Шкатулка царицы Клеопатры

Галина Сергеевна Горшкова, 2014

В одну многодетную семью попадает древний магический предмет, за которым уже много лет ведётся охота. А в другой семье юноша-инвалид мечтает вернуть себе способность ходить. Он берёт виртуальные уроки по восстановлению здоровья, но взамен обещает своему учителю оказать некую услугу… И в наше время есть место волшебству и чуду. Главное, чтобы рядом были верные друзья, а в сердце жила любовь.

ГЛАВА 2. «Идеальные» соседи

Четверг, 6 июня 2013 года.

— Ура! Мама приехала! — на всю дачную улицу, громче, чем будильник в комнате у Дениса, закричали дети из дома напротив. — Мамуля! Мамочка! Мама!

Денис заворочался в кровати, понимая, что остатки сна его покидают.

— Наконец-то, Маша! Я уже заждалась, — Анна Борисовна поприветствовала свою дочь и помогла ей вынести из машины сумки с продуктами. — Я ещё вчера с ужина тебя ждала. Надеялась, вдруг приедешь?

— Нет, мама, как вчера? — женщина по имени Мария вымученно улыбнулась. — Я ведь допоздна работаю. И продукты надо было закупить, и собраться. А уйти из офиса раньше — никак. Валера и так жутко недоволен, что я выпросила у него эти два увольнительных. У нас дел — завал. А я тут со своей дачей.

Мария обвела взглядом улицу и тяжело вздохнула. Возвращаться сюда после нескольких лет забвения ей было сложно. Несмотря на некоторую суету и браваду в словах и жестах, несмотря на ухоженный внешний вид и стиль успешной бизнес-леди, в свои тридцать шесть лет женщина выглядела очень усталой.

— Не с дачей, а с престарелой матерью и малолетними детьми! — жёстко осадила её Анна Борисовна. — Твой начальник нисколько не жалеет ценных кадров. Я бы на твоём месте уже давно пожаловалась на него в профсоюз! Или устроила забастовку.

— У нас частный бизнес…

— Баб, ты в прошлом веке живёшь, честное слово! — Полина оттеснила бабушку, заглядывая матери через плечо в одну из сумок. — Забастовки нынче не в моде. Не нравится — не работай. Ма-ам, а ты мне джинсовую куртку привезла?

— Нет, Поль, прости, мне некогда было заниматься стиркой, — виновато развела руками Мария, одновременно стараясь отгородиться от матери, бубнящей что-то о Трудовом кодексе, и от младшей дочери Любови, которая также с любопытством смотрела на выгружаемые гостинчики. — Я тебе привезла вязаную кофту, Поля. Она тёплая и, по-моему, тоже стильная. Вот, держи. Ну, что, как разместились, обустроились тут без меня?

Полина, развернув кофту, изменилась в лице:

— Стильная? Мама, ты издеваешься? Ты хочешь, чтобы меня друзья засмеяли? Эту кофту бабушке впору носить!

— Поля!

— Мам, да не слушай ты её! — припоминая недавние обиды, не замедлил поддеть сестру Павел. — Нет у неё друзей! Кому смеяться-то? Кроме нас и некому! А всё потому, что она жуткая заучка и воображуля, и с ней никто не хочет водиться. Она вчера весь день у крыльца проторчала в надежде с кем-нибудь познакомиться. Только кроме какой-то бабуси, которая за листьями одуванчиков ходила для своих кроликов, к ней никто даже и не подошёл!

— Замолкни, дурень! — разозлилась девушка, давая брату подзатыльник.

— Вот-вот, мам! Она ещё дерётся. Придумай ей наказание…

Женщина резко подняла вверх руки, требуя тишины:

— Так, тихо все! Поля, немедленно прекрати обижать младших! Паша, хватит ябедничать! А ты, мама, возьми эту сумку.

— Я вовсе не против хорошей кофты, — пробормотала Анна Борисовна, помогая с вещами. — Вечерами здесь зябко.

Мария подошла к воротам гаража:

— Кстати, Паша! Это, случайно, не твой шнур от ноутбука завалялся у меня в багажнике, а? — попутно бросила она.

Павел просветлел.

— Мам! Ты — супер!!! Ты нашла мой шнур! Я знаю, это Полька, рыжая вредина, его специально в машине оставила! Она выгружала вещи в прошлый раз и захлопнула багажник, утверждая, что там больше ничего нет. А ещё она от работы увиливает.

