Хорднек. Ярость Мортифера

Георгий Бобровников

Как сильно может перемениться жизнь за несколько дней… Казалось, ещё вчера я, Хорднек, покинул троллей Пылистой горы. Теперь же я состою в отряде героев, которые идут за головой Мортифера, обезумевшего чёрного дракона. Честно говоря, мне плевать на эту дурацкую охоту. Я лишь жду удобного момента, чтобы сбежать к волшебным водам, даровавшим мне жизнь, и исцелить в них окаменевшую руку. Ну, а до тех пор… Духи, не дайте отряду узнать, что именно после встречи со мной дракон впал в неистовую ярость.

Часть 2. История эльфа

Глава 1. Из рода королей

Этим утром я встал раньше обычного, ведь сегодня нужно было отвести Хорднека к портному и заказать ему Теневую Броню. Откинув на ближайший стул белесый ночной халат, я подошел к шкафу с одеждой и открыл его. Походный костюм вывалился из темноты, обняв меня. Странно, я ведь прошлой ночью нормально его повесил. «Наверное, умоляет надеть его, — с улыбкой на лице подумал я. — Терпи, дружок, скоро мы отправимся в путь».

Вместо него я взял бархатное чёрно-синее котарди с вышитом на нём серебряной лилией. Я прекрасно помню тех замечательных портных, которые сшили его для меня. Очень приятные и доброжелательные ребята, а одежда, что они шьют, всегда на высшем уровне. Их мастерская находится совсем неподалёку от центральной площади. Там, вроде, и Теневую Броню делают. «Может, стоит наведаться к ним?», — подумал я, надевая котарди.

Сказать, что Хорднек своим заявлением застал нас с сестрой врасплох, значит, ничего не сказать. Не знаю точно почему, но я не смог ему отказать. Да, скорее всего, во всём отряде я буду единственным темным эльфом, и, следовательно, тем, кто не будет однозначно против участия тролля в походе. Надеюсь, мне удастся доказать, что помощь тролля нам могла бы очень сильно пригодиться, особенно если дракон засядет в какой-нибудь пещере. Ни для кого не секрет, что тролли чувствуют себя в катакомбах как рыба в воде. В умении выживать в недрах гор с ними могут соревноваться только гномы, однако рак на горе должен свистнуть, чтобы хоть один из них отправился с нами.

Хорднека пристроили в комнате для гостей. Она была небольшой, но уютной. Матерь предлагала разместить его в людской, что в принципе было не плохим вариантом, но мне это показалось недостаточно гостеприимным.

Однако Хорднека в комнате не было. Я перебирал в голове, куда он мог пойти, пока не увидел его через окно. Оказалось, он поднялся пораньше и, забыв о завтраке, вышел в тренировочный двор, где отрабатывал удары каменной рукой на деревянных манекенах. Если бы меня кто-либо спросил в этот момент, почему я продолжаю нянчиться с этим троллем, я бы просто показал ему, как он тренируется. Он настолько отчаянно лупил бедного деревянного солдатика, что, клянусь, разнес бы его в щепки, дай ему позаниматься так подольше. У меня сложилось стойкое впечатление, что он готовится биться с целой армией драконов.

Я подошел к нему, всё еще активно тренирующемуся во дворе. Теперь я гораздо чётче слышал, насколько болезненно скрипел и хрустел манекен от каждого могучего удара каменной руки, который ему приходилось на себя принять.

— Хорднек! — лишь с третьего раза мне удалось докричаться до него.

— Что случилось, эльф? — сухо спросил он, оторвавшись от тренировки.

— Мне нужно, чтобы ты пошёл со мной.

— Куда?

— Большую часть похода мы проведем при дневном свете, поэтому нам нужно заказать специальный костюм для тебя. Я знаю, где делают лучшую Теневую Броню во всём Элониме. Нам стоит туда зайти.

— Делают что?

— Поймёшь, когда увидишь. Ты ещё долго будешь тренироваться?

— Иду, — проворчал он после короткого вздоха. В этот момент мне показалось, словно манекен издал благодарный скрип. Только сейчас я заметил, что деревянный солдат весь покрыт глубокими вмятинами и многочисленными трещинами. И как он еще не разлетелся на куски? «Может, его тоже взять с собой в поход, будет прикрывать наши спины и принимать на себя удары?» — усмехнулся я.

Вскоре мы вышли на площадь и направились к зданиям напротив улицы, ведущей к гильдии магов. Миновав пару поворотов, мы оказались у порога той самой мастерской. Её холл представлял собой магазин, где они выставляли напоказ свои лучшие костюмы и наряды. Хорднека сразу заинтересовали те, что стояли в дальнем конце этого магазина. Снаружи они выглядели богатыми, хоть и без лишних украшательств, но у них был один маленький секрет, который Хорднеку, к моему удивлению, удалось обнаружить. Он нащупал подкладку из толстой и очень крепкой кожи и скрытый за ней слой кольчуги.

— Времена нынче неспокойные, уважаемые — раздался звонкий голос эльфийки за моей спиной. — Эти костюмы обычно у нас заказывают богатые купцы да различные вельможи. Они способны защитить вас от бандитской стрелы. Конечно, надежнее будет надеть полноценную броню, но богатый костюм выглядит представительней, не правда ли? — в этот момент я повернулся. Признав меня, эльфийка поклонилась и сказала: — Чем могу быть полезна, принц Валиас?

— Я хотел заказать у вас Теневую Броню для моего друга. Как видите, его комплекция не совсем обычна для тролля. Кроме того, у него окаменела рука.

Эльфийка внимательно осмотрела Хорднека, и попросила его встать на маленькую табуретку, сняла с него мерки и записала их в журнале для заказов.

— Мы очень скоро отправляемся в дальнее путешествие, — сказал я, когда она собиралась исчезнуть в другой комнате. — Мы были бы очень признательны, если бы вы сделали его как можно быстрее. Я готов доплатить вам за спешку.

