Опасно влюбиться

Делла Сванхольм, 2023

Щекочущая нервы история любви элегантного парижанина Оливье Шарпантье и чувственной москвички Марины Журавлевой не оставляет равнодушными никого, кто любуется этой ошеломительно прекрасной парой. Но в первую очередь – заклятую соперницу Марины, коварную Оксану Батенькову, которая становится злым роком влюбленной пары. Страсть Оксаны к мести и подлости еще более страшны, чем препятствия в виде закрытых границ, отмененных авиарейсов и санкций, подстерегающие влюбленных на каждом шагу. Все, чем дорожит Марина – ее отношения с Оливье, бизнес, работа, семья, даже любимые домашние животные – разрушается от ядовитого прикосновения Оксаны. Но способность Марины любить преодолевает и лечит все. И тогда разъяренная Оксана решается на самое страшное – убийство соперницы. Ничто и никто не способны остановить это чудовище в женском обличье, решившее уничтожить ту, которая умеет любить чисто и беззаветно. Силы Ада против Любви – и никто не знает, кто в итоге победит. Остается лишь верить в Чудо!

Глава 2. Порошок для принтера в обмен на поцелуи

— Не знаю, как ты этого добилась, но — результат налицо. — Игорь Абросимов подошел к Марине и ласково приобнял ее за плечи. — Продажи порошка резко выросли. Так что нас может выручить только твой француз — иначе нам придется закупать порошок у других. Где он, кстати? Он тебе звонил?

— Нет… нет еще. — Марина резко вырвалась из объятий Абросимова.

— Как обычно, — фыркнула Оксана, испепеляя ее взглядом. — Планы — наполеоновские, а с реализацией — никак.

Игорь покосился на нее. Потом перевел взгляд на Марину.

— Это плохо, — нахмурился он. — Это может нас серьезно подвести. Ты же говорила вроде, что все на мази?

Марина обвела глазами обшарпанный офис.

— Я постараюсь связаться с ним…

— Оливье, почему вы не позвонили? И не прислали факса?

— Как это — «не прислал»? — удивился француз. — Я прислал его. Еще два дня назад.

— Очевидно, мы не получили его по техническим причинам… — пробормотала Марина. — И каков же ваш ответ?

— Я — согласен!

— Отлично. — Она глубоко вздохнула, как перед прыжком. — Тогда я делаю заказ. Сразу на двадцать бочонков. На этот месяц.

— Двадцать бочонков, — повторил француз. — С вами приятно работать!

Положив трубку, Марина откинулась на спинку стула.

«Два дня назад Игорь пораньше ушел с работы. А Оксана — задержалась. Меня во второй половине дня здесь не было — я моталась по клиентам, вела с ними переговоры. Значит, факс Оливье получила Оксана — и спрятала его. Или выбросила. Ах, дрянь!» Марина Журавлева стиснула кулачки: «Дрянь!»

Оксана Батенькова сидела перед телевизором, по которому шел набивший оскомину сериал по произведениям Марининой — и сосредоточенно смотрела в экран, думая о своем.

Как же эта новенькая ее достала! Надо же — закончила МГУ. Имени Ломоносова, етить-колотить. Ну и что? Была у них девочка, которая в свое время окончила МГИМО. И что? Продержали ее полгода на четырехстах долларах — а потом распрощались. Потому что как работник она была дерьмо. А эта что о себе возомнила? Что она — королева?

«Везде лезет со своим советами, с рекомендациями… кому что делать, и как… Проработала в фирме без году неделя — а уже считает, что лучше всех разбирается во всем. И к Игорю бегает без всякого стеснения — как будто вместе с ним работает уже много лет. А Игорь вокруг нее так и вьется, так и нахваливает! И все на ее ножки любуется. Козел похотливый! А как она ко мне относится…» Оксана заскрежетала зубами: «Я же вижу — она меня считает дурой. Ну, конечно, я же не кончала университетов, куда мне… А то, что мне с самого детства приходилось работать, чтобы хоть как-то пробиться, чтобы хоть что-то урвать от жизни, ее, конечно, не волнует, лошадь крашеную».

Оксана зло сплюнула, не заботясь о том, что плюет прямо рядом со стулом: «Откуда она только взялась, эта высокомерная сучка? Что ее надоумило припереться к нам на фирму? Она что, не могла себе другого места найти — в приличном банке, в страховой компании, в каком-нибудь модном журнале, наконец? Там как раз таким и место. Ходила бы в очках с тонкой оправой, с томным видом, как у Ренаты Литвиновой, и редактировала бы статейки про гламур и кружева. Или в какой-нибудь крутой турфирме впаривала богатым ослам путевки на Мальдивы с перелетом на бизнес-джете за полторы цены. Но нет же, принесло ее на Вторую Кабельную! Игорь вообще придурок, что разместил это объявление на бесплатной доске. Надо было просто поискать среди знакомых, и все».

Настроение совсем испортилось. Оксана прошлепала босыми ногами на кухню, достала из холодильника джин и тоник, кое-как смешала и сделала несколько глотков. Без лимона вкус у напитка был противный. Она поискала в холодильнике, нашла какой-то небольшой хилый лимончик — и как только в «Дикси» ухитрились всучить такой? — отрезала ломтик, бросила в высокий стакан. Добавила льда. Да, так лучше…

На столе затренькал ее золотистый Xiaomi. Кривя губы, Оксана схватила смартфон. На экране высветился знакомый профиль. Как чувствовал…

— Это я, — услышала она голос Игоря. — К тебе можно приехать?

Оксана ухмыльнулась:

— А если я скажу, что у меня — месячные?

— Но это же неправда!

Она вздохнула,

— Ладно, приезжай. Останешься на всю ночь?

— Скорее всего.

— Тогда захвати еды. — Она покосилась в сторону кухни. — У меня в холодильнике — ничего. Пустота.

Оксана проснулась раньше Игоря и, тихонько повернувшись к нему, долго смотрела на его выразительный профиль, на чуть припухшую нижнюю губу, на высокий упрямый лоб. Удивительное дело — лысина у мужчин бывает сама по себе ужасна, но Игорю она шла. Она даже делала его мужественней. Оксана вздохнула, прижалась к нему. У него было хорошее, крепкое тело — практически без жира, мускулистое, сильное. И любовником он тоже был отменным. Она провела кончиком языка по его соску, лизнула другую грудь.

