Тигр всегда нападает сзади

Диана Бош, 2011

Миллионерша Кира Карелина, заподозрив мужа Алексея в измене, вышла на яхте в океан и исчезла. Ее ревность была не беспочвенна: она увидела свою юную дочь обнимающейся с отчимом. Неужели Алексей женился на ней с тайным расчетом?.. Алексей ужасно переживал – его любимая жена пропала, а ведь он как раз готовил ей сюрприз на день рождения! Но еще большим ударом для него стало обвинение в убийстве супруги. Запись с камеры видеонаблюдения свидетельствовала, что он отправился на яхте вместе с Кирой, а вернулся один… Пластический хирург Алан приехал на маленький островок, пытаясь сбежать от самого себя. Обнаружив на берегу женщину без сознания, он помог ей прийти в себя и хотел вызвать помощь, но она не позволила. Может, незнакомка – преступница, скрывающаяся от закона?.. Страх – он, как тигр, всегда нападает сзади. Только если обернуться и посмотреть ему в глаза, страх рассеется в прах…

Глава 4

Настоящее время

Лика сидела в гамаке, поджав под себя одну ногу, и пускала зеркальцем солнечных зайчиков. Маленький рыжий котенок носился за ними, ловя лапками пятнышки света. Он смешно крутил головой, когда зайчик вдруг уносился неведомо куда, и снова бежал за ним.

— Твой муж сказал, что ты здесь, — Алексей подошел и стал неподалеку.

Бледный после бессонной ночи и осунувшийся от переживаний, он смотрел на Лику мрачно и исподлобья.

— А, привет! — она встала и вперевалку, немного по-утиному, пошла ему навстречу.

— Когда тебе рожать?

— В сентябре. Дева по гороскопу будет, — Лика хихикнула и, искоса бросив на него взгляд, вдруг сказала: — Ты на меня не злись. На беременных обижаться не положено. Ну, дура я была, что с меня взять. За то меня бог и наказал, дал любовь, похожую на вашу, чтоб прочувствовала, как это у других бывает. Знаешь, я все понять не могла: как же это? Почему меня так колбасит, что я даже свои, годами устоявшиеся принципы нарушаю. Пошла, сделала себе регрессию…

— Сделала — что?

— Регрессивный гипноз. Идем в дом, там не так жарко.

— У нас, в Москве?

— Не-а. Летала в командировку в Лондон, там к специалисту знаменитому по регрессиям пошла. Я у нас таких не знаю. Если у тебя есть на примете адресок — поделись.

— Нет, я просто спросил. Интересно стало.

— Так вот, сделала я себе аж трехчасовую регрессию. Такого насмотрелась! Мама не горюй. Оказывается, наша с мужем совместная история уходит в далекое-предалекое прошлое. Разные города, страны. Даже видела другие планеты. Как тебе такой расклад?

Она открыла дверь и пропустила Алексея в просторный холл дачного дома.

— И верю, и не верю, — ответил он.

— Почему? — удивленно округлила глаза Лика. — Тебе как человеку, хорошо знакомому с восточной философией, должно быть не чуждо ничто мистическое.

— Лика, я не знаю, честно. С одной стороны, я видел довольно много странного и необъяснимого в своей жизни. С другой — когда проходит время, я сомневаюсь в том, что это действительно было.

— Фома неверующий, — фыркнула она. — Садись, рассказывай, зачем приехал.

— Лика, меня подозревают в убийстве Киры.

— Что?! — она вскочила и тут же схватилась за поясницу. — Ох, ничего себе…

К чему относилась последняя фраза — к известию или к пояснице, Лес не понял и осторожно уточнил:

— То есть ты в это не веришь?

— С ума сошел? Как я могу в такое поверить!

— Тогда помоги мне. Я знаю, что ты не слишком раньше меня жаловала, но мне сейчас не к кому больше обратиться.

