Месть Аники дес Аблес

Дарья Быкова, 2017

Жестокий и беспощадный Император Ашш-Ольгар лёгким росчерком пера разрушил жизнь Аники дес Аблес. В день пятнадцатилетия она потеряла всё. Семью. Род. Имя. Теперь у неё есть лишь жгучая ненависть и отчаянное желание мстить, пусть и ценой жизни, да и как иначе? Ведь враг – не только Император, но и могущественнейший маг. Вот только чем ближе она к нему, тем больше рождается вопросов и сомнений. И всё страшнее выплывающие на свет тайны. И всё дороже сам Ашш-Ольгар…

Глава 6. Интриги, расследование и один скандал

Ночью мне приснилась тётя. Она грустно на меня смотрела, а затем покачала головой и отвернулась. И я поняла, что она не хочет на меня смотреть, потому что разочарована. У меня было уже несколько шансов попытаться его убить, или выдать заговорщикам, был шанс приблизиться, став любовницей, а что делаю я? Ничего. И более того, я почти что обожала его в тот момент, когда он появился в участке посреди допроса. И теперь мне за это просто невероятно стыдно. Как легко я забыла всё то, чем жила почти пять лет. Это странно, но с момента поступления на службу мне словно бы дышалось с каждым новым днём немного легче. Чёрная, удушающая ненависть, сжигавшая меня изнутри и свернувшая весь мир до одного единственного человека и мечты о кинжале в его сердце, начала отступать. И с одной стороны это делало мою жизнь куда более радостной, чем раньше, а с другой мне было стыдно. Нет, мой план отомстить никуда не делся, но, не ощущая привычных приливов злости при мысли об Императоре, я чувствовала себя последней дрянью, и уговоры самой себя, что «месть — это блюдо, которое подают холодным» как-то не помогали.

Так что проснулась я в прескверном расположении духа, ненавидя себя за слабоволие и бездействие ничуть не меньше, чем Ашш-Ольгара. А ведь надо встать и пойти, как ни в чём не бывало стоять на каком-нибудь совершенно ненужном посту, вежливо улыбаться на туповатые шуточки напарника и делать вид, что я совершенно не замечаю любопытно-липких взглядов придворных. Надо хоть дело полистать — будет о чём подумать, подпирая очередные неиспользуемые двери… Вчера я не смогла — день был ужасно длинным и насыщенным, и вымотал меня невероятно.

Я быстро собралась и раскрыла папку. Но не успела даже имя заявителя прочитать — в дверь постучали, и я, после коротких раздумий и колебаний — всё же вчерашний день заставил о многом задуматься — отправилась открывать.

— Ика, — очаровательно и даже немного снисходительно-заискивающе улыбнулась высокая стройная женщина. Как котёнку или щенку. Который не нравится, как с ним обращаться — неизвестно, но по какой-то причине надо приманить. Естественно, я сразу напряглась. — Могу я войти? Мне надо поговорить с тобой!

Мне очень хотелось ей отказать, но это показалось проявлением даже не чрезмерной осторожности, а трусости. Я же стражница! Так что я неохотно кивнула, отступая вглубь комнаты и позволяя ей зайти.

— Как у тебя… мило, — сказала она явно заготовленную заранее фразу, но к концу голос дрогнул, ибо в комнате у меня было как угодно, но только не мило. Чисто и пусто — было бы вернее. У меня не было почти никаких вещей, даже одежды самый минимум — все пять лет обучения это всё не было мне интересно, ведь новое платье никак не приблизит меня к осуществлению мести, скорее даже отдалит — ибо я потрачу на эту бесполезную блажь то время, которое могла бы посвятить занятиям. И уж конечно у меня не было никаких безделушек, которые принято дарить девушкам, и которые потом гордые девушки выставляют на самое видное место в доме, показывая, насколько много у них поклонников, и как те щедры. Мне их не дарили, и я бы никогда не стала выставлять.

— Спасибо, — усмехнулась я. И, вопреки воспитанию, требовавшему предложить гостье стул, промолчала. В конце концов, я её не приглашала. И она до сих пор не представилась. О каком воспитании тут можно говорить?

— Я могу тебе помочь, — сказала она и выжидательно уставилась на меня.

