Зона счастья

Дмитрий Силлов (2024)

Вика — состоятельная девушка, не имеющая лишь одного — счастья в личной жизни. Муж, некогда бывший близким человеком, с каждым днем отдаляется от нее, становится чужим, злым, жестоким… Может, причина в том, что Вика однажды спасла его, и теперь он не может простить ей этого? А может, у него появилась другая женщина, мечтающая занять место Вики в его жизни? И вот происходит страшное: на Вику совершено покушение. И оно бы точно завершилось ее гибелью, если бы не таинственный незнакомец, который совершенно не боится того, что за ним и жертвой неудачного покушения откроется настоящая охота…

Глава 6. Макс

Теплое море копошится в двух шагах от моих ног. Шуршит галькой, словно игривый кот обрывками газет, возится в песке, делает вид, что он совершенно безобидное, домашнее животное.

Настроение у него сейчас такое, видите ли.

Игривое.

Оно даже, если что, сейчас может пустить в свою зону комфорта, разрешит почесать верхушки своих маленьких волн, пощекочет шею, поделится теплотой, которую накопило, пока солнце было в зените…

Надолго ли оно такое покладистое?

Стоит подуть ветерку, который ему не понравится, набежит пара-тройка туч, ненадолго закрывших светило, — и сразу же его настроение изменится на прямо противоположное.

В ярости оно начнет хлестать берег этими же самыми ласковыми волнами, вмиг превратившимися в ревущих чудовищ, примется ломать шезлонги, которые не успели убрать работники пляжа, и, возможно, потребует человеческих жертв, сожрав какого-нибудь туриста, самонадеянно решившего поиграть с разгневанным морем.

Зои — такая же.

Ласковая, домашняя, уютная.

Прижмется теплым плечом, заглядывая в глаза, — и понимаешь, что вот она, женщина, которую ты всегда ждал подсознательно, не признаваясь в этом самому себе, твоя половинка, неразрывная часть тебя. Оторви ее, выдерни из жизни — и все. Ничем не заполнить эту черную, зияющую пустоту, ибо другие женщины — это лишь временные повязки на незаживающей ране. Думаешь, что они лечат. Но через сутки оторвал с кровью, выбросил — а рана все такая же, как и была.

Зои — другая.

Не такая, как все. Совсем не такая. Целительный бальзам для израненной души и мятущегося сердца. Горячая Африка, согревающая тело, которое колотит нервная дрожь. Ее лучи расслабляют, заставляют забывать обо всем, кроме нее, и тогда ты искренне веришь: да, тебе повезло. Да, тебя любит самая прекрасная женщина на свете. И это ли не счастье, о котором мечтает каждый человек на планете?

Но бывает, что Зои преображается мгновенно. От слова, от взгляда, от мысли, пришедшей ей в голову совершенно независимо от тебя…

И вот уже нет больше той нежной сбывшейся мечты, чьи мягкие волосы ты только что гладил.

Бушующее море с неженской силой швыряет в стену вазу с цветами, которые ты принес, и брызги жалящих осколков только что разбитого, иллюзорного счастья хлещут тебя по самолюбию, которое ты так старательно выращивал в себе.

И встать бы с кровати да отвесить пощечину — но не получится с Зои, как с Викой. Не свернется она клубочком на полу и не заплачет, прикрывая лицо руками. Скорее, схватит что потяжелее, а может, и поострее — и ударит не раздумывая в ответ, куда попадет. Было уже раз такое, чудом не в глаз прилетело статуэткой из фальшивого мрамора. Хорошо, что успел заслониться. До сих пор на ладони белесый шрам напоминает о том, что раздавать пощечины шторму не только бесполезно, но и опасно.

И ведь тянет к ней, несмотря на ее характер.

И бросить бы — а никак.

Словно цепями примотала к себе.

Дергайся, не дергайся — бесполезно, только лишний раз устанешь от тех жалких попыток освободиться.

От осознания этого на душе мерзко. И сладко одновременно. Потому что знаешь: любой шторм рано или поздно закончится, и ты снова войдешь в это теплое, нежное море, таящее в себя скрытую ярость. И от мыслей об этом внутри разливается сладкая истома предвкушения. Необходимо лишь немного подождать.

Совсем немного.

Наверно, немного…

Она так и сказала:

— Жди. А лучше исчезни ненадолго. Так будет лучше для тебя. А мне нужно подумать.

И ушла в ванную, пройдя прямо по осколкам вазы, жалобно хрустящим под подошвами ее туфель.

А я остался в роскошном номере гостиницы, совершенно не представляя, что мне делать дальше. Решил вот пойти на пляж и теперь сижу, тупо глядя на горизонт, зависший над морем, и в который раз уже заезженной пластинкой гоняя в голове вопрос: во что же Зои меня втянула?

И ответ вроде бы очевиден, но честно ответить на него страшно…

Банковская система — великое изобретение человечества. После звонка Зои мы поехали в банк, где мой персональный менеджер без разговоров перевел куда-то очень серьезные деньги.

Зои знала куда.

Я — нет.

И не хотел знать.

У меня было одно желание: чтобы вся эта история с Викой поскорее закончилась.

Но она, похоже, только началась…

Из банка мы сразу поехали в аэропорт, Зои сказала, так надо. Самолет — еще одно великое изобретение человечества, позволяющее всего за несколько часов улететь из мрачного, душного, наполненного проблемами мегаполиса в мир солнца, пальм и лазурного моря.

И вот теперь я сижу возле него и думаю: зачем люди платят немалые деньги, чтобы прилететь сюда, неделю поплескаться в соленом коктейле, замешанном на песке, грязи, медузах и кусачем планктоне, а после улететь обратно, убеждая себя, что купили кусочек счастья? Ведь вкусно поесть, искупаться в бассейне и позагорать можно и дома, и все это гораздо дешевле. Может, эти люди надеются, что хлопотные сборы, изматывающие перелеты и пляжный воришка, укравший кошелек из сумки, оставленной под шезлонгом, отвлекут их от личных заезженных пластинок в головах?

Но, похоже, зомбирование себя предполетной суетой — не мой метод. Я бы с радостью отдал немалые деньги, чтобы проклятое «во что же Зои меня втянула?» стерлось из моей головы. Сижу вот, смотрю на море, и поневоле приходит мысль, что если сейчас встать и, не снимая одежды, просто пойти прямо, никуда не сворачивая, то в конце пути обязательно будет желанный покой и полное освобождение от всех проблем…

Но — страшно.

Жуткая на самом деле штука жизнь, когда от рождения и до самой смерти ты каждый день выбираешь наименьший страх из предложенных.

Конец ознакомительного фрагмента.