— Брось, это все было давно и быльем поросло. Да и лично к тебе у меня никаких претензий никогда не возникало, — она задумалась. — Значит, тебе нужен отличный адвокат.

Протянув руку, она взяла сумочку и достала оттуда мобильный телефон. Лес молча следил, как она пролистывает список контактов, а потом смущенно сказал:

— Только, если можно, пусть в адвокате совмещаются два качества: сообразительность и не слишком большая любовь к гонорарам. Понимаю, что это довольно сложная задача, но все же.

Лика подняла голову, оторвавшись от телефона, и долгим взглядом посмотрела на Леса.

— Что, все так плохо?

— Да. Я сильно потратился, когда организовывал поиски Киры в Австралии. Доступа к совместным деньгам у меня сейчас нет. И не будет, если меня все-таки обвинят в убийстве.

— Бред какой-то. Это Нина Михайловна поторопилась обвинить тебя?

Лес неопределенно пожал плечами.

Лика некоторое время, задумавшись, изучала узоры на стене, потом вдруг лицо ее просветлело.

— О, у меня есть мысль! — она вскочила, и, отойдя к окну, быстро нашла нужный номер телефона. — Лариса, как у тебя дела? Ты сильно занята? Рядом со мной сидит мой очень хороший, я бы даже сказала, близкий друг, и ему нужна помощь. Его подозревают в убийстве.

Выслушав ответ, она повернулась к Лесу и сказала:

— Пиши телефон. Девочка молодая, но очень способная, — Лика сделала ударение на слове «очень», — лучше адвоката тебе не найти. И у нее есть еще один большой плюс: чтобы пробиться в профессии, она будет землю рыть, выискивая доказательства твоей невиновности.

— Спасибо, — Алексей встал.

— Не за что. И держи меня в курсе. Если возникнут проблемы — будем подключать дополнительно еще кого-нибудь.

Уже у выхода он вдруг повернулся:

— Лика, скажи, почему ты помогаешь мне, а не приняла сторону Нины Михайловны?

— Знаешь, если честно, я всегда недолюбливала ее, а она меня теперь, после этого, — она кивнула на располневший живот, — и подавно. Не одобрила мама Киры моего брака. Но есть и еще одна причина.

— Да?

— Я не верю, что Кира мертва. Я смотрела ее гороскоп, у нее не только длинная жизнь, но и полное отсутствие угрозы насильственной смерти. И в тот период, когда вы были в Австралии, и вообще по жизни.

— Ты так веришь в гороскопы? Впрочем, неважно. Ты вселяешь в меня надежду, и это хорошо. Я очень хочу верить, что Кира жива.

— Уверена в этом. Но если вдруг я ошиблась, то торжественно выкину все свои книги по астрологии и больше никогда ни одной натальной карты в руки не возьму!

* * *

Лариса оказалась миловидной брюнеткой с коротким каре. Когда Алексей вошел, она как раз сунула в рот печенье и, испуганно отряхнув от крошек руки, постаралась быстро его прожевать.

— Извините, — с трудом проглотив, сказала она, — думала, успею поесть.

— Ничего. Это вы меня извините, я немного раньше пришел.

Пока она мыла руки и вытирала их полотенцем, он окинул взглядом кабинет. Небольшое чистое окно с разлапистой молодой монстерой на нем, аккуратный стол без привычного девичьего беспорядка и полки со специальной литературой. Все вполне пристойно и предсказуемо, ничего, что отличало бы этот кабинет от других. Почему-то Лесу стало скучно. Если место, где человек проводит большую часть своей жизни, не несет в себе отпечатка его личности — это плохой признак. Значит, хозяин кабинета или не чувствует себя вольготно в выбранной профессии, или он так же безлик, как и этот интерьер.

— Я офис арендую, — словно услышав его мысли, вдруг сказала Лариса. — Только что сняла, еще не успела все свои вещи привезти. Лика сказала, вас подозревают в убийстве?

— Да.

