Разрушенная любовь

Диана Никсон

Что бы вы сделали, если бы все ваши воспоминая исчезли? Однажды Кейси просыпается и понимает, что её жизнь – не что иное, как бесконечная пустота…Один несчастный случай забирает всё, чем она когда-либо дорожила, все, что она когда-либо любила: семью, друзей и все лучшие моменты, пережитые ею. Сейчас всё кажется чужим, включая прекрасного незнакомца, один лишь взгляд которого заставляет её сердце биться чаще.Кто этот беспечный и загадочный мужчина? Просто старый друг или враг?

Глава 1

Кейси

Болел каждый миллиметр моего тела. Легкие отказывались дышать, голова кружилась словно вышедшая из-под контроля карусель, и даже с закрытыми глазами я чувствовала, насколько болезненно ярким был свет в комнате.

Кто-то разговаривал шепотом, но я не могла понять о чем. Я попыталась открыть глаза и тут же застонала от неприятного ощущения, вызванного этим незначительным движением.

— Она просыпается, — произнес мужской голос. — Кейси, ты слышишь меня?

После того, как мои глаза приспособились к свету лампы, висевшей над моей головой, я увидела мужское лицо, склонившееся надо мной. Мужчина выглядел на пятьдесят с небольшим, его загорелое лицо было привлекательным, даже не смотря на глубокие морщины. Он был одет в белый халат, с бейджиком, который моё нечеткое зрение отказывалось читать. Он казался обеспокоенным.

Это доктор?

— Что случилось? — тихо спросила я.

Мне невероятно сильно хотелось пить, а также узнать, что же со мной случилось. Но я не могла заставить себя произнести ни слова.

— В Валео произошел взрыв, — ответил он. — Ты не помнишь?

Я нахмурилась, пытаясь заставить своей мозг работать, но чем усерднее я старалась, тем меньше мне это удавалось. Какого черта? В моей голове не было ничего, кроме бесконечной пустоты. Доктор взглянул на меня, нахмурив брови.

— Что последнее ты помнишь из прошлой ночи? — спросил он, взяв мою руку в свою. Потом он посмотрел на часы и проверил мой пульс.

Я снова попыталась сконцентрироваться на своих воспоминаниях — ничего.

— Я ничего не помню, — сказала я, занервничав. Мое сердце замерло. — Что такое Валео?

Доктор нахмурился еще сильнее. Он взглянул на кого-то, кого я не могла видеть в тот момент.

— Похоже, я был прав, — сказал он.

— Как вы думаете, сколько это может продлиться?

Я посмотрела на источник голоса и увидела, что к моей кровати приблизился еще один мужчина. Он наклонился и улыбнулся мне. Его практически черные волосы были растрепаны, как будто он только что вылез из чьей-то постели. Он провел по ним пальцами, и я почти забыла, как дышать: настолько сексуальным было это движение.

— От нескольких недель до нескольких месяцев, — ответил доктор, вернув меня к реальности, которая, судя по моей полуобморочной реакции на парня, оставляла желать лучшего.

Это не есть хорошо, подумала я.

Лицо незнакомца побледнело.

— Месяцев? — повторил он, задумчиво глядя на меня. Темно-синие глаза казались мне знакомыми, но я не могла вспомнить, как его зовут. Его взгляд медленно переместился на то, что, могу поспорить, было ужасным зрелищем моего перебинтованного тела. Но все же это заставило меня испытать ощущения, о существовании которых я даже не догадывалась. Мои глаза опустились ниже и остановились на расстегнутой черной рубашке мужчины, демонстрировавшей несколько кровоточащих ссадин, которые, к моему удивлению, не портили вид его идеальной груди.

Боже правый…

Я не могла поверить, что могу так думать, учитывая мои травмы, и то, что у меня все еще кружилась голова.

Я выдохнула, только сейчас осознав, что задержала дыхание, и почувствовала, как сильно сердце колотится в груди.

— Я знаю тебя? — спросила я парня, надеясь, что он не заметил моего благоговейного взгляда.

Мужчины переглянулись.

— Я Дэниел Фаррелл, твой давний друг, — ответил он. — А это доктор Робинсон. Он твой хирург.

Я мысленно ухмыльнулась. Кто бы мог подумать, что у меня есть столь соблазнительный друг с внешностью плохого парня?

Неплохо. Совсем неплохо.

Меня пронзила боль. Хотя я ничего не помнила, все же была уверена, что никогда прежде не испытывала боли, подобно этой.

