Мясная лавка

Джуно Доусон, 2019

«Мясная лавка» – самый обсуждаемый роман Джуно Доусон, популярной английской писательницы, сценариста и журналиста. Шестнадцатилетнюю Яну нельзя назвать привлекательной: высокая, худая и нескладная, с грубыми чертами лица. Но однажды ей выпадает редкий шанс. Девушку замечает менеджер одного из ведущих модельных агентств Лондона. Головокружительный карьерный взлет и высокие заработки сделали жизнь Яны похожей на сказку. Но в мире гламурной моды существуют жесткие правила, и за ошеломительный успех приходится платить высокую цену. «Джуно Доусон проходится по гламуру индустрии моды, совмещая в своем романе настоящий блокбастер с едкими комментариями о модельном бизнесе, образе тела и согласии». – Observer Победитель YA Book Prize 2020 за лучшую молодежную книгу.

Ателье

— Боже ты мой! Какая ты тут необыкновенная! — Саба захлебывается от восторга.

Вчера вечером Ро прислала мне на почту несколько снимков с моей фотосессии. Я тянусь через стол за своим мобильником. В колледже и столовая лучше, чем в школе. Здесь устроен шведский стол с разными сортами пасты, и вам могут приготовить любой сэндвич или панини. Прелесть что за жизнь! Я сегодня выбрала низкокалорийный обед, с тунцом и плавленым сыром.

— Яна, ты такая красивая, — верещит Лорел.

— На котором?

— В кожаном платье! Я в восторге… это очень… ну, я просто хочу сказать, что это… эротично. Только ты не подумай, я не в лесбийском смысле, конечно же.

— Клево. Спасибо, что сформулировала. Да, платье просто крутяк. — Саба возвращает мне телефон.

Снимки, которые обработали и на которых навели глянец, и впрямь невероятны. Я не похожа на себя, выгляжу как какая-то великая воительница из космоса вроде амазонки.

— Дай посмотреть еще раз — другой костюм, — просит Лорел, и я передаю ей телефон. — Ой, тебе звонят!

Смотрю на экран — звонит Ро.

— Это мой агент.

Лорел присвистывает, и они с Сабой покатываются со смеху.

— Вы только послушайте ее! Это мой агент!

Я делаю страшные глаза.

— Ну что такого? Это так называется, мой агент! — И в трубку: — Слушаю!

— Яна, привет. Это Ро. У меня только что был очень интересный телефонный разговор — о тебе…

Поспешно выбравшись из-за стола, я направляюсь к дверям на веранду.

— Да?

— Угадай, кому понравились твои снимки?

— Эээ… Мэгги?

— Да, и Мэгги тоже, и это, кстати, поразительно, потому что Мэгги трудно чем-то удивить. Но это другой человек, даже лучше. Ну?..

Я никогда не умела играть в угадайку.

— Без понятия.

— Дермот Дин!

По ее голосу я понимаю, что должна запрыгать от восхищения, но…

— А кто это?

— О, Яна, ну что с тобой делать? Я говорила тебе засесть за Vogue и i-D^[20]?

Я хочу ответить, что, вообще-то, слегка, самую малость, занята настоящей учебой, но решаю промолчать. Первая неделя прошла, и за нас взялись всерьез. Надо написать эссе о роли закона в обществе, прочитать кучу стихов Бронте, а еще — самое худшее — мы с Сабой должны написать оригинальный рэп об иммиграции по-французски. Полная лажа! И как им только в голову приходят такие дерьмовые идеи?

— Дермот — креативный директор Republic of Deen; ты же помнишь кожаное платье, в котором тебя снимали? Неважно. Главное, он мой друг, и мне захотелось послать ему твою фотку; ты ему ПОНРАВИЛАСЬ!

— Серьезно? — Ого, это реально круто.

— О, даже лучше. — Погода сейчас больше напоминает сентябрьскую, и, ходя взад-вперед по лужайке, я начинаю жалеть, что не захватила ничего потеплей тонкого худи. — Ты так ему понравилась, что он спросил, нельзя ли тебя нанять.

