Пикник на острове сокровищ

Дарья Донцова, 2006

Иван Павлович Подушкин снова оказался в эпицентре событий! Его друг Егор Дружинин – большой любитель экстремальных развлечений – внезапно скончался. И вот ночью после похорон Ваню разбудил телефонный звонок. Звонил… Егор и слезно умолял достать его из могилы. Ополоумевший от ужаса Подушкин помчался на кладбище и отрыл Егора. Тот рассказал, что хотел «прикольно» пошутить – устроить собственные похороны, а потом «воскреснуть» на поминках. Представляете реакцию скорбящих! Но четко разработанный сценарий дал сбой – устроители «забавы» не откопали гроб. Егор просит Ваню скрыть, что он жив, и найти тех, кто решил таким жутким способом убить его. Конечно же, Ваня не может отказать другу, но он сам попал как кур во щи – его маменька Николетта скоропостижно… вышла замуж…

Глава 2

— Так, — твердил Егор, бледнея на глазах, — ага, понял, Брусникино. Ты уверена? Ладно. Дом с зелеными ставнями? Ага, ага, уже несемся, я с Ваней, он поможет!

— Что случилось? — воскликнул я, когда бледный Егор кинулся подбирать палатку.

— У Ленки не завелась машина, — быстро объяснял Егор, сматывая удочки, — жена заказала такси, оно прибыло вовремя, но на заднем сиденье оказалось две женщины с букетом цветов. Водитель извинился, сказал, что это его сестра и жена, которым надо в гости. Ленка неконфликтный человек, она не стала ругаться, хотела сесть на переднее сиденье, и тут одна из баб попросилась в туалет.

Я, потеряв дар речи, слушал приятеля. Похоже, Лена совсем безголовое существо, раз не отказалась от услуг таксиста, прибывшего по заказу с родственницами, да еще впустила абсолютно незнакомого человека в квартиру. Очутившись в прихожей, бабенка вытащила из цветов пистолет. В общем, из дома бандиты вынесли все деньги и драгоценности и, завязав Лене глаза, втащили ее в такси и увезли неизвестно куда.

Правда, в машине Елене удалось слегка сдвинуть повязку, и она сумела прочитать название местечка, куда ее доставили грабители. Это была деревня Брусникино. Мерзавцы завели жену Егора в избу с зелеными ставнями и сунули в подвал, где дурочка сейчас и сидит. По счастливой случайности воры забыли отобрать у жертвы мобильный телефон, но у Лены вот-вот разрядится батарейка — и кирдык связи. Последнее, что она успела, — это внятно повторить адрес — Брусникино, съезд с Волоколамского шоссе около второй бензозаправки от МКАД, дом с зелеными ставнями.

— Давай, давай, — торопил меня Егор, — хорошо бы нам за час добраться!

— Погоди, — попытался я остановить Дружинина, — не спеши.

— С ума сошел? — заорал Егор. — Ленка там одна! Не ровен час бандюки вернутся.

— Так об этом и речь! Мы не сумеем ее спасти! — воззвал я к его рассудку. — Следует обратиться в милицию.

— Некогда, надо действовать, — ответил Егор.

— У грабителей есть пистолет, — напомнил я.

— А у нас монтировка, лопата, коловорот и много еще такого, чем можно голову проломить и руки-ноги перебить! — азартно воскликнул Егор. — Ментов придется сутки ждать! Ты чего, боишься? Полезай в машину, я высажу тебя по дороге и помчусь к Ленке.

Я покачал головой. Ясное дело, я боюсь, но не потому, что трус, а просто в отличие от Егора я не потерял способности здраво мыслить и великолепно понимаю, что против пули никакой лом не поможет. Кроме того, я никогда не дрался, даже в детстве предпочитал решать конфликты вербально. В конце концов, это крайне не интеллигентно — использовать монтирову в качестве аргумента в споре.

— Можно позвонить Максу, — выдавил я из себя, — Воронову.

Егор захлопнул багажник.

— Твоему другу-менту?

— Ты с ним тоже великолепно знаком, — напомнил я.

— Ваня, давай живей! Ты едешь?

— Да, — кивнул я, — естественно, я отправлюсь с тобой, но… видишь ли… э… э…

— Не мямли!

— Мне надо в туалет.

— Отливай тут!

— Я отойду к кустам.

— Ну…! — выругался Егор. — Хорошо, только по-быстрому.

