В свете звезд. Omnia vincit amor

Галина Огневская

70-ые годы 18 века. В стране полыхает восстание под предводительством Пугачева. На фоне этих событий переплетаются судьбы Анны Озерской и Михаила Семенова. Дочь нищих дворян и богатейший наследник графского рода волею отцов вынуждены обвенчаться. Молодой граф Семенов, наделенный Екатериной Второй особыми полномочиями, отправляется спасать Отечество. А его юная жена скрывается бегством, чтобы спасти детей графа…

© Галина Ивановна Огневская, 2017

ISBN 978-5-4474-9616-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

За окнами дул резкий ледяной ветер. Анна подавила вздох: « Неужели весна в этом году так и не наступит?» Как ей хотелось увидеть цветущий сад, вдохнуть в себя пьянящий аромат яблонь. Дверь отворилась, и в небольшой, хотя и барский, очень аккуратный, уютный деревянный дом вошел Николай:

— Где Дмитрий? — тихо спросил он, сняв плащ и бросив его на стул. — Отправила с поручением, чтобы не видел всего происходящего, — ответила Анна. Она как будто впервые увидела своего брата. Николай стал совсем взрослым мужчиной. Он был красив. В его лице преобладали черты их матери, а вот манеры все были отцовские: так же говорил, так же сердился, такой же эмоциональный. Как бы маменька им гордилась! Как и сын, она, наверное, тоже верила бы в положительный исход этой войны, которую все называют бунтом, а его предводителя — Злодеем.

Николай, нахмурившись, долго смотрел на сестру. Анна выдержала взгляд, и он наконец опустил глаза.

— Скоро все изменится, я что-нибудь придумаю, — произнес он.

— Что? — спросила Анна, плохо скрывая слезы. Безумие происходящего заставляло ее без конца плакать от безысходности.

— Когда сюда придет войско Государыни и Заокщина станет свободной, мы уже не будем скрываться, а открыто объявим о себе и станем частью войска Великой Екатерины. Я буду получать денежное довольствие и отдам его тебе. Вы с Дмитрием сможете жить на него.

— А если тебе не поверят? Посчитают, что ты предатель, что ты отступник, а твои товарищи — очередная шайка Злодея! Ради Бога, перестаньте играть в благородных разбойников! Пусть о несчастных женщинах и детях заботятся мужья и отцы! Это им надо быть отрядом Спасения, а не тебе и братьям Онинским, вы еще совсем дети!

— Я уже сказал, тебе не придется этого делать.

— Ну, хорошо. А когда это проклятая война прекратится и со Злодеем будет покончено, на что ты будешь жить, даже оставаясь на службе у Императрицы? Девушка отвернулась от брата. Все месяцы злодейского бунта она верила отцу.

— Не волнуйся, Анненька, — повторял он. А она, словно глупая гусыня, верила ему, брала последние деньги, платила учителю Мити, покупала продукты, передавала деньги Николаю.

Маменька говорила: «Надо заботиться о наших мужчинах». Вот Анна и заботилась о своих мужчинах, тех двоих, что у нее остались: о старшем брате-романтике, благородном разбойнике Николае, и о младшем Митеньке, маменькином любимце, который тоже уже стал почти взрослым и именовал себя не иначе как Дмитрий. Она-то о них заботилась! Но в этот момент ей так хотелось крикнуть Николаю: «Позаботься обо мне!»

Николай проследовал за сестрой в столовую, она взяла из берестяной коробки пригоршню цветочного чая и высыпала в кипящую воду, аромат немедленно распространился по всей комнате. Маменькин чай… На глаза опять навернулись слезы. Опустив голову Анна спросила:

— Как ты думаешь, Дмитрий уже знает о происходящем? Я ему не говорила.

— Он не придет, — ответил брат. Девушка вздрогнула и подняла голову.

— Не волнуйся, Анненька, он согласится с любым твоим решением. Анна смешалась и не нашлась, что ответить. Руки брата ободряюще легли ей на плечи.

— Мы продадим дом. Вы сможете жить у дядюшки Григория.

Анна была потрясена. Неужели Николай не знал, что пока он благородно спасал женщин и детей, чьи мужья и отцы не могли это сделать, дом был заложен? — Дом заложили, а еще приходилось оплачивать учителей, врачей, похороны..

— Дядя…

— Дядя на днях угодил к бандитам Злодея, когда переправлял вам лошадей, оружие и продукты.

— И?

— И неизвестно, жив ли он. Так что жить нам скоро будет негде, а тетушка вряд ли нас с Митенькой пустит, ты же знаешь, как она к нам относится.

— О Господи!

На скулах Николая проступили багровые пятна. В душе Анны мелькнула надежда, может быть, ее брат почувствовал себя виноватым за все те месяцы, что он играл в спасителя обиженных в то время, как отец умирал, а она занимала деньги, чтобы прокормить семью. Однако Николай покраснел не от сознания своей вины, а от бессильного гнева:

— О чем он думал? Не могу поверить, что отец мог так поступить с тобой!

Анна тоже не верила, но папеньки уже нет, и обсуждать его решение не имело смысла. В дверь постучали. Сердце девушки замерло, ей показалось, что она слышит не стук в дверь, а как будто дверь выламывали. Анна посмотрела на брата, интересно, знал ли он, какой страх и унижение она испытывала? А если знал, то волновало ли его это? В последнее время, казалось, его не волновало ничто, кроме победы над Злодеем. Даже медленная и мучительная смерть отца. Ни разу Николай его не навестил.

Брат подошел к Анне, схватил ее за руки, скрытые длинными рукавами черного платья, и больно сжал их.

— Я не позволю тебе это сделать, Аннушка!

— Ты не можешь остановить меня.

Николай отпустил руки сестры, взгляд его стал жестким.

— Открой дверь, прошу тебя. Мне надо немного побыть одной, — спокойно произнесла девушка.

Николай потер лицо руками. Это был детский жест безысходности, которого Анна не видела уже несколько лет. Она с трудом сдержала улыбку. Возможно, он все же задумывался о происходящем. Брат вышел из столовой, звук его шагов донесся из передней. Анна услышала скрип открываемой двери и мужские голоса. «Я пойду на это», — подумала она, стараясь унять сердцебиение. Девушка пригладила непокорные волосы, перелила заваренный чай в любимый мамой фамильный серебряный чайник. «Что я делаю?» — спросила она себя, пытаясь не дать волю непрошеным слезам, потерла ладонями щеки для придания им румянца, взяла поднос и направилась в гостиную. Когда она подошла к двери гостиной, ее сердце билось ровно, на щеках играл румянец.