Я невольно бросила взгляд на папку, разложенную на кровати, и поспешила собрать и прижать к себе. Хотя вряд ли она хочет помочь с расследованием…

— Я знаю, что Император проявлял к тебе определённый интерес, — продолжила она, не дождавшись от меня радостного согласия, на которое, видимо, рассчитывала. — И я подскажу, как вызвать его снова и даже развить! В перспективе ты сможешь даже претендовать на статус официальной любовницы!

Последнюю фразу она произнесла с каким-то благоговением и придыханием. Наверное, надо сделать заинтересованный вид? Говорить, что я практически отказала Его Императорскому Величеству не далее как вчера, полагаю, не стоит?

— Да-а? — переспросила я, мечтая, чтобы она скорее ушла.

— Да! — подтвердила она и, без приглашения устроившись на единственном в комнате стуле, снова устремила на меня выжидательный взгляд.

— И что взамен? — спросила я, начиная откровенно скучать. — Я должна буду выпросить для Вас пару Замков и титул?

— Нет-нет, ну что ты! — замахала руками и даже неискренне захихикала женщина. — Конечно же, нет!

— А что? — скучать я перестала и насторожилась.

— Мой муж и Император — друзья, — чуть подавшись вперёд, доверительно поведала она. — И мне Ашш-Ольгар тоже очень дорог! И мы очень за него волнуемся, ведь он иногда увлекается каким-нибудь проектом и совершенно себя не бережёт! Есть забывает, не спит… без охраны куда-нибудь ездит. Наш долг — о нём позаботиться. Но для этого надо, чтобы кто-то нам сообщил, что он опять забыл о себе в круговороте дел…

Я — наивная и глупая, совершенно неприспособленная к жизни при дворе, вчерашний день ярко это проиллюстрировал, но здесь даже я поняла, что меня вербуют стучать на Императора. И, судя по тому, как лихо Ашш-Ольгар вписался тогда на тайную встречу заговорщиков, идея должна ему понравиться! А у меня будет шанс показать свою преданность и, может быть, приблизиться.

— Говорите! — сказала я, продолжая машинально обниматься с папкой с так и неизученным ещё делом. — Что надо делать?!

Ещё одним сюрпризом этого дня стало место моего дежурства. То ли прошло положенное время, то ли Император счёл меня достаточно благонадёжной после совместной прогулки в логово заговорщиков, но мне достался малый тронный зал, где как раз сегодня проходили аудиенции. Причём мой пост был внутри!

Я догадывалась, что в присутствии Императора мне будет не очень-то спокойно, но не предполагала, что настолько. Мне казалось, что он просто-таки глаз с меня не сводит, хотя, наверняка, на самом деле это не так, и то, что поднимая взгляд, я всё время напарываюсь на встречный — это невероятные совпадения. От которых мне, правда, тоже весьма тревожно.

То, что шнуровка на моей форменной рубашке постоянно норовила развязаться и разойтись, обнажив куда больше, чем я была настроена демонстрировать, тем более на службе, мне тоже поначалу казалось случайностью и совпадением. Но, поправив её уже в третий раз менее чем за полчаса и наткнувшись на весьма заинтересованный взгляд Ашш-Ольгара, я поняла, что это Его Императорское Величество скучать изволит, вот и развлекается, как может. Хотя… наверное, он ещё и не так может. И я, если подумать, в общем-то, даже признательна Ему, что другие части моей одежды ведут себя смирно. А то с него ж станется…

Желающие переговорить с Императором всё тянулись и тянулись, я перестала вслушиваться ещё на третьем просителе, кажется, это был граф, который никак не мог поделить с соседом спорный кусок земли, причём тяжба у них тянулась лет десять, как минимум. Ашш-Ольгар покивал возмущённому графу, сообщил, что разделяет его озабоченность судьбой этой земли и людей — ведь там же, вроде, деревня? В общем, разделяет, понимает… и забирает землю себе. Соответствующий приказ будет доставлен графу и его соседу в течение недели. Более не задерживаем Вас, граф.