— Не стоит, ваше Высочество, — мило улыбнулась она. — Всё будет в лучшем виде.

— И еще! — добавил я, вспомнив об одной детали. — Прошу, не отправляйте его в гильдию. Я хочу показать ему, как она зачаровывается.

— Как пожелаете, принц Валиас. В таком случае, можете забрать Броню уже завтра.

Я благодарно кивнул головой, и мы с Хорднеком вышли из магазина.

— Может, всё-таки объяснишь, зачем мы туда явились? — нетерпеливо спросил он. — Что за Теневая Броня?

— Так мы называем легкий доспех, изобретенный нашими магами. Если ты наденешь такой, то сможешь ходить при свете дня. Броня не пропустит ни малейшего лучика, даже если в ней появится дыра. И даже если её попытаются с тебя сорвать, защитные чары не позволят этому случиться.

— Лучше передвигаться от пещеры к пещере, чем доверить свою жизнь зачарованному костюму, — проворчал он.

— К сожалению, ни ты, ни я не сможем выбирать путь, по которому пойдет отряд. Большую его часть будут составлять «создания дня», поэтому нам с тобой придется привыкать к дневному образу жизни. Тебе не о чем беспокоиться. Ни один тролль, носивший Теневую Броню, еще не окаменел.

После этого мне пришлось оставить Хорднека в тренировочном дворе. В конце концов, мне тоже нужно подготовиться к походу. Во-первых, надо найти карту и определить на ней лучший путь в Дареохон. Во-вторых, было бы неплохо разузнать что-нибудь и о самом Дареохоне, почитать легенды о драконах, о Мортифере. Мне приходили на ум старые мифы о драконоборцах, бравых воинах. Размышления быстро прервало урчание живота. Действительно, сначала надо поесть.

С трапезой я постарался покончить как можно быстрее. Вот только дурацкая утка пыталась меня задержать, никак не желая разрезаться на части. Перед тем как пойти в библиотеку, я попросил слуг проследить за тем, чтобы Хорднек сегодня сытно пообедал.

Наша библиотека была не настолько большой, как у Элеоры, но маленькой её всё равно было не назвать. Рядом со входом стояли, тихо потикивая, высокие часы с отделкой из красного дерева, посеребренная стрелка которых указывала на два часа пополудни. Подумать только, а ведь всего каких-то шестьдесят лет назад мы ещё использовали зачарованные самовосполняющиеся водные часы.

Всё в библиотеке навевало приятные воспоминания моего детства. Напротив двери находилось окно с голубоватыми стеклами, а под ним стоял маленький диванчик. Помню, как сильно любил на нём лежать, читая истории о храбрых рыцарях, великих воинах и могучих магах. Образы сами возникали у меня в голове: дальние земли, полные тайн и опасностей, ужасные твари, чей вид невозможно было вообразить, священные ангелы, хранившие героев, и величественные фениксы, освещавшие им путь.

Помню, как с упоением слушал эти истории от Бенжиаса, одного из моих наставников. Долгое время он обучал меня обращению с мечом и луком, азам стратегии и тактики, а в свободное от уроков время предавался историям. Он был потрясающим рассказчиком. У меня сложилось стойкое впечатление, что он воочию видел каждую из рассказанных им историй, а его преклонный возраст и вселенская мудрость только поддерживали это убеждение. И хотя намного позже я понял, что во времена тех историй его еще даже не было на свете, в глубине души я всё еще продолжал верить в обратное.

Эх, старый Бенжиас… До самой смерти ты оставался для меня подлинным героем и образцом для подражания. К несчастью, орочья дубина оборвала твою жизнь. Рассказанные тобой истории навечно останутся в глубине моей души. Ты — один из немногих, кого я без преувеличения могу назвать своим лучшим другом.

Я пролистал несколько книг, посвященных истории Дареохона и мифов о драконах. Время пролетало незаметно. До сих пор ощущаю себя одиноким пареньком, коротающим время за прочтением древних легенд. Должно быть, это никогда не пройдет. На секунду оторвавшись от книг, я взглянул на дверь и увидел в ней маленького мальчика, одиноко слоняющегося по мрачным коридорам нашего дворца. Я знал, что он идет сюда. Больше ему некуда было пойти.

Возможно, из-за моей заинтересованности в древних легендах, родители отдали меня на обучение к Келеромину. В те времена он еще не носил звание Верховного мага, но уже был одним из самых уважаемых архимагов Элонима. Долгое время он обучал меня грамматике, математике, основам алхимии и астрономии, а также азам магии воды. Он же научил меня паре заклинаний, которыми я пользуюсь до сих пор. Например, именно от него я узнал заклинание, которое способно изменить моё лицо. Вернее, оно накладывает что-то вроде иллюзорной маски, из-за чего оно начинает казаться другим, но я всегда могу раскрыть свою настоящую личность, просто смахнув иллюзию.

На стене рядом с часами висела карта, которая охватывала все прилегающие к нам территории. Мне снова стало тесно в четырех стенах. Помню, как в первый раз сбежал из дома и отправился в дальнее странствование под другой личиной. Обычно не обращавшие на меня внимание родители мгновенно заметили моё отсутствие. Шуму тогда было на всё королевство. Все пытались понять, куда же подевался принц. Многие всерьез поговаривали о возможном заговоре. Они даже нашли виновных в моём исчезновении эльфов.

Хоть я и не успел тогда далеко уйти, новости из столицы дошли до меня лишь спустя две недели. Услышав, что всё королевство меня ищет, я поспешил вернуться домой. Ох, и влетело мне тогда… Конечно, сейчас я не могу вспоминать эти события без улыбки, но тогда всем было не до смеха.

Впрочем, эти события не остановили меня от постоянных побегов за пределы родного города. Родители пытались хоть как-то удержать меня, наказать за подобные проделки, но моё любопытство и жажда приключений всегда брали верх. Редко когда я оставался в Элониме дольше двух месяцев. В конце концов, они опустили руки и решили, что меня уже ничто не исправит.