— Давайте, мы сядем, и вы мне все-все по порядку расскажете.

Слушала она внимательно, то и дело кивая и делая пометки в своем нетбуке. Иногда, когда дело касалось каких-либо фактов или свидетелей, она переспрашивала и уточняла:

— Я правильно вас поняла, Алексей, следователь сказал, что у них есть свидетель вашей ссоры?

— Да.

— И он отказался назвать его имя?

— Да, именно так. Он сказал, что пока воздержится назвать конкретное имя. Но мне кажется, это блеф.

— Что — блеф?

— Что у них есть свидетель ссоры. Мы с Кирой не ссорились.

— Вообще?

— Вообще. Мы два года знакомы, поженились полгода назад, в прошлом ноябре. И за шесть месяцев брака ни разу не поругались, не говоря уже о добрачном периоде. А что, это ненормально? — с вызовом спросил он.

— Во всяком случае — редко. Но я бы хотела, чтобы и у меня, когда я выйду замуж, было так. Ладно, мы отвлеклись от главной темы. Давайте заключим соглашение об оказании юридической помощи, и вы будете свободны.

Она распечатала на принтере два бланка соглашения, расписалась сама и протянула листы на подпись Лесу.

— Алексей, если вас вызовут в Следственный комитет, вы обязательно поставьте в известность меня. Обязательно, слышите?

— Да, конечно. — Он расписался на двух листах и подвинул обратно один Ларисе.

— В общем, теперь мы везде должны появляться вместе, — сказала она. — Разумеется, я не имею в виду улицы, магазины и кафе, а только правоохранительные структуры. Далее. Если вдруг вас неожиданно где-либо задержат, при первой же возможности вы опять-таки звоните мне.

Лес удивленно поднял брови.

— Да-да, не удивляйтесь. С большой долей вероятности я допускаю такой поворот событий. Значит, в самом худшем случае — мы не пугаемся, не суетимся, не оказываем сопротивления полиции, а сразу же ставим в известность меня. Это понятно?

— Да.

Он помрачнел. Уверенность адвоката в его скором аресте буквально придавила его к земле. До сих пор ему казалось все дурным сном или какой-то досадной ошибкой. Ну не может с ним, с Алексеем Гардениным, ничего подобного происходить.

* * *

Домой он от Ларисы не пошел. Отправился прямиком в мастерскую и там до изнеможения, до поздней ночи, стучал молотом. Когда витой канделябр, который он обещал сделать Кире по приезде, был готов, Лес рухнул, не раздеваясь, на деревянную лавку и уснул мертвым сном.

Проснулся от разрывающегося в кармане мобильника.

— Алексей? Это Лариса. Вам имя Андрей Топильский известно?

Лес сонно протер глаза, пытаясь собраться с мыслями.

— Нет. Впрочем, да. Это бывший муж Киры. А что случилось?

— Он один из тех, кто свидетельствует против вас.

— И что же он мог рассказать? — огорошенно спросил Лес.

— Он оказался болтлив, наговорил много чего. Но одна из историй мне кажется очень неприятной…

— Давайте угадаю. Наверняка он сказал, что я женился на деньгах, потому что жиголо и альфонс, — кисло скривился он.

— Ну, не без этого. Но насторожило меня другое. По заверению Андрея Топильского, вы попытались убить свою жену первый раз еще на свадьбе.

— Что? — Лес от неожиданности вскочил и ударился головой о выступ на потолке ниши, в которой спал.

— По его словам, это вы устроили поджог в ресторане, где собрались гости после свадьбы, и только по случайному стечению обстоятельств никто не пострадал.

— Бог мой, что за бред! Я, наоборот, пытался самостоятельно погасить огонь.

— К чему такое геройство, вы пытались кого-то спасти?

— Просто не думал ни о чем. Увидел очаг возгорания и бросился тушить. Мне казалось, я успею. Кстати, я видел, как именно Андрей выходил из подсобного помещения, откуда потом повалил дым. Так что могу сказать о нем то же самое: я считаю, что это он устроил поджог.

