Мой ненастоящий

Джина Шэй, 2021

Мой босс – мистер Невроз во плоти. То кофе ему не вкусный, то бумаги оформлены не как нужно, то рубашку из химчистки можно было доставить и побыстрее. Насколько сложно ему угодить, настолько же мне нужна эта работа, чтобы свидетельство грязного прошлого не вылезли наружу. Купить платье для его невесты? Просто задание, ничего особенного! Я ведь личный ассистент, мне и не таким приходится заниматься. Заняться организацией торжества в честь помолвки? Хорошо, Владислав Каримович, все будет сделано в лучшем виде! Я понятия не имею, как так вышло! Почему заказанные любимые цветы невесты босса вдруг превратились в те, что нравятся мне. Невеста же не пожелала рассматривать тюльпаны как вариант и хлопнула дверью. А что жених? А жених вызывает меня на ковер и заявляет: "Переодевайся. Сегодня ты согласишься выйти за меня замуж!" Я думала, что это шутка. Или урок для строптивой невесты. Я ошибалась! Ой, как я ошибалась!

5. Маргаритка

Сегодня ты — моя!

Наверное, только из-за этой фразы я не откусила ему язык. Это было бы странно для девушки, которую только что объявили своей будущей женой.

Хотя жаль, мне очень хочется.

Нет, я безмерно трепещу перед моим начальником и на очень многое готова, чтоб ему угодить. Но это!..

Последний раз я вам подыграю, Владислав Каримович. Самый-самый последний!

— Восемь, девять, — некоторые особо упоротые мужики все-таки считают. И вправду как на свадьбе. Да когда же это все закончится?

Я не закрывала глаз во время поцелуя — это слишком чувственное, это делаешь, чтобы ничто не отвлекало от вкуса твоего партнера. Он тоже…

Мы смотрим друг на друга, глаза в глаза, и его яркая, грозовая синь смешивается с моим холодным серебряным льдом.

Есть ли черта, которую ты пересекать не будешь, Владислав Каримович, или мне придется её тебе напоминать? Поэтому ты сказал мне подождать с выставлением счета? Знал, что я понятия не имею, насколько далеко зайдет твоя игра?

Нет, с этим надо кончать.

Я буквальной каждой жилкой начинаю ощущать каждый день из этих двух лет без отношений.

Два года, да. Сама не знала, что так можно выдержать, но если честно, кошмар моей новой жизни отбивал мне всякое желание связываться с мужчинами снова. Мне было стыдно лгать.

Я просто смотрела в глаза любому из тех, кто предлагал мне обменяться телефонами, познакомиться поближе, сходить в ресторан поужинать, и думала.

Нет, нельзя, конечно, загадывать наперед.

А вдруг из этого дурацкого ужина выйдет что-то серьезное? Долговременное. И мужчина захочет семьи и детей — это нормально. И как я объясню ему, кому и почему я отдаю большую часть своего дохода? А ведь рано или поздно это обязательно бы всплыло!

Или что, предложить ему собрать полмиллиона вместе со мной? Кто-то предлагает скинуться на квартиру до женитьбы, а я — на выкуп моего чернушного компромата.

Нет.

Дураков нет и не будет.

Будет только презрение и осуждение в глазах того, кому позволю пройти в мою жизнь дальше порога.

Так что нет, я не хочу никаких мужиков в моей жизни. Но это, оказывается, психологическое. А физиологическое…

Я прям сама ощущаю, как мое тело реагирует — на жесткую мужскую хватку, на этот глубокий, весьма-весьма изощренный поцелуй. Мелкими рязрядами тока, стекающими вниз, к центру. Слабостью, медленно разливающейся по венам. Все чаще подпрыгивающим в груди сердце.

— Одиннадцать, двенадцать.

Ну, хватит!

Я раздраженно прикусываю губу босса, потому что он будто не намеревается останавливаться.

Он же умудряется не только понять мой намек, но и разорвать поцелуй так непринужденно, будто мне и не пришлось его к этому принуждать.

Долгий взгляд после — на три моих вдоха, не меньше. Его язык скользит по губам, будто собирая с них остатки моего вкуса.

— Маловато, Маргаритка, — хрипло выдыхает Владислав Каримович, — ничего, мы с тобой еще порепетируем перед свадьбой.

Что? Порепетируем? Перед какой еще свадьбой?

Гости смеются. Ох, ну я и дурында. Спектакль, конечно же…

Ну точно, ради него и соврать не страшно. Ему!

А у меня от количества людей в зале поджилки трясутся.

Я, между прочим, все полторы сотни приглашений отправила, каждое вручную подписывала — да, да, вручную, в век цифровых технологий, потому что “так выглядит лучше и нужно же хоть куда-то девать твой почерк”. Да, мой босс любит устроить мне головняк. А мне пригодилась каллиграфия, которой я занималась в качестве антистресса.