Он проснулся.

— Тебе уже с утра хочется? — улыбнулся он.

— Да. — Она посмотрела ему в глаза и с вызовом повторила, — да!

— Ну что ж… — Он потихоньку приходил в себя, пробуждаясь. — Если так… — Его рука скользнула вдоль ее спины, нащупала ягодицы, сжала их. Оксана тихонько простонала. — Если так… — повторил Игорь, взбираясь на нее, — то я очень рад. А папа, как говорится, может. Еще как может. Еще лучше, чем в этой дурацкой рекламе сосисок. Ну как, ты уже чувствуешь мою любовь?

Через час Оксана протянула руку, взяла смартфон и тихонько охнула:

— О Боже, Игорь, пора на работу!

— Ага. — Выражение у него было отсутствующее.

— Чего ж ты не встаешь? — поддразнила она.

Игорь лениво потянулся:

— Я же — директор фирмы. Могу в принципе приходить, когда захочу. — Он улыбнулся. — Приятно быть директором.

Оксана прильнула к нему, нежно провела рукой по его широкой груди.

— Игорь, ты когда-нибудь женишься на мне?

— Что?

Она посмотрела ему в глаза:

— Ты когда-нибудь женишься на мне, Игорь?

Он поперхнулся:

— С чего эта идея пришла тебе в голову?

— Просто… — Она водила пальцем по его груди. — Мы так хорошо провели с тобой ночь. И теперь — утро. Мне кажется, тебе вообще нравится быть со мной. — Она поцеловала его, потом еще раз, более страстно. — Ты любишь меня? Ну хоть чуточку?

Он сжал ее руку,

— Оксана, ты что, не знаешь, как мне хорошо с тобой? Разве я стал бы к тебе приезжать, если б это было иначе?

Она посмотрела ему в глаза,

— Ты мог бы приезжать ко мне каждый день…

Он покачал головой,

— Неужели ты считаешь, что я созрел для брака? Что я действительно пригоден для семейной жизни?

Она не приняла его иронии,

— Мне кажется, что да. Тебе же почти сорок лет!

— Ты ошибаешься, — резко бросил он. — Уж я-то себя знаю лучше. Ты ошибаешься.

Он посмотрел в потолок.

— И дело тут не в тебе. Я действительно не готов к этому.

Она протяжно вздохнула,

— А мне так хотелось услышать от тебя «Да»…

— У нас еще все впереди, Оксана! Может быть, когда-нибудь ты и услышишь…

— Хотелось бы дожить до этого дня!

— Надеюсь, доживешь! — бросил он. — А теперь и в самом деле пора одеваться — и на работу. Сделаешь мне что-нибудь поесть, хорошо? Чтоб не заказывать потом всякую дрянь быстрого приготовления прямо в офис… А то от нее иногда просто тошнит.

Марина Журавлева сидела и смотрела на часы. Игорь Абросимов все не появлялся. И где он только запропастился? Всегда же приходил на работу даже раньше. И Оксанки нет… странно. Та тоже прибегала ни свет ни заря, делая это словно в пику Марине — вот, мол, какая я трудолюбивая, не то что некоторые… А сейчас их обоих не было.

В комнату вошел Вася Громов. Его руки были перепачканы черным порошком. Наверное, только что заправлял очередной картридж старой конструкции — после них руки вечно грязные.

— А где начальство? — протянул он.

— Начальство руководит. — Марина улыбнулась. — Но только вне офиса…

— Понял, — кивнул Вася. — Только мне это… перчатки надо выписать. Можно?

Марина заколебалась. Моющими средствами и вообще всеми техническими аксессуарами и материальными ценностями ведала на фирме Оксана. И очень ревниво относилась к этой сфере своей деятельности. Но, с другой стороны, если не дать Васе сейчас перчаток, вся работа встанет.

— Можно, — кивнула она.

Игорь быстро вошел в комнатку, где сидела Марина:

— Ну, как у вас тут дела?

— Я выписала Васе перчатки. Он просил.

Директор рассеянно кивнул. Это не очень-то его заботило.

— А самое главное — француз согласился на все наши условия. И я уже сделала ему первый заказ.

— Согласился? — Игорь Абросимов прищурился и стал нервно потирать руки. — Это точно?

— Так же точно, как и то, что вас зовут Игорь Абросимов, — торжественно проговорила Марина.

— Это — очень хорошо, — радостно сказал директор. — Значит, добилась своего?

— Получается, что да, — Марина Журавлева пожала плечами. — Продажи тоже выросли. — Она посмотрела директору в глаза. — Так что вам все-таки надо будет заплатить за Васин мопед.

— Да. — Игорь покрутил головой. — Зайди ко мне!

Он пошел в свой кабинет и полез в сейф. Когда Марина протиснулась к его столу между нагромождений коробок с новой офисной техникой, он обернулся к ней.

— Вот твои деньги. И сто долларов премии. Ты заслужила, — улыбаясь, протянул он Марине конверт.

В дверь кто-то тихо поскребся.

— Войдите! — громко произнес Абросимов.

Дверь распахнулась.

— А, Илоночка, ты пришла! — заворковал шеф, обращаясь к юной особе лет восемнадцати.

Она была яркой блондинкой с голубыми глазами и ногами, растущими, как порой шутили, из самых подмышек.

— Вот, знакомьтесь. Это — Марина, наша сотрудница. А это — Илоночка, дочь моей соседки. Я взял ее к нам курьером. — Директор, не скрывая, пожирал юное создание глазами. А девица млела от восторга.

Марина смутилась. Она смотрела на оживленное лицо шефа, на его блестящие глаза — и, казалось, читала его мысли. Эта длинноногая Илонка… Как же все было откровенно!

Директор и девушка непринужденно болтали. Абросимов, словно невзначай, поглаживал тонкую руку Илонки с небольшим недорогим колечком.

Преодолевая смущение, Марина тихонько протиснулась к двери и выскользнула из кабинета шефа.

Мимо нее, яростно стуча каблучками, пробежала Оксана. Лицо ее было нахмурено, губы крепко сжаты. Она метнула злобный взгляд на прикрытую дверь кабинета шефа и, не сказав ни слова, скрылась в подсобном помещении.