Спустя несколько лет родился мой брат, Мирэниас. Меня старательно отгораживали от него, не давая порой даже увидеть брата. Видимо, боялись моего дурного влияния. Может быть, поэтому они отослали Бенжиаса? Считали, что он тоже посодействовал моей испорченности?

Не знаю…

Когда мне впервые дали с ним поговорить, он сразу вступил со мной в перепалку. Не помню ни одного спокойного разговора с ним. Он был вечно зол на меня. Говорил: «Тебе следует командовать армиями, как подобает истинному принцу, а не шляться по миру, словно какому-то оборванцу». Долгое время я пытался найти с ним общий язык, пока не понял, что это бесполезно. С тех пор мы избегаем общения друг с другом. Даже не помню, когда мы в последний раз виделись.

Послышался легкий стук в дверь. Два удара, пауза, удар. Так могла стучать только моя сестра. Отложив в сторону книгу, я взглянул на неё, стоящую в дверном проёме.

— Не мешаю? — раздался её мягкий голос.

— Я всё равно не читал, — улыбнулся я. Вилерин подошла ко мне. Я пододвинулся, освободив ей место на диване. Она села и на некоторое время задумалась, подбирая фразу.

— О чём ты думаешь? — решил осведомиться я.

— Привезешь мне что-нибудь из похода?

— Что, например?

— Ну… — произнесла она, скрестив руки и уперев глаза в потолок. Её указательный палец на правой руке подёргивался, значит, она действительно крепко задумалась. Так она просидела с десяток секунд, после чего заявила: — Ладно, тебе же не дадут стянуть драконий коготь, верно?

— Куда тебе его? — спросил я, рассмеявшись. — Ты хоть представляешь насколько он здоровый?

— Не знаю, — сказала она, слегка покраснев. — Думаю, было бы весело показывать его друзьям и рассказывать о том, как мой брат убил этого монстра.

— Пожалуй, — согласился я. — Не думаю, что мне дадут его унести, но я обязательно что-нибудь тебе привезу. Обещаю.

— Спасибо, — улыбнувшись, она приобняла меня и поцеловала в щеку. — Ты — лучший брат на свете.

— А как же Мирэниас? Разве не он лучший брат на свете? — тоскливо спросил я.

— Был бы, не будь он таким занудой, — по-детски рассмеялась она.

— Ты знаешь, где он сейчас?

— Я слышала, что он находится в А́тринге. Кажется, у него там какие-то проблемы с разбойниками, но я не уверена. Ты хочешь позвать его охотиться на дракона?

— Нет, просто я уже давно ничего о нём не слышал. Стало интересно…

— Я тоже скоро уезжаю, — прошептала она.

— Куда направляешься? — оживился я.

— В Ниорет. Я проведу там месяц. Целый месяц вдали от дома…

— Зато уже ты будешь рассказывать мне о своих удивительных приключениях.

— Скажешь тоже, — рассмеялась она.

— Когда отправляешься?

— Сегодня в десять, — улыбка сразу исчезла с её лица. — Хотелось поговорить с тобой перед тем, как отправиться туда. А теперь, прости, мне пора собираться, — сказала она, поспешно вставая с дивана.

— Увидимся вечером, — крикнул я ей вслед. Она на секунду обернулась, одарив меня своей улыбкой, и скрылась в дверном проёме, с грохотом закрыв за собой дверь, из-за которой вскоре донеслось тихое «прости».

Как же мне повезло, что у меня есть такая сестра. Трудно поверить, что она пришла в наш мир около семнадцати лет назад. Благодаря ей я стал задерживаться в Элониме намного дольше. Я мог часами рассказывать ей дивные истории из моего прошлого и немного из тех, которые мне рассказывал Бенжиас. Она награждала меня дивным смехом. Не представляю, как можно так тихо, но так искренне смеяться.

С тех пор как родилась Вилерин, мои родители не планируют заводить детей. При нашем долгом веке, желание размножаться у эльфов возникает редко и длится от силы пару месяцев. Поэтому нас, эльфов, не так уж и много на Вэйхтене. Заметно меньше, нежели людей. А ведь я уже довольно давно нахожусь в подходящем возрасте, и родители постоянно напоминают мне об этом. Они не раз предлагали мне жениться на дочери какого-нибудь именитого дворянина, но я всегда отказываюсь. В конце концов, моё сердце принадлежит Элеоре.

Я вышел из библиотеки только когда часы пробили девять и направился в комнату сестры. Нужно же было проводить её в первое путешествие. Проходя мимо столовой, я заглянул в приоткрытую дверь и увидел Хорднека, задумчиво поедающего свой ужин. Не знаю, что у него было тогда на уме. Жаль, что я так и не нашел времени спросить его об этом.

Кроме меня, Вилерин провожали лишь Келеромин да несколько слуг. Мама, как мне сказали, в полдень покинула город, чтобы составить какое-то торговое соглашение с людьми. Слуги, наконец, погрузили последние вещи в карету, и Вилерин подошла к нам с Келеромином и обняла на прощание.

— Не забудешь о моей просьбе? — прошептала она мне на ухо.

— Ни за что на свете, — я поцеловал её в щеку. — Буду ждать твоей увлекательной истории, сестричка.

Некоторое время я смотрел вслед уходящей вдаль повозке. По моему сердцу прошел легкий холодок от осознания того, насколько же моя сестра выросла. Но, какой бы она взрослой ни была, для меня Вилерин навсегда останется маленькой, вечно улыбающейся и смеющейся девочкой, внимательно слушающей рассказы непутёвого старшего брата.

На следующий день я, как только проснулся, сразу же направился к портным, предварительно захватив с собой толстый кошель с деньгами. Я даже забыл позавтракать. Через полчаса я вернулся со свёртком в руках. К моему удивлению, Хорднека не было на тренировочном дворе. Вместо этого он сидел на кровати у себя в комнате, погруженный в глубокие мысли.

