Некромантия по наследству. Книга 1

Дмитрий Созинов, 2015

А ведь всё так хорошо начиналось… Лето, конец экзаменов и отличное настроение! И всё было бы совсем по-другому, если бы я не наткнулся на этот старый медальон в шкатулке. И тут, понеслось: тюремщики, грифоны, маги, джинн – полиглот… одним словом: улыбнитесь, вас снимает скрытая камера! Правда этих слов я так до сих пор и не услышал, и проснуться – тоже не проснулся. Зато, нашёл друга – настоящего джинна и дамского угодника по совместительству. А ещё у меня талант – находить приключения на свою… кхм. Вот таким образом я попал в Общеимперский Независимый Магический Университет, нажил себе врага в лице Главного Императорского советника, но, в то же время, заручился поддержкой друзей. Одного пока не пойму, что же мне делать с кристаллами? Хотя, если подумать, раз уж у меня есть самый главный – тринадцатый, то я, как потомственный некромант, просто обязан собрать остальную коллекцию. Итак, добро пожаловать в Лазурную империю!

Глава 3

«А вы не скажете, как пройти в библиотеку?»

Что? Думаете, я оказался в тесной тёмной сырой комнатушке, насквозь провонявшей плесенью, с зарешеченным окном и железными кроватями, куда свет проникает только в очень редких случаях? Нет, не угадали! Очень даже просторная и светлая комната. Никаких тебе цепей, кандалов и рассыпавшихся скелетов на полу. Наоборот, обстановка весьма уютная: пара удобных кроватей, большое окно — и приличных размеров стол, на котором стояла какая-то утварь непривычного стиля, что-то среднее между абстрактным модернизмом и древним антиквариатом.

Стены, пол и потолок комнаты из того же материала, что и коридор, поэтому помещение заполняло приятное голубоватое свечение. Интерьер удачно (на мой взгляд) дополнял мягкий ковёр на полу, цвета морской волны, в форме большой рыбы, раскинувшей плавники.

А может, это и не камера вовсе? Может, меня так в гости пригласили?

Больше всего меня смущало окно — огромное круглое отверстие в противоположной стене, заделанное материалом, которое стеклом я бы не назвал, потому что он сверкал и переливался, как бриллиант. Я, правда, никогда бриллиантов не видел, но, думаю, переливаются они именно так. И никаких решёток!! В общем, у меня сложилось впечатление, что я попал в каюту Наутилуса, не хватало проплывающих за окном рыбок.

Но далеко не это явилось самым поразительным. Больше всего моё внимание привлёк мой сосед (по камере?), который всё то время, что я стоял и озирался с выпученными глазами, мирно лежал на кровати и с явным интересом изучал мою скромную персону. (Как я понял, больше всего его привлекало лицо Шута на моей футболке.)

Парень чуть постарше меня, на вид лет 19–20, не больше. Высокого роста и спортивного телосложения. ОЧЕНЬ спортивного телосложения. При всём том, что я два раза в неделю хожу в спортзал и занимаюсь на тренажёрах, и кое-какая мускулатура у меня тоже имелась, я, если честно, позавидовал незнакомцу.

Под лёгкой цветной рубашкой у него проступали рельефы мускулов, которые свидетельствовали о выдающейся силе их обладателя. Плюс широкие плечи и длинные ноги. Одним словом, полный комплект, чтобы кадрить девчонок. Однако стиль одежды парня никак не увязывался с телосложением: напоминал тех, кого в нашем мире называют «растаманами» — свободные широкие штаны, свободная лёгкая рубашка цветом всей палитры красок. Картину дополняла причёска: длинные чёрные тоненькие тугие косички, стянутые в хвост.

А ещё у него была борода, вернее, бородка — три тонких линии, очерчивающие подбородок, которые дальше переходили в тугую косичку «а ля Хоттабыч». Этакий сплав Шварценеггера и Боба Марли, что, наверное, ещё долго могло бы удивлять меня, если бы не одно обстоятельство, которому я удивился гораздо больше: его кожа была красного цвета!

