Бездорожная сказка

Дара Сказова (2024)

В Тридесятых Землях неспокойно: исчезли Царь с Царицей. Очевидно, похищены. Именно так можно трактовать записку, полученную их старшими детьми — Иваном и Варварой. Что же делать? Как найти правящую чету? Кто решился на немыслимое злодеяние? И.о. Царя отправляет сестру на поиски родителей. В помощь ей выделяется Стрелец-молодец для охраны и бодрая прабабушка с личным транспортом. Найдутся ли родители? Справится ли юная царевна с нестандартным заданием? Какие трудности и препятствия встретятся ей по пути?

2 день лета, или Исчезновение

Какой же мирной, милой и обычной была моя первая запись в новом томе дневника! И я никак не могла предугадать, какими леденящими душу событиями я буду вынуждена наполнять его уже на следующий вечер… Впрочем, не буду отклоняться от хронологии истории, и опишу все по порядку.

Поздняя весна — это ранний подъем солнца, поэтому, когда я была бесцеремонно разбужена трясением за плечо, уже совсем рассвело, и я хорошо разглядела у своей постели собственную прабабушку.

Как всем известно, хотя и не сильно афишируется среди подданных, мои предки по женской линии имеют в семейном древе самую настоящую Бабу Ягу, чей портрет рисуется не слишком радужно в народных сказаниях. Прабабушка этим совершенно не тяготится, избрав своим девизом «Пусть говорят, что хотят». Расширенная же версия девиза была вышита Ягой Матвеевной крестиком, вставлена в рамочку и висит ныне в парадном углу ее Избушки-На-Курьих-Ножках: «Иметь дурную репутацию очень просто: достаточно быть красивой и общительной, а люди сами все придумают и всем расскажут». А тот, кто хотя бы раз пересекался с прабабулей лично, уже никогда не поверит в то, что она Ивашек в котле варит, а Иван-царевичей в баньке парит. Хотя бы потому, что у нее нет подходящего по размеру котла, а банька на выделенном ей участке земли не имеет шанса поместиться — вся территория отдана под яблоневый сад с молодильными плодами. Моя родственница все силы отдает науке, изучая и экспериментируя с зельями, заклинаниями и колдовскими штучками, чем всегда вызывала у меня неподдельный интерес. Вот только проявлять этот интерес активно я не могла — разве подобает старшей царевне интересоваться чародейством и полетами в ступе?

Но я отвлеклась… Хотя надо же представить персонажа, впервые появившегося на страницах моего дневника…

Вид у прабабушки был слишком уж всклокоченный, словно она выскочила из дому посреди ночи и во весь дух пронеслась над страной в своей ступе, не заботясь ни о сохранности прически, ни о подобающем царскому дворцу наряде. Впрочем, Яга Матвеевна славилась пренебрежением к правилам и законам. Одно лишь ее стремление к сохранению вечной молодости говорило о многом. Спросонья я с некоторым трудом узнала в молодой и цветущей, пусть и лохматой, женщине собственную прабабушку по материнской линии. А потом услышала ее слова:

— Вставай, Варвара! И срочно в тронный зал.

Я уставилась на Ягу Матвеевну в немом изумлении. Что это за вопиющее нарушение режима дня? Как это «Вставай»? Без умывания? Без зарядки? Без утренних записей в дневнике? Я озадаченно смотрела на прабабушку. Та никогда не отличалась терпением, а потому уже кидала мне на одеяло юбку, блузку и поясок. Совершенно неподходящие ни друг к другу, ни к ситуации в целом.

— Быстро, внуча, у нас ЧП.

Я по-прежнему не двигалась, пытаясь привести в единую систему суетящуюся Ягу Матвеевну, мятые вещи на постели и ранее утро за окном.

— Давай, давай. И тихо. В тронном зале уже Иванушка-царевич ждет.

Мой старший брат всегда был любимцем у прабабушки, поэтому она называла его ласковым имечком. Впрочем, и меня она кликала Варечкой или Вареником. А сегодня назвала меня Варварой… Пока я размышляла над этим, Яга Матвеевна уже покинула мою светлицу, взмахнув на пороге пышной алой юбкой и сделав одновременно мельницеобразное движение кистью, мол, поторапливайся. Озадаченная, я все же решила повиноваться.

