Её позор – моя проблема

Диана Денисовна Кацапова, 2021

Дэвид встречает девушку своей мечты и сразу же влюбляется в неё. Но с любовью приходит и осознание ответственности за возлюбленную. Парень, который прежде был влюблён в неё, бросает девушку после обстоятельств, в последствии которых он и она должны были ехать в определённое место. Видя, как возлюбленная страдает, Дэвид решает не упускать шанс и ехать в неизвестность вместе с ней.

Глава 1 Экзамен с ноткой симпатии

«Дэвид, быстрее, уже экзамен начался!» — получил Дэв сообщение от своего друга, Кевина.

По всей видимости, Кевин не шутил, ибо Дэвид видел двенадцать пропущенных вызовов от него. Единственным и правильным по мнению Дэва вариантом было лишь то, чтобы притвориться, что он ничего не читал, и выйти из приложения WhatsApp, дабы не показывать того, что он в сети и видит всё то, что написал Кевин.

«Быстрее, идиот! Я знаю, что ты читаешь мои сообщения, не держи меня за дурака! Не делай вид, что тебя тут нет!».

«Проклятье».

Видимо, того, чтобы прогулять очередной день экзаменов, было не видать, ибо, зная Кевина, последний настучал бы обо всём учителям. Дэвид стянул с себя одеяло и, взяв портфель с пеналом и большим количеством шпаргалок, вышел из квартиры. В одном из работающих наушников играла музыка, которая хотя бы на недолгое время обволакивала все мысли парня, создавая в них комфорт и радость.

Наконец Дэв дошёл до школы. Там, как обычно, было достаточно много народу. В большей степени — ребята из одиннадцатого класса, сдающие выпускной экзамен. Были и четвероклассники, и девятиклассники — все те, кто сдавал какие — либо экзамены.

Май… совершенно не хотелось ничего сдавать, и добрая половина Дэвида в мыслях уже находилась во времени летних каникул. Впрочем, это было неудивительно, ведь было уже двадцать шестое мая — о какой учёбе могла вообще идти речь?! Впрочем, от того, чтобы сдавать экзамен по физике, Дэвиду некуда было деться, именно поэтому тот угрюмо шагал по лестнице, игнорируя всё, пока он не дошёл до своего класса — одиннадцатого «А». Телефон у него отняли на входе в школу, поэтому Дэв в грустном настроении немного постоял возле класса, а потом решил стать чуточку смелее и открыть уже ту дверь, за которой скрывались все «прелести» экзаменов. Подняв глаза вверх, парень открыл дверь и перед ним открылась вся живописная картина кабинета, в котором люди писали экзамен: телефоны все лежали на столе, а в руках у пишущих была лишь синяя ручка — что не очень и удивило Дэва, ведь тот знал, как будет проходить экзамен. Из его класса были лишь Кевин и Марта, а в остальном писали экзамен люди, совершенно не знакомые Дэвиду.

Впрочем, долго топтаться в дверях Дэву не пришлось. Экзаменаторша, учительница математики у пятых классов, которую Дэвид знал не понаслышке, своим грубым голосом произнесла:

— Молодой человек, Вам что, особое приглашение нужно?!

Дэвид вздохнул и вошёл в класс. Парень небрежно кинул рюкзак на стол и сел рядом с Кевином, который по — дружески похлопал Дэва по плечу и продолжил писать что — то на бланке с ответами. Такой же выдали и Дэвиду, после чего забрали рюкзак, оставив на столе из его вещей лишь обычную ручку.

Когда Дэвид взглянул на свой бланк, сердце его пробила стрела уныния и полного отчаяния. Он прислонился к стулу, прижимаясь спиной к твердой поверхности, и закрывает глаза. Ничего из экзамена не было ему ясно, ничего. Ни одно задание, которое было задано. Этот экзамен для Дэвида был полным провалом.

Несколько минут Дэвид сидел неподвижно и только дышал, понемногу успокаивая бешеный стук сердца, а затем снова задумался над ответом на первый вопрос. Нужно было как — то решать проблему, ибо он знал, что за проваленный экзамен дома его бы ждало не самое приятное приветствие от его родителей. Парень понял, что следовало бы списывать у Кевина, но что — то подсказывало Дэвиду, что тот бы тоже, наверняка, завалил бы этот экзамен, ведь учились они примерно одинаково. Но думать было нечего: до конца всего экзамена по физике оставалось полчаса, а перед Дэвом так и лежал пустой лист без ответов на вопросы.

«Эх, будь что будет».

С этими мыслями Дэвид быстро начал переписывать то, что было в ответе у соседа. На последний из вопросов Дэв ответил сам и, встав со стула, сдал работу учителю, после чего вновь сел за парту и прикрыл глаза.

***

Разбудил Дэвида колокольчик, оповещающий о конце экзамена. Дэву и всем тем, у кого конфисковали вещи, отличные от ручки, им их вернули. Парень закинул ручку в рюкзак и быстро направился к выходу, ни с кем не прощаясь, ибо Кевин ушёл намного раньше Дэвида, а с Мартой Дэв почти не разговаривал. Дэвид вышел из класса, уставший и голодный, ведь поесть дома у него не было времени, именно поэтому Дэв торопился домой, не видя перед собой ничего и никого.

— Эй, я знаю, что ты списывал! Думаешь, экзаменаторша не заметила?!

Дэвид услышал девичий голос за его спиной. Единственным его желанием было прижать эту девчонку к стене и закрыть ей рот, ибо класс, в котором Дэв писал экзамен, был прямо напротив него, а эта девушка орала до безумия громко, так, что сам Дэвид чуть не оглох. Сжав внутри всё желание посыпать эту девчонку лепестками дурных слов, Дэв решил увидеть эту самую девушку. Повернувшись, взору Дэвида престала фигуристая девчонка с рыжими волосами. Лицо её было нереально миловидное, а глаза были зелёного оттенка.

— Дэвид. — представился Дэв, сгорая от безумного желания начать разговор с прекрасной девчонкой.

— Милена. — молвила девушка, прежде желавшая опозорить Дэвида. — Я видела, что ты всё списал! Видела, видела!

— Можно подумать, ты такая правильная — ни у кого не списываешь… а сама села с Мартой, видя, как та пишет ответы, даже не задумываясь!!!

— Ну и ладно! Я вообще — то, о тебе забочусь! — тоном обидевшегося человека, сказала Милена.

— Остынь. Я не хотел делать тебе больно, честно. К тому же, мы больше никогда не встретимся, поэтому…

После этих слов Милена зарыдала, словно узнала о чём — то ужасном. Глаза её наполнились слезами, а улыбка сползла вниз. Руки девушки задрожали, и она села на ближайший стул, закрыв лицо руками. Не упуская возможности флирта с понравившейся девушкой, Дэвид подсел к Миле и задал вполне очевидный для этой ситуации вопрос:

— Я тебя обидел?! Скажи, пожалуйста. Я не переживу, если ты мне не ответишь!!! Милена…

Сердце Дэвида будто бы сжалось в комок, едва бегающий взгляд его останавливался на Милене. Глаза её были совершенно пустыми, и лишь потёкшая тушь напоминала о внезапно начавшейся чуть ранее истерике. Дэв, видя всю зажатость Милы, взял её за руку. Удары сердца становились всё громче, а безумное волнение охватывало всё сердце парня. Желание завладеть всем вниманием Милены, стать с ней одним целым, овладевало Дэвидом. Его мысли становились безумнее, а сердце стучало всё громче и громче, отдавался в его ушах. Душа Дэва будто бы принадлежала уже не ему, а Миле, которая смотрела на Дэвида взглядом, наполненным желанием флирта.

«Она понимает, что творит со мной?!» — думал Дэвид, полностью отдаваясь безумству проклятой симпатии. Голова парня кружилась со страшной силой, а мысли были лишь о том, чтобы остаться с Миленой навсегда. И Дэв не хотел, чтобы эти мысли и чувства когда — либо заканчивались, а тяжёлое дыхание вновь пришло в норму.

— Дэвид… — приближаясь к Дэву всё ближе, произнесла Мила. — Что с тобой? Не переживай за меня, мы ведь едва знакомы.

— Милена… — сглотнув ком в горле, мешающий говорить, молвил Дэв. — Знаешь… что… я просто за тебя волнуюсь. Почему у тебя случилась истерика?! Мне страшно за тебя, понимаешь, Милена?! Мне плевать на то, что мы с тобой едва знакомы! Я просто хочу узнать, всё ли у тебя в порядке, Мила!

— Я уезжаю в Англию…

Внутри Дэва будто бы всё оборвалось. Ощущение опустошённости пришло к Дэвиду сразу, после того, как Милена произнесла эти слова. Словно то были самые худшие слова в жизни Дэвида, хуже тех, которые указывали бы как — то на все недостатки Дэва, хуже тех, если бы даже ему сказали, что он смертельно болен… всё желание жить словно пропало, будто бы мир стал чёрно — белым для Дэвида — ведь едва он нашёл ту девушку, которая наполнила его желанием любить, даже. Возможно, Дэвид даже стал одержим Милой, но эти чувства были намного лучше и приятнее, чем те, которые Дэв испытал после того, как Милена рассказала ему о том, что она уезжает, и, возможно, навсегда.

Дэвид и Мила ещё долго смотрели друг на друга. Спустя минут двадцать Дэв пришёл в себя и потными руками вытащил из кармана телефон и маленький листок бумаги. Последний он протянул Милене со словами:

— Записывай.

— Что именно?! — в недоумении спросила Милена, держа в своих руках листок и ручку.

— Запиши мой номер телефона, Мила… пожалуйста.

— Хочешь разговаривать со мной, когда я уеду?! Ладно, мне там как раз не будет хватать общения, так что… диктуй.

— Ладно.

Продиктовав свой номер телефона, даже после этого, Дэвид бы хотел ещё немного поговорить с Миленой. В голове парня возник прекрасный по его мнению план, который вселил немного надежды в Дэва, поэтому тот, недолго думая, молвил:

— Милена, как ты отнесёшься к тому, чтобы дойти со мной до остановки? Ну… просто мне на автобус надо…

— Мне тоже. — произнесла Мила. — Ладно, пошли.

Внутри Дэва вновь разгорелось пламя любви и страсти, словно всё стало идеально. Раны в душе парня вмиг зажили, и вместо них появилась надежда на то, что с Миленой у Дэвида, возможно, должно было что — то получиться — в отношениях, естественно. И вот, Мила и Дэв, вышли из школы, и, держась за руки, небыстрым шагом пошли к остановке. Понимая, что видится с Милой последний раз, Дэвид произнёс, дабы начать разговор:

— Слушай, Мила, а мы ведь даже не познакомились толком… начали про какой — то отъезд твой говорить… а ты из какой школы?

— Из пятой. Ты ведь её знаешь?!

— Да. Мой младший брат там учится. Это тот факт, который тебе никогда не пригодится… — парень рассмеялся, а вместе с ним хихикнула и Милена.

— Нет, ну почему же… вдруг мне будет нужно поговорить с твоим братом…

— А почему ты уезжаешь в Англию?

— На обучение. К слову, это не моё решение, а моих родителей. Я пыталась доказать им, что мне и в России хорошо, я просто могла бы уехать в Москву, но нет! Надо меня в другую страну было отправить… и мне теперь ещё английский учить всё лето. Так что, к сожалению, у меня не будет каникул.

— ВСЁ ЛЕТО ТЫ ЕЩЁ ТУТ? Серьёзно?

— Тебя это как — то волнует?!

— Нет… просто… я думал, что ты уедешь после конца учёбы.

— Почему ты вообще об этом задумывался?!

«Вот же назойливая, как муха! — подумал Дэвид. — Хочет же услышать, что она мне понравилась! Милена… ох, Мила!!!».

— Я не задумывался. — отрезал Дэв. — И забудь это.

— Успокойся. — хихикнула Мила. — Я не скажу про то, что ты списывал у… твоего соседа. Честно, можешь не переживать!

— Надеюсь, что ты не такая уж слетевшая с катушек, что поедешь на автобусе сюда, чтобы кому — то что — то рассказывать.

— Вот же злюка! Даже напомнить нельзя…

— Прости, Милена. Ты слишком ранимая. Надо это исправить.

— Не надо во мне ничего исправлять. Моим одноклассникам моя ранимость кажется до безумия милой.