— Твоя Броня готова, Нек, — сказал я, прервав его размышления. — Не хочешь её примерить?

— Ладно, давай посмотрим, — вздохнул он, приняв сверток из моих рук. Я покинул комнату, оставив его наедине с Бронёй.

Через некоторое время он вышел в коридор. Воистину мастерская работа. Сшитая для Хорднека Теневая Броня была самым настоящим доспехом из тёмной кожи с плащом и капюшоном из плотной чёрной ткани. Всё тело было закрыто: высокие чёрные сапоги надёжно прижались к ногам Хорднека узким голенищем, торс и руки тролля защищала кожаная кираса. Перчатки также были отделаны грубой кожей и имели длинный манжет, доходивший практически до локтя. Правую перчатку он, по понятной причине, не надел, и она одиноко выглядывала из-за пояса, на котором была закреплена. Я пригляделся к его окаменевшей руке и обнаружил, что броня покрывала лишь половину окаменевшего участка, зато к правому наплечнику был прикреплен плащ, который полностью скрывал его руку.

— Знаешь, — сказал Хорднек. — Когда я увидел эту Броню, то решил, что она будет очень тяжелой громоздкой. Удивительно, насколько она легка, — он несколько раз ударил невидимого врага перед собой. Броня нисколько не стесняла его движений.

— Следовало дать им больше денег за такую работу, — цокнув языком, проговорил я.

— Что-то мешается… — Хорднек полез рукой за спину и вскоре натянул себе на голову черный капюшон с серебряной окантовкой. Я усмехнулся. Пока что Тени не скрывали лицо Хорднека, и я прекрасно видел его лицо в свете свечи. Ничего… совсем скоро всё это изменится. — Так ты говоришь, она не пропустит ни единого луча света, даже если её порвут?

— Да, только тебе придётся постараться, чтобы её порвать. Это же броня из кожи, а не из ткани, — ответил я, прощупав кожу, из которой был сделан доспех. — Буду честен, даже как лёгкий доспех, эта Броня — так себе. Впрочем, вам, троллям, большего и не нужно. У вас и своя кожа достаточно прочная.

— Выходит, мы можем отправляться?

— Пока что нет. Твоя Броня ещё не готова к походу. Сними её. Нам надо зайти ещё в одно место.

Я привел его в гильдию магов. Там мы спустились на один из самых глубоких этажей, где находилась так называемая «зачаровальня», небольшая комната с прямоугольным, исписанным рунами, каменным столом посередине, широкой чашей с водой рядом с ним и скамьями вдоль стен. Когда мы зашли в неё, там находились три мага. Подойдя к ним, я попросил их зачаровать Теневую Броню и вручил кошель с деньгами. Хорднеку велели разложить доспех на столе, что он и сделал. Наконец, к столу подошли два мага. Они взмахнули руками, пустив тонкую огненную змейку, которая пробежалась по верхушкам ароматических свечей, расставленных вокруг стола, зажигая их один за другим. Ритуал начался.

Маги расставили руки над доспехами, произнеся несколько стародавних слов, которые эхом разнеслись по комнате. Пламя свечей исказилось, и в искажении образовалась струйка вязкой черной жидкости. Мы называем её Изначальным Мраком, теневой материей, а иногда и просто Тьмой. Струйка Тьмы потихоньку увеличивалась, а вместе с ней — искажение света. Когда же её стало достаточно много, маги плавно подняли руки вверх. Тьма послушалась их и тягучим черным облаком сгустилась над столом. Потом она опустилась и, излучая слабое фиолетовое свечение, стала растворяться. Когда она подлетела вплотную к доспеху, от неё не осталось ничего, кроме того самого свечения, которое обошло по контуру каждый элемент Брони. Теперь подключился и третий маг. Согнув по два пальца на каждой руке, он поочередно проводил ладонями над каждым элементом доспехов, проговаривая древнейшие слова. Говорил он на языке, существовавшем с незапамятных времён, задолго до появления людей и эльфов.

Свечение потихоньку гасло, впитываясь в доспехи, словно вода в губку. Когда, наконец, ритуал был завершен, два мага подошли к чаше и опустили в неё руки. Вода в ней окрасилась в темно-красный цвет. На их руках кровоточили многочисленные ранки.

— Откуда они взялись? — спросил их Хорднек. — Их ведь раньше не было!

— Это плата за использование магии Тьмы, молодой тролль, — ответил ему один из магов. — Тьма уничтожает почти любую живую материю. Её очень тяжело контролировать даже опытным колдунам, из-за чего некоторые сгустки попадают нам на кожу.

— И вы никак не можете защитить свои руки?

— Тогда плата будет бо́льшей, ведь Тьма появится внутри этой защиты.

Третий подошел к ним и провёл рукой над каменной чашей. Вода засияла голубым свечением. Когда свет погас, эльфы достали руки. Ранки исчезли, на их месте остались лишь едва заметные шрамы в виде углублений в коже. Хорднек хотел забрать доспех, но я успел выхватить кирасу из-под его руки. Я поднес её к светящемуся камню, раскрыв капюшон.

— Засунь туда руку, Нек, — сказал я. Хорднек осторожно просунул руку внутрь. Та исчезла во мраке капюшона, хотя я держал его у самого светильника. — Вот почему её называют Теневой. Если ты накинешь этот капюшон, твое лицо никто не увидит, даже если поднесут вплотную факел.

Через несколько часов мы, полностью готовые к походу, подошли к конюшне. Хорднек был полностью облачен в Теневую Броню, хотя капюшон он пока спустил. Я в очередной раз проверил сумку, прикидывая, что мог забыть. В конюшне стоял вороной конь с седельными сумками, доверху забитыми провизией и прочими припасами.

— Ваш скакун готов, мой принц, — сказал конюх, поклонившись мне в пояс. Я кивнул ему в ответ. Хорднек приблизился к коню. Он пытался достать ногой до стремени, но ему не хватало роста. — Подать вашему слуге пони? — поинтересовался конюх, обратив внимание на его тщетные попытки.