Никогда еще доселе меня не будили подобным образом. Пусть на улице и светло, но было понятно, что глубокая ночь только-только уступила свое место раннему утру. И разбудила меня не прислужница Глаша, не даже дочь боярская Аннушка, моя компаньонка, помощница, но совсем не подруга, а сама прабабушка, которая вчера еще прислала нам голубя почтового с обычным письмом из своего поместья на окраине царства, куда и за неделю не доберёшься. Однако она тут и требует моего присутствия в тронном зале. Так что я подчинилась давлению обстоятельств и поспешила одеться. Конечно, я не могла позволить себе небрежный вид, и пришлось потратить несколько драгоценных минут на то, чтобы заплести волосы в аккуратную косу, вполне подходящую в качестве утренней прически. После чего я поспешила в тронный зал.

Я ожидала увидеть там всю семью, боярскую думу и кабинет министров в полном составе, однако зал был темен (из-за малого количества окон и не горящих факелов) и практически пуст. Мои шаги гулко звучали в его тишине, эхом отражаясь от высоких сводов. Я увидела прабабушку, стоявшую возле папенькиного трона, и брата Ивана-Царевича, склонившего в ней голову. Меня удивило, что мой старший брат занял место царя, пока что не положенного ему по рангу.

— Что случилось? — спросила я, приблизившись к трону.

Брат и прабабушка одновременно обернулись ко мне. Их озабоченные лица усилили мою тревогу, а я и так была неспокойна из-за странного начала дня.

Иван-царевич поманил меня к себе. Они склонились над чем-то, лежащим на столе. Письмо? Книга? Тряпка какая-то? Оставшиеся десять шагов я продолжала гадать, что же так внимательно разглядывали мои родственники. Заглянув через плечо Яги Матвеевны, я наконец идентифицировала предмет: то была береста, заполненная буковками. Рядом лежала стрела. Обыкновенная. У нас все стрельцы такие в колчанах носят.

— Сегодня в полночь меня разбудил звук влетевшей в мою опочивальню стрелы и вонзившейся в дверцу шкафа, — сообщил мне брат. — На стреле было это.

И Иван-царевич ткнул пальцем в бересту. Мне бросилось в глаза имя папеньки — и вся внешняя суетность покинула мою голову. Теперь я вчитывалась в текст.

«Кащей Бессмертный и его жена похищены нами. Дальнейшие инструкции у Шишковиков».

Озадаченная, я подняла глаза на брата. Тот кивнул.

— Я проверил. Их действительно нет. Опочивальня пуста, беспорядок страшный.

— Ну, может, они погулять ушли, — неуверенно сказала я. — Маменька любит спонтанные решения.

— Кладезь Премудрости не видит их, — хмуро возразил Иван-царевич. — Я его первым делом привлек к поискам.

А это серьезный аргумент! Созданный во времена молодости моей матушки, Кладезь Премудрости обладал — ввиду постоянного самосовершенствования — многими возможностями, недоступными даже Яге Матвеевне.

— А я искала их через яблочко по блюдечку, — добавила информации прабабушка. — Кладезь-то сразу мне новость скинул. И не видно их мне даже через блюдечко мое волшебное, а ведь оно может разглядеть все, что пожелаешь, будь то живое или мертвое, близкое иль далекое. А уж собственную внучку завсегда мне показывало. Но не сейчас.

Я почувствовала холодок, пробежавший по спине.

— И что же… И как же… — я не могла сформулировать вопрос.

— Я сразу в ступу и сюда, — продолжила Яга Матвеевна, игнорируя мои сложности с формулировками.

— Что делать будем? — поставил вопрос ребром мой брат. С невольной гордостью взглянула я на него: без папеньки он ведь автоматически занимает его место на троне, и куда делась его беспечность и легкомыслие? Передо мной был настоящий царь Тридевятого царства, правда, немного растерянный.

— Искать их надо, — сказала я. — Объявить всецарский розыск и…

— Нельзя, — покачал головой брат.

— Почему?

— Ситуация не та, чтобы объявлять о пропаже правителя, — объяснил он. — Хан Восточный у границ стоит. И только опасения перед папенькиной репутацией удерживают его от начала военных действий. Стоит ему узнать, что Кащей Ужасный пропал — всё, конец нашим восточным землям.