Марина остановилась. Похоже, Оксана была чем-то взбешена. Интересно, чем же?

Глаза Журавлевой внезапно сузились. Кажется, она знала причину…

Когда Марина вернулась в свою комнату, Оксана бесцельно перекладывала бумаги с места на место. Глаза ее по-прежнему метали молнии.

— Ищешь факс от Оливье? — Марина посмотрела ей в глаза. — Не беспокойся. Он его уже продублировал. И я сказала шефу, что поставки порошка из Франции будут!

Оксана как будто не расслышала.

— А что это за маленькая дрянь, на которую облизывается Игорь? — внезапно спросила она.

Марина Журавлева прищурилась. Ничего, ничего, пусть Оксанка побесится… Да, хороши же они оба — и Оксана, и директор.

— Наш новый курьер, — нарочито нейтральным тоном произнесла она. В глазах ее вспыхнули искорки. — Дочь соседки шефа. Он сказал, что взял ее по знакомству.

— Ах, так! — Оксана явно хотела что-то добавить, но вовремя остановилась.

— Я рада за тебя. Очень рада. — Мама высоко подняла бокал с вином. — Дай Бог, чтобы у тебя и дальше все хорошо шло!

Они выпили. Марина оглядела стол. Он был уставлен снедью, которую она приобрела на сто долларов своей премии, добавив еще своих денег. В сравнении с обычными днями все выглядело просто роскошно. Особенно гусиный паштет — фуа гра, о котором она столько читала, но ни разу не попробовала… Нежнейшая семга, швейцарский сыр «Аппенцеллер»… А этот торт с экзотическими фруктами и взбитыми сливками — так и просится в рот! Жаль только, набрасываться на него нельзя — иначе сразу располнеешь…

— И все-таки, Марина, меня беспокоит одно… — Людмила Ильинична вздохнула, поменяла вилку и нож местами, положив их правильно, как положено по этикету. — У тебя до сих пор нет никакого молодого человека. Нет, я не за то, чтобы тащить кого-то в загс, обязательно добиваясь штампа в паспорте. Слава Богу, я достаточно современная женщина и знаю, что сейчас этого практически никто не делает… Наоборот… Но мне просто хочется, чтобы у тебя кто-то был. — Людмила Ильинична тихо вздохнула. — Женщина не может без мужчины — понимаешь?

— Понимаю, мамочка, — прервала ее Марина.

— Ну, если понимаешь, то… — Фраза повисла в воздухе. — Ладно, давай выпьем еще немного вина! — с преувеличенной бодростью предложила Людмила Ильинична.

На следующий день на работе Марина беспричинно улыбалась, чувствуя восхитительный вкус вчерашней еды и точно вновь ощущая себя за праздничным столом. Надо устраивать себе праздники, хотя бы иногда. В конце концов, она этого заслужила.

Внезапно в ее комнату торопливо вошел Игорь. Он выглядел крайне озабоченным. Пожалуй, таким озабоченным Марина его никогда раньше не видела.

— Послушай… звонили с московской таможни. Там у них какие-то напряги с нашим товаром из Франции. Ты сможешь подъехать и разобраться? Все бумаги у тебя есть. Если буду нужен я, то тоже немедленно подскочу. — Он скривился. — Но вообще-то не хотелось бы — дел по горло.

Марина встала, одернула юбку,

— Я готова.

Сидящая в углу Оксана проводила ее неприязненным взглядом.

— А откуда мы знаем, что там у вас в порошке запрятано? — лениво процедил Геннадий Буслаев. Темно-зеленый мундир таможенника топорщился на нем неопрятными складками. Фигурой Буслаев явно подкачал. — Может, оружие какое… или наркотики. Откуда я знаю?

— Вы могли бы пропустить наш импорт через свою специальную аппаратуру. Рентген, ультразвук и так далее… И все увидали бы — как на экране телевизора.

— Что, все бочки через рентген пропускать? — протянул Буслаев. — Впрочем, наркотиков так все равно не увидишь. Если они хорошо запрятаны. — Он сплел толстые пальцы. — Остается одно — высыпать все на землю и проверить так.

Марина побледнела.

— Но после этого порошок уже нельзя будет засыпать в картриджи. Он же очень гигроскопичный! Мгновенно впитывает влагу. Сразу образуются комочки. А малейший комочек ведет к дефектам печати.

— Это — ваши проблемы, — лениво проговорил таможенник. — А у нас — свой приказ: без проверки ничего не пропускать. Особенно сейчас, когда все логистические схемы из-за коронавируса перепутаны, и злоумышленники изыскивают разные возможности, чтобы запустить по миру свою дрянь. Понятно?

Марина Журавлева вздохнула,

— Неужели нельзя как-то урегулировать этот вопрос? Со своей стороны, мы могли бы пойти навстречу…

Маленькие глазки таможенника заблестели:

— Что это означает — «пойти навстречу»?

— Ну, мы могли бы представить всю документацию на товар… дать координаты нашего французского партнера — так, чтобы вы смогли связаться со своими партнерами из французских таможенных органов и выяснить, что этот человек — совершенно чист… что весь его бизнес чистый, что он никогда не позволял себе закладывать в порошок для принтеров ни оружия, ни наркотиков… Это же абсурд!

— Не позволял, не позволял — а потом взял и позволил, — ворчливо отозвался Буслаев. — В конце концов, все когда-то случается в первый раз. И наркотики, и оружие… и все остальное. — Он неприятно улыбнулся. — Люди ведь не рождаются преступниками, верно?

Марина была в отчаянии. Разговор явно заходил в тупик.

— Мы не могли бы это… как-нибудь решить? — выдохнула, наконец, Марина. — Понимаете, этот порошок очень нужен нашей фирме… у нас без него работа встанет, и…

— Таможня — дело государственное, — развел руками Буслаев. — Мы не можем руководствоваться интересами вашей фирмы. У нас на первом месте — государственные интересы. — Он посмотрел ей в глаза. — И мы обязаны их соблюдать.

— Но, может быть, как-то можно… — продолжала канючить Журавлева.

Буслаев отвел глаза в сторону, вздохнул:

— Ну, когда просит такая красивая девушка…

Марина замерла. Неужели получится?

— Ты что заканчивала? Небось, МГИМО?

— Нет. МГУ.