— Можно мне стакан воды, пожалуйста?

— Вот, — сказал Дэниел, поднеся стакан воды к моим губам.

Я сделала несколько глотков самой вкусной воды из всех, что когда-либо пробовала, и снова откинулась на подушку.

— Спасибо.

Непреднамеренно мои глаза проследили за Дэниелом, которого я вдруг не захотела выпускать из поля зрения. Мгновение я упивалась им: высокий, широкоплечий, с лицом и торсом, за которые можно было умереть, и голосом, способным заставить любую девушку забыть свое собственное имя.

Ох, так не пойдет, милочка, — сказал мой внутренний голос.

Пора взять себя в руки!

Да, конечно.

— Итак, — сказала я, надеясь, что не начну кашлять. — Вы сказали, что был взрыв в…

— Валео. Это кафе, в котором ты работала прошлой ночью, — пояснил Дэниел.

— Я там работаю?

— Да. Ты этого не помнишь?

Я помотала головой.

— Ты кондитер в Сладостях. Это пекарня неподалеку отсюда. Владелец Валео попросил тебя сделать торт на свадьбу, которую он обслуживал. Полиция утверждает, что на кухне была утечка газа. Слава Богу, ты уже была снаружи, когда произошел взрыв. Тебя отбросило на проезжую часть взрывной волной. Ты ударилась головой о тротуар, у тебя сломана рука и несколько ребер. Вот почему тебе нужна была операция.

— О мой Бог… А что с остальным персоналом и посетителями?

— Около десяти из них серьезно ранены, — ответил доктор. — Некоторые до сих пор в критическом состоянии. Двоих мы потеряли, — владельца кафе и его сестру.

Я почувствовала, как трясутся мои ладони, в то время как по щеке скатилось несколько слезинок.

— А моя семья? Им известно о происшествии?

Я с трудом сглотнула, пытаясь осмыслить шокирующие новости.

Дэниел взял свободный стул и, придвинув его ближе к моей кровати, сказал доктору:

— Вы могли бы оставить нас ненадолго наедине?

— Я вернусь позже. Позовите меня, если вам что-нибудь понадобится.

— Хорошо, — кивнул Дэниел, дожидаясь, пока уйдет доктор.

Потом он повернулся ко мне и взял мою руку в свою, легонько погладив ее.

— Думаю, тебе нужно кое-что узнать до того, как ты начнешь задавать еще больше вопросов, — сказал он обеспокоенно. — Ты помнишь что-нибудь о своей семье?

— Мои родители развелись. Мой папа живет в Калифорнии, а мама — в Нью-Йорке. А еще у меня есть брат. Эдриан, верно?

Дэниел кивнул.

— Твоя мама ушла несколько часов назад. Она пробыла здесь всю ночь. Она не хотела уходить домой, но я настоял. Она была измотана, и ей нужно было поспать. Я также попытался дозвониться до твоего отца, но никто не ответил. Попробую еще раз, позже.

— Спасибо.

Я коротко улыбнулась, убрав свою руку из руки Дэниела. Я ощутила легкий дискомфорт. Хотя он и сказал, что мы были друзьями и мне безмерно понравилось легкое покалывание на моей ладони, вызванное его прикосновением, что-то все равно было не так.

— Как ты узнал о взрыве? — спросила я после короткой паузы.

— Я был на пути в Валео, когда мне позвонил мой друг и рассказал новости. Когда я добрался туда, все было похоже на кровавое поля боя. Я надеялся, что найду тебя целой и невредимой, но тебя там не оказалось. Позже кто-то сказал мне, что тебя отвезли в больницу.

— Откуда у тебя ссадины? — спросила я, кивнув на его травмы.

— О, там была одна женщина, ребенок которой остался под обломками. Я помог ей достать его, ну и порвал свою рубашку.

Дэниел слегка улыбнулся, хотя эта улыбка не отразилась в его глазах. Они оставались непроницаемыми, будто он не мог позволить себе потерять контроль и показать свои истинные эмоции.

— Как ты узнал, что я была в Валео?

— Я должен был забрать торт, который ты делала для свадьбы. Я друг жениха.

— О, все ясно.

Я с трудом моргнула, пытаясь сосредоточить свой взгляд на чем-то кроме Дэниела. В его глазах было опасное мерцание, что делало все в нем еще более привлекательным.

— Наверное, тебе нужно попросить доктора, чтобы он осмотрел твои раны.

