В интересах империи

Дмитрий Янковский, 2013

Далекое будущее. Зона интересов Империи… С орбиты планета Асур напоминала человеческий череп. Тиму Картеру, бывшему звездному десантнику, а ныне проверяющему комиссару могущественной Корпорации, это показалось зловещим предзнаменованием. И не напрасно! При посадке на планету орбитальный челнок потерпел крушение. Пилот погиб. А сам Картер выжил лишь чудом. Но это было только начало. С первых же шагов комиссар столкнулся с непонятными тайнами, окружавшими деятельность полномочных представителей Корпорации на Асуре. Чем тщательнее Картер распутывал узлы этих тайн, тем туже они затягивались. И каждый шаг комиссара становился смертельно опасным…

Глава 2

Офисный блок также не имел окон, как и другие здания базы. Он представлял собой мрачную многосекционную бронированную громаду на гидравлических опорах, но был возведен в три этажа, а не в один, как окружавшие его жилые модули. Входную дверь защищали квадраты керамической омагниченной брони, способной выдержать пяток попаданий из бластера среднего калибра. Причем накладки выглядели заметно новее металла под ними, а значит, приклеили их сравнительно недавно. Зачем? От кого? Ну и дела…

Тим все больше понимал, что стандартных вопросов к главе контингента уже, скорее всего, не будет. Куда важнее услышать, что он скажет о таких вот странностях, как защита от бластера на двери и странные вопросы от охранников на въезде. И не означает ли невозможность немедленной связи с ним как раз то, что он сейчас судорожно придумывает хоть сколько-нибудь вразумительные ответы?

Стоило Картеру остановиться у двери, как она отошла чуть в сторону, с шипением продувая пространство входного шлюза. Тим дождался, когда створка откроется полностью, после чего решительно шагнул внутрь. Шлюз снова закрылся, дневной свет больше не проникал внутрь, поэтому шершавые серые стены виднелись в холодном сиянии газовых трубок под потолком.

Но когда распахнулась основная дверь, мрачное ощущение тут же развеялось — в офисном помещении было светло, чисто и царил полный порядок, как в рубке имперского боевого крейсера. Судя по обилию дверей с мерцающими на них табличками и по коридору, убегающему дальше, управленческий аппарат контингента нельзя было назвать малочисленным.

В приемной, куда из шлюза попал Картер, стоял удобный диван для посетителей и стойка ресепшена, за которой удобно устроился молодой человек в униформе с большим лаково-черным беджем. На диване сидела женщина лет тридцати, тоже в стандартной синей униформе.

Только униформа сидела на ней куда более изящно, чем на остальных — брюки были не просто подогнаны по размеру, а туго обтягивали упругие бедра, выгодно подчеркивая все детали фигуры. Рукава куртки были закатаны на два оборота, обнажая идеально гладкую кожу запястий, а верхняя пуговица оставалась расстегнутой, наверняка вопреки уставу. Женщина увидела Картера и широко улыбнулась.

— Приветствую вас на этой адской планете! — весело сказала она. — Я — Марина, офицер по поручениям в штате полномочного представителя Корпорации.

— Комиссар Картер, — кивнув, представился Тим.

Глаза у офицера по поручениям были настолько чистого голубого цвета, что невольно притягивали взгляд. Кроме того, они были невероятно живыми, словно светились изнутри задором и неуемной энергией.

«Вот уж странность, так странность, — подумал бывший десантник. — Такой красотке можно моделью работать или актрисой. Но уж точно не на побегушках в контингенте дикой планеты».

Он поймал себя на том, что задержал взгляд на расстегнутой пуговице ее куртки, и поспешил отвести глаза. Но женщина это определенно успела заметить, но не выказала ни обиды, ни смущения. У Тима чуть чаще забилось сердце. Он слышал о довольно свободном отношении к сексу в отдаленных колониях, причем эта свобода даже стимулировалась рядом письменных распоряжений. Впрочем, нечему удивляться — при нахождении в состоянии постоянного стресса секс зачастую оказывается очень неплохим лекарством для обоих полов.