Не такого красного, как у американских индейцев на картинках, нет: тёмно-красного (как очень спелый томат). И все открытые части тела, в том числе и лицо, покрыты татуировками, которые, может, и были чёрными, но на красном фоне смотрелись тёмно-синими. Татуировки — тонкие линии, переплетаясь между собой, образовывали сложный и красивый рисунок, чем-то напоминающий арабские узоры.

Я бы с удовольствием поглазел на него поближе и повнимательней, но подумал, что, по меньшей мере, это невежливо.

Окончательную принадлежность незнакомца к «миру фэнтези» определяли глаза. Большие, миндалевидные, ярко-жёлтого, чуть ли не золотого цвета, и будто бы светились изнутри, как маленькие фонарики, отчего у меня по спине мурашки побежали.

Я в нерешительности топтался около двери и тупо пялился на сокамерника (как же непривычно это звучит!). Он, в свою очередь, по-хозяйски закинув руки за голову, так же детально изучал меня.

Ну что во мне интересного? Ведь я до безобразия обычен: молодой парень шестнадцати лет, с длинными светлыми волосами (свалявшимися и спутавшимися после всех приключений), высокий и худощавый. Ну, ничего интересного! Почти всё свободное время провожу за компом или за книжками. На улице бываю очень редко. Хотя последнее время я начал вести здоровый образ жизни, ну… в смысле от дома и до троллейбусной остановки хожу пешком, да и лифтом почти не пользуюсь (потому что недавно эта зараза отключилась, а лифтёрам слишком мало платят, чтобы они ещё и ремонтом занимались).

В общем и целом я очень положительный молодой человек (может даже чересчур положительный): не пью, не курю, не принимаю наркотики и допоздна задерживаюсь только в интернете.

Мои размышления прервал сосед, который, покончив с молчаливым созерцанием, решил установить со мной вербальный контакт. И этот туда же! Блин, они что здесь, все полиглоты? Сначала старичок, теперь этот красный!

Растаман явно пытался заговорить со мной на разных языках, а я, всеми доступными средствами, в том числе и жестами, пытался объяснить, что ничего не понимаю.

После нескольких безнадёжных попыток он совсем растерялся и всерьёз задумался, видимо, изобретая новые способы и варианты общения. Не-е-е-е, парень, бесполезно! Можешь и не пытаться. Я и английский-то до конца выучить не могу, а ты тут распинаешься.

Я ещё чуть-чуть потоптался на месте и нерешительно двинулся к столу, потому что мне порядком надоело торчать в дверях, как бедному родственнику. Да и покушать бы не помешало. Хм… как странно: тарелки на столе есть, а еды на них нет. Или я чего-то недопонимаю?

Только я сел на стул, как передо мной, словно по волшебству, стали появляться всевозможные яства. Картинка сменялась настолько быстро, что я не успел понять сути происходящего, зато рефлексы сработали идеально, и я молниеносно отшатнулся, чуть не упав со стула, а мой сосед тихонько прыснул в кулак. Ага, смешно ему! Не каждый день видишь «стол-самобранку». А кстати, что это чудо техники (или чего это такое у них) нахимичило?

С трудом оттолкнувшись от стенки и приведя стул в нормальное положение, я стал с интересом изучать содержимое графинов и тарелок. Я, конечно, не против экзотической кухни, но не настолько же… Фиолетовые улитки (в лучшем случае), тушки небольших животных, увы, мне неизвестных, большие чёрные жуки, отдалённо напоминающие тараканов — лишь малый список претендентов на звание «самое невероятное блюдо дня». Эх, а кушать-то хочется!

Я осторожно попробовал блюдо, приготовленное из существа, похожего на большую крысу… Вкус, конечно, специфический, но ничего, есть можно. И через минуту, плюнув на осторожность и на приличие (решив, что если собачьи морды меня не прикончили, то теперь смысла травить точно нет), я уплетал за обе щеки. Кстати, всё оказалось съедобным и, что меня сильно удивило, вкусным.