У меня сводит живот, будто я катаюсь на аттракционе в Торп-парке.

— Что? Как?

— На Неделю моды, крошка! Это через две недели!

Мысль о подиуме повергает меня в настоящий ужас. Даже мутить начало. Ох, черт, только не это. Вот блин!

— Показ? Но мне сказали, что я на развитии минимум до Рождества.

— Я знаю! Поздравляю тебя! Твой первый заказ! И… он хочет эксклюзив! Йи-хо!

— Что это значит? — В глазах у меня разноцветные круги. Так вот ты какая, паническая атака…

— Это значит, что ты не можешь выходить на других шоу раньше этого. Пойми, он, конечно, не из самых супервеликих дизайнеров, но деньги вполне приличные — пять сотен за дефиле и еще пять за эксклюзив.

— Тысяча фунтов? ОХРЕНЕТЬ! — Мой вскрик разносится над верандой, так что все поднимают головы и смотрят на меня. Неловко.

— Да, понимаю, но для первого раза…

Она поняла меня с точностью до наоборот. Это безумие какое-то. Ферди получает двадцать пять фунтов за смену и приходит домой, воняя кислым молоком.

— Я… а ты правда считаешь, что я готова?

Молчание.

— Не буду врать, нам предстоит много работать над твоей походкой. Тебе нужно учиться ходить на каблуках каждый день до семнадцатого. На следующей неделе кастинг.

Я делаю глубокий вдох. Кажется, съеденный тунец с плавленым сыром просится наружу. Вот пакость.

— Не переживай, Яна. Да, это немного раньше, чем мы планировали. Никто не ожидал, что тебе предложат работу уже в сентябре, но предложение-то прекрасное; отличная возможность ввести тебя в дело легко и плавно. Дермот — симпатяга, и он прямо-таки запал на тебя, дорогая. Не припомню, чтобы он хоть раз заказывал эксклюзив.

— Угу.

Я так испугана, что не могу выдавить ни слова.

— Просто сходи на кастинг, и посмотрим, как оно тебе. Я, кстати, тоже пойду, это же твой первый раз.

— Спасибо.

— Через минуту я пришлю тебе на почту все детали. Люблю тебя, малышка моя.

Она вешает трубку, а я бреду себе, как ходячий мертвец, обратно в столовую. Наверное, вид у меня пришибленный, потому что Саба вскакивает и бросается мне навстречу.

— Яна, что? Что случилось?

Я медленно сползаю на скамейку.

— Ничего. Ну, меня только что пригласили на первый показ.

У Сабы глаза лезут на лоб.

— На подиуме?

— Да. Для… как ее там… Republic of Deen… это он сшил то кожаное платье, и ему понравились мои фотографии. Неделя моды в Лондоне…

— О МОЙ БОГ! Яна! — Лорел зажимает рот руками. — Я ОБОЖАЮ Republic of Deen. Они делают эти удивительные сумочки, похожие на маленькие облачка, но стоят они около фунтов двести… может, достанешь мне такую?

Я качаю головой. Такое чувство, что мозг решил биться вместо сердца и теперь хулиганит в моем черепе.

— Я не уверена, что смогу.

— Конечно, сможешь, не будь дурочкой, — говорит Саба.

— Меня мутит. В смысле — как же это, почему так рано? Мне кажется… у меня просто голова отваливается.

— Может, принести тебе ведро? — Лорел вскакивает.

— Не надо, сейчас полегчает…

— Яна, это потрясающе. Мода — штука быстрая, — авторитетно бросает Саба. — Привыкай.

— Это твой первый раз… — Лорел усмехается, а сама прямо дрожит от восторга. — Итак, ты лишишься своей подиумной невинности.

Чтобы ее порадовать, я выдавливаю смешок. Напомните, у кого это на показе с ног свалились туфли? У Наоми, кажется? Мир никогда этого не забудет.

— Это же огонь! — говорит Саба. — Ты — настоящая, живая, реальная модель. Я горжусь тобой, детка. Бог мой… вот стерва, я из-за тебя разревусь, кажется! — Она промокает салфеткой глаза.

