Элитная школа магии. Чем дальше, тем страшнее…

Дана Данберг, 2017

Она не хотела уходить, но у нее не было возможности остаться. Она хотела найти занятие по душе, но у нее не было возможности выбирать. Она хотела любви и дружбы, но оказалась в паутине интриг и лжи. Лина Котова была обычной студенткой престижного ВУЗа, но ее мечтам о прекрасном будущем и интересной работе не суждено сбыться. Теперь она вынуждена искать себя и свое место в новом, магическом мире.

Глава 1

Я в последний раз посмотрела в зеркало. Длинные каштановые волосы забраны в «хвост», под глазами залегли тени (последние двое суток как-то не спалось), удобная одежда на спортивной фигуре без грамма лишнего жира. В таком же виде я обычно появлялась в универе, но не сегодня. Через час мне надо быть у дверей посольства Империи Шалайя.

Оглянулась на свою квартиру, на свой уютный маленький однокомнатный мирок. Уже завтра в нем будет хозяйничать дядя Сережа. Дарственная на его имя была оформлена месяц назад, когда меня пригласили в Школу Гааса. Вернее, как пригласили? Скорее поставили перед фактом.

И не то чтобы было жалко квартиры, но в ней прошла вся моя жизнь, все слезы и смех, воспоминания о маме и папе. А ведь нам даже фотографии с собой брать не разрешили, чтобы не нарушить их магическую энергетику вещами из техногенного мира. Никаких тебе телефонов, компьютеров и других благ цивилизации, только одну единственную сумку с вещами. Почему-то на одежду этот запрет не распространялся, даже на синтетическую, как будто она не с помощью современных технологий сделана. Кажется, что в этом есть некая депривационная составляющая, когда выбрасывают из привычного окружения полностью заменяя чужим. Как в сектах.

Сейчас, стоя на пороге, я пыталась собрать волю и нервы в кулак, чтобы наконец уйти. Если честно, не было никакого желания открывать для себя неизведанные миры и участвовать в опасных приключениях, а со свойственным мне везением они не заставят себя долго ждать. Вот только выбора не было. Если не появлюсь в назначенное время, все равно найдут и церемониться не будут. По ящику часто показывали истории из жизни о том, как находят и «уговаривают» будущих переселенцев. Если же кто-то не хотел идти по своей воле, то их препровождали до места назначения под конвоем.

С детства не верю во всякие единственные шансы и лучшие перспективы, поэтому когда шалайцы расписывали будущее в самых ярких красках, скептицизм и природную циничность удалось сдержать с огромным трудом. Я никуда не хотела ехать, мне нравилась моя жизнь, мой универ, кстати, не из последних в стране, куда удалось поступить без блата и протекции. Мне нравилось мое распланированное будущее и дипломатическая карьера в нем. Теперь же я должна все бросить, хотя этот новый мир мне даром не нужен. И даже не останавливают всякие россказни о печальном конце всех магов на Земле. Чему быть…

Без десяти восемь я подошла к группе из примерно двух десятков подростков, таких же «везунчиков». Судя по разговорам на ломаном английском, почти все были иностранцами. А перед нами красовалось величественное здание посольства Империи.

Все ребята, судя по гвалту и гоготу, были в радостном предвкушении. Ну еще бы! Кому в восемнадцать лет не хочется сбежать из родного гнезда в новый, большой и красивый, к тому же магический мир? Прямо мечта! Видимо, одна я скептически настроена. Совсем стала похожа на старую бабку, только и делаю, что брюзжу и бурчу, а ведь сама только месяц назад как достигла совершеннолетия. Но столько всего за это время случилось, что на какие-то позитивные эмоции уже банально не хватает душевных сил.

Комиссия Империи приехала в наш универ как раз на следующий день после моего дня рождения и несказанно меня «обрадовала». Собственно, ничего страшного в самой проверке нет, нужно всего лишь зайти в изолированную комнату и взять предмет (артефакт) лежащий на столе, если он засветится, то привет Шалайя! На самом деле, я до последнего надеялась, что это ошибка или случайность, даже попросила провести повторный эксперимент, но он показал то же самое.

