Хроники Восстания. Книга 2

Денис Латышев, 2020

Продолжение конфликта, что способен изменить лик Вселенной. Близится кровавый финал, но Люцифер знает, что его уже не остановить. Содержит нецензурную брань.

Глава 6.

Сектор: Гамма. Где-то в космосе.

— Спасибо, что пришла, — произнес Ашкаэль сухим голосом, не выражавшим никаких эмоций, тем более благодарности.

Генерал стоял облаченный лишь в легкие светлые штаны, посреди тренировочного зала на борту своего крейсера. Рыжие волосы, были убраны в тугой пучок. Все мышцы напряжены, словно это была высеченная из камня скульптура, а не живое существо.

— Зачем звал? — не обратив никакого внимания на тон архангела, спросила Лилит игривым голосом.

Ашкаэль некоторое время смотрел на гостью пустым взглядом. Складывалось впечатление, что он сам уже забыл, зачем позвал её, но, наконец, он произнес:

— Я хочу сразиться с тобой.

— Не стоит вот так с порога заявлять девушке, что хочешь её смерти, — звонко рассмеялась Лилит.

— Мне не нужна твоя жизнь, мне нужен достойный противник для тренировки. Роботы не подходят. Слишком слабые.

— Так обратись к своим братьям. Я бы с удовольствием посмотрела на ваш «дружеский» бой, — произнесла девушка, по-кошачьи мягкими шагами приближаясь к генералу.

— Нет. Они не смогут держаться со мной наравне. Мне нужен бой на мечах, — продолжал объяснять Ашкаэль, постепенно становясь похожим на себя прежнего. Видимо близость серьезного противника придавала ему сил.

— Это был комплимент? Как мило, — дочь Люцифера, была уже на расстояние вытянутой руки. — Я рада, что ты по достоинству оценил мои способности.

Последние слова были прерваны звоном сталкивающихся клинков. Затем последовали несколько шипящих нот разрываемого острием меча воздуха и двое отпрыгнули друг от друга в разные стороны.

— Ничего, что я без предупреждения? — приподняв брови, невинно спросила Лилит, держа при этом своё мачете, как какая ни будь домохозяйка.

Ашкаэль ничего не ответил, лишь оскалился в кровожадной улыбке. Его катана, медленно прочертила горизонтальную линию и остановилась, указывая острием на Лилит.

— Я атакую, — спокойно произнес архангел, буквально растаяв в воздухе, сделав, казалось бы, всего лишь медленный шаг в сторону.

Лилит среагировала моментально, прогнувшись назад, а её меч, небрежно лежащий в руке, словно разъяренная кобра метнулся на перерез, промелькнувшей, на сантиметр от её головы, катане.

Дзинь.

И оба клинка постоянно меняя траекторию, заходят на новый круг для новой встречи.

Дзинь.

И на мгновение, становится видно архангела и хрупкую девушку, до этого прибывающих в состоянии постоянного движения. И тут же вновь растворяются, превращаясь в туман.

Если бы в тренировочном зале был посторонний, он бы наблюдал лишь изредка проявляющиеся фигуры архангела и молодой девушки, словно мелькающие перед глазами фотоснимки.

Ашкаэль был счастлив. Впервые, за многие месяцы, его ум был кристально чист, а тело пело от радости сражения на столь высоком уровне. Как же давно он не испытывал этого чувства. Он сделал правильный выбор. Он давно разглядел скрытый потенциал дочери Люцифера, а после того, как ознакомился с отчетами Одиуса и Самуила, понял, что возможно Лилит способна выдержать ураганный темп сражения с ним.

В эти минуты Лилит думала примерно то же самое. Эта игра со смертью поглотила её полностью, вытеснив все лишние мысли. Это было великолепно. Лучше чем секс. Чистое удовольствие, когда клинок, принесший смерть тысячам, проходит в миллиметре от твоей шеи.

Бой, был практически беззвучный. Редкие столкновения возвещали о смене стиля либо о новом витке ударов. Это было состязание в мастерстве и ловкости. Ашкаэль и Лилит уклонялись от атак. Сила ударов отошла на второй план, хотя и была способна разрубить металлическую пластину толщиной с руку элва, на две ровные части.

Скорость возрастала.

Увернувшись от очередного выпада, Лилит заламывая руку под неестественным углом, нанесла свой удар, хлестанувший плетью в пустоту, ибо Ашкаэль, разминувшись с острием, уже наносил собственный удар. Выкручивая собственное тело в тугую спираль, архангел метил в открывшийся на мгновение правый бок, но и его старания прошли даром, породив новый вибрирующий звон.

