Ярослава

Дмитрий Сергиевский (2024)

После потери родителей, Ярослава попадает в чуждый для себя мир и сталкивается со старой ведьмой.

Глава 1.Ярослава

Глава 1. Ярослава

У нее было правило: «не совершай одну и ту же ошибку дважды». Были и еще, но это было главным, она считала, что если человек наступает на грабли второй раз и первый раз ничему не научил, то разговаривать с ним не о чем. Сказать, что ей было трудно, не сказать ничего. Она была одна на всем целом свете, но чем ее наградил Бог, так это живыми мозгами и сообразительностью и много еще чем. Сверстников она ненавидела за их тупость и нежелание учиться, она же, в противоположность им, делала наоборот, садилась и писала себе детальный план по достижению своих целей и потребностей, будь то учеба по математике или изучение устройства Вселенной. Ей было 16, но если бы кто-то заглянул в ее сознание и образ мыслей, то определенно удивился бы, откуда девочка, потерявшая родителей, смогла осознать данный печальный факт и невозможным для нее образом структурировать свое дальнейшее существование в строго определенных параметрах. Скорее всего, это был не Божий промысел, а генетический фонд ее родителей, который представлял собой математический склад ума ее отца, преподававшего большую часть жизни в МГИМО, и философски-стоическую систему функций жизнедеятельности индивидуума, которую преподавала ее мать, безумно любившая философию и психологию в различных ее аспектах и ракурсах от древних греков до наших дней.

Сегодня она проснулась рано, не было и четырех, хотя птицы за окном щебетали во все свои звонкие переливчатые голоса и шум их разносился по всему периметру парка, окаймлявшего огромную территорию «зоны», как она ее называла. Зона состояла из нескольких зданий. Учебный корпус, в котором обучались все девочки интерната, находилcя в самом центре лесопарковой части, и к нему вели все пешеходные дорожки, там же находились администрация и руководящий состав школы-интерната. Два спальных корпуса были размещены в стороне от главного здания, на расстоянии двухсот метров, стоящие друг за другом, в одном из которых находилась она. Помещение было огромное, больше походившее на больничную палату с рядами коек по обе стороны жгуче-зеленых стен без намека на какие-либо отверстия в виде окон.

«Все, надо вставать», — окончательно проснувшись и откинув одеяло, она встала, потянувшись и окинув взглядом стройные ряды коек со спящими девочками, накинула шорты и майку.

«Надо покормить моего Бобика», — подумала она. Бобик жил в глубине парка, на единственном находящемся среди всего многообразия деревьев, растительности и кустарников многострадальном дубе, как она его называла. Его кора была сплошь испещрена разными надрезами и надписями, сделанными множеством бестолковых недорослей, которые обучались в данном учреждении, большей частью с отрицательным результатом для них и окружающих.

— Бобик, — позвала она, подойдя к дереву и пытаясь разглядеть сквозь зеленоватую крону пушистый комок, похоже, единственное существо на этом клочке земли, которого она действительно любила.

Сверху полетел желудь, и следом высунулась морда белки, которая, хитро поводив носом и свистнув, наконец мелкими перебежками начала спускаться с верхушки многовекового дерева.

Она достала из кармана заранее припасенное лакомство, кусочек морковки, и протянула в раскрытой ладони, пытаясь как можно ближе дотянуться до мордочки зверька. Она не успела понять, как это произошло, как в одно мгновение морковь исчезла с ее руки, и белка, взмахнув хвостом, моментально скрылась из вида.

«Ладно, надо идти, скоро завтрак», — подумала она, с тоской еще раз посмотрев наверх и увидев только зелень листвы, которая удивительно была похожа на цвет стен в их спальне, развернулась и бодро зашагала в сторону спального корпуса.