— Это видно… — Буслаев посмотрел на нее. — Так ты свободна сегодня вечером?

— Сегодня вечером?

— Ну да. — Он прищурился, оценивающе глядя на нее. — Ты же хотела поговорить насчет решения проблемы…

Она растерялась,

— А… как это будет выглядеть?

Таможенник пожал плечами,

— Да как обычно. Ты придешь ко мне… мы посидим, поговорим… — Его глаза стали масляными. — Ты что, первый день в этом бизнесе? А еще такая красивая, эффектная… — Он ухмыльнулся: — Я думал, тебя специально послали…

Марина Журавлева побледнела. Страшная догадка пронзила ее мозг:

— Вы хотели, чтобы я… чтобы я…

— Послушай. — Таможенник посмотрел на нее. — У тебя что, там какая-то особая ценность? — Взгляд Буслаева плотоядно скользнул по нижней половине туловища Марины. — Или нечто суперуникальное?

— Я просто… я не проститутка, вот что! — выдохнула она.

— Ты просто вздорная баба, вот что. — Таможенник помрачнел. — Ну что ж — в таком случае, решение вопроса отменяется. Вываливаем весь порошок на землю. И ворошим ногой. Если ничего предосудительного не найдем — дворник соберет все это лопатой и отдаст вам.

— Дешевле прямо выбросить все бочонки на помойку, — процедила сквозь зубы Марина.

Таможенник пожал плечами,

— Господи, уже конец рабочего дня. Хотелось бы отдохнуть. Просто, без затей, отдохнуть. Но ты не хочешь!

Мысли Марины лихорадочно скакали.

— Хотите, я сама приведу вам женщину?

Он расхохотался:

— Вот как? То есть самой тебе этим заниматься никак нельзя — иначе будет потеряна девичья честь — а другую заставить делать это можно?

Марина задрожала:

— Я не хочу этим заниматься… и не буду.

— Ты что, замужем? И муж тебя так ревнует?

Она почувствовала, что краснеет:

— Нет, я еще не замужем…

— Тогда чего же ты кочевряжишься? — искренне удивился таможенник. — Давай сделаем это по-быстрому, а? Ты мне нравишься, черт побери! — Он оскалился. — Неужели я такой страшный?

— Нет, — покачала головой девушка. — Я просто… не могу. — В ее глазах стояли слезы.

Возникла пауза. Слышно было лишь, как тихо жужжит компьютер на столе Буслаева.

— Нормальная проститутка стоит двести долларов. Нормальная, я подчеркиваю — потому что всякое дерьмо можно снять и за сто, — почти сурово проговорил таможенник.

Марина трясущимися руками достала из кошелька деньги,

— Вот двести долларов.

— Могла бы и сэкономить, — ворчливо отозвался таможенник. — Если бы сделала все сама.

Щеки Марины зарделись:

— Прошу вас…

Мужчина сгреб деньги:

— Ладно, завтра получишь свой порошок.

Марина покачала головой,

— Хотелось бы сегодня. — Она натянуто улыбнулась.

— А ты деловая, — протянул таможенник. Он посмотрел на нее, тихонько вздохнул, словно что-то соображая про себя. Впрочем, его глаза оставались непроницаемыми. По ним невозможно было определить, что он на самом деле думает.

— Ну ладно, — протянул, наконец, Буслаев. — Сейчас я выпишу тебе пропуск.

И так посмотрел на Марину, что она невольно вздрогнула.

— Получила?

— Да. За двести долларов.

Брови Игоря поползли вверх:

— А чего так дорого?

— Таможенник не желал брать меньше.

— Акула проклятая! — Директор помолчал. — Но имя его ты по крайней мере запомнила?

— Да. Вот его визитка.

Игорь Абросимов схватил визитку Буслаева, повертел ее в руках.

— Так… старший инспектор. Что ж… это хороший контакт. Говоришь, двести баксов взял спокойно?

Девушка засмеялась:

— С удовольствием!

— Тем лучше, тем лучше… — Игорь замялся. — Что ж, ты большое дело сделала. Но вообще-то хочу тебя предупредить: это — штука в принципе опасная. Можно сгореть в две секунды. — Он откинулся на спинку стула. — А ты — молодец, здорово все провернула, — и он довольно захохотал.

— Оксана, зайди ко мне на минутку.

Оксана Батенькова зашла в кабинет директора. Игорь Абросимов плотно затворил дверь.

— Сядь. — Оксана села. — Вот ты говорила, что эта Журавлева — пустоголовая дешевка. Что она ничего не умеет и ничего не стоит. А она, между прочим, сделала нам очень выгодный контракт с французами. Теперь мы будем получать порошок на треть дешевле. И это совсем не то, что нам продают здесь в Москве, с доставкой из Китая — а порошок самого высокого европейского качества. — Игорь Абросимов помолчал. — Но и это не все. Она сумела выйти на одного серьезного дядечку в таможне. И прикрутить его. Дядечка у нее взял деньги, значит, возьмет и в будущем. А это может нам по-настоящему пригодиться.

— Ну и что? — Оксана дернула плечом. — У нее что-то случайно получилось. Новичкам, кстати, всегда везет — это закон жизни. Но это не значит, что у нее все так же будет получаться и впредь!

— Это значит, что ты просто дура! — вспылил Игорь. — Не разглядела человека, и начала возводить на нее напраслину! Мол, и такая она, и сякая. А она — молодец, старается. Дай Бог каждому так стараться. — Игорь нахмурился. — И с Васей у нее нормальный контакт — а ты с ним собачишься. А без Васи, между прочим, мы пропадем. — Директор пристально посмотрел на Оксану: — Про Марину больше в моем присутствии гадостей не говорить. Понятно? И чтоб ты с ней нормально сотрудничала по всем вопросам. Журавлева уже доказала, что она — хороший работник, поэтому хватит ее третировать, держать в черном теле. Она уже принесла фирме в десять раз больше пользы, чем я выплатил ей зарплаты за все эти месяцы.

— А вы ее в каком теле хотите держать? — не выдержала Оксана. — Я видела, как вы облизываете свои поганые губы, глядя на ее ножки! А эта Илонка! Маленькая дрянь! Вы меня нарочно выводите из себя? — Она уже почти кричала. — Кто с вами ложится в постель? Маринка? Илонка? Я!