— Зачем?

— Не знаю. Может быть, хотел испортить нам праздник.

— Как вы вышли?

— Через черный ход. Как раз подъезжали пожарные машины, и мои усилия уже были не нужны.

— М-да, — Лариса помолчала, — неоправданное геройство. В это сейчас никто не верит, вот в чем беда. А вот в том, что вы не бросились спасать в первую очередь свою жену, могут усмотреть злой умысел.

— У вас все? — разозлился Лес. — Я очень мало спал, и сейчас мне хочется принять душ.

— Алексей, вы меня не так поняли, — спохватилась Лариса. — Я на вашей стороне!

* * *

Слова Ларисы о том, что неприятности Леса на этом не закончатся и в скором времени будут иметь продолжение, сбылись даже быстрее, чем предполагалось. Утром в понедельник, когда Лес собирался на работу, позвонил следователь и попросил его явиться для проведения следственных действий. Как и договаривались, Алексей тут же сообщил об этом Ларисе.

— На какое время он вас вызвал?

— На два часа.

— Хорошо, я буду.

После этого Лес пытался сосредоточиться, чем-то заняться, но все валилось из рук. Из головы не шли слова Ларисы о возможном задержании, и он едва сдерживался, чтобы, не дожидаясь двух часов, выйти из дому и отправиться куда-нибудь подальше — на Камчатку, на Северный полюс, но только не на Арбат в Следственный комитет.

Когда он подъехал, Лариса уже ждала его на улице.

Молча кивнув ей, Алексей прошел к двери. Лариса поспешила следом. Неприятные предчувствия продолжали преследовать его: ощущение ирреальности происходящего и омерзительно липкое чувство беспомощности перед машиной правосудия. У двери следователя он вопросительно оглянулся на Ларису, и она подбадривающе улыбнулась ему. Не ответив на ее улыбку, Алексей постучал и, услышав ответ, вошел. Лариса пошла за ним.

— Вы подождите пока за дверью, вас пригласят, — не слишком дружелюбно отреагировал на ее появление следователь.

На этот раз Гаврилов обошелся без церемоний. Оторвав взгляд от бумаг и кивком предложив Алексею сесть, он придвинул к себе папку с делом, открыл ее и несколько секунд смотрел бумаги. Потом, зачем-то сцепив руки в замок, он поднял голову и ровным, ничего не выражающим голосом пробубнил:

— Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту убийства. Алексей Иванович, сейчас вы будете допрошены в качестве подозреваемого. Как я понял, вы приехали со своим адвокатом. Конечно, она будет присутствовать на допросе.

Он поднялся и открыл дверь:

— Входите, пожалуйста.

Лариса зашла и ободряюще кивнула Алексею.

— Мне нужно переговорить с моим подзащитным наедине, — обратилась она к следователю.

Гаврилов кисло скривился и поднял трубку телефона.

— Оксана, подойдите ко мне. У меня здесь подозреваемый с адвокатом, их нужно проводить в отдельную комнату.

— Слушайте меня внимательно, — наклонившись через стол и понизив голос, сказала Лариса, когда они остались одни, — сейчас лучше никаких показаний не давать.

— Как это?

— По статье пятьдесят первой Конституции каждый человек имеет право не свидетельствовать против себя. Нам надо потянуть время, понимаете, Алексей?

Лес толком ничего не понял, но кивнул с готовностью.

— Вам нужно продержаться сорок восемь часов, после чего задерживать вас без особых оснований не имеют права. Либо должны предъявить обвинение, либо отпустить. Насколько я понимаю, никаких прямых доказательств вашей виновности у них нет. Будем надеяться, что и не появится.

— Я до сих пор не могу поверить, что в это влип, — мрачно сказал Лес.