— Мы подошли к остановке. Остаётся лишь ждать автобус. — произнёс Дэв, после чего остановился.

— Неужели уже подошли? Но… ты же всё равно будешь ехать на автобусе… и я тоже, Дэвид… я тоже буду.

— Да, но скорее всего мы будем стоять, а не сидеть. — Дэв рассмеялся, после чего, успокоившись, молвил: — Вот и он, наш автобус. Идём, Мила, иначе всё проспишь.

— Но я не сплю, а иду за тобой. Просто устала после экзаменов.

— Это ясно. Я тоже.

Дэвид и Милена прошли в автобус. Увидев места на последнем ряду, они побежали туда. Дэв ещё никогда не чувствовал себя настолько счастливым — не потому, что в автобусе остались свободные места, а потому, что он сидел на них с Миленой. Девушка своим мягким голосом рассказывала Дэвиду какие — то истории из жизни, а тот не мог понять, как ему вести себя с ней. Когда Дэв только смотрел на Милу, тело его будто бы становилось парализованным от страха и волнения. Ком подкатывал к горлу, а сердце начинало биться чаще. Таких безумных, но приятных чувств Дэв не испытывал никогда ранее. Эти чувства были сильнее, чем те, что были в школе, пока Дэвид разговаривал с Миленой. В автобусе Дэв сидел с Милой рядом, чувствовал её дыхание, каждое её слово, даже если оно переходило на шёпот, и от этого Дэвиду становилось всё страшнее и страшнее наладить с Милой отношения. Благо, произошло это очень быстро. Едва Милена закончила свой рассказ, она спросила у Дэва:

— Эй, парень, выглядишь неважно. Что случилось?! Тебя что, обидел кто? Да вроде не видно этого, так что произошло?

— Всё хорошо. — молвил Дэвид и натянуто улыбнулся. — Кстати, где ты живёшь?

— Вон там.

Милена указала на оранжевую многоэтажку. Она была совсем недалеко от дома Дэва — ведь то была не Англия — поэтому в голове Дэвида сразу возникла мысль о том, как он будет ходить к Миле каждый день на летних каникулах, что несказанно обрадовало его, и всё волнение сразу же прошло.

Глава 2 Прогулка

Автобус остановился, после чего Дэв и Мила выбежали из него. Милена и Дэвид ещё долго стояли на улице, когда тёплый майский ветерок дул им в лицо. Оба они не разговаривали друг с другом, но и один, и второй, испытывали от этого приятные чувства. Дэв больше ничего не боялся. Он просто держал Милу за руку, в то время как Милена мило улыбалась ему. И эта улыбка казалась Дэвиду самой прекрасной и чудесной из тех, что он видел ранее, на улице, в школе — даже у каких — то популярных моделей. Дэв прижимал к себе ладони Милы, и ему бы так не хотелось, чтобы этот день заканчивался…

— ДЭВИД, ИДИОТ!

Милена завизжала от неожиданности, и чуть не упала, однако Дэвид её вовремя поймал. Парень вместе с Милой повернулись в ту сторону, в которой слышали этот крик. Дэв увидел Кевина и понял, что больше постоять с Миленой не удастся.

— Слушай, я, значит, его жду, а он с девчонкой заигрывает! Что, ты считаешь, она важнее меня?

— Я просто проводил человека до дома, Кев. Не надо из этого раздувать скандал, Кевин!!! Ты это понимаешь?!

— Ладно — ладно, Дэв. Я прощу тебя. Один раз.

— Больно надо. — и Дэвид добавил: — Пока, Милена.

Кевин взял Дэва за руку и потащил подальше от Милы. Да, безусловно, Дэвид бы очень хотел вернуться к Милене, все забыть и смотреть только на неё. Но на прежнем месте её уже нет: она обошла его и теперь удалялась быстрыми шагами, словно не хотела больше видеть Дэвида — или же, куда — то опаздывала.

После того, как Кевин, очевидно, точно убедился в том, что Мила ушла, парень отпустил Дэвида и они пошли домой — в старую многоэтажку, ещё доставшуюся маме Дэва от его бабушки, а Кевин попал туда по случайности, и так и остался жить в этом старом доме.

— Слушай, а кто эта девчонка, с которой ты стоял? — спросил Кев, прервав молчание, длившееся чуть больше минуты.

— Милена. — отрезал Дэвид.

— А фамилия?!

— Откуда мне знать её фамилию? Она представилась, как Милена. Зачем мне надо было выпытывать у неё фамилию?! Она мне и имя — то с трудом сказала, после чего у неё началась истерика.

— Что — что? Истерика? Ты успокаивал эту Милену, да?!

— Ага. Выбора особо не было.

— Значит, ты в неё влюбился! Ты влюбился, хотя говорил, что твоё сердце, как камень — и никто не может пробить его и сделать так, чтобы расцвёл цветок любви в нём… ой, ты ведь серьёзно такое говорил!

— Это просто глупая фраза из паблика в ВК. Ты ломаешь мне личную жизнь.

— Личную… что?

— Она, Милена, записала мой номер телефона.

— В смысле?! Скольких ты девушек просил это сделать — все отказывались, а эта — вот, пожалуйста? Че-пу-ха.

— Я серьёзно тебе говорю, что она меня любит. И я её.

— Вы даже не знакомы толком. Какая любовь? Дэвид, сейчас надо думать не о девушках, а об экзамене!

— Плевать на все экзамены. Будь они хоть тысячу раз самыми важными для поступления в институт, Кевин! Я хочу быть рядом с Миленой… я хочу слушать её, держать её за руку. Я не могу жить без неё, понимаешь?!

— Плевать на экзамены?!

— Ох, Кевин! Ты заметил только это?! Серьёзно? Ты полный идиот, Кев! В твоей душе нет ни капли романтики, Кевин.

— Я думаю о том, как получить золотую медаль, Дэвид.

— Золотая медаль, золотая медаль… — передразнил Дэв Кевина. — Да кому она нужна?!

— Ты ведёшь себя, как ребёнок.

***

В это же время в доме Милены царил полный беспорядок. Девушка, успевшая уже переодеться и умыться, спряталась в ванной, сидя в телефоне, от своей большой семьи — мамы, папы, бабушки, дедушки, тёти, дяди, а также старшей и младшей сестёр. К тому же, домой к ней и её родителям должен был приехать парень Милы, со своими друзьями. Последних Милена не знала, и предпочла бы закрыться в ванной, дабы знакомиться Марк должен был с родителями, а не с Милой, и последняя для знакомств была бы лишней.

Девушка сидела бы в ванной и дальше, если бы её не позвала мама:

— Мила, к тебе гости.

Милена мигом вылезла из ванной — благо, она не успела раздеться и лечь в ванну, уже наполненную водой. Выйдя из душевой комнаты, Мила увидела своего парня и лучшую подругу, Линду. С последней Милена хотела бы пообщаться в своей комнате без «чужих глаз».

— Линд, — молвила Мила. — Идём ко мне, а? Пошли в комнату.

— Пошли. — согласилась Линда без лишних сопротивлений.

Подруги, проигнорировав парня Милены и его компашку, быстро направились в комнату Милены. Миле было отделено для собственной комнатушки немного пространства. Кровать стояла в углу комнаты, стол — рядом с кроватью, а на стуле небрежно валялась одежда. Привыкшая к беспорядку Линд села на кровать, а после того туда же плюхнулась и Милена. Последняя сделала это, совершенно не чувствуя никакого волнения рядом со своей лучшей подругой.

— Ну, рассказывай, что это за молодой человек! — сгорая от любопытства, попросила Линда.

— Ты про кого?! — вопросила Мила удивлённо, ибо Марка Линд знала прекрасно.

— Этот… которого ты обвинила в списывании.

— Откуда ты…

— Слушай, я за тобой сидела! Ты меня даже не заметила! Просто… я по — быстрому убежала, дабы не мешать вашим отношениям.

— ОН КО МНЕ ПРИСТАВАЛ, ДУРА! У МЕНЯ ЖЕ ЕСТЬ ПАРЕНЬ!!!

— Приставал?! Да ладно?!

— Ага. За руки трогал, а потом ещё заставил меня с ним в автобусе ехать, представляешь, Линда?!

— Ого… а ты меня познакомишь с этим извращенцем? — на лице Линды появилась хитрая ухмылка, а глаза её загорелись.

— Да я даже не знаю, где он живёт!!! — Милена рассмеялась.

— Тогда ладно… разочаровалась я…

***

Дэвид, получив самые неприятные эмоции от общения с Кевином, вошёл в квартиру. Он влюбился в Милу, а остальное было ему не важно на тот момент. Всё, что нужно было Дэву — это Милена. Даже простая её фотография в instagram была для Дэвида причиной радости и счастья. Он готов был на всё, лишь бы ещё раз посмотреть в карие глаза Милены, увидеть, как её губы шевелятся при разговоре, её улыбку, взгляд, услышать смех Милы… другой мысли у Дэва не было — лишь Милена. Она забила собой парню всю голову, и учить экзамен по математике было слишком трудно, даже, можно было сказать, совсем невозможно.

Дэв снял жилетку и вошёл на кухню. Он заварил себе чаю, сел за стол и открыл instagram. В ленте подписок самым первым было фото Милены. Её прекрасные карие глаза будто фокусируются на Дэвиде. Он хотел бы в них утонуть. Навсегда погрузиться в эти прекрасные глаза, забыв обо всём на свете. Время словно замирало, когда взгляд Дэвида встречался с фотографией Милы. Нет, Дэвид даже не мог сделать вдох; кажется, стоило воздуху наполнить легкие — и связь обрывалась, замещаясь сильными ударами сердца. Нет, это не любовь — это мучения… почему внешность Милы казалась Дэву такой прекрасной? Когда тушь юной Милены была размазана по всему лицу, Дэвиду казалось, что Мила так выглядела не то, чтобы красиво — она казалась Дэву идеальной, прекрасной, замечательной, а фото без туши на лице и без слёз, текущих по щекам Милы — что уж там было говорить?! Дэвид умирал от этой неописуемой красоты девушки, в которую был влюблён. Сердце парня то останавливалось на секунду, то начинало биться со страшной силой, но Дэв готов был смотреть на фото Милы вечно, даже через мучения, или же волнение. Парень не знал, любовь ли это, но одно понимал точно — ему нравятся эти чувства.

— Дэвид! — раздался голос мамы Дэва, которая вмиг вытащила последнего из мыслей в реальность. — Я пришла, Дэв!

Женщина зашла на кухню. Дэвид вмиг поймал на себе усталый взгляд матери. Та повесила пальто и села за стол рядом с сыном.

— На девочек смотришь? — спросила она и взяла Дэва за руку.

— Нет, мам. — молвил Дэвид. — Точнее, лишь на одну. Просто… я встретил одну девчонку сегодня в школе… и она мне понравилась. Я нашёл её в instagram, и теперь смотрю на её фотографии. Ты только посмотри, какая же она красивая, просто до безумия. — Дэв показал матери фотографию, на которую пялился добрые полчаса.

— Обычная. Твоя лучшая подруга, Элиса, тоже ничего.

— Мама, мы просто друзья! У неё есть парень, а у меня… а у меня… никого нет. Я просто… даже не знаю, получится ли у нас с Милой хоть что-нибудь… Мила, мама, это девушка на фото.

— Жаль, что я не парень и не могу дать тебе нужных советов. Прими мои извинения.

— Ничего страшного, мам. У меня для этого есть Элиса. — парень рассмеялся, дабы разрядить обстановку, отчего — то ставшую вдруг безумно напряжённой.

— Элиса? Вы лучшие друзья, да. Но ты же не будешь ходить к ней за советами по флирту, Дэв. Подумай только, Элис разве разбирается в этом? Вот будь ты девчонкой, она бы тебе помогла, а так — нет.

— Ладно, мама, доброй ночи.

— Спокойной ночи, Дэвид.

Парень пошёл спать. На часах было всего десять ночи, но каждая клетка тела Дэва ныла от усталости, поэтому желание поскорее погрузиться в мир снов сносило Дэвида с ног, словно он терял сознание, но то ощущение было обманчиво, и сам Дэв знал, что ему просто нужно набраться сил за время сна ночью.

Дэв зашёл в комнату и плюхнулся на кровать, после чего уснул за секунду, даже не осознав того.

