Девочка Красная Тапочка

Дарья Донцова, 2022

Если хотите превратить кого-то в разъяренного тигра, просто скажите этому человеку: «Не нервничай». А как не нервничать, если у тебя такие печальные новости? У Лампы тяжело заболела подруга Лена Яковлева, жить ей осталось считаные месяцы. Мать, свекровь и муж Елены подозрительно равнодушно восприняли известие о скорой смерти женщины. Лена попросила Евлампию поработать вместо нее пиар-менеджером. А вторую подругу, Катю Захарову, – поухаживать за своим мужем, художником Егором, пока она будет лежать в больнице. И вот Катя сообщила Лампе, что у Егора есть любовница, это их соседка по подъезду Оксана. Лампа едет выяснять отношения с Егором и находит в квартире потрясенную Лену, а в мастерской Егора – бездыханную блондинку в пижаме на кровати. Лампа уже не рада, что во все это вмешалась… Дарья Донцова – самый популярный и востребованный автор в нашей стране, любимица миллионов читателей. В России продано более 200 миллионов экземпляров ее книг. Ее творчество наполняет сердца и души светом, оптимизмом, радостью, уверенностью в завтрашнем дне! «Донцова невероятная работяга! Я не знаю ни одного другого писателя, который столько работал бы. Я отношусь к ней с уважением, как к образцу писательского трудолюбия. Женщины нуждаются в психологической поддержке и получают ее от Донцовой. Я и сама в свое время прочла несколько романов Донцовой. Ее читают очень разные люди. И очень занятые бизнес-леди, чтобы на время выключить голову, и домохозяйки, у которых есть перерыв 15–20 минут между отвести-забрать детей». – Галина Юзефович, литературный критик.

© Донцова Д. А., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Глава первая

Если хотите превратить кого-то в разъяренного тигра, просто скажите этому человеку: «Не нервничай».

— Ненавижу ее, — закричала Лена, — гадюка!

Я обняла подругу.

— Ну ты же не ждала от Галины Алексеевны сочувствия?

Лена вытерла ладонью лицо.

— Мать меня всегда терпеть не могла. Через месяц после моего появления на свет она меня сплавила в деревню к бабушке. Я там жила до смерти Евдокии Петровны.

Катя, которая до сих пор сидела молча, произнесла:

— Лен! Детство другим не сделаешь. Давай подумаем, как мы можем тебе помочь.

Но Яковлева не услышала ее слов, она продолжила:

— Господи! В Москву прикатил Маугли женского пола! В деревне я получала одни пятерки, а в столице съехала на двойки. И понятно почему! В сельской школе уровень преподавания ниже плинтуса! Сколько сил и времени я потратила, чтобы поступить в театральный институт! И не вышло! Всяких уродов брали, потому что их родители подсуетились. А кому нужна талантливая девочка без блата? Когда меня в четвертый раз на первый курс не зачислили, я разрыдалась в коридоре. Ко мне подошла женщина и сказала: «Из тебя может получиться хорошая актриса, но, понимаешь, без нужных знакомств никак. Сейчас весь курс набрали только из своих. А за тебя никто не просил».

Катя посмотрела на меня:

— Знаешь, где у Лены валерьянка стоит?

— Нет, — смутилась я, — могу в аптеку сходить!

— Не уходи, — взвизгнула Яковлева, выбежала из комнаты, и до моего слуха донеслись неприятные звуки.

— Вот всегда ее на стресняке тошнит, — вздохнула Катюша, — а теперь объясни: что случилось? Егор другую бабу завел? Амеба оживилась и вильнула налево?

— Ты не в курсе? — поразилась я.

— Ленка позвонила в шесть утра и зарыдала, — начала Захарова, — а мне смену сдавать, я носилась с градусниками и таблетками. Попросила: «Давай через полчасика поговорим». Яковлева в крик: «Нет на меня времени? Да пошла ты!» И отсоединилась. Ну никогда она так себя не вела! Ленка намного спокойнее меня. Я начала ей звонить, а она трубку не берет. Ну и после ночной я сюда рванула, а ты уже здесь.

