О наболевшем

Георг Алексеевич Задождевский (2024)

«О НАБОЛЕВШЕМ» — книга, вобравшая в себя личные переживания автора, раскрывающая сложность общественных, личных отношений людей, тяжесть морально-нравственных переживаний, горе утраты и многие другие жизненные трудности на пути личности, находящейся в поиске себя. Автор в том числе освещает современные события, течения. Художественное оформление (иллюстрации и разделение) способствует глубокому погружению читателя в произведения, давая точное понимание проблем собственных и проблем ближних. Герой — подросток сталкивается с тягостями жизни, особенностями и всей ее глубиной. Попутно он размышляет о любви, боли, следующей за ней, о себе и своем назначении, о девушке, которая вызывает у него пылающие чувства, о самом обществе и ненависти, которая из него вырывается после осознания всех проблем человечества, о зависимости, в которую он попадает из-за глупости и наконец о религии, которую видит единственным спасением из своего положения. Тщетно…

«О НАБОЛЕВШЕМ» — книга, вобравшая в себя личные переживания автора, раскрывающая сложность общественных, личных отношений людей, тяжесть морально-нравственных переживаний, горе утраты и многие другие жизненные трудности на пути личности, находящейся в поиске себя. Автор в том числе освещает современные события, течения. Художественное оформление (иллюстрации и разделение) способствует глубокому погружению читателя в произведения, давая точное понимание проблем собственных и проблем ближних. Герой — подросток сталкивается с тягостями жизни, особенностями и всей ее глубиной. Попутно он размышляет о любви, боли, следующей за ней, о себе и своем назначении, о девушке, которая вызывает у него пылающие чувства, о самом обществе и ненависти, которая из него вырывается после осознания всех проблем человечества, о зависимости, в которую он попадает из-за глупости и наконец о религии, которую видит единственным спасением из своего положения. Тщетно…

«О НАБОЛЕВШЕМ»

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Дизайн обложки — Задождевский Г.А.

Оформление обложки — Задождевский Г.А.

Иллюстрация обложки — Задождевский Г.А

Иллюстрации — Задождевский Г.А.

«О НАБОЛЕВШЕМ» — сборник о личных переживаниях автора, его жизненном пути, написанный в направлении экзистенциализм. Все освещенное — художественный вымысел.

Георг Алексеевич Задождевский, 2023

Любовь

Апокалипсис

Настал конец, текут там слезы.

Никто не в силах нам помочь,

Весь мир погибнет очень скоро,

Мы погрузимся в чистый сон.

Во сне там чудо нам приснится:

О том, что скоро нас спасут,

Что скоро наш герой родится,

Отменит всё. Враги — умрут.

И в небе солнце загорится,

Пригреет, чуточку, едва.

И вот ракета веселится.

Прощай, моя, моя Москва.

Осталось 5 минут до смерти,

Сижу на лавке, жду тебя,

Ты подошла, ты обняла меня до полусмерти.

Присела рядом, отвела глаза.

А я сидел и все смотрел на город,

Не отводил я взгляд свой никуда.

Смотрел и понимал, что страшен голод.

И смерть настигнет нас всегда.

Но не боялся я, избавьте.

Я не рыдал, я просто наблюдал.

Я думал, твари, вы добавьте!

Десяток бомб, чтоб не горевал!

Упали бомбы, стерли все.

Но мы, ура, остались?

Сидим на лавке той, чужой.

Живем, в агонии не страшной.

Непосвященное

Любовь моя прекрасная,

Взгляни ты на меня!

Твоя душа опасная,

Но все это — брехня.

Любовь моя прекрасная,

Ты грез моих мечта,

И речь моя бессвязная

Лишь льется изо рта.

Ты счастлива со мною,

Я счастлив и в ответ.

Ты — для меня зима с искрою,

И для людей — в тоннеле свет.

Любовь моя прекрасная,

Будь ближе ты ко мне,

Ничуть ты не опасная.

И нет ножа в спине?

Любовь моя ты, нужная,

Я верю лишь тебе.

Со мной ты безоружная,

Как гном в большой толпе.

В тоннеле свет тебя

Пишу я девочке той оду,

Что вышла с солнца вероятно,

Она же светится и так,

Как самый яркий звёздный знак!