— Сам ты рыжий, ябеда! — огрызнулась Полина. — Тебе сто раз сказали сложить вещи в пакет. А теперь на меня спихиваешь свою неряшливость. Продукты же почему-то у тебя не рассыпались!

Среди этих взаимных обид и упрёков едва-едва протиснулся ещё один детский голосок:

— Мама, а я на полянке вчера ёжика нашла. Можно он у нас поживёт? Он маленький и много не съест. Он не лает. И шерсть от него летать по дому не будет! — шестилетняя девочка просительно задёргала мать за рукав.

Мария присела на корточки рядом с младшей дочерью и внимательно посмотрела ей в глаза. Наученная горьким опытом, женщина теперь знала, что детей надо выслушивать вовремя. Ведь стоит прокараулить этот момент — и вдруг в вашей семье неожиданно появятся собака, кошка, хомяки, говорящая птица и ещё кто-нибудь бедный и несчастный, за кем непременно надо ухаживать.

— Какого ёжика, Люба? Нет, родная моя. У тебя и так любимцев полон дом. По-моему, дармоедов нам уже достаточно. А ёжики — лесные зверюшки. Им на воле лучше. У него наверняка есть мама, которая его потеряет. Надо его отпустить. Где он, детка?

— Вон там, у бани. Я его ведром накрыла, чтобы он не убежал. И кирпич сверху положила, чтобы ведро не опрокинулось. Но мам, ёжик такой хорошенький! Он тебе обязательно понравится! И дядя Костя разрешил. Так ведь веселее жить будет!

— Да уж, дети, только веселья мне в жизни и не хватает. Дядя Костя на своей половине дома пусть хоть крокодила заводит. А мне живности уже достаточно, Люба! И не спорь со мной. Ёжик подлежит амнистии. Всё! Паша, будь любезен, дойди до бани и выпусти на свободу заключённого. Я пока машину загоню в гараж.

Автомобиль «Toyota», купленный женщиной с рук и повидавший на своём веку немало дорог, служил ей исправно. Мария завела мотор и загнала четырёхколёсного друга в гараж, ставя его рядом со стареньким потрёпанным «жигулёнком» брата…

Денис пару раз перевернулся с боку на бок, натянул на голову одеяло, положил сверху подушку и, наконец, сел на кровати, зло поглядывая на окно:

— Что за ужасная семейка? Это ведь наказание какое-то! Почему я должен их слушать? Ни за что, ни про что разбудили. И зачем дядя Костя пригласил их к себе пожить? Сам вроде такой тихий, сидит у себя дома целыми днями, изобретает что-то. Идеальный сосед! А тут — нате вам…

***

«Нате вам» длилось весь четверг и добрую половину пятницы. Оба дня из дома дяди Кости доносились визг, возгласы, смех и перебранки его племянников. Два дня Анна Борисовна водила Марию за руку по огороду и вокруг участка, рассказывая во весь голос, что она хочет посадить и как всё будет здесь благоустраивать.

Из этих познавательных «экскурсий» Денис, как и другие дачники на их улице, узнал о том, что землевладение приобреталось для семьи Марии и для Константина Анатольевича — «талантливейшего в мире изобретателя».

Брат с сестрой пришли к обоюдному согласию, что будут строить дом на два хозяина, а наилучший вариант планировки — это две изолированные одна от другой половины в едином корпусе и под общей крышей. Входы у них расположили в разных местах. Тот, что предназначен для большей семьи — главный и солидный по своим размерам. Ещё от начала улицы можно заметить красочное крыльцо по левой стене их дома. Широкие ступени, деревянные перила, покрытые лаком в несколько слоёв. Что касается второго входа, то скромный изобретатель не хотел привлекать к себе излишнего внимания и пожелал иметь дверь с тыльной стороны. Это доставляло некоторые неудобства, ведь для того чтобы попасть к себе, дяде Косте приходилось подниматься по главной боковой лестнице на половине дома Марии и обходить дом по каменной террасе. Зато не на виду у других дачников.

Баню, расположенную на окраине их земельного участка, и гараж в цокольном этаже дома под апартаментами Марии хозяева оставили в общее пользование. А огород делить не стали, и он перешёл в управление женщины. Реально оценив свои возможности, изобретатель сразу заявил, что ему «без разницы, что где растёт, как за этим ухаживать и когда что поспевает». Конечно, он «не против за пучок петрушки или тарелку смородины помочь что-то полить или вскопать». Но урожай — не основной смысл его жизни. Дядя Костя принадлежит науке, а дача для него — лишь уютное место работы. На том и договорились.

