Девять хвостов

Дарья Безинская (2024)

Она не помнит, как родилась. В её жилах — огонь, а хвостов с каждым разом всё больше. Она идёт по кровавым жертвам, которые приносит древним богам. Главная её цель — встреча с охотником, который когда-то излечил её душу. Она — кицунэ.

Хиро

Вся моя жизнь — это охота. Либо ищу жертву я, либо меня пытаются схватить. О, сколько матаги-ёкай я обхитрила или свела с ума. Они все думали, что умнее маленькой кицунэ. Дело в том, что я, действительно, была меньше всех демонов — лисиц по размерам. Почему так вышло — никто не знает. В очередной раз я явно ощутила, что охотник на нечистую силу пришёл в мой лес. Сначала знаком стал незнакомый запах. Спустя пару дней я стала замечать странные следы. Матаги — ёкай хотел остаться незамеченным, но иногда был неловок, поэтому ломал шагами ветки. В очередную ночь он устроил засаду и притаился. Это обычная тактика тех, кто хочет посадить в клетку кицунэ. Я поняла, что лучше бежать, но моя задняя лапа попала в жёсткую хватку капкана. О, это была магическая вещь, от которой я бы не смогла избавиться самостоятельно — металл был защищён заклятьями. И тогда — то появился проклятый охотник. Он поднял меня вместе с капканом и осторожно понёс в своё жилище, пахнущее рисовыми пирожками и сыростью. Огромные руки разжали хватку, а потом взяли мою истекающую кровью лапу. Я же перекинулась в девушку.

— Зачем было мне ставить капкан? — всю свою боль и ярость я вложила в крик.

— Клянусь, это не я, — матаги-ёкай даже отпрянул перед моим напором.

— Знаю я ваши методы, — я попыталась встать, но ногу пронзила дикая боль.

— Нет, это не мой способ… — охотник подхватил меня и усадил на подушку. — Тем более, мне заказали поймать живую и невредимую кицунэ.

— Ты провалил свой заказ, — усмехнулась я. — У меня, кажется, перелом.

— Я тебя вылечу, — он был серьёзно настроен.

Руки охотника оказались очень быстрыми и ловкими. Он мастерски наложил мне тугую повязку с несколькими дощечками. Мужчина так был сконцентрирован, что даже вспотел.

— Тебе нельзя будет вставать, — констатировал он, устало смахивая пот со лба.

— Проще поймать другую кицунэ, — прошипела я с ненавистью.

Просто своим этим лечением проклятый матаги-ёкай лишил меня возможности обернуться в лису и, тем более, где-то подпитаться энергией.

— А тебя оставить неспособной даже ходить?

Его глаза оказались светло — карими, похожими на тёмный мёд — горький, вязкий, но манящий… Я не нашлась, что ответить.

— Пока лежи.

Я не видела матаги-ёкая часа два точно. Я даже успела вздремнуть. Потом он принёс мне еды.

— А энергию где я возьму? — возмутилась я. — Я должна подпитываться энергией от людей.

— Я это знаю, — пробормотал мужчина. — Я что-нибудь придумаю…

Так я и встретила рассвет в незнакомом доме с матаги — ёкай, который вместо того, чтобы меня убить, решил лечить.

— Как тебя зовут? — его карие глаза пытались разглядеть мои тайны.

— Котонэ, — ответила я, стараясь поскорее прожевать рис.

— А я — Хиро.

Я угукнула, запихиваясь курицей. Я понимала: если у меня не получится получить энергию, мне придётся есть в два, а то и в три раза больше, чем обычно. Когда же охотник оставил меня наедине, я смогла расслабиться. Несколько дней я присматривалась к Хиро. Двигался большой мужчина на удивление тихо, ловко, словно и сам он — кицунэ.

— У меня новое задание — я должен поймать тануки. Он замучал селение своими выходками. Нужно будет его переселить.

— Что?

— Я говорю: уеду на несколько дней, — матаги-ёкай повысил тон. — Ты справишься сама?