Вероятно, он и в самом деле очень хороший волшебник, — мысленно вздохнула я. Если с таким способом решать дела до сих пор жив. Я уже поняла, что прямое и честное покушение отпадает. Остаются яды — говорят, извечное женское оружие, или же воспользоваться одним из постоянно плетущихся вокруг него заговоров и чуть-чуть помочь заговорщикам.

Сегодня Император был в сине-золотом, синий — вообще его любимый цвет, похоже, и я несколько раз ловила себя на том, что невольно любуюсь сочетанием красок — тёмно-синие одежды и ослепительно-белая коса, переброшенная через плечо. И извечная маска. Интересно, почему он всё-таки её носит? И как он выглядит? Что там, под этой маской? Может быть, шрам? Ожог? Или всё-таки это дань защите, а не красоте?

Вынуждена признать, что подбородок у Императора ничего. Нет, ничего особенного. Но мне было бы легче и приятнее, выгляди он как-нибудь похуже. С редкой рыжей щетиной, например. Или смотрись он слабовольным… Про губы… не буду ничего говорить про губы, и смотреть на них не буду, вон какой пол возле трона красивый, а то Ашш-Ольгар заметил мой взгляд и кривится в довольной усмешке, а моя шнуровка опять упрямо выскальзывает.

Вошёл следующий проситель, вернее, просительница, и я моментально забыла и о шнуровке, и об ухмылке Его Императорского Величества, ибо это была дочка дель Нарго. Как бы ни хотелось мне сказать, что я моментально справилась с собой, и ни один мускул на моём лице не дрогнул, выдавая мою заинтересованность, но это не так. Дрогнул. И не один. Вся надежда на то, что Он сосредоточился в этот момент на самой дель Нарго… ну или, на крайний случай, на моём декольте, не без его участия образовавшемся.

— Мой Император, — прошелестела девушка, подбирая юбки и преклоняя колено. Странно. Высокородным дамам вроде бы достаточно глубокого реверанса, или я всё пропустила, пока была в училище, и теперь Он всех ставит на колени, без поблажек? Или же дочка дель Нарго — у меня совсем вылетело из головы, как её зовут, показывает таким образом, что она теперь — глава Семьи и пришла к нему именно в этом качестве?

— Вставайте, дель Нарго. Что привело Вас сюда? — весьма прохладно откликнулся Ашш-Ольгар. Словно бы и правда не догадывается. Бедная девушка. Холодный взгляд и холодный тон Императора — само по себе уже удовольствие не очень-то, а если ты ещё понимаешь, что судьба близких тебе людей зависит от каприза этого страшного человека…

Она поднялась, сделав ещё зачем-то и реверанс — возможно, чтобы Император оценил открывающийся в декольте вид. А что? Он, судя по всему, это любит.

— Я пришла просить Вашей милости, мой Император! — я не видела её лица, но уверена, что она кусает губы. И мне вопреки всему здравому смыслу хочется встать рядом с ней и тоже просить. Потому что я откуда-то знаю, что ничего у неё не выйдет. Впрочем, у меня тоже.

— Просить… — задумчиво повторил со своего трона — тоже малого, в соответствии с залом, но всё-таки трона! — У меня все просят. Хоть бы кто-нибудь что-нибудь предложил!

Не знаю, что именно имел в виду сетующий на всеобщую меркантильность Император, но дочка дель Нарго поняла его по-своему, в одном единственном, весьма интимном смысле, и, краснея и запинаясь, принялась оправдываться:

— Я… нет, я не могу! У меня жених… я не могу достаться ему не чистой… я…

Я с интересом покосилась на Императора — что-то часто ему девушки отказывают в последнее время! А Он, чёрт возьми, снова смотрел на меня. И вроде бы обращался к ней, но неизвестно, кому из нас двоих было адресовано в большей степени:

— Дель Нарго, поверьте, если бы я хотел Вас в своей постели, то Вы бы об этом уже знали!

Сложно не впасть в своеобразную гордыню, и не поверить, что это он мне. Сообщает таким образом, что и в самом деле хочет видеть меня в своей постели. Особенно, когда он так смотрит, словно бы и ответа ждёт не от неё, а от меня. Но я не сошла с ума — отказывать прилюдно, ещё и сообщить, как дель Нарго, что после близости с Императором стану грязной. Тем более, он ни о чём меня прямо не спрашивает. И это прекрасно. И пока прямо не спросит, я буду упорно делать вид, что не понимаю намёков, и вообще, ума не приложу, к чему это всё.