— Не надо падать духом. Еще не все потеряно, и я уверена, что выход найдется. Я буду присутствовать на всех следственных мероприятиях, будь то обыск в квартире или очная ставка. И еще. Я внимательно изучила материалы дела, для меня в нем много неясного. Скорее всего мне придется вылететь в Австралию.

— Я понял, нужны деньги.

— Да, на дорогу туда и обратно и на расходы.

Он достал телефон и по очереди набрал несколько номеров.

— Слухи распространяются быстро, — зло сказал он. — Никто не поднимает трубку.

Немного поколебавшись, он набрал номер Лики. На третьем гудке она трубку сняла.

— Ты не могла бы мне помочь еще раз? — смущенно попросил Лес. — Я сейчас в Следственном комитете вместе с Ларисой. Ей нужно слетать в Австралию для проведения…

Он замялся, и Лариса подсказала ему:

–…адвокатского расследования.

–…для проведения адвокатского расследования, — повторил Лес. — Я через два дня деньги верну.

— Не вопрос, — согласилась Лика. — Скажи Ларисе, пусть подъезжает. Сколько надо — отстегну.

Вернувшись в кабинет следователя, Алексей на удивление спокойно выслушал сообщение о возбуждении уголовного дела и о том, что он задержан на двое суток.

— Показания давать будем?

— Нет.

— Хорошо, так и запишем.

Следак что-то долго и нудно писал, а Лариса и Лес сидели молча, не глядя друг на друга. Лариса что-то время от времени записывала, как вдруг Гаврилов оторвался от бумаг и сказал:

— Напоминаю, что вы проходите подозреваемым по факту убийства Киры Карелиной. Сейчас вы будете препровождены в ИВС — изолятор временного содержания. В самое ближайшее время вам будет предъявлено обвинение и избрана мера пресечения.

* * *

На следующий день, когда Лариса как раз заказывала билеты в Австралию и обратно, позвонил Алексей.

— Мне сообщили, что сейчас в моей квартире будет произведен обыск.

— Что у вас с голосом, вы так сильно переживаете?

— Нет, я простыл. Ну и конечно, особо приятных эмоций не испытываю. В моей квартире ничего подозрительного нет, но приезжать туда, да еще в таком сопровождении, мне противно.

— Диктуйте адрес.

Быстро записав, она выскочила на улицу и завела автомобиль. Несмотря на заверения Алексея, что в квартире нет ничего такого, за что следователь бы потом радостно ухватился и состряпал обвинение, дурные предчувствия не оставляли ее. Ей казалось, что обязательно найдется нечто, способное послужить доказательством вины Алексея. И дело даже не в том, что ей непременно хотелось выиграть процесс — хотя и это, конечно, тоже. Но еще и в том, что к Алексею она испытывала искреннюю симпатию. Нет, даже не так. Она в него чуточку влюбилась, хотя и сама не желала себе в этом признаваться.

* * *

Холостяцкое жилье Леса, где Лариса оказалась, было примерно таким, как она его себе и представляла: обстановка одновременно спартанская и романтическая. Если бы раньше ее спросили, может ли вообще такое быть, она бы пожала плечами. Но сейчас, разглядывая полупустую аскетичную спальню с узкой, аккуратно застеленной кроватью, домашний кинотеатр, небольшой белый кожаный диванчик перед ним, витые изящные бра и коллекцию старинного оружия, — иного определения она не могла подобрать. Романтичный воин или воинственный романтик.

Она встряхнула головой, отбрасывая посторонние мысли, и стала внимательно следить за происходящим. Периодически она вскользь поглядывала на Леса — как реагирует на происходящее он. Алексей, к ее удовольствию, был спокоен и несколько отстранен. И тут…

— Что в этом чемодане? — Низенький коренастый полицейский указал на вместительную сумку на колесиках в простенке между шкафом и кроватью.

— Там мои вещи. Я недавно прилетел из Австралии.

— И что, не было времени разобрать?

— Скорее — желания.

— Откройте его, — обратился полицейский к помощнику.