Занятно, что я, кажется, удивлялась, что имени невесты в приглашениях нет. Просто: “Я, Владислав Ветров, приглашаю вас, уважаемый и глубоко почитаемый, на свою помолвку, которая состоится там-то там-то…”

— Что ж, господа, теперь вы можете развлекаться, — широким жестом Владислав Каримович распускает наших зрителей — кого за шампанским, кого обтрепать личные и деловые вопросы.

Мне кстати тоже нужно…

— Куда ты полетела, цветочек? — хваткая ладонь босса снова успевает упасть на мою талию, заставляя меня замереть. И пары шагов сделать не успела.

Отдышаться. Успокоиться. Собраться с силами. Вычистить голову от избытка эмоций. Ну, можно же мне выкроить пару минут для себя, да?

— Исключено, — дергает мой босс, услышав мои пожелания, — идем.

— Куда?

— Ты можешь просто расслабиться, Маргаритка? Расслабиться и подумать о вечном.

— О ноликах и единичках?

Нет, его глаза — это что-то с чем-то. Выдерживать его прямой ядовитый взгляд чудовищно сложно. И сейчас я сдаюсь. Точно-точно, я даже говорить об этом не должна. Что, даже намекать на мои премиальные нельзя?

— Можешь думать не только о единичках, — бросает он тихо уголком рта, и его жесткая ладонь начинает давить, заставляя меня подчиниться и сойти с места, — только улыбайся как счастливая женщина, а не как будто я тебе на шею якорь повесил.

Ну, то есть тоже лгать. Играть, как он. Хорошо…

Мне это не нравится, но это я умею.

Играю же я каждый день в игру “у меня вообще все замечательно”.

Я подчиняюсь. Позволяю Владиславу Каримовичу себя вести, приводя мысли в порядок и немножко любуясь плодом дел моих. Меня в списке гостей у Ветрова не было, как и никого из его сотрудников, им полагалась вечеринка поскромнее, в стенах офиса.

Я решала организационные вопросы — много-много организационных вопросов, вплоть до составления графика флористов. Даже не думала, что окажусь на этой вечеринке “изнутри”.

Тащит он меня в дальний конец зала, к столикам, расположенным у фонтана.

Красивый кстати фонтан, пафосный. Три стоящих на задних лапах слона, две чаши — одна под ногами у слонов, вторая — на их спинах.

И ресторан дорогущий, весь утопает в зелени, цветах…

Да, тюльпаны…

Нежнейшие, голландские тюльпаны, в вазе на каждом столе. Но при чем тут дешевизна? Помню я ценник на эти цветы в этом магазине. Не так уж он и уступал этим дурацким гортензиям. Хотя я предвзята. Я вообще любым цветам мира — даже вычурным изящным эдельвейсам — предпочту именно тюльпаны — свежие, с тугими бутонами, а эти еще и один к одному подобраны.

Нет, объективно, я очень хочу быть пустоголовой идиоткой, ради помолвки с которой выкинули столько средств, а она решила сделать финт ушами в самый последний момент, чтобы лишний раз подчеркнуть, какая она особенная.

Лана Михальчук, наверное, могла себе позволить даже забить на компрометирующие фотки.

А я не могла.

У меня тетя до сих пор работала в школе учительницей. А там увольняют и за меньшие пятна на репутации. Тете Рае я была многим обязана, она меня приютила, когда отчим выгнал из квартиры матери, помогла доучиться. Не могу себе представить, как она пережила бы этот позор, особенно если бы все знакомые вдруг начали шептаться за спиной и тыкать пальцем. И пережила бы? Она до сих пор за меня как за себя переживала, при каждой встрече сетовала на мое исхудание и подозревала, что я совсем для себя не готовлю.

— Ну что ж, Маргаритка, — бодрый голос моего босса вырывает меня из размышлений, — позволь тебе представить членов моей семьи. Начнем, пожалуй, с моего отца…

— Карим Давидович, мой отец…

Мужчина передо мной, хоть и сидит в инвалидном кресле — дорогущем, управляемым джойстиком под единственно-действующей его рукой, выглядит живым. И даже чувствующим себя неплохо в его непростом положении. И отца моего босса в нем можно угадать весьма легко. Не только по одному только пронизывающему взгляду, раскладывающему тебя на атомы и видящему тебя насквозь.

Я слышала, отец моего босса только в конце прошлого года вышел из комы. Я помню, что Владислав Каримович мотался к нему, сначала в клинику в Швейцарии, потом в Германию. И нужно сказать, реабилитация справилась на отлично.