— Что тогда? — окончательно растерялась несчастная девушка.

— Не знаю, — чуть пожал плечами Император — вот же чёрт, я опять на него смотрю! — Ваш отец планировал нанести большой вред моей Империи, не говоря уже о вреде лично мне, предложите что-нибудь полезное!

Девушка растерянно замолчала и, кажется, начала плакать, по крайней мере, плечи её пару раз вздрогнули, и всхлип я вроде слышала.

— Не задерживаю Вас более, — ничуть не смягчился Ашш-Ольгар, и она, и правда плача, выбежала.

А я невольно представила себя на её месте. Даже не сейчас, а пять лет назад, словно мне пришлось бы просить за тётю Эльзу или же за братьев, а он с этакой насмешливой улыбочкой, отвергнув практически предложенное самое дорогое, что только есть у девушки — её честь, хотя данное толкование чести кажется мне узким и неверным, ну да ладно — начинает глумиться и требовать что-нибудь этакое придумать… но что тут придумаешь?

Стоит ли рискнуть и попросить мне? Помочь очень хочется, но где же та грань, когда собственные усилия и планы начинают цениться куда выше, чем целая чужая жизнь? Какова вероятность того, что, попросив за одного из заговорщиков, я отправлюсь вслед за ним в тюрьму и на костёр? Невелика. Я верю, что невелика. Тогда что меня удерживает? Неверие в успех? Боязнь как-то себя дискредитировать? Или обычная трусость? Ведь выползать из укрытия всегда сложно…

Я осталась стоять на месте, молча разглядывая уже следующего просителя и чувствуя себя самой настоящей предательницей. И я ещё возмущалась, что они не заступились за мою Семью. А ведь за каждым из них дети! Это у меня никого нет, а я всё равно не решилась. И, может быть, выдала себя — взгляд Ашш-Ольгара всё так же устремлён на меня, но теперь он скорее задумчиво-испытующий, нежели немного фривольный, как несколько минут назад.

К счастью, просители вскоре закончились. Вернее, закончилось время, отведённое на аудиенции, а так бы просители тянулись и тянулись — это стало понятно, стоило выйти из зала вслед за покинувшим его Императором. Не успевшие попасть на приём проводили быстро прошедшего мимо Ашш-Ольгара тоскливыми взглядами и стали разбредаться.

А я направилась в сад, где у меня был назначен «урок» с моей утренней гостьей. Чувствовала я себя странно. Император так настойчиво и так интенсивно меня рассматривал всё утро, что казалось невероятным, что смог совершенно обо мне забыть, как только покинул зал. Но он не позвал меня с собой, не велел прийти вечером, ничего… и с одной стороны, это хорошо, а с другой сбивает с толку и заставляет гадать — мне всё же померещилось повышенное внимание, али нет? И что я такого сделала, что оно куда-то делось? И почему это меня начинает волновать не только в том контексте, чтобы отомстить побольнее? Хотя и в этом, конечно же, тоже. Бесспорно.

— У тебя есть хоть одно платье? — «взяла быка за рога» моя наставница в нелёгком деле соблазнения Императора. А хотя почему же нелёгком? Я вот ничего не делала, а уже и сомнительное предложение получила, и засос, и прочие домогательства…

— Нет, — честно ответила я, заранее морщась и ожидая, что она потребует купить. А покупать мне не то чтобы не на что — всё-таки дворцовой страже платят более менее прилично, но рассчитывать я могла только на платье уровня горничной. На то, чтобы пошить что-нибудь уровня придворной дамы, потребуется оплата не за один год…

— И тебе не на что его заказать? — участливо догадалась дама. Кстати, так и не представившаяся дама.

— Не на что, — кивнула я, любуясь фонтанчиком и начиная жалеть, что в это ввязалась. И Императору опять же пока не было случая сказать… Надеюсь, она не будет сейчас совать мне деньги или свои старые платья? Не знаю даже, какой вариант раздражает меня больше. Но дама произнесла совершенно другое, и ей удалось по-настоящему меня удивить:

— Вот список книг, которые тебе надо прочитать!