Не знаю, что беспокоило меня больше — раны или вид его обнаженной груди, на которую, казалось, я смотрела не переставая.

— Со мной все будет в порядке, — пожал он плечами. — Несколько царапин не убьют меня.

— А что насчет моего брата? Он знает, что я здесь?

Почему-то Эдриан был одним из немногих, кого я помнила и хотела сейчас увидеть, хотя мои воспоминания о нем были расплывчатыми.

Выражение лица Дэниела потемнело, что я восприняла как плохой знак. Он откашлялся и сказал, избегая моего взгляда:

— Эдриан, он… Умер два года назад, в автокатастрофе.

Я ахнула, недоверчиво уставившись на него.

— Это невозможно, — прошептала я ошеломленно.

Наконец глаза Дэниела встретились с моими, и, могу поклясться, он точно знал, что я чувствовала в тот момент. Столько боли и сострадания читалось в его взгляде, который был единственным признаком каких-либо эмоций, пробивавшихся сквозь непроницаемую маску его лица.

— Знаю, это звучит ужасно, учитывая проблемы с твоей памятью и все остальное… Но единственное, о чем ты должна сейчас думать, — это твое здоровье.

Я отсутствующе кивнула, все еще не в состоянии поверить его словам.

— Эдриан был удивительным человеком, — сказал он почти шепотом, — настоящим другом и замечательным старшим братом. Его потеря была трагедией для всех нас.

— Как произошел тот несчастный случай?

— Я не знаю подробностей. Все, что мне известно, — доктора нашли алкоголь в крови Эдриана.

— Что? Он никогда не пил за рулем.

— Мы все подумали так же, но тесты показали обратное.

Я закрыла глаза, чувствуя, как слезы стекают по моим щекам. Мы с Эдрианом были очень близки. Ни один взрыв не мог заставить меня забыть это. Он был не просто моим старшим братом. Что бы ни случилось, я знала: он всегда будет рядом, чтобы оправдать мои шалости или просто выслушать меня.

Дэниел поднялся и подошел к окну, потерянно глядя сквозь него.

— Он был одним из самых великодушных людей, которых я когда-либо встречал. До конца жизни я буду обязан ему за все то, что он сделал для меня. Не знаю, где бы я был сейчас, если бы не помощь Эдриана.

— Почему? — я вытерла слезы тыльной стороной ладони и снова посмотрела на Дэниела, чье напряжение я чувствовала даже на расстоянии. Каждое его движение и слово были тщательно подобранными.

— Моя сестра и я выросли в детском доме, — сказал он, прильнув к подоконнику, и скрестив руки на груди.

— Я убежал оттуда, когда мне было пятнадцать, пообещав вернуться через несколько недель и забрать ее. Но все пошло не так. Я ошибочно полагал, что грабеж — лучший способ заработать деньги.

Дэниел ухмыльнулся в ответ на свои собственные слова.

— Когда мы с Эдрианом встретились, я скрывался от полиции. Я голодал и смертельно хотел найти хотя бы стакан воды. Твой брат нашел меня спящим на улице и забрал домой. Он не задавал никаких вопросов, и единственное, что я сказал ему: мне нужно забрать из приюта свою сестру. С того дня моя жизнь очень сильно изменилась. Эдриан был на четыре года старше меня. Он помог мне найти работу, и вместе мы отыскали семью, которая согласилась усыновить Эмили и меня. Табита и Джонас — удивительные люди. Они всегда обходились с нами как с родными детьми. Они также очень любили тебя и Эдриана.

— Кажется, мне придется вспоминать очень многое, — сказала я вздохнув.

Где-то глубоко внутри своего сердца я знала, что боль от потери брата никогда не уйдет, но была уверена, что сейчас выдержать это будет легче, чем два года назад.

Дэниел вернулся и сел на стул возле моей кровати, сказав:

— Ты все вспомнишь. Доктор Робинсон сказал, что твоя память вернется, как только твой разум будет готов справиться с последствиями инцидента.

— Я даже не знаю, какая у меня фамилия.

— Бенсон.

— Значит я Кейси Бенсон. Полагаю, я не замужем.

— Не была, когда я в последний раз проверял это.