Вообще-то, магический потенциал ясно определяется примерно с пятнадцати лет, но у детей он не устойчив и это может быть опасно для окружающих. К тому же, в самой Империи подростки начинают учиться магии с такого же возраста, как и мы, и по тем же причинам. До поступления в магическую школу пытаться использовать свою силу категорически запрещено, то есть учиться я буду со сверстниками, а не с детьми, что не может не радовать.

Хорошо еще, что обо мне никто не будет горевать. Это только в кино родители радостно отпускают детей в Шалайю. Моя мама умерла, когда я была еще совсем маленькой, а отца убили террористы пару лет назад, он был военным. Надо мной взял опеку друг отца, дядя Сережа, только чтобы в детдом не отправили, но куда ему до меня, своих детей четверо. Поэтому с тех пор как поступила в универ, жила одна в квартире родителей и подрабатывала переводами, благо иностранные языки давались легко, и я свободно говорю на английском и немецком.

Так, предаваясь воспоминаниям, я и не заметила, как вышла делегация из четырех шалайцев. Один был высок и строен, узкая кость, белая, почти прозрачная кожа, длинные, изящные руки и ноги, красные с коричневыми перьями волосы, а еще у него были заостренные на концах уши. В фантастических книжках эльфов описывают как существ неземной красоты, так вот, раса Маяс, одна из шести основных рас Империи, мне вовсе не кажется такой уж прекрасной. Все портит взгляд, не только спесиво-высокомерный, но откровенно злобный. А еще у него были зрачки ярко красные с коричневыми прожилками. Бррр!

Еще два представителя, мужчина и женщина, на первый взгляд были людьми. Ну, по крайней мере, выглядели они как мы. А вот четвертый был более чем экзотичен — огромный, почти два метра в холке, зверь, внешне очень похожий на пантеру, черный, с длинным хвостом. Почему я посчитала его членом комиссии, а не домашней зверюшкой? Да потому, что взгляд у этого «животного» был вполне человеческий. Сразу стало понятно, что это версип, то есть оборотень.

Нас попросили построиться в шеренгу и устроили перекличку. Оказалось, что одного человека нет. Может опаздывает, но ждать наши провожатые не собирались.

Потом нас проводили в сводчатое подвальное помещение — коричневые, необработанные булыжники по стенам, брусчатка на полу, ближе к центру становящаяся все светлее и светлее, две белоснежные колонны посередине, увенчанные статуэтками какого-то непонятного зверя, сильно похожего на кошку, только с крыльями.

— Сейчас вы пройдете дезинфекцию, пойдет белый газ, стойте, не двигайтесь, пока не получите команду. Только после этого мы откроем портал. — сказала встречавшая нас женщина.

— Надеюсь, вы нас не отравите? — съехидничал стоящий рядом со мной парень.

Отовсюду послышались смешки. Какая-то впечатлительная девушка всхлипнула, приняв замечание за чистую монету.

— Тихо! — загрохотал голос версипа, многократно усиленный акустикой. А эльф презрительно ухмыльнулся. — Во время дезинфекции вы должны стоять смирно и не разговаривать, глаза закрыть.

Потом вся команда шалайцев вышла.

Группа притихла, и никто больше не смелся, только тихонечко плакала маленькая блондинка в розовых джинсах (кошмар какой!) справа от меня. Наконец не только мне показалось, что мы попали. Вот не подвело меня предчувствие!

Из вентиляционного отверстия пошел газ, быстро наполняя все помещение. Мне показалось вечностью время, проведенное в белом, похожем на молоко, облаке (да, я подглядывала), хотя прошло только тридцать секунд. Никаких неприятных ощущений, кроме дезориентации, дезинфекция не принесла. Все были живы-здоровы, только слегка напуганы.

Мне же, не то чтобы было не по себе, просто иногда появляется, ну не знаю как сформулировать, не предчувствие даже, а некое ощущение неправильности или опасности. Когда отец уехал в командировку в Судан, я точно знала, что больше его не увижу. И вот сейчас это мое ощущение просто сиреной выло о необходимости отсюда убраться.

Газ схлынул и между двумя колоннами засветилось голубое марево с черными, белыми и коричневыми искрами и всполохами.

— Сейчас я буду называть фамилии, и вы будете проходить по одному в портал. На другой стороне вас встретят, — произнес, судя по голосу, опять версип. У него было такое, немного порыкивающее произношение.