— З-зачем?! — вытаращилась я на неё. Нет, я помню, по рассказам Лайзы, Его Императорское Величество — тот ещё затейник, но неужто он заставляет любовниц цитировать ему отрывки из книг во время этого? И что всё-таки произошло с самой Лайзой, неужели она и правда потеряла статус официальной любовницы?

— Мы, кажется, уже обговаривали зачем! — одарила меня раздражённым взглядом самонавязавшаяся наставница. — Возьмёшь их здесь, в библиотеке.

Она ушла, а я подошла к фонтанчику и подставила руку под тоненькую струйку — одну из сотен, разбрызгиваемых стоящим в центре драконом. Вода приятно холодила руку и, кажется, помогала думать. Когда эта женщина пришла ко мне утром, я была уверена, что речь пойдёт о советах уровня: демонстрируй ему побольше тела, и он весь твой. Но, видимо, я серьёзно недооценила и её саму, и её планы на меня. Возможно, мне готовится совсем не та роль, которая была озвучена… и это надо будет выяснить, но сначала дело, порученное Императором. Пора бы уже начать.

Доставшееся мне дело оказалось настолько очевидно-простым, что я даже решила, что Ашш-Ольгар таким образом изощрённо издевается и намекает на мою недалёкость и глупость. Хотя это слишком самонадеянно, конечно же, считать, что сам Император будет тратить на это время. Скорее всего, он взял первое попавшееся дело… Но, может, и хорошо, что оно простое. Мне ведь всё равно, на каком деле выслуживаться.

Всё началось с заявления девушки, на тот момент — четыре года назад — ей было около двадцати двух лет, и жаловалась она на злостные домогательства и посягательства на её честь со стороны богатого и знатного соседа. Естественно, ход делу не был дан. Тут даже и проверять-то нечего, просто грустно и как-то муторно становится… но я проверю. Если смогу отыскать эту бедную женщину. Я бы предпочла начать опрос именно с неё, но по указанному адресу она уже давно не жила, и никакой информации о ней у новых жильцов не было, так что, придётся, видимо, начать с самого соседа. К счастью, ни к одной из старейших семей он не принадлежал, но всё равно был слишком знатен, чтобы простая стражница могла разговаривать с ним на равных, так что предчувствую, что после разговора буду ощущать себя как минимум оплёванной…

Вопреки моим опасениям, граф был любезен, вежлив и предупредителен, и ровным счётом ничего не изменилось в его поведении, когда я изложила причину своего визита. Он разве что вздохнул.

— Катарина Уайт, — повторил имя девушки и снова вздохнул. — Вы знаете, Ика, история очень странная.

— Я люблю странные истории, — немножко подтолкнула его я, так как он, сделав это интригующее заявление, замолчал. Я ждала, уверенная почему-то, что легко поймаю его на лжи. Он задумчиво скользнул по мне взглядом и продолжил.

— Нас познакомил мой хороший друг, он был тогда без ума от неё, и, разумеется, я даже и не думал вставать между ними. Да и вообще, я как раз был в Оливию дель Нарго влюблён, так что другие девушки не вызывали у меня какого-то особого интереса… я даже не очень-то помнил, как она выглядит, пока она не начала меня преследовать.

— Она начала преследовать Вас? — не удержавшись, переспросила я. Трудно поверить. Граф, конечно, не урод, но и на рокового красавца в моём представлении совершенно не тянет. Так чего вдруг? Ради денег и положения в обществе? Но почему не приняла просто ухаживания этого самого друга? Разве что друг беднее?

— Согласен с Вами, Ика, звучит удивительно, — ничуть не обиделся на мой не самый вежливый порыв граф дер Бертрин. — Тем более что мой друг куда богаче и знатнее, но она почему-то и в самом деле прицепилась ко мне. Сначала намекала. Я, не желая ранить её гордость, намёков упорно не понимал. Затем стала напрямую звать на свидания, стоило нам оказаться в одной компании, а другу отвлечься… ну и наконец, пригрозила скандалом и арестом, если я на ней не женюсь. Я думал, что она блефует, даже с другом разговаривать об этом не стал… а на следующий день пришли стражи и стали задавать вопросы. Я тогда… — он слегка замялся, но всё-таки признался, — немного простимулировал их нежелание что-либо делать по этому поводу, но, уверяю Вас, справедливость от этого никак не пострадала!