— Так, может, это он и организовал? Похищение? — подала мысль прабабушка.

— Сомневаюсь, — задумчиво не согласился Иван-царевич. — Он бы уже перешел в наступление. А они так и стоят лагерем у границы, я стрелу посылал волшебную с запросом.

— Мою стрелу? — встрепенулась Яга Матвеевна.

— Её, — вздохнул брат. — Но, согласись, ситуация-то критическая.

— Все равно, не трать стрелы эти понапрасну, — посоветовала прабабушка правнуку. — Создать новые я пока не смогу, Финист Ясный Сокол отказывается своим оперением жертвовать, а долги его все прежние я уж зачла. Мы через блюдечко сможем все узнать.

Здесь, полагаю, будет уместным комментарий о луке и стрелах. Очень полезное изобретение моей родственницы-чародейки: лук заколдован таким образом, что послать из него стрелу можно из любой точки — и послание всегда прилетит в строго определенное место, будь оно хоть в двух шагах, хоть за тридевять земель. Всего было изготовлено пять таких комплектов. Один из них и получил мой брат в качестве подарка на совершеннолетие.

— Ну прости, прабабушка, — понурился царевич. — Запаниковал, сознаюсь. Тебя-то еще не было рядом.

Пока они беседовали, я успела продумать сложившуюся ситуацию и позволила себе перевести разговор на более практические материи.

— Значит, оповещать об исчезновении царской четы мы никого не будем, — сказала я. — Нужно скрывать это как можно дольше. К границе войско отправить, чтобы в случае наступления Восточного Хана быть готовыми защитить свои территории.

— Я уже это сделал, — сообщил заместитель Кащея Ужасного. — Прямо сразу и отдал приказ, я ведь все-таки за военное дело не просто так отвечаю.

— Молодец, — одобрила я действия брата. — Затем нужно кого-то отправить на поиски родителей. В послании ведь сказано про Шишковиков. Что это может означать?

— Сосновые Земли от нас на западе, — задумчиво сказал Иван-царевич. — Заманивают?

— Могут, — не менее задумчиво согласилась Яга Матвеевна. — Отвлекают от восточных границ.

— Значит, ехать туда должен не ты, — отреагировала я, обращаясь к брату. — А я.

— Ты? — удивился тот.

— Именно, — уверенно продолжила я свою мысль. — Еще вчера папенька сообщил мне, что я должна отправиться в длительное путешествие по миру с большим и дружественным турне. Вчера же он и коммюнике выпустил, сегодня в «Вестнике Тридесятого царства» должно появиться.

— А, да, — припомнила Яга Матвеевна. — Внуча говорила мне, что собираются они тебя на охоту за женихами отправлять.

Я чуть поморщилась — прабабушка всегда предпочитала называть вещи своими именами, игнорируя дипломатичность и политес.

— Поэтому я могу отправиться в это турне как ни в чем не бывало. Тем более, что для него уже все подготовлено, меня ждут. И если я вдруг не приеду, сразу пойдут слухи и сплетни.

— Согласен с сестрой, — сказал Иван-царевич. — И логика в ее словах есть, и смысл.

«Еще бы!» — фыркнула я про себя.

— Да, соглашусь, — добавила и прабабушка. — Ехать надо. Зная моего внучатого зятя, он наверняка уже по всей дороге гостиницы забронировал да питание оплатил…

— У меня есть маршрутный план этого путешествия, — вспомнила я. — И визит в Сосновые земли к Шишковикам чуть ли не первым пунктом по пути значится.

— Тащи сюда свой маршрутный план, — распорядился брат, а Яга Матвеевна поддержала его энергичным жестом. Пришлось повиноваться. Учитывая ночь и отсутствие слуг, а также необходимость все-таки соблюдать тайну, я смирилась с необходимостью самостоятельно сходить в свои покои и принести оттуда подаренную мне вчера Книгу. Раскрыв на странице с картой маршрута, мы склонились над ней.

— Да, Шишковики числятся первыми на дороге, — сделал вывод Иван-царевич. — Зачем ты должна их посещать?

— Ну вроде как приглашение отдаю, — неуверенно ответила я, поскольку еще не успела досконально изучить все пункты поездки и вызубрить их.

— Приглашение? — удивилась прабабушка.

