Возрадуйтесь

Даниил Азаров, 2022

Вы ждете Второго Пришествия?А может я и не уходил вовсе…Во имя Папы моего – будьте благоразумны. Вы не захотите встретиться со мной.Но если не повезло, то может по бокалу вина для начала?

Нет греха, кроме глупости

Дым от чадящих факелов висел под потолком плотным облаком.

Высокие резные окна заброшенной церкви. были плотно закрыты и затянуты чёрными простынями. Человек в тёмно-красной плотной мантии, сидя на корточках, кашляя и чертыхаясь, заканчивал чертить на дощатом полу пентаграмму. Обмакнул пальцы в стоявшую рядом небольшую чашу с кровью и соединил последние две черты в нижней части рисунка. Осмотрел целиком свою работу, сравнил её с рисунком в лежащей рядом чёрного переплёта книге и остался доволен.

Он привстал, стараясь не подниматься во весь рост, гуськом добежал до лавки с разной утварью и взял со столешницы тряпичный свёрток. Вернувшись обратно, развернул тряпицы и осторожно вынул маленькое детское тельце. Ребёнок явно был уже мёртв несколько часов, но человек обращался с ним с нежной аккуратностью. Положил его в середину пентаграммы, вытащил из-за пояса кривой кинжал с белой костяной ручкой и, стоя на коленях, занёс над головой.

Закрыв глаза, начал что-то бормотать нараспев, постепенно повышая голос. Через минуту он словно впал в транс, раскачиваясь из стороны в сторону, всё громче и громче распевая слова на древнем мёртвом языке:

— Са-а-алла т'ка гэнот дра-а-а-амм-ма-алла-а-а укно-о-о стра-а-амма-эмм!!!

Его голос поднялся до визга, на самой высокой ноте он внезапно оборвал пение, замер и резко опустил кинжал в грудь маленького бездыханного тельца.

Факелы, стоящие по краям пентаграммы, моргнули и погасли, погрузив помещение в полную тьму. Дым под куполом заклубился ещё сильнее, начиная закручиваться в воронку, центром которой была пентаграмма. Узкий вихрь опустился к детскому тельцу, коснулся его и вдруг начал стремительно затухать. Ещё через секунду факелы вспыхнули снова, освещая оставшиеся от воронки неровные слои дыма.

Мужчина разочарованно выругался, схватил с пола книгу и принялся лихорадочно листать страницы.

— Что, не получается никак? — раздался голос из глубины церкви.

Не отрываясь от книги, человек машинально ответил «Нет», а затем испуганно вскочил, прижимая к груди толстый фолиант. Дым попал ему в глаза, в нос, заставив снова пригнуться.

— Кто здесь? — голос сорвался в фальцет.

Он метнулся к лавке и увидел сидящего на свечном ящике незнакомца.

— Изыди! — отпрянул назад человек в красной мантии.

— Ну ты уж определись, ты призываешь или изгоняешь? — усмехнулся мужчина, совершенно не планируя никуда исходить.

Гость был одет в элегантный полосатый костюм-тройку тёмно-синего цвета. Он сидел на столе, закинув ногу на ногу. В кончиках черных лакированных ботинок отражалось неровное пламя факелов. Дым, казалось, совершенно ему не мешал. Наоборот, незнакомец глубоко вдохнул и мечтательно прикрыл глаза.

— Мелисса, кориандр, ногти мёртвой ведьмы и шалфей… изумительный аромат. А ты постарался, надо отдать тебе должное. Но, видишь ли, благовония — ещё не всё. Это лишь малая толика обряда. Тут важно всё — и слова, и жертва, даже интонации. Дай книженцию свою сюда, поглядим, из-за чего ты уже столько детей перевёл.

Дрожащими руками человек в мантии протянул фолиант незнакомцу. Тот небрежно пролистал несколько страниц в начале, открыл заложенное место и быстро пробежал глазами первые абзацы. Нахмурился, перелистнул вперёд и разочарованно вздохнул.

— Ну, понятно, как я и думал. Скажи мне, горе-заклинатель, где ты её взял?

— М-м-мы н-н-нашли книгу в ру-р-руинах старого за-замка, во время эксп-п-п-п-педиции к южным г-го-горам.

Он слегка заикался и от этого выглядел ещё более жалким.

— А то, что там были руины, не навело тебя ни на какие мысли?

— Он… он… был старый, — неуверенно ответил человек.

— Ну да, и непрочный к тому же. Видишь ли, мой недалёкий друг, здесь допущено сразу несколько неточностей.

— Не-неточностей?

— Именно. Во-первых, мелиссы нужно меньше, а вот ногтей мёртвой ведьмы, наоборот, больше. Но посмею предположить, что твои незадачливые коллеги методом проб и ошибок всё-таки получили необходимые пропорции. Что неминуемо привело их к следующей и последней ошибке.

— О-ошибке?

Вид у вопрошающего был донельзя глупый и удручённый.