Несколько лет Мария, её супруг Виктор и их маленькие дети приезжали сюда на всё лето. И пока их учёный родственник корпел на своей половине дома над расчётами или изобретениями, а Поля с Павлом бегали по улице с другими малышами их дачного посёлка, молодые родители возделывали землю, выращивали овощи и фрукты, отдыхали и заряжались энергией на природе.

Анна Борисовна на их дачу не ездила принципиально. Очень уж оскорбительным казалось пожилой даме решение детей бросить её садовый участок в шесть соток где-то под Кукуштаном, в который она вложила все силы и душу, и их желание заниматься СВОИМ хозяйством. Сначала её обида выражалась в форме безразличия и даже злорадства: мол, «не стану я с вами делиться опытом. Раз вы такие умные, выращивайте сами, как знаете». Затем появился интерес и уважение, а после — и дух соревнования. Мария с семьёй и её мать вступили в битву за урожай, чтобы дома по осени похвастаться и удивить чем-нибудь друг друга.

Так и жили, пока в семье молодой женщины не появился третий ребёнок. Рождение Любы стало, пожалуй, последним ярким и счастливым эпизодом. Дальше повалили невзгоды и несчастья.

Мария с малышкой без конца болели и практически не вылезали из больниц. Виктор потерял работу и необдуманно наделал много долгов. Константин провалил важный проект. На Анну Борисовну напали на улице и ограбили. А потом и вовсе случилось непоправимое: Виктор, едва устроившись на новую должность и уехавший в командировку, вдруг попал в аварию и умер. Семья стала неполной, а жизнь беспросветной.

Мария осталась вдовой с тремя малолетними детьми, с престарелой матерью и увлечённым наукой братом. Где уж тут до дачи и урожая? Надо было восстанавливаться самой, поднимать детей, расплачиваться по долгам и решать целый ворох других проблем.

Константин по-прежнему жил на своей половине дома. Огород постепенно зарастал. Вещи, оставленные без хозяев, приходили в негодность. А соседи понемногу забывали, как шумно и весело бывало на их улице раньше.

И вот, наконец-то, шесть лет тишины и запустения вдруг разрушились приездом хозяев на свою дачу. Это Анна Борисовна заявила близким, что у неё нет сил разрываться на части между квартирой, земельным участком в Кукуштане, между детьми и внуками. И единственно правильный вариант — это собраться им вместе. Без слёз и сожалений продала она «кровный» огород, выдала часть денег Марии на погашение срочных долгов, часть — Константину на новые исследования и патенты. А после — потребовала от дочери, чтобы та перевезла её с внуками на дачу, поближе к сыну и к природе. А уж навести порядок в пустующем доме женщина сумеет! Работящие руки и житейская мудрость, как-никак.

Разумеется, старушку безмерно огорчает тот факт, что её внуки без жёсткого контроля со стороны отца и при ослабленном внимании матери совсем отбились от рук: и дача-то им не нужна, и прежние их друзья-товарищи разъехались, и огород слишком зарос.

— Но всё это временно, Машунь! — несколько раз убедительно произнесла она, водя дочь круговыми «экскурсиями» по её же даче. — Я здесь теперь как дома. И с садоводами многими познакомилась, и намётанным глазом прикинула, у кого какие отводки попросить. К концу лета ты свою дачу не узнаешь! Ты только скажи своему Валере, что нуждаешься в отпуске именно сейчас, и перебирайся к нам. Заставим Костика заготовить дровишек. По субботам будем топить баньку. Я вам буду стряпать что-нибудь вкусненькое…

Однако Валера тоже соскучился по одной из своих ценных сотрудниц. Зазвонивший телефон Марии прервал увлекательную «прогулку». А спустя несколько минут женщина виновато объясняла домочадцам, что начальник срочно вызывает её завтра в офис. Два увольнительных дня промчались как один миг, а суббота — резервный рабочий день, и не ехать ей нельзя.

С расстроенными лицами всё семейство высыпало на дорогу, чтобы проводить Марию в город. И даже Константин, которого мирские проблемы обыкновенно не трогают, сделал перерыв в работе, чтобы убедиться в благополучном отъезде сестры.