Абросимов сдвинул брови:

— Оксана, ведь это же разные вещи…

— Разные? — Она посмотрела на него, и покачала головой: — Лично я так не думаю. — Она скривилась и шлепнула себя ладонью между ног: — Когда тебе нужно это, ты идешь ко мне. И я делаю это для тебя. Потому что люблю тебя. Потому что ты — мой директор.

Игорь Абросимов вздохнул и пожал плечами.

— Ты — это ты, а она — это она. — Он покачал головой. — И разве я говорю, что Марина — гениальная? Я просто прошу тебя отнестись к ней по-человечески, если она делает что-то полезное для фирмы. Вот и все. Неужели ты сама в этом не заинтересована? Ведь чем лучше идут дела у фирмы, тем больше ты сама получаешь…

Оксана отвернулась. Она высказала Игорю все. Если он не хочет понять…

— Тебя она, естественно, не заменит. Никогда. — Он нагнулся и погладил ее по коленке. Глаза его плотоядно блеснули.

— Ну, как твои дела? Нравится работать? — начала свой допрос Людмила Ильинична.

Марина кивнула.

— А зарплату тебе повысили? Они же всегда так поступают — сначала берут человека на не слишком большую зарплату, а потом повышают… Ты уже дождалась этого?

— Да. Но только фирма — небольшая, и повышение оказалось не слишком существенным. — Марине был явно неприятен этот разговор. Она отвернулась к окну.

— Жалко, — вздохнула мать. — Вообще-то мне бы хотелось, чтоб ты зарабатывала… миллионы.

Марина удивилась.

— Миллионы? Мне бы тоже этого хотелось.

— Ты думаешь, этот день когда-нибудь наступит? — снова не удержалась от вопроса Людмила Ильинична.

Марина улыбнулась:

— Может быть. Но вообще-то женщин, которые зарабатывают в России миллионы, не так много. Самых богатых из них можно вообще пересчитать по пальцам. И в основном это — либо вдовы, либо разведенные супруги богатых мужей, которым досталась часть их наследства или состояния.

— А как же Татьяна Бакальчук, хозяйка интернет-магазина Wildberries, в котором ты так любишь покупать вещи? — не удержалась мать.

— Хозяйка Wildberries — гений в сфере бизнеса. Кто же мог подумать, что ее интернет-магазин так «выстрелит»…

— А аптеки «Эвалар», где я иногда покупаю лекарства — разве их владелицы не две женщины? Само название фирмы образовано соединением их имён: Эва — Эва Дамбровска — и Лар — Лариса Прокопьева.

Марина развела руками:

— Ты еще вспомни Наталью Касперскую, Елену Рыболовлеву или Ирину Абрамович. Они все не то что миллионерши — миллиардерши, вот только состояния свои получили после развода с мужьями. — Она усмехнулась. — Я как раз недавно читала статью про них — она так и называется: «Разводной ключ: как может обогатить расставание с мужем».

— Дашь мне почитать, хорошо? — Мать вздохнула. — Да, хорошо бы тебе было тоже выйти замуж за Романа Абрамовича. Или Дмитрия Рыболовлева. А может, за какого-нибудь мэра. Или за губернатора. А?

Марина рассмеялась,

— Мне кажется, это все такие глупые фантазии…

— Но ведь их жены в свое время — смогли. И у них это — совсем не фантазии.

— Мама, ну ты просто посчитай, сколько в нашей стране молодых женщин — и сколько из них становятся женами мэров городов и губернаторов! — воскликнула девушка.

Мать вздохнула:

— Но мне так хочется, чтобы у тебя все было хорошо, доченька!

— Зайди ко мне, Марина. Есть разговор. — Директор зло скривился и пропустил девушку в свой кабинет. Он плотно прикрыл дверь и повернулся к ней:

— Я только что разговаривал с таможенником Буслаевым. И он мне сказал, что ты наотрез отказалась лечь с ним в постель. Поэтому тебе и пришлось выложить ему двести баксов. Это правда?

Марина Журавлева вспыхнула,

— А что, это имеет принципиальное значение?

Игорь Абросимов подался к ней:

— Я хочу это знать!

Она пожала плечами.

— Да, все было именно так. — Она с вызовом посмотрела ему в глаза: — А вы считаете, я поступила неправильно? Мне н а д о было лечь с ним?

Игорь откинулся на спинку стула.

— Понимаешь, девочка, я скажу тебе так: в жизни вообще нет однозначных ответов — либо «Да», либо «Нет». Я прожил жизнь и знаю!

Марина Журавлева возмущенно вскинула брови,

— А как, по-вашему, я должна была поступить?

— Видишь, у тебя даже голос дрожит, когда ты задаешь этот вопрос, — усмехнулся Абросимов. — Это значит, что ты знаешь ответ на свой вопрос заранее. Вот это и есть самое страшное — такая однозначность. Потому что однозначность — это на самом деле одномерность. Одномерность мышления и всего остального. А жизнь — гораздо богаче наших представлений о ней, она значительно сложнее устроена, наконец.

— Мне хотелось бы услышать от вас прямой ответ на прямой вопрос! — вся кипя, выдохнула девушка.

Игорь Абросимов сцепил пальцы.

— Хорошо. Скажу тебе честно: для меня по деньгам было бы выгоднее, если бы ты переспала с этим человеком. — Он сделал паузу: — Но за то, что ты не переспала с ним, я тебя больше уважаю!

— Понятно, — удивленно пробормотала Марина.

Игорь Абросимов подмигнул ей:

— Это и есть черное и белое в жизни, понятно?

Они сидели в ресторане «Кафе Пушкинъ» на Тверском бульваре. Игорь Абросимов от супа отказался и заказал себе седло барашка.

— А тебе я рекомендую овощной суп и семгу.

Марина Журавлева послушно кивнула.

— Этот ресторан открыл Андрей Деллос — первый в России ресторатор, удостоенный награды «Мишлен». — Игорь Абросимов улыбнулся. — Готовят тут просто обалденно — может быть, лучше, чем где бы то ни было еще в Москве… В следующий раз я приведу тебя сюда и закажу устриц, бутылку «Шабли» и радужную форель горячего копчения. Это — нечто. Просто пока для устриц — еще не сезон. — Директор наклонился к ней и с удовольствием уставился в ее лучистые глаза: — Я вот о чем хотел тебя спросить…

— Да?