***

— Дэвид, проснись, ты проспишь школу! К тому же, у тебя завтра последний экзамен, а сегодня вы будете готовиться! — теребила мама Дэва его за плечо.

Дэвид нехотя открыл глаза. Перед ним стояла его мама. Дэв потёр глаза и быстро вскочил с кровати, машинально молвив:

— Доброе утро, мам. — и начал одеваться.

Секунда — и Дэвид вылетел из квартиры, после чего побежал в школу. Нельзя было опоздать, ни в коем случае, ибо первым уроком у его класса была химия, по которой и нужно было следующим днём сдавать экзамен. Неприятные ощущения уже подкатывали к горлу, хотя время подготовиться к экзамену ещё было. Учитель химии придирался абсолютно к любой ошибке, пусть даже то была просто небольшая клякса. У него не было любимчиков, и сдать экзамен было слишком сложно — шансы были сорок процентов из возможных ста, и хоть экзамен по химии был относительно нескоро, небольшой страх всё же охватывал всё тело Дэва, заставляя его вздрагивать после каждой мысли о том, что он не сдаст экзамен. Дэвид уже забыл об опоздании, ведь в голове у него было лишь желание вернуться домой и запереться в комнате, пока кое — кто не поднял ему настроение:

— Эй, привет!

Повернувшись, Дэв увидел Элису. Русые волосы её были растрёпаны, а школьная форма была помята, но именно такой Элис привык видеть Дэв, и такую её он принимал без проблем. Ребята по — дружески обнялись и вдвоём пошли в школу. В присутствии Элис Дэвид забыл обо всех проблемах, что позволило начать ему первым начать разговор:

— Ты сегодня странная… что с тобой, Эл?

— Хватит сокращать моё имя в разных вариантах… хотя, ладно… делай ты с ним что хочешь… я всё равно рано или поздно поменяю его на Абеллу.

— Что с тобой случилось?!

— Мы расстались. — Элиса рассмеялась, как будто бы для неё то, что она рассталась с кем — то было шуткой. — Мы с Джорданом расстались. Не получилось у нас ничего… проклятье.

— Ты плакала?!

— Ещё бы. Конечно. У тебя никогда не было девушки, поэтому ты не понимаешь…

— Мне тебя жаль. Но у меня, кажется, появилась подружка.

Глаза Элис засверкали, едва она услышала новость Дэвида. Казалось, её это очень сильно обрадовало, именно поэтому Элис бросилась Дэву на шею с радостной улыбкой, после чего, немного остыв, молвила:

— Говори её имя!!! Как её зовут?

— Милена.

— Подарки ей дарил?!

— Слушай, не всё должно быть за секунду. Мы, между прочим, только вчера познакомились, Элиса!

— Ой — ой — ой… а где она живёт?!

— Да… тут, рядом. В оранжевом доме.

— Так что получается, ты будешь ходить к ней в гости? Как же это мило, Дэвид! — Элиса захлопала в ладоши и с улыбкой сказала: — а теперь бежим! Урок через три минуты начинается, а ты ведь знаешь, как наша учительница относится к опозданиям?!

— Намёк понял. Бежим.

Ребята, взявшись за руки, глупо улыбаясь, побежали к школе. Ветер дул прямо в лицо Дэву, а тот, вспомнив о Миле, планировал, когда хочет встретиться с ней. Элис подкинула хорошую идею со встречей, и Дэвид решил ею воспользоваться. А пока что он бежал вместе с лучшей подругой по асфальту к школе, уже ощущая летние каникулы, зная, что скоро он сможет побыть с Миленой чуть больше времени, чем в школьное время, по крайней мере, до того момента, пока та не уедет в Англию.

О Милене пришлось забыть, ведь Дэв и Элиса подошли к школе. Войдя в здание, Дэвид быстро направился к классу, не желая опоздать на химию, в то время как Элис осталась выяснять отношения с её бывшим парнем. Дэвид быстро поднялся по лестнице, и в это время сердце в его груди, казалось, готово было оттуда выскочить — такого безумного волнения Дэв никогда не испытывал, и он бежал и бежал, не ощущая под ногами ничего, словно сам Дэвид летел по воздуху, пока…

Дэв врезался в дверь так, что сам отлетел от неё под смешки уже собравшихся возле неё одноклассников Дэвида. Парень встал, потирая ушибленный лоб, после чего дёрнул за ручку двери, но та не поддалась.

— Закрыто там. — сказала одноклассница Дэва, Кэндис. — Кстати, ты замечательно подбежал к двери! Это надо было видеть, серьёзно! Ты с таким серьёзным видом бежал к ней! — Кэнд расхохоталась.

Дэвид, поняв правильно одноклассницу, встал около двери и стал ждать, пока её кто-нибудь откроет. Сам Дэв не хотел идти за ключами, ведь ноги его жутко болели от пробежки с Элисой, которую, к тому же, ещё было невозможно догнать. Она была невозмутимая, быстрая, а на её лице читалась серьёзность — в то время как Дэвид хотел лишь одного тогда, во время бега — сесть за школьную парту. Жалея о том, что он не девчонка, Дэв, держась за ногу, сел на стул, на котором день назад болтал с Милой. Вновь вспомнив о последней, Дэвид зашёл в приложение WhatsApp и увидел, что от Милены было оставлено лишь одно сообщение. Она оставила его утром, очевидно, перед школой, дабы забыть про Дэвида на целый день — и даже эта мысль была домыслом Дэва, но она конкретно подпортила ему и без того ужасное настроение. Но Дэвид даже не думал сдаваться. Открыв чат с Миленой и увидев там незамысловатое приветствие — просто слово «привет», Дэв начал печатать:

«Я так хочу, чтобы мы с тобой вновь, взявшись за руки, сидели на стуле. Ты — мой элексир жизни, моя правда. И ты заставляешь жить меня дальше — ты, и никто другой. Я так сильно хочу быть рядом, что вчерашняя встреча для меня — это год, или же, месяц, в котором я узнал про тебя почти всё. Мила, давай сегодня погуляем?!»…

«Слишком «ванильно» и глупо,» — подумал Дэв и вздохнул. Следующее сообщение было ещё хуже, намного хуже:

«Пойдём гулять по прекрасному весеннему парку, наслаждаясь безупречным ароматом любви, симпатии, дружбы…».

Какая симпатия? Какая дружба? Оставить лишь первое — аромат любви — а не факт был того, что и Милена испытывает те же чувства к Дэву, что и он к ней. Конечно, не факт, и Дэвид был почти уверен, что Мила откажется от прогулки, поэтому кратко написал:

«Пошли гулять сегодня?».

— Проклятье… — шёпотом, стиснув зубы, произнёс Дэвид.

Он не знал, что писать. Хотелось бы пригласить Милу на прогулку, но Дэв не знал, как. Все сообщения, которые набирал Дэвид, ему не нравились, и даже короткое предложение «Пошли гулять сегодня?», к которому Дэв и стремился, стало самым худшим среди тех, что были уже написаны Дэвом, поэтому он просто набрал такое сообщение:

«Я бы хотел сегодня провести с тобой время. Пойдём погуляем?». — и нажал на кнопку «отправить».

— Кому ты так долго пишешь?! — раздался голос Кевина за спиной.

— Никому. — отрезал Дэв, уже заранее зная реакцию Кева.

— Милана, да?! А завтра экзамен по химии…

— МИЛЕНА! НЕ МИЛАНА, ИДИОТ!!!!!!!!!

— Понял.

— Кто ты, чтобы за меня решать мою жизнь? Кто?

— Твой друг.

— Наши разговоры не напоминают дружеские, Кевин. Друзья ведут себя немного по — другому… немно-о-ого по — другому.

— Ладно, остынь. Ты голубоглазый блондин со стройным и накаченным телом. Всем девчонкам нравятся такие, особенно Элисе.

От кулака Дэвида Кевину в нос, у последнего из него пошла кровь. Кев испуганно посмотрел на Дэва, у которого было желание скинуть его с третьего этажа, но он сдерживался, зная, что даже удар в нос его очень сильно напугает. Дэвид сгорал от злости, желая попинать Кевина ногами, который в свою очередь, стоял около умывальника и вытирал тёкшую кровь. Дэв больше не считал Кева другом, и сжимал кулаки, если вдруг ещё бы услышал какую — то такую фразу про Милу, или же Элис.

Пока Дэв сидел и думал о том, как же ещё больше отомстить Кевину, класс открыла учительница химии и все ввалились в него. Дэвид нехотя встал со стула и пошёл в классную комнату. Дэв не хотел больше сидеть с Кевином, поэтому начал осматривать в классе свободные места. Одно оно имелось рядом с Кариной, так как получилось так, что она осталась сидеть одна — и, не имея особого выбора, Дэв сел с Кари.

— Ты дурак? — молвила Карина, едва увидела, как Дэвид раскладывает на столе предметы для урока химии.

— Прости, Карин. Можно с тобой немного посидеть? У тебя единственное свободное место, а с Кевином мы поссорились. — сказал Дэв.

Карина на секунду отвернулась от Дэвида, видимо, думая над своим ответом. Наконец она, нахмурив брови, произнесла:

— Ведёшь себя, как обиженная девчонка. Ну ладно, сиди. А что случилось — то?

— Он оскорбил мою подругу, а я ударил его по носу.

— Так это он должен бояться тебя, а не ты его! Ты чего, Дэвид. Нет, я не против — сиди тут, просто… интересно.

— Я его не боюсь, просто он меня уже достал.

Прозвучал звонок на урок. Дэв открыл учебник химии, и видя, что у соседки по парте его нет, пододвинул учебник ей и вместе они начали читать тридцать шестой параграф. Покрашенные волосы фиолетового цвета спадали на страницы учебника, а светло — зелёные глаза были полностью погружены в чтение. Дэвид аккуратно поправил волосы Карины и начал читать параграф, зная, что его учительница химии должна была спрашивать наизусть.

Вскоре в класс вошла учительница и достала журнал, а Кари — телефон. Для Дэвида поведение Карины было крайне ненормальным, ибо Кари должна была повторять параграф, а не смотреть ленту instagram.

— Что пялишься? — грубо спросила Карина, а потом перешла на более мягкий тон: — хочешь на собаку посмотреть?

— Какая собака?! Тебя сейчас спросят, дура!

— На последней парте никого не спрашивают. Расслабься.

— Ладно.

В таком случае, Дэв вообще не должен был волноваться. Он открыл WhatsApp и там уже было ответное сообщение от Милены:

«С радостью погуляю. Только если родители разрешат.»

И Дэвид закрыл приложение, прижав свой телефон к груди. такой радости он ещё никогда не испытывал! Она согласилась, и весь мир вдруг стал для Дэва самым прекрасным, не имеющим никаких недостатков и одно громадное достоинство — Милену. Она дарила Дэву миллион прекрасных чувств и радостных эмоций, хоть и знакомы они были всего день, и то, неполный — но даже тогда Дэв прекрасно знал, что он и Мила созданы друг для друга, и что у Дэвида больше нет ничего, что позволяло ему двигаться дальше — только Милена. Никто и ничто больше не могло тревожить Дэва.

***

Сердце Дэвида будто заполняет всю грудь. Кровь приливала к лицу. Электрические разряды пробегают по телу. Ноги будто бы грозились подкоситься в любой момент. Он стоял около зеркала и смотрел на себя. Ему было так непривычно и чуждо всё это — в тот день у него было первое свидание с самой прекрасной девушкой в мире… неужели это в самом деле случилось — неужто всё это не сон?! Нет, всё реально. Дэвид действительно стоял возле зеркала в более или менее культурной форме одежды и глупо улыбался сам себе, скрючивая руки от волнения. Наконец, когда время подошло к тому, что нужно было уже выбегать из дома, Дэв взял с собой лишь телефон и пять тысяч рублей наличными, а затем выбежал из квартиры. Оранжевый дом находился в трёх домах от дома Дэва, поэтому к Миле он подошёл очень быстро. Безумно волнуясь, парень оглядывался по сторонам, пока не увидел её…

Всё волнение резко прекратилось. Милена была такой безупречно красивой, а лёгкий макияж придавал ей вид истинной аристократки. Одета она была в блестящее платье золотого цвета, а на ногах у неё были чёрные туфли на каблуках. Причёской Милы было аккуратное каре, которое она поправляла через каждую секунду. Дэвид не мог сказать ни слова. Казалось, если удавалось воздуху наполнить лёгкие — связь мигом обрывалась, сопровождаясь диким волнением.