— Полномочного представителя нет на базе, поэтому мне поручили вас встретить и разместить, — сказала Марина, поднимаясь с дивана. — Вы были в скафандре при аварии модуля?

— Да, надел его по указанию оператора базы, — ответил Тим.

— Ну и отлично. Тогда полную дезинфекцию можно не проходить. Устали?

Вопрос был дурацкий, учитывая то, что Тим мог запросто погибнуть при аварии модуля. Неужели на Асуре подобные внештатные ситуации столь обыденны, что на них не очень-то обращают внимание? Да и к смерти тут отношение очень уж легкое. Даже на войне Картер с подобным не сталкивался. Шлеп, и кремация по всем правилам. Без эмоций и почестей.

— Не устал, а скорее чуть выведен из равновесия избытком событий. Понимаете? — Тим заглянул в небесно-голубые глаза Марины. — Вообще-то я был настроен сразу включиться в работу.

— Нет, к сожалению, такой возможности. — Женщина развела руками.

— Но я могу хотя бы осмотреть базу или побеседовать с кем-нибудь из работников контингента?

— Я вам рекомендую отдохнуть. — Улыбка Марины приобрела чуть более дежурный вид. — Если вы не против, я отведу вас в жилой сектор.

Это уже было давление. Откровенное. Причем, что странно, без отсылки к распоряжению полномочного представителя. И одного этого было вполне достаточно для отправки нуль-депеши прямиком Герману Груверу.

Выходов было два. Первый — проявить волю и начать качать права, пока не получится натолкнуться на какой-нибудь письменный приказ главы контингента, могущий стать уликой в парламентском суде. Второй — делать, как говорят и смотреть в оба, накапливая как можно больше информации.

Второй путь для выполнения миссии показался Картеру более эффективным. Но от прямого конфликта его остановило не только это, но и взгляд Марины. Несмотря на дежурную улыбку, ее глаза словно говорили: мол, пойдемте отсюда, обсудим все без посторонних глаз. Это могло дорогого стоить, и упускать возможность было нельзя.

Они вышли под открытое небо, и Марина первой направилась через лабиринт бронированных зданий. Оранжевое небо над головой выглядело очень уж непривычно, но еще более непривычными выглядели местные летающие животные. Большая часть из них была лишена крыльев, а представляла собой прозрачные, или же, наоборот, очень ярко окрашенные пузыри с легким биологическим газом, плывущие среди облаков за счет архимедовой силы.

— А хищники тут есть, кроме деревьев? — поинтересовался Картер.

— Вы летающих имеете в виду? — Марина проследила за его направленным вверх взглядом. — Да, их довольно много, и в отличие от медлительных пожирателей насекомых они все с крыльями. Приходилось видеть рисунки летающих ящеров с древней Земли? Вот, очень похоже. Правда, и на поверхности планеты хватает чудовищ. От микроскопических до огромных. Но вы не бойтесь, над нами полог.

— В смысле? — не сразу сообразил Тим.

— Ну, панцирный купол из электрического заряда. Днем его не видно, а ночью он слегка светится. Сто пятьдесят киловольт — не шутка. Плюс активное заграждение.

— Его я видел.

Меры защиты придавали смысл словам Марка насчет того, что тут есть чего бояться. Хотя это понятно было из отчетов об Асуре. Между тем Марина вышагивала спокойно и непринужденно, словно прогуливалась по бульвару земной столицы. Ботинки на толстой рифленой подошве совершенно не портили ее походку. Ступала она так грациозно и легко, словно на ней были вечерние туфли. Такая женщина на базе, где люди живут по году и дольше, могла запросто стать причиной конфликтов и психологических срывов.

Хотя не факт. С этими дикими колониями может оказаться все не так, как ожидаешь, поскольку нравы тут совсем не такие, как на Земле или в цивилизованных системах. В компетенцию глав таких контингентов входило создание поведенческих, в том числе и сексуальных, регламентов, значительно отличающихся от земных правил на этот счет. Тут и многоженство могло быть узаконено, и многомужество, и вообще черт-те что, лишь бы способствовало стабильному психологическому климату.