— Ну, это является официальной темой моего вояжа, — объяснила я более уверенно, взглянув на краткую инструкцию над картой. — У родителей же юбилей свадьбы намечается, вот они и хотят наприглашать кучу окрестных и дальних соседей. А я везу им эти приглашения. Ну а мне устраивают приемы, концерты, экскурсии и обеды. Освещение в прессе, сувениры, популяризация правящих верхушек. А также повод для подражания и реклама местных производителей. Все как положено по протоколу.

— Ну да, ну да, — закивала прабабушка. — И знакомство с потенциальными претендентами на руку и сердце.

— Я планирую ограничиться рукой, — проинформировала я.

Яга Матвеевна изучила меня долгим взглядом, словно пыталась понять, откуда у моих несколько безалаберных родителей, не менее несерьезных бабушек и дедушек, не говоря уж о ней самой, появилась столь рассудительная, хладнокровная и благоразумная дочь (она же внучка и правнучка). Я вежливо улыбнулась на прабабушкину озадаченность.

— Это сейчас неважно, — не заметил нашего безмолвного диалога брат-царевич. — Я согласен, что ты можешь совместить свое турне с требованиями похитителей. Но я обязан обеспечить твою безопасность.

— Но папенька все продумал и подготовил, — сказала я с некоторой паникой в голосе, поскольку ясно видела намечающиеся перемены в плане. И оказалась права!

— Золотая карета? — фыркнула прабабушка. — Серый Волк в качестве сопровождающего лица? Дубинка-самобита в виде оружия?

— Ну а чем плохо-то? — нахмурилась я.

— Для мирных времен — сгодится. Но сейчас… — прабабушка постучала костяшками пальцев по посланию. — Возьмешь мой транспорт.

— Твой? Ступу что ли? — удивилась я.

— Избушку на курьих ножках, — погрозила мне Яга Матвеевна. — Удобно ехать, комфортно отдыхать, защита отменная. Практически неприступная крепость.

— А я из дружины выберу стрельца, подходящего для охраны тебе, — добавил брат.

— А дубину-самобиту я тебе дам. И яблочко по блюдечку. И Меч-кладенец.

— Но я же не уполномочена с ними обращаться, — слабым голосом напомнила я.

— Точно… Тогда я сама с тобой поеду, — решила прабабушка.

— Прекрасная мысль, бабуленька! — тут же одобрил Иван-царевич. — Уже трое вас будет. Да в Избушке на курьих ножках.

— Но разве это представительно для царевны — вместо золотой кареты, запряженной роскошными скакунами с серебристой гривой, царевна прибудет в огромной избе на куриных ногах? — попыталась я призвать родственников к разуму.

— Ну, может, и выбивается это из среднестатистических принцессных штучек. Зато запомнишься ты сразу и навсегда. И впечатление произведешь неизгладимое.

— Вот уж нисколько не сомневаюсь, — буркнула я себе под нос. Что было верхом невоспитанности — и возражать старшим, и бубнить с недовольным лицом. Поэтому я постаралась взять себя в руки:

— Ну хорошо.

С некоторой грустью взглянула я на Книгу: ведь знала, что на следующей за картой странице папенька записал любовно составленный план моей поездки. Она еще не началась, а обстоятельства сделали эти планы устаревшими и неактуальными.

— Значит так, — подвел итог нашего спонтанного совещания Иван-царевич. — Варька едет в свое турне. Ты, прабабуленька, ее сопровождаешь. Встречаетесь с Шишковиками, дальше действуете по обстоятельствам. Я организую усиление охраны границ по всему периметру.

— А про родителей что скажешь? — поинтересовалась я у брата.

— Ничего не скажу. Дополню твое коммюнике: мол, извещаем, что дочь наша отправляется в турне, сыночек старший приступает к практике управления государством, а сами мы в отпуск на месяц.

— И куда? — невольно спросила я.

— А на болото маменькино, — осенило брата. — Мол, ностальгия замучила в преддверии годовщины свадьбы.

— Годится! — одобрила прабабушка. — Все знают, болото с девическим теремом внучки моей непроходимое. И всем известно, что родители ваши, не в упрек им будет сказано, любят чувства свои на публике выказывать. Так собирайся, Варвара, завтра прямо поутру и выдвинемся. Я успею транспорт подготовить, а ты — свое барахло собрать.