— Этот твой француз — он может достать нам что-то еще, кроме порошка для картриджей? Нам было бы очень выгодно развернуть торговлю подержанными компьютерами. Точнее, не компьютерами, а запасными частями для них. Платами, контроллерами, сетевыми картами, процессорами, блоками памяти. Всеми этими маленькими штучками, которые запрятаны внутри компа, но могут стоить дороже, чем вся большая коробка. И при этом чаще всего выходят из строя — или нуждаются в замене. Конечно, мы этим занимаемся и здесь — и Вася по моему заданию везде рыщет, и Света, и Андрей. Но в Москве все эти штуки стоят все-таки довольно дорого — все дело в том, что у нас в этой сфере работает столько фирм, что в итоге за одним старым компьютером гоняется буквально десять человек. Может быть, этот твой француз мог бы посмотреть что-то во Франции?

Марина тщательно вытерла губы салфеткой:

— Я попробую у него спросить. Но, честно говоря, не думаю, что тут можно ожидать какого-то компьютерного Эльдорадо. У них ведь тоже занимаются этим делом — продают и перепродают подержанные компьютеры и все устройства к ним. Да к тому же во Франции полно наших эмигрантов, и кто-то наверняка уже наладил этот бизнес — собирает там, для перепродажи здесь. То есть эта цепочка скорее всего уже создана и работает.

— Разумеется, работает, — усмехнулся Игорь. — И я даже знаю доподлинно, кто этим занимается. И все-таки стоит попробовать. Этот твой Шарпантье — он больно здорово проявил себя с порошком. Значит, может оказаться таким же оборотистым и в плане торговли подержанными компьютерами и деталями к ним. А это — гораздо более выгодная штука. Кстати, вот тебе премия. — Он протянул ей конверт. Конверт был не очень толстый, но Марине все равно было приятно. — А своего француза потереби, хорошо?

Абросимову нравилась эта очаровательная Марина Журавлева. Но уж больно она была строга. «Недотрога! — недовольно подумал он. — Но голова варит что надо. А для меня бизнес все-таки важнее бабы. Большие деньги решают все! И если Журавлева поможет мне разбогатеть, я себе найду девицу и получше ее». И, успокоившись от этой мысли, Абросимов заключил:

— Скажи французу, что если он сможет доставать нам все это, то станет очень неплохо зарабатывать. — Игорь Абросимов осклабился. — Ну и мы, конечно, тоже.

Оксана Батенькова сидела на стуле и полировала себе ногти. В работе наступил временный перерыв — никто не звонил, не дергал, не домогался ни по телефону, ни по Вайберу, ни по Вотсаппу, ни по старенькому факсу. Ей это нравилось — и периоды затишья, и то, что они прерывались самыми настоящими бурями — когда приходилось бегать, высунув язык, и кричать до хрипоты, и проявлять максимум изворотливости и настойчивости, чтобы что-то достать, а потом перебросить на другой конец Москвы. Ей вообще нравился их бизнес. По сути, он вырос с одного-единственного телефона, на котором когда-то сидел Абросимов и принимал заявки на приобретение тех или иных деталей к компьютеру. Потом один телефон превратился в несколько, Игорь нашел людей, нанял сотрудников — но в принципе бизнес оставался тем же самым: они принимали заявки страждущих, и старались их реализовывать. И рынок этот был таким же безграничным, как в принципе и вся компьютерная тема. Компьютер прочно вошел в жизнь людей, теперь без него — никуда. Ни отправить электронного письма, ни поиграть, ни пообщаться в чате, ни выяснить, в каких магазинах лучше и дешевле всего купить тот или иной товар. Ну, и, конечно, распечатка документов, цветных фотографий, курсовых работ студентов, всего остального — все это делается только с помощью компьютеров и принтеров. А значит, и их возможности работать — тоже безграничны. Можно хоть сто лет находиться в этом бизнесе — и всегда будет спрос.

Она закончила полировать ногти и включила «Русское радио». По нему как раз передавали «А может, к черту любовь» Светланы Лободы. Оксана скривилась. Ох уж эта Лобода! Постоянно дает концерты в Кремле, в Сочи, в Баку — а какая вульгарная в принципе девчонка! Но энтузиазма у нее не отнимешь, это точно. Да и песня, конечно, тоже ничего… слушать можно.

«Не то что все это старье в исполнении Пугачевой, Лаймы Вайкуле, Ротару. И когда они только уйдут со сцены, прости Господи? Так уже надоели, что просто сил нет, — вздохнула Оксана. — До конца жизни они, что ли, собрались петь?»

Украинка Лобода выгодно отличалась своей свежестью.

— Да, это вполне возможно. У нас тут много старых компьютеров. Некоторые просто выбрасывают на свалку, но они вам в любом случае не подойдут — это все древние модели, такие никто не купит, да и запчасти от них тоже никуда не подойдут. А вот среди относительно новых можно посмотреть… Кстати, детали к принтерам вас интересуют?

— Интересуют, — выдохнула Марина. — Я пришлю список.

— Отлично. Как только у меня будет этот список, начну присматриваться и к ним. Но сколько вам всего этого нужно?

Марина Журавлева улыбнулась:

— Рынок компьютеров в Москве — безграничный. Можешь слать сюда, Оливье, столько, сколько хочешь. Мы все купим.

— Отлично сработала. Будем ждать, что француз пришлет. Но вообще-то как тебе кажется — он парень по-настоящему деловой? — поинтересовался Абросимов.

— Деловой. — Марина улыбнулась. — Вроде вас.

Игорь Абросимов осклабился,

— Да, я такой. Ну, и он, значит — мужик что надо. Когда же француз начнет раскручиваться?

— Я сказала, чтобы он собрал первую партию тысяч на пять евро — и вперед. На это у него уйдет дня три-четыре.

В офисе как назло перегорели сразу две лампочки, а курьер, которому их заказали, растворился где-то в недрах метро и не отвечал на звонки. Но, несмотря на воцарившийся полумрак, настроение у Абросимова было боевое. Кажется, он даже что-то напевал себе под нос.