При прочтении материалов о колонии Асура ничего из ряда вон выходящего в глаза Тиму не бросилось, но он ведь ознакомился далеко не со всеми документами, которые были в его распоряжении. Уже понятно, что надо было уделить отчетам о планете больше внимания. Но Картер перед полетом был настолько уверен в формальности своей миссии, что ограничился самым общим обзором. Так что потихоньку надо было все выяснять.

Тима поразило безлюдье, царившее на базе. Фактически, кроме Марка с его ребятами, а также смуглолицего, самой Марины и парня на ресепшене, он не видел людей. Не было их и под открытым небом. Ни одного. Хотя это можно было объяснить рабочим временем. Мелькнула мысль поинтересоваться причиной, но, подумав, Картер решил воздержаться. Чем больше накопится странных фактов, тем проще их будет собрать в систему и сформулировать вопросы к главе контингента. Всего с десяток минут назад он спешил с ним встретиться, но теперь был рад, что возник тайм-аут, необходимый для осмысления.

Здания базы, по большей части неотличимые одно от другого, расходились от центра огражденной территории ровными радиальными рядами, а потому улицы, если их можно было так назвать, делались шире по мере удаления от офисного блока и торчащей неподалеку от него антенны.

Но местами общее однообразие нарушалось. Иногда среди одинаковых модулей попадались строения или немного другой конструкции, например, с узкими, как амбразуры, окнами, или другого размера. На каждой стене мерцали нанесенные голографическим спреем цифры, означающие сектор и здание.

Но в центре жилой зоны возвышалось здание больше других.

— Это нечто вроде кают-компании, — пояснила Марина, заметив интерес Картера. — Тут служащие контингента проводят свободное время, если им надоест сидеть вечерами в одиночестве. Фильмы, музыка, бар…

— Много на базе женщин? — полюбопытствовал Тим.

— Примерно десять процентов от общего числа служащих. На базе «А-3» поменьше, потому что там, в основном, лаборатории и рабочие зоны. Но заместитель полномочного представителя по кадрам считает, что полное отсутствие женщин хуже сказывается на коллективе, чем когда они есть примерно в таком соотношении. Так что и в сменных вахтах на базе «А-3» они есть.

— А сексуальные контакты внутри контингента разрешены? — напрямую спросил Тим.

— Да, приказом сто сорок три.

— Стабилизирует психологический климат?

Картер про себя решил, что надо обязательно ознакомиться с этим приказом и системой заведенных тут сексуальных ограничений и свобод. Это может сказать о здешних людях больше, чем многое другое.

— Вот мы и пришли. — Марина показала на стоящий рядом модуль с номером «восемь» на массивной двери шлюза. — Ключей у нас нет, дверь открывается сенсором, чтобы в случае угрозы любой человек мог воспользоваться любым помещением. Вам показать все или оставить в одиночестве?

Фраза прозвучала двусмысленно. Особенно с учетом пристального вопросительного взгляда, брошенного Мариной. В первый миг Картер себя одернул, решил, что красота женщины пробудила в нем ряд животных инстинктов, изменивших процесс восприятия реальности. И ему просто показалось, что Марина глянула как-то особо. Но, с другой стороны… Если это действительно намек, то Тим не был настроен на отказ. Кроме того, это хороший повод хоть что-то разузнать до беседы с полномочным представителем.

— Лучше покажите, — усмехнулся Тим, откровенно смерив взглядом фигуру женщины… — А то Асур — планета сложная.

На губах Марины мелькнула чуть заметная улыбка. Женщина тронула сенсор, дверь распахнулась, и Картер перешагнул порог вслед за провожатой.

— Комфорт тут у нас минимальный, — Она обвела рукой помещение. — Тут душевая, стол превращается в кровать для экономии места, кресла при необходимости трансформируются и убираются в стену. Тут стандартный медиа-центр. Программы как централизованные, так и из фильмотеки, она вот здесь. Все рассортировано по категориям: спорт, эротика, игровые фильмы, познавательные. В общем, на любой вкус и настроение. Чем занять время найдется.