— Слуге? — раздался недоумевающий возглас Хорднека.

— Не стоит, благодарю, — сказал я конюху. Я быстро вскочил на коня, после чего протянул Хорднеку руку.

— Этот эльф решил, что я твой слуга, — возмущенно сказал Хорднек, хватая меня за руку.

— Ну и что? — спросил я, подтянув его на седло. — Если подумать… Наверно, будет лучше, если ты притворишься моим слугой.

— С чего это вдруг? — рассердился он.

— Люди ненавидят троллей не меньше, чем светлые эльфы. Тебя, в лучшем случае, упекут за решетку, стоит тебе лишь приблизиться к вратам Дареохона. Но если ты попадешь в город в качестве моего слуги, то будешь находиться под моим покровительством и защитой. Никто тебя и пальцем не тронет.

— Ладно, — пробурчал он, накинув капюшон. — Но не смей этим пользоваться.

— Хорошо, — сказал я, ударив коня по бокам, заставив его пуститься рысью.

— Удачи, принц Валиас! — раздался голос конюха. — Да хранит Вас Матерь!

Глава 2. В городе великом

Этим утром, как и всю последнюю неделю, меня разбудил истошный крик Хорднека, панически ощупывающего своё тело. Бедолага всё ещё не мог привыкнуть к жизни под лучами солнца и каждое утро забывал, что на нём была надета спасительная броня, из-за чего он злился на себя весь оставшийся день.

Но ничто не сравнится с тем случаем, когда я впервые вывел его на солнечный свет. Тогда мы только подъезжали к границе Сумеречного леса, снаружи вовсю светило солнце. Хорднек болезненно вцепился в моё плечо. Он был сильно напуган, хоть и знал, что напрасно. Когда мы подъехали к границе почти вплотную, он попросил меня остановиться на пару минут, чтобы он смог собраться с силами.

— Ну что, готов? — спросил я его через некоторое время.

— Ещё нет. Дай мне минуту, — сказал он.

— Прости, но у нас больше нет минуты, — произнёс я, шлёпнув коня по крупу. Тот пустился галопом. Хорднек начал истошно кричать, умоляя того остановиться, но конь лишь скакал сильнее. Вскоре они выскочили за пределы леса. Когда я нашёл их, Хорднек сидел, прижав к глазам руки.

Не сразу мне удалось убедить его открыть глаза. Когда он-таки меня послушался и взглянул на солнечный диск над нашими головами, то оказался настолько ошарашен, что даже выпал из седла.

Мы прискакали к Дареохону на шестой день. Издали этот город выглядел огромной серой крепостью с высокими башнями, вершины которых сверкали, как яркие звезды в ночном небе. Так могли сверкать только шпили цитадели Эртвейг, расположенной в центре самого богатого района города. Они были отлиты из чистого мифрила, очень крепкого, безумно красивого и невероятно дорогого металла.

— Когда-то этот металл использовали для охоты на драконов, но потом от него отказались, — сказал я Хорднеку.

— Почему? — спросил он.

— Он не был достаточно надёжным. Используемого против драконов оружия из мифрила хватало, в лучшем случае, ударов на двадцать. Много лет спустя гномы создали ему превосходную замену. Им удалось сплавить несколько металлов, включая мифрил, в один мощный сплав, который они назвали адамантом. Его прочность оказалась так впечатляюща, что через пару лет все отказались от мифрила в его пользу. От гномов требовали выдать секрет изготовления адаманта, но те не стали им делиться, вынуждая все расы заказывать у них изделия из чудо-металла, что и сделало их баснословно богатой расой. Многие пытались повторить их чудесный сплав, но ни у кого так и не получилось это сделать.

Вскоре мы прискакали к городским стенам. Они и издали-то выглядели впечатляюще огромными, а вблизи так и вовсе казались исполинскими. В книгах было написано, что стены достигали двадцати ярдов в высоту и порядка шестнадцати футов³ в ширину. Неудивительно, что Дареохон считается неприступным. Наверху прилегавших к стенам башен громоздились станковые арбалеты, служившие во времена Войн Возмездия мощной системой обороны против драконов и прочих летающих монстров. Сейчас же на них не натянута тетива, древесина, из которой они сделаны, была неоднократно заменена, а громадные стрелы больше не лежали рядом. Они стояли памятниками, напоминанием о давно минувших временах.

Через пару минут мы приблизились к городским воротам, двум массивным кованым дверям, каждая по одиннадцать ярдов в высоту. Хорднек изумлённо рассматривал эти врата. «Каким же образом горожане их закрывают?» — спрашивал он. Его любопытство было удовлетворено, когда мы узрели громадные шестерни закрывающего механизма.

— Не верю, что люди могли создать подобное, — сказал он.

— Ты совершенно прав. Этот механизм изготовлен гномами Манто-Лора. Власти Дареохона какое-то время пытались скрывать причастность других рас к созданию города, но потом им пришлось признать помощь извне.

Я соскочил с коня и, взяв его за поводья, повел к воротам. Вынув из сумки пригласительное письмо, я подошел к четырём стражникам в серо-черных доспехах, охраняющим врата. На спине у одного из них был закреплён деревянный черный щит, на котором был изображён герб Дареохона: семь белоснежных башен, окружённых высокой стеной, на фоне двух перекрещённых пик. Я представился им и вручил письмо. Они внимательно его просмотрели и впустили нас. Запрыгнув на коня, я вспомнил, что забыл упомянуть об одной важной детали:

— Чтобы попасть в старый город, нам понадобиться разрешение на его посещение, — сказал я Хорднеку. — Мы зайдём к капитану стражи. Он-то и выдаст нам пропуск в нужный район.

