Фантасмагория душ. Рассказы и стихи

Геннадий Владимирович Тараненко, 2023

Я пишу рассказы, стихи и пьесы в стиле фантасмагории. Меня часто спрашивают: «А что такое фантасмагория? Чем она отличается от фантастики, фэнтези и, наконец, от мистики?» Я пожимаю плечами и пытаюсь дать определение, опираясь на Википедию. Получается не очень. Мне кажется, на самом деле фантасмагория нуждается в особом истолковании. Если представить железнодорожный состав, несущийся в мозг человека с огромной скоростью, то у фантастики первым вагоном будет технология, у фэнтези – сказка, а у мистики – сверхъестественные силы. Фантасмагория же вначале прицепила бы некий конструктор мироздания, который по мере движения постоянно пересобирается, пытаясь найти оптимальное расположение колёс, купе и титана с горячей водой… Не желая мириться с общепринятой сборкой, сомневающийся Фан при этом вселял бы разум в каждый отдельный крючок или винтик, предоставляя любой, даже самой малюсенькой детали шанс стать главным проектировщиком целого состава.

Выставка

Мы не понимаем, что всё, данное нам Богом,

Имеет собственную индивидуальность

И может в любой момент развернуться

И уйти, не обращая внимания на истошные вопли хозяина.

Фантазия и Талант решили сегодня немного пошалить. Развязно хохоча, они метались по огромному выставочному залу из одного угла в другой и вовсе не обращали внимания на двух пожилых женщин, вальяжно расхаживающих на поле их безумного игрища.

Интеллигентно выглядевшие дамы в одинаковых синих костюмах были приставлены для наблюдения за порядком и обилечивания граждан, жаждущих лицезреть шалости невидимых сущностей. Безобразно ведущие себя чертовки со светящимися Божьими искорками на мочках ушей вместо серёг совсем распоясались, напрочь потеряв из виду берега приличия.

Вероятно, они заразились игривым настроением от тысяч отдыхающих, плескающихся в сотне метров отсюда в Чёрном море в самый разгар курортного сезона. Фантазия, освободившись от дотошной родительской опеки Реальности, истошно кричала прямо в лицо Марии Ивановне — первой смотрительнице: «Я тоже хочу купаться! Хочу, хочу!»

По-видимому, для субстанции, до краёв наполненной воображением, сотрудница периферийного музея не обладала достаточным авторитетом по сравнению с представительницами столичных галерей. С ней можно было вести себя как разбалованное дитятко: канючить, обижаться и топать ногами. Но, благо, самостоятельно сбежать из одноэтажного здания, расположенного в глубине платановой аллеи, шалунишке не позволял здравый Смысл, который всё же следил за рамками разумности.

На дворе стояла такая жара, что тонким натурам можно было тут же растаять, и тем самым лишить Творца жизненно важной составляющей его дара, выделенного ему Богом в момент рождения. Творцом в нашем случае выступал художник с залихвацким именем Никас, любезно предоставивший свои картины для выездной выставки.

Вторая сущность вела себя, можно сказать, потише, не так ярко, как первая. Но она действовала, по привычке, исподтишка. То пририсует кому-то, изображённому на картине, нос, то приделает голову борзой собаки к телу светской барышни. А однажды учудила, нарисовав готический замок на панцире черепахи.

Блуждающие по залу посетители останавливались и долго цокали языками, всматриваясь в картину. Что же в ней главное — черепаха или замок? В какой-то момент, благодаря изящно наложенным на холст краскам, им начинало казаться, что земля действительно плоская и держится на четырёх пресмыкающихся в крепкой броне. Не могла же хитрюга так реалистично нарисовать несуществующую картину мира? Не из головы же она взяла этот фантастический сюжет?

Иной раз, вдоволь наигравшись, обе баловницы почему-то собирались возле изображения спящей полосатой кошки, которая умиротворённо отдыхала одна на зелёном поле. Вдалеке виднелись жёлтые холмы, на цыпочках тянущиеся к бирюзовому небу. На теле животного были выстроены сельские домики, утопающие в величавых елях, которые оберегали покой жителей необычной деревни.

Фантазия и Талант, убаюканные аурой природной тишины, на какое-то время сворачивались в калачик и, прижавшись друг другу, тоже засыпали, мурлыча под нос мелодию в стиле кантри.

В этот момент посетители, вдоволь насмотревшись на феерическое смешение красок и мыслей, подходили к витринам. Под стеклом располагались миниатюры Сафронова, выставленные для продажи. Как только во взгляде гостей начинал чувствоваться покупательский интерес, тётенек словно подменяли. Из степенно расхаживающих представителей музейного сообщества они превращались в суетливых бабулек, старающихся продать работы известного художника.

— Картины написаны самим маэстро. Стоят полторы тысячи рублей, — сообщали смотрительницы.

Очевидно, в цене была заложена ощутимая маржа, часть которой поступала в карман бабулек. Но как можно было осуждать милых женщин за этот адюльтер высокому искусству? Зарплаты маленькие, на них и плакать не захочется.

Но полторы тысячи для курорта были тоже существенной суммой. Отдыхающие в основном приезжали сюда на море, выделяя крохи лишь на проживание и пропитание.

— Нет, что-то не нравится, — чинно говорил глава семейства и переходил к витрине с дешёвыми сувенирами. — А вот этот магнитик с кошечкой сколько стоит?

— Двести пятьдесят рублей, — раскрывала цену та, которая отвечала за билеты. Её глаза постепенно тухли, подсчитывая ничтожные прибыли.

Посетитель радостно тянул руку в карман, вынимая денежные знаки.

— Скажите номер магнитика, пожалуйста, — отвечала билетёрша без энтузиазма в голосе, но всё же гордо, перебирая картиночки в коробчонке.

Несмотря на расположение в глубинке, в музее издавна присутствовала система, упрощающая складские подходы к товару…

Некоторые посетители не просто ходили по залу, а выборочно фотографировали картины. Снимки они выкладывали в социальные сети, чтобы похвастаться перед внешним миром — соседями и сослуживцами. Ведь в этом состоит немаловажная цель отдыха. А то, значит, — были, отдыхали, веселились, а где же отчёт?

Петрович, начальник, должен был узнать, как «оттягиваются» его подчинённые и непременно позавидовать. А то — Турция, Израиль, Египет… Мы здесь, на родной земле, можем не хуже. Только почему-то, когда Сергей Борисович заливал изображения в сеть «ВКонтакте», на некоторых из них в дымке были видны две рожицы, сплошь усыпанные веснушками. Они озорно оттягивали уши и показывали языки.

Похоже, Фантазия и Талант, беснующиеся в зале, были не такими уж невидимыми, как казалось ранее. И даже китайские телефоны выхватывали их из астрального пространства, раскрывая действительность такой, какая она есть на самом деле…