Нужно было что — то произнести. Срочно. Главное было — не упасть в обморок от безумного волнения. Нет, не нужно каких — то заумных фраз, достаточно просто поздороваться и не выставить себя идиотом…

— Привет.

Привет?

Голос Дэва прозвучал странно, сквозь пелену молчания, прерывая тишину мгновения. Но именно этот миг для Дэвида длился вечность.

— Привет. Как дела?! — молвила Мила, не замечая конфуза. — Ну что, идём?

— Э… да. Пошли. Думаешь, я против? — сказал Дэв, чувствуя, как снова влип в какую — то неловкую ситуацию, которую устроил сам.

— Думаю, нет.

И ребята, взявшись за руки, пошли к парку. Секунда — и Милена стала безумно грустной, словно в её жизни произошло самое грустное событие. Девушка вновь стала какой — то хмурой, непохожей на себя, как в тот момент, когда в школе устроила истерику. Естественно, Дэв не мог оставить это незамеченным, поэтому молвил:

— Ты чего? Что случилось, Мил?

— Дэвид… — сказала Милена. — Возможно, я скажу глупость, как покажется тебе, но все те родители, что родят до восемнадцати, после рождения ребёнка, будут расставаться с ним, а их ребёнок будет отправляться либо в детдом, либо к родителям матери этого малыша. Это наш новый закон, знаешь?!

— Ты меня напугала. А… то есть…

— Нет, я не беременна. — Мила рассмеялась. — Просто… вдруг? В жизни бывает всякое, никто не застрахован от того или иного события.

— Можешь даже не переживать и… гулять со мной.

— Дэвид, ты такой милый ко мне.

— Спасибо… если это комплимент, то… благодарю тебя, Мил. Я пытаюсь быть как можно милее, добрее и мягче.

— Ты сегодня… сдавал экзамен по химии?

— Нет… а что? И вообще, откуда ты знаешь?

— Вы вчера с другом болтали, а я услышала. Я просто волнуюсь, какие у тебя результаты. Я же с тобой не сдавала.

— Завтра у меня экзамен. Я серьёзно волнуюсь.

— Не сегодня — уже хорошо.

— Ты описала мою лень. Серьёзно, я постоянно так себя веду. — Дэв улыбнулся.

— Кстати, я хорошо в химии разбираюсь. Тебе, случайно, помощь не нужна? А то я могу с лёгкостью помочь! — глаза Милы загорелись, и она подмигнула Дэвиду.

— Сама готовься лучше. Тебе завтра сдавать всё также, как и мне.

— Ладно.

— Хорошо, что мы понимаем друг друга!

И так бы и шли Дэвид и Милена, не останавливаясь ни на единую секунду, если б не три бойких паренька, сидящих на лавке. И всё бы ничего, прошли бы Дэв и Мила, так нет же — Милене страсть как захотелось к ним подойти и рассмотреть их поближе. Вначале Дэвид не понял, почему они остановились, но когда Милка, подпрыгивая, направилась в сторону злополучной лавки, Дэв мигом пришёл в себя. Парень, как будто бы бегун высшей степени, подлетел к Милене и схватил её за руку. Та посмотрела на Дэвида и вырвалась из его хватки. Так они бежали — один — за Милой, а вторая — от человека, тщетно пытающегося спасти её.

А Милена, хихикнув, подошла к одному из парней и выхватила у него из рук бутылку водки. Тот спал, но услышав шебаршение, которое и издавала Мила, вмиг открыл глаза и набросился на Милку. Двое других, недолго думая, пытались отнять бутылку. Шок, который испытал Дэв, мигом прошёл, и он побежал к месту драки. Его повалили на землю сразу же, как только он лишь попытался помочь Миле, к тому же, Дэв поранил глаз и, видимо, стал видеть лишь одним глазом — или же нет, но второй было открыть так больно и сложно, что Дэвид предпочёл бы его вообще не дёргать. Но даже внезапно наступившая слепота на один глаз не помешала Дэву встать с асфальта и накинуться на того парня, что первый начал избивать Милу. Он оказался сильнее Дэва раза в два, и поэтому за секунду у Дэвида было уже множество ран. Но одно у него было в преимуществе — Милена лежала рядом. Лежала на асфальте, тяжело дыша, и из — за безумной усталости сама встать не могла. Само преимущество заключалось в том, что Дэвид мог без труда усадить Милу на скамью, ибо теперь разбирались с ним — что, собственно, Дэв и сделал.

Увидев, что Дэвид готов к драке, трое парней набросились на Дэва, сломав или вывихнув ему руку. Парень знал, что если он не придумает что — то действительно стоящее — он умрёт, причём не в самых приятных ощущениях, очень болезненно и медленно. А Дэвид уже лежал на асфальте, и пытался найти что — то в карманах… как вдруг… на земле он увидел перочинный нож, очевидно, оставленный кем — то. Дэв и нож были на очень небольшом расстоянии друг от друга, и поэтому Дэвид без труда дотянулся рукой до ножа, и порезал руки всем троим парням. Один из них с безумным криком упал на землю, а двое других отошли на безопасное для них расстояние.

Дэв встал с земли, поняв, что ему и Милене никто больше не причинит вреда. Он подошёл к Миле и обнял её. Это объятие было приятным, но, увы, недолгим, ведь Милка быстро отстранилась от Дэвида, очевидно, стесняясь.

Поняв, что Мила больше не настроена на то, чтобы гулять, Дэвид протянул девушке руку, и та пошла в сторону её дома. Дэв же остался на секунду, дабы посмотреть на побеждённых врагов, держа блестящий на солнце нож в своей потной руке. Все трое парней сидели на лавке и выли, но любой прохожий бы подумал, что это не из — за ранения, а потому, что эти трое были алкашами. Дэвид ухмыльнулся, радуясь победе, но чувствуя боль во всём теле, и, спрятав нож в карман костюма, хромая, пошёл за Миленой.

Глава 3 Увиденное в окне

Дома Дэв обработал все раны и лежал на кровати, мучаясь от жгучей боли. Всё тело будто бы сломали напополам, и теперь Дэвид не мог даже встать, потому что его словно парализовали боль и усталость. Но было одно, что было важнее всего, и отвлекало от безумных, болезненных ощущений — Милена. Как там она? Не болит ли у неё ничего?! Это не давало Дэву спокойно уснуть,

хотя он того очень хотел. Надо бы позвонить… но навязываться тоже не особо хотелось, и поэтому, переламывая себя, Дэвид лежал и пялился в потолок. Однако, чем дольше Дэв это делал, тем больше было желание позвонить Миле и узнать, как у неё дела. И это желание перекрывало Дэвиду воздух, попадало в мысли, словно яд, распространяющийся по всему телу и отдающий в нём страшнейшей болью, которая становилась всё сильнее и сильнее, и всё больше Дэвид противился, но наконец сломался. Всё же, Мила тоже пострадала, хоть и не так сильно, как Дэв — но всё же. Именно эта мысль пришла Дэвиду в голову, после чего он схватил с тумбочки телефон и быстро набрал номер Милены.

Трубку взяли не сразу. Через какое — то время. И произошло это лишь тогда, когда Дэвид готов был отчаяться и кинуть телефон на кровать, однако до последнего сдерживал порыв злости. В тот момент Дэв в самом деле был на грани между адекватностью и истерикой, и именно в эту секунду в трубке раздался женский голос, голос того человека, которого Дэвид так жаждал услышать — то был приятный и ласковый голосок Милены:

— Дэвид? Привет, я не ожидала твоего звонка. Ты хотел о чём — то спросить у меня, или же просто поговорить?!

— Да… хотел спросить, у тебя всё хорошо? Ты же помнишь сегодняшнюю ситуацию в парке, или же забыла?

— Нет, помню. У меня всё в порядке. Я беспокоился за тебя… а что за парень у тебя в доме? — спросил Дэвид, услышав в комнате Милы мужской голос.

— Это мой друг.

— Надо же! Я что, не вовремя позвонил?!

— Нет. Я вообще в ванной прячусь. На самом деле, этот друг пошёл знакомиться с моими родителями… да и с другими родственниками, живущими тут, у меня в квартире. Поэтому я тут, в ванной сижу. — послышался смех Милы, который вскоре прекратился.

— Они же могут за тебя переживать!

— Маму я предупредила… так что, не будут. И вообще, это проверка, пойдёт ли мой друг на поиски меня, или нет. Пока что он проверку не прошёл.

— Я надеюсь, ты в ванной не голая.

— ИДИОТ!!!

— Ладно, ладно, я шучу. Очевидно, будь ты тут, рядом со мной, ты бы меня убила! — рассмеялся Дэв, чувствуя себя намного лучше, чем прежде.

— Как ты догадался?! Ладно, как твоя рука?

— Лучше. Намного лучше. Твой голос, что, лечебный?

— Не знаю. Честно, без понятия. Не проверяла. А что?!

— Просто мне стало лучше, когда я его услышал.

— Спасибо, мне очень приятно, Дэвид!

— Да не за что, Мила.

— Знаешь, когда мы сегодня гуляли… Дэв…

— Что?

— Это был лучший день в моей жизни. Ладно, пока!

— Пока…

Послышались гудки. Как — то странно Мила прекратила разговор, словно её что — то тревожило, но с этим она не могла никак поделиться с Дэвидом. Парень аж почувствовал это через ледяной тон Милены. Он был отнюдь не похож на привычный тон Милы, добрый и милый. Чувствовалось то, что Дэв в своей голове назвал секретом под знаком «вопрос». Дэвид убеждал себя в том, что зря волнуется, но голос в голове говорил совершенно обратное. Идти в квартиру к Милене — перед тем искать её, а что, если Мила не откроет? Тоже не пойдёт… но ничего не приходило Дэву в голову, и поэтому он решил всё же бежать к Милене. Боль от ударов вмиг забылась, и теперь единственное, что волновало Дэвида — это Мила, а точнее, её состояние.

Дэв накинул на себя лёгкую ветровку и выбежал из квартиры. Он бежал, не останавливаясь и не оборачиваясь. Бежал так быстро, как никогда ранее. Наконец парень увидел нужный дом и остановился, дабы немного передохнуть — но то, что было с Миленой, Дэв увидел сразу же, как поднял взгляд вверх:

Мила сидела на подоконнике, в одной ночной рубашке. Плечо было оголено, и в связи с тем, что Милена сидела к Дэву спиной, он не видел её эмоций. Но был уверен в том, что они были замечательными, ведь Милу кто — то целовал. Фонарь за секунду отразил всю ситуацию в красках, и Дэвид понял, что этим «кем — то» являлся никто иной, как Кевин…

Удары сердца звучат все громче, поднимаются вдоль шеи, словно охватывают горло, отдаются в ушах. Дэвид никогда не испытывал ревности, ибо девушки у него никогда не было, и видимо его единственный шанс оказался неудачным. Дэв приоткрывает рот, чтобы вдохнуть воздух, которого вдруг стало не хватать, и попытаться совладать с телом, которое его не слушалось. Боль пронзала всё тело Дэва, словно весь мир рухнул для него. Внутри было ощущение, словно жизнь вмиг потеряла для Дэвида особый смысл… у Милены был парень. И этим парнем был Кев. Да последнее не так волновало Дэвида, как первое. Теперь вся влюблённость стала чем — то мимолётным, однодневным. Дэв ещё никогда не чувствовал себя настолько ужасно. Голова его кружилась, а тошнотворное чувство зависти Кевину словно распространилось по всему телу Дэва, отдаваясь нотками боли в голове.

Простояв около многоэтажки чуть больше минуты, парень махнул рукой на окно, где и происходил поцелуй Милены и Кевина, после чего направился к дому.

Зайдя в квартиру, Дэвида встретила привычная тишина. Она была Дэву как раз кстати, ибо он не хотел ничего слышать, ничего, что вытаскивало его из мыслей. Боль утихала, но неприятное послевкусие, как ядовитая змея, обвило всю душу Дэвида, прыснув туда свой яд.