А Владислав Каримович тем временем продолжает представлять мне сидящих за этим столом родственников. Хотя я их помню, я ведь распределяла места для гостей на этом празднике жизни.

Мне кажется, что я в аду. Я знаю их всех. Члены семьи моего босса регулярно ходят в его агентство, между прочим.

Боже, как я буду смотреть им в глаза потом, когда он сознается, что их обманул? Каков будет мой статус?

Ассистентка-секретарша, опущенная еще и до эскортницы? Снова!

Плевать. Это не мой обман. Это немыслимая придурь моего босса, которому приспичило поставить на место невесту. Я доиграю эту роль до конца вечера и все. Там уж пусть они сами между собой разбираются. А я — всего лишь секретарь с обязанностями личного ассистента.

Здесь смешивались лед и пламя — ближайшие родственники жениха. В остальном Ветровых и Валиевых мне было велено распределять даже не по разным столам — по разным концам зала. Чтобы не смешивать “мокрое” и “холодное”. Единственной исключительной точкой был стол для “ближнего круга”.

Тагир Давидович — дядя моего босса. Высокий, мрачный до угрюмости, с тяжелым взглядом мужчина, смеривший меня презрительным взглядом.

Тимур Тагирович — двоюродный брат. Этакая версия своего отца, только помоложе и понаглее. У сына Тагира Давидовича были глаза блудливого кота, которыми он раздевал абсолютно всякую женщину, которой касался взглядом.

Досталось и мне. На мне он даже задержался взглядом почему-то. Я не стала задерживаться на нем взглядом — мне почему-то стало не по себе.

Ярослав Каримович — родной брат моего босса в компании с беременной женой. Или еще не женой? Я, если честно, часто путалась, что у них там за отношениях. На людях Ярослав всегда именовал Викторию только женой, и никак иначе, но кажется, у них тоже помолвка была пару недель назад. Была ли уже роспись?

В общем, этих двоих я знала и внутренне сжалась. Пожалуй, мнение всех остальных не имело значения. А вот эти…

Сможет ли потом Виктория Андреевна смотреть на меня с такой же дружелюбной симпатией, как сейчас? Женское осуждение мне почему-то казалось гораздо тяжелее мужского.

Улыбайся, Рита, улыбайся. Во что бы то ни стало! Ты рада их видеть! Ведь рада! Они — как два старых знакомых посреди этого зала, полного незнакомых акул. Пусть даже обычно ты и не обменивалась с ними больше чем парой фраз.

Последний за столиком — единственный не-родственник Владислава Каримович. Юрий Алексеевич — наш заместитель. О-о-о, да. Вот он таращился на меня, как на привидение. Он-то знал, кто должен был быть на моем месте…

— Юрик, не нарывайся, с таким интересом на мою невесту позволено смотреть только мне, — Ветров тоже замечает внимание своего зама.

Тот смаргивает и доброжелательно улыбается.

— Я просто не узнал Маргариту, Влад. Она роскошно выглядит.

— Моя девочка, — Ветров крепче притискивает меня к себе, а мне хочется только сбежать подальше от этих людей. Все они — облечены влиянием, положением, связями. Они таких как я едят на завтрак. А тут еще и Владислав Каримович, с его демонстрацией прав на меня…

Не имей я четкой установки “держаться до последнего”…

— Не мучай девочку, Влад, — вдруг мягко замечает Виктория, — она смертельно напугана твоим размахом. Может, тебе стоило сжалиться над невестой и устроить что-нибудь потише?

— Черта с два, — ослепительно улыбается мой босс, — Вика, я не собираюсь жениться дважды. Поэтому этот раз я гуляю на всю катушку. А Маргаритка у меня куда сильнее, чем кажется на первый взгляд.

— Она терпит тебя, я даже в этом не сомневаюсь, — Виктория улыбается насмешливой, озорной, такой девчоночьей улыбкой, что я сама по себе начинаю проникаться к ней огромной благодарностью.

Боже, хоть кто-то понимает, что мне за это нужно поставить памятник при жизни…

Мужчины за столом посмеиваются на эту шутку. Не все. Тагир Давидович брезгливо кривит губы и, склоняясь к уху сына, что-то начинает ему шептать.

Этих двоих мой босс не то чтобы считал близкими — он с ними примирялся, потому что это была близкая родня его отца.

— Как вы познакомились? — с любопытством подает голос Вика, пока мой босс по-джентельменски отодвигает для меня стул.

— Я украл её у отчима, — безмятежно откликается Владислав Каримович, снова касаясь моих плеч. Я с трудом успокаиваю внутреннюю дрожь.

Прикосновение за прикосновением. Когда хоть ему надоест?