***

Денис прекрасно слышал через распахнутые окна о том, что происходит у соседей. Осторожно, чтобы не быть замеченным с улицы, он также проводил взглядом машину женщины. А через минуту вздрогнул от радости: на дороге показался автомобиль отца!

Дети из дома напротив, вздыхая и негромко препираясь меж собой, стали подниматься по лестнице. Дядя Костя зашёл в гараж. И только Анна Борисовна, распираемая от любопытства, воинственно замерла у центральной клумбы, при этом пристально наблюдая краем глаза за приближающейся машиной.

Автомобиль остановился в аккурат за её спиной.

Вышедший из машины водитель — мужчина лет сорока, приятной внешности и опрятного вида — вежливо произнёс в направлении Анны Борисовны: «Добрый вечер!». Затем открыл ворота в металлической ограде перед своим домом, загнал машину на теневую лужайку, закрыл ворота и с восклицанием «Денис, я приехал!» скрылся с глаз пожилой дамы в глубине своего домовладения.

Анна Борисовна стрелой кинулась в гараж к сыну:

— Костик, это был наш сосед, да? Слушай, а его машина как называется? Она дорогая?

— Конечно. Автомобиль «BMW». Бизнес-класс.

— А-а-а. Бизнес-класс — это хорошо… А где хозяйка? Вот бы мне с ней познакомиться! У них такой огород ухоженный. И дом добротный, похоже, что капитальный.

— Нет, мам, — Константин достал с полки какую-то коробку и протянул её Анне Борисовне. — Подержи это, пожалуйста. Я ещё одну достану… Хозяйки в их доме нет. Ну, то есть до этого, тут жили очень ответственные садоводы, и все посадки — это, в первую очередь, их заслуга. Только они прошлым летом съехали и продали дом новым владельцам. Здесь сейчас живут отец и его взрослый сын. Он чуть постарше нашей Полины. Они вдвоём тут обитают.

— Вдвоём? — Анна Борисовна вышла из гаража, пристально всматриваясь в дом напротив. — Красивый мужчина, нестарый. Вежливый с окружающими, внимательный к сыну. Машина бизнес-класса, одет с иголочки. И вдруг одинокий? Разве так бывает?

— Отчего же не бывает? — услышав вопросы матери, ответил Константин. — Я тоже красивый нестарый мужчина. Но я ведь пока одинокий.

Учёный вынес из гаража ещё одну коробку, также вручил её своей вынужденной помощнице и принялся закрывать ворота. Анна Борисовна с каким-то щемящим сердцем критично взглянула на сына: сорокалетний дяденька, тощий, сутулый, лохматый. Вытянутые в коленях трико, бесформенная футболка, очки в толстой оправе.

«Жених и только! А ещё и с вечно пустым кошельком на свою несчастную умную голову. Что уж тут жаловаться на одиночество?».

— Ты, Костя, на себя стрелки не переводи! — сурово оборвала она нить его логических рассуждений. — Ты с наукой венчанный. Бог сам знает, кому жену в спутницы давать, а кому талант великий. А вот сосед наш, почему один? Это странно. Он ведь не учёный, значит, должна быть жена. Я так считаю.

— Да была у него какая-то. Давно. Но они с ней уже много лет в разводе, — пояснил Костя. — И его, кстати, Геннадием зовут. Геннадий Фёдорович. Мы пару раз разговаривали с ним по осени, но я не вникал в детали его семейной драмы.

Анна Борисовна ещё больше озадачилась и забормотала:

— Геннадий Федорович. Солидное имя для солидного человека. И чёрт бы побрал тебя, Маша, с твоим слюнтяем Валерой и изматывающей работой, когда тут такой жених перспективный пропадает! Ведь разминулась с ним всего на минуту! Ну, ничего, пусть у тебя, дочка, хватки никакой нет, зато у тебя есть мама, и я сумею позаботиться о тебе и твоих детях! А как было бы замечательно объединить оба дома в одно семейное землевладение! Такая территория, такое хозяйство! И у тебя жизнь наладится, и моя старость будет обеспеченной. Бизнес-класс — это обнадёживает…

— Что говоришь, мам? — Константин наконец-то справился с замком и подошёл к матери за коробками.