Зазвенел телефон. Дэв увидел, что ему звонит Мила. Он сбросил вызов девушки, и тут же почувствовал неприятное скрежетание у себя в сердце. Да, забыть любимого человека для Дэвида должно было стать непростым действием, но другого выбора у него не было. Да, Дэв любил Милену. Любил, и даже, увидев её с другим человеком, не перестал любить. Но эта любовь была слишком болезненной, и забыть Милу было куда проще, чем продолжать встречаться с ней «по — дружески».

Отключив телефон, дабы не получать больше звонки ни от кого, Дэвид пошёл спать. Ему хотелось закрыть глаза и больше никогда не посыпаться. Это отчаяние поглощало Дэва изнутри. Ему не было больно. Дэвиду было адски мучительно даже вспоминать Милену, ибо все воспоминания о ней делали Дэву слишком больно.

Едва Дэвид лёг в кровать, с тяжким камнем на душе он закрыл глаза. На удивление, с такой болью и мучениями, Дэв заснул достаточно быстро.

Глава 4 Ужасная новость

Дэвид проснулся от звона будильника. Написав маме короткую записку о том, что он ушёл в школу, Дэв надел школьную форму и вышел из квартиры. После вчерашней ситуации весь мир стал серым, и Дэвид находился в полном отчаянии, пока не услышал уже привычный для ушей голос:

— Дэвид!

Дэва звала Элиса. Парень повернулся к ней, и вместе они неторопливо зашагали к школе. В тот день первым Дэв не начал разговаривать с Элис, ведь это сделала за него Элиса, очевидно, сгорающая от безумного желания что — то рассказать:

— Вот это ты… просто…

— Элис, ты про что?! — в недоумении спросил Дэвид.

— Вчера мы переехали в оранжевый дом, где твоя Милена живёт. Ну… в общем, Дэв… это вчера вы целовались всю ночь? Весь подъезд слышал!

— Она мне изменила. Да. С моим лучшим другом.

— К… Кевин? Как он мог?! Идиот! Я убью его. Увижу в школе — убью. Никто не посмеет разрушить отношения тебя и Милены! За тебя и её я пойду и буду разбираться с Кевином — пусть разъясняется!!!

— Наши отношения уже разрушены, дура!

— Сам дура. — отрезала Элис.

И вот, лучшие друзья подошли к школе. На этот раз в класс они пошли вместе, хоть и молча. Дэвиду разговоры давались слишком тяжело, а настроение Элисы, очевидно, было таким же — не зря Дэв и Элис были лучшими друзьями почти с рождения. Впрочем, то, что Дэвид и Элиса никак не разговаривали по пути в класс, наоборот радовало Дэва, потому что он думал только о вчерашней ночи, и ничего больше его не интересовало. Как в тумане, он сел за парту и увидел свой бланк, в который должен был записать ответы. Такой же раздали всем ученикам, и они — Дэв в том числе, приступили к экзамену. Записав знакомые формулы, Дэвид быстро сдал листок учительнице, после чего молвил:

— Можно выйти? — и, получив согласие учителя, быстро вышел из класса.

Дэв зашёл в туалетную комнату и встал возле раковины. Посмотрев в зеркало, Дэвид увидел, что выглядит он совершенно неважно: улыбка пропала с его лица, которое, в свою очередь, стало мертвецки-бледным. «Что со мной случилось?! Что со мной сделала эта Милена?» — подумал Дэв и начал умываться ледяной водой. Она была настолько холодной, что все руки Дэвида дрожали от холода, но иначе он не мог. Не мог ещё признать того, что у Милы есть парень, а через боль от холода это сделать было намного легче. Наконец Дэв почувствовал, что не чувствует рук, и по — хорошему следовало бы прекратить самоуничтожение себя из — за девушки, поэтому Дэвид просто сел на пол и закрыл лицо руками. В классе он не мог показать свою слабость — засмеяли бы, поэтому школьный туалет был единственным местом, где можно было немного расслабиться. Да, было больно. Адски больно воспринимать то, что Мила теперь с другим парнем, и с Дэвом они чужие люди, некогда повстречавшиеся и немного поговорившие… но эту боль нужно было пережить. И Дэв пытался, но сердце словно разрывалось на части, поэтому Дэвид, облокотившись на стену, с болью в душе смотрел на раковину, пытаясь успокоиться и загнать в себя эмоции. Вскоре Дэв увидел, что ему звонит Карина. Как и где она нашла номер Дэва, Дэвиду думать не хотелось — мысли были заняты совершенно другим. Дэв отклонил вызов Кари, но понял, почему она звонила. Дэвид поднялся с пола и пошёл в класс, всё ещё думая о Миле и о том, почему у них ничего не вышло.

Парень вошёл в класс и быстро сел за парту. Взволнованная Карина теребила его за плечо, но Дэву было на это всё равно. Он не любил Кари. Никого из девушек Дэвид не любил также, как Милену. Никого. Дэв бы отдал всё, дабы вернуться к Миле и забыть о её измене, смотря только на неё. Но хотела ли этого Милена? Очевидно, нет. Именно то, как быстро она завершила разговор, показало Дэву это. Дэвид знал, что боль пройдёт, просто для этого нужно было время. Просто время.

Карина не успокаивалась. Она из кожи вон лезла, чтобы привлечь внимание Дэва. И лишь тогда, когда Кари щёлкнула пальцами возле лица Дэвида, парень пришёл в себя, недоумевая от того, насколько злой была Карина.

— Ты не взял мой вызов! — выдвинула претензию Кари. — Как тебе не стыдно, идиот?! Я же хотела, чтобы ты взял… трубку… и мы… поболтали.

— Карина, во — первых, сейчас урок, а во — вторых… у меня были другие дела.

— Какие?! Что, ты не мог взять трубку?! — допытывала Карина.

— Отстань от него. — послышался голос Элисы, сидящей прямо перед Дэвом и Кари. — Зачем тебе знать личные вопросы человека? Карина, такое чувство, что ты его мама! Нет?! Тогда заткнись немедленно! И кстати, Дэвид, сейчас перемена.

Карина демонстративно отвернулась от Дэва к окну.

— Спасибо. — сказал Дэвид Элис.

— Ты весь мокрый. — молвила Элиса. — Теперь я понимаю, что случилось. Эта твоя Милена не стоит твоих переживаний. Вы знакомы всего день, и то… вы даже фамилий друг друга не знаете… имена и то, слабо помните. Я помню, один раз ты перепутал Милену и Милану, что доказывает то, что вы совсем ещё едва знакомы.

— Ты права. Но я её полюбил, Элис.

— Но это больно.

— Любовь бывает слишком уж болезненной.

Дэвид уже сам не понимает, что говорит. Теперь он знал, что вместо того, чтобы поддержать Дэва, Элиса сочтёт его за глупого романтика, думающего лишь о любви и страсти. Дэвид знал, что после последних слов его Элис просто посмеется над ним. Но вместо этого Элиса подошла к Дэвиду, обняла его за плечи, поймала светлый локон Дэвида, что выбился из заправленных волос, и заправила за ухо. От прикосновения пальцев на коже у Дэвида вдруг остались следы тепла, а тело словно пронзило током: дрожь шла от затылка вниз, вдоль всего позвоночника, ударила в голову, отчего та ужасно заболела. Эти ощущения нельзя было назвать приятными. Очевидно, незаметно для себя, Дэвид решил, что теперь разрешит прикасаться к себе лишь Милене, а с той они бы уже никогда не встретились.

— Извини. Я не хотела. — молвила Элис, почувствовав напряжение в теле Дэва, после чего отпрянула от него.

— Ничего. Видимо расставание с Милой нанесло мне психологический ущерб. — сказал Дэвид, поняв, что Элиса на него не обижается.

— Ещё бы. Хочешь, я помогу тебе её вернуть?

— Как?! — заинтересованно спросил Дэв.

— Для начала посиди тут.

Элис ушла куда — то, и через секунду Дэв услышал крик. Это был крик парня, Дэвид не знал, кого именно, но на этот самый крик Дэв отреагировал достаточно быстро. Секунда — и Дэвид оказался в школьном коридоре, не зная, что происходит. Кричал незнакомый Дэву парень рядом со стульями, который Дэвид помнил очень хорошо — на них сидели он и Милена, и Дэв направился в ту сторону.

Перед глазами Дэва престала неприятная картина: Кевин лежал на полу, а рядом с ним стояла Элиса и ухмылялась.

— ЭТО БЫЛ ТВОЙ ИДИОТСКИЙ ПЛАН ПО ВОЗВРАЩЕНИЮ МИЛЕНЫ?! — спросил Дэв у Элис, едва придя в себя.

Элиса кивнула и удалилась, очевидно, оставив Дэвида и Кева одних. К слову, жалости у Дэвида избитый Кевин не вызывал. Наоборот, какая — то незнакомая радость была внутри Дэвида, очевидно, из — за того, что Кев получил по заслугам. Но, даже при всём нежелании разговаривать с парнем Милены, Дэв всё равно подошёл к избитому Кевину и стал ждать, пока тот скажет что — то, но кроме нецензурных слов и предложений такого типа, как «я тебя убью» и так далее, Дэвид не слышал. Именно поэтому Дэв решил побыстрее сказать что — то. Дэвид, пытаясь импровизировать, произнёс:

— Вчера вы конечно… здорово вчера ночью было. Все прохожие видели, какой у вас прекрасный вечер был!

— Отвали. — сказал Кевин.

— Ну, как тебе Миленка? Такая же прекрасная, как скрытие отношений от друга!

— То… есть? Ты о чём, Дэв?

— Теперь я понимаю, почему ты так боролся против отношений меня и Милки! Ты её парень! Вот только… почему ты скрывал от меня это?! Хотел сначала втереться в доверие, а потом обмануть?! Ну что ж, тебе удалось сделать мне больно! Спасибо тебе!

— Я тебе ещё отомщу. Это ведь ты подговорил её меня избить?

— Не трогай Элису. Она не должна стать причиной этого…

— Этого? То есть… чего?

— Сейчас узнаешь.

Дэв поднял Кевина с пола, после чего толкнул его, и Кев ударился об стену. Внутри Дэвида не было ни капли сожаления, которое должно было быть, но чувства диктовали совершенно другое. Дэв знал, что Кевин нарочно делал ему больно — почему, Дэвид не знал, да и особенно не хотел знать.

— Я ТЕБЕ ОТОМЩУ! ПРИДУРОК! Я ТЕБЕ ОТОМЩУ! МНЕ БОЛЬНО!!! ПРОКЛЯТЬЕ!!! ДЭВИД!!! — кричал Кевин.

— Интересно будет поглядеть на твою месть.

***

Дэвид сидел в телефоне, пока в дверь не позвонили. Он никого не ждал, и этот звонок был для Дэва неизвестным и странным. Посмотрев в глазок, Дэв увидел Милену. Поняв, что это точно она, парень открыл дверь.

Мила не была похожа сама на себя. На ней не было лица. Девушка плакала, вытирая слёзы рукавом тонкого кардигана. На ней была ночная рубашка, а обута Милена была в какие — то тапочки. Она была бледна. Милка дрожала всем телом, продолжая плакать и безумно пялиться в одну точку.

— Меня изнасиловали. — сказала Милена и рухнула на диван.

Глава 5 Ещё одна новость, ещё более ужасная

Что?!

Дэвид отказывался верить в услышанное. Отказывался, но вид Милены показывал, что всё реально, и то, что Мила не шутит. Время словно замерло для Дэвида. Электрические разряды пронзили всё тело Дэва. С каждой секундой сердце Дэвида билось всё сильнее и сильнее, словно он сам ощутил то, что чувствовала в тот момент Мила. Представив всю картину и то, насколько же жестоко Кевин отомстил Дэвиду, сердце Дэва словно заполнило всю грудь. Дышать Дэвиду стало безумно трудно. Удары сердца звучат все громче, поднимаются вдоль шеи, словно охватывают горло, отдаются в ушах. Дэв не знал, что он испытывает. Скорее, боль, шок и желание отомстить Кевину смешались в одно сплошное чувство. Ноги парня подкосились, и он упал на диван примерно в таком же шоке, как минуту назад это сделала Милена.

— Дэвид… — послышался голос Милы.

— Успокойся, слышишь?! — молвил Дэв. — А я пока разберусь с этим чокнутым Кевином.

