Правила содержания мужчин

Дина Зарубина, 2020

Вы хотели бы жить в стране, где царит матриархат, а мужчины служат либо для тяжелой работы, либо для развлечения женщин? Где красивого мужчину можно купить на аукционе? Как там себя будет вести обычная девушка, которая собралась лететь в отпуск, а оказалась в другом мире, да еще не одна, а с попутчиком? Нравы, царящие в империи, Соня принимает с большим трудом, и может опереться только на своего случайного компаньона. Их сотрудничество оказалось удачным и вот Соня не только Глава рода, но и приближенная Советница Императрицы. В знак особого расположения ей дарят гарем. Разумеется, мужской. Как будет справляться скромная девушка, не привыкшая к вниманию противоположного пола, с наличием рабов – отборных красавчиков, готовых исполнить любое ее желание? Распрощается со своими принципами и привычками или встанет на манящий путь сладострастия?

Глава 14

— Милая, — тянули ее за ухо. — Пора вставать! На работу опоздаешь!

— А!? Что?! — Сильвия подскочила. О боже, столько лет прошло, а она все еще боится проспать на работу?

Радом тут же зашевелились еще два тела. Дестон прошел к двери, крикнул страже отвести наложников в гарем, вернулся и сел на кровать.

— Ты что творишь? Не ожидал от тебя! — Дестон сузил глаза.

— Я сама не ожидала, — хрипло сказала Сильвия, принимая бокал с морсом. — В шоке. Ужас просто.

— Тут воняет развратом, как в борделе!

— Извини, не была, не знаю, — Сильвия откинулась на спину.

— И как тебе с двумя жеребцами? — спросил Дестон с усмешкой.

— Слушай, я тебя очень люблю. Но перестань врываться в спальню, как ревнивый муж. Тут это не принято. Даже среди мужей! Ты же сам хотел, чтоб мы не отрывались от здешних норм. — Сильвия мучительно покраснела. Ей самой было и жарко, и стыдно, но в то же время упоительно хорошо ночью. — Сейчас все точно успокоятся.

— Я просто… немного был удивлен, — Дестон позвонил в колокольчик, призывая служанок. — Как тебе такое могло придти в голову? Я же отлично тебя знаю — ты к… излишествам вовсе не склонна. У тебя куча комплексов. Ну, что краснеешь? Разве я не прав?

Прав, конечно, прав. И что нельзя обсуждать такое вслух — тоже комплекс. И глупо отрицать, что она наверняка очень неумела в постели. Или ленивым и неумелым был ее муж?

— Мне лир Ракс посоветовал, и они… все сами сделали, — еле выдавила Сильвия, поспешно скрываясь в купальне, подальше от нескромных вопросов. У нее и так горели щеки от воспоминаний. Она, оказывается, себя совсем не знала. Не знала, на что способно ее тело, что она может испытывать такие головокружительные и яркие ощущения. Кажется, только теперь она поняла, что секс — не обязанность и даже не один из видов массажа. Приятного, но не обязательного для полного счастья. Да у нее просто не было таких мужчин никогда!

— Оу! Еще бы они не сделали тебе приятно! У тебя ведь наложники из дворца, искусные ребята, других там не держат. Старый развратник Ракс в мальчиках очень хорошо понимает, — согласился Дестон, идя следом. Смотреть, как купается Сильвия, всегда доставляло ему удовольствие. Не эстетическое, а психологическое. Она так забавно краснела и прикрывалась, отворачиваясь, что Дестон специально ее смущал, испытывая при этом неописуемое наслаждение.

— Что!? — Сильвия выпучила глаза.

— Я думал, ты знаешь. Кого он хвалит — те, значит, его удовлетворили, — хмыкнул Дестон. — А кого он ругает — отказались.

— Зачем ты мне с утра гадости говоришь? Ну, правда, а? Что же, его выгонять теперь надо? — Сильвия скривилась.

— Да ладно. Тут это норма жизни. До женского тела не каждый добирается даже за всю жизнь, тут на одну дамочку по сто мужиков, вот такая корявая демография, надо же как-то приспосабливаться? Ракс отлично служит тебе — вон, как глаза блестят. Вижу, понравилось. Я рад за тебя. Честно-честно. Надеюсь, ты не позволила им быть сверху? Наложнику это не дозволяется, редкая госпожа такое разрешит.

Сильвия замерла.

— Что?

— Сильвия, ты что, не знаешь, как обращаться с наложниками? Надеюсь, ты их в губы не целовала?

Сильвия выдохнула. Ну, что за человек… так испортил послевкусие. Ей хотелось побыть одной, подумать, вспомнить, взвесить свои ощущения, проанализировать, мысли причесать. А она, оказывается, свой авторитет уронила, как хозяйка. И ведь спросить не у кого было! Целовала, еще как. И не только губы. Сильвия покраснела. Что про нее теперь станут болтать в гареме?

— Меньше грузи себя своими мыслями! Давай завтракать, и пойдем, что-то покажу, — Дестон вытащил ее из бассейна.

— И куда мы идем? — спросила, когда они шли по узким и извилистым коридорам.

— В гарем, конечно.

Сильвия даже остановилась.

— Спорю на что угодно, ты тут ни разу не была, не заходила, и вообще не знаешь, где у нас гарем! — возмутился Дестон. — Какое преступное пренебрежение мужчинами! Совести у тебя нет!

— Погоди, ты сказал — «у нас»? У нас что, общий гарем? Давно?

— У нас во дворце, извращенка! Ты портишься просто на глазах! Что секс с человеком делает?

— Ты надо мной смеешься, — пробурчала Сильвия.