Возможно, я и дальше бы продолжал пиршество, пытаясь попробовать всё, что стояло на чудо-столе, но желудок дошёл до отметки"максимум", и больше я не смог проглотить ни куска.

А, ну и ладно: раз кишка забита до отказа, можно и полежать, переварить полученные в изобилии калории, потратить их на заживление ран и синяков, возникших в результате маленького путешествия по каменным коридорам.

Я, как объевшийся питон, медленно сполз со стула, неторопливо добрался до кровати и в блаженстве растянулся во весь рост. Если здесь всегда так кормят, то я не против погостить немножко.

И только я расслабился и решил вздремнуть, как этот «Боб-Хоттабыч-Марли» вспомнил ещё один язык и решил в очередной раз завязать со мной беседу! Нет! Это уже ни в какие рамки не лезет! Надоели!! Поспать нормально не дают!!!

— Чего ты ко мне привязался? — заорал я — Ну не понимаю я, НЕ ПО-НИ-МА-Ю!!

Может, я потом и пожалею о том, что наорал на этого качка, но уже реально задолбали — то один, то другой.

Успокоившись, я искоса глянул на соседа, чтобы посмотреть на реакцию. Сначала его лицо выражало крайнее удивление, но потом резко просияло, словно он пришёл к некоему решению, которое, наконец, расставит все точки над «и».

Я подумал, что он опять начнёт болтать, и если бы он это сделал, я бы наверняка кинул в него чем-нибудь увесистым. Но он оказался благоразумнее, и в итоге обошлось без рукоприкладства, что для меня, безусловно, явилось более выгодным исходом.

Вместо этого он закрыл глаза, сел по-турецки и начал водить ладонью по воздуху, словно шаман какой-нибудь. Вверх, вниз, влево, вправо, опять вниз, наискосок, как будто пытался что-то нащупать.

Б-р-р, он бы ещё «Хари Кришну» спел.

Я решил не обращать на это внимания и тактично отвернулся. Мало ли у кого какие причуды…

Вторая попытка задремать снова оказалась неудачной. Никак не давала покоя мысль, что я нахожусь чёрт знает где, и чёрт знает кто сидит за моей спиной и занимается чёрт знает чем… И что мне теперь делать? Может, тоже руками поводить, так, за компанию?

Я перевернулся на спину, и понял, чего мне катастрофически не хватает. Эх, где-то ты сейчас, мой любимый эмпэтришничек…

Устроившись поудобней, я решил оторваться по полной и нарушил тишину своим фальшивым «музыкальным» криком (назвать"пением"это занятие у меня язык не поворачивается):

«А не спеть ли мне песню о любви-и-и-и? А не выдумать ли новый жанр? Попопсовей мотив и стихи-и-и-и, и всю жизнь получать гонорар!»

Я хоть и не очень умею, но люблю петь. Пение отвлекает и успокаивает. Не знаю, как вы, но я без музыки жить не могу. Иными словами, музыка помогает снимать стресс. А раз больше нечего слушать, буду слушать себя.

Поэтому когда я перебрал весь любимый репертуар «Чижа», то перешёл на «Арию», и в тот момент, когда старательно выводил:

«Возьми мою душу, возьми моё сердце!

Я так одинок в этот час, что хочу умере-е-е-е-е-ть»,

— боковым зрением заметил, что мой странный сосед давно закончил «гимнастические упражнения», и с интересом вслушивается в мои вопли. Глаза у него разгорелись, как фары автомобиля, и, как мне показалось, он слегка задрожал. Так я и не понял: то ли ему понравилось, то ли наоборот, но на всякий случай «громкость немного убавил».

С твёрдым намерением спеть что-нибудь повеселее, я затянул последнюю песню своего сегодняшнего концерта, как вдруг заметил слева лёгкое движение воздуха.

Возможно, я бы не обратил на это внимание, если бы не последовавшие за этим действия.