— Не надо, прошу, Дэвид. Просто побудь со мной. Мне сейчас нужна банальная поддержка… не спор, поддержка. Просто посиди со мной, умоляю. — девушку пробила сильная дрожь, и теперь она дрожала и плакала ещё сильнее, повторяя лишь одно: — Останься… останься… останься… останься… останься…

— Я здесь, Мил. Сейчас, чай сделаю. Ты же хочешь пить?

— Ничего не надо. Просто посиди тут, прошу. Мне очень больно… я теперь позор семьи. Мне лучше умереть, Дэв. У тебя с собой твой перочинный нож? Впрочем, неважно. У меня есть свой.

Милена вытащила из кармана свой нож, примерно такой же, какой Дэвид подобрал на улице вчерашним днём. Мила, немного поглядев на нож, протянула его Дэву.

— Убей меня. — прошептала она. — Убей, прошу.

— ИДИОТКА! ТЫ СОВСЕМ СДУРЕЛА?! — крикнул Дэвид и, выхватив нож из рук Милены, кинул его на пол.

Парень начал трясти Милену за плечи.

— Приди в себя, Мила! Приди в себя!!!

— Дэвид… прости… я действительно… не так всё сделала… нужно было…

— Это не ты виновата! Что случилось, объясни! Как получилось всё это, что произошло? Как я понял, у тебя большая семья, кто-нибудь, да и заступился бы.

— Все уехали. Я в квартире одна… а Кевин… пришёл в гости… и… и… — Милка разрыдалась и прижалась к Дэвиду, отчего сердце последнего сжалось.

— Этот твой Кевин…

— Мы расстались.

— Понятное дело. Простить такое — это… слишком уж… в общем, Милен… можешь пока остаться у меня. Я тебя не трону.

— Мне уже всё равно… это точно… это позор. Точный позор. Позор, от которого точно не отмыться, Дэв!

— Твой позор — моя проблема.

— Ч… что?! Что ты говоришь? Как ты… ДЭВИД!!!

— Я буду с тобой до конца, обещаю.

Дэвид не мог успокоить Милку. Да и считал, что это неправильно. После пережитого Миле нужно было выплакаться. Дэв понимал, как ей тогда было больно. С Кевином Дэвид решил разобраться тогда, когда выйдет в школу — завтра туда Дэв не планировал идти, ибо нужно было хотя бы немного привести в порядок Милену.

Размышления Дэвида прервал голос Милы:

— Дэвид… спасибо. — произнесла девушка, и на лице её появилось жалкое подобие улыбки.

— Не притворяйся. Я знаю, как тебе больно… не притворяйся, что тебе хорошо. Я чувствую, что в твоей душе боль.

— М-да. То, что мне больно — это видно?

— Нет. Я просто вошёл в твоё положение.

— Спасибо. Ты стал моим лучиком света в этой кромешной темноте. С тобой не страшно и не больно, Дэвид. С тобой даже больше, чем хорошо… Дэв… я серьёзно. Я хотела умереть, но сейчас у меня появилось безумное желание жить.

— Я готов ради тебя на всё. И если тебе стало легче от того, что ты со мной, я безусловно рад этому… правда.

Сказав это, Дэв замолчал. Мила, казалось, больше не хотела продолжать разговор. Понятное дело, после пережитого шока сложно было произнести и одно слово, а Милка ещё умудрялась улыбаться после пережитого. Да, Дэвид всё ещё любил Милену, но если это было платой за то, чтобы они были вместе, Дэв готов был бы навсегда забыть о Миле, лишь бы изнасилования её не произошло. Но ничего мистического в ситуации не было. Свихнувшийся Кевин всего лишь решил отомстить, как и многие другие люди — но вопрос «как»? И именно с Кевом Дэвид решил разобраться. Как, он подумает чуть позже. Сейчас нужно было уделить больше внимания шокированной и грустной Миле, поэтому остальные мысли никак не посещали голову Дэвида, по крайней мере, пока с ним была Милена, точно.

Минут пятнадцать Дэв и Милка сидели и ни о чём не разговаривали. Молчание прервал тот момент, когда ручка двери начала медленно поворачиваться. Ключ был лишь у мамы Дэвида и, в принципе, его не волновало то, что она пришла — но не мог же Дэв знать наверняка, одобрит ли его мать то, что в доме девушка, или нет. Неприятные мысли посетили голову Дэвида, но тот быстро отправил их в пропасть, заменив негативные на позитивные раздумья.

Дверь со скрипом отворилась, и в квартиру вошла мама Дэва. Она была вся нагружена сумками из магазина, и, поставив их на стол, нежно улыбнулась присутствующим.

— Мама, привет. — начал Дэв и, прокашлявшись, продолжил: — Можно Миле остаться у нас… у неё неприятная вещь произошла.

— Конечно. — без уговоров согласилась Эвелина, мама Дэвида. — Пожалуйста. А что с тобой случилось, Мил? — обратилась женщина уже к Милке.

— Меня изнасиловал мой парень.

На лице Эвелины появилась гримаса ужаса. Примерно такая же была и у Милены. Ну, естественно, две девушки поняли друг друга и прочувствовали. Дэв сам ещё не отошёл от того, что произошло, а у матери его после такого мог и приступ случиться — или что похуже. Поэтому парень, не мешкая ни секунды, молвил:

— Ей уже лучше…

— Я горжусь тобой, Дэвид. — молвила мама Дэва. — Помог девочке в трудную минуту. Проводи Милку за стол, пожалуйста. Ей срочно нужно отойти от произошедшего.

— Да. Конечно.

В этот раз Дэвид даже не стал спорить с мамой, ведь был с ней абсолютно согласен. Проведя Милу за стол, парень сел рядом с ней и взял Милену за руку. Девчонка натянуто улыбнулась и мило приобняла Дэва, очевидно, показывая ему благодарность. Дэвид был наполовину счастлив. В самом деле счастлив от того, что Мила постепенно начала приходить в себя. Когда чай был поставлен на стол, Дэвид и Милена отпустили друг друга. Милка отхлебнула чаю, после чего вновь заплакала. Нет, лучше ей определённо не стало.

— Милочка, Мила… — Дэв пытался успокоить подругу, но в этот раз у него ничего не выходило.

— Не успокаивай её. — строго наказала Дэву его мама. — Не надо, Дэвид. В такой ситуации ей нужно выплакаться, Дэв.

— Ладно.

— А как так получилось, что она пришла именно к тебе?

— Очевидно, больше было не к кому.

— Да. — подтвердила слова Дэвида Милена, всхлипывая и вытирая слёзы носовым платком. — Он бежал за мной… и я знала, что ты откроешь.

— Мила, расскажи мне по — девчачьему, как всё произошло…

— Я могу остаться? — спросил Дэв, уже готовый уходить.

— Да. Конечно. Пока она в опасности, ты, Дэвид, будешь хранить её… она в твоих руках…

— Мам, ты никогда не разговаривала так! В твоей речи не была заметна тавтология… ты волнуешься!

— Какой же ты правильный! Конечно, я волнуюсь! Ладно, Милена, не слушай его, объясни, как всё произошло?!

— Ладно… — молвила Милка, отхлебнув глоток чая из кружки. — Он… он… он — это лучший друг Вашего Дэвида, и на днях они повздорили. Кевин — так звали моего бывшего, который… ну… который… который…

— Не ломайся. Я поняла.

— Спасибо. Ну и вот, Кев позвонил мне и сказал, что… что хочет прийти ко мне. Дома были родители. И я ответила согласием. Когда Кевин пришёл, он запер меня вместе с собой в комнате, и на мои крики о помощи говорил родителям, что мы просто играем в компьютерную игру. Как же мне хотелось бы, чтоб всё было именно так. Не иначе… когда весь разврат закончился и Кев на минуту отвлёкся, я открыла дверь комнаты и выбежала сначала из неё, а потом и из квартиры. Было у меня время зайти к подруге… но та не отвечала на мои настойчивые звонки в её дверь. Кевин в это время побежал за мной, и я побежала к Дэву. Естественно, я рисковала здоровьем… но я лишь хотела укрыться от Кевина.

— Больше никогда, слышишь, никогда не беги туда, где не очень уверена в том, что тебя примут… бедная девочка! Столько всего натерпелась, и всё это за один единственный день!

Женщина встала со стула и крепко обняла Милу, чуть не задушив последнюю в своих объятиях. Милена сделала глоток чая ещё больше, чем ранее, после чего встала со своего стула и медленно пошла к двери. Тотчас же Эвелина догнала гостью и вновь усадила её за стул. Сама Мила нервничала, но Дэв понимал, что его мама делает всё из благих побуждений, и заставить её в таком состоянии делать что — то, не похожее на действия самой Эвелины, было невозможно. Поэтому Дэвид, сам нервничая, сидел за столом и смотрел, что будет происходить дальше. Долгое время Дэв, его мама и Милка просто пили чай с тортом, купленным Эвелиной в магазине, но потом мама Дэвида задала такой вопрос, от которого даже Дэвиду, парню, который никогда не был в ситуации Милки, стало больно:

— Мила, а ты никогда не думала о том, что тому человеку, который тебя изнасиловал… понравилось твоё тело? Только и всего.

Понятное дело, Мила заплакала. Дэв прекрасно понимал Милку, и, увидев ручей слёз из глаз Милены, сердце его сжалось. Парню было трудно понять, зачем его мама так обесценила ситуацию Милы, но, по всей видимости, ответа он бы всё равно от неё не дождался, поэтому единственное, что мог сделать Дэв — это успокоить Милену, как вскоре Дэвид и сделал: парень, придя в себя и заглушив злость, подошёл к своей подруге и та погладила его по щеке. Тело парня пронзило непонятное, но приятное чувство. Будто бы и не было того шока… Мила встала со стула, очевидно, думая, что Дэв хочет сесть на её место, а Дэвид накинулся на Милену, обвил её тело руками, оно было таким же тёплым, как в тот момент, когда они последний раз обнимались друг с другом. Плотно прижимаясь, можно было слышать биение сердца, и томные выдохи, а аромат волос Милы ничуть не изменился, и Дэвид словно окунулся в прошлое, один из прекрасных моментов его жизни, когда Дэв раскидал хулиганов, и он вместе с Милкой застыли, прижимаясь друг к другу. В момент, когда посиделки за столом разбавились объятием Милены и Дэвида, всё было по — другому. Милка многого натерпелась, а Дэв всё ещё был шокирован, и для них обоих тот момент, когда Дэвид заключил Милу в объятия, стал как глоток свежего воздуха. И Милка уже

Но то приятное ощущение вмиг прервалось, ибо раздался звонок в дверь. Эвелина понеслась открывать её, думая, что пришёл кто — то из соседей, но когда послышался звук поворота ключа, было слышно, как мама Дэвида звала Милену. Отойдя друг от друга, Дэв и Милка пошли к двери, и тут же попятились назад.

На пороге стояла мама Милки. Как Дэвид понял, что это её мама — по описанию. Гуляя, Милена рассказывала ему о внешности каждого из её родных, поэтому Дэв понимал, что это мама Милки, вот только она была какая — то злая: один глаз у этой женщины дёргался, а лицо её было всё красное.

— М… мамочки… — пролепетала Милена и спряталась за спиной Дэва.

— Спасибо, что помогли ей. — молвила мама Милены. — Она выбежала из квартиры в одной рубашке, я уж думала… а зачем она, собственно, к Вашему сыну заходила?

— А Вы Кевина не видели?! — намекая, вопросил Дэвид.

— А он, как только Милка моя выбежала, сразу — за ней. Вот только узнала я, что изнасиловали мою дочь. Дура она, вот и всё… ладно, шучу! Нет, не дура! Сейчас домой пойдём, и она придёт в себя! Ну не бойся, Мила.

— Ты правда не ругаешься? — спросила Милена с полными глазами слёз.

— Ну нет, девочка моя. С чего вдруг?! Ты ж не виновата!

— Ладно.

— Ну, мы пойдём, пожалуй.

— Да… пока, Дэв!

— Пока, Милка! — сказал Дэвид.

Захлопнулась дверь квартиры Дэва. Очевидно, сила у матери Милены была больше, чем у Дэвида, молодого и, вроде бы, не очень — то и слабого парня. Было слышно, как Милка и её мама спускаются по лестнице. Очевидно, женщина читала своей дочери нравоучения — но даже, если так, то разве нельзя было отложить это на потом? Об этом думал Дэвид, смотря на закрытую дверь квартиры, пока Эвелина не взяла за руку своего сына, и не потащила его обратно в кухонную комнату;

Дэвид очень ошибался, думая, что всё с Милой хорошо. Едва дверь захлопнулась и Милка с её мамой остались одни, первая получила удар по лицу. Да такой, что аж упала на пол, захлёбываясь в слезах.