— Я вообще-то сюда работать приехал, — с усмешкой произнес Тим.

— Ну и поработаете. Если сочтете нужным. На самом деле у нас тут такой строгий регламент, все настолько расписано и столь неукоснительно все выполняется, что проверка будет пустой тратой времени. Полномочный представитель был удивлен, когда узнал, что Корпорация направила сюда комиссара с проверкой.

— Вот как? — Картер не стал скрывать удивления. — А нарушение регламента связи — это не повод для проверки? А отсутствие результата по всем штатным научным программам? Не повод?

Он бы мог озвучить и еще целый ряд странностей, заставивших Германа Грувера прислать на планету своего человека, но не в компетенции Тима было рассказывать о них первому встречному.

— Я не уполномочена давать объяснения, — со вздохом ответила Марина. — Мне приказано разместить вас и сделать ожидание начальства комфортным.

— Ладно, хорошо. — Картер понял, что без нажима тут ни в чем не разобраться. — Не в плане допроса, а ради удовлетворения моего любопытства, как вы сами оцениваете работу научного контингента и его руководства?

— Вам интересно мое мнение?

— Безусловно. И у меня как раз есть полномочия задавать вопросы. Без обид.

— Я и не обижаюсь. Просто хочу сказать, что Рик Соло, глава контингента, очень много сделал для Корпорации. И о нем тут все очень хорошо отзываются. Вы сами, насколько я поняла, в Корпорации недавно. Так?

— Да, — Тим не стал отрицать очевидного.

— Вы просто не знаете истории контингента. Сейчас, у кого ни спросите, все скажут о Рике Соло только хорошее. В том числе и я. Поэтому результат вашей проверки очевиден без самой проверки. О чем я и говорю. Когда земное правительство передало Асур из государственного реестра под юрисдикцию Корпорации, тут дела шли неважно. Получалось ведь как? Приоритет на материальный ресурс планеты и на интеллектуальный, с ним связанный, оставался за государством, а все расходы по исследованиям и содержанию научного контингента взяла на себя Корпорация. Ей… Как бы точнее сказать… Рекомендовали так поступить.

— Я знаю. И что?

— Но ценности Асура к тому времени уже утратили былое значение, и сама планета вышла из категории «А».

— Естественно. — Картер сел в кресло. — Иначе этот ресурс не передали бы в частные руки. Вы садитесь. Или я отрываю вас от выполнения обязанностей?

— Нет. — Женщина опустилась в кресло напротив. — Вы сейчас и есть моя основная обязанность. Работа на Асуре уже не могла принести прибылей, сравнимых с затратами на эти работы. И Корпорация оказалась в затруднительном положении. Необходимость в ресурсах микробиологического терраформирования значительно снизилась после подписания антиэкспансионистской конвенции, а вся здешняя инфраструктура была рассчитана именно на их производство. И еще, будучи только заместителем главы научного контингента, именно Рик Соло выдвинул программу конверсии, которая сделала работу на Асуре выгодной для всех заинтересованных сторон.

— Поэтому и было принято решение о его назначении. — Картер кивнул, глядя в глаза Марины. — Хорошо. Это логично, оправданно и все такое. Но хотите, я честно скажу, почему я здесь?

— Да, конечно.

— Последнее время программа вашего шефа все чаще дает сбои. И отдача от вложений сильно уменьшилась. У руководства зародились некоторые сомнения, понимаете? Не использует ли Рик Соло свое служебное положение в собственных интересах, не черпает ли прибыль из стороннего источника. Вопреки, скажем так, интересам Корпорации. Вы считаете это невозможным. Я тоже, честно признаюсь. И вообще, лететь на дикую планету мне не хотелось. Но раз уж я здесь, то мне придется выполнить свою работу, и я буду очень рад, если подозрения руководства окажутся беспочвенными. И вы должны понять, что чем интенсивнее я возьмусь за дело, тем быстрее его закончу. Перестану и вас теребить, и сам с удовольствием выберусь с этой не вполне обустроенной планеты.

