Сердце шторма. Нити жизни

Грейс Амбер Ланкастер, 2018

В королевстве Четыре шпиля огромное количество гильдий и братств. Но самая известная и могущественная – это гильдия договорных, иначе говоря, наемных убийц. Сбегая из дома в юном возрасте, девочка даже не предполагала, что станет одной из лучших убийц королевства. Однако свой путь она начинала не для этого. Сталкиваясь с колоссальными испытаниями, она встречает их в особенной, присущей ей одной манере. Пытаясь найти ответы на свои вопросы, девушка ввязывается в новые интриги и приключения.

Глава 6

Тренировки начались в тот же оборот. Чирано лично проверял мои навыки, после чего принялся обучать. Он учил меня буквально всему и одновременно, проявляя при этом некое подобие садизма. Было трудно. Порой я до оскомин стискивала зубы, лишь бы не заплакать в его присутствии, мысленно проклинала весь мир, но внешне оставалась бесстрастной. А потом, поздней ночью, до крови на руках тренировалась с тренажерами. И все даже не ради похвалы, а чтоб не впасть в немилость самого могущественного убийцы в королевстве Четырех Шпилей.

Чирано помог мне найти самое удобное для меня оружие. Он подолгу мучал меня, проверяя навыки обращения с огнестрельным, колющим или метательным оружием. И определив мою специализацию, начал учить орудовать клинками. Я отлично управлялась с кинжалами, метательными ножами и неплохо справлялась с мечами разног типа.

В оружейных гильдии пылилась масса старых и старинных клинков. Но Отец Договоров не позволял брать ничего, пока я не сделаю свое собственное оружие собственными руками. Возможности Потерны позволяли оборудовать небольшую кузницу для личных нужд гильдии прямо в подвалах замка. Я быстро поняла, зачем это требовалось — чтобы понять, насколько трудно выковать даже самый кривой нож. И во-вторых, чтобы на собственном опыте уловить все тонкости конструкций разных клинков.

Я полюбила ножи, как собственную жизнь. Сама лично сшила для себя ножны, крепившиеся на тыльную сторону предплечья под рукав. В ножны вмещался не только неплохой нож, но и средний кинжал.

Из замка я не выходила. Несколько раз натыкаясь на магические преграды, я пыталась пройти сквозь них и обойти магическую сеть, но все было тщетно. Я наблюдала, как прислуга свободно покидает пределы Потерны Геенны, а потом легко возвращается обратно, но сама не решалась сделать этого. В какой-то момент я стала замечать, что у прислуги тоже есть некая атрибутика: амулеты, браслеты с костяшками, серьги с рунами. Разгадка пришла, когда спустя шесть долгих эмесов Чирано вручил мне мой первый оберег. Плоскую пятиугольную подвеску с защитной руной на одной стороне и знаком гильдии на второй.

— Нравится? — довольно улыбаясь, спросил Отец Договоров, пока я рассматривала значок гильдии договорных: стрела с волнистым наконечником и крюком вместо оперения, перекрещивающаяся с кинжалом-переростком. Над ними парила небольшая изящная корона с семью острыми шпилями. Последний значок означал, что эта гильдия была одобрена Верховным королем Четырех Шпилей лично.

— Очень нравится.

— А что тебе нравится в нем больше всего? — внезапно спросил он.

— То, что она символизирует.

Чирано удивленно уставился на меня. Я улыбнулась самой любезной улыбкой, и объяснила:

— Новый этап моего Миктлана. Я приложила достаточно усилий, чтобы Бек позволил мне ступить еще шаг на пути к своей цели.

Чирано любил внезапно задавать озадачивающие вопросы, сбивать с толку резкой сменой темы, неожиданно устраивать проверки ловкости и внимательности. Каждый оборот и каждый разговор был испытанием, с которым я справлялась ценой невероятных усилий и постоянного напряжения.

Еще через полгода Чирано привел меня в небольшую комнату отдыха. Я настороженно осмотрела помещение. Сквозь тяжелые арки окна проникал тусклый вечерний свет, легкие тюли персикового цвета останавливали его, не давая пролиться на широкий подоконник и мягкие ковры на полу. В овальной комнате было множество невысоких диванов с мягкими подушками. На стенах висели дымящиеся цветочными ароматами лампадки. На столиках у диванов располагались широкие блюда со сластями и графины с винами и соками.