— А когда ты станешь знаменитой, будешь проводить нас на вечеринки и приемы? — спрашивает Лорел. — А вдруг ты познакомишься с Кларой Киз? Или Диду, или Домино? Или Уэсли Брайс? Или…

От ее болтовни голова у меня только еще сильнее кружится. Только сейчас до меня доходит, что шутки кончились — очень, очень ясно доходит.

Кажется, я заблудилась.

Хожу туда-сюда по Брик-лейн, и гугл-карты четко направляют меня к закрытому индийскому ресторану. «Вы прибыли к месту назначения». Ни фига я не прибыла. Какая-то женщина с тележкой пытается меня объехать.

— Здрасьте! Извините, вы не подскажете, где здесь дом 14-б? — спрашиваю я.

Она будто не слышит.

— Спасибо!

Корова.

К счастью, в кармане трезвонит мобильник, и это Ро.

— Яна, привет, как ты, добралась?

— Я заблудилась! Стою у какого-то заброшенного индийского кафе, а гугл говорит, что это оно и есть!

— Милая ты моя. Вход на склады с Дрей Уок. Сейчас я выйду, встречу тебя…

Я заворачиваю за угол, и в ту же секунду мне навстречу выскакивает Ро из каких-то неприметных ворот, мимо которых я проходила раз пять.

— Привет, солнышко! Нам сюда.

Видеть ее такое облегчение, что я чуть не плачу, как дура.

— Извини, пожалуйста! Я опоздала?

— Все в порядке. На пять минут — не страшно, только смотри, не привыкай к этому! Боюсь, миф о том, что меньше чем за десять тысяч баксов^[21] нельзя и пальцем шевелить, ушел в прошлое! Поднимаемся.

На нижнем этаже что-то вроде небольшого рынка, и, если не знать, нипочем не догадаешься, что студия — здесь: я ожидала большой яркой вывески, но рядом с дверным звонком только малюсенький логотип.

— Его ателье здесь, наверху, — бросает на ходу Ро, и я вхожу, иду за ней следом — вверх по узкой крутой лестнице. Я снова в своей униформе из черной жилетки, джинсов в обтяжку и конверсов, а в большой сумке туфли на каблуках.

Прежде чем увидеть студию — или ателье, — я ее слышу. Звонят телефоны, гремят шаги, на максимальной громкости надрывается Бритни. Это полный хаос.

— Где шёртовы перчатки? — Голос с ирландским акцентом перекрывает шум. — Эйсусом клянусь, эти перчатки меня в гроб вгонят! Неужели это так шертовски трудно сделать, как я прошу?

— Курьер уже в пути, Дермот. Она сказала, в три — самое позднее.

— Да? Ну, скажи ей, что одну перчатку я оставлю специально, чтоб засунуть в ее снобскую задницу.

Все это похоже на улей: рабочие пчелы роятся вокруг своей матки. В данном случае пчелиная матка — коренастый бородатый мужчина в потрясающих очках и реально крутых высоких кроссовках Adidas с пушистыми плюшевыми мишками. Чудно́, правда? Бывает же, что человек нравится прямо сразу, как только его увидишь. Так бы и обняла его.

При виде меня у Дермота Дина вспыхивают глаза.

— Ух ты! Это же она!

— Дермот Дин, это Яна. Яна, это Дермот!

— Ты идеальна! Народ! Перестаньте заниматься шёрт знает шем, трутни, и поздоровайтесь с Яной!

— ПРИВЕТ, ЯНА! — дружным хором приветствуют меня трутни.

Не забывай о вежливости.

— Привет, извините за опоздание. Я… я… не могла… найти дверь.

— Ох, и не говори, лапа, ее никто не может найти. Постоянно твержу, что надо повесить большую вывеску на воротах. Боюсь, что и перчатки мои доставят в индийский ресторан дальше по улице.