— Ну а мне поручено максимально вам в этом содействовать, — улыбнулась Марина, не выказав и тени иронии. — И сделать ваше пребывание на Асуре максимально приятным.

Эта фраза была произнесена Мариной уже во второй раз, почти без изменений. Но теперь женщина куда более выразительно посмотрела на Тима.

Бывший десантник невольно сглотнул. Воля волей, но взять под контроль физиологические рефлексы первого уровня не так-то просто. Марина его реакцию заметила, и взгляд задержала чуть дольше. Картер внутренне замешкался. Он никак не мог подобрать для себя подходящую к ситуации линию поведения.

Общество Марины, безусловно, было приятным, но столь откровенное заигрывание с ее стороны наводило на размышления. Нужно было действовать не абы как, не по велению основных инстинктов, а наиболее эффективно, в рамках поставленных шефом задач. Но что будет наиболее эффективным, предположить Картер пока не мог. Марина могла попросту устать от здешнего однообразия и захотеть контакта с новым мужчиной. В этом случае лучше у нее на поводу не идти, поскольку неизбежно возникнут какие-то отношения, способные, в теории, связать Тиму руки в плане выполнения возложенных на него обязанностей.

Однако поведение офицера по поручениям могло быть чистой воды провокацией — соблазнить проверяющего, а затем направить его усилия в непродуктивное русло. В этом случае на провокацию следовало поддаться, чтобы посмотреть, к чему это в конечном итоге приведет.

Организм Картера склонялся ко второму варианту, но мозг велел не спешить, осмотреться и принять решение в более спокойной обстановке, а не под прицелом бездонных голубых глаз. Сделав над собой усилие, Тим решил прислушаться к голосу разума. А если так, то Марину следовало выпроводить как можно скорее, но мягко, чтобы не сжигать за собой корабли.

Правда, очень уж хотелось получить ответ на один вопрос, а дать его могла либо Марина, либо полномочный представитель Корпорации. Так и подмывало выяснить смысл сцены, произошедшей на пропускном посту базы.

Интуиция подсказывала, что лучше выяснить это у Марины. Ибо у Рика Соло могло быть припасено очень естественное, но далекое от реальности объяснение. У женщины оно тоже могло иметься, но Картер прекрасно понимал, что с полномочным представителем не поспоришь, придется удовлетвориться его версией. А вот из Марины нет-нет да удастся что-нибудь вытянуть. Вот только если затеять такой разговор, а он может затянуться, то противостоять женским чарам, да еще после пятидневного перелета, может оказаться весьма затруднительно. И Картер решил с вопросом повременить.

— Ну что же… — сказал он, хлопнув себя ладонями по коленям. — Пора мне вас отпускать, хотя и не хочется совершенно. И у вас наверняка есть другие дела, и мне надо привести себя в порядок с дороги.

— Да, конечно, — не скрывая разочарования, улыбнулась Марина. — У меня, повторяю, дел нет никаких, кроме обеспечения вашего пребывания. Но если вам нужно побыть одному…

Улыбка у нее вышла грустной, но в этой грусти было свое неотразимое очарование.

— Вот вам местный коммуникатор. — Она достала из кармана черный браслет.

— С его помощью можно с вами связаться в любой момент? — Тим хитро прищурился.

— Да, конечно. — Улыбка Марины сразу сделалась веселее. — В медиаконтенте среди прочих фильмов найдете подробную инструкцию для гостей базы. Там и про функции коммуникатора будет.

Что-то в ее взгляде неуловимо изменилось. В нем появилась тень того же выражения, какое бывает в глазах собаки, когда она хочет позвать за собой хозяина и что-то ему показать. Картер чуть напрягся.

— До встречи, — сказала женщина, поднявшись из кресла. — Не буду вас больше стеснять. И почитайте инструкцию.

Картер проводил офицера, дождался, когда закроется створка шлюза, после чего вновь опустился в кресло и задумчиво помассировал лоб. Все же надо признать — интуиция Германа Грувера могла взять призовое место на галактическом конкурсе, если бы такой проводился. Не побывав на Асуре лично, он одним лишь дедуктивным методом пришел к ряду выводов, сформировавших цепь подозрений.