Я сайгаком доскакал до чахлых прутьев, торчащих изо льда, сделал вид, что расстегиваю брюки, вынул мобильный и, молясь, чтобы Макс оказался на месте, нажал на нужную кнопку.

— Воронов, — ответил друг.

— Господи, — вырвалось у меня, — вот счастье! Скорей, помоги… — И я изложил ему ситуацию.

Надо отдать должное Максу: в случае настоящей опасности он действует быстро и четко.

— Понял, — коротко отозвался приятель, — едем.

— Ваня! — заорал Егор, высовываясь из машины.

Я, спотыкаясь, помчался на зов. Леденящий ужас отступил. Слава богу, Макс уже несется на помощь, вдруг нам повезет, и он вместе с ОМОНом явится в Брусникино раньше нас? И не надо думать, что я трус, просто считаю, что каждый человек должен делать свое дело. Беда, коли пироги начнет печь сапожник! Я замечательный секретарь и помощник Норы, кроме того, вполне успешно справляюсь с обязанностями сотрудника частного детективного агентства «Ниро», но, размахивая коловоротом, нестись на бандитов, вооруженных огнестрельным оружием, не хочу. Простите, но мне это не кажется забавным, а вот Егор, похоже, ощутил выброс адреналина, поэтому ему сейчас море по колено.

Похоже, нужные лица в небесной канцелярии услышали мои мольбы. Джип Егора почти беспрепятственно докатил до МКАД и только там попал в пробку.

— Какого черта стоим? — забарабанил пальцами по рулю Дружинин.

— Авария, — попытался я его успокоить, но добился противоположного эффекта.

— Козлы, — заорал Егор, — на лысой резине катаются!

— Может, у людей денег нет на хорошие шины!

— Уроды! — бесновался Дружинин. — Водку жрать они могут? А о собственной жизни не думают. Да если с каждой получки по сто баксов прятать, то за год не одни колеса можно купить для их металлолома! Кретины!

Я молча смотрел в окно. Первый раз услышал в голосе друга истерические нотки, до сих пор ко всему, что с ним приключалось, он относился с изрядной долей юмора. Даже сломав в трех местах ногу, Дружинин веселился и просил всех навещавших его расписываться на гипсе. Хотя до сегодняшнего дня неприятности происходили с самим Егором, а теперь в беду попала Лена.

Наконец, преодолев все заторы, мы добрались до Брусникина, маленького поселка с покосившимися домиками.

— Похоже, тут никто не живет, — нервно воскликнул Егор, — двери у домов нараспашку, окна выбиты, и дым из труб не идет.

— Ты не прав, — возразил я, — смотри, вот следы от машин, сюда приезжали, и, судя по всему, автомобиль был не один либо он сновал туда-сюда.

— Да? — насторожился Дружинин.

— Колея глубокая, — протянул я, — а вчера ночью шел снег, значит, кто-то недавно приезжал, иначе бы следы занесло. И вон там дымок струится.

— Где? Где? — занервничал Егор.

— Можешь вперед проехать? Не завязнешь?

Дружинин схватился за руль, мощный вездеход легко доехал до околицы.

— Дом с зелеными ставнями, — отчего-то шепотом произнес он, — там топят печь…

— И следы от колес ведут во двор, — подхватил я.

Не передать словами, как мне стало страшно! Поблизости не было ни одного человека, Макс, пообещавший помочь, очевидно, застрял в какой-нибудь пробке, а в избе топят. Навряд ли бандиты решили позаботиться о комфортных условиях для своей пленницы, скорей всего, они планируют скоро вернуться в Брусникино.

— Ваня, вылезаем, — скомандовал Егор.

Больше всего на свете мне хотелось оказаться за тридевять земель от этой деревеньки или проснуться в своей комнате и понять: мне причудился кошмар. Но, увы, все происходило в действительности.

— На, — Егор сунул мне в руки какую-то железяку, — держи.

— Спасибо, — машинально ответил я.

— Через дверь пойдем?

— А как иначе? — удивился я.

— Окна есть, — напомнил Егор, — причем стекла в них целые. Ну?

— Я за тобой, — быстро сказал я, пытаясь пошевелить пальцами ног, которые внезапно свела судорога.

— Ладно, — кивнул Дружинин, — если там кто из бандитов засел, наша задача ворваться внезапно, долбануть сволочей по башке, свалить их на пол и бить, пока не перестанут шевелиться, ясно? Ты готов?

