Леди не бывают стервами

Дара Преображенская

Героиня романа – ничем не примечательная девушка, мечтает стать красивой, но у неё, оказывается, есть талант: по своей воле силой своих мыслей она может выглядеть так, как мечтает в глазах других людей. Этот дар открывается ей совсем неожиданно. Она уезжает в Москву, знакомится с бизнесменом, влюбляется в него и использует на нём свой дар. Ведь ей кажется, что с ординарной внешностью он никогда не обратит на неё внимания, поэтому она вынуждена скрывать от него своё истинное лицо.

Глава 3

……Света стояла перед зеркалом и долго не могла понять, в каком обличии она пойдёт к Сашиной тетке. Она пообещала Денису, но он сказал, что навестит её завтра. А сегодня — четверг! Ей нужно быть на окраине Андреевска.

«Для чего мне вообще нужна эта фотография?» — подумала девушка, — Я же никогда не уеду из города. И не собираюсь никуда». Она вздохнула. Нет, конечно, она была серой мышкой, и такая вряд ли понравится Денису, но свой собственный облик, данный ей от рождения, был как-то близок ей.

Подсознательно и даже уже сознательно она, конечно, понимала, что власть красоты велика.

И тем не менее……

«Облик Барбары Сашу скорее всего, напугает», — решила Света.

Она натянула своё мешкоподобное платье. Конечно, оно было старомодное, однако в ярко-фиолетовом платье Барбары она вряд ли могла себя представить.

И к тому же, Барбара была стервой, а Света — нет.

«Иногда всё же полезно надевать на себя маску стервы», — подумала Света.

Особенно если ты не можешь постоять за себя.

Ну, что ж, нужно, тем не менее, ехать.

Она ещё раз посмотрела на своё зеркальное отражение, с сожалением вздохнула.

«Они все, все мужчины начнут видеть во мне Барбару, но никто не полюбит Свету Кучерову такой, какая она есть».

Мысль эта не давала ей покоя, когда она добиралась до остановки.

Ехать пришлось долго. Света из окна автобуса смотрела на унылый пейзаж, наблюдая, как мимо неё проплывали деревья, уже запорошенные снегом. Слава богу, сегодня уже не было так холодно, как буквально два дня назад.

Дом она нашла не сразу, пришлось порядочно поблуждать вокруг, хотя, в принципе, он находился недалеко от автобусной остановки.

Это был уже покосившийся домишко, ничем не приметный на первый взгляд.

Света сначала робко постучалась в дверь, поняв, что звонок не работает.

Подождала.

Во дворе залаял пёс, и Света съёжилась.

«А вдруг псина злая и укусит меня?» — с ужасом подумала Света.

Она вспомнила, как в детстве её укусила дворовая собака, её потом несколько раз таскали в поликлинику, ставили уколы от бешенства. Да и рана воспалилась.

Она уже хотела уйти, повернуть назад, но вдруг во дворике послышались чьи-то шаги.

Света разглядела худенькую фигурку Саши, которая едва успела накинуть на себя старый полушубок.

— Светлана Александровна! Светлана Александровна, не бойтесь. Это — наш Тошка. Он совсем не кусается, — издали крикнула она.

Подбежала к калитке осторожно открыла её ключом.

— Простите, мы сами закрываем, а то тут по вечерам всякие ходят бомжи. Тётя Марина начала бояться. Ну, я ей и посоветовала. Мы ключи той женщине из соцзащиты отдали, чтобы она всегда могла беспрепятственно войти к нам. Ну, Вы понимаете, там помочь по хозяйству и всё такое…..

— Я понимаю, — ответила Света и улыбнулась.

«До чего же приятно быть самой собой и не строить из себя стерву», — подумала Света.

Причин этого она пока не понимала, не осознавала, просто констатировала факт. Она ещё раз посмотрела на худенькую фигурку девочки.

— А ты не боишься простудиться? — спросила Света.

— Не-а. Я же закалённая.

Саша тоже улыбнулась в ответ. У неё была приятная веснушчатая мордашка. Света протянула сумку из хозяйственного магазина.

— Я здесь кое-какие продукты принесла: тушёнку, макароны, хлеб, фрукты.

Она видела, как девочка покраснела.

— Не надо. У тёти Марины есть пенсия и я….я живу в интернате. И ещё нам кое-какая помощь из соцзащиты есть.

Саша отдала сумку Светлане.

— Нет. Если ты сейчас не возьмёшь, я уйду и обижусь….и не стану искать твою мать.

«Почему это я вдруг заговорила стихами?» — мелькнуло в голове Светы.

Мысленно она пожала плечами.

Видя нерешительность девочки, Света взяла инициативу в свои руки:

— Веди меня на кухню и покажи, куда поставить. И потом, я прекрасно знаю, как велика пенсия по инвалидности, а вам обоим нужно хорошо питаться, в том числе, и твоей тёте Марине.

Саша молча повела её за собой. Они оказались сначала в тёмных сенях.

Краем глаза Света сначала различила маленькую нескладную дворняжку, выбежавшую из своей конуры, чтобы поглядеть, кто к ним пожаловал.