— ВСТАВАЙ, ТВАРЬ! — рявкнула мама Милены. — МНЕ ЗА ТЕБЯ ЕЩЁ КРАСНЕТЬ НАДО!!!

Девушка на трясущихся ногах встала с пола и пошла вслед за матерью.

— Дома поговорим. — сказала она Милке.

Разговор дома наступил очень быстро. В глазах у Милы почернело, когда она не увидела в доме ни единого родного человека — кроме, конечно, её мамы, которая доставала ремень. Милена осталась одна. Одна, наедине со своей проблемой. Женщина быстро начала своё дело. Выворачивая руку дочери, она провела ту в комнату и, закрыв дверь, кинула Милку на кровать, после чего начала избивать ремнём.

— Ещё и домой пошла к парню. Да ладно ещё это! Так ещё и оделась, как проститутка! Я тебя не так воспитала, идиотка! Ты сопьёшься и умрёшь, в последние секунды своей жизни упрекая в этом кого? М, кого? Меня, правильно!

Руки Милы были в крови. Ног девушка не чувствовала. Всё тело болело и горело, словно его подожгли. Кровь из носа была невыносимо сильна, и Милена чувствовала, как теряет сознание. Девушка уже не пыталась бороться. Милена смирилась со своей участью, искренне надеясь, что после смерти её справедливость восторжествует, и все поймут, кто же убил её. Именно про это, стиснув зубы, Мила и решила сказать, пока не потеряла ещё сознание и способность что — либо сказать:

— Если ты меня убьёшь, все подумают на тебя! Слышишь! Остановись, или я заору, и соседи вызовут, кого надо!!!

Женщина, казалось, даже не услышала Милену. Она продолжала бить Милку, также, как и говорить что — то, и не в поддержку Милы:

— Бедный Кевин! Всё подумают на него! А это ты его спровоцировала! Я не такой тебя воспитала, слышишь! — женщина начала хлестать Милку ещё сильнее, с улыбкой какого — то маньяка.

— Прости.

Дальше Милка уже не слышала того, что говорила ей её мама. Она потеряла сознание.

***

Когда Мила очнулась, она подошла к зеркалу и не узнала сама себя: по всему телу были синяки. Лицо Милены было расцарапано, а губы и нос все были в крови. Последний немного покосился, очевидно, был сломан, но не намного, а совсем чуть — чуть. Тело Милки горело, и ей побыстрее захотелось сбежать из дома и спрятаться у Дэвида, чувствуя там какую — никакую поддержку. Девушка дёрнулась к двери, но та была закрыта и, казалось, её держал кто — то снаружи. Мама… только кто — то из гостей мог бы отвлечь её. Дэв был единственным, кто отвечал на звонки Милы, поэтому, дрожащими руками взяв телефон, Милка набрала номер Дэвида. Через секунду в трубке послышался голос Дэва:

— Мил? Ты чего так поздно?! Ты уже спать должна.

— Дэвид, я заперта в собственной комнате!!! — плача, проговорила Милена как можно тише, зная, что её мама всё слышит.

— Я уже иду. Милена… у тебя какая квартира?

— Восемнадцатая. На втором этаже. Цифры для домофона: 54678.

— Я уже иду.

Мила положила трубку. Дэвид знал, что нужно было спасать Милку. Сомнений в том, что её мама делает со своей дочерью жуткие вещи, у Дэвида уже не оставалось. Никак иначе парень не мог объяснить положение Милены. В любом случае, кто бы то ни был — мама, или же кто — либо другой, Милке нужно было как — то помочь. Этим Дэв и решил заняться сразу же, как в трубке послышались гудки. Быстро накинув ветровку и попрощавшись с мамой, объяснив всю ситуацию, парень выбежал из подъезда и оказался на улице. Фонари хорошо освещали её, поэтому Дэв без труда отыскал оранжевый дом, где и жила Милена. Дрожащими руками Дэвид набрал цифры для домофона и оказался в сыром, пропитанном старостью, подъезде. Поднявшись на второй этаж, Дэвид не увидел восемнадцатой квартиры. На том месте, где она должна была быть, номер самой квартирки был содран и валялся на полу.

«Что за… идиотская семья тут живёт? — подумал Дэв. — Зачем сдирать номер квартиры?! Надо быстро вызволять Милку!».

Парень понял, что времени для размышлений у него нет, поэтому позвонил в звонок, висящий на стене возле квартиры Милы, болтающийся, но зато чудом оставшийся висеть, в отличии от номера квартиры, на который Дэв снова посмотрел. Он был запачкан… и это была кровь. Ноги подкосились, но кроме того, как понять, что с Миленой всё в порядке, Дэвида больше ничего не интересовало. Ничего, даже его собственная жизнь. Мать Милы не открывала дверь, как будто бы специально — и Дэв вновь позвонил в звонок. Эта попытка оказалась удачной, ибо через секунду там, в квартирке, послышалось шебаршение, и дверь, скрипнув, открылась.

На пороге показалась мама Милки. В руках у неё был ремень. Мокрый ремень. Но кровь всё равно ещё не отстиралась, и только в этот момент Дэвид понял, что происходило в той адской квартире. Зрачки парня расширились, но отступать он не хотел. У Дэва был стимул — Милена.

— Здравствуйте. Что — то не так?! — спросила мама Милены, сделав удивлённое лицо.

«Вот же тварь! — подумал Дэв. — Думает, я не заметил.».

— Что — то не так? — переспросила мама Милены.

— Нет, всё хорошо. Я пришёл к Милке. Хочу узнать, как она чувствует себя. Разрешите пройти… — Дэв попытался натянуть на себя улыбку, чтобы женщина не подумала, что он не рад их встрече и подозревает её в чём — то.

Мама Милы пропустила Дэвида в комнату Милены. Девушка сидела на подоконнике и пялилась в окно. На Милене был серый свитер, в который она словно укутывалась, пытаясь что — то скрыть. Едва Дэвид зашёл к Миле, последняя вздрогнула, как от удара током, но, увидев Дэвида, вмиг пришла в себя и, пытаясь улыбаться, подошла к Дэвиду и обняла его. Скорее всего, теперь Миле просто не было страшно, поэтому она разрыдалась. Милка постоянно плакала в тот день, да и ситуации были соответствующие, поэтому Дэв даже и не хотел спрашивать «А ты чего плачешь?», считая это как минимум каплей соли в итак растерзанную душу Милены. Дэвид знал, что мама избила Милену, но не знал, что она прячет под свитером, поэтому решил с Милой поговорить об этом. Но не в тот момент, пока мама Милки стояла за дверью. Наконец она отошла, и Дэв шёпотом сказал:

— Покажи. Пожалуйста.

Милка сняла свитер, оставшись лишь в майке с короткими рукавами. По всему телу были раны, и она сказала так, как будто бы это было само разумеющееся:

— Меня мама избила. Я провинилась.

— В чём?!

— Дэвид… я не знаю. Но мне страшно быть здесь. Но я боюсь. Мне кажется, я не хочу больше жить… мне так ужасно сейчас… ДЭВИД… уходи отсюда, Дэв. Я ужасна. Это позор.

— Твой позор — моя проблема. — сказал Дэвид фразу, ставшую девизом его жизни.

— Мила, не говори так.

— Я для мамы — сплошной стыд. Она мне так сказала.

— Не слушай… ты — солнце. Лишь благодаря тебе я… я стал счастливым… и ты мне как друг, очень дорога… и… ты мне нравишься. Очень нравишься.

Щёки Милы покраснели, и она бросилась на шею Дэва, который прижал Милку к себе. Парень почувствовал какое — то облегчение от того, что наконец сказал Милене то, что думает. Дэвид был уверен, что Милене Дэв нравится как знакомый, но никак не как любимый сердцу человек. Но ответ Милы поразил Дэвида больше даже того, что Дэв смог признаться Милене без всяких заиканий. А ответ горячо любимой подруги, или даже во время первого знакомства, как казалось Дэву, девушки, был такой:

— Ты мне тоже.

Дэв не верил, но когда Милена повторила свой ответ ещё раз, к Дэву уже точно пришло осознание происходящего. Порадовать Милу для Дэвида было радостью, а взаимный ответ её принёс Дэвиду ещё больше позитивных эмоций.

Радость Дэва закончилась тогда, когда он посмотрел на синяки Милы, и вновь к парню пришло осознание того, где он находится. Ребята отпустили друг друга и уселись на подоконник, где ранее сидела Милка. Дэвид знал, что мама неспроста избила Милу, потому что за то, что её изнасиловали, мама Милены не могла так уж сильно избить собственную дочь. Не могла, и всё тут! Спрашивать об этом Милену Дэвид знал, что смысла не будет — ведь глядя в глаза Милки было ясно, что она сама без понятия, что произошло некоторое время ранее. Поэтому Дэв решил спросить маму Милены обо всём произошедшем за кружкой чая. И не успел Дэвид попросить маму Милки о том, чтобы та заварила чай, как из кухни донёсся не строгий, ласковый и нежный голос матери Милы:

— Чай готов! Идите сюда.

Дэв и Милка спрыгнули с подоконника.

— Давно она так не разговаривала. Обычно наши разговоры заканчивались синяками. — молвила Милена. — Ты не заметил того, что номер нашей квартиры лежит на полу? Это я пыталась за него ухватиться и перелезть на третий этаж к Дашке… но… мама решила всё за меня. Впрочем, скоро это закончится, ведь я уеду в институт в Англии. Или как у них там это называется? Не важно. Просто… когда в наш дом приходят гости, она становится совершенно другим человеком, нежели когда мы остаёмся одни.

— Всё изменится. — молвил Дэвид, думая, какие вопросы задаст маме Милы.

— Да как? Как изменится?!

— Я поговорю с ней. А ты не влезай. Просто наблюдай, ладно?

— Ну… ладно… — согласилась девушка.

Дэвид крепко сжал руку Милены, после чего они вошли в кухню, которая находилась напротив комнаты Милы. Кухней это назвать было сложно — просто маленькая комнатушка с почерневшими от времени обоями. Очевидно, Мила и её мама жили в квартире, ещё доставшейся матери Милены от её мамы. Впрочем, обои были не самым ужасным, что было в кухне. Увидев холодильник, внешний вид обоев вмиг забылся Дэвидом, ибо таких грязных холодильников Дэв не видел никогда в жизни: мини-холодильник в квартире Милены был страшно грязен, и даже не так, как пылен. Он был открыт, и множество продуктов в данном месте было попросту просрочено, и на них уже сидели мухи. А в остальном кухня была абсолютно обычной, вот только вместо стола была какая — то деревяшка, а вместо стульев — самодельная табуретка, которая еле выдерживала кота, сидящего на одной из них, и Дэву было даже страшно представить, что будет, если на неё сядет он.

— Не бойся. Нас она выдерживает. — произнесла мама Милены, и Дэв, закрыв глаза, сел на табуретку.

Дэву и Милке протянули чай, и Дэвид отодвинул его в сторону, ибо это не чай был, а какие — то помои, намешанные в кружке. Вместо того, чтобы сделать также, как Дэв, Милена отпила немного из кружки и причмокнула. Дэвиду стало страшно. «Надо вызволять Милу отсюда, — подумал Дэв, — она же тут погибнет!!!» — после этой мысли у Дэвида вновь появился стимул бороться, и поэтому он вздохнул, после чего молвил:

— Почему Вы избили свою дочь?

На лице женщины появился неподдельный испуг. Она выронила полотенце из рук и попятилась назад.

— Я не буду вызывать полицию, просто… объясните.

— Ладно. Но если обманешь… — сдалась мама Милы.

— Нет, я честно… говорю же Вам. Серьёзно…

— Ладно. В новостях сегодня сказали, что те мамы, что будут беременны до восемнадцати, после рождения ребёнка, будут расставаться с ним, а их ребёнок будет отправляться либо в детдом, либо к родителям матери этого малыша. К тому же… они будут отсылаться во время беременности куда — то и выполнять какие — то задания. Так наша страна хочет избавиться от разгульного образа жизни.

