Один на один

Грейс Райли (2022)

Единственное, что связывает талантливого защитника хоккейной команды Купера Каллахана и дочь тренера Пенни Райдер, — волонтерство на катке в детском центре. Все меняют семь минут, проведенные вместе в кладовой стадиона. Теперь Пенни и Купер — друзья с привилегиями, и их сделка действительна до тех пор, пока Купер не научится справляться со стрессом на льду и не станет капитаном, а Пенни не обретет контроль над собственной жизнью. Однако чем дольше длится их дружба, тем меньше им хочется прощаться — даже когда условия договора будут выполнены. Для кого эта книга Для читателей спортивных ромкомов. Для поклонников Али Хейзелвуд, Елены Армас, Ханны Грейс, Эль Кеннеди. Для тех, кто хочет почувствовать химию между героями, которая случается на страницах книги.

2. Купер

В отдалении я слышу свисток судьи. Чувствую, как чьи-то руки тянут меня назад. Парень из У-Конна наносит удар, сбивая мне шлем набок, так что тот съезжает мне на подбородок, прежде чем нас растаскивают. Я провожу языком по губам и чувствую привкус меди.

Парни все время подначивают друг друга, и он в принципе не мог знать, что затронул настолько больную тему.

Но я знаю, и я на хер не буду такое терпеть. Даже если это значит столкнуться с гневом тренера Райдера.

Когда я добираюсь до скамьи, его глаза сверкают. Он проводит ладонью по гладко выбритому подбородку. Пуговицы на его рубашке выглядят так, будто вот-вот готовы отлететь. На полсекунды я убеждаюсь, что он сожрет меня прямо тут, но потом он качает головой.

— Ко мне в кабинет.

Я киваю.

— Да, сэр.

Я иду в раздевалку, не опуская головы. Я даже удерживаюсь, пока расшнуровываю коньки и снимаю защиту — одну пропотевшую деталь за другой. Команда входит за мной гуськом, разговаривая вполголоса, пусть даже мы и победили. Несколько парней отправляются в душ, но я знаю, что тренер хотел видеть меня прямо сейчас, а не когда я смою с себя грязь после матча.

Я быстро кидаю взгляд на свое отражение в зеркале. Я выгляжу разбитым, волосы лезут в глаза, кровь сочится из губы на бороду. Я подбираю клюшку и ломаю ее пополам о колено, а потом бросаю обломки на пол. За моей спиной кто-то кашляет.

Сука.

Я не жалею о том, что защитил Эвана, но ненавижу, что мистер Ублюдок-Йоу-Мама поддел меня настолько, что я ударил по-настоящему.

Я по привычке стучу в дверь кабинета тренера, хотя он еще с командой, и опускаюсь в кресло у стола.

Когда открывается дверь, я не поднимаю взгляда. Разочарованное лицо тренера такое же, как у моего отца, а этого я уже навидался.

Я слышу, как он устраивается в кресле. Откидывается на спинку, и кресло скрипит в тишине. Он прочищает горло.

— Каллахан, — говорит он.

Это вынуждает меня посмотреть на него. В этом вся разница. Папа зовет меня по имени — Купер, — но здесь я Каллахан. Я — фамилия, написанная на спине моей фиолетово-белой кофты МакКи. Это фамилия моей семьи, но хотя бы на льду она только моя. Папа и Джеймс могут владеть ею на футбольном поле, но мне никогда не было там уютно. Мой приемный брат и лучший друг Себастьян может носить ее на своей бейсбольной майке. Лед только мой.

Тренер вздыхает.

— Непунктуальный, неряшливый и вспыльчивый. Ты обещал мне другое.

Я сглатываю. Я заслужил слышать то, что слышу, но все равно больно.

— Я знаю, сэр.

— Не хочешь объяснить, что произошло? — спрашивает он. — А то Белл болтает не прекращая, и я ценю этого парня, но когда он выдохся после игры, то смысла в нем ни на грош.

Я прикусываю губу, случайно задевая зубами царапину. Сдерживаюсь и не вздрагиваю, прежде чем посмотреть на тренера.

— Тот парень нес херню про его мать.

Губы тренера кривятся.

— Сука.

— Я знаю, мы договорились — никаких драк…

— Мы не «договорились», — перебивает он. — Я отдал тебе приказ, который ты должен был выполнять. А ты не выполнил.

— Я не мог просто спустить ему это с рук.

— Значит, ты должен мстить так, чтобы это не привело к наказаниям. — Он щиплет себя за нос и качает головой, закрыв глаза. — Тебе повезло, что это случилось на таком матче, потому что я умудрился сохранить тебе допуск к открытию сезона.