Сделав несколько кувырков назад, Лилит метнула свой меч, и тот, вращаясь вокруг своей оси, полетел в архангела. Генерал уже готовый поймать клинок, на мгновение застыл и чуть не пропустил момент, когда девушка моментально приблизившись, сама схватила свой меч, и чуть было не снесла голову оппонента с плеч.

Мачете вошла в пол на треть, а Ашкаэль был в нескольких метрах от Лилит, держа своё оружие нацеленным в пол.

— Неплохо, — усмехнулся он. — Продолжим?

Ответом ему было звонкий смех и звук сталкивающихся мечей. Новый танец начали двое достойных друг друга противника. На этот раз, песнь мечей не замолкала, прерываясь лишь на мгновение. Теперь оружие останавливалось лишь блокированное клинком противника, жалобно прося продолжения.

Ашкаэль на мгновение удивился, как такое неудобное и невзрачное оружие как мачете может противостоять его изящной катане, но вскоре, он смог рассмотреть и понять, что это за оружие в руках у Лилит. В нём не было ничего, кроме хорошей стали, усиленной самой девушкой. На долю секунды Ашкаэль даже растерялся, чуть не пропустив горизонтальный удар, который мог стоить ему жизни, но вовремя смог уклониться.

— Что-то не так? — промурлыкала Лилит.

— Всё отлично. Продолжим, — не подав виду, ответил генерал и тут же ринулся в бой.

Он начал танец. Сильнейшая техника, которую знают и используют единицы. Ашкаэль еще ни разу не использовал его в тренировочном бою, хотя этот бой уже сложно назвать тренировочным. Будь на месте Лилит или Ашкаэля кто ни будь другой, он бы давно был мёртв. Это действительно была игра со смертью. Не желая смерти противника, они, тем не менее, наносили смертельные удары.

И Ашкаэль сам не заметил как начал свой танец. Смертельный танец, кульминацией которого бала смерть противника.

Однако, в этот раз финал у танца был иным.

Очередной, неистовый бег катаны остановился. По-звериному радостные, широко раскрытые глаза Лилит смотрели на Ашкаэля. Острие катаны, в этот момент, на толщину волоса впилось в мягкую плоть на шее девушки. Но причина остановки была отнюдь не боязнь Ашкаэля убить Лилит, совсем нет. Просто мачете Лилит в ту же самую секунду достигло горла архангела и на ту же глубину погрузилось в плоть. Это была ничья.

— Спасибо, — дыша чуть глубже, чем обычно сказал генерал, медленно убирая свой меч.

— Тебе спасибо, — так же глубоко дыша, ответила Лилит. — Нужно будет, как-нибудь повторить. Я получила огромное удовольствие.

Сказав это, девушка убрала свой мачете и, сделав несколько шагов назад, растворилась в воздухе, оставив Ашкаэля совершенно одного в тренировочном зале боевого крейсера. Архангел понял в эту минуту, что сегодня ночью он будет спать спокойно. Зверь внутри был сыт.

В это мгновение, легкая вибрация подсказала генералу, что его корабль вышел в реальный космос.

***

Сектор: Гамма. Система: Афилор. Планета: Афилор.

Базилиус Каст сидел в своём кабинете и просматривал последние отчеты. Эвакуация идет своим чередом. Генералы, в рекордно короткий срок заняли свои позиции и сейчас организуют оборонительный рубеж. Штабс-полковник Маркус Бол так же, заканчивает приготовления. Всё шло по графику. Всё вроде бы было в порядке. Но Базилиус, не был бы собой, если бы не сомневался. Его опыт подсказывал, что всегда остается элемент неожиданности, какая ни будь деталь, которая может изменить всё. Но, к сожалению, такая деталь становится видна уже в процессе, когда что-то поменять становится чрезвычайно сложно. Базилиус глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок. Напряжение последних дней сказывалась даже на нём, кого все привыкли считать «железным», «несгибаемым».

Базилиус поднялся и вышел из-за стола, с которого тут же пропала вся информация изучаемая лорд-фабрикатором. Медленно подойдя к окну, он взглянул с высоты птичьего полета на мир, ставший ему домом. Он уже давно поймал себя на мысли, что воспринимает Эдем, лишь как место, где он родился, и какое-то время жил. А ведь когда-то, будучи еще молодым, он очень переживал, покидая колыбель всех ангелов, место близкое к их общему Отцу.

«Думаю как какой-то старик», — усмехнулся Базилиус, а ведь он был относительно молод по меркам ангела, хоть и привык к роли мужчины уже прожившего половину своей жизни.