Мы переглянулись. Входить по одному было, если честно, очень страшно.

Первым назвали высокого, черноволосого парня, явно южных кровей. Он шагнул в марево и исчез, только звездочки вспыхнули ярко, почти ослепляя. Потом девушка в розовых джинсах. Правда тут вышла заминка, она плакала и отказывалась входить, пока оборотень не начал орать. Его голос просто громыхал под сводами помещения, и от этого становилось еще хуже. Следом прошли еще несколько человек.

— Василина Котова. — объявил он, но уже спокойно.

Вздрогнула, это кажется меня. Подошла к порталу. Господи, как же страшно! Но выбора все равно нет. Не хочу, чтобы меня считали трусихой, да и если этот портал ведет не в мир магии, а в мир иной, что ж, здесь жизнь все равно закончена. Остаться-то точно не дадут.

Так, отставить панику! И я, придав лицу смелое и высокомерное выражение (на самом деле душа ушла в пятки, а желудок ухнул куда-то вниз), шагнула в портал.

На мгновение обдало холодом, но уже через секунду я вышла в точно такое же помещение, только в нем были уже не напуганные подростки, а самая обычная человеческая женщина.

— Здравствуйте… — вежливость-то никто не отменял, но она на меня так зыркнула, что стало не особенно уютно.

Незнакомка молча пошла к выходу, указав следовать за ней. И почему складывается впечатление, что нам здесь не особо рады?

В соседнем помещении она сделала какие-то пассы в воздухе и открыла другой портал, в который и вошла. Мне ничего не оставалось, как идти следом.

После очередного секундного погружения в ледяное нечто́, мы оказались в небольшой комнате, похожей на кабинет врача, в центре которого стояло угрожающих размеров кресло с откинутой спинкой как у стоматолога, на котором валялись толстые кожаные ремни. Ох, не нравится мне это! Также, там обнаружился еще мужчина с ярко-фиолетовой шевелюрой и коричневым мелированием. Мода у них тут на это мелирование что ли? Таки да, как я впоследствии узнала, мода. Аристократические фамилии издревле красили волосы в цвета своих стихий, тех же оттенков были и родовые знамена, ведь дар передавался по наследству. Не так давно эту традицию переняли и простолюдины, наделенные силой, чтобы показать свою принадлежность к элите. По мне, так это глупо. Зачем ставить в известность о своих возможностях окружающих? Лучше потом, если что, сюрпризом будет.

Мужчина убрал с кресла ремни и предложил мне присесть. Все это молча. Я помотала головой. Хныкать и просить не позволяла гордость, но я в него не сяду! Вот для чего мы им нужны, для экспериментов! У меня началась паника. Бежать некуда, около двери стоит приведшая меня женщина, с другой стороны приближается мужчина.

Я рванулась влево, к столу, но тут открылся портал и из него вышли двое молодых людей весьма атлетической наружности. Правда, отметила я это краем сознания. Метнулась к окну, но не успела сделать и пары шагов, как они меня крепко схватили, не вырваться. Отстраненно подумала, что, наверное, останутся синяки, если выживу, конечно.

Совместными усилиями мою тушку погрузили на это чертово кресло. Я брыкалась, пиналась и даже, кажется, кого-то укусила. По крайней мере один парень взвыл, а второй и просто свалился на пол, получив ногой по самому дорогому.

Все-таки в итоге меня спеленали ремнями и заткнули рот, на что я возмущенно замычала. Старший мужчина подошел и положил руку на лоб.

Я помню, что было больно. Голова просто разрывалась на части, на маленькие горящие огнем части. Мыслей не было, было даже не страшно, только очень, очень больно. Тело свело судорогой, но ремни не дали ему выгнуться дугой, а потом я провалилась в темную бездну.

* * *

— Какой потенциал, просто уму непостижимо! Как в этом дремучем мире могут появиться такие самородки? — мужской голос, почти крик, отдавался эхом в моей многострадальной голове.

Из раскаленного добела сознания всплывает мысль, что видимо он чем-то взволнован, но я сейчас не могу об этом думать, даже сфокусироваться не могу. До меня доносятся звуки как будто через вату, а вокруг все еще чернота. Не понимаю, где нахожусь, и не могу двигаться. Дергаюсь, не ощущая своего тела, накатывает паника и привет спасительная тьма, давно не виделись.