Для того же самого Тиму понадобилось совершить за пять дней семь подпространственных прыжков, потерпеть аварию при посадке, чудом остаться в живых, пообщаться со здешними спасателями, полежать в пыли под прицелом армейского излучателя на въезде, чуть не оказаться в постели с длинноногой красоткой, а потом еще поразмыслить над этим.

Зато теперь и у него уже не оставалось сомнений — на базе что-то нечисто. Что именно, пока рано строить предположения. Насколько оно опасно и противоречит интересам Империи, вообще тайна за семью печатями. Но одно уже было точно понятно — Грувер не зря загнал Тима на Асур. Не паранойя это, не гипертрофированная подозрительность, хотя и без нее не обошлось. Это все же расчет. Просто основан он по большей части на интуиции, которая для шефа никогда не была пустым словом. Как и везение.

А вот в задачу Тима теперь входило описать подозрения Грувера языком фактов и улик. Дело непривычное, несмотря на то что Картера успели в этом поднатаскать. Но одно дело — теория и тренировки, а совсем другое — первое самостоятельное задание. Конечно, Тим не относился к тем людям, которые мандражируют перед важным делом. Но все же ответственность, возложенная на него, и доверие шефа требовали не ударить лицом в грязь.

Забравшись в душевую кабину, Картер пытался понять, что означал взгляд Марины. Наиболее правдоподобным казалось, что она хотела или предупредить о чем-то, или отчего-то предостеречь. Но, похоже, открыто сделать этого не могла. Причина, скорее всего, состояла в том, что помещение оснащено камерами наблюдения. Для дикой планеты это нормально, тут безопасность превыше приватности. Но дело не в этом. Дело-то в том, что женщина наверняка хотела сообщить нечто важное, но так, чтобы начальство не узнало об этом. Или, по крайней мере, не было тому прямых улик.

Так-так… Неужели все настолько просто? Неужели в первые же часы удастся понять, что незаконного происходит в контингенте Асура? Было бы мило. Не хотелось тут ни одной лишней минуты задерживаться. Неужели Марина сама все разнюхала? Тогда, в ожидании прилета проверяющего, она могла заранее подготовить некое замаскированное послание, а потом прозрачно намекнуть, где его отыскать.

То, что взгляд содержал намек именно на это, а не на что-то другое, у Тима сомнений становилось все меньше. Потому что даже для самой дикой планеты нехарактерно, чтобы женщина стремилась отдаться мужчине, которого знает с десяток минут. Значит, то, что выглядело как попытка соблазнения, было чем-то иным. Другое для женщин все же нехарактерно, если Марина не является нимфоманкой, конечно. Но с такими отклонениями в контингент бы не взяли.

Кстати, о чем они говорили, когда женщина бросила столь откровенный взгляд? О коммуникаторе… Точнее, об инструкции к нему, находящейся в базе фильмов. Странно вообще-то. На взгляд Картера, место для тайника не самое лучшее. Ведь если камера наблюдения непрерывно активна, то оператор, просматривающий запись, может увидеть момент закладки послания.

Тим представил картинку на мониторе: девушка заходит в предназначенное комиссару помещение и зачем-то роется в базе, содержащей видеозаписи. Подозрительно? Наверняка. Достаточно потом перебрать кристаллы памяти, чтобы обнаружить послание.

Хотя… Надо учитывать, что Марина — женщина. А женщины по природе своей оснащены другим, чем мужской, логическим аппаратом.

Выбравшись из душа и обмотав бедра поглощающим влагу полотенцем, Тим осмотрел ящик с кристаллами, но ничего не нашел такого, что могло хоть как-то смахивать на послание. Ошибка. Может, вообще Картер выдает желаемое за действительное и никакого послания нет?

А может, оно содержится в самой инструкции для гостей? Вариант маловероятный, вряд ли у Марины есть доступ к монтажному и записывающему оборудованию. Да и сомнительно, что оно вообще есть на базе. Полевое оборудование для записи на пластины обязано тут быть, массивы данных от камер наблюдения тоже имеются. Но профессиональным системам для записи на бытовые кристаллы тут делать решительно нечего. Весь контент привозят сюда редкие транспортники, это и фильмов касается, и внутренних видеоинструкций, произведенных самой Корпорацией.