— Дд-да, — прозаикался я, борясь с желанием заорать во все горло: «Нет!»

— Двигаем, — лихорадочно блестя глазами, велел Дружинин, — очень тихо, наша сила во внезапности, если атака неожиданна, она уже наполовину успешна. Ну, айн, цвай, драй!

Дверь в избу распахнулась без скрипа, мой нос ощутил неприятный запах, то ли сырости, то ли протухшей кислой капусты.

— Иди осторожно, — шепнул Егор, потом послышался шорох.

Я, вытянув вперед левую руку, мелкими шажками посеменил в кромешной тьме, ужас сковывал меня все сильней и сильней. Внезапно раздался грохот — очевидно, Егор налетел на пустое ведро, в ту же секунду вспыхнул свет и послышались громкие звуки, очевидно, бандиты начали строчить из пулемета: та-та-та.

От неожиданности и страха я зажмурился, машинально прикрыл голову руками, абсолютно забыв про зажатую в правом кулаке железку. Так я и знал, мы нарвались на засаду, единственное, на что остается надеяться, так это на ОМОН во главе с Максом. Может, они уже несутся по Волоколамскому шоссе?

Пулемет смолк, раздались вопли.

— Ну ваще!

— Как мы тебя!

— Видал? Красота!

— Ура! Ура! Ура!

Кто-то схватил меня за плечо и бесцеремонно потряс.

— Эй, открывай глаза, супер вышло.

Я, окончательно перестав понимать что-либо, разлепил веки и попятился.

Под потолком ярко сияла лампочка, по углам комнаты стояли торшеры, из которых тоже бил свет. Через всю отнюдь не маленькую комнату, из угла в угол, тянулся транспарант, подвешенный на блестящих цепях. «С днем рождения, Егор!» — гласили крупные буквы, а внизу, под плакатом, сверкал хрусталем и фарфором длинный, шикарно сервированный стол, за которым сидели люди, сияя радостными улыбками. Присутствующие выглядели словно лауреаты Нобелевской премии на балу у короля Швеции. Почти все мужчины были в смокингах, дамы сверкали обнаженными плечами, торжественный вид слегка портили дурацкие бумажные колпаки и круглые носы из поролона, которыми украсилось подавляющее большинство гостей. Но нелепее всех выглядела Лена.

На ней было снежно-белое платье, расшитое кристаллами от Сваровски, на ее шее переливалось бриллиантовое ожерелье, тяжелые серьги с камнями чистой воды оттягивали мочки ушей, а голову госпожи Дружининой украшал ярко-синий парик из фольги, а поверх него — красная бумажная кепка с зеленым помпоном.

— Милый, — подпрыгивала Лена, — ну как? Здорово мы тебя разыграли? А? Класс?

Я прислонился к косяку, чувствуя, как по спине течет пот. Значит, никакого ограбления и похищения не было и в помине. Идиотка Лена решила разыграть Егора, устроить ему «праздничек». Сейчас Дружинин, мчавшийся на всех парах в Брусникино, чтобы спасти супругу, отвесит кретинке пощечину, а я, противник любого насилия, впервые в жизни возьму сторону человека, который решил образумить вздорную бабу оплеухами.

Егор шагнул к жене, я невольно зажмурился и вдруг услышал радостный вопль друга:

— Ленка! Чума! Ну разыграла, ну круто!

— Ура! Ура! Ура! — вопили гости.

Я приоткрыл глаза и почувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Присутствующие находились в состоянии эйфории, всем было очень весело. Может, я на самом деле превратился в трухлявый пень, брюзгу-пенсионера, вечно всем недовольного? Сколько здесь гостей? Человек двадцать, и все просто счастливы, один я пребываю в негодовании. И потом, крайне неудобно находиться в идиотском костюме рыбака, в валенках с калошами, среди людей в шикарных вечерних костюмах. Мало того, что Лена напугала нас, она еще и поставила меня с Егором в идиотское положение! Только, похоже, брезентовые штаны нисколько не напрягают Егора, он счастлив, как щенок, укравший конфету.

Словно почувствовав мое настроение, Дружинин закричал:

— Ваня! Ну прикол! Как мы с тобой сюда крались!

— Ха-ха, — вяло сказал я и сел в кресло, — весело до обморока.

И тут с воплем: «Всем оставаться на местах» — в избу влетели парни в камуфляжной форме.