— Барон Лаасал, не почтите за дерзость, но могу я уточнить, когда девчонка очнется? К сожалению, мы должны попасть в распределительный пункт сегодня до заката.

— Думаю скоро, не волнуйтесь, милочка. Если минут через десять-пятнадцать не придет в себя, я ее разбужу, — мужчина неприятно рассмеялся. — Не думаю, что ей это понравится, но если Вы спешите…

Не сразу до моего бедного и крайне несчастного мозга доходит, что я понимаю, о чем они говорят. Сначала была мысль, почему же они сразу не заговорили со мной по-русски, но потом, тщательно в уме повторив услышанное, поняла, что это слова не из моего родного языка, но я их почему-то знаю. Мистика… или скорее магия!

Теперь лежу и думаю о том, что они еще вложили в мою голову? А что, может там программа, по убийству местного монарха? Я читала, что существуют такие люди, которые могут загипнотизировать других и заставить их сделать что угодно, в том числе кого-то убить. В моей черепушке явно покопались и от этого становится очень не по себе.

Слышу, что кто-то подходит, поэтому пытаюсь открыть глаза. Очень уж не хочется, чтобы меня начали будить теми методами, которые мне не понравятся. И это даже получается. В следующий момент понимаю, что ремни уже не удерживают мое бренное тело на кресле и, рванувшись с него, практически падаю. Все-таки оно меня еще плохо слушается, накатывает слабость и тошнота.

— Ну что вы, милочка, не волнуйтесь так. Сесть можете?

Неуверенно киваю и не с первого раза, но сажусь прямо. Очень хочется пить, во рту как будто пустыня. И, о чудо, мне тут же протягивают кружку с какой-то мутно-желтой жидкостью.

— Пейте, не бойтесь, это укрепляющий отвар, он не очень приятен на вкус, но в вашем состоянии он необходим. Я бы порекомендовал вам покой и постельный режим, но в сложившихся обстоятельствах это невозможно, вас еще должны распределить в соответствующую вашему уровню школу.

Хм, радует уже то, что я тут не останусь навечно привязанной к креслу.

— Думаю, ее распределят в столицу. Такой потенциал! — весело пропел мой мучитель встречавшей женщине.

— Дорогая, ну что же вы молчите, скажите что-нибудь, чтобы мы могли понять, правильно ли произошла имплантация. Кстати, в вашу память внесли информацию об истории и географии Шалайи, знание всех шести официальных языков нашего мира и трех наречий низших, знание законов и правил этикета. Мы не какие-то дикие дриады, это для нас очень важно! Итак, что бы вас спросить? Хм… вот, порадуйте меня рассказом о том, за что в нашей Империи карают смертной казнью?

— Э… хм… — в растерянности промычала я. Очень неожиданный вопрос, однако. — Ну казнят за убийство высших магических существ — магов, маясов, версипов, вампиров и драконов через сжигание в магическом пламени. А также, за измену Империи и переход на сторону демонов.

— Прекрасно, просто прекрасно. Только одно замечание, милочка, — выдал барон ледяным тоном, — вы должны были обратиться ко мне в соответствии с моим положением. Я не знаю, какие правила там у вас, в вашем диком мире, но в нашем обществе вы обязаны обращаться ко мне по титулу, как положено.

Сноб! Это я про себя, разумеется.

— Прошу прощения, милорд, но мы не были официально представлены. — аж сама от себя не ожидала. Никогда не умела говорить столь витиевато, видимо, это умение тоже вложили, да и что-то я за собой никакой вины не чувствую. Неприятно, когда говоришь не ты сама, а то, что утрамбовали тебе на подкорку другие, мда… Но я сочла за благо на этот раз промолчать, уж сейчас хамить точно не стоит.

Мне приказали подниматься, нечего здесь разлеживаться всяким деревенщинам, занятых баронов отвлекать. Хотя еще ощутимо штормило, я решила терпеть до последнего, то есть пока не свалюсь.

Провожатая вновь открыла портал. Честно, заходила туда я с опаской, перемещения к его высокомерному баронскому величеству хватило. Но выбора все равно не было. Похоже, что на сегодня это мой девиз…

Мы оказались в просторном зале с несколькими рядами деревянных скамеек. В нишах на стенах горели светильники, нет, не родные электрические, а как будто шарики света, парящие над массивными подсвечниками. Сопровождающая тут же открыла другой портал и ушла по-английски, не сказав ни слова.