Несмотря на предубеждение против графа, вынуждена признать, что говорит он убедительно. Даже вон во взятке признался…

— А Вы не знаете, где она сейчас? — спросила без особой надежды, просто для порядка, уверенная, что не знает, ну или скажет, что не знает.

— Хотел бы я не знать! — воскликнул мой собеседник, и я заинтересованно подалась вперёд. Что бы это значило? — Мы теперь родственники! — удивлённо, словно сам себе до конца не веря, пояснил он. — Она тогда исчезла, а через полгода я получаю приглашение на свадьбу одного из моих троюродных племянников, и угадайте, кто невеста?!

— Ого, — сказала я, честно говоря, теряясь, подозревать ли Катарину Уайт в умысле, или это просто такая шутка судьбы?

— Да! — граф в волнении вскочил с кресла и стал нарезать круги по гостиной. — Я вызвал её на разговор. Предлагал ей отступное — хорошую сумму, очень хорошую, с ней она могла бы позволить себе гораздо больше, чем сейчас, будучи замужем за Лейсом… но она отказалась. Была такая вся из себя милая и смущённая, извинялась за своё поведение, говорила, что это от отчаяния и большой любви было, а потом она встретила Лейса, всё осознала и поняла, любит его больше жизни и всё такое. На колени упала, умоляя позволить ей сделать его счастливым и не губить их брак… и я сдался. Никому ничего рассказывать не стал. И теперь иногда мы встречаемся на семейных сборищах… она меня избегает, и я её тоже.

— Так где я могу её найти? — озадаченно нахмурилась, понимая, что дело в реальности либо намного проще, чем я себе придумала, либо наоборот — сложнее. Жаль, сегодня я не успею посетить Катарину саф Бертрин, я уже и к графу-то пришла немного позже времени, приличествующего для деловых посещений. Придётся отложить на следующий выходной, который не очень-то понятно, когда будет — с моими сменами творилось что-то странное, их перетасовали, теперь у меня иногда было занято всего полдня, как сегодня, а иногда — куда больше стандартного времени одного дежурства. Это крайне неудобно, но, кажется, это плата за близость к Императору. Непонятно только, в чём преимущества, если не брать в расчёт возможность навредить, возросшую с нуля до крайне малых значений. Бесконечно малых, я бы сказала. Но это лучше, чем ничего.

После ужина я отправилась в библиотеку. Подборка книг, рекомендованная к прочтению, была крайне странной. Если бы там было что-то типа «Сильнейшие яды», у меня бы не было никаких сомнений, что это подстава. Но там была история. Причём как недавняя, так и довольно-таки древняя. И ещё несколько книг по магии, судя по всему. Эта область была для меня пробелом, за исключением обязательного минимума, данного в училище. Вообще, я понимала, что знания, хоть и сугубо теоретические, всё равно стоило бы приобрести, но не смогла. Мне было слишком больно вспоминать, что этой самой магии я навсегда лишена. Я сразу начинала чувствовать себя инвалидом, как будто бы это не магии нет, а руки или ноги. Вот и сейчас — к горлу поднялся тугой комок, а глаза предательски защипало, и тут же всколыхнулась злость к Императору. Впрочем, в этот раз она пришла не такой слепой и безрассудной волной, как раньше, и вместе с ней появился вопрос: почему тётя поступила именно так? Неужели не было никаких других вариантов? И почему же она мне ничего не объяснила? И самое странное — почему до этого у меня не возникало всех этих вопросов? Словно бы пружина, сжимающая меня все пять лет, и заставляющая ничего не видеть и не испытывать, кроме ненависти и злобы, износилась и стала потихоньку слабеть. И вдруг становится страшно — а может, это чары Императора? Может быть, амулет стражника подавляет мою волю и поглощает ненависть, постепенно превращая в преданную и покорную рабыню? Как понять? Как проверить? Как защититься?..