— До сих пор помню тот день, — тем временем вальяжно продолжает Ветров, — я шел дать старому мудаку по морде, а это дивное создание пыталось выполнять свои обязанности и не пускать меня. Так проникновенно на меня смотрела. У неё даже почти получилось меня тронуть. Упустить эту малышку после я просто не мог. Забрал её к себе на работу, и там уж, с чувством, с толком, с расстановкой… Вел к этому дню.

Потрясающий человек.

Ни слова лжи не сказал, но и правдой это точно не назовешь.

— Ты хорошо маскировался, — смеется Виктория, делая глоток воды из своего бокала, — сколько раз видела Маргариту, не подумала бы даже, что ты умудрился вскружить ей голову.

— Она прекрасно держит себя в руках, — ладонь Владислава Каримовича сжимается на моих пальцах, — настоящее сокровище, и в работе, и во всем остальном.

— Еще пара минут такой рекламы, брат, и я сам буду готов на ней жениться, — развязно роняет Тимур.

— И брат пойдет на брата, — драматично тянет мой босс и хохочет, — Маргаритка моя, ты готова к крестовым войнам за твою нежную ручку?

Как ты меня достал — в голове.

— Давайте обойдемся без крови, все-таки, — кротко прошу вслух, глядя из-под ресниц. У Владислава Каримовича удовлетворенно дергается уголок губы — ему точно нравится моя игра. Ну что ж, самый придирчивый судья доволен, главное — не расслабляться.

Наверное, ничего, что я чувствую себя не в своей тарелке? Такое ведь возможно, когда ты вдруг оказываешься среди кучи незнакомых тебе людей. Которым есть о чем поговорить и без тебя.

Официант подставляет мне тарелку с какой-то закуской. И я ем — не чувствуя вкуса. Все нервы на пределе, каждая секунда растянута до треска резиновых жил.

Когда же, когда это все закончится?

Ему мало всего этого. Он извиняется перед родственниками, ведет меня по залу. Представляет то тем, то этим. Я снова улыбаюсь. Много улыбаюсь. Меня о чем-то спрашивают, я что-то отвечаю, стараясь быть милой.

Ноги все сильнее начинают наливаться тяжестью.

— Я устала, — шепчу я в какой-то момент, когда удается дотянуться до уха босса, — я ужасно устала и хочу домой. Можно?

Я здесь ведь не первый час. Или что, о боже, я должна оставаться здесь до самого последнего гостя? Неужели он настолько хочет выжать из меня все соки.

Он раздумывает с минуту, затем кивает.

— Один бокал шампанского и один танец, Маргаритка. И я тебя отпускаю.

Боже, спасибо…

Танец. Да, это неплохо завершит вечер.

Я не отказываюсь ни от чего. Ни от первого, ни от второго. Бокал шампанского колет мне язык пузырьками. Чуть горчит. Да, сильно я перенервничала, раз меня так глючит.

Он близко. Ужасно близко. Между нашими губами такое малое расстояние будто мы вот-вот будем целоваться. И горячий взгляд моего босса полирует кожу моего лица. Да, ловкий лис. Проведет кого угодно. И все-таки, что он потом скажет своим гостям?

Простите, я передумал? А секретаршу оставил, просто потому, что она полезная!

— Ты отлично справилась, Маргаритка, — шепчет мой босс, крепко сжимая пальцы на моей талии, — и почти свободна. Можешь расслабиться.

— Я еще здесь, — выдыхаю я, а сама натыкаюсь взглядом на Карима Давидовича. Он уже не за столом, выехал из-за него и наблюдает за мной и моим боссом.

Он смотрит на меня пристально, не отрываясь. Мне даже слегка мерещится стук судейского молотка и вердикт — “виновна в обмане”…

Не я это придумала.

И все же я ежусь и инстинктивно прячусь от настойчивого внимания Карима Давидовича, чуть крепче прижимаясь к телу босса.

— Увлеклась, Маргаритка? — тихонечко хмыкает он.

— Просто устала.

На самом деле устала. Я чувствую, как усталость накатывает на меня с каждой проходящей секундой. Как наливаются тяжестью мои ноги, как все сложнее получается справиться с гулом в голове.

— Расслабься, Маргаритка, — снисходительно советует мне Владислав Каримович, это исчадие ада, охотно мне подыгрывая, прижимая меня к себе еще жаднее, — все почти закончилось. Можешь себя отпустить.

Я слишком поздно понимаю, что что-то не так. Когда понимаю, что мои глаза слипаются не просто так. И что сопротивляться этому у меня не получается.

Я теряю сознание так и не закончив последний, обещанный боссу танец…

Что было в том шампанском?

Вопрос, который я не успеваю задать вслух.