Она мила, скромна, красива,

Со мной всегда она игрива,

И звонкий смех ее, смотри!

Как панацея для души…

…

Тогда, лежал я на балконе, курил табак

Я умирал!

Закинув ноги на перила, окурки, сотни.

Все считал!

И тут! Она!

…

Галлюцинация? Наверно…

Не время тут мне плакать о любви.

Увы, старания, все-все четно…

О боже, жизнь мне сохрани…

С тобой мечтал я об улыбке,

Твоей? Чужой не для меня.

С тобой играл я лишь скрипке,

И рвал я звезды для тебя.

Прошли года, мы все же вместе,

Я удивлен, что рядом ты,

Но я варюсь все в том же тесте,

Мне важно все и вместе мы.

Затмил мой разум снег печальный,

Я пал на землю пред тобой,

И вопль, горестный, отчаянный.

Я крикнул. Гордость всю долой.

Пишу я девочке той оду…

Но посвятил ее себе…

Я днями не пришел бы к богу…

Но в ночь пришел я лишь к тебе.

Лиговский

Приду на Лиговский украдкой,

Взгляну на очи я твои,

Они томятся все загадкой —

Когда не станет чувств моих?

И в тишине дворов подъездных,

Я тихо прошепчу тебе.

О тех годах моих беспечных,

О тех, что не важны тебе.

Я обниму тебя, чудесно,

Прижму тебя к себе сильней,

Мне будет очень-очень тесно,

В своей душе, скажи быстрей!

О тех томительных искусствах,

Что бегают в глазах морей!

О тех пленительных, ох, чувствах,

Что бьются все в сердцах людей!

О тех забытых изречениях,

Что выбивались на устах,

О тех десятках изувечениях,

О наших встречах не в домах.

О тех разбитых начинаниях,

И о безликих, всех часах,

О моих долгих, всех скитаниях,

И о словах не на устах.

И вдруг, опомнившись украдкой,

Отпряну быстро от тебя.

Меня покроет лихорадкой.

А может, это не судьба?

Приду на Лиговский украдкой.

Взгляну в небесные оча!

Пройдусь по улице несладкой…

Пробуду в поисках тебя…

Все еще болен

Взглянул я на тебя,

Вокруг красивая вода!

Взглянул я на тебя,

Снова встретимся когда?

Твоя улыбка, как звезда,

Глаза, как небо голубое,

С тобой снуём туда, сюда,

И чувство, будто я не болен.

Хочу украсть тебя, не буду,

И в мыслях, вдоль и поперек,

Хочу обнять тебя, ты всюду.

И чем же я тебя привлек?

Хочу взглянуть тебе в глаза,

Боюсь, украдкой, вижу,

Вдруг украдёт другой тебя?

И я тебя уж большое не увижу?

Вдруг перестану быть я упоен?

Вдруг не такой, другой,

Вдруг слишком глуп, или умен,

Вдруг стану я не твой?

Я вспомню снова двор тот,

Ту лавку, что царапала мне ногу,

Теперь сижу, тут все наоборот,

Сосед, ты, закрывай фрамугу…

Степь

Не знаю, что нашло сейчас,

Пишу я о тебе стихи,

Надеюсь, что, увидев все, в тот час.

Ты не осудишь все мои грехи.

Мне страшно одному, мне страшно жить,

Мне страшно спать…

Я не могу себя любить,

Пора могилу мне копать.

С тобой спокойней на час,

В ночи молю судьбу,

С тобой мне тише в сотни раз,

Но я, не буду, не молчу.

Твои глаза, они как яд, но только не убивец.

Мои глаза, в слезах стоят, они тихи, убиты.

Спасибо…

Дякую…

Благодарю…

Рахмет…

Олимп

Мой памятник, твоих стараний результат.

Твой памятник — душа твоя, улыбка.

Я не терплю, когда меня пленят,

Но тут я сдался. И это не ошибка!

…

На склоне холодно и тихо,

Я тут стою, меня сюда несли.

И мысль скоро вылетела, лихо:

«О боже, все, меня спасли.»

Метет пурга, заносит сосны.

На склоне мертво все давно.

Сквозь веки проступают мои слезы.

И жизнь пьянит меня. Вино!

…

А на краю обрыва воет, душа перед другой душой.