Тут он вспомнил о генералах, которые были в десятки раз старше него, а он вел себя с ними как старший и боле опытный.

«Вот глупец», — мысленно рассмеялся он.

Благо они поддержали его нелепую игру.

Базилиус в этот момент проникся еще большим уважением к легендарным воинам, достаточно мудрым, чтобы прислушиваться к кому-то, кто моложе их на тысячелетия.

Размышляя на эту тему, лорд-фабрикатор медленно осматривал фабрики и жилые дома, плотно теснившиеся друг к другу.

Весьма неплохой день заканчивался, уходя в прошлое, как и многие до него. Город, медленно погружался в ночную тьму, против обыкновения, не зажигал огни, за редким исключением. Пару месяцев назад, всё было по-другому. Теперь же, такой потребности нет, ведь почти все эвакуировались, а пустому городу незачем разгонять темноту, ему хорошо и так.

Базилиус устремил свой взор туда, где сейчас должны находиться легионы. Сильнейшие воины Вселенной встали стеной на пути безумца, решившего узурпировать власть, истребив при этом всех, кто решит ему противостоять. По его милости уже погибло множество уникальных культур, и был порабощен, один из древнейших союзников Эдема — Эвендал.

Базилиусу стало не по себе от этих мыслей. Было дикостью думать, что такие существа как ангелы могли перейти на сторону врага. А тут сразу шесть генералов. Лучшие из лучших, предали Отца.

Базилиус еще долго стоял у окна, глядя на сгущающуюся тьму. Внезапно, он принял одно решение, и быстро подойдя к своему столу, нажал на руну вызова. Раздался приятный женский голос:

«Слушаю вас, мистер Каст».

— Тирена? — удивился Базилиус. — Я думал, вы улетели на шаттле несколько часов назад, вас же должен был заменить, кто ни будь из военного штаба.

«Я решила улететь завтра вечером, мистер Каст. Вы что ни будь, хотели? Чай?» — поинтересовался голос Тирены.

— Нет, нет. Свяжись с Килом, пусть подгонит мой транспорт.

«На какое время, мистер Каст?»

— Прямо сейчас, я через минуту выхожу?

«Что-то случилось?» — обеспокоено спросила Тирена.

— Пока нет. Личные дела. Как выполнишь поручение, можешь, отправляется домой.

«Спасибо, мистер Каст».

— Тирена, — успел окликнуть своего секретаря Базилиус.

«Да, мистер Каст?»

— Знаешь, улетай, наверное, утром. В одиннадцать утра будет рейс.

«Хорошо мистер Каст, я постараюсь, — неуверенно сказала Тирена. — Что-то еще?»

— Нет, теперь всё. Можешь, идти домой. Береги себя.

«Спасибо, мистер Каст. Вы тоже берегите себя, мне было приятно с вами работать, надеюсь, когда все закончится, я вновь буду вам полезна», — сказав это, Тирена — низенькая даже для расы трутов, со смешными пухлыми щечками, девушка, отключилась.

Базилиус некоторое время стоял молча, размышляя над тем, увидит ли он еще раз свою помощницу, а затем, отогнав ненужные мысли, двинулся к одной из картин на стене. На картине был изображен, какой-то банальный пейзаж, работы малоизвестного художника. Базилиус легким движением сдвинул картину в сторону, за которой, прямо в стене, был вмонтирован небольшой тайничок. Нехитрый замок открылся сразу, и на свет было извлечено очень дорогое и весьма редкое красное вино. Эту бутылку Базилиус хотел распить с коллегами, после окончания постройки «Ковчега», но жизнь закрутила, завертела и бутылка осталась нетронутой, дожидаться лучших времен.

— Пора, наконец-то правильно поприветствовать генералов, — сказал Каст сам себе, крутя в руках бутыль тёмного стекла.

Спустя пять минут, он садился в транспортник, а через пол часа быстрой езды, уже заходил в мобильный штаб двух легионов.

Через несколько часов, допивая третий бочонок пива из личных запасов Омегона, захмелевший Базилиус, был удостоен чести услышать оду «Сломанному топору», собственного сочинения генерала. Вечер явно удался.

***

Сектор: Гамма. Где-то в космосе.

Темные переходы, заброшенные или просто мало используемые помещения, на некоторых кораблях, могли скрывать много чего интересного. А если учесть, что многие транспортные корабли в армаде Люцифера имели дефицит обслуживающего персонала, так и вовсе неудивительно, что на один из тысяч кораблей, мог пробраться и долгое время оставаться незамеченным, безбилетный пассажир.