В библиотеке предсказуемо никого не было. Мне вообще кажется, что это далеко не самое популярное место во дворце, а уж вечером… разве что как комната для уединения во время какого-нибудь бала, но балов за всё время моего пребывания здесь не было. Говорят, Ашш-Ольгар не любит балы, ему ненавистно, когда кто-то веселится и развлекается. Впрочем, менее радикальная версия — что ему просто жалко на это денег, казалась мне более правдивой. Денег и времени. И в этом его даже можно понять.

Я не спеша собрала книги — стопочка получилась внушительной, хоть нашла я и не все. Никакой записи книг не было, они считались все имуществом Императора, и во дворце не нашлось бы, пожалуй, ни одного человека, рискнувшего прикарманить Его вещь. Или же они все очень хорошо маскировались, только поэтому и выжили…

А когда я вернулась в свою комнату, там меня ждал… мужчина. Абсолютно голый. И спящий на моей кровати. Устал ждать и уснул? В том, что он именно спящий, а не мёртвый, я была уверена — периодически мужчина издавал негромкий, но весьма заливистый храп. Какого чёрта?! — растерянно спросила я у самой себя, и подумала, что надо, наверное, что-то делать, вот только понять бы, что именно… но ничего сделать не успела.

Дверь распахнулась — я была так поражена нежданным гостем и его видом, что как-то и не подумала запереть замок, и в мою комнату вбежала невысокая, немного полная женщина в чрезвычайно богатом платье. Увидев мужчину, она взвыла, а потом бросилась ко мне, кажется, собираясь вцепиться мне в волосы. Я инстинктивно ускользнула, пытаясь решить — стоит ли оправдываться или пусть сначала выговорится? От криков женщины проснулся и мой гость, судя по всему, её муж, отец её четверых детей, насколько я поняла из потока брани в мой адрес, выплёскивающегося из этой, явно принадлежащей к самому высшему свету, женщины. Мужчина растерянно огляделся, потянулся за брюками, кем-то аккуратно сложенными в уголке кровати, но опоздал — в комнату ввалилось ещё трое придворных дам, отчего места совсем не осталось, и теперь они голосили все вчетвером, так, что у меня закладывало уши. У так и не успевшего одеться мужа, кажется, тоже, но мне, как вы понимаете, жалко его не было. Ни капельки.

— Вон! — рявкнула я на них, удивляясь собственной смелости и бесцеремонности. С другой стороны, они все без приглашения вторглись в мою комнату. Встреться мы в коридоре или ещё хуже — в комнате кого-то из них, и я была бы полностью бесправна, но это всё-таки моя территория, и право на неприкосновенность жилища никто не отменял. По крайней мере, в теории. На практике же… сомневаюсь, что я могу сделать хоть что-то, что ухудшит моё положение. Разве что выволочь эту несчастную женщину в коридор за волосы. Она уже по третьему разу крыла меня словами с крайне негативной окраской, и жалости к ней в моей нетерпеливой душе оставалось всё меньше, а желания никогда её больше не видеть, или хотя бы, чтобы она заткнулась и ушла, забрав своего невнятно что-то блеющего мужа, всё больше. Особенно меня злило то, что этот самый муж у неё получался ни в чём не виноват. Это я, подлая ведьма — ах, если бы! — приворожила, околдовала и толкнула на непотребное. Как же. Этого вельможу я помнила визуально очень даже хорошо, хоть и не пожелала узнавать его имя — он пялился на меня особенно маслено. Да и не только на меня, если уж на то пошло. Он на любую женщину моложе пятидесяти пялился. И, конечно же, все они ведьмы и места себе не находят, как бы этакое сокровище соблазнить. Тьфу!

— Уходите! — повторила я, умудрившись вклиниться в небольшую паузу, как раз после «я добьюсь, чтобы Император тебя не просто вышвырнул, а отправил в бордель, где тебе самое место!». Впрочем, могла бы и не стараться — безрезультатно. Желание применить силу стало почти непреодолимым, и я, подхватив книги, ушла сама, от греха подальше. Тем более что на шум уже сбежалась и прислуга, и мои сослуживцы и даже ещё несколько придворных.

Чудесные деньки у меня начались, ничего не скажешь.