А на краю обрыва тихла любовь людей. С земли чужой.

Никто подняться здесь не сможет, никто пред грозным не стоит,

И я не смог бы без укора. Я верил: «Он меня сразит!»

…

Стою, весь мира как на ладони.

И это все — вершина, мир.

Я здесь? Не верю! Ущипните…

О боже… Это что? Олимп?

Не верю всем

Я не невежда, я здоров.

Не верю вам — толпе волхвов!

Я счастлив буду в тишине,

Не говорите обо мне!

Мне нужно сотню тех ночей,

С тобою ярких тихих дней,

Тебя в объятиях я свои,

Согрею как тогда свой стих.

Про тебя…

Не буду верить тем друзьям,

Что скажут что-то про тебя,

Не дам в обиду тем парням,

Что были годы до меня…

Не буду верить я вранью,

Коль скажет мне другой!

О том что я люблю не ту,

Да пусть я окружён толпой!

Тебе останусь верен…

Я буду ласков лишь с тобой,

А, впрочем, без меня все знаешь…

С тобой я боль свою долой,

Ведь к счастью быстро привыкаешь…

Не верю всем, но не тебе,

Твои слова меня согреют,

И ночь стихами при Луне,

Лишь о тебе тихонько мне навеет…

Не Моя

Ты не моя, и никогда не будешь,

А я не твой, но я люблю тебя.

Ты не моя, в ночи с другими блудишь,

А я чужой… Жнец этот для меня.

Мы не вдвоем, так быть уже не может,

Ты не одна, толпой всегда окружена.

Чужим дыханием, он тебе изложит,

Как ложь его и пылка и красна.

И ты поверишь, в сотню раз услышав

Слова, ты, лести, страсти, и, «любви»

А я в углу, все это лишь заслышав,

Буду стоять, рыдать в седой, чужой ночи.

Беззаботность и комфорт

Тишина вокруг тянулась и убила мне тоску.

А в моей главе явилось: «Мне не взять ли табаку».

Тишина, кровать и лампа,

На столе лежит листок,

И написанная драма,

Моих мыслей — лишь кусок.

Я ползу к столу, по полу

Томный, терпкий омут в круг,

Не прошу, не обращаюсь и к богу,

Слышу из-за двери стук.

Тень.

Вошла ко мне, склонилась

И открыла рот. Боюсь.

Кровь из ран вновь засочилась,

Я с судьбой своей мирюсь.

Но не мертв я, что же боле?

Тень к столу, да-да, ушла,

Я молюсь, прошу о воле.

Я прошу, чтоб боль прошла.

Тень беснуется и злится,

Злят ее мои стихи

А судьба над ней глумится,

Злят ее, ее грехи.

Я проснулся. Тихо так же, на столе лежат стихи,

Я очнулся, тих мой демон, тихи тоже и грехи.

Я прошел.

На тумбе ноша, там лежит конверт, письмо

В нем находится лишь фото и записка, все немо.

Я прочел.

Там тихим гласом повествуешь ты о нем,

Но не бойся, буду рядом. Грязь, тоску, печаль — убьем.

Я взглянул на фото. В слезы, тут же бросило меня

Я взглянул на руки, в дрожи, я держу в руках тебя.

…

Там на фото, представляешь та же ты, но лишь в бумаге,

И мне сразу приглянулся миг тот самый, на коряге.

Ты красива, ты тепла,

Так юна, ты так светла!

Я не верю, что с тобой.

Мне так хорошо. Бог мой…

Посвящаю тем, к которым не вернусь

Прощай разбитая любовь,

И я не Ваш, и я не Твой,

Прощай застывшая, ты, кровь,

Прощай мой тихий-тихий вой.

Прощай! Нечестная мольба,

О лжи, любви и страстях,

Твои слова все, как стрельба,

О боли и о страхах!

Прощай? Ты лживый мой обман,

Я был тобой окутан

Меня наверх поднимет кран,

С тобою был запутан…

Прощай… Разбитая любовь,

Я счастлив буду снова,

И очи мои терпкой вновь

Наполнятся основой!

Ты спросила

Ты спросила почему я тебя не ревную,

Ты стояла на своем, как титан,

Мое солнце, я просто люблю другую,

Тихо, на ухо тебе прошептал.