Неподалёку от врат находился тренировочный двор, на котором в данный момент проходили боевые учения: десятки стражников бились друг с другом тупыми железными мечами. Также здесь расположены казармы, столовая и оружейная. За ними высилось двухэтажное здание, в котором находились темница и кабинет капитана стражи, куда мы и направились. От остального города этот двор был отделен хилым частоколом. За ним виднелись высокие, но очень хлипкие на вид дома. Я спрыгнул с коня и собирался предложить Хорднеку дождаться моего возвращения, но он настоял на том, чтобы пойти вместе со мной к капитану.

В кабинете стояло несколько людей, которых яростно обругивал человек лет сорока. Стараясь не слушать этот поток брани, я принялся осматривать комнату. Надо сказать, что кабинет капитана был очень скуден на детали. На левой стене висела доска, к которой были прикреплены портреты различных людей с надписью «разыскивается». Некоему Гилберту Тэлрену особенно повезло — у него было аж пять плакатов, каждый из которых отличался лишь большей наградой за голову бандита. Позади капитана висело несколько охотничьих трофеев, а на стойке в углу покоился в ножнах стальной меч с черной позолоченной гардой, украшенной огромным рубином. Меч, должно быть, фамильный. В противном случае, не представляю, откуда он мог его достать. Шлем капитана стоял на столе, покрытый осадком пыли.

Наконец, стражники покинули кабинет. Капитан взглянул на нас дрожащими от гнева глазами. Среди чёрных волос на его густых усах и бровях проглядывала редкая седина. Несколько едва различимых шрамов на его лице смешались с многочисленными морщинами. Его броня была значительно более крепкой, чем у стражников. На нагруднике красовался городской герб.

— Кто вы и зачем пришли в мой город? — гаркнул он на меня.

— Мы пришли по распоряжению лорда Вигмара Стаффорда, — ответил я, протянув капитану письмо. — Я — Валиас, сын королевы Сидмин, а это — мой слуга, тролль Хорднек, — услышав это, тролль раздраженно фыркнул.

— Что вы от меня хотите? — спросил капитан, вернув письмо.

— Вигмар ожидает нас в Эртвейге, поэтому нам нужен высший пропуск Дареохона.

Капитан какое-то время поворчал, после чего достал небольшую бумажку из ящика в столе, черкнул там пару фраз, подлил воск в уголок, приложил к нему кольцо и отдал её нам.

— Вот ваш пропуск, — буркнул он. — А теперь уходите. У меня слишком много дел.

— Спасибо Вам, и всего доброго! — сказал я. Мы спешно покинули кабинет.

— Я бы на твоём месте не позволил бы ему так с собой говорить, — ворчливо отметил Хорднек, когда мы уже вышли из здания. — И за что ты ему спасибо сказал?

— Мы же получили пропуск, так почему бы не поблагодарить его за это? — пожал я плечами. — А злой он потому, что работа нервная. Ему каждый день приходится ловить десятки бандитов, насильников и убийц. Тут хочешь-не хочешь, а озлобленным станешь.

— Прошу Вас! Помогите! — закричала, внезапно схватившая меня за руку, молодая девушка. Её лицо застыло в ужасе, а глаза покраснели от слез. — Скажите им! Скажите им, что я невиновна!

— Отцепись от него! — вскрикнул один из стражников, принявшись отдирать её руки от меня. — Кто-нибудь, помогите мне! — На его крик прибежали ещё два стражника, и кое-как они смогли оторвать от меня девушку, всё ещё кричащую «Я ни в чём не виновата!».

— Какого чёрта это было? — ошарашенно спросил Хорднек.

— Прошу прощения, господа, — откланялся стражник. — Мы вчера поймали нескольких разбойников из шайки Тэлрена, и эта паскуда — одна из них.

— И все кричат, что они невиновны? — спросил я.

— Разумеется! — откликнулся стражник. — Бандиты, чего с них взять? Надеюсь, она хоть ничего у вас не украла?

— Да вроде нет, спасибо большое, — сказал я, обшарив карманы. Стражник откланялся ещё раз, и ушёл восвояси. — Теперь ты понял, о чём я говорил? — спросил я Хорднека.

— Убедил, — кивнул он. — Давай уберёмся отсюда, пока еще кто-нибудь к нам не пристал.

Миновав ворота частокола, мы наконец-то оказались в самом городе, а если точнее, в самой затхлой его части. Наш путь лежал через самый бедный и густонаселенный район города. Маленькие, узкие улочки были переполнены людьми. Над нами склонились высоченные прогнившие насквозь здания, стоявшие на одном только добром слове, и готовые в любой момент обрушиться на головы прохожих. Своим видом они напоминали горбатых уродливых стариков, который вот-вот упадут замертво от старости, но они всё стоят и не умирают. Возможно, хотят пережить друг друга. И ведь в них кто-то жил! Но при всем этом эти строения не ужасали меня. Как и всё в этом районе, они угнетали.

Любой, кто проводил здесь хоть минуту, чувствовал нарастающую уныние и тоску. Хоть улицы и были наводнены людьми, здесь не стоял свойственный большим городам шум, даже особой давки не было. Каждый человек в этой толпе монотонно проходил мимо других, поникнув головой, даже случайно не встречаясь взглядом с остальными. Словно никто не хотел видеть других людей.

В книгах этот район называют Петлей Мертвеца. Да… Лучшего названия этому месту не придумаешь.

Мимо нас прошел целый отряд стражников, которые вели за собой закованных в кандалы бандитов. Эту процессию замыкал воистину грандиозный рыцарь. На нём блестели невероятно огромные латные доспехи. Я мог только диву даваться, как же он в них ходит? Но, услышав скрип шестерёнок, быстро осознал, что ничего удивительного здесь нет. Отполированный до блеска доспех был окантован золотом, а на нагруднике красовался серебряно-золотой герб Дареохона. Приглядевшись к доспеху внимательнее, я обнаружил множество изъянов в конструкции. Любой достаточно точный удар мог бы серьёзно его повредить. Когда же я усмотрел толстую подошву стальных сапогов, мне стало ясно, что его доспех предназначен не столько для защиты, сколько для устрашения, с чем он действительно отлично справлялся. Если бы мне пришлось драться с таким громилой, в первые секунды драки я бы точно растерялся. Достаточно, чтобы он снёс мне голову гигантским двуручным мечом.