Поднялся переполох.

— Мы так не договаривались, — визжала на одной ноте Ленка, остальные гости буквально рыдали от смеха. Егор, словно пятилетний мальчик, получивший вожделенную игрушку, запрыгал на месте, а одна из дам, очевидно, уже успевшая подкрепиться коньяком, схватила со стола бутылку, тарелку с пирожками и ринулась к омоновцам с писком:

— Хлеб, соль, мальчики, давайте тяпнем!

Парень, которому она сунула угощение, откровенно растерялся. Остальные омоновцы в пятнистой форме удивленно смотрели на стол и гостей. И тут в комнату вошел Макс.

— Ваня! — с яростью спросил он. — Это что такое?

— Вау! — завопила Лена, кидаясь ко мне. — А я считала тебя жуткой занудой, способным только портить людям компанию! Как ты узнал, что я задумала? Круто! Ты меня переплюнул! Снимаю шляпу!

— Ура! — завизжали гости.

— Наливай!

— За именинничка!

— Ешьте, ребята.

— Эй, парни, тут всем хватит!

— Осетринки дайте!

— Хрен есть?

— Поросеночек хорош!

— Нельзя без тоста, мужики! За здоровье Егора! Ура!

— Ура-а!

— Пей до дна!

— Чегой-то там в красной бутылочке?

Я удивился тому, с какой скоростью омоновцы сообразили, что присутствующие не представляют для них никакой опасности, и с какой радостью стражи порядка присоединились к празднику. Озабоченными на пиру выглядели лишь трое: я, Макс и крепкий мужик в камуфляже — по-видимому, старший группы захвата.

— Живо объяснись! — велел мне Макс.

— Ей-богу, я сам ничего не знал! — воскликнул я и попытался оправдаться перед Вороновым.

Домой я попал около полуночи и рухнул в кровать. Нет, больше ни за какие пряники не соглашусь участвовать в рыбалке!

Спустя почти два месяца после описанных событий, опять в пятницу, где-то в районе одиннадцати вечера, ожил мой мобильный. Я с некоторой опаской вытащил сотовый и уставился на дисплей. Меньше всего мне хотелось беседовать с Николеттой, и вот спасибо, именно она-то и находится сейчас на другом конце провода. Прощай тихий вечер. Либо меня заставят поехать невесть куда, либо капитально испортят настроение, потребовав: «Мне срочно нужны деньги, сущие копейки, всего десять тысяч долларов!»

— Алло, — стараясь придать голосу твердость, сказал я.

Зачем я отреагировал на звонок? Почему не оставил его без внимания, если хотел в тишине почитать замечательную книгу «История Вьетнама»? Все дело в том, что если маменька вспомнила о сыне, то последнего ничто не спасет. Проигнорирую звонок я — Николетта примется разыскивать Нору, обрывать наш домашний телефон, приставать к Максу, обзванивать других моих приятелей. А Элеонора улетела на две недели в Америку, я получил неожиданный отпуск, который хочу провести в блаженном одиночестве! Но маменька не привыкла сдаваться, она всегда получает то, что хочет! Любой ценой!

— Вава, — воскликнула она, — ну как…

Я моментально отключил слух. Жизнь с Николеттой научила меня простому фокусу, причем исключительно из желания сохранить себя как физическую единицу: хочешь остаться в живых, не слушай мать, просто через определенные промежутки времени восклицай: «Ты абсолютно права!» или «Совершенно с тобой согласен!». Может, кто-то и посчитает мою позицию пораженческой, но я не из тех людей, которые всегда и везде хотят быть на коне, охотно уступлю маменьке, чтобы спокойно вернуться к «Истории Вьетнама».

— Значит, ты понял? — взвизгнула Николетта.

— Да, совершенно с тобой согласен, — на автопилоте ответил я.

— Записывай.

— Пишу, — покорно согласился я.

— Поезд номер…

Я потряс головой.

— Николетта, прости, ты о чем?

— Вава! Ты пропустил мои слова мимо ушей!

— Нет, но…

— Что «но»?

Я замер, простой вопрос выбил меня из колеи, действительно: что значит «но»?

— Повторяю для дураков, — заорала Николетта, — для людей, чьи уши заросли паутиной! Вава! Внимание! Начинаю! Сейчас же перестань издеваться надо мной!

Я вздохнул и сконцентрировался на разговоре.