— Но… Милена… она же не беременна!

— Этого мы пока не узнаем. Но… через неделю надо проверить.

— А сегодня?!

— Нет… пока нет… я не хочу её избивать. Мил, прости, ладно? Я просто боюсь за тебя… проклятье! Идиотское правительство! Я потеряю её!!!

— Она не беременна, не бойтесь! Всё хорошо!

— Я бы хотела так думать.

Было видно, что лицо женщины помрачнело, да и Милка сама стала какой — то испуганной. Дэвид думал, что это очередная шутка, которую прочитала мама Милы в какой — то социальной сети типа Instagram, но испуганные лица матери и дочки давали понять Дэву, что всё это — не юмор, а прочитано данное сообщение было на каком — то официальном сайте. А что, если Мила всё же беременна? Нет, чушь, чушь!!!

***

Дэв вышел в школу спустя две недели после изнасилования Милены. Парень помнил о мести, и уже вёл Кева в то место, где их бы всё равно никто б не нашёл. Дэвид завёл Кевина в туалет, и начал избивать того. Парень кричал, но Дэвид зажал ему рот со словами:

— Насиловать и ломать жизнь — это ужасно.

Дэв оставил Кева в туалете, а сам сначала отдышался в коридоре, а потом пошёл в классную комнату, где уже собрались полицейские, приехавшие на вызов кого — то из ребят, или учителей. По всей видимости, туалет уже был рассмотрен.

— Дэвид, сознайся, иначе тебя посадят в тюрьму! — шептала Милена. Она перешла в школу Дэва тогда, когда вышел Дэвид, дабы чувствовать себя в безопасности.

В классе была тишина. Все ждали того, пока Дэвид наконец сознается в содеянном: тело Кевина, который не умер, а находился без сознания, нашли в школьном туалете. Предположительно, все ранения Кевину причинил Дэв. Он бы не отрицал этого, ибо Кев сломал психику Милене, и будь это чем — то более серьёзным, Дэвид был бы способен и на убийство.

— Дэвид, ты обвиняешься в…

Дэв не стал слушать дальше. Для него было лучше сознаться, чем видеть муторные расследования и лица свидетелей, судьи и других людей, занимающихся подобной деятельностью. Да, Дэвиду было страшно сознаваться. Этот страх неприятно охладил парню спину, и он взглянул на Милку, думая, что делает это в последний раз. Вряд ли в тюрьме бы разрешили ему болтать с Миленой, поэтому Дэв, губами произнеся: «Я буду скучать», закрыл глаза. Так ему было легче начать говорить жестокую правду:

— Это я его избил. — молвил Дэв, не открывая глаз. — Все раны. Все раны Кевина — моя вина. Я просто отомстил. Делайте что хотите, мне всё равно! Мне плевать!

После этих слов Дэв вдруг вспомнил события, из — за которых Дэвид и стоял рядом с полицейскими:

Дэвид завёл Кевина в туалет, и начал избивать того. Парень вдруг начал кричать, зная намерения Дэвида, но последний зажал ему рот со словами:

— Насиловать и ломать жизнь — это ужасно.

Парень толкнул Кевина на пол. Тот, отчаянно вцепившись в ногу Дэвида, молил о пощаде. Но Дэву ни капли не было жаль Кевина. Ни капли. Ни один мускул не дёрнул у Дэва, когда он увидел Кева, пытающегося остановить кровь из его носа. Дэвид же не остановился и ударил Кевина вновь, а затем, прислонив его к стене, начал душить. Дэву было нужно лишь то, чтобы Кев извинился. Жажда мести двигала Дэвидом, будто бы избивает своего бывшего друга не он сам, а что — то иное, неизвестное Дэву. Что — то странное и неизвестное Дэву. Но то, с чем Дэвид был на одной волне.

Дэвид всё сильнее и сильнее сжимал горло Кевина. Последний задыхался, но мотал головой, очевидно, не желая даже думать о том, чтобы попросить прощения за содеянное. Тогда Дэвид пнул Кевина и достал перочинный ножик. Он блеснул при свете солнца, попадающим в окно туалетной комнаты, и Дэв глянул на Кевина. Кев отчаянно пытался выбраться. Нет, убить Кева Дэвид не мог… но избить — запросто. Можно было сказать, что у Дэвида это уже получилось. Парень мотал головой, руками, но никак не мог освободиться от того, что ему перекрыли воздух.

Наконец хватка Дэвида немного ослабла. Но не на долго. Секунда — и рука Дэва вновь сжимала горло Кева, к тому же, ногами Дэвид избивал его. На лице Кевина появились кровоточащие раны. Но Кевин был тоже не железный и, очевидно, почувствовав, что теряет силы, произнёс:

— Прости… прости, Миленочка… я так не хотел… — и упал на пол.

Дэвид глянул на Кева, чувствуя себя до кошмарного плохо. Голова Дэва кружилась, а едва он принимал попытки глотнуть немного воздуха — связь обрывалась. Но месть была жестока, и Кевина Дэвиду было нисколько не жаль. Кев заслужил то, что с ним произошло — в этом Дэвид не сомневался, и плохое самочувствие у него было не из — за этого, а из — за того, что Дэв в принципе не хотел делать больно человеку, но после того, что Кев сделал с Милой, для Дэвида Кевин не был человеком, а помнил Дэв его таким, каким Кевин был раньше — добрым, милым и весёлым парнишкой. И едва Дэвид вспоминал его таким парнем, сердце его пронзала жгучая и невыносимая боль, смешанная с горьким чувством вины…

А теперь Дэвид стоял в классе и вспоминал всё это.

— Вы признаёте свою вину? — спросил один из полицейских.

— Я? Да… да, признаю… — молвил Дэв.

— У нас в школе и не такое было. На самом деле, он ведь не умер, мы даже видели, как он встал. Думаю, Вам просто лучше поставить этого ученика на внутри школьный учёт. Больше ничего. Но в следующий раз… парень, запомни, в следующий раз будет хуже.

— Я понял.

Дэвид открыл глаза и посмотрел на уходящих из класса полицейских. Парень безумно радовался внутри себя, что всё обошлось, но зашкаливающих внутри него приятных чувств Дэвид решил не показывать всему классу. Кроме того, большинство ребят теперь даже не смотрели на него, а Карина демонстративно отвернулась к окну, едва Дэвид сел к ней. Парень знал, почему она так себя ведёт, но зато Милену Кевин бы больше не тронул — и это было смыслом такого отчаянного поступка… но сама Милка обиженно сидела за партой, тихо всхлипывая. Дэв знал, что стал врагом общества, и принимал это, даже несмотря на то, что сердце неприятно кололо, а голова разрывалась от безумной боли…

***

Вечер.

Всё, как обычно. В планах Дэвида не было ничего особенного — просмотр Instagram, а после — сон. Ситуация в школе постепенно начала приниматься Дэвом и менять место обучения он пока не планировал, по крайней мере, до того момента, пока Милена бы не адоптировалась в том месте, куда перешла в этот день.

Звонок в дверь. Дэв никого не ждал. Он отложил телефон и пошёл к двери. В глазке парень увидел Милену, но не понимал, зачем она пришла. В школе Милка обижалась на Дэвида, поэтому ему было непонятно, что ещё разобрать Милена хотела с Дэвом. Но, надеясь, что этот приход был знаком примирения, Дэвид открыл дверь. Милка выглядела ещё хуже, чем в день её изнасилования. В день, когда Мила пришла к Дэвиду — якобы, как думал Дэв, ради примирения, Милена была безумно бледна. Было ощущение, словно она являлась восставшим мертвецом из многочисленных фильмах ужасов. Милка накинулась на Дэвида с крепкими объятиями, очевидно, что с ней произошло что — то… и это что — то не было приятным, скорее, наоборот, страшным и пугающим. Вскоре Дэв узнал, почему Мила была такой взволнованной: постояв в объятиях минуты две, Милка села на один из стульев, и, вдохнув небольшое количество воздуха, промолвила:

— Я… беременна… уже две недели. Дэвид… поэтому я так плакала в классе.

Дэвид приоткрывает рот, чтобы вдохнуть воздух, которого вдруг стало не хватать, и попытаться совладать с телом, которое его не слушалось. Нет, это какое — то безумие… Сердце Дэвида будто заполняет всю грудь. Кровь приливает к лицу. Надо что-то сказать. Срочно. Электрические разряды пробегают по телу. Ноги грозят подкоситься в любой момент. Нужно быстрее принять правильное решение, быстро! Но невозможно было принять правильное решение, если в голове были мысли обо всём, но только не о возникшей ситуации. Дэвид даже не мог сделать вдох; кажется, стоит воздуху наполнить легкие — и связь обрывалась. Дэв не знал, что делать. Тело его пробивала мелкая дрожь. Неужели он внезапно ввязался туда, куда не нужно было?! Но единственное, что знал Дэв — это то, что надо было спасать Милену. В связи с тем, что Милка попала в достаточно сложную ситуацию, единственным, кто мог ей помочь — это был Дэвид. Больше друзей, очевидно, у Милы не было, или были, но просто отказались ей помогать. В итоге, Дэв сломал своё эго, которое диктовало ему, что ни в коем случае нельзя помогать Милене, раз она не поддержала Дэвида. Ведь едва Дэв глядел в грустные глаза Милы, вся гордыня улетучивалась в один миг. Но, даже поняв, что отвечать что — то придётся, Дэвид всё равно не мог ничего произнести, словно стал немым в один момент. Но вот в одну минуту молчание прервалось. Это получилось совершенно внезапно. Дэв и Милка вновь встретились взглядами. Её глаза были чем — то замечательным, прекрасным, идеальным — и безумно грустным. Ком встрял в горле Дэва. Парень теперь точно понял её боль. Он взглянул на один из синяков на руке Милены: очевидно, её уже избили за то, что она оказалась беременна. Увидев, что Дэвид смотрит на неё, Мила быстро задёрнула рукав кофты и отвернулась от Дэва. Посмотрев на Милену под другим углом, Дэвид понял, что та плачет, даже, можно было сказать, плачет, борясь с истерикой ужаснейшей силы. И лишь тогда Дэв решил что — то сказать:

— Милен… мы с тобой… всё сможем, ясно?! Что бы ни произошло… прошу, не плачь. Ты будешь мамой, а я — буду тебе помогать. Во всём. Честно.

Очевидно, эти слова стали особой мотивацией для Милы. Девушка с улыбкой повернулась к Дэву и крепко обняла его, вместе с тем вытирая слёзы.

— Но как… как мы всё сможем? — спросила Милена, прижимаясь к Дэву всё сильнее и сильнее. — Нас завтра заберут на автобусе и мы уедем куда — то. Намного дальше, чем наш дом. Да… а мразь, являющаяся биологическим отцом этого ребёнка, будет жить и радоваться, а обо мне даже и не вспомнит! Видел бы ты, как эта тварь выкинула меня из квартиры, когда я сказала, что беременна!!! О, ведь на левой руке синяки от него. — Милка отпустила Дэвида и скривила улыбку маньяка — психопата, после чего продолжила: — Уверена, если я выживу, я отомщу этому придурку! А я выживу!

Дэв подошёл к Миле и обнял её. Он стал переживать за её психическое состояние, но Милена, казалось, даже не видит Дэвида. Вновь отстранившись от него, девушка начала ходить по квартире, при том говоря всякую чушь про какой — то автобус и смертельные задания. Дэв ничего не понимал из речи своей подруги, но изучая психику человека, знал, что при шоке может быть что — то наподобие поведения Милены. Поэтому парень просто терпеливо ждал, пока Мила вновь придёт в норму и с ней можно будет решать какие — то вопросы. Но она всё говорила и говорила, не останавливаясь. Дэв уже стал сомневаться в том, что это остаточное явление от пережитого шока, потому что, замолчав, Мила продолжала ходить по квартире, в поисках чего — то, неизвестного Дэву. Последний спрашивал у неё что — то. Вопросы эти такого типа как: «Что ты ищешь» или «Что потеряла? Мне помочь найти?» — в общем, самые обычные и адекватные вопросы, которые бы задал каждый человек в такой ситуации. Но самым странным было то, что Мила не отвечала ни на один из заданных вопросов, будто бы не слышала их, или же не хотела того.

Конец ознакомительного фрагмента.