— Ты хочешь поймать и переселить тануки? — меня волновал только этот вопрос.

— Да. А что? — Хиро даже бросил заматывать мне ногу новой тканью.

— Обычно нас, ёкай, просто убивают. Мы же демоны.

— Вы — живые существа, пусть и живущие тысячелетиями, — пожал плечами охотник. — Мой прадед, мой дед, мой отец никогда не причиняли зла ёкай. Вы были для чего-то созданы.

–тогда кому помешала я?

— Ты очаровала одного мужчину, когда подпитывалась от него, — усмехнулся матаги-ёкай. — И он решил, что будет обладать тобой…

— Даже если это ему будет стоить жизни? — хищно улыбнулась я.

— Видимо, да, — мужчина закончил перевязку. — Так ты продержишься одна? Я тебе приготовил вот такой костыль…

Я с радостью приняла деревяшку. Оставшись абсолютной хозяйкой маленького домика с красной крышей я колебалась несколько часов: попытаться бежать или остаться у странного охотника. Ответы я решила найти, порывшись любопытным лисьим носом в вещах Хиро. У него было очень мало одежды, зато один шкаф ломился от книг. Открыв одну из них, я не смогла сдержать удивлённый вскрик. Страницы пестрили рассказами про кицунэ. Я нырнула в повести про себя и своих сородичей.

— Ладно, останусь на денёк, — решила я.

Когда книга была прочтена, я поняла, что страшно хочу есть. Запасов было много, но и я теряла энергию, борясь с переломом, поэтому половина еды была сметена мной за один раз. На следующее утро я собрала узелок с оставшейся пищей, оперлась на костыль и отправилась навстречу свободе. Понимала ли я, что могу погибнуть? Да. Но и дать себя продать я тоже не могу.

— Ишь какой хороший, — смеялась я себе под нос. — Не убивает ёкай. Зато продаёт. Кто тебе дал такое право? А если я тебя продам? Понравится тебе сидеть в клетке?

К вечеру моя нога начала сводить меня с ума пульсирующей болью. Я пыталась заглушить её, напрягая последние остатки своей магической энергии. Но видимо, поход в лес слишком напряг мою ногу. Я гадала, стоит ли ещё терпеть или лучше вернуться в домик с красной крышей. Всё же Хиро знает, как лечить переломы. Ночью я не смогла сомкнуть глаз из — за того, что страдания мои были нестерпимыми. Пришлось идти обратно, борясь с горячими волнами боли, слёз и мурашек. Я ввалилась в жильё матаги-ёкай, не ощущая ничего, кроме пульсации ноги.

— Кажется, ты одна не справилась…

Хиро вернулся на рассвете. Первым делом он решил осмотреть мой перелом. Размотав ткань, он нахмурился и покачал головой.

— Да всё в порядке, — я умела лгать бодрым тоном.

— Кажется, кость сместилась.

— Да с чего бы…

— Тебе придётся потерпеть.

Он слишком резко поставил что-то с жутким щелчком. В тот раз боль показалась мне горящей стрелой, вонзившейся в мозг. Я пискнула, хотя хотела промолчать.

— Я привёл к тебе кое-кого, — охотник снова туго стянул мне голень тканью с дощечками. — Это добровольцы, которые готовы отдать тебе часть энергии.

На зов в комнату зашли сразу трое молодых людей.

— В благодарность за помощь вашего супруга, Котонэ-сан, — один из них заговорил и поклонился первым, — мы готовы.

Два остальных просто молча поклонились. Благодарность выступила на моих глазах слезами. Я привстала на коленях на диване, чтобы тоже поприветствовать своих спасителей. Хиро вышел, давая нам возможность познакомиться и приступить к непростому делу. Я положила руки на плечи первому добровольцу. Он забавно зажмурился, видимо, юноша не знал, что ничего не почувствует. Двое других, заметив, что с из товарищем не произошло ничего дурного, воодушевились.

— Зачем ты привёл мне их? — я отвлекла охотника от лепки рисовых пирожков.