Когда колонна скрылась за поворотом, серый поток людей опять стал застилать мой взор. От всей этой атмосферы уныния и безнадёжности мне становилось не по себе. Надеясь хоть как-то от неё отделаться, я повел Хорднека через закоулки.

Конечно, там было немноголюдно, но от этого гнёт давил еще сильнее. Из-за плотной застройки района в его закоулках было очень мало света, а здания, казалось, свисали в них еще сильнее. Я регулярно оглядывался по сторонам. Здесь, как нигде, местный народ представал перед нами во всей сомнительной красе: грязные, потрепанные люди, укутанные, если так можно сказать, в гниющие лохмотья. Вот сидит одноногий старик, который жуёт чёрствую булку хлеба, иногда деля её с больной собакой, на чьей морде ярко выделялся подбитый и почти отсутствующий глаз. Вот старая женщина притащила котят, которые, пожалуй, были единственными жителями Петли, которые издавали хоть сколько-то громкие звуки, и пытается отдать их проходящим мимо людям в надежде, что среди них может найтись доброе и заботливое сердце. Но ведро с торчащими из него мохнатыми лапками убедило меня в том, что здесь таких нет.

— Прибежище убогих, — роптал Хорднек. — Здесь мне самое место.

Я хотел сказать Хорднеку, что он не прав, но слова так и не покинули моего рта. Видимо, влияние Петли начало распространяться и на меня.

Ну и пусть. Лишние разговоры только замедлили бы нас.

Вдруг из подворотни выскочил какой-то мальчуган. Он затараторил про больную умирающую маму, и как ему нужны деньги на её лечение и еду. Я полез в кошелек, подцепленный к поясу, и протянул ему горсть серебряных монет. Слова благодарности так и полились из его уст. Он даже обнял меня. Он уже поторопился домой, но Хорднек вдруг схватил его за руку. Мальчик пытался вырваться, но ему ни за что на свете не удалось бы разжать хватку тролля.

— Верни то, что украл! — грозно сказал Хорднек.

— Ничего я не крал! Пусти! — кричал мальчик.

— Отпусти его, Нек! — пытался вступиться я, но Хорднек пропустил мои слова мимо ушей.

— Я тоже когда-то воровал, парень, и вот, что со мной случилось! — он показал ему окаменевшую руку, от чего мальчуган вытаращил глаза и закричал еще сильнее от охватившего его ужаса. — Не хочешь себе такого подарка? Тогда верни кошелек!

Мальчик дрожащей рукой протянул мне кошелек, и только когда я забрал его, Хорднек отпустил его. После этого мальчик с виноватым видом попытался вернуть мне и отданную мною горсть, но я отказался от неё.

— Думаю, вам с матерью она будет нужнее, чем мне, — сказал я. Мальчик, бросив обрадованный взгляд, исчез во тьме проулков.

— Насколько же легко тебя одурачить, эльф, — проворчал Хорднек.

— Не мог же я просто отказать ему, Нек. Он просил помочь его маме.

— Сомневаюсь, что у него вообще была мать…

Я осмотрелся вокруг, заметив на себе взоры многочисленных глаз, в каждом из которых, однако, не было и капли заинтересованности в происходящем. У меня от этих пустых взглядов мурашки пробежали по коже, да и у Хорднека, пожалуй, тоже. Мы продолжили путь, сделав вид, словно ничего не произошло.

Следующее испытание Петли не заставило себя долго ждать: до нас донеслись звуки ударов из ближайшего проулка. Я решил посмотреть, что там происходило. Мы увидели, как несколько молодых парней издевались над стариком, сильно толкая его и надсмехаясь над ним. Я уже приготовился защищать старого человека, но Хорднек схватил меня за руку, не дав обнажить меч.

— Нам здесь нечего делать, эльф. Продолжим путь! — приглушённо кричал он.

— Старику нужна помощь, и никто, кроме нас ему не поможет, Нек! — говорил я, вырывая руку.

— Таковы правила этого места, эльф, и ты не можешь их изменить, — Хорднек её не отпускал.

Старик тем временем бросил на меня взгляд, с надеждой молящий о помощи, от чего я только сильнее попытался вырваться из хватки Хорднека, но тот лишь сжал её покрепче.

— Знаю, твои порывы благородны, но ты ничего не изменишь! — говорил он.

— Я могу попытаться! Пусти!

— Справляясь с симптомами, болезнь не лечат, пойми уже! Хватит разыгрывать из себя героя! У нас есть намного более важные дела.

Как же я хотел увидеть его глаза в тот момент… но мне не удалось даже разглядеть его лица — на нём был этот дурацкий зачарованный капюшон. Я снова бросил взгляд на жалобного старика, пытающегося протянуть мне руку, и заметил, как хулиганы обратили внимание на его жест. Хорднек резко затащил меня обратно в закоулок. Я тяжело дышал от охватившего меня приступа злости, но вскоре успокоился и сказал:

— Ладно. Пойдем отсюда.

Через пару минут мы вышли из проулков обратно на большую улицу. До нас донесся шелест старых объявлений о розыске, прибитых к доске. Она висела на одном из зданий среди подобных кривых досок. Большинство объявлений уже почти превратились в труху, а на самой новой было изображение, которое я уже видел. Оно изображало молодого человека с короткими волосами и такой же короткой бородкой. Внизу листка была знакомая надпись: «Разыскивается за многочисленные грабежи и разбои. Гилберт Тэлрен. Награда сто двадцать пять райнов».

— Поскорее бы убраться из этого чертового места, — вполголоса произнес я.

— Думаешь в других районах лучше? — спросил Хорднек.

— Там хотя бы нет такого уровня преступности, как здесь.