Таясь в укромных уголках и перемещаясь по заброшенным коридорам, исключительно тогда, когда большая часть команды спит, он мог оставаться невидимым для остальных сколь угодно долго.

Сначала он тщательно скрывал свою ауру, боясь разоблачения, но, поняв какой фон идет от крейсеров генералов и особенного от «Левиафана», он немного расслабился. Но совсем раскрываться все же не стал, ведь бережёного Создатель бережет.

Команда корабля, на который он пробрался, состояла из отбросов и нескольких пленённых элвов, так что, даже если его вдруг обнаружат, он успеет всех перебить еще до того, как они поднимут тревогу. Одно время, он даже хотел так и сделать, но потом решил, что это рискованный шаг, ведь тогда, рано или поздно, его могут раскрыть, даже если он оставит капитана этой посудины в живых.

Сидя на тёплой трубе, непонятного назначения, он тихонько разговаривал сам с собой. Это появилось у него недавно, наверное, на второй или третий месяц вынужденного одиночества и молчания.

— Интересно, куда мы направляемся? — еле слышно спросил он сам у себя.

— Слишком долго не было остановок, — отвечал он, ведя странный диалог.

— Может, Люцифер решил более не медлить и лететь сразу на Эдем?

— Нет, исключено. Но даже если не брать несколько стратегически важных планет, таких как Афилор, он должен был пополнять припасы. Или мы еще не прошли Афилор? Надо бы уточнить.

Говоря так, он достал из потертых штанин, кусок вяленого мяса и стал неторопливо его жевать, запивая водой из металлической кружки.

— Ничего, мне и так и так нормально. Куда бы ни направился Люцифер, мне всё равно. Как только будет шанс, я нанесу удар.

Со стороны могло показаться, что разговаривающий сам с собой свихнулся и бредит, но он был в полном душевном здравии, ему просто надоело сидеть в тишине. Медитировать надоело, а подслушивать разговоры местной команды было уже не интересно. Ничего полезного они не говорили, а их трёп о жизни, наводил тоску.

Вот и приходилось, развлекать себя самому.

Один раз, за все путешествие, он сильно встрепенулся, решив, что происходит нечто очень важное. На какое-то время, где-то относительно недалеко, появилась очень сильная аура и принадлежала она явно генералу, причем не предателю. Тёплый, ласковый поток энергии окутал его, и он уж было решил, что армия Эдема нанесла свой удар. Но вскоре ощущение тепла пропало, сменившись давящим холодом пустого космоса. Больше ничего подобного не происходило.

Время текло медленно, а невозможность точно отслеживать условную смену дня и ночи на корабле превращало пребывание здесь невыносимо однообразным. Несколько раз он думал, что зря решил проникнуть на один из их кораблей, но потом понимал, что это был самый лучший способ отомстить. Нанести неожиданный удар, причинив максимально возможные повреждения тогда, когда этого никто не ожидает. А ради этого стоило, и потерпеть некоторые неудобства. Вновь убеждая себя в этом, Нимрод — последний из кардиналов Эвендала, продолжал свой путь, в чреве одного из тысяч транспортников армады предателей. Его время еще придет.

***

В затемненной каюте Одиуса танцевали тени, порожденные то ли сотнями свечей, то ли губительными силами генерала.

Архангел сидел в самом центре непонятного узора, состоящего из переплетений резких линий, овалов и кругов, покрывающих весь пол каюты. Некогда роскошные апартаменты, теперь превратились в место вызывающее трепет даже у его маршалов.

На оголенном торсе Одиуса, словно продолжение рисунка на полу были нанесены те же линии, вырезанные тонким лезвием. Его мерное дыхание порождало еле видимую рябь воздуха, а губы не переставая, шептали слова на давно забытом языке. Закрытые веки чуть подрагивали в такт танцу теней на стенах. В вытянутой правой руке медленно билось чьё-то сердце, роняя капли багряной крови на пол, которые тут же впитывались без остатка.

Внезапно, тени замерли в непостижимом узоре, похожем на ветви странного дерева. Температура резко упала. Одиус открыл глаза, уставившись на мир слепым взглядом.

Берег неведомой реки текущей из ниоткуда в никуда. Нереально яркая трава, ровно подстриженная неизвестным садовником, шуршит под ногами, радуя своим прикосновением босые ноги. Одинокая фигура, тонула в мире тишины, ведь даже река безмолвствует, словно боясь нарушить никому не ведомый закон.