— Потому что ты сильно истощена, — спокойно ответил Хиро. — Ты же попыталась уйти, но у тебя не хватило сил…

Это заявление заставило меня удивлённо воззриться на мужчину. Он отложил очередной комок риса, промыл руки.

— Садись, — указал матаги-ёкай на циновку напротив. — Нам нужно долго разговаривать.

— Как ты узнал?..

— Начиная с моего прадеда в моём роду — демоническая кровь. Мой прапрадед Массаки полюбил бакэнэко, которая преследовала её, — Хиро чуть привстал, меняя положение ног. — Звучит странно… Но он так заботился об оборотне, что она стала его оберегать от всех напастей.

— И у них родился твой прадед?

— Да… Самый сильный матаги-ёкай, легендарный Чикако. Точнее, он делал вид, что охотится на нечистую силу, чтобы люди не заподозрили, что он и сам ёкай.

— Как же это не заметить… — пробормотала я.

— Да… Когда умерла моя прабабка, Чикако переступил через её тело, она ожила. Но люди не дали им спокойно жить, — вздохнул Хиро.

–тогда где твой двойной хвост? — с усмешкой спросила я.

— Хвост мне не достался. Зато я хорошо чувствую на расстоянии тех, кого выбрал.

— Что?

— Перед уходом я выбрал тебя, — медовые глаза хитро сверкнули. — Поэтому я чувствую твои передвижения и твоё состояние… Тебе уже легче.

Я прошептала проклятье.

— Ты не сможешь скрыться от меня, — ухмыльнулся мужчина. — И потом… Если тебя встретит другой матаги-ёкай, он тебя попросту убьёт.

— Это понятно из без твоих подсказок.

Несколько дней я старалась не разговаривать с потомком демона — кошки. Бакэнэко всегда были сами себе на уме. Я никогда не понимала существ, которые могут вот так просто подружиться с человеком, который только и знает, что ищет способы прогнать нас из лесов.

— Я привёл ещё добровольца, — на четвёртый день матаги-ёкай нарушил молчание.

На пороге спальни стоял мужчина, не похожий на Нихон-дзин.

— Кто это? — незнакомец с голубыми глазами вызвал у меня искру недоверия.

— Я попал в бурю… И я бродил по острову несколько недель… — иностранец с трудом справлялся с произношением. — Хиро-сан спас меня…

— Просто торговец, которому не повезло, — завершил речь незнакомца Хиро. — Его зовут Ганс… И он готов поделиться энергией.

Некий Ганс мелко дрожал.

— Всё будет хорошо, — я старалась проговаривать каждый звук, чтобы гость понимал меня и не боялся.

У него было мало сил, поэтому Ганс обмяк и прислонился к стене. Хиро выхаживал его пару дней, а потом иностранец не захотел нас покидать.

— Может, вам нужен помощник? — с надеждой спросил он у меня.

— Нет, мы хорошо справляемся, — голос охотника взволнованно задрожал.

Глаза же выдали мужчину — он разозлился. Гансу всё же пришлось нас оставить.

— Ты странный…

Хиро высекал из дерева мне новый костыль. Я следила за плавным, почти корабельным движением его ножа.

— Наверное… — он продолжал срезать лишние щепки с палки.

— Зачем ты привёл иностранца? А потом так быстро его прогнал…

— Это мой дом, — Хиро чуть не резанул себе по руке. — Не люблю, когда здесь кто-то лишний…

— Я тоже лишняя, — засмеялась я.

— Нет, — оборвал моё веселье мужчина.

Я же сама каждую ночь не могла уснуть, потому что думала об искрах, которые вспыхивали в глазах охотника, вспоминала, как ласково скользили его руки по моей ноге, проверяя её состояние. В очередной свой хаос в постели без сна я поняла, что меня жгут огнём страсти эти постоянные воспоминания и размышления. Утром я специально пожаловалась, что нога болит, Хиро снова взялся проверять мою многострадальную конечность. Я же любовалась его сосредоточенным лицом и смоляными волосами.