— Зачем мы здесь? — спросила я, на миг потеряв бдительность.

Чирано вновь засмеялся. Сколько раз я уже слышала этот смех!

— Хочу сказать, что мне приятно обучать тебя. Твоя основа была достаточно крепкой для того, чтобы я смог начать создавать на ней свой шедевр.

— Сочту это комплиментом.

— Правильно, бери от людей все, что тебе требуется. — довольно кивнул Отец Договоров. — А теперь к делу. Ты учишься у меня уже год, и настало время определиться тебе со специализацией. К сожалению, для этого требуется больше времени, чем один год. Однако ты девочка способная, и справишься с этой задачей быстрее всех остальных. — он любяще провел ладонью по моей косе.

— Я сделаю все, что требуется. — ответила я, чувствуя трепет в груди. Я опустила взгляд, стараясь не смотреть ему в глаза. Постепенно я попадалась в ловушку его авторитета и обаяния.

— Знаю, Сердце Шторма. В качестве поощрения, я хочу представить тебе твою подругу.

Я удивленно уставилась на него. В голове всплывали старые воспоминания, но ни в одном из них не было человека, которого я бы назвала подругой. «Неужели он узнал о моем происхождении?» — мелькнуло в голове.

— Вы неплохо сработали с ней год назад с бандой рыжего контрабандиста. Если помнишь, гильдия презирает…. — он как всегда не договорил, ожидая завершения предложения от меня.

— Воров и работорговцев. — отчеканила я. Не хватило только вытянуться по струнке, чтобы я походила на дрессированного пуделя.

— Да, выбей себе это в глубинах сознания, чтобы никогда не сомневаться, выбивая из них последнюю каплю жизни.

— Да, Отец.

— Молодец. — кивнул он — Хочу вновь представить тебе Шальну.

— Шаль?

— Здравствуй, Сердце Шторма. — раздался голос позади меня.

Я недовольно сощурилась. Отец договоров, заметив это, вопросительно приподнял бровь. Я объяснила, что утратила бдительность и упустила из виду шорох открывавшейся двери и звук поскрипывавших от шагов половиц. Он вновь одобрительно довольно кивнул. Похлопав меня по плечу, Чирано вышел из комнаты для отдыха, оставив нас с Шаль наедине.

— Шаль… — выговорила я, глядя на девушку. Не считая того, что она отмылась и надела приличную одежду, девушка ни капли не изменилась. Ее щеки, горящие румянцем, казались еще пухлее. Каштановые волосы были распущены по плечам.

— Сердце! — девушка сгребла меня в охапку и прижала к пышной груди — Вот это ты расцвела!

— Спасибо… — замялась я, чувствуя, как щеки горят краской — Как твои дела?

— Неплохо, неплохо. Спасибо, что тогда заступилась за меня перед Отцом Договоров. Симпатичный стражник рассказал мне о твоем поступке.

— Ладно тебе, мне же это не стоило многого. — отмахнулась я, переступая с ноги на ногу — Ты учишься у Чирано?

— У кого?

— У Отца?

— А! Нет, я учусь у тениликой, Звездный Плач. Они учат меня всяким хитростям.

Девушка с энтузиазмом принялась рассказывать мне все, что с ней произошло с того момента, как Атонк вывел ее из казематов. Шаль была невероятно благодарной. Признаюсь, это мне льстило. Девушка болтала без умолку, не позволяя мне вставить даже удивительных восклицаний в разговор. А мне только того и требовалось. Ведь не стану же я рассказывать ей о договоренности с самим Отцом договорных и о тех хитростях, которым он меня обучал.

Учиться у Чирано стало намного веселее, когда вечерами можно было отвести душу и расслабиться в компании Шаль и других сверстниц. Я оказалась человеком зажатым и не умела заводить знакомства. Шаль, у которой с разговорчивостью и дружелюбием было все намного лучше, познакомила меня с другими членами гильдии, прежде жившими на улице. Мы выходили в город, гуляли по набережным, посещали парки, и нас никто больше не прогонял, не обзывал грязными крысами. Теперь мы были львами среди мышей. Я открыла для себя, что люблю громко веселиться и заводить всех на нереально сумасшедшие поступки.