Я видела, как грудь Дэниела поднимается и опускается; он сделал несколько глубоких вдохов, на мгновение закрыл глаза и после короткой паузы сказал:

— Ты даже представить себе не можешь, что я почувствовал в тот момент, когда узнал о взрыве. Я знал, что ты должна была быть в кафе, и, когда я добрался туда, никто не знал, где ты. Я подумал, что у меня случится сердечный приступ. Позднее, когда я приехал сюда, медсестра сказала, что ты в операционной. Конечно же, меня туда она не пустила. Четыре часа, которые пришлось прождать мне и твоей маме, пока закончится операция, показались мне вечностью.

Слова Дэниела звучали так отчаянно. Вдруг мне захотелось обнять его, чтобы ему стало хоть чуточку легче, но мое плечо ужасно болело, и я скорчилась от боли, которая переполняла меня изнутри.

— Не знаешь, как долго они собираются продержать меня здесь?

— Неделю или около того.

— Мне нужно позвонить на работу. Ты знаешь, как связаться с кем-нибудь из моих коллег?

— Я уже позаботился об этом. Твой менеджер — очень хорошая женщина. Она, кстати, здесь, ждет снаружи. Хочешь, чтобы я позвал ее?

— Да, пожалуйста.

Дэниел кивнул и направился к двери.

— Спасибо, — сказала я ему вслед.

Он остановился, оглянулся и посмотрел на меня таким взглядом, который я так и не смогла понять.

— Я последний человек, которого ты должна благодарить, — возразил он, и вышел еще до того, как я успела сказать что-нибудь ему в ответ.

Я нахмурилась. Что он хотел этим сказать? Я чувствовала, что Дэниелу было нелегко находиться здесь, и мне было интересно узнать почему.

— Мисс Бенсон, можно войти?

— Лесли, верно?

Женщина кивнула, улыбнувшись.

— Это вам, — сказала она, протягивая мне букет белых роз.

— Мои любимые, — сказала я, только позже поняв, что эта мысль возникла из ниоткуда. Было приятно осознавать, что мой мозг помнил хотя бы что-то.

— Знаю, — сказала Лесли, поставив цветы в вазу на прикроватном столике.

— Мы так беспокоились о вас. Как вы себя чувствуете?

— Как овощ, если не хуже, — ответила я, скривившись. Я попыталась сесть, но потом передумала, так как повязки на моей груди и животе были слишком тугими, чтобы позволить мне двигаться.

— Слава Богу, вы живы. Мы слышали о жертвах. Это ужасно и так несправедливо. Бедные мисс Дейзи и мистер Патрик.

— Это имена владельца кафе и его сестры, верно?

— Да. Они были постоянными посетителями нашей кондитерской.

— Думаю, мне нужно позвонить их семьям и выразить соболезнования.

— Они знают о вашем состоянии. Уверена, они поймут, если вы сделаете это позже.

— Я даже представить себе не могу, как ужасно они себя сейчас чувствуют.

— Да, взрыв потряс весь город. Кто бы мог подумать, что подобное может случиться в одном из самых популярных кафе Нью-Йорка. У них было самое лучшее оборудование в мире!

— Ничто не идеально в этом мире, Лесли. Особенно современные технологии.

— Вы абсолютно правы, Кейси. Вот почему я попросила наших инженеров проверить все имеющиеся у нас газовые плиты.

— Это правильно. Дэниел сказал, что ты хороший управляющий, и сейчас я вижу, что он прав.

— Мистер Фаррелл так добр.

— Он постоянный посетитель нашего кафе?

— Нет, хотя когда-то был. Когда Эдриан и… О, я..

— Все нормально. Я знаю об Эдриане.

Она сочувствующе улыбнулась.

— После смерти брата управлять кафе стали вы. Хотя и были слишком юной для этого. Но вы не хотели, чтобы им завладел кто-то другой. Ваша мама хотела продать Сладости, но вы сказали, что Эдриан никогда не простит, если вы позволите чужим людям разрушить все, что он строил на протяжении стольких лет.

— Да, он всегда любил готовить. Мог потратить часы, работая над новым рецептом. Думаю, эту привычку я унаследовала от него.

— Это правда. Но уверена, вы никогда не смогли бы справиться со всем в одиночку. Мистер Фаррелл во многом помог вам.

— Помог? Дэниел не похож на человека, который любит готовить, — сказала я, подумав о его внешности плохого парня.

Лесли тихо захихикала.

— Определенно нет.

— Чем он занимается?

— Он владелец фирмы, которая производит мотоциклы. На него работает около тридцати человек. И он контролирует абсолютно все стороны их работы.

Я удивленно приподняла брови.

— С чего бы ему помогать мне с кондитерской?