— Нужно тебе ещё энергии, — вздохнул матаги-ёкай. — Я приведу ещё людей.

Мыслей о повторном побеге даже не было. Нет, меня не держало осознание, что Хиро найдёт меня. Я мечтала скорее снова увидеть медовые глаза. И гладила потрёпанные страницы книг, которые читал охотник, касался их своими пальцами. Ветер стучал створкой окна и обещал дождь. А я всё ждала человека, который меня поймал и приручил. Когда матаги — ёкай привёл добровольцев, я вышла на улицу поприветствовать всех. Невзначай коснулась Хиро. А он глядел на меня, не мигая. Пока я общалась с мужчинами, готовыми поделиться энергией, охотник украсил стол милыми цветами. Они словно шептали мне секреты чужой души своим ароматом. Я коснулась их лепестков и только глубже погрузилась в воды своего сумасшествия.

— Что с тобой?

На следующий день я заметила, что Хиро держится за левую руку.

— Ничего, — он отвернулся от меня, закрывая мне обзор.

Я уже давно заметила, что охотник — левша.

— Покажи, пожалуйста, — я потянула насильно его на себя.

— Ничего особенного…

Ничего особенного на языке матаги-ёкай — это порез, проникающий в плоть между большим и указательным пальцами. Я вернула тряпку, которой мужчина пытался остановить кровь.

— Я постараюсь быстрее, — это всё, что я сообщила Хиро, и оставила его.

В свой неудачный побег я заметила полянку, усеянную хвощом. Я собрала траву и побежала в домик с красной крышей.

— Я смогу и так остановить… — хотел было сопротивляться охотник.

— От такой раны можно умереть.

Я вложила всю свою злость на его беспечность в удары колотушкой по траве. Сок хвоща я заставила выпить, а растёртые стебли поторопилась наложить на рану, продолжающую источать красный ручей.

— Вот теперь точно всё в порядке… — сообщила я. — И то… Ближайшие несколько дней тебе нельзя напрягать руку.

Хиро покачал головой, но я не приняла возражений, прогнав его с кухни.

— Это ж надо так рыбу разделывать, — прошипела я себе под нос.

В следующие несколько дней я занималась домом сама.

— У меня правая рука цела! — Хиро оказался очень упрямым. — Не носи вёдра! Они тяжёлые!

Потом выяснилось, что и рис я не так варю, как надо. Потомок демонов отвоёвывал постепенно свои хлопоты обратно.

— Ну, зачем ты пытаешься нагрузить себе руку?!

В очередной вечер я была взбешена упрямством Хиро.

— Чтобы ты не нагружала ногу! — резко ответил охотник.

Мне даже показалось, что в медовых глазах проплыли огоньки чего-то особенного. Я же испугалась, что и моё лицо выражает интерес, который я пытаюсь закрыть в клетке, будто птичку.

— Твои любимые пирожки готовы.

Хозяин домика с красной крышей опустил голос до бархатного тембра, видимо, пытаясь сгладить углы.

— Я не голодна.

Всю ночь я думала, как поступить с букетом нежности и любви, который распустился в моей душе. И я решила, что пора уходить. Тем более, нога меня уже не беспокоила.

— Тебе пора передать меня своему заказчику, — от этой фразы Хиро подавился чаем.

Его лицо стало пунцовым в тон ширме в столовой.

— Это у тебя — вместо пожелания доброго утра? — голос мужчины потерял свою мягкость.

— Ты же вылечил мою ногу, рука твоя почти прошла, — я смущённо защищалась. — Тебе нужны деньги… И ты меня ловил, чтобы продать…

— Я не могу тебя продать, — пиала тревожно бряцнула.

— Полтора месяца назад мог…

Я всмотрелась в печальные медовые глаза.

— Я расторгну сделку, — вздохнул Хиро.

Я не нашла в себе силы спросить почему. А мужчина будто обдумывал, как объяснить своё решение.

