Юйко (не)ищет мужа

Дарья Ву (2024)

Когда у императора родилась дочь и оказалось, что жена не способна зачать повторно, он женился второй раз. Не заполучив сына, женился третий, но его дочь, Юйко, так и осталась единственной наследницей Трёх равнин. И теперь уже на ней лежит обязанность родить будущего императора. На ней, а не на мне! Я же просто торопилась в универ, чтобы донести забытую копию снилса и попала под машину. Теперь меня хотят выдать замуж за какого-то грозного воина, но ещё один уже ходит следом уверенный, что мой супруг — он. Все зовут меня Юйко, но это не так, я — Юля, и я хочу домой, а не замуж.

8

Умелые руки быстро справились с широким поясом и без труда скинули верхнее, тяжёлое одеяние. Горячие губы осыпали ласковыми поцелуями шею и обнажившиеся ключицы. И пока Сэчжень поглаживал мою голову, попутно вытаскивая из волос многочисленные шпильки, я лихорадочно рассуждала о происходящем. С одной стороны, между ногами разлился такой жар, что я с радостью перевернула бы красавца на лопатки и уселась сверху, с другой же — всё происходящее казалось неправильным. Это он думает, что перед ним любимая, пусть и изменившаяся жена, но я то знала, что всё не так. Мы чужие друг другу, а не знакомые с детства. Так почему же я не оттолкнула Сэчженя, позволив ему раскрыть и нижние мои одежды?

Почему я послушно лежала на спине, в то время как шероховатые руки изучали мою грудь и обводили по кругу тёмные ареолы подушечками пальцев? Часть меня говорила, пора остановить мужчину, а левая нога согнулась в колене и погладила твёрдую, выпирающую сквозь свободного кроя штаны, часть мужского тела.

Сэчжень застонал и прикрыл глаза. Рот его раскрылся, а дыхание сбилось.

Я приподнялась на локтях и потянулась к его шее рукой. Провела ладонью по разгорячённой коже, царапнула напрягшуюся мужскую грудь, спустилась ниже к животу и обвела по кругу впалый пупок. Волос на теле Сэчженя почти не было, лишь над штанами начиналась тонкая, но яркая чёрная полоска из твёрдых и коротких волосков. Там мой палец и остановился. Я облизалась. Сэчжень понимающе хмыкнул и потянул свои штаны вниз. Напряжённый, толстый член выглянул наружу, стремясь вверх и чуть вправо. Не скажу, что он выглядел сказочно длинным, зато обхваты казались весьма ощутимыми. С нежностью я провела рукой по бархатистой коже увлажнившейся головки.

— А-а-а… К коням всё, — послала я вменяемую часть себя и стремительно избавилась от оставшихся одежд.

Разгорячённый Сэчжень с вожделением прижал меня к постели. Твёрдый матрас впился в лопатки, но между ног тоже кое-что впилось, и ради этого я готова была потерпеть. Или нет.

Я упёрлась ладонями в грудь мужа и с силой толкнула, заставляя перевернуться. Глаза его широко распахнулись, а я, довольная собой, перекинула ногу через Сэчженя и уселась сверху.

Потянулась к его кистям, ладонь к ладони, и сжала пальцы, ощутив почти электрическое покалывание. Закусила нижнюю губу, с удовольствием рассматривая мужское лицо. Упругая головка тыкалась в меня, но я держалась слегка на весу, не торопясь опускаться на член, хотя всё во мне сжималось от предвкушения.

— Скажи, что любишь меня.

— Всем сердцем, — выдохнул Сэчжень и сладко застонал.

Медленно, не выпуская его рук из захвата, я опустилась на него. Как и ожидалось, объёмы мужского достоинства ощущались столь сильно, что я прикрыла глаза. Соски занемели от волнующего напряжения, а под животом запульсировало.

Я задвигалась. Ело окутало жаром. Сэчжень тоже задвигался.

В несдерживаемой страсти мы несколько раз перевернулись. В какой-то момент муж решил, что ритм задавать его привилегия. Меня подмяли под себя. Схватили за бёдра и приподняли. Закрыв глаза и приоткрыв рот Сэчжень неистовствовал. Жар распалялся, стягиваясь тугими узлами, но я понимала, что таким темпом мужчина кончит первым, а мне оставалось совсем чуть-чуть.

— Не пойдёт! — полукрикнула, полупростонала я.

Ухватилась за плечи супруга и перевернула его под себя. Замедлила ритм, извиваясь влево и вправо.

Мужские пальцы до боли сжали ягодицы. Он сам приподнимал меня и резко опускал обратно. В глазах поплыло, а тело содрогнулось. Я попыталась отстраниться, он потянулся следом. Мы перевернулись в последний раз.

С грохотом и стонами повалились на пол. Что-то впилось в поясницу. Сэчжень вздрогнул всем телом. Я вскрикнула, обвив его и руками, и ногами. В глазах на мгновенье потемнело.

— Давно мне не было так хорошо, — призналась искренне, невольно вернувшись воспоминаниями к Глебу, но весьма заслуженно отдавая первое место Сэчженю.

Муж тяжело дышал и не торопился сползать. Я заёрзала.

— Скажи, это рисовые шарики или яд ещё не покинул твоей крови? — мурлыкнул Сэчжень мне в ухо.

От тёплого дуновения я застонала и невольно выгнула спину. Сжала определённые мышцы, а мужское достоинство покачнулось, наливаясь новой силой.

Мы радовали друг друга первую половину ночи, сонно раскинувшись в позе звёзд во вторую.

Под утро я продрогла и вцепилась в сопящего мужчину, надеясь согреться. Уткнулась лицом под мышкой, положила руку на твёрдую грудь и закинула ногу на его обнажённое тело. В такой позе, нагих и не укрытых нас застала Лия.

— Доброго утра, светлая госпожа, — служанка заходила вперёд спиной, а потому ещё не лицезрела смущающей картины. — Пора просыпаться и готовиться к первому свида… — она так и недоговорила, а одежды и косметика посыпались на пол.

Первый генерал Трёх равнин подскочил мгновенно. Лия с любопытством уставилась на сморщенный и покачивающийся орган. Я запищала, прячась за скользкой из-за шёлковой наволочки подушкой. Та всё время выскальзывала, оголяя то грудь, то бёдра.

Склонившись чуть ли не до пола, Лия зашаркала обратно за дверь.

— Прошу, позовите, когда можно будет войти, — смущённо пискнула со стороны коридора.

Вместо позволения она услышала лошадиный ржач с похрюкиваниями и мелодичный мужской смех. И, в то время как я могла лишь трястись от хохота, Сэчжень шустро оделся и наклонился ко мне. Чмокнул в лоб и попрощался.

— Увидимся вечером? — заулыбалась я, хотя скулы уже болели от долгого напряжения.

— Встретимся через неделю, — грустно поправил Сэчжень, — когда вы оставите лишь одного жениха, светлая госпожа.

Он ушёл, оставив в моей груди неприятное, сжимающееся чувство. Зато вернулась Лия, раскрасневшаяся и путающаяся в словах. Зато она не путалась в тканях и эфирных маслах, умело возвращая светлой госпоже царственный вид и смывая с неё остатки мужского аромата.