Возможно, это было нечестно — сплетничать о Дэниеле за его спиной, — но я ничего не могла с собой поделать.

— Они с Эдрианом были как братья. Полагаю, он хотел сделать хоть что-нибудь, чтобы уменьшить ваши страдания.

Я молча кивнула в ответ. В общем-то, я просто не знала, что сказать. Было все еще тяжело поверить в то, что моего брата больше нет, не говоря уже о том, что мне снова предстояло научиться жить без него.

— Спасибо, что пришла сюда, Лесли, — наконец сказала я. — Надеюсь, я смогу скоро вернуться к работе.

— Не стоит спешить. У нас лучшая в мире команда. Не сомневайтесь — ваше кафе в надежных руках.

— Надеюсь, так и есть.

— Дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится. Например, лимонный пирог Мартина или шоколадные трюфели Джулл с вашим любимым кремом.

— Я не уверена, что помню их вкус, но все равно спасибо.

— Поправляйтесь, — сказала Лесли перед тем, как уйти, тихо закрыв за собой дверь.

Мое тело и разум захлестнула новая волна боли и печали. В голове проносилось много разных мыслей. Я зажмурила глаза, надеясь, что не расплачусь вновь.

Как же мне теперь жить?

Я помнила о себе совсем немного, не говоря уже о том, что два года после смерти Эдриана были и вовсе потеряны. Я была уверена, что его потеря была адским испытанием. Никакая физическая боль не могла сравниться с тем, что было в миллион раз хуже. И сейчас казалось, что я должна пройти через все это снова.

Я потянулась к своему мобильному телефону, лежавшему на прикроватном столике, как вдруг кто-то постучал в дверь палаты.

— Войдите, — сказала я, надеясь, что мой голос звучит достаточно громко, чтобы посетитель мог его услышать.

— Привет, Кэс, — сказала темноволосая девушка, войдя в палату. — Я знаю, что ты ни черта не помнишь, но мне все равно хотелось тебя увидеть.

— Привет. Прости, я не помню твоего имени.

— Господи, не хотела бы я сейчас оказаться на твоем месте. Я Эмили, сестра Дэниела и твоя лучшая подруга.

— О… Мне следует сказать «Приятно познакомиться»? — спросила я, улыбнувшись ей.

Она засмеялась в ответ.

— Я предпочитаю «Рада снова видеть тебя».

— Так как ты не первый человек, которого я не узнаю, надеюсь, ты не будешь сердиться на мои глупые вопросы и медленную реакцию на все твои последующие слова.

— Конечно, нет! Вообще-то, я здесь для того, чтобы вернуть твои воспоминания, потому что я ни в коем случае не позволю тебе разрушить наши планы на рождественские праздники.

— Эмс, я же просил тебя, не беспокоить её, — сказал Дэниел раздраженно, стоя на пороге моей палаты. — Прости, Кейси, но иногда моя сестра может быть настоящей занозой в заднице.

Он последовал моему совету и позволил доктору перевязать его раны. Ему следовало бы переодеться, но рваные джинсы и рубашка, в сочетании со сверкавшей на свету длинной серебряной цепочкой только усиливали его привлекательность.

Как соблазнительный подарок, завернутый в шикарную обертку, — подумала я про себя. Иисусе, откуда эти мысли?

— Не беспокойся, — улыбнулась я, переключив свое внимание на Эмили, которая все еще выглядела немного виноватой. — Пусть она останется.

— Ты уверена, что не хочешь немного отдохнуть?

— Не думаю, что смогу уснуть, по крайней мере не в ближайшее время.

— Хорошо, — Дэниел кивнул, пытаясь застегнуть свою рубашку. Разумеется, сделать это с одной имеющейся пуговицей было невозможно.

— Черт, — выругался он. — Мне нужно оставить вас ненадолго. Позови меня, если тебе что-нибудь понадобится, — сказал он мне. — Или если она заставит тебя танцевать. — Он настороженно посмотрел на свою сестру. — Я знаю, она это может.

— А я думаю, что тебе нужно вернуться к работе, старший братик.

— Я вернусь через несколько часов. Не заставляйте меня жалеть о том, что оставил вас двоих наедине.

Эмили закатила глаза.

— Убирайся, Дэниел.

Он покачал головой, широко улыбнулся на последок и ушел.

— Ну а сейчас мы устроим девичник, — сказала Эмили, собрав свои темно-коричневые волосы в хвост.