— Я не буду лукавить… Я скажу, как есть, — он закрыл глаза, словно решаясь на смертельный прыжок. — Моё сердце перестанет петь, если ты уйдёшь.

Я вопросительно взглянула на Хиро.

— Ты не заметила? Или делаешь вид, что так и не поняла?

Я не ждала признаний, я хотела бежать из домика с красной крышей, потому что боялась, что мне будет слишком больно при расставании.

— Я… Ну… Я… Мне… — Хиро сел рядом и взял мои руки, спутав все мои слова в глупую загогулину. — Мне тоже очень хорошо с тобой… Ты самый лучший из всех, кого я встречала. А я уже живу двести лет.

— Тогда сделка должна быть расторгнута. Потому что я не могу продать тебя… Я, вообще, не смогу продать любого ёкая… После того, как встретил тебя.

Мне оставалось только зарыться лицом в полотенце и ронять хрусталь счастья, который так и просился на свет. Если раньше я думала над тем, зачем я попала в плен и что с этим делать, то теперь мои мысли вертелись только вокруг слов Хиро.

— Всё хорошо? — взволнованно спросил он, когда я вышла из уборной.

— Да.

Его руки осторожно легли на мои лопатки, охотник прижал меня к себе. Его сердце, действительно, пело и танцевало, кожа пахла мускусом, поцелуй был слаще всех яств в мире. Я хотела бы сказать что-то важное и серьёзное, но сил сопротивляться течению реки любви не было. Она унесла меня в открытое море, где я оказалась в эпицентре урагана по имени Хиро. Я ощущала себя капитаном маленького корабля, который понимал — катастрофа неизбежна и желанна.

— Доброе утро…

Я вынырнула из одеяльного гнезда. Хиро светился изнутри, будто кто-то зажёг в его глазах светильники нежности.

— Мой медовый, — прошептала я.

— Моя шёлковая…

Общее утро взаимности было похоже на мелодию, сыгранную на тончайшем фарфоре. Впервые я не чувствовала пустоту или холод внутри. Мой медовый надел мне на палец массивное кольцо с огромным камнем — осколком.

— Я выторговал у одного мастера, — прошептал Хиро. — Это горный хрусталь. Камень магии. А значит твой камень.

Я подняла руку, разглядывая неровные грани в танцующих бликах.

— А у меня нет подарка, — протянула я.

— Не нужно ничего, кроме твоей взаимности.

За завтраком матаги — ёкай заявил:

— Я поговорю с заказчиком. И найду тебе ещё добровольцев.

— Знаешь… — я засмеялась, не зная, как подобрать слова. — А мне, кажется, никто не нужен…

Он удивлённо посмотрел мне в глаза.

— Что-то такое произошло ночью… Сложно объяснить… У меня будто река тепла внутри.

Охотник сел рядом, окутал меня своими тёплыми объятиями.

— И сейчас я чувствую, что мне не нужна энергия… У меня — её хоть отбавляй!

— Котонэ… Это же значит… — мой медовый коснулся моего лица губами.

— Да, я читала книгу про кицунэ, — кивнула я. — Ты — мой, а я — твоя, мы нашли друг друга.

Пока он отсутствовал, я сама решила сделать рисовые пирожки, чтобы порадовать Хиро… Но он не возвращался. Я прождала до самой темноты, но охотник так и не пришёл. Всё, что мне оставалось — перекинуться в лису и следовать по запаху моего медового. Тропы, по которым прошёл потомок демонов, привели меня к огромному богатому дому. Из кустов мне было удобнее следить за тем, что происходило. Двое мужчин вынесли что-то похожее на человека, завёрнутого в саван. Я двигалась без единого шороха, боясь упустить подозрительных людей. Они зашли в лес не очень далеко, выкопали наскоро яму… И мои сомнения отпали, когда я увидела, что ткань упала с лица моего Хиро. Первый, кому я вцепилась в лицо зубами, стал мужчина повыше с сакаяки на голове. Второй попытался помочь товарищу, но не смог оторвать меня от воина. Расправившись с первым, я прыгнула на второго, ему я перегрызла горло. Потом, конечно, я умыла лицо, потому что нужно было попасть внутрь богатого дома. О, у него было столько золота в убранстве, что у меня не было сомнений: тут живёт тот самый глупый заказчик.