Он протягивает мне руку, и я стараюсь успокоиться. Поняв, что я не одна такая, я благодарно улыбаюсь. Студия не так велика, как я ожидала, но, возможно, так только кажется, потому что нас со всех сторон окружают портновские манекены — и все они полуодеты.

— Извини за беспорядок, — говорит Дермот, — до показа остается неделя, и мне все чаще приходит одна мысль: когда-нибудь я все-таки решусь, закуплю в промышленном количестве маленьких черных платьев в «Праймарк» и просто нашью на них свои лейблы. Хочешь кофе, солнце мое?

— Спасибо, мне бы просто воды.

— Ричи! Какого шёрта, где его носит? Мария, матерь Бога нашего, пошли мне стажера, хоть отдаленно похожего на разумное существо. РИЧИ!

По лестнице взбегает парнишка с громадной картонной коробкой.

— Думаю, это — перчатки, — задыхаясь, сообщает он.

— Ах, шёрт, аллилуйя! Наконец-то! Ричи, сгоняй вниз, в кофейню. Мне мокрый кортадо, для Яны воду — с газом или без?

— Эээ, лучше без…

— Воду без газа, ну, и кто там еще чего хочет. И, умоляю, поживей, пока у меня не начались судороги из-за синдрома отмены. — Бедный малый торопится со всех ног. — Вообще-то, он симпатяга. И минет исполняет просто великолепно.

Я честно не понимаю, что это была шутка, пока Ро не начинает хихикать — и тогда я предполагаю, что он пошутил. Хочется верить, что правда пошутил.

Вспомнив совет Ро — задавать вопросы и проявлять интерес, — я начинаю.

— Как дела… с новой одеждой? — Надеюсь, что не наступила на больную мозоль.

— О, я в полном восторге! — отвечает Дермот. — Скажу по секрету: настоящее название — «Династия Дин» — навеяно мыльной оперой!

Видимо, взгляд у меня тупой и бессмысленный.

— Господи, ты о ней понятия не имеешь, да? Блин, убейте меня, какой я старый! Алексис Кэррингтон? Джоан Коллинз?

Я виновато пожимаю плечами.

— Ты же совсем ребенок, верно? Представь, это было в восьмидесятых, за двадцать лет до того, как тебя зачали!

Шмотки, которые я вижу на манекенах, как будто сделаны из конфетных оберток. Материал сверкающий, с металлическим блеском, но это натуральная кожа. Огромные накладные плечи и оборки.

— Это очень круто, — говорю я, хотя сама ничего из этого не надела бы, буквально ничего. Если бы мне не платили — и, если хорошенько об этом задуматься, то…

— Ты такая милая! Очаровательна! Спасибо, что согласилась прийти, Яна. Стоило мне увидеть твое лицо — ты меня сразу ОКОЛДОВАЛА. Я сказал своей подруге Ровенне, я ей сказал: «Эта девочка, Яна, — новая Лекс, ни больше ни меньше».

— Да, — подтверждает Ро.

— Лекс открывала мой первый показ еще в 2010-м. Обожаю эту девушку, но (только ей не передавай, а то она, шертовка, шкуру с меня спустит и натянет на себя) ты еще круче, я уверен! Ноги! Скулы! Безумно красивая!

— Даже не знаю, что ответить. — Я обхватываю себя руками. — Передам маме и папе — это же, наверное, благодаря их генам.

Дермот заливисто хохочет — честно говоря, немного громче, чем заслуживает моя убогая шутка.

— Милая моя, давай нацепим на тебя что-то из одежды. Представляешь, я и сам впервые увижу их на модели! Вау!

— Надеюсь, я их не помну…

Они ржут так, БУДТО Я СОСТРИЛА. А я даже не думала шутить. Ничуточки.

Здесь есть складная ширма, где мне предлагают переодеться, но, как и раньше, уединиться невозможно. Я раздеваюсь до белья телесного цвета (думая попутно, а какого же цвета «телесное» белье носят темнокожие модели), и за ширму влетают Дермот и его ассистентка Клои с разными нарядами для меня, оживленно обсуждая какие-то поправки и доделки. Портновский сантиметр обвивается вокруг меня, как удав из «Книги джунглей».