— Я говорю, сынуля, что Геннадий Фёдорович — идеальный сосед, и надо непременно с ним познакомиться! Пожалуй, я приглашу их завтра к нам на обед. Сварю вкусного супчика. Испеку пирогов. Жить без хозяйки ужасно! Они с сыном, наверняка, голодают и питаются одними бутербродами. А у нас в доме такая радостная и живая обстановка, не правда ли? Думаю, мы им тоже понравимся!

***

Однако на второй улице столь пристально приглядывалась к соседям не только Анна Борисовна. В доме у леса, что арендовали на лето странные, по определению Дениса, приезжие, новая хозяйка с экзотическим именем в паспорте Аурелия Канинг также подводила итоги по своим первым впечатлениям о местном населении:

— Контингент здесь, прямо скажем, не ахти: пенсионеры, дети да несколько озабоченных посадками «землекопов», — вполголоса по-русски произнесла она, обращаясь то ли к себе самой, то ли к своим слугам Кларку и Георгию, изображающим на публике её дальних родственников. — Мне даже жалко тратить на них мою магию. Но на ком-то ведь надо тренироваться?

Женщина в раздумье прошлась по комнате. С тех пор, как она тут заселилась, внутреннее убранство дачного дома претерпело значительные изменения в соответствии с её вкусом: никаких вязанных крючком половиков или разнокалиберной посуды советских времён, ничего вызывающе дешёвого и простого. Только дорогие вещи, подчёркивающие благородное происхождение своей хозяйки.

Все окна первого этажа Аурелия приказала зашторить изнутри чёрной непроницаемой тканью. И пусть дом был полностью электрифицирован и ничто не мешало зажечь свет, женщина отдавала предпочтение исключительно живому огню от множества свечей, расставленных её слугами по периметру комнат.

Беспрекословно исполняя волю своей госпожи, Кларк и Георгий задрапировали дачную мебель тёмно-синей парчой с узорами, вышитыми золотыми нитями. Бережно достали из привезённой с собой коробки фарфор и столовые принадлежности из серебра. Почтительно закрепили на стене полотнище с изображением герба одного из древнейших родов Англии. Герба рода ВарЕнн, к которому Аурелия относилась с большим трепетом и благоговением.

И хотя генеалогия отрицает принадлежность их госпожи к наследникам английского дворянского рода, но раз Аурелия лично утверждает о порочной связи её бабушки и одного из представителей семейства Варенн, в результате которой родилась её мать — также потомственная ведьма и долгожительница, значит, и она имеет право причислять себя к носителям столь древней фамилии. Право, ничуть не меньшее, чем некоторые современные дамы в Европе именуют себя графинями, герцогинями и принцессами.

— Да, почему бы и не здесь? — продолжила женщина мысль, обращаясь к слугам. — Мне до ужаса надоели перелёты из одной страны в другую, эти подозрительные взгляды таможенников и полицейских, эти прилипчивые служащие гостиниц, которые суют свой нос в чужие дела. Более того, тут впервые за много месяцев после нашего спешного отъезда из Швеции у меня пропало ощущение, что за мной кто-то шпионит. Нет моих преследователей рядом! Устали, потерялись, сдались! А у меня появился замечательный шанс стать сильнее, — Аурелия счастливо заулыбалась. — Да, правда! Заберём моё сокровище и сколько-то поживём здесь.

— Здесь, Ваше чародейство и могущество?

— Ну-у, не именно в этом доме, Кларк. Но в данном регионе. Почему нет? За шестьсот лет жизни я третий раз посещаю Россию. И третий раз убеждаюсь, что эта страна мне нравится. Тут не так жарко, как в Египте, не так мокро, как в Европе, не столь тесно, как в Китае. Здесь нет такого количества полиции, как в Америке. И есть, где развернуться моим способностям. Я же ведьма, Кларк, и хочу использовать силы на полную мощность, не опасаясь, что кто-то мне помешает. Надоело колдовать по мелочи. Я желаю масштабных потрясений! И Россия идеально для этого подходит. Сочиню себе новое имя, куплю дом, приумножу капиталы…

— И Вас, госпожа, не пугают дикие звери, до сих пор населяющие эту страну? — удивился молодой слуга Георгий.