— Вы кто и куда направляетесь?

Не иначе здесь обитал военачальник, потому что мне преградили ещё двое в одежде и с причёсками воинов. На мгновение я представила, как рву им ухоженные сакаяки, но сдержала свой порыв.

— Матаги-ёкай Хиро меня изловил для вашего господина.

Это сообщение открыло мне двери вплоть до покоев высокопоставленной особы.

— Хиро уже ушёл…

Передо мной предстал мужчина с рисунком из морщин вокруг глаз и рта. Два тонких шрама ползли от его седеющего виска к носу. Мне показалось, что у военачальника не карие глаза, как у всех, а серые. Шишка на его сакаяки стояла высоко, показывая, что это жестокий урод происходит из знатной семьи.

— А я пришла к вам, — я исполнила максимально низкий поклон. — Меня зовут Котонэ.

Он отложил свою трубку, встал босыми ногами на пол и тоже выразил мне уважение:

— Дэйсьюк. Котонэ — сан… Возможно, вы не помните… Пять лет назад мы уже сталкивались.

Пять лет для меня — как месяц для человека. Но тогда у Дэйсьюка не было шрамов и седины. Я вгляделась в его глаза… Ах да… Тот самый сумасшедший, который не стал пытаться сопротивляться. Он просто тогда встал передо мной на колени, распахнул хаори и прошептал:

— Возьмите всю мою жизнь…

— Я тогда потерял свою семью, — продолжил мои воспоминания Дэйсьюк. — И мечтал умереть. Но от меня требовали победы в битве за Сиирукэ. Я не мог сделать харакири…

— Мне очень жаль.

Жаль, что он не убил себя! Я сжала в кулаки шёлк кимоно, мудро промолчала. Хозяин дома провёл меня в столовую. Лично для меня он омыл посуду, слил первый чай, подал мне пиалу.

— Надежда снова встретить кицунэ, ту самую… точнее вас, Котонэ — сан… Эта надежда дала мне силы воевать дальше.

В его серых глазах читалась простая истина — мужчина напротив безумен.

— И вот я пришла.

Я пустила в ход всю свою лисью магию, чтобы окончательно очаровать Дэйсьюка. Его язык развязался.

— Хиро слишком долго вас искал, я почувствовал, что он нашёл вас… А потом этот хитрец заявил, что у него нет нежной кицунэ. Даже под пытками он ничего не сказал…

Пиала в моей руке треснула, выпустив остатки чая. Я бы с удовольствием разорвала убийцу моего медового. Но в моей голове пролетела чёрная птица жестокой идеи. Дэйсьюк стал лёгкой добычей, потому что пустил в свою опочивальню. Для начала я подписалась его энергией.

— О, Котонэ-сан… — стонал сумасшедший, не зная, что будет дальше.

А дальше я вцепилась ему в живот, чтобы мужчина испытал такую же боль, как и я. На удивление сумасшедший не кричал, он испуганно посмотрел на меня и даже не стал зажимать рану.

— Надеюсь, ты не попадёшь к своей семье, — это последнее, что я сказала проклятому убийце.

Я выскочила в окно. Охранник с факелом пришёлся как нельзя кстати. Я убила его двумя точными укусами, а огнём подожгла роскошный дом. И пока полыхала усадьба, я устроила моему Хиро ложе из соломы на конюшне, обошла вокруг его закоченевшего тела, бросила последний взгляд. На бледном лице моего избранника застыла презрительная ухмылка.

— Если ты меня, действительно, любишь… — прошептала я, борясь с занавесом слёз. — Ты меня найдёшь в следующей жизни… Хиро, слышишь? Найди меня в следующей жизни!

Его смертный одр полыхнул сильнее, чем дом убийцы Дэйсьюка.