— А вы… — говорю я, пока он обмеряет мне бедра, — всегда хотели стать дизайнером?

— О да, — воодушевляется Дермот. — Первое платье, кстати, я сшил для Барби, куклы моей младшей сестренки Броны. Удивительно, но то платьице было похоже на это. А когда я подрос, то уже точно знал, что рано или поздно унесу ноги из Голуэя и поеду в Лондон.

— И у вас получилось!

— Сладкая моя, это было нелегко. Когда-нибудь я напишу мемуары, и у тебя от ужаса молоко свернется. Ох, что мне пришлось пережить, чтобы стать стажером в Лондоне… Но да, малыш Дермот Маклафлин стал Дермотом Дином, потому что ни одна гребаная сучка не могла выговорить мое имя без ошибки, а потом, кто бы мог подумать, Венера Ардито надела одну из моих футболок и прошлась в ней по сцене в Гластонбери — и покатилось. Вот почему она здесь…

Он кивает на гигантский, в стиле поп-арт, портрет Венеры в вульгарной золотой раме, который занимает почти всю стену в студии.

— Понятно!

— Представляешь! Фантастика! И вот мы уже готовимся к десятой годовщине Republic of Deen. Летит время… Ну-ка, натягивай это прямо через свою тыковку.

Он протягивает мне блестящее фиолетовое платье с одним острым плечом. Пока я пытаюсь сообразить, о чем он говорит, он набрасывает его на меня сверху.

— Молнию еще не вшили, — бормочет он, наглухо закалывая на мне платье. — А туфли прибудут в понедельник.

— У меня с собой есть пара, — начинаю я, но ассистентка уже протягивает мне другую пару. Это что-то из последнего сезона — золотые сапожки по щиколотку. На мое счастье, толстые каблуки не такие уж высокие.

— Знаешь что? — говорит он. — Перчатки-то никудышные, шертовски дрянные, и о чем я только думал? — И он кидает кожаные бирюзовые перчатки через всю студию прямо в мусорную корзинку.

— Я не хочу врать, — шепчу я Дермоту, когда Ро отходит за кофе. — Скаут нашел меня всего два месяца назад, и у меня не походка, а дерьмо.

Он от души смеется.

— Ну, дела! Такое я вижу впервые! Честная модель! Но тебе повезло: я обожаю странные походки. Не люблю шаблонных девушек на одно лицо. У меня все девчонки фрики и чокнутые.

Я застегиваю молнию на сапоге и, пошатываясь, встаю.

— Окей, тогда вы обратились по адресу.

— Главное — не упади. А если свалишься, пошлешь все к шёрту, посмеешься и дальше пойдешь. Покажи товар лицом, малышка.

Тут, как по волшебству, в плей-листе меняется исполнитель, начинает петь Венера Ардито — я решаю, что это добрый знак. Длина студии всего-то метров десять. Я стараюсь идти, попадая в ритм, вспоминая все, чему меня учили. Присаживаюсь на бедра. Немного машу руками. У двери я останавливаюсь, поворачиваюсь и иду назад.

— Видишь? — спрашивает Дермот. — И что в этом такого трудного?

— У меня получилось?

— Детка, это было сказочно! Я просто хотел убедиться, что ты в принципе можешь переставлять ноги. Ох уж все эти бредни насчет «правильной походки»! Раз ты попадаешь в такт, все превосходно!

— Великолепно, Яна, ты молодец, — подтверждает Ро, хотя на лице у нее вот такими буквами несмываемым маркером написано: «ФИ!»

Я смотрю на себя в зеркало.

Хватит, пора забыть об этих бреднях про старую меня, робкую скромницу.

Знаете что? Я выгляжу как шёртова модель!

Примечания

20

i-D — культовый британский журнал, посвященный авангардной моде, музыке, искусству и молодежной культуре.

21

Отсылка к известной фразе Евы Евангелисты: «Меньше чем за 10 тысяч долларов я даже с кровати не встану».