Безоблачное синее небо, слишком яркое, держит в своих цепких объятьях желтое светило.

Сон.

Несомненно, это сон, подумал Люцифер, безучастно смотря на окружающий его пейзаж. Как же давно ему не снились сны, и это было благо для него, перестать видеть картину своей смерти от рук Михаила. Но в том, что видел перед собой бывший генерал, было нечто странное, даже для сна, но разум не мог зацепиться за детали, погруженный в странную дрёму.

«Интересно, когда я уснул?» — пронеслась одинокая мысль у него в голове и растворилась не оставив памяти о себе.

Вдруг, что-то изменилось в этом мире тишины, что-то незримое, но важное. И только спустя некоторое время архангел понял, что как будто слышит чьё-то дыхание, еле слышимое и неразборчивый шёпот, как будто разговор в соседней комнате.

Глаза на одно мгновение ослепли, а когда зрение вернулось, падший увидел перед собой фигуру архангела, укутанного в одеяние из клубящегося грязно-серого дыма. Восприятие обострилось.

— Одиус? — удивленно спросил Люцифер, глядя на горящие жёлтым светом глаза.

— Да, мой повелитель, — склонив голову, ответил генерал.

— Что здесь происходит? — прозвучавшая в голосе угроза была столь явной, что тут же добавила в цвета этого мира оттенки красного.

— Я хотел с вами поговорить, — прозвучали мягкие слова на фоне постоянного шёпота.

— А что, обычные средства связи недоступны? — чёткость мыслей полностью вернулась к Люциферу, и окружающий мир превратился для него лишь в нарисованную, чьей-то рукой картину. Угольки гнева в его душе стали медленно разгораться.

Видя это, Одиус решил больше не тянуть с целью визита. Держать связь с сознанием Люцифера становилось всё труднее.

— Повелитель, для того, что я хочу вам показать, обычные средства связи не подойдут, вы должны видеть это сами.

— Что видеть? — терял терпение архангел.

— То, что происходит с Вселенной, — вкрадчиво ответил Одиус и туман, окутавший его, всколыхнулся.

— Я теряю терпение, Одиус.

— Присмотритесь внимательно к этому миру. Смотри внимательно Люцифер, — впервые с начала разговора Одиус позволил себе обратиться к предводителю восставших по имени.

Люцифер не обратил на это внимание, так как только сейчас он, наконец, увидел. Трудно описать увиденное им, но в один миг он понял, что у всего, что его окружало множество контуров и с каждой секундой их становится всё больше. Словно картину повесили между двумя зеркалами и сотни отражений уходят вдаль, теряясь, где-то на границе видимости. На секунду, к горлу Люцифера подкатил ком, голова закружилась, но мгновение слабости прошло.

— Что это за фокусы, Одиус? — холодным голосом спросил Осквернитель.

— Мне не ведомо, — тихо прошептал Одиус. — Но одно могу сказать наверняка. Наша вселенная стала… глубже.

Перед взором Люцифера на мгновение предстал уходящий в бесконечность коридор с бесчисленным количеством дверей. И где-то, глубоко в подсознании, он понял, что скрывается за каждой дверью.

Тех, кто неоднократно пересекал Вселенную от края до края, сложно удивить или тем более напугать размерами, бескрайними пространствами, но только теперь Люцифер почувствовал неосознанный страх, ощутив свою ничтожность. На мгновение он осознал себя мелкой букашкой, которая узнала, что её дерево это не всё, что есть в мире. Люцифер взглянул в бесконечность, и на мгновение его окутала апатия. Но апатия быстро сменилась злостью.

— Создатель, — с гневом проговорил Люцифер.

— Больше некому, — согласился Одиус. — Хотя, даже сейчас, я сомневаюсь в этом.

— Неважно, — отмахнулся Люцифер. — Это не играет никакой роли для нас, чем бы это ни было. Более того, думаю это не более чем эхо нашего мира в океане Хаоса.

— Ничего определенного сказать не могу, — развел руками Одиус. — Я вижу, но дотянутся, не могу.

— Значит, и разговаривать не о чем, — отрезал Люцифер.

— Как скажешь, — согласно кивнул Одиус. — Но, я думал, что обязан сообщить тебе.

— Ты правильно сделал, — сказал Люцифер, подходя к Одиуса. — Но…

Люцифер быстрым движением схватил Одиуса за голову, вонзая пальцы в бледную кожу головы.

— Я начинаю сомневаться в своём решении, сохранить тебе жизнь, — неприкрытая угроза обожгла Одиуса. — Я благодарен тебе, что ты показал мне ЭТО, но если еще раз вторгнешься в мой разум без разрешения, я скормлю тебя своим демонам.