Рядом с собачьей будкой стояла миска с каким-то отвратительным варевом. Возможно, там были кости, а собаки ведь очень любят кости.

— Это я ему суп сварила, — пояснила Саша.

— Сама? — удивилась Света.

Девочка закивала и даже смутилась немного.

— Угу.

Больше не было той Саши, которая напоминала ей совсем недавно затравленного волчонка. Это была счастливая девочка. «Только почему-то бледненькая очень», — подумала Света, входя в дом вслед за Сашей.

Они прошли сквозь тёмные сени, Света поднялась по ступенькам небольшой лестницы, идя шаг в шаг за своей юной провожатой.

— Только не споткнитесь, пожалуйста, — услышала она тоненький голосок девочки, — а то многие спотыкаются. Я сейчас дров принесу и ещё жарче истоплю печь.

— Вы дрова выписываете? — спросила Светлана.

— Да. Только в последнее время они какие-то дорогие стали.

Дверь раскрылась, и Света оказалась в довольно светлом помещении. Небольшая комнатка-кухонька. На полу лежали примитивные дорожки и половики, очевидно, связанные вручную умелыми женскими руками. Кухонный стол, шкафы, где хранилась посуда: ложки чашки, кружки. На столе стояла хлебница с нарезанными тонко-тонко ломтиками хлеба, две кружки.

Это был компот, в котором плавали кусочки фруктов, яблок. Стулья, две табуретки.

Возле холодильника сидел серый кот и лакал молоко из чашки, смачно облизываясь.

И только в последнюю очередь Света увидела женщину лет сорока — сорока пяти в инвалидном кресле.

На голове у неё была кудрявая шевелюра. Халат в горошек, поверх халата надета шерстяная кофта и шаль.

В доме было не очень-то тепло, хотя поленья трещали в печи. Лицо женщины ничем на первый взгляд не примечательное, если не считать красиво очерченных бровей, данных ей от природы.

— Марина….Марина Игоревна Светлакова, — представилась женщина и улыбнулась.

«Светлакова, — мысленно повторила Света, — почему-то для Барбары я тоже выбрала фамилию Светлакова. Не случайно всё это».

— Здравствуйте, — произнесла женщина, приветливо улыбнулась Светлане. Она поздоровалась во второй раз.

Света тоже представилась, протянула сумку с продуктами.

— Что это?

— Продукты.

— Продукты?

— Возьмите, а возражений я не приму, — решительно сказала Света.

Марина долго не колебалась.

— Хорошо. Поставьте вон туда. Саша разберёт.

Женщина указала на угол. Света поставила сумку, заметила, как Саша пытается ей помочь снять пальто.

— Спасибо.

— Вы садитесь, садитесь, Светлана Александровна, — сказала Саша.

Света села.

— Саша, завари-ка чаю.

— Хорошо.

Саша принялась хозяйничать на кухне, а Света наблюдала за ней. Ей нравилось наблюдать за чьими-то хлопотами. Это успокаивало её.

Вскоре на столе появился чайный прибор, состоящий из трёх чашек, чайника и сахарницы. Это был настоящий фарфор, красиво расписанный.

— Китайский сервиз, — пояснила Марина, — Мне от покойного мужа достался.

— А кем был Ваш покойный муж? — спросила Света

— Писатель.

— Писатель? А он писал какие-то известные книги?

— Детские.

— А-а…..

Саша достала из холодильника торт и разрезала его на несколько частей.

— Угощайтесь.

— Спасибо.

За окном началась метель. Саша подбросила в печку дровишек, тотчас стало тепло и как-то уютно.

Только сейчас Света заметила висевшую на стене картину, присмотрелась.

Была изображена берёзовая роща в ясный летний солнечный день. Струи Солнца ровными потоками проходили сквозь ветви берёз и освещали собой зелень.

Света любила молодую зелень с её сочным едва заметным, но всё же постоянным запахом. А сейчас — зима.

— Саш, достань-ка наш старый семейный фотоальбом, — неожиданно среди молчания попросила Марина.

Саша ушла в другую комнату, возвратилась с толстым альбомом, протянула его тёте.

— Держите.

— Вы хотите посмотреть? — предложила Марина.

— Да.

— Тогда садитесь рядом, Вы будете листать, а я Вам всё объясню.

Света подсела к Марине, которая тут же раскрыла альбом на первой странице.

Затем она начала перелистывать альбом, всматриваясь в лица, запечатлённые в любительских фотографиях.

Перед Светой чередой проплывали какие-то незнакомые лица: взрослые, дети, мужчины, женщины. На одних фото они непринуждённо улыбались, на других были довольны собой.

На третьих — просто отчаивались, грустили, плакали. Да, они плакали, хотя плачущих лиц на фото ей доводилось встречать не так уж часто.

— А это Сашенька в детстве, — показала Марина на абсолютно лысую девочку в красном платьице.

По виду только лишь это платьице выдавало то, что это была девочка, а не мальчик.

— А вот Саша играет в песочнице. А это она пошла в первый класс.

— И мы тогда нарвали много цветов с клумбы, — весело вставила Александра, — а тётя Маруся затем на нас жутко кричала. Она говорила, что это мы её обокрали.