Но несмотря на всю культурность нашего отдыха, моим любимым развлечением стали прыжки с окон жилого крыла Потерны Геенны. На карнизах под окнами были развешаны громадные знамена с гербами гильдии и Отца Договоров, нижние концы которых были прикреплены к башням подъездного моста. Однажды договорная по имени Лико задумалась о том, какой вес выдержат эти флаги. Ошибкой было озвучить свою мысль вслух. Тема быстро развилась, но никто не высказал стоящих идей, поскольку делать такие расчеты никто из них не умел. Тогда я и начала свою коварную затею. Рассчитав приблизительное количество людей, необходимое для того, чтобы разорвать плотные сплетения шпагата, из которого были сотканы знамена, я бесстыдно подстрекала девушек проверить мои расчеты. Вскоре десяток девиц из гильдии наемных убийц залезла на подоконники общей комнаты, и с оглушительным визгом сиганули в окна.

Первую секунду было страшно, потом ощущение невесомости, подобное полету на крыльях птиц, стерло все прочие ощущения. Осталось лишь кратковременное ощущение свободы. Я скользила по холодной материи, чувствуя, как в лицо хлещет встречный теплый ветер. Наконец, гонка закончилась. Мы были взволнованы, взлохмаченные, перепуганы, но мы остались живы. Мы побывали на вершине мира, и спустились оттуда со скоростью ветра. Больше высота меня не пугала.

Позднее так мы часто снимали стресс, подолгу болтая в импровизированном гамаке. Там нас никто не мог найти, не мог услышать, потому никто не мешал и не отвлекал. Девочки любили беседовать о том и о сем. Больше всех рассуждала Шальна, и со временем я тоже стала подключаться к непринужденным разговорам. На высоте, подвешенные в огромной люльке, мы все были равны и дружны. В голове ощутимо полегчало, когда многие мысли, годами крутившиеся в моем мозгу, наконец, получили свободу. На смену им пришли новые идеи, мысли и мечты. Я молчала о том, у кого я учусь, но в общих чертах рассказывала о своем обучении.

Одной безоблачной ночью я с семью девушками из младшего ранга гильдии валялась в гигантском гамаке, едва раскачивающемся на ветру. Ночь стояла теплая и ласковая. Я с интересом рассматривала звездные плеяды. В детстве отец учил меня различать звезды, ориентируясь по ним в море и на суше. Это было единственное занятия, во время которого он не кричал и не бил никого. И меня зачаровывал вид звездного неба потому, что звезды сияли ярче блеска бриллиантов, были долговечнее магии, их плеяды были загадочнее самой жизни, а путь домой они могли подсказать лучше любого компаса. Я с закрытыми глазами могла показать любую плеяду, назвать время ее восхождения и самую яркую звезду в плеяде.

В тот вечер над замком Потерна Геенны все небо было залито звездным светом. Невероятно ярко сияла фигура белоснежного кондора, сына Ушита, летящего над плотом Воина, плывущего за гигантским змеем-крокодилом Сипакли, укравшим у бога воды цветок Плодородия. По легенде из книги Сказаний, если следовать направлению плота Воина, ты обязательно найдешь путь домой. Где бы ты не находился, и в каком бы направлении звездная плеяда не плыла по небосводу, она всегда приведет заблудшего странника к месту, куда стремиться его дух и сердце.

— Сердце Шторма, — внезапно прервала мою идиллию Лико, любившая задушевные разговоры сильнее, чем горячее жаркое, — Откуда такое необычное имя, ты ведь из младшего круга, и не дочь тениликих?

В гильдии тениликие исполняли особые роли, и лишь они имели доступ к именам заказчиков. Потому все, кто работал с исходными договорами, распределяя их между координаторами и убийцами, носили вымышленные имена. Дети тениликих, если таковые имелись, тоже получили второе имя, чтобы скрыть их происхождение и зложелатели никак не могли добраться до их семей.

— Нет, я не дочь тениликих. — ответила я, не отрывая взгляда от неба. — Но такое имя у меня с рождения.

— Я уже пыталась выяснить это. — добавила Шальна.

— Ты такая загадочная. — подтвердила Сафира — Не кроется ли причина в том, что у тебя особые отношения с Отцом Договоров?