— Этого… больше…. не повторится, — морщась от боли, произнес Одиус, безрезультатно стараясь ослабить мощную хватку.

— Не повториться, — согласно кивнул Люцифер и слегка напрягшись, раздавил голову Одиуса.

Во все стороны брызнули куски черепа и мозга. На нереально зеленую траву упало тело, истлевшее за одно мгновение.

В свой каюте, на полу корчился Магистр знаний, уже не кричавший, так как сорвал голос. Из его глаз и ушей текла кровь, а зубы чуть не раскрошились от судороги скрутившей всё тело падшего генерала. Сорванные до крови ногти царапали пол. Наконец, боль ушла, и Одиус замер на полу, обессилевший, ослепленный, недавней болью. Это было ошибкой с его стороны, приходить в разум Люцифера, используя свою проекцию. Он чуть не погиб, лишь в последнее мгновение, успев вернуть свой разум обратно. Но и этого хватило, чтобы оказаться на расстоянии одного вздоха от смерти. Несущий свет стал поистине силён, раз смог нанести такие повреждения его фантому.

Архангел еще долго лежал на полу, приходя в себя, понимая, что он ничего не достиг, показав Люциферу труды их Отца.

***

Отжавшись от пола в последний раз, Адам не спеша поднялся и, усевшись на свою грязную койку, вытер пот со лба. Его глаза скользили по стенам каюты, где его держат, вот уже… Он не мог сказать, сколько точно прошло времени, с тех пор как за ним пришла Лилит.

В первые месяцы, его мозг еще цеплялся за ненужное в его положении время, но потом, раз сбившись, он понял всю бесполезность царапин над его лежаком. Зачем ему знать какой сейчас день или год? Какой в этом смысл? Если ему суждено было умереть в конце своего пути, всё остальное теряло смысл. Он даже не знал, для чего продолжает напрягать своё уставшее тело. Видимо, чтобы окончательно не свихнуться от скуки.

Присев на жалкое подобие покрывала, лежавшего поверх металлической койки, он облокотился, коснувшись затылком холодной стены. Закрыв глаза, медленно погрузился в полудрему, как вдруг двери, отделяющие его от остального корабля, с лёгким шипением разошлись в стороны.

— Заходи, давай! — прогнусавил хриплый голос, какого-то элва и в комнату бесцеремонно втолкнули еще одного пленника.

Низенький, человекоподобный, он отдаленно напоминал крота. Его короткие ручонки, с проворными пальцами нащупали упавшие очки и водрузили их на длинный нос. Сквозь мутные, но целые стекла на Адама взглянули темные глазки его единственного соседа, собеседника, друга.

Как только дверь вновь отделила их от внешнего мира, мужчина соскочил с лежака и подошёл к архитектору, чтобы помочь ему подняться.

— Как ты, старина? — спросил Адам, отряхивая собрата по несчастью.

— Ужасно, — пожаловался тот в ответ. — Он снова заставлял меня читать свою бредовую писанину.

— Это стало происходить всё чаще, — заметил первый человек. — Или, это просто мне так кажется?

— Нет, не кажется, — засопел архитектор, устраиваясь на своём одеяле, расстеленном прямо на полу. — Теперь это происходит ежедневно.

— Ты до сих пор считаешь дни? — меланхолично заметил человек.

— Не могу не считать. Я точно знаю, сколько мы тут находимся. Сегодня, ровно…

— Постой, — остановил его Адам, как делал это всякий раз, как его сокамерник пытался поделиться своим знанием. — Я не хочу знать, сколько времени я здесь торчу.

Матис ничего не ответил, лишь пожал плечами и принялся грызть какой-то черствый кусок хлеба.

На какое-то время воцарилась тишина, нарушаемая только чавкающими звуками.

— Тебе удалось понять? — нарушил тишина Адам.

— К сожалению, тот способ то же не подходит, — сокрушенно ответил архитектор. — Просто, какая-то тарабарщина на сотне языков. Никаких закономерностей, никаких переходов, зацепок, повторяющихся фрагментов. Логико-комбинаторные методы не подходит. Принцип Глейса бесполезен. Думаю, это просто доставляет ему удовольствие, заставлять меня читать ему всю эту околесицу.

— Наверное, зря мы пытаемся отыскать логику в действиях сумасшедшего, — ответил Адам.