— Контейнер от твоего француза пришел. Но вскрывать его поедем вместе. — Абросимов ухмыльнулся: — Ты же не хочешь, чтобы я отдал тебя на съедение этому таможеннику Буслаеву?

— Нет, конечно. — Марина зябко передернула плечами. — Но что с ним делать, если он снова потребует жертву в виде молодой женщины?

— А мы захватим с собой Оксану. — Игорь провел кончиком языка по губам. — Оксана — девушка без предрассудков… к тому же ей э т о нравится.

Марина уставилась на него.

— Чего ты так смотришь? — Игорь Абросимов нахмурился. — Думаешь, ей это впервой?

Марина Журавлева побледнела:

— Я просто… не ожидала такого.

— А ты присмотрись к Оксане получше. Поближе, — едко посоветовал Игорь Абросимов. — И сразу поймешь, что она — именно такого сорта девушка.

Марина молчала, опустив глаза.

— Ну, ладно, давай собирайся, поедем!

— Я гляжу, вы наладили хорошие связи с Францией. — Таможенник испытующе посмотрел на Игоря Абросимова.

— Да, — сдержанно кивнул директор, — кое-что удалось сделать.

— Кое-что? — изумился таможенник. — Да к вам идут дефицитнейшие детали к компьютерам! И по самым низким ценам. А вы говорите — «кое-что». Да ведь это не «кое-что», а самое настоящее золотое дно!

— Ну, до золотого дна еще очень, очень далеко.

— Как знать. — Таможенник пристально смотрел на него. — Если ваши конкуренты что-нибудь пронюхают про этот вариант, у них вполне может получиться «золотое дно».

Игорь Абросимов замер.

— Хорошо бы, чтобы они не пронюхали.

— Конечно, хорошо бы, — беззаботно откликнулся таможенник. — Только кто же за этим проследит? Нужен конкретный человек, который бы взял это на себя. А иначе ничего не получится — сами понимаете…

Игорь Абросимов со вздохом полез в карман пиджака,

— Мне хотелось бы сделать небольшой взнос… в фонд таможенной службы. Чтобы вы могли купить себе электрические чайники, ручки, бумагу… все, что вам требуется.

— У нас все это есть, — улыбнулся Буслаев. — Вы что, думаете, государство нас не обеспечивает? Еще как обеспечивает. По технической оснащенности таможня — даже лучше, чем Министерство внутренних дел.

Игорь Абросимов растерялся,

— Мне все равно хотелось бы… как-то вас поддержать.

— Если бы тебе действительно хотелось меня поддержать, то твоя девчонка, — таможенник кивнул на Марину, — отдалась бы мне в прошлый раз. А не кочевряжилась, изображая из себя невесть что.

— Вы что себе позволяете? — выкрикнула девушка.

— А я не с тобой вообще разговариваю, а с твоим директором, — лениво парировал таможенник.

Игорь Абросимов опустил глаза.

— Это было ошибкой с ее стороны. Но она ведь вам… кое в чем пошла навстречу?

Толстые губы таможенника раздвинулись в усмешке:

— Только кое в чем. Но по сравнению с тем, что я от нее ожидал, это было так незначительно, что и говорить не о чем…

Игорь Абросимов хитро улыбнулся:

— В этот раз я готов пойти… гораздо дальше. Я специально взял с собой другую сотрудницу, чтобы она… оказывала вам содействие. — Игорь слегка подтолкнул вперед Оксану.

Буслаев осмотрел Оксану с ног до головы.

— Не совсем то, но вообще-то ничего, сойдет, — усмехнулся таможенник. — Он перевел взгляд на директора. — С ее стороны не будет никаких закидонов?

— Никаких, — подтвердил Игорь Абросимов.

— Ну, тогда хорошо. Считайте, что ваш груз прошел таможенную очистку, и так далее. Уплатите в кассу сколько полагается, и можете спокойно заниматься своим бизнесом.

— Прекрасно, — просиял Игорь Абросимов.

— Кажется, тут говорили обо мне, — медленно произнесла Оксана, следившая все это время за обоими мужчинами настороженными, злыми глазами. — Только я не совсем поняла, в каком качестве меня обсуждали…

— Оксана, милая, — улыбчиво посмотрел на нее директор, — речь шла о том, что этот человек, Геннадий, оказал нашей фирме очень важную услугу. И ты должна достойно отблагодарить его. От лица нашей фирмы.

— Я должна дать ему денег? — Оксана полезла за кошельком.

— Не глупи, Оксана, — сурово произнес Игорь Абросимов. — Ты должна по-настоящему отблагодарить его. Без всяких дураков. — Он сделал в воздухе выразительный жест рукой. — Речь идет о высшей форме благодарности!

— Я не понимаю. — Оксана в упор смотрела на него. — Что именно я должна сделать?

Игорь кусал губы.

— Сейчас я тебе объясню. — Он взял Оксану за руку и отвел в сторону.

— Что это на тебя нашло? — прошипел он. — Какая муха тебя укусила? Чего ты фордыбачишься?

— Потому что я не пойму, что хотят от меня!

— Ты должна переспать с ним — как обычно!

Оксана сделала неприличный жест:

— Вот что я сделаю вместо «переспать»! Пошел ты знаешь куда…

— Но почему? Какая муха тебя укусила, Оксана, черт побери?

— А ты лучше ее попроси, — еле сдерживая бешенство, кивнула Оксана в сторону Марины Журавлевой. — Чего ты все бегаешь с этим ко мне да ко мне? Ты попроси ее!

Игорь покачал головой:

— Она не сможет.

— А я, значит, могу? — закричала Оксана. — Я, получается, всегда могу? А она — нет? А я что — подстилка? Профессиональная проститутка?

— Ты просто… очень хорошая сотрудница нашей фирмы, — раздраженно проговорил Игорь Абросимов. — И делаешь все, что в твоих силах, для ее процветания. Все, что в твоих силах. — Он нагнулся к ней, и зашипел: — Черт возьми, Оксана, я что, заставляю тебя делать это каждый день? Или каждую неделю? Такая нужда возникает, может быть, всего несколько раз в году — и ты вдруг начинаешь упираться. Что на тебя такое нашло? Объясни!

Оксана посмотрела на него чуть ли не с ненавистью:

— Сейчас объясню. Ты говоришь, что я делаю все, что в моих силах, ради процветания фирмы. Тогда какого же черта она этого не делает? Она — такой же сотрудник, как и я! Тогда выгони ее, и все!