Резкая вспышка озарила комнату, и от яркого света, ударившего по глазам, пришлось зажмуриться.

Через несколько секунд, проморгавшись и на всякий случай прикрываясь рукой, я сумел разглядеть находящееся в центре помещения"нечто", которое светилось и переливалось разными цветами. Не знаю, как ещё это можно назвать, но мне на ум приходило одно слово: дыра. (Ещё пара таких фокусов — и у меня начнётся аллергия на всякого рода «дырявости»).

Учитывая недавний опыт, я решил отодвинуться подальше от «радуги», потому что неизвестно, куда может закинуть меня эта фиговина, а здесь, по крайней мере, кормят неплохо.

Пятно неподвижно зависло в воздухе, извергая из своих недр сноп разноцветных искр. Это продолжалось несколько секунд, после чего «портал» (в конечном счёте я остановился на «стандартном» термине) немного расширился, приобретя размеры хорошего компьютерного монитора, и комнату озарила ещё одна, не менее яркая, вспышка, сопровождаемая звуком, напоминающим всасывание пылесоса.

Не знаю, что в это время делал «Хоттабыч», но когда перед глазами перестали прыгать радужные пятна, я разглядел какой-то предмет у него в руках. Я был уверен, что чехарда со вспышками — его рук дело, и, как выяснилось позже, не ошибся.

В очередной раз силясь привести мысли в порядок и унять страшный звон в ушах, я попытался разглядеть таинственный предмет в руках татуированного красавца.

Каково же было моё удивление, когда я понял, что это такое. Без всякого сомнения — книга. Я, как заядлый поклонник Бредбери, мог ожидать всё, что угодно, но только не «Азбуку от А до Я». И вообще: откуда тут русская азбука? Меня сутки (или больше?) терзали какими угодно иностранными языками, но только не русским. А ведь мой сосед, похоже, собрался азбуку изучать! Может, он мне тоже литературку какую выдаст? Вы не подскажете, как пройти в библиотеку?

Остаток дня прошёл крайне непримечательно: я либо бесцельно бродил из угла в угол, периодически плотно перекусывая за столом-самобранкой, либо лежал на кровати, размышляя о смысле жизни и другой философской фигне.

Прежде всего меня занимал тот факт, что я вроде бы как не дома, а в «другом мире». Насколько он параллелен или перпендикулярен нашему, не столь важно. Наиболее актуален вопрос, как попасть назад, домой, на планету Земля, в Нижегородскую область?

Как у прилежного ученика математической школы, в моей голове начинала потихоньку складываться целая теория о путешествии между мирами, с выводами, аксиомами и теоремами. Единственной неувязкой оставалась азбука в руках соседа, который, казалось, полностью поглощён её содержимым, поскольку несколько часов просидел в одной позе, уткнувшись носом в книгу и перелистывая страницы… Нет, не носом, пальцами. Хорошо хоть не языком, который он время от времени высовывал — должно быть, от прилежания.

Ближе к вечеру (я подумал, поскольку свет за окном стал меркнуть, что приближается ночь, ну или что тут у них вместо неё?), когда я изнывал от скуки, камеру озарила ещё одна невероятно яркая вспышка света, после чего мой краснолицый брат стал счастливым обладателем словаря Ожегова. Да, подумаешь, фигня какая. У Гендальфа Ожегов вообще настольной книгой был, просто Толкиен об этом написать забыл.

По моим ощущениям прошло ещё несколько мучительных часов, прежде чем совсем стемнело. Кстати, с наступлением темноты сосед не бросил своего занятия, и я уже привык к стандартной операции: щелчок пальцами — вспышка света — звук пылесоса — новая книга. Я успел разглядеть «Грамматику русского языка» Розенталя и «словарь живого великорусского языка» Даля. Мерное перелистывание страниц убаюкивало, и я, наконец, уснул: усталость и стресс сделали своё дело.

Не знаю, сколько я проспал, но когда открыл глаза, за окном снова посветлело, а вся комната оказалась завалена книгами… на русском языке…