— Нет, Жора, не пугают. Бояться надо не животных. Кларк тебе это подтвердит. Он у нас отменный охотник и знает, что дикий зверь сам постарается обойти стороной жилище человека. Бояться, Жора, следует людей. Таких дураков, как тот тип, что оформлял нам паспорта. Или таких чрезмерно любопытных и необузданных в эмоциях, как некоторые из наших соседей. А точнее — соседок, вроде Анны Борисовны. Вот я никак не пойму. Вроде образованный человек проживает в их доме: учёный. А впечатление, что цивилизация и нормы этикета к ним не заглядывали никогда!

Кларк утвердительно закивал. Путешествуя с хозяйкой по миру, он многих людей повидал. Но такую болтливую и надоедливую даму, как Анна Борисовна, он встретил на своём пути впервые.

— Быть может, госпожа пожелает найти себе другое, более уединённое жилище? Подыщем спокойных соседей.

— Нет, Кларк. Идеальных соседей не бывает, и я их не ищу. К тому же, мы на этих дачах по делу поселились, а не просто так, из-за любви к природе. Неужели забыл?

— Разве я могу забыть об этом, Ваше чародейство? Но я подумал, что Вы и без того могущественная волшебница. Особенно, после Вашего приобретения в Швеции. А ожерелье египетской царицы так призрачно, как мираж. Мы много лет разыскиваем его по всему миру, мотаемся туда-сюда, тратим деньги и силы, но оно каждый раз ускользает от нас. Стоит ли оно таких хлопот? Да и полнолуние не за горами. Время, когда Вы укрепляете способности…

Женщина нервно взвизгнула:

— Замолчи, Кларк! Не хватало мне ещё от рабов выслушивать наставления, что мне делать! Подумал он тут! Ха!

Слуга женщины виновато склонил голову и замолчал. Аурелия, видя, что на этот раз с ней никто не спорит, не стала распаляться в гневе:

— Да, я сильная волшебница. И вы с Жорой правильно делаете, что меня боитесь. Потому что теперь, после нашей удачной поездки в Швецию, я очень многое могу. Но с ожерельем Клеопатры мои возможности станут безграничными. Я смогу покорить не только эту страну. Не только родную Англию или, скажем, Европу. Но и весь мир, Кларк! И я этого шанса больше не упущу. Ожерелье будет моим, даже если в его поисках придётся переворошить весь дачный посёлок, дом за домом, сарай за сараем, клумбу за клумбой!

— С чего прикажете начать поиски? — осторожно, чтобы не вызвать нового раздражения у хозяйки, поинтересовался Георгий.

Аурелия заулыбалась. Молодой человек, которого она шесть лет назад в Германии мастерски очаровала и обратила в своего раба, определённо, подавал надежды.

«Неглупый, позитивный, работящий. А его конструктивный подход к любой проблеме и вовсе заслуживает уважения…».

— Где искать? — женщина затеребила руками магический амулет, висящий у неё на шее. — Моё видение будущего меня не подводит. Ожерелье уже должно «приехать» на эти дачи. Оно «ждёт» меня, и я могу завладеть им до того, как на небе засияет полная луна. Но где конкретно находится сокровище царицы? Информации нет. Так что нам с вами в ближайшие две недели придётся рассчитывать не на магию, а на своё чутьё. Выпускайте почаще на разведку моих охотничьих соколов. У них отменное зрение. Сами везде подглядывайте, подслушивайте. Что-то да найдёте.

— Хотелось бы, чтобы ожерелье не было запрятано далеко.

— Оно вообще не спрятано, Жора! И… — Аурелия тяжело вздохнула, принимая решение поделиться сомнениями со слугами. — Я много раз прошлась по улицам этого посёлка. Окинула взором обитателей дач. Но… Боюсь, для нас всех моё предчувствие прозвучит неприятно, но энергетику Амон-Ра сегодня утром я ощутила именно у дома учёного и громкоголосой Анны Борисовны.

— У дома учёного? Прикажете присмотреться к его жильцам?

— Естественно. Хотя сложно представить, что бусы из стекла нужны изобретателю или тому пухлому пареньку, что иногда показывается на улице. И вряд ли их наденет на себя бизнес-леди или её модная старшая дочь по имени Полина. Нет. Ожерелье из Египта не тот товар. Я полагаю, бусы мы найдём в игрушках у младшей девочки либо в закромах у старухи в обнимку с нафталином и денежными запасами. А значит, нам надо придумать повод, чтобы напроситься в гости к Анне Борисовне и обыскать её дом. Даже если для этого нам придётся с ней подружиться. Вот так-то, Кларк. А ты говоришь, поискать других соседей.