— Заболела Лена, — уточнила я, — сейчас попытаюсь диагноз озвучить: умит… омефит… кривой вроде склероз!

— Боковой амиотрофический склероз? — прошептала Захарова.

— Точно, — кивнула я.

— О боже! — перекрестилась Катя.

Поскольку она никогда не ходила в церковь, то ее поведение сильно меня испугало.

— Что, все так плохо?

Захарова кивнула.

— Это прогрессирующее неизлечимое заболевание. Начинается, как правило, с поражения ног. Больные спотыкаются, на этой стадии они обычно идут к флебологу, думают: с венами что-то. Случается бульбарный БАС — неуправляемость громкостью речи, затруднение при глотании. Еще мышечный и латеральный.

Я повеселела.

— С этим можно жить. Я сама постоянно спотыкаюсь, частенько падаю, и ничего.

Катя поморщилась.

— Лампа, ты ногами загребаешь по причине природной косолапости и невнимательности, не болезнь это! Неуклюжесть! А БАС ведет к полному параличу при сохранении умственных способностей. Представь, через какой ад проходит человек, когда медленно, но верно умирает, каждый день ему все хуже и хуже, и он понимает: лучше никогда не станет. На поздних этапах, когда отказывает дыхательная мускулатура, несчастного подключают к искусственной вентиляции легких, он питается через зонд.

— Ужас, — прошептала я, — но, наверное, есть лекарство?

— Один препарат, он продлевает жизнь на короткий срок, — сообщила Катя, — недавно второй появился. Есть еще HAL-терапия, но она разрешена только в Японии и Европе. В хосписе, где я работаю, лежит один мужчина с БАС. Уж лучше под трамвай попасть. В мире известны лишь два случая, когда эта пакость стабилизировалась и дальше не развивалась. Был такой ученый Стивен Хокинг. Он прожил почти восемьдесят лет. И один гитарист, не помню, как его зовут, американский музыкант. Он до сих пор жив^[1]. Остальные… Обычно от начала заболевания до конца проходит от трех до пяти лет. И поверь, лучше побыстрей умереть. Кто ей диагноз поставил?

— Не знаю, — прошептала я.

Послышалось шарканье, в комнату вернулась Лена, она пожаловалась:

— У меня одна нога как из ваты!

Катя опустила глаза, а я произнесла:

— В твоих тапках ходить невозможно. Я купила себе похожие и выбросила их. Ленуся, ты же к врачу обращалась?

Подруга кивнула.

— И к кому в итоге пошла? — оживилась Катя.

— К Галкину, — всхлипнула Яковлева.

Захарова повернулась ко мне.

— Это мой контакт. Лена мне позвонила, спросила, к кому лучше обратиться по поводу судорог в ногах. Я посоветовала Игоря Михайловича. Прекрасный невролог. Лучший! Владелец клиники «Роза надежды». Мировая величина, профессор, доктор наук. Его вся Европа приглашает на консультации.

— Я поправлюсь, да? — обрадовалась Лена.

Катя натужно заулыбалась:

— Ну… э… понимаешь…

— Лечение долгое, — перебила я Захарову, — непростое, но главное найти опытного специалиста. Если Галкин хорош, то надо за него держаться.

— Он гений, — заявила Катюша. — А как у тебя все стартовало?

Лена села за стол.

— Стало сводить ноги. Голени. Да так сильно. Больно жутко. Днем скручивало, потом и ночью стало. Пришлось вставать, по спальне ходить. Егор сердится, я мужу спать мешаю, у нас комнаты разные, но ему все равно слышно. Я пробовала оставаться в кровати, но так выламывает, что плакать хочется. Аня, коллега по работе, посоветовала мне пить травяной сбор, но он не помог. Я сбегала к районному терапевту, та фигню понесла: «Запишитесь на массаж, у вас грыжа позвоночника». Я к флебологу, а он не лучше той дуры, заявил: «По моей части проблем нет!» Я задала вопрос: «К кому мне еще обратиться?» Не поверите, что кретин посоветовал: «Запишитесь в спортзал, укрепляйте спину и ноги. У вас не мышцы, а кисель». Я позвонила тебе и потопала к неврологу. Спасибо, Катюша, он замечательный. Провел обследование, сообщил, что у меня кривой склероз.