Дестон провел ее в чистый широкий коридор, прошел мимо купален, мимо трапезной и мимо личных комнат. — Смотри сюда.

Сильвия внимательно осмотрела довольно узкое окно, забранное к тому же узорной, но основательной решеткой. Дестон улыбнулся загадочно и нажал на решетку. Она тут же без малейшего скрипа открылась. Сильвия открыла рот.

— Дес, но широкоплечий наложник тут не пролезет, слишком узко. Они же все здоровые ребята.

Дестон тут же повернулся боком, шустро пролез через окно и снова закрыл решетку. Сильвия ее подергала, но она не шевелилась.

— Ни себе хрена! — возмутилась Сильвия. — Это что!??!

— Это, милая, аварийный выход. Служанки от Ракса сбегают, когда приносят винишко с кусочком секса твоим наложникам.

— Служанки? Мои наложники… что, путаются со служанками?

— Ты думаешь, здоровый, молодой, красивый парень, привыкший к регулярному сексу, три месяца будет ждать, когда о нем вспомнят!? Они наложники, Сильвия, а не евнухи. Для них не трахаться — как не дышать. А ты — плохая хозяйка. Не используешь их. К тому же ты их совсем не наказываешь, никаких запретов от тебя не поступало, вот они и расслабились.

Дестон залез обратно. Показал Сильвии скрытый шпенек, открывающий механизм. На вид — отличная прочная решетка. Для тех, кто в курсе — преграды нет. Сильвия кусала губы в досаде.

— Кто из моих… наложников путался с обслугой? Я прикажу наказать.

— О! Играем пьесу «Собака на сене»? — Дестон не мог упустить шанса поглумиться. — Перестань. Не сотрется. Ты им не запрещала этого!

— Кто!? Неужели… все? Продам! Я не буду с ними спать после служанок!

— Фу–фу–фу, какие мы брезгливые. И как ты объяснишь это Повелительнице? «Мне ваши наложники бэушные не нравятся, после вас мне с ними спать противно?». Есть идеалисты, которые тебя ждали. И хранили тебе верность. Типа придурка Свена. Он же идеальный раб, лучший в питомнике. Четко знает все правила и запреты, и строго их придерживается, даже если никто не следит и не наказывает. Наверняка даже не удовлетворял себя сам без разрешения. У него либидо низкое, он может терпеть и ждать. Его лир Ракс особенно не любит, кстати.

— Отстань от Свена, — резко сказала Сильвия. — Я не заметила, что у него либидо низкое. А ты просто ревнуешь!

Дестон насмешливо шевельнул бровями. От сердца у Сильвии немного отлегло, но все равно неприятное чувство царапало изнутри. То ли самолюбие, то ли оскорбленная гордость, то ли ревность?

— И зачем ты мне это показал?

— Затем, что лир Ракс об этом не мог не знать. Иначе он слишком плохой смотритель гарема. Такой же, как ты — развратница и рабовладелица. Имеешь рабов во всех смыслах.

— И что из этого? — конец фразы Сильвия предпочла не заметить.

— Раба отсюда вынесли на галерею. Он парень тощий, прошел легко. Спустили вниз, скорее просто скинули, всего второй этаж, мягкая клумба внизу. Там кстати, были следы падения тела, цветы поломаны, но садовники утром обнаружили, испугались и все привели в порядок, цветы высадили заново. Внизу раба подобрали и погрузили в экипаж.

— Он что, был без сознания?

— Или связан, как гусеница. Иначе беспорядка было бы больше, парой сломанных левкоев бы не обошлось.

— Служанки не могли поднять мужика и перебросить!

— А я разве сказал «служанки»? Как минимум, двое или трое мужчин тут прошли. Скорее — трое. Моей комплекции, не крупные, не твои жеребцы. Рабы спали, их усыпили. И кто-то закрыл снова решетку. Я вчера утром и не заметил ничего подозрительного. Сегодня мне помощник садовника сказал про клумбу. Покрутился подольше, заметил, вот видишь, царапинка на скосе окна?

— Твою мать. Трое похитителей, кто-то еще прикрывал отход, — четверо посторонних шарятся во дворце, как у себя дома? И что теперь делать?

— Ясно кто, ясно куда, ясно кого. Неясно — зачем.

— Если он из Станверии… может, просто лишний рычаг в переговорах?

— Мы пока не знаем, кто он такой на самом деле, когда и почему он пропал оттуда. Если он из дипмиссии — он дворянин. Судя по его потрепанному виду — не менее месяца, а то и двух-трех он болтался у работорговцев. Ты же притащила его в дом лишь позавчера. Вот скажи — зачем!? При своих отборных, роскошных кобелях? Что тебе мало секса — я не поверю. Тебе и меня одного было бы вполне достаточно. Я прав?

Сильвия покраснела.

— Дестон, я сама не знаю. Понравился. Что-то в нем есть. Гордость, что ли. Чего нет в этих… у них же с детства вбита привычка подчиняться, врать, прогибаться, угождать. Противно! Даже смотреть на них противно.

— Но ведь тебе они сегодня угодили, значит, умеют и могут. В этом смысл их жизни, прекрати рефлексировать, — сказал Дестон. — Я не лир Ракс, в мальчиках не понимаю. Но чую, у нас будут от этого раба огромные проблемы.

— Лир Ракс тоже был недоволен, что я его купила. Так смотрел осуждающе.

— Ясен пень, такой строптивый раб ему сосать не станет… откусит все.

— Дестон, прекрати. — сморщилась Сильвия. — Это отвратительно.

— Добро пожаловать в реальный мир, — ласково шепнул Дестон.