Постояв в отдалении, решила, что нечего подпирать стенку. Пойду к остальным, что уже сидят на скамьях, как и мои коллеги по несчастью с родной планеты. Были и другие люди, не из нашей группы, но что-то меня не тянуло к ним подходить. Не знаю… Все они сидели и смотрели в одну точку, выглядели странно. В общем, я решила не заморачиваться и заняла место в самом конце с краю.

Когда все собрались, в темном углу напротив нас вспыхнули эти странные освещающие шары, и мы увидели небольшое возвышение, на которое выходили четыре человека в длинных плащах коричневого, красного, белого и синего цветов. Вперед вышел один и них, тот, что одет в красное.

— Мы — жрецы нашей Великой Матери Айи, повелительницы и родоначальницы всех стихий, представители четырех основных стихий, наши одежды символизируют Огонь, — и говоривший весь покрылся языками пламени. Кто-то охнул и подался назад, сдвинув скамью, — Воду, — с женщины в синей мантии заструились прозрачные ручейки, которые так и не долетев до пола исчезали, — Воздух, — еще одна женщина, на этот раз в белом плаще, подернулась рябью, ее силуэт смазался., — и Землю, — мужчина в коричневом протянул руку и на его ладони раскрылся невероятно красивый цветок, чем-то отдаленно напоминающий лилию, однако, его лепестки были прозрачны и искрились, как вода на солнце разными цветами радуги.

Та часть группы, которая явно не с Земли, восхищенно ахнула. Я потом узнала, что это был самый дорогой и самый редкий цветок на планете, который может вырастить только очень сильный маг, жрец культа Айи. В дикой природе они не встречаются, и простой маг их вырастить не в состоянии, для этого нужно благословление Богини.

Но это все потом. Сейчас же я завороженно наблюдала за четырьмя стихийниками, впервые увидев магию так близко, порталы не в счет.

— Вы здесь были собраны для того, чтобы определить уровень ваших сил и распределить по школам, — продолжил огненный жрец. — Всего на территории Королевства людей магических школ разного уровня подготовки семь, и каждый из вас попадет в одну из них. Я прошу того, чье имя я назову, подойти и встать в магический круг, — и он тут же вспыхнул огнем рядом с магом, — после чего вам будет названо учебное заведение, в которое вы отправитесь.

Нас стали вызывать. Первым пошел парень, очень высокий, статный, аристократического вида. Не из наших. Когда он встал в круг, то вокруг него поднялся земляной вал где-то до пояса в высоту. Как я поняла, он маг Земли, а вот насколько этот результат хорош, сказать сложно, хотя вроде он выглядел не вполне довольным. Его распределили в Четвертую Школу. Первой из нашей группы пошла блондинка в розовых джинсах. Ее ноги до колен окружила рябь — стихия Воздуха. У кого-то стена из его родной магии была чуть выше пояса, у кого-то ниже, но в целом у всех примерно на одном уровне. Из здесь собравшихся значительно выделялись только земляне, уровень которых едва ли был выше колена, их отправляли в Шестую и Седьмую Школы.

Вызвали меня. На негнущихся ногах я побрела к сцене. Вот будет обидно, если дар совсем мал и меня запихнут в какое-нибудь местное ПТУ и забудут на веки. Хотя тот же мерзкий барон сказал, что потенциал хороший. Пока обдумывала все это, дошла до сцены, встала в круг и тут поняла, что я понятия не имею, стену из какой стихии сейчас увижу перед собой. Хоть бы это был огонь! Хочу чего-нибудь или кого-нибудь спалить!

В этот же момент с диким ревом вверх взметнулась вода, столб был выше моего роста и когда я запрокинула голову, поняла, что фонтан достает до потолка. Ни фига ж себе! Но на этом представление не закончилось, потому что она начала медленно вращаться вокруг своей оси, образуя водоворот. Я стояла в центре и ошеломленно смотрела на это светопреставление. А в это время, внизу появились сиреневые искры, которые молниями неслись к верхнему краю воронки. Еще пару секунд я растерянно взирала на это безобразие, а потом маленький смерч всосался в круг.