Однако, несмотря на низкую вероятность положительного результата, Тим все же взял кристалл с инструкцией и утопил его в паз медиацентра. Ничего нового для Картера инструкция не содержала. Распорядок, регламент, необходимость ношения личного беджа… Ага, кстати, он в шкафу, вместе с положенной униформой.

Хорошо, конечно, но запись вполне фирменная, никаких изменений в нее, как и предполагалось, никто не вносил. Единственным интересным пунктом оказались внутренние приказы по базе. С ними Картер в конторе не успел ознакомиться, да и не стоило там время на это тратить, лучше тут просмотреть.

Тим открыл соответствующий пункт меню, пробежал беглым взглядом по номерам приказов и их названиям. Приказы как приказы… О регламенте перемещений за пределом периметра, об обязательной дезактивации, о мерах при нападении на объект… О, как… Значит, монстры из леса нападают периодически. Интересно, насколько часто?

Ого! А это что за дикость? Приказ об обязательном приветствии. Картер удивленно вздернул брови. Приказ оказался коротким и обязывал всех сотрудников приветствовать друг друга и отвечать на приветствие других, даже если встреча с одним и тем же человеком происходит по нескольку раз в день. Нет, ну точно чушь какая-то. Ладно, разберемся.

А вот миленький приказ номер сто сорок три «О регламенте сексуальных контактов между сотрудниками и гостями базы». Приказ тоже вполне стандартный. На всех объектах, как государственных, так и коммерческих, сексуальные контакты служащих так или иначе регламентировались. Где-то они были полностью запрещены, где-то были запрещены только однополые контакты или только разнополые, на большинстве объектов запрещались сексуальные связи между начальниками и подчиненными, но для частных фирм вроде Корпорации данное ограничение не являлось обязательным.

И вдруг Картер наткнулся на строчку, которая заставила его призадуматься. Она содержала контрактное обязательство Корпорации не вести запись камерами наблюдения половых и мастурбаторных актов сотрудников, совершаемых ими в жилых помещениях.

Картер погасил монитор и откинулся на спинку кресла. Да уж… Женская логика действительно от мужской отличается. Сильно. И порой она побуждает к действиям, не менее эффективным, чем совершаемые мужчинами.

Тим искал прямое послание. Думал текст какой-то найти или изображение. А зачем же Марине было оставлять столь явную улику, если проще и надежнее передать послание устно в то время, когда камеры наблюдения гарантированно отключатся? Ведь контракт является штукой очень серьезной, особенно в юридическом поле Империи, а потому нарушать его не станет никто. Себе дороже. Так что камеры наблюдения, по всей видимости, оснащены программой распознавания, которая заставляет их выключаться и прекращать запись, зафиксировав определенное поведение людей.

И ведь это многое объясняет! По крайней мере, поведение Марины из странного превращается в таинственное. В интригующее, скорее. Она попросту хотела что-то сообщить проверяющему, отключив камеры наблюдения столь экзотическим образом. Впрямую она сказать об этом не имела возможности, ясное дело, а Тим намека тоже понять не мог, не обладая соответствующей информацией.

Скорее всего, женщина рассчитывала на банальный мужской рефлекс, она ожидала, что Картер сам пойдет на сексуальный контакт, когда симпатичная женщина на него в открытую намекает. Но Картер руководствовался в тот момент не инстинктом, а интересами Империи, ни больше ни меньше.

И вот тогда Марина решила подкинуть комиссару недостающую информацию, прекрасно понимая, что уж сто сорок третий приказ любой мужчина прочтет от первой буквы до последней. Просто из любопытства. И в этом она не ошиблась.

Таким образом, замаскировав диалог под интимное приключение, можно было получить немало интересной информации. Как той, которую хотела передать Марина, так и той, которую собирался выудить Тим.