Ты спросила почему я тебя не целую,

Ты смотрела в глаза. Ураган.

Милая, я просто смотрю на другую,

А твоя любовь, для меня, как дурман.

Ты спросила и замолчала, рискуя,

Ты томилась вопросом одним

Почему же ты любишь другую?

А я отвечал, давай прекратим.

Милый, почему ты любишь другую?

Снова и снова звучал твой вопрос,

Дорогая, я просто тебя не ревную,

Не хочу тащить твой тяжелый обоз.

О боже, почему сама все ревную?

Неужели любить мне тебя до светла,

Выбери меня хотя б запасную,

Я буду стоять с тобой до утра.

Ты спросила… Почему я тебя не ревную,

Не потому, что не люблю тебя,

И я никогда не любил бы другую,

Просто такая моя уж душа.

Я ответил, серьезно, ревную,

Но не так, чтоб кричать на тебя,

Я просто сижу и втихую,

Пытаюсь сохранить тебя у себя.

Весна мертвых тел

Шагаю по земле из мертвых тел,

Поднял кулон в титановой оправе.

Прошу живи, не этого хотел,

Внутри нет места той отраве.

И что же называю я отравой?

То чувство сладостное на душе,

Что каждый раз закончится расправой,

Такое вот у той любви клише.

Ты мерзко любишь, и с незнанием,

Смотря в глаза ты говоришь,

Моля о правде с тем признанием,

О той любви во мне молишь!

И мне не сложно, мне не больно,

Себя всего тебе дарить,

Мне будет очень-очень сложно,

О том уходе попросить.

Не потому, что мне не любо,

Не потому, что мне темно,

А потому, что очень больно!

А потому, что все немо.

И ты, услышав это только,

В слезах своих начнешь просить,

Молить о том, что без меня всем горько,

И что тебе, увы, не жить!

Но я, собравши чемоданы,

Смотря в небесные оча,

Уеду на пески Гондваны,

Все дни тихонечко молча.

НнН

Звезды ночью так горели,

Мы шагали по мосту,

Я держался еле-еле,

Целовать, невмоготу.

Те фасады, старых зданий,

Нас зажали меж собой,

В песне наших двух сознаний,

Залилась любовь рекой.

Тоска

Тебя уж нет, и мне тревожно,

Пустая комната одна.

Ты тихо пишешь ночью, поздно,

Во время милого мне сна.

Ты тихо пишешь об ударах,

Сквозь ребра, сердца перикард.

Как ночевали мы в хибарах,

Как шли куда-то, наугад.

Ты вспоминаешь, я не буду,

Я подойду, ты отойдешь,

Мы разобьем свою посуду…

Прощаясь слезы подотрем.

И разве это то, что нужно…

Зарыть в тоску свою любовь?

Забыть что было вместе, дружно,

И знать, что больше не придешь?

Я тосковать пойду тихонько,

Ты тоже можешь мне помочь…

Перечислять на пальцах сколько,

Причин, что больше не любовь…

И это то, что нужно будет,

Обманом сладко мне напеть,

Мою любовь обезоружить,

Чтоб заменить ее на смерть.

Потом, я тоже, обещаю,

Тебе помочь меня пустить,

Скажу я нежно на прощание,

Себя беречь, меня простить.

156.156.156.

И только мы как бронхи в стороны,

Я не могу гнать мысли прочь.

Мимо домов иду, витрины,

Мне на себя смотреть невмочь.

Я серый, бледный и уставший,

От одиночества один,

Иду я злой нелепый, страшный

Я потерял тебя, рубин.

Неизвестно

Потихоньку, через боль

Я прийду к тебе в вечор,

Потихоньку, через хворь,

Обопрусь об старый стол..

Вспоминать о старом буду,

«Для чего?» — один вопрос,

Обернусь, ты вновь повсюду,

Там где ложь и ты возрос.

Знаю, старостью оббита,

И конец настал давно,

Вся подушка льдом облита,

Льдом из слез и льдом из слов.

Черной лентою обвита,

Двойня алых нежных роз,

Я же злостью сотворила,

Сотою грозных синих гроз.

Жду повтора обещаний,

Тех страшнейших, громких гроз.

Может жду немых прощаний,

Шум забытых не-ветров.