— Сумасшедшего, который вполне успешно захватывает Вселенную, — подметил Матис. — Когда меня ведут по переходам. Я кое-что слышу. Я кое-что вижу. И могу сказать тебе, мой друг, что на этом проклятом «Левиафане», лишь мы с тобой остались в здравом уме. За этой дверью начинается хаос. И это, наверное, еще одна пытка Несущего свет, придуманная для меня.

— Я удивлен, почему он еще не убил тебя, — будничным тоном сказал человек, не заботясь о чувствах своего соседа.

— Каждый раз, когда меня ведут к нему, я думаю, что настал мой час, — смотря в пол, сказал архитектор. — Но он вновь даёт мне свою книгу и заставляет читать. Иногда переспрашивает. Ходит, взад, вперед, что-то бормоча. Сумасшедший, во главе сумасшедших, порабощенных губительными силами.

Адаму нечего было сказать на это. Он давно перестал искать смысл в действиях Люцифера. И удивлялся стараниям Матиса разгадать эту загадку. Видимо это было сутью, его друга.

«Друга», — мысленно усмехнулся Адам.

Как можно считать другом того, кто открыл Люциферу способ открыть врата Эдема. Как можно считать другом того, кто указал на тебя пальцем, поставив на тебе клеймо «ключа», клеймо жертвы. Но у Адама не было выбора. Он давно простил этого маленького старика, так похожего и так разительно отличающегося от человека. Он давно смерился со своей участью. Он даже в какой-то мере ждал этого. Ждал возможности вновь встретиться с Евой.

***

Сектор: Гамма. Система: Афилор. Планета: Афилор.

— Эй, а ну быстро прекратить! Кому говорю, бестолочь! Да, я вас сейчас обоих по законам военного времени, — кричал Маркус, растаскивая двух дерущихся трутов из его роты.

Несколько минут назад, к нему в кабинет вбежала Долорес, и сообщила, что рядом с северной огневой точкой завязалась драка. Не теряя времени, трут кинулся на улицу, в холодную ночь, быстро накинув шинель, не успев её застегнуть и активировать. О чём тут же пожалел, когда холодный ветер пробрал его до самых костей.

— Какого хвирна тут происходит? — сурово спросил он, глядя на двух солдат с разбитыми носами.

— А вы чего столбами стояли, олухи! — обратился он к зевакам, глазевшим на драку.

— Так они это, вроде как дуэль у них. По всем правилам вызов был, — осмелился подать голос один из солдат с нашивками старжавса на шинели.

— Ты, Бром лучше молчи, — грозно ответил Маркус — Я вам, ваш кодекс чести засуну по самое небалуй, если ещё раз подобное услышу. Собственными руками застрелю, не доставлю такого удовольствия комиссару. Последний раз спрашиваю, из-за чего случилась драка?

— Лейтеместер Брит, предложил ударить лояльным легионам в спину, пока они не напали на нас, — медленно ответил один из виновников, утирая кровь с разбитой губы.

— Откуда нам, знать, что они не сделают это первыми? — оскорблено выплюнул слова второй.

— Закрой свой рот, Брит, — вновь оскалился первый.

— Иди, ляг к ним в койку, жополиз проклятый, — огрызнулся второй, в ответ.

Драка готова была вспыхнуть вновь, но драчуны разом притихли, когда Маркус выстрелил в воздух, оглушая всех, кто был рядом.

— А ну быстро закройте свои рты! — грозно проговорил штабс-полковник и от гнева в его голосе, два трута сразу опустили головы. — В карцер их, живо, на сутки. Потом в окопы, пока предатели не осчастливят нас своим визитом, — вынес свой вердикт Маркус.

Убедившись, что его приказ был незамедлительно исполнен и двух бузотеров, скрутив, потащили во временный карцер, Маркус запахнувшись в свою шинель быстрым шагом направился в передвижной штаб.

Долорес пристроившись сзади, молча, шла следом.

— Бородатые придурки! — выпалил Маркус зайдя в тепло помещения на борту «Бастиона». — Уже второй раз за неделю. Второй раз!

— Это всё из-за эмоционального напряжения, — медленно ответила Долорес. — Такое происходит повсеместно. У нас еще не так всё плохо. В роте Тибура уже состоялась одна казнь.

— Знаю, — угрюмо ответил Маркус, плюхнувшись в своё кресло. — Всех одолевает страх. Все видели записи спутников дальнего обнаружения. Все видели эту фракову армаду. Но ведь мы труты! Мы же кость нашей земли. Выжившие в великой войне. Так почему, бывалые солдаты трясутся как напомаженные барышни?