— У нас просто не было денег на цветы для учителей, — виновато объяснила Марина.

— Кому они нужны эти цветы, — сказала Света, — Одна фикция.

— Да вы чай-то пейте-пейте, — произнесла Марина, пододвинув горячую кружку ближе к Свете, — Или, быть может, Вы компот будете? Нынче мы с Сашей сделали отличный компот.

Саша смутилась, ощутив, что её представили в роли заботливой хозяйки.

— Нет, я, пожалуй, чай выпью, — сказала Света, — а компот отведаю в другой раз. А как зовут вашего кота? — спросила она, наблюдая за тем, как серый кот ловко прыгнул на стул, устроившись на нём удобно, и замурлыкал.

— Мурзик, — ответила Саша.

Села на стул, а Мурзика положила к себе на колени и начала его ласково гладить, особенно под мордочкой, так как она слышала, это очень приятно для животных.

— Я слышала, к вам ходит какая-то женщина из соцзащиты, — сказала Света, не зная, как поддержать разговор, — Мне Саша сказала, — поправилась она.

Марина закивала.

— Да. Её зовут Ксения Семёновна. Очень хорошая женщина с довольно непростой судьбой. Она помогает по хозяйству, приносит продукты из магазина. Мы, ведь, на окраине города живём, а магазины от нас далековато — две остановки ехать. Сами видите, я не в состоянии.

— Понимаю, — сказала Света, — Если хотите, я также буду приходить к вам.

— Спасибо. Если это Вам, конечно, не в тягость Ксения Семёновна ходит два раза в неделю.

— Нет, не в тягость. О чём речь? — спокойно сказала Света, а сама почему-то подумала: «Барбаре бы это не понравилось. Но, в конце концов, кто такая Барбара? Никто».

Наконец, Марина протянула фотографии довольно симпатичной женщины. На одной из фотографий женщина была запечатлена в спортивном костюме рядом с рыжим псом. Она улыбалась, будто хотела сказать: «Смотрите, вот как я радуюсь». В этом лице Света узнала ту самую женщину, которую показывала ей сначала Саша, говоря, что она — её мать.

Короткая стрижка обесцвеченных волос, серые глаза, веснушки, широкая почти что голливудская улыбка.

«Они действительно очень похожи», — подумала Света.

На втором фото эта же женщина шагала с зонтом в сером длинном плаще, который совсем не шёл ей, более того, который обезображивал её фигуру. Но на второй фотографии волосы женщины были уже чуть длиннее, и по возрасту она была старше.

«Только глаза у Саши карие, а у неё — серые», — подумала Света, ещё раз внимательно всматриваясь в облик женщины.

Третье фото, скорее всего, предназначалось для паспорта, потому что, во-первых, оно было небольших размеров. Во-вторых, чёрно-белое. В-третьих, женщина на нём не улыбалась, словно, кто-то дал ей указание застыть и не шевелиться.

«Почему на паспортах не разрешают улыбаться? — подумала Света, — поэтому все получаются такими страшными».

— Это — Сашина мама? — спросила Светлана.

Марина кивнула:

— Да. Саша говорила мне, что Вы хотите найти её, и Вам нужны фотографии для этого.

— Ну, да. Я говорила это Саше, — согласилась Света.

— Знаете, она даже воспрянула духом в тот день. Она ведь, — Марина огляделась. Саша была в другой комнате с котом Мурзиком, — Она ведь очень болезненно переживает отсутствие матери. Любому ребёнку хочется разыскать мать.

— Конечно, — согласилась света, — Только пока я вам ничего конкретного пообещать не смогу.

— Разумеется.

Марина понимающе закивала. Посмотрела на едва уменьшающийся торт.

— Почему Вы ничего не едите, Светлана? — спросила она.

— Я….я просто не голодна, — пожав плечами, ответила Света, — я действительно не голодна, а с тортами и сладостями у меня как-то не сложилось.

— Что Вы имеете в виду?

— Аллергия.

— А-а. а у меня аллергия на цитрусовые и землянику, — сказала Марина, — Вот Сашка в прошлом году со мной совсем замучилась. С тех пор я больше не ем. Да и откуда на наши-то деньги купишь цитрусовые: там разные апельсины, мандарины, грейпфруты. Кстати, Светлана, Вы любите грейпфруты?

— Не очень.

— Саш, принеси их. Они в твоей комнате, — крикнула Марина в соседнюю комнату, где сидела Саша с Мурзиком на коленях.

Она появилась на пороге кухоньки, всё ещё держа толстого разъевшегося на хозяйских харчах Мурзика.

— Что принести, тётя Марина? — спросила Саша.

— Да грейпфруты. Помнишь, Ксения Семёновна в понедельник принесла. Я их не ем, ты же знаешь, у меня аллергия, и ты не любишь. Я бы хотела угостить Светлану.

— Сейчас принесу, — отозвалась Саша.

Через минуту на кухонном столе возникла тарелка, наполненная грейпфрутами. Однако Светлана не притронулась к ним. Она откусила немного пирога, запила чаем.

Конец ознакомительного фрагмента.