— Почему сразу «барахло»? — обиделась я. — Только самое необходимое в долгую дорогу.

— А то я не знаю! — хмыкнула прабабушка. — Впрочем, местом и весом мы не очень ограничены. Хоть весь свой шкап забирай.

— Решено, — пресек наши разногласия старший брат. — День вам обеим на сборы. Как связь держать будем?

— Позабочусь я об этом, правнучек, — отмахнулась Яга Матвеевна. — Ты нам охранника понадежнее подбери.

— Сделаю, прабабуленька, — кивнул Иван-царевич.

— И хватит меня бабкой величать! — цыкнула она.

— Как скажешь, — ухмыльнулся брат.

На том и разошлись.

***

Обычно я начинаю утро с изучения расписания на день, но после возвращения с экстренного совещания, собранного братом и прабабушкой, я так долго записывала события и впечатления, что составить план дел на новый день у меня не осталось сил. Впрочем, я и так помнила, что должна собраться в поездку.

Поэтому я постановила проснуться пораньше, чтобы восполнить это упущение, однако вмешались внешние обстоятельства и помешали моим намерениям. Обстоятельствами этими стал утренний визит прабабушки. Брызжущая энергией и оптимизмом, она ворвалась в мою светлицу, распахнула ставни и разбудила меня криком:

— Доброе утро! Как можно спать в такое чудесное утро?!

— До кукушки еще три минуты, — объяснила я, бросив взгляд на будильник на стене, опасаясь, что мои планам записать планы на день не суждено сбыться

Так и оказалось!

— Нужно изучить твой гардероб, — объявила Яга Матвеевна.

— Список имеющихся у меня предметов одежды приколот к дверце шкапа, — проинформировала я. — Правая створка, внутренняя сторона.

— Вот как? — прабабуленька одарила меня странным взглядом, в котором я почему-то не заметила восхищения. — Так, посмотрим.

И она распахнула гардероб. Список я составила давно, вела его аккуратно, помечая малейшие изменения. Так что спокойно предоставила право его прочтения родственнице.

— «Юбка серая, с алмазным украшением по поясу, длина — по щиколотку. Сочетаемость: см. Обувь п.4, 9 и 18; Блузки см. п.1, 2, 34. В холодное время возможны добавки из раздела Кофты см. п.6, 7, 9. Подходит для открытия выставки изящных искусств, визита к подданным среднего звена. Не подходит для походов, гимнастики»… Внученька, ты очень скрупулезна!

— Разумеется, — согласилась я, вылезая из-под одеяла и приступая к утренней зарядке. — Зато я всегда могу быстро и красиво одеться, не теряя времени на составление ансамбля и подбор аксессуаров.

— А как же настроение? Импульс? — поинтересовалась Яга Матвеевна.

Окинув вежливым взглядом ее наряд (фиолетовая юбка, желтая рубаха, зеленый поясок, красный фартук), я могла понять, что прабабушка имела ввиду под своим вопросом. Но это не обязывало меня поступать аналогичным образом.

— Одежда задает тон настроению, — процитировала я известный труд по стилю, изученный мною с особым вниманием еще пару весен назад.

— Но и наоборот, — как всегда не согласилась Яга Матвеевна. — Твое настроение может быть выражено нарядом.

— И это тоже, — продемонстрировала я дочернее послушание.

Покончив с зарядкой (и отметив это очередной галочкой в ежедневном чек-листе), я приступила к умыванию. Прабабушка тем временем извлекла из гардероба ворох моей одежды, нарушив тем самым тщательно наведенный порядок как в шкафу, так и в комнате. Я только вздохнула.

— Так, поездка будет долгой, — щебетала родственница, выдергивая из кучи вещь за вещью и откидывая их в отдельную груду. — Но тащить с собой весь шкап смысла нет. Ты возьмешь с собой такие предметы, которые легко можно сочетать друг с другом, но так, чтобы при этом ни разу не повториться за тридцать дней.

— Какая интересная мысль! — заинтересовалась я задачей.

Прабабушка хмыкнула.

— Поживи с мое! — она чуть вздохнула, задержав на мгновение взгляд на своем отражении в зеркале шкапа. Затем тряхнула локонами и вернулась к оставленной на мгновение теме: — Сначала определись с базой. Какой цвет проще всего сочетать с другими?