— Боковой, — поправила Захарова.

— Он сказал: «Мы поборемся», — частила Лена, которую, похоже, отпустил ужас. — Кать, я же завтра не умру?

— Нельзя исключить, что ты не попадешь в автокатастрофу, не упадешь на лестнице, не сломаешь шею, — ответила Захарова, — но от БАС не наступает скорая смерть.

— Галкин говорил, что должно появиться новое лекарство, — воскликнула Лена.

Екатерина закашлялась.

— Он прав, — кивнула я, — перестань паниковать, начинай лечиться.

— Сначала я не истерила, — сказала Яковлева, — подумала: со склерозом полно людей. Мамаше своей про этот кривой склероз сообщила. А та в интернете прочитала, что я завтра покойницей стану, и приказала: «Завещание на меня составь». Я испугалась до жути, стала вам звонить.

— Не ходи в сеть, — посоветовала я.

— Нет, нет, я даже не открою поисковик, — пообещала Лена, — Игорь Михайлович предупредил: «Узнаю, что полезли по разным местам в интернете, не буду с вами возиться. Не надо пока родне и друзьям говорить о вашем диагнозе. Вокруг идиотов легион, помогать не станут, а пугать — с радостью».

— Правильно, — одобрила Катя, — молодец Галкин.

— Егор тоже не будет в сети шариться, — сказала Леночка, — он даже онлайн-магазином не пользуется. Мужа в соцсетях нет.

— Зато он гениальный художник, — воскликнула Катя. — Лампа, а ты как считаешь?

— Егор талантлив, — согласилась я, — правда, в его картинах я ничего не понимаю! Мне нравится, когда дерево — дерево, а человек — человек. А у него елки железные, на них квадратные бумажные апельсины висят, люди со страусиными ногами, руками-лапами.

— На Западе его называют: «современный Босх», им восхищаются, полотна покупают, семья за счет Егора живет, — заметила Катя, — все творческие люди на башку долбанутые. Но когда мужик громадные деньги загребает, то ему все простить можно.

Елена вздохнула.

— Кать! Ты права, любую работу Гоши на Западе сразу купят. Платят иностранцы моему мужу много. Даже после всех отчислений большая сумма останется. Но ты учти: ее надо растянуть на несколько лет! Егор медленно работает, и в России он совсем непопулярен…

Захарова погрозила Лене пальцем.

— Шестикомнатная квартира, плюс отдельная мастерская, машина, полный кошелек, отдых на лучших курортах — все тебе Егор обеспечивает.

— Ну… не совсем, — возразила Лена.

— Хочешь сказать, что ты за сидение на рецепшен в фитнесе миллионы огребаешь, — засмеялась Катя.

— Зарплату я получаю хорошую, но она вся уходит на насущные нужды, — призналась Яковлева.

У Захаровой зазвонил телефон. Она схватила трубку:

— Да. Ой! Совсем забыла! Бегу! Все! В голове моей опилки! Коллега неделю назад просила заменить ее, а я после работы полетела сюда. Забыла про вторую смену. Всех люблю, еще увидимся.

Когда Екатерина умчалась, Леночка взяла меня за руку.

— А ты помнишь, что мне обещала?

— Конечно, — ответила я, — завтра в полдень приеду в студию.

Яковлева молитвенно сложила руки.

— Только на две недели, пока Галкин проведет все обследования.

— Нет проблем, — ответила я, — не беспокойся!

Примечания

1

Джейсон Беккер — 1969 г. р.