В зале стояла звенящая тишина.

— Невероятно, три стихии сразу! — прошептала жрица Воздуха.

До этого я видела только одного человека из всех присутствующих иномирян, а я подозреваю, здесь были только такие, у которого было две стихии. Очень симпатичный парень, входил в круг раньше на пару человек, у него были Огонь и Воздух.

Слово опять взял жрец Огня.

— Мы сейчас стали свидетелями чрезвычайно редкого явления, вы увидели в круге сразу три стихии — это, как вы поняли Вода, Воздух и ментальная магия. — повернувшись ко мне, он добавил, — вы поедете в столицу, в Первую Школу Гааса.

Ага, все это прямо так, с большой буквы. То, что это лучшая Школа, я узнала еще когда распределяли парня, он тоже будет там. Кроме нас двоих в это учебное заведение больше не отправили никого.

Вся процедура скоро закончилась, и жрецы стали открывать стационарные порталы. В этом зале тоже присутствовали белые колонны с крылатыми кошками наверху.

* * *

На другой стороне нас уже встречала красивая женщина бальзаковского возраста, с пересекающим скулу почти черным шрамом, и бодренький дедок с лукавым прищуром. Как оказалось, это коменданты наших общежитий. Соответственно, Рифлан Ахат Даш, так звали парня, пошел за старичком, а я направилась за женщиной.

— Меня зовут госпожа Луция Тэкор, — представилась она. — Вы можете обращаться ко мне, если возникнут какие-то бытовые вопросы или сложности. Я слежу здесь за поддержанием порядка как в помещении, так и общественного. Вы попали в лучшую Школу Империи и должны этим по праву гордиться. У нас учится не так уж много иностранцев из дружественных нашим Королевствам миров, однако, никому из них не делается скидок ни в учебе, ни в общественно-бытовых вопросах. Я выдам правила общежития, и вы должны их изучить. Собственно, ваш первый экзамен в нашем заведении будет именно по ним и принимать его буду я.

— Простите, госпожа Тэкор, этот экзамен буду сдавать только я? — опешила от такой несправедливости и дискриминации я, как будто несколько правил не способна понять и заучить.

— Нет, все. Экзамен состоится в конце первой недели обучения, но я рекомендую ознакомиться материалом до начала занятий. — женщина поджала губы, — послушайте, милочка, у нас элитное заведение, как и во всех Школах Гааса у нас действуют чрезвычайно жесткие правила поведения. Нам, преподавателям, комендантам, лекарям, абсолютно все равно, кем вы были до прибытия в эти стены, и лучше всем студентам это понять поскорее. Поблажек не будет никому, — отчеканила она.

— Простите. — я решила, что от меня не убудет, если извинюсь, ведь действительно не права, а госпожа Тэкор пока единственная в этом мире, из встреченных мной, не вызывала неприятия. Ну еще может жрецы ничего, но мы же не общались.

Дальше шли в тишине по гулким полутемным сводчатым коридорам и лестницам. Автоматически запоминала дорогу, не то чтобы мне нужно было обратно, просто привычка, выработанная еще отцом в детстве.

— В нашей Школе четыре крыла, одно учебное, одно женское общежитие, одно мужское и административное, где кабинеты и личные апартаменты преподавателей, — проводила экспресс-экскурсию комендант.

На самом деле, когда я изучала немаленький талмуд с правилами проживания в этом «чудном» месте, поняла, что здание по форме напоминает скорее крест, где нижняя, то есть самая длинная часть, учебная, верхняя — административная, а перекладина состоит из общежитий студентов, направо мужское, налево женское, в которое мы сейчас и свернули.

Мы вошли в помещение, напоминающее склад, где мне выдали тот самый талмуд с уставом и форму моего размера. А если точнее, то повседневные костюмы для обычных занятий (однозначно радовало, что не бальные платья), спортивные костюмы, парадный — одна штука, опять же халаты и пижамы, все темно зеленого цвета (цвет Школы), два набора постельного белья, а также обувь ко всему этому добру и мыльно-рыльные принадлежности. В общем полное гособеспечение. Интересно, а медицина у них бесплатная?