— Это всё легионы павших, — ответила Долорес. — Их подавляющее воздействие уже ощущается даже здесь. Так было везде. Живых существо охватывает страх. Начиналась паника. И к моменту, когда легионы предателей подходят к планете, та уже сама готова пасть им в руки как сгнивший плод.

–А что будет, когда эти крылатые выродки, словно снег, будут пикировать нам на голову?

— Будет хуже, — лаконично ответила женщина.

— И что прикажешь делать? Самому казнить каждого второго в своей роте?

— Если так будет нужно, — не замедлила с ответом Долорес.

Маркус, сам, понимая всё это, замолчал, погрузившись в свои мысли.

— Может попросить генералов выступить с речью перед воинами? — проговорил Маркус, как будто обращаясь к самому себе.

— Хорошая мысль, штабс-полковник, — слегка улыбнулась Долорес. — Это может сработать.

— Думаешь?

— Попробовать стоит.

— Хорошо. Займусь этим с утра, — ответил трут. — Можешь отдыхать, Долорес.

Не ответив, женщина, отдала часть и, развернувшись, вышла из кабинета начальника.

Маркус, какое-то время сидел в тишине, смотря в иллюминатор на бешеную пляску снежинок. Через какое-то время, он легким прикосновением к сенсору на столе, вызвал бездействовавший до этого ИИ «Бастиона».

— Штабс-полковник? — раздался неживой голос «души» командного пункта.

— Соедини меня с Тибуром Г. Туфом.

— Канал связи? — осведомился голос.

— Стандартный военный.

— Кодировка?

— Не нужна.

— Соединяю.

Некоторое время Маркус слышал лишь слабые щелчки из динамиков встроенных в его стол, как, наконец, из них послышался уставший голос Тибура. Через мгновение, Маркус смог увидеть и лицо, на включившемся экране.

— Слушаю тебя, Маркус, — ответил штабс-полковник роты Опустошения.

— Привет Тибур.

— И тебе привет, полковник. Чего звонишь? Скучно стало?

— Да мне тут скучать не приходится, — ответил Маркус, улыбнувшись, глядя на суровые черты лица Тибура.

— Ближе к делу, юноша, у меня через полчаса плановый обход.

— У меня сегодня опять потасовка была, — без вступления сказал Маркус.

— Опять? — спросил Тибур.

— Да.

— Наказание?

— Обоих посадил в карцер.

— Значит повезло. Наутро одумаются, — с внутренней грустью ответил Тибур, что не скрылось от Маркуса.

— Я вот чего звоню. Предлагаю обратиться к генералам. Пусть выступят с вдохновляющей речью перед нашими. Думаю, у них это получится. У генерала Лютера, во всяком случае, — подумав, сказал Маркус.

Тибур на мгновение задумался.

— Неплохая идея, юноша, — вновь по дружески обратился Тибур к Маркусу, будучи старше его почти вдвое. — Может, хоть это изменит настроение наших солдат. А то ведь, я теперь даже в караул боевые не выдаю.

Маркус понимающе кивнул.

— Сумасшедшие дни.

— Да. Когда хочешь обратиться к генералам? — спросил Тибур.

— Прямо с утра.

— С Базилиусом посоветуешься? Он ведь все-таки, тоже ангел.

— В известность поставлю, — кивнул Маркус.

— Хорошо. Дай мне знать, как всё устроишь. Спасибо что позвонил.

— Без проблем, — сказал Маркус и, кивнув, отключил связь, вновь погрузившись в тишину.

Спать ему не хотелось, поэтому он решил обойти оборонительные сооружения, проверить бойцов, поддержать их, попытаться приободрить.

Вновь одевшись, теперь уже более основательно, он в очередной раз окунулся в холодную ночь, которая тут же укутала его своими снежными объятьями.

Не теряя времени, Маркус двинулся вдоль шеренги безмолвствующих, словно мертвые камни, Сонус-танков. «Спящих», но готовых в любой момент очнуться и встретить врага разрушительной звуковой волной, которая превращает кости в труху за одно мгновение.

Идя вдоль этих, весьма эффективных, средств уничтожения, он невольно подумал, что, скорее всего, этого будет недостаточно. Да, труты были толковыми инженерами, хорошими стратегами, но что они смогут выставить против силы, которая, шутя, сломила элвов? Нет, Маркус не тешил себя надеждами и не обманывал сам себя. Всё что у них было — это два лояльных легиона. Только они смогут противостоять разрушительной силе идущей из глубин космоса. Армия трутов — ничего не значащая переменная в этом уравнении. И, к сожалению, это понимают и его воины.