— Ты так и будешь заикаться и повторять за мной? — незнакомец фыркнул, небрежно бросил фолиант рядом с собой. — В этой книжице совершенно неправильный перевод и трактование самой сути большинства демонов. Вот взять Молоха, которого ты так усердно стараешься призвать. Ему в жертву нужны дети, всё верно. Но они нужны ему живые, чувствуешь разницу? Он же без ума от ваших детей! Носится с ними по всему аду, как… как маленький! Учит, воспитывает, футбол, волейбол, всё такое. Его даже за глаза называют нянькой! Ну, когда он не слышит, конечно. В следующем месяце собирается для них стадион с бассейном построить.

— С-стадион?

Гость в костюме гневно зыркнул, и заклинатель испуганно зажал рот руками.

— А теперь представь себе, мой горе-колдун, что может произойти, когда его призывают и показывают труп младенца?

— Разрушенный замок? — человек шумно сглотнул.

— А ты не безнадёжен.

— Но ведь он должен быть скован пентаграммой! Демон не имеет право выходить за её пределы!

— Это с чего ты взял?

— Так написано в кни… — мужчина осёкся. — А-а-а-а…

— Ага-а-а-а! Теперь скажи мне, чудо эволюции, зачем ты хотел призвать Молоха?

— Ну, — заклинатель неуверенно посмотрел на своего гостя, — я хотел власти, денег и могущества.

— Деньги сразу мимо — откуда они в аду? Головой подумай своей.

— Золото?

— Магия так не работает, невозможно создать что-то из ничего. Философский камень есть? Грязь с серных трясин Месопотамии? — он посмотрел на реакцию собеседника и кивнул. — Как я и думал. Что дальше было?

— Могущество?

— А что в твоём понимании могущество?

— Управлять стихиями, колдовать, быть бессмертным, знать…

— Стоп, стоп, стоп, — перебил его гость. — Сразу нет. Для этого нужно владеть магией, то есть иметь её в крови. А это только у демонов или ангелов, ты один из них? С виду не похож. Дальше?

— Власть? — совсем уже грустно спросил колдун.

— Тут тоже поподробней.

— Захватить весь мир… например…

Он с надеждой смотрел на своего незваного пришельца.

— Как бы тебе объяснить, — тот задумался на минуту. — У тебя же дети есть?

— Трое, то есть да… есть…

— Отлично! Тогда представь, что они играют во дворе с соседскими детьми. Представил?

— Ну… да…

— И вдруг твой младший вбегает и кричит тебе: «Папа! Они все гады и уроды! Убей их всех! Я хочу ими повелевать!» Что ты ему ответишь?

Человек оперся о стену и сполз вниз, имея самый несчастный в мире вид.

— И как же быть! Кого тогда призывать, чтобы хоть что-то получить?!

— В том-то и дело — никого, мой невезучий друг, никого. Это ловушка. Ни один демон никогда ничего не даст своему призывателю, в лучшем случае дары заберёт, в худшем — вместе с жизнью. Такие дела.

Гость развёл руками.

— Вообще я вас, людей, не понимаю. У вас под носом толпы святых, картинки ангелов на каждом углу, церквей да храмов понастроили — плюнуть некуда. Так нет же — всё равно идёте что-то клянчить у демонов и бесов! У лукавых! Ну где логика-то, а? Объясни мне, властолюбец ты мой?

Мужчина в мантии в надежде поднял голову.

— А что, можно и молитвой вечную жизнь получить?

— Ну… не знаю, насчёт вечной жизни не уверен, конечно. На твоём месте я бы, — гость посмотрел на труп ребёнка, — начал с грехов. Не дай бог, Молоху попадёшься в аду, он же тебя за такое, — он задумался на секунду, — может и рожать заставить.

— Как… рожать? — заметно побледнел заклинатель. — Откуда?

— Тут уж откуда придётся, как говорится. Вода дырочку найдёт.

— Какую дырочку? Как же я… Зачатие же необходимо!

— Будет тебе зачатие, не переживай. Молох — он такой затейник! — незнакомец подмигнул.

— Я буду молиться! Неистово! Только скажите, кому?

— Что кому?

— Молиться кому именно? Я по тёмным в основном, вы же понимаете. Деву Марию знаю, да Христа, сына божьего. Вот кстати, может, ему? А?

Мужчина в изящном полосатом костюме передёрнулся, словно от озноба, и скривил лицо.

— Вот уж нет, мне — точно не надо.

— А кому… — и в этот момент до человека в мантии дошёл смысл сказанного и у него в прямом смысле отвисла челюсть. — А-а-а-а… ну-у… мне… то есть… вам… а.… вы… значит он… а…

Назаретянин с кислой миной продолжал смотреть на сидящего мужчину.

— Но может, всё-таки… в виде исключения… раз уж сами ко мне зашли… так сказать… — заклинатель жалобно посмотрел снизу вверх.

— Говорю же — нет.

— Но… почему?..

Его гость спрыгнул со свечного ящика, стряхнул с пиджака невидимые пылинки. Огляделся по сторонам, взял недавно читанный им фолиант и с глухим «хыть» опустил его со всей силы на голову колдуна. Череп хрустнул мартовским льдом в весеннее половодье, и на переносицу мужчины лениво спустилась жирная струйка крови.

— Не нравишься ты мне, прости меня господи.

Он бросил на пол книгу, брезгливо посмотрел на сползающий труп заклинателя.

— Такие дела, наивный ты мой. Такие дела.