В нагрузку к обмундированию госпожа Тэкор протянула мне браслет из белого металла. В тот момент, как я его надела, он поменял цвет и стал покрываться сине-бело-фиолетовыми разводами, в цвета моей магии.

Комендант изумленно приподняла брови.

— На всей территории Школы нельзя пользоваться ментальной магией вне классов, я надеюсь, это понятно? Также нельзя пользоваться другими стихиями для причинения вреда вашим сокурсникам или преподавателям. На стенах заклятия, поглощающие всю силу. Любые магические дуэли только в специально отведенных для этого местах и в присутствии лекарей и секундантов.

Магические дуэли?! То есть тут можно совершенно официально драться с другими учениками? Круто! Но свой восторг по этому поводу я высказать не успела, потому что комендант продолжила ликбез.

— Браслет вы теперь не сможете снять до окончания Школы или отчисления, это ваш пропуск, личный идентификатор и средство экстренной связи с ректоратом. Если вдруг что-то случится, и ваши жизненные показатели будут далеки от нормы, то ваше местоположение мы сможем определить благодаря ему.

Странно, а что тут со мной может случиться, драться-то просто так нельзя? Или все же можно? Но додумать эту весьма интересную мысль мне не дали.

— Теперь что касается одежды, она вам выдана на учебный год, когда наступят холода, получите еще набор теплых вещей, пока же в них нет необходимости и не будет еще три месяца. Вы можете отдавать их в чистку раз в неделю. Если же вам понадобится еще что-то из одежды или дополнительная чистка, то за это нужно заплатить. На территории есть лавка, где можно все приобрести.

— Эм, у меня нет местных денег…

— Вам будет назначена правительственная стипендия на время обучения, для столицы она небольшая, но может быть увеличена за счет ваших успехов и достижений. Впрочем, завтра вам об том расскажет ректор. Он вам даст подписать договор на обучение, будьте у него к восьми.

Мы подошли к двери одной из комнат на самом последнем, четвертом этаже. Он состоял из большого холла в центре и огромного количества дверей по периметру, которых было не менее тридцати. Окон нет, дверь одна. А как же пожарная безопасность?

— Это ваша комната, вы ее будете делить с еще двумя студентками. Раньше шести утра и позже одиннадцати часов вечера из комнаты выходить запрещено, двери блокируются. Не успели — спите в холле, на следующий день декан назначит наказание, которое уж точно не будет приятным. Поэтому сегодня я вам открою, ваш браслет уже не сработает.

Прямо военный лагерь какой-то!

Женщина приложила свой коричневый артефакт к двери, и мы прошли внутрь. Проведя рукой над стеклянным шариком, она показала мне, как включить местное освещение.

Комната была очень, ну просто очень маленькая. Три кровати по периметру помещения, три тумбочки в изголовьях, по четвертой стене шкаф, разделенный также на три равных отсека, посередине стол и стулья, правда, четыре. Никаких излишеств, обстановка спартанская. Еще имелась маленькая дверь в санузел, тоже, кстати, крошечный.

— Поскольку вы приехали первая, то можете выбрать любую кровать, — комендант немного замялась. — Мой вам совет, поскольку с вами будет жить оборотень, не занимайте кровать у окна, они любят свежий воздух, и не пользуйтесь парфюмом. Столовая завтра будет работать с семи утра. Браслет вас разбудит в шесть часов, как у нас принято.

— Большое спасибо! — сказала я уже в спину женщине, и она скрылась в темноте. Да, тут время ценят.

При упоминании о еде, желудок предательски сжался. Я последний раз перекусывала еще дома, да и то, кусок в горло не лез. Не знаю, можно ли здесь пить воду из-под крана, но попила и вроде даже козленочком не стала. Еле дотащила свою сумку и выданные вещи (да, да, все сама) до постели. Сначала хотела назло занять кровать у окна, но потом подумала, что ничего не знаю об оборотнях и конфликты с ними мне ни к чему. Решила все же разложить вещи и помыться, перед тем как завалиться спать. Кстати, сантехника тут вполне современная, чтобы включить душ не нужны рычаги, просто встаешь под него и вуаля, типа фотоэлемента. Вот только температура воды не регулируется, предлагая лишь приятно теплую.

Наконец-то я добралась до постели и отрубилась сразу же, как голова коснулась специального валика, подушек здесь не водилось, по-видимому.