Остальные шестеро девиц всполошились и уставились на меня огромными глазами. Прежде я отмалчивалась, когда речь шла о семье, об учителях и наставниках в гильдии, о прошлом. Наивно полагала, что так мне удастся отмалчиваться до самого отъезда в школу Седьмого круг Геенны. Увы, я немного просчиталась, и теперь придется выкручиваться.

— Ты о каких это отношениях говоришь? — перешла я в нападение.

— Ну, Шальна нам рассказывала… — замялась Сафира.

— Шаль? — я с укором взглянула на девушку — Это твое «спасибо» за то, что ты до сих пор не гниешь в вонючих казематах?

— Нет-нет, Сердце Шторма, я не имела в виду… — девушка не договорила. Ее голос сорвался под гнетом моего ненавидящего взгляда, и она потупилась.

— Так что ты там себе придумала, Сафира? — спросила я.

— Ладно, — девушка набралась смелости, — мы все считаем, что ты довольно странная. Не в плохом смысле, конечно. Ты не говоришь о семье, о своем прошлом не обронила ни слова. Ладно, может это неприятные воспоминания, семьи бывают всякие. Но ты никогда не поддерживаешь наши разговоры.

— А Шаль только часто рассказывала нам, что часто видит тебя в компании главаря нашей гильдии. Тебя в его компании. — встряла Каспи. Девушка все время перефразировала и повторяла свои собственные слова. — Не удивительно, не странно, что мы считаем, что у тебя роман с Отцом Договоров, если ты все время, то есть часто, проводишь с ним время: на тренировках, в библиотеке, в рабочем кабинете тениликих, все время в его компании.

— И когда ты говоришь, что не можешь куда-то пойти с нами потому что у тебя твои загадочные «дела», мы знаем, что ты проводишь время с Отцом. — вставила Шальна, и немного помявшись, добавила — Никто ни в чем не упрекает тебя.

— Ой спасибо! — сцепив зубы, процедила я.

— Разве ты не пришла бы к такому же выводу, видя, как я или Сафира млеем при виде этого мужчины? — вскинула бровь Лико — Ты трепещешь при одном его взгляде, ловишь каждый вздох и вытягиваешься по струнке, лишь завидев его в коридорах Потерны? По-моему, все логично: молодая девушка встретила могущественного мужчину, который не прочь научить ее не только орудовать клинками, но и любви, и жизни в общем. А твой щенячий взгляд…

Дальше я не слушала девушку. Сложно было противостоять напору трех столь наблюдательных девиц, и бесполезно было отпираться. Чего стоили то, что они узнали о моей специализации (хотя это могла быть случайность). Не говоря ни слова, я с разбега вскарабкалась по флагу к башне, и цепляясь за выступы кирпичей, спустилась на подъездной мост замка. За пару минут я вернулась в замок. Сдерживать слезы, и не расплакаться по пути в свою комнату было титаническим трудом.

Горько, словно послевкусие полыни во рту, было признать, что девушки правы. Желая не разочаровать Отца Договоров, я незаметно начала лебезить перед ним. Помыкала собственной честью взамен на его одобрение. Я почти обожествила его. Я почти забыла свою истинную мечту. Меня безумно взбесило мнение девочек обо мне потому, что в их глазах я уподобилась своим сестрам. Толстые ничтожества готовы были перегрызть друг другу глотки за один лишь взгляд моей матери, и трепетали в экстазе, когда она хвалила их.

Сжимая кулаки, чтобы боль отвлекала меня от мыслей, и не так сильно хотелось расплакаться, я гигантскими шагами шла по коридору жилого крыла. Вот еще одна неприятность! Впереди навстречу мне шел сын Отца Договоров Син-Анке. Темноволосый маг даже в своей походке выражал презрение ко всему сущему. Черные одежды подчеркивали его статус. Рядом с ним шел юноша в плаще такого же цвета, с браслетом на запястье и оберегом мага на шее.

Отец Договоров рассказал мне, что по атрибутам, которые носят маги, можно отличать их ранг, а соответственно — их умения и представляемую для меня угрозу. Ученики Совета не имели никаких знаков отличия, кроме черных одежд. Суддесты, иначе говоря подмастерья, носили на своих оберегах и брошках знак трех полос (некоторые называли их тремя когтями). Мастера гордо носили на себе символ из трех яблок, выстроенных в ряд. А магистры — высший ранг Совета магов края Ледяных Башен — высекали на своих атрибутах три змеиные головы. Чирано даже попытался объяснить мне почему символов на знаке всегда три, но я ничего не поняла в его рассказе кроме того, что это связано с отражаемыми потоками энергии.

