Блог проказника домового

Дарья Донцова, 2018

Этот день был богат на сюрпризы: маменька Николетта велела Ивану Подушкину немедленно приобрести вещи по присланному списку, в котором значилось: хрустальный шар, клетка с совой, карты Таро, магические камни, перья лысого ежа, черный кот… Иван уже перестал удивляться причудам маменьки – его мысли были заняты новым расследованием. За помощью к нему обратилась Эмма Шмидт: ее мужа Роберта обвиняют в похищении драгоценностей из депозитария банка, где он работал клерком, и организации взрыва ячеек. Все рассказанное Эммой звучало как абсолютно фантастическая история… Вот тут-то Ивана ждал третий сюрприз: ему позвонил олигарх Максим Загорский и предложил взять свою дочь стажером в детективное агентство. Зарплату ей будет платить папенька. Если бы Подушкин знал, во что ввязался!..

Глава 4

— Что скажете, Иван Павлович? — поинтересовался владелец магазина.

Я решил быть откровенным:

— Если все обстоит так, как описала Эмма, то возникают сомнения в виновности Роберта. Но есть некоторые нестыковки в ее истории. И учтите нюанс: почти все родственники преступников уверяют, что их близкие ни в чем не виноваты, арестованы и осуждены по ошибке, сидят на зоне за чужие грехи, так как у семьи денег на взятки не нашлось. Но сие неправда. Да, случается, что в бараке оказывается тот, кто не совершал преступления, но основной контингент получает по заслугам. И мужья порой не выкладывают женам все до последней капли. Вероятно, Роберт очень хотел получить новую квартиру для своей семьи, поэтому и решился на преступление. Но…

Я замолчал.

— Но? — повторил Семен.

— Письмо, — продолжал я. — Вы его читали? Оно очень искреннее, понятно, как автор нервничал. Зачем лгать перед смертью? Обычно на краю могилы люди говорят правду, хотя… Я знаю и иные случаи.

— Вы сомневаетесь в виновности Роберта? — обрадовался Занавесин.

— Не хватает информации, чтобы делать выводы, — объяснил я. — Я выслушал пока одну сторону, признаю, не самую объективную. Зададим вопрос: мог ли Шмидт один спланировать взрыв, осуществить его, а перед этим похитить драгоценности и продать их? Неужели все ключи от депозитария и ячеек валяются где попало? Уж, наверное, их хранят в надежном месте. Имеет ли возможность клерк средней руки добыть пропуск в зал вип-ячеек? Если я правильно понял, ювелирные изделия Шанхаева уникальны, сбыть такие не просто, в ломбард их не понесешь. Чаще всего эксклюзивные украшения крадут под заказ. Вызывает настороженность смерть начальника департамента, который пригласил Роберта участвовать в конкурсе. Его убили вскоре после взрыва. Да, Москва — город, где высок уровень уличной преступности. Но смерть Игоря Кирилловича… Может, она не связана с происшествием в банке?

— Меня удивило, что взносы Роберт приносил Маслову наличными, — добавил Семен. — Я выплачивал кредит на машину. Иногда приходил с рублями в кошельке, но всегда шел в кассу. Я давно пребываю в уверенности, что современные финансисты купюры только в банкоматах видят, когда лично им казначейские билеты нужны. На работе у них деньги виртуальные, они со счета на счет переползают.

— Предположим, Роберт соврал про конкурс и на самом деле взорвал ячейки, но тогда у него был сообщник, — предположил я, — человек, который стоит выше на служебной лестнице, имеет доступ в депозитарий и к ключам. А квартира — плата за преступление. Если же Шмидт говорил правду и Игорь Кириллович обманул его, то возникает подозрение, что самого Маслова убил не простой грабитель. В этом деле есть еще кто-то. В любом случае в «Кросе» работает некто из организаторов взрыва. Об этом написано в анонимке, которую получила Эмма, да и я начинаю так думать. Неизвестный пока участник преступления забрал украшения. Роберта использовали втемную или он состоял в сговоре? Ответа на сей вопрос я не знаю. Но думаю, что организатор преступления на свободе. Вопрос: нужно его искать или нет?

— Конечно, да, — без задержки заявил Занавесин. — Тогда в случае вины Шмидта, раз соучастников много, Робу меньший срок дадут.

— Нет, — возразил я, — наоборот, нарушение закона в составе группы утяжеляет наказание. Преступление не сосиска, оно не становится меньше, если много едоков.

— Неужели? — удивился владелец магазина. — Я думал иначе. Иван Павлович, вы беретесь за эту работу? Я оплачу все счета.

Я на секунду задумался.

— Не гарантирую успех, не обещаю, что смогу стопроцентно доказать невиновность Шмидта. Вдруг получится наоборот, и я выясню, что клерк замешан в деле?

— Нужна правда, — отрезал Занавесин.

— Попробую ее откопать, — сказал я, вынул из кармана звонивший мобильный и, не глядя на экран, приложил его к уху: — Лена, добрый день. Понятия не имею, как какает павлин. Не могу дать ответ на ваш вопрос.

— Вава, ты сошел с ума? — ехидно осведомилась Николетта. — Перегрелся на пляже?

Учитывая, что за окном промозглая московская зима, вопрос про пляж прозвучал весьма уместно.

— Прости, Николетта, не думал, что это ты.

— Немедленно прекрати думать! — велела маменька. — Купи вещи по списку. Сию секунду!

Послышался гудок, в трубке повисла тишина.

— С удовольствием, — улыбнулся Семен.