Тот споро вскрыл замки и откинул крышку.

Алексей поморщился:

— Могли бы и ключи попросить, зачем же ломать.

Лариса окинула взглядом вещи, в которых рылись два оперативника. Вроде бы ничего необычного — просто одежда человека, недавно вернувшегося с длительного отдыха за границей. Коренастый полицейский как раз взял в руки светлые теннисные шорты и внимательно уставился на них. Снизу, под левым карманом, алело пятно.

Он запустил руку в карман и достал оттуда мужской платок, весь перепачканный кровью.

— Инициалы: «АГ». Алексей Гарденин, я так понимаю.

— Я протестую, — сказала Лариса, — вы не должны навязывать свои домыслы.

— Ах ну да, конечно, — окинул ее ледяным взглядом коренастый.

«Женоненавистник», — мрачно подумала она.

— Вы можете нам сказать, чей это платок? — Полицейский держал его за кончик двумя пальцами, отчего платок развернулся, демонстрируя рисунок кровавых пятен.

— Мой.

— А кровь на нем чья?

— Моей жены, Киры Карелиной.

— Алексей, что вы делаете! — не выдержала Лариса. — При каких обстоятельствах вы воспользовались этим платком?

— Кира разбила коленку, когда мы возвращались с теннисного корта. Точнее, распорола кожу на ноге. Наткнулась на какой-то штырь, торчавший из земли. Я обмотал рану платком, чтобы остановить кровь, а потом, когда Марфа, наша домработница, принесла мазь и пластырь, вероятно, машинально засунул платок в карман.

— У меня есть версия получше, — заявил коренастый. — Вы убили свою жену, а потом вытерли платком руки и убрали его в карман, чтобы не оставлять улику на месте преступления.

— Я протестую! — возмутилась Лариса. — Вы не должны навязывать моему клиенту свое мнение.

— Фу-ты ну-ты, — буркнул коренастый, упаковывая платок в целлофановый пакет. — Проверим, что это за кровь и какой давности.

Следователь оторвался от протокола, который методично заполнял по ходу обыска, и скептически хмыкнул.

Лариса украдкой вытерла о юбку ставшие мокрыми ладони. Тревога ее не отпускала. Она чувствовала, как по напряженной до боли спине потекла тоненькая струйка пота.

— А это еще что?

В руках полицейского, только что осматривавшего льняной кофейного цвета пиджак, появился изящный, украшенный бриллиантами браслет.

— Дорогая штучка, — прищелкнул языком следователь.

— Чье это? — перехватил инициативу коренастый полицейский.

— Киры. Этот браслет я подарил ей недавно, накануне дня рождения.

— Почему — накануне? Разве у вас принято дарить подарки заранее?

Лес пожал плечами.

— Да просто я нашел именно такое украшение, какое давно искал, и не смог удержаться: сразу подарил. А у вас что, так не бывает?

— А как он оказался у вас в кармане? — проигнорировал его вопрос опер.

— Понятия не имею.

Лариса похолодела. Она чувствовала, что Лес говорит правду. Но сейчас она бы предпочла, чтобы он был немного поизворотливей и соврал. Ну почему бы ему не сказать, что он купил браслет и собирался его в торжественной обстановке подарить?! А из-за этой его голой правды все летит в тартарары.

— А вот он и мотив, — осклабился коренастый. — Дорогое украшение, на которое позарился преступник.

— Да что вы такое говорите! — искренне изумился Лес. — Зачем мне тогда вообще покупать браслет?

— А это мы еще проверим, кто и за какие деньги этот браслет покупал.

Лариса достала телефон и быстро черкнула в нем заметку: найти свидетелей, способных подтвердить покупку украшения, и документы, из которых было бы видно движение средств на счете Алексея.

«А если он расплачивался наличкой?» — мелькнула паническая мысль. Но Лариса отогнала ее, решив не думать о проблеме, пока она не возникла.