Тренер смотрит на меня, двигая челюстью. Когда он поднимает бровь, я просто смотрю на него в ответ. Я знаю, что он ждет извинений, но я не собираюсь извиняться. Не за то, что защищал товарища по команде. По правде говоря, я даже не думал, что драка может привести к отстранению, до этого самого момента.

Еще одна ошибка. Еще один шаг в другом направлении — вниз по склону горы, а не к вершине.

— Кто-то должен был его заткнуть, — говорю я в итоге.

Тренер встает и поворачивается, чтобы взглянуть на фото на стене за его столом. Фотограф поймал именно тот момент, когда команда поняла, что они выиграли «Ледяную четверку»: возбуждение, радость, чистое охерительное облегчение от того, что они добрались до вершины горы. Я бы хотел, чтобы это был я — поднимающий ввысь кубок, только в королевском пурпуре МакКи, а не в малиновом.

И это до того, как я доберусь до НХЛ и подниму Кубок Стэнли, разумеется.

— Я хочу, чтобы ты был капитаном, — говорит тренер.

Из всего того, что я сейчас ожидал услышать от него, это не стояло во главе списка. Я вообще не был уверен, что это до сих пор есть в списке.

— Сэр, — говорю я, поправляя свитшот и садясь прямо. — Я…

— Разумеется, я не смогу сделать тебя капитаном, если тебя вышвырнут из-за драки, — говорит он. — Или если ты будешь дерьмово играть. У тебя есть потенциал стать лидером этой команды, Каллахан. Я хочу, чтобы ты им стал. В тебе есть голод. — Тренер указывает на фотографию. Там он стоит прямо в середине толпы гарвардских игроков, легко узнаваемый, даже спустя двадцать лет, и буква К^[2] на его кофте сияет, как маяк. — Если мы куда и доберемся в этом сезоне, то это будет благодаря тебе.

Я проглатываю чувство, грозящее отразиться у меня на лице. Одно дело — знать, что ты талантлив, и совсем другое — услышать, как тебе говорят об этом прямо. Капитан. Разумеется, я пытался этого добиться, но всерьез не думал, что это может произойти в этом году. Когда выпустилась последняя группа старшекурсников, это очень ослабило команду, но несколько талантливых старших еще оставалось.

— Но я только на третьем курсе, — говорю я. — Как насчет четверокурсников? Брэндон или Микки? Брэндон в центре.

Тренер качает головой:

— Если это кто и будет, то только ты. Но ты должен это заслужить. Ты понимаешь? Больше никаких драк. Не лезь на рожон и сосредоточься на игре.

Я киваю.

— Понял.

Что угодно за эту К на моей кофте. Джеймс де-факто был капитаном футбольной команды в прошлом году, и теперь он возглавляет нападение в «Филадельфия Иглз». Это не прямое сравнение, учитывая, насколько футбол и хоккей разные виды спорта, но два сезона в роли капитана — надеюсь, команды в финале «Ледяной четверки» — помогут мне выйти в НХЛ и получить хорошую сделку для новичка. Очень надеюсь ее ухватить.

— У меня есть идея, которая, по-моему, должна помочь, — говорит тренер. — Ты знаешь городской каток?

Мне требуется секунда, но потом я вспоминаю. Ледовый центр Мурбриджа. Это в центре, рядом с торговой галереей. Мы с Джеймсом ходили туда в прошлом году с его девушкой Бекс — теперь его невестой, — чтобы научить ее кататься на коньках.

— Да.

— Владелице, Никки Родригес, нужна помощь. У них там уроки катания на коньках, что-то типа того.

Мое возбуждение скисает: я вижу, к чему все идет. У всего есть цена, когда это касается тренера Райдера.

— И?

— И я думаю, из тебя выйдет идеальный волонтер. Будешь ходить туда, начиная со среды, помогать на занятиях. Там есть младший класс по ледовому спорту, они собираются каждую неделю.

Я с трудом удерживаюсь от искушения сказать ему, что, по правде, перепих с кем-нибудь куда эффективнее поможет мне сбросить стресс.

— Помогать… детям?

— Ты когда-то был в их возрасте, ты нашел свою страсть к конькам и хоккею. Помоги научить их раскрывать это в себе. Думаю, это поможет тебе обрести некоторое терпение. — Он хлопает меня по плечу. — Которое тебе понадобится, если хочешь быть моим капитаном.

— Я не могу, — говорю я. — Я даже не…

— Сынок, послушай. — Он склоняется над столом и скрещивает руки на груди. Его взгляд полон сочувствия, но это не убавляет напряженности. — Не хочу использовать очевидную метафору, но лед… он тонкий. Либо ты сделаешь это и приведешь голову в порядок, либо в следующий раз, когда ты сорвешься — как бы это ни было оправданно, — ты не оставишь мне иного выбора, кроме как отправить тебя на скамейку запасных.

Примечания

2

Так обозначается капитан команды.