— Простите? — не понял я. — Вы о чем?

— Вы сказали: «Понятия не имею, как какает павлин», — пояснил Семен. — Подсказываю правильный ответ: «С удовольствием». Это старая загадка из серии «Из какой посуды никто не ест? Из пустой».

— Спасибо, — обрадовался я, и тут опять пришло эсэмэс от Елены:

«Ваня, как какает павлин? Ну, пожалуйста! Ты же обещал помочь!»

«С удовольствием», — ответил я.

Обсудив с Занавесиным условия нашего договора, я сел в машину и открыл сообщение от Николетты.

«Вава! Срочно! Хрустальный шар с подсветкой. Клетка с совой. Карты Таро. Магические камни. Черный кот. Свечи. Коврик пяти волшебств. Денежный веер. Перья лысого ежа. Сделай фото витрины, скажу, какие брать. Быстрее. Люди уже идут».

Я давно смирился с капризами Николетты. Не стану роптать, если маменька отправит меня в три утра за мороженым, просто поеду в круглосуточный супермаркет. Я с младых ногтей уяснил: лучше выполнить приказ маменьки, чем пытаться объяснить ей глупость распоряжения. И тут раздался звонок.

— Вава! Ты заснул? — заорала Николетта. — Поехал за покупками?

— Нет. Потому что…

— Меня не волнует, по какой причине ты не сдвинулся с места. Включи свой мотор на пятую скорость! — заголосила родительница.

— У меня его нет, — вздохнул я, — у людей двигатель отсутствует.

— Отлично знаю, как ты умеешь деликатно хамить, — сменила крещендо на шипение маменька. — Помню, как в субботу Нюка Шерметова-Шанхаева показала пальцем на твою позорную дворнягу с простонародно-лапотным именем Геракл и спросила: «Вава, чем ты лечишь его блох?» И что ты ответил? «Зачем им лекарства? Блохи моей собаки ничем не болеют».

Я молча слушал Николетту. Похоже, она забыла, что моя «позорная дворняга» ранее считалась ее любимцем, элитным кобелем по кличке Людвиг Ван Иоганн Вольфганг Цезарь Брут Ницше. А потом, когда выяснилось, что родословная поддельная, мне пришлось забрать псинку, поелику моя добрая маменька решила усыпить животинку. Вскоре я выяснил, что Людвиг et cetera^[2] женского пола. Кстати, зовут ее теперь Демьянка. А Геракл не имеет никакого отношения к простонародью и лаптям, это полубог, сын Зевса и земной женщины Алкмены.

— Вава! Ответь! — взвизгнула трубка.

— Укажи адрес магазина, — попросил я.

— Какого?

— Где нужно сделать покупки.

— Езжай, куда надо.

— Так куда?

— Туда!!! Немедленно. Неужели не понятно?

— Прости, нет.

— Боже! За что мне это? Сто раз повторила! Двести! Триста. Центр гадального мастерства «Четвертый глаз».

— Ты не путаешь? — удивился я. — Может, третий?

— Кто?

— Глаз.

— Третий?

— Экстрасенсы считают, что он у человека во лбу, — пояснил я.

Из трубки раздалось кряканье, связь прервалась.

Я вбил в строку поиска: «Магазин «Четвертый глаз» и, к своему удивлению, выяснил, что он торгует по всей России аксессуарами для предсказания будущего и располагается в паре минут езды от места, где стоял мой автомобиль.

Телефон снова затрезвонил.

— Вава! Нельзя быть таким дремучим, — зачастила маменька. — Нюка Шерметова-Шанхаева хозяйка школы, где учат гадалок…

Однако далеко зашел прогресс! Ранее предсказательницы не обременяли себя получением диплома, они, не имея образования, бегали по вокзалам, прося у наивных людей «позолотить ручку», и весьма ловко уговаривали прохожих немедленно снять порчу, которую на них навели с помощью денег. Надо было отдать цыганке всю наличность и вмиг станешь здоровым и выносливым, как помесь белого медведя со среднеазиатским верблюдом. А теперь существует школа гадальных наук и снимания порчи?

— Нюка Шерметова-Шанхаева… — тараторила маменька.

И тут меня осенило!

— Николетта, как зовут мужа Нюки?

— Он не гадает.

— Имя назови, пожалуйста.

— Зачем? Не собираюсь болтать о глупостях. Есть дела поважнее.

— Будь добра, продиктуй телефон Нюки.

— Вава! Она не пойми кто. Происхождение бабы неизвестно. Даже твой Геракл более родовит, чем она. Красивую фамилию «Шерметова» она сама придумала. Шанхаевой по мужу стала. Кто родители пейзанки, покрыто мраком. Возможно, их вовсе не было! Никогда!

— Николетта, я пришел в магазин «Четвертый глаз», — остановил я фонтан негодования.

— Ну так быстро покупай все по списку! Зачем мне мешаешь? — возмутилась маменька. — Нюка не нашего круга. Она принята в хороших домах исключительно из-за денег Вениамина Шанхаева. Он несметно богат! Владеет коллекцией драгоценностей! Нюка не пойми кто. Ты понял? Не смей к ней приближаться! Она тебе не пара! Старая кочерыжка без роду-племени-денег! Даже не смотри в ее сторону. Ходят слухи, что у нее с Шанхаевым разрыв. Нюка ищет нового дурака. Ты понял?

— Да, — подтвердил я, — буду объезжать ее на велосипеде за три километра.

Примечания

2

Et cetera (лат.) — и так далее.