Кроме атрибутов в виде браслета, оберега, броши или серьги в ухе, маги всегда носили при себе посох. Они умеют уменьшать и скрывать его, однако это не значит, что маг теряет хоть каплю своего могущества. Свои знаки принадлежности к Совету магов края Ледяных Башен они не вправе скрывать. Это значило, что спрячь Син-Анке свою серьгу, или если его друг спрячет амулет за пазуху рубашки, и простой человек будет введен в заблуждение, этих магов даже могут исключить из Совета края Ледяных Башен. Верилось слабо, но проверять не хотелось даже при наличии оберега.

Я опустила голову, высматривая на каменных плитах пола новые трещины. Мысленно молясь Беку, чтобы Син не узнал меня, ускорила шаг, когда услышала презрительное фырканье мага.

— Ты все еще здесь? — брезгливо поджав верхнюю губу, обратился ко мне Син-Анке. Я интуитивно подняла взгляд, встретилась с его бесцветными глазами.

Они с другом остановились рядом.

— Привет. — поздоровался стоявший рядом с ним маг. Я мельком взглянула на него, заметив светлые волосы, широкие прямые брови и небесно-голубые глаза, которые с интересом рассматривали меня. Его взгляд скорее удивил меня, чем разозлил. Я коротко кивнула парню в ответ, потом ответила Сину.

— Ты тоже все еще жив, хотя, не сомневаюсь, многие молят Бека об обратном.

Сын главаря гильдии договорных вновь фыркнул, но промолчал. Подав знак своему другу, они вместе пошли дальше по коридору, оставив меня в покое. Я проводила их недружелюбным взглядом. Друг Сина кивнул на прощание. Подумав секунду, я улыбнулась ему в ответ.

— Кто это? — спросил голубоглазый у Син-Анке немного громче, чем следовало.

— Как ты думаешь? — ответил Син-Анке.

— Для новой жены твоего отца она маловата. Новая воспитанница?

— Ага, новая игрушка. Эта еще не сломалась. — хмыкнул сын Отца Договоров — Пока еще.

Голубоглазый маг продолжал задавать вопросы Сину, но я уже не могла расслышать их разговор.

— «Вот кем меня все видят? Я игрушка Отца Договоров. Действительно ли я позволила себе так опуститься и надеть на шею поводок? Помню я еще что такое свобода, или уже увязла в пресмыканиях?» — нервно размышляла я.

Меня вновь накрыло волной эмоций, и я, уже не в силах сдерживать слезы, вбежала в женскую душевую. Забилась в дальнюю кабинку, села на пол и, закрыв лицо ладонями, зарыдала. Слезы потоком полились из глаз, словно тело компенсировало все те разы, когда следовало бы плакать, но я держалась, не желая показывать свою слабость. На удивление рыдала я тихо, лишь редкие всхлипы нарушали тишину пустой комнаты.

Почему рождение, взросление, перерождение — все неизменно идет плечом к плечу с невыносимой болью? Я забыла, почему сбежала из дому, забыла для чего жила на улицах Ульбретта, забыла зачем пришла в гильдию. Настало время мне напомнить самой себе, для чего было сделано все это. Выйти из зоны комфорта. Теперь я поняла, что мое восхождение на новую ступень Миктлана произошло не тогда, когда Отец Договоров вручил мне знак принадлежности к гильдии. И не в тот оборот, когда я осознала, что сбилась с пути и двигаюсь в неверном направлении. А произошло оно тогда, когда я начала делать первые, самые тяжелые шаги для возвращения на потерянный путь. Поумнев, взглянув на прожитые годы, я поняла, что это тоже было испытанием и одной из ступеней Миктлана, только очень запутанной и опасной.

Я стала обучаться самостоятельно. Тренировки с клинками и рукопашный бой оставались ежедневными занятиями. Прежде Чирано сам решал, что мне надо знать, а что нет. Но теперь я сама определяла, что для меня интересно, а что не важно.