Игорь Абросимов покачал головой:

— Тебя действительно укусила какая-то ядовитая муха, Оксана. Я просто не понимаю, что на тебя нашло.

— Просто ты не хочешь понять! — Женщина в бешенстве ударила ногой в пол. — Вот и все!

Буслаев посмотрел на Абросимова,

— Я вижу, вы ни о чем не можете договориться.

— Сам не знаю, что на нее нашло, — с раздражением проговорил Игорь. — Не знаю. — Он был взбешен. — Может быть, вы все-таки возьмете… деньги? Вместо этого?

— Пожалуй, это единственный выход, — насупился таможенник. — А то так можно препираться до самого вечера.

— Сколько?

Геннадий Буслаев развел руками,

— Ну… долларов пятьсот. — Он посмотрел в глаза директору. — Вопрос-то ваш не такой простой, сами понимаете.

Игорь Абросимов бросил уничтожающий взгляд на Оксану и отсчитал полтысячи долларов,

— Вот, пожалуйста. — Он как-то пересилил себя. — Мне действительно очень приятно с вами сотрудничать. Вы здорово решаете все вопросы.

— Это моя работа, — улыбнулся Буслаев. — Чего бы я стоил, если бы не умел решать вопросы?

— Ты хоть понимаешь, во что обошлась твоя выходка? — в ярости повернулся в машине к Оксане Абросимов.

Девушка покачала головой,

— Все равно бы я не согласилась. Ни за какие коврижки. — Она посмотрела ему в глаза, и ледяным голосом произнесла: — Понял?

Он сжал ее запястье,

— Что случилось, Оксана? Что, черт побери, случилось? Я не понимаю!

— Очень плохо, если это так! — Она вновь посмотрела ему в глаза. — Значит, ты вообще ничего в жизни не понимаешь!

— Ну, это ты уж… слишком!

— Нет, не слишком! — Она сжала кулачки. — Я просто ненавижу ее! Ненавижу! Ненавижу, что она ведет себя, как королева… что ты пялишься на нее и даже водишь в рестораны! — Она злобно скривила рот. — И я не позволю унижать себя в ее присутствии, ясно? — Она наклонилась к Игорю. — Я вообще ничего не буду делать для тебя, пока ты будешь позволять ей разыгрывать эту чертову королеву!

Игорь Абросимов побелел от гнева,

— По-моему, ты ведешь себя просто неразумно. Она делает свое дело, а ты тоже делай свое.

— Как же! — Лицо Оксаны осветилось хищной улыбкой. — Ты же не заставляешь ее прыгать в постель к первому встречному! Вот и я тоже — не буду!

Игорь Абросимов тяжело вздохнул:

— По-моему, Оксана, ты перегрелась.

— А ты… — Ее глаза сузились. — Я даже не буду говорить, что случилось с тобой!

— Лучше не надо! — В его голосе слышалась угроза. — А то договоришься черт знает до чего…

Она резко перегнулась к таксисту:

— Шеф, останови! — Такси резко затормозило. Оксана выскочила из него. — Все, — возбужденно выкрикнула она, — адье! Прощай!

Игорь Абросимов застыл внутри машины. Он еще ни разу не сталкивался с подобными демаршами со стороны Оксаны. Да, у нее был мерзкий, отвратительный характер, да, она могла быть грубой, несносной, но чтобы так… нет, никогда!

Он с трудом заставил себя приказать таксисту:

— Поезжайте! Как и было изначально заказано — до Второй Кабельной.

— У нас на фирме что-то случилось? — Марина нахмурилась. — Я же чувствую.

— Да, — раздраженно заметил Игорь Абросимов, — случилось… Оксана зла на тебя, как… как не знаю кто!

— А я — на нее. — Марина Журавлева вздернула подбородок. — Какого дьявола она позволяет себе оскорблять меня? Мы что с ней, закадычные подруги? Всего лишь — коллеги по работе, не более того! И ей не стоит отзываться обо мне так, как она это делает!

— Оксана… ну, в общем, она всегда была такой. — Игорь тяжело вздохнул. — Ты лучше ее не задирай. Ну, полаялись… с кем не бывает. А так она приносит много пользы. Очень много. — Он наклонился к Марине и тихо шепнул: — В том числе делает то, что ты никогда не согласишься сделать.

— В последний раз, насколько я могла судить, она отказалась это делать, — с сарказмом заметила девушка.

Игорь Абросимов нахмурился:

— Да. Но все — из-за тебя. — Он сжал кулаки, потом разжал их. — Понимаешь, ей кажется, будто я поделил весь персонал фирмы на два вида работников. На простых работников — и королев.

— И королевой, конечно, она считает меня?

Игорь кивнул.

— Но это же глупо! — Глаза Марины сверкнули. — По-моему, королевы нигде и никогда столько не работают! Не вкалывают от зари до вечера, как я! Не пускаются во все тяжкие, чтобы только выбить как можно больше заказов для любимой фирмы! Королевы сидят во дворцах и слушают сладкие речи придворных!

Абросимов сделал глубокий вздох, так что его ноздри при этом раздулись.

— Наверное, она что-то преувеличивает, но… — Он посмотрел девушке в глаза. — Какой-то элемент правды в этом все-таки есть — ты не находишь?

— Если вы действительно считаете, что «какой-то элемент есть», то и платите мне по-королевски! А не так, как сейчас! — возмущенно произнесла Марина. Щеки ее пылали.

— Марина… ты это, не забывайся! — возмутился Игорь.

— Вот-вот! «Не забывайся»! Разве такое говорят королеве? — Марина уперла руки в боки. Ее глаза метали молнии: — Если Оксана еще раз посмеет клеветать на меня, то вам придется решать: либо я, либо она.

— И решу, — с угрозой произнес Игорь.

— Вот и решайте! — Марина Журавлева сдвинула брови. — Я за это место не держусь. Я вообще мечтала работать в банке или в какой-то крупной фирме. Приличной, там, где действительно хорошо платят — и хорошо относятся к персоналу. А если эта ваша… мегера будет и дальше кусать меня — ноги моей здесь не будет. Издевательств над собой я не потерплю! Вам это должно быть абсолютно ясно.