— Там она вышла на новый уровень, — злобно усмехнулся он, но я его усмешку не поддержал.

Минут через десять мы подошли к воротам в другой район города. Стена, разделявшая эти два района, была даже выше внешней: её высота достигала тридцати ярдов. У ворот тоже стояло несколько стражников, которые отгоняли бродяг, пытавшихся пройти через них. Я подошел и достал пропуск. Один из стражников взял его в руки и принялся внимательно рассматривать. Закончив проверку документа, он доброжелательно поприветствовал нас и пожелал нам удачного дня в Дареохоне, после чего велел остальным пропустить нас. Так мы наконец-то вырвались из Петли и оказались в значительно более приятном районе, Лэндвилле.

Здесь были более просторные улицы, хотя народу в этом районе меньше, чем в Петле. По сторонам стояли небольшие ухоженные дома, в каждом из которых на первом этаже находилась мастерская, благодаря которой можно легко догадаться, кто здесь проживает. Если рядом со зданием стоят печь и наковальня — это дом кузнеца, если из окна шел приятный запах — дом повара. Единственного, чего здесь нельзя было увидеть, так это магазинов — для этого в Дареохоне был отдельный район, но мы к нему еще только идём.

После Петли Лэндвилл казался действительно приятным глотком свежего воздуха. Городской стражи здесь на порядок меньше, а люди, что нас окружали, были намного живее и… счастливее, что ли. Мы постоянно ловили на себе любопытные взгляды, хотя я старался не обращать на местных внимание.

Через пару минут мы вышли к очередным воротам, которые привели нас торговый район. Врата уже никем не охранялись, ведь этот район всегда был свободным для жителей и гостей города. Как и Петля, он не имел определённого названия, поэтому жители звали его просто Рынком. Рынок широким кольцом окружал городской парк. Он представлял собой огромную площадь, вымощенную серым кирпичом. За многочисленными прилавками стояли ремесленники и торговцы. Чего мы тут только не видели: кто-то торговал овощами и фруктами, кто-то продавал оружие и доспехи, кто-то — одежду, кто-то — заклинания и руны. Народу на Рынке было немерено, но сравнения с Петлей это всё равно не выдерживало.

За окружающими Рынок стенами возвышалось высокое белоснежное строение, которое разветвлялось на несколько башен с конусообразными зелёными крышами. Так выглядело здание гильдии магов Дареохона, расположенное в районе магов, Зэлдинсе. Местная гильдия специализировалась на магии земли, которая изучалась на всех возможных уровнях: в Зэлдинсе создавались предметы с магическими свойствами, варились зелья и вырезались руны.

Я привел Хорднека в парк, чтобы срезать путь и посмотреть с ним наиболее дивные достопримечательности этого города. Несмотря на сравнительно малый размер, местный парк был весьма просторным. Через него вела всего лишь парочка вымощенных плиткой дорожек, по краям которых стояли скамейки и статуи, установленные в честь великих героев этого города. В самом центре парка был расположен чудный фонтан, а вокруг него стояло три крупные статуи.

Первая из них изображала лысого человека с бородой, одетого в рабочую одежду. Под левой рукой он держал несколько свитков с планами этого города, а в правой у него находился тяжелый молоток. Внизу на золотой табличке была выгравирована надпись:

«Легендарный зодчий Грегор Лэндвилл. Основатель Дареохона».

— Так вот в честь кого был назван тот район, — заключил Хорднек. Мы направились ко второй статуе, человеку с ног до головы закутанным в мантию. Из-под накинутого на лицо капюшона выглядывала пышная борода. Одной рукой он держал какую-то толстую, открытую в середине книгу, а вторая была вскинута над головой. Из постамента торчало несколько каменных шипов, которые словно были готовы вырваться нам навстречу. Надпись на табличке гласила:

«Великий маг земли Тореадор Зэлдинс. Основатель Дареохона».

Последняя статуя изображала человека в богатых одеяниях, с тонкими длинными усами и козлиной бородкой. Скульпторы явно не поскупились на детали: на его руках красовались кольца с гигантскими драгоценными камнями, на поясе висел изогнутый широкий меч, а позади развевался на ветру плащ.

«Достославный лорд-маршал Ричард Маридан. Основатель Дареохона».

Вдоволь насмотревшись на Памятник Трем Основателям, мы продолжили путь.

Через полчаса мы миновали врата Маридана, района, где живут все богачи Дареохона. У каждой семьи этого района было собственное владение, окруженное небольшой каменной стеной, в центре которого стоял здоровый особняк. Ни одна усадьба не была похожа на остальные. Перед их вратами стояли вооружённые до зубов охранники, на чьей экипировке было изображение герба семьи, которая их наняла.

Вскоре мы вышли на дорогу, которая вела напрямую к главным вратам цитадели Эртвейг. Цитадель была окружена стеной, наверное, даже больше той, которая стоит между Петлей и остальными районами. Стена, как и цитадель, сложена из ослепительно белого камня, а главные врата были практически полностью черными, не считая золотой окантовки. Их открывал точно такой же механизм, как и у врат Дареохона. За стеной от края до края простирался дивный сад, полный цветов, плотных кустов, росших вдоль вымощенных тёмно-серыми камнями дорожек, и невысоких деревьев. Посреди всей этой красоты стояла сама гигантская крепость. Одна башня высилась над окружающими её шестью и доставала до самых облаков. Между ними тянулась череда устоев, похожих на маленькие башенки, соединенных друг с другом полуарками. На сине-золотых верхушках башен ярко сверкали мифриловые шпили. Под крышами располагались статуи, изображавшие вооруженных щитом и мечом ангелов. Они словно стояли на страже цитадели. На витражах громадных стрелочных окон был изображены великие герои прошлого и подвиги, что они совершили. Когда мы подошли к крепости ближе, я ощутил весь объем и всю мощь этого поразительного строения. В этот момент я почувствовал себя жалкой букашкой, стоявшей на пороге жилища великана.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

3

Фут равен 3.048 дм.