— Черный, — без запинки ответила я.

— Мрачно для юной девушки, — отвергла мою идею прабабушка.

— Тогда белый, — нашла я альтернативу.

— Слишком маркий, — опять Яга была против.

— Тогда серый, — решительно сказала я, выдернув из груды ту самую юбку с алмазным поясом.

— Ну пусть будет серый, — покорно согласилась прабабушка.

И в таком духе наш разговор продолжался все утро. Яга Матвеевна тщательно изучила весь мой гардероб, отобрала в общей сложности двадцать предметов туалета, из которых можно было составить наряды на каждый день поездки да еще и на самый разнообразный случай. Ведь мне предстояло и в повозке трястись, и в горы ходить, и на приемах бывать, и даже культурно расти в музеях и театрах. Мы перемеряли все эти сочетания, выбрали подходящие к каждому комплекту украшения, я прошлась по пушистым коврам своей опочивальни в самых разнообразных туфлях, сапогах, ботинках и шлепках, чтобы в итоге остановиться на нескольких парах, подходящих к большинству нарядов. И устала к обеду так, словно лично пахала в полях наших бескрайних Тридесятых Земель не меньше целого сезона. Одеваться — тяжкий труд, замечу в скобках. А одеваться соответственно своему положению — еще сложнее. Хотя по той же маменьке этого не скажешь. Вот уж кто совершенно не заботился о сочетаемости предметов гардероба или об их уместности событию. Может быть, я слишком заморачиваюсь?

За обедом я пересеклась с братом, ныне исполнявшего обязанности Царя.

— Коммюнике вышло сегодня утром в местной прессе, — информировал он меня и прабабушку. — Ты едешь в вояж, родители отбыли в отпуск, я остался на хозяйстве. Как и планировали.

— Вопросов у Думы с министрами не возникло? — деловито поинтересовалась я.

— Неа, — братец некультурно швыркнул борщом с ложки. — Все-таки репутация — великая вещь. Все привыкли к маменькиной спонтанности, а папенька давно у нее под каблуком — и это тоже все знают.

Я строго посмотрела на Ивана-царевича, но тот не обратил на это внимания. Впрочем, сказал он чистую правду, а посторонних в помещении не было, даже служка Гавриил как раз вышел в людскую, чтобы заняться переменой блюд. Яга Матвеевна по-девичьи хихикнула и приступила к отчету со своей стороны:

— Транспорт я вызвала, к вечеру прибудет. Как раз ночку отдохнет перед дальней дорогой. Царевну собрала, тут без проблем.

«А какие могли быть проблемы?» — вопросила я мысленно.

— Сундучок с почтой я тоже подготовила, — добавила и я к отчету.

— Что за почта? — не понял царевич.

— Ну, письма пригласительные да грамоты верительные, которые для меня папенька написал, — пояснила я.

— А других новостей нет? — с нажимом спросила Яга Матвеевна.

— Тихо всё, — хмуро ответил брат. — С одной стороны, хорошо. Никаких набегов или нелегальных переходов границ не зафиксировано. Хан Восточный так и стоит лагерем, иногда только кулаками машет. Но, с другой стороны, тишина эта непонятна. От родителей ни слуху ни духу. От похитителей тоже.

— А тебе не приходило в голову, что это они сами решили нам проверку устроить? — выдала я мысль, не дававшую мне покоя с самого утра.

— Ты забываешь, что я их не вижу, — напомнила мне прабабушка. — Ни внучка моя, ни Кащеюшка не обладают такими возможностями, чтобы скрыться от моих чародейских очей.

Я согласилась с аргументом. Было бы неприятно сознавать, что родители устроили проверку своим детям, не считаясь с их чувствами. До конца обеда мы уже не обменивались мыслями, спеша покончить с трапезой.

Вторую половину дня я посвятила предотъездной подготовке: сложила в маленький дорожный сундучок свои личные вещи, которые мне понадобятся в пути, вымыла голову (это длительная процедура, если проводить ее по всем правилам), записала наконец планы на завтрашний день (см. следующую страницу), попрощалась со всеми братьями и сестрами (не скажу, что они как-то расстроились из-за моего отъезда) и художественно оформила титульный лист этого журнала. Сейчас необходимо лечь спать, потому что предстоит очень ранний подъем.

***