Но все же бывший десантник поборол побуждение немедленно вызвать женщину для дачи показаний. Это могло показаться подозрительным. Сначала выпроводил красотку, затем, после просмотра приказов, решил претворить один из них в жизнь. Вот чего тут точно нельзя делать, так это вызывать подозрений. Иначе выполнение миссии окажется под угрозой. Осторожным теперь надо быть, поскольку если Рик Соло в чем-то замешан, то будет придерживать часть информации. Это нормальная мотивация. Любой нарушитель предпочтет скрыть то, от чего рыльце в пуху. А уж если проколется в присутствии комиссара, то может и запаниковать. А паника зачастую побуждает людей к необдуманным действиям. Так и до покушения недалеко. В здешних условиях замаскировать его под несчастный случай проще простого. Раз, и дело готово.

Хотя, если уж быть дотошным, покушение в планы руководства контингента едва ли входило. Ну очень уж оно невыгодно. Стоит Картеру погибнуть или пропасть по воле обстоятельств или по собственной нерасторопности, как контора встанет на уши и начнет тут операцию в совершенно иных масштабах.

Куда проще и безопаснее создать, по мере возможности, некую иллюзию реальности для проверяющего. Пустить, что называется, пыль в глаза. Убедить, что все тут в рамках допустимого, с учетом местных условий, и счастливо отправить господина комиссара домой.

Именно поэтому спасательная операция была проведена по высшему классу. Никому тут не выгодна смерть проверяющего. В противном случае проще было сорвать спасение, чем организовывать покушение. Нет, определенно постараются пустить пыль в глаза.

Картер подозревал, что разобраться с обстоятельствами в этом облаке пыли будет не просто. Часть странностей, безусловно, имеет отношение к сложным условиям на планете. Другая часть будет звеньями в цепи подозрений Грувера.

Поэтому необходимо не только и не столько собрать информацию. Куда важнее отделить зерна от плевел. Хотя формально можно было просто гнать данные в контору по каналу связи, а там аналитики и сами разберутся. Но этот путь, во-первых, не делал чести Тиму, а во-вторых, фильтровать информацию намного эффективнее тут, в среде, с учетом очевидности местных условий.

Подумав о передаче данных в контору, Картер решил не спешить с вызовом офицера по поручениям, а заняться насущными делами. В первую очередь было необходимо установить канал прямой шифрованной связи с конторой. Дело в том, что отправлять истинные отчеты для Грувера с передающего центра базы Картер не мог. И не имел права из соображений секретности.

Конечно, пользоваться передающим центром придется, чтобы не вызывать подозрений, но оттуда будут отправляться только липовые отчеты от не менее липового комиссара Корпорации. Они тоже будут зашифрованы для отвода глаз, но настоящие отчеты для шефа должны уходить с планеты другим путем.

Инженеры Грувера об этом позаботились, разработав ряд устройств, необходимых для выполнения возложенной на Картера миссии. Все эти штучки традиционно для конторы были выполнены в виде дисперсно-молекулярных нанометрических элементов, рассредоточенных внутри тела.

По большому счету это была просто пыль, но пыль с большим секретом. Ее можно было хранить где угодно, в зависимости от обстоятельств, но поскольку любому прибывшему на Асур грозила процедура дезинфекции, хранить дисперсную субстанцию приходилось внутри организма. А если точнее, то в кровеносной системе, откуда она никуда не денется ни при каких обстоятельствах.

Среди выданного Тиму джентльменского набора важнейшим устройством был именно антенный коммуникатор. С его помощью предполагалось установить и поддерживать прямой канал нуль-связи со штабом на Метрополии. Суть идеи была проста, как все гениальное. Сначала активировался вживленный за ухо микроконтроллер, реагирующий на биотоки мозга. По его команде молекулы устройства начинали проникать из кровеносной системы в подмышечные потовые железы, а оттуда на кожу. По мере вывода микрочастиц, в течение нескольких часов, под мышкой агента постепенно формировался антенный коммуникатор в виде крошечного управляемого робота-инсектоида.

Робот, даже в полностью активном состоянии, имел настолько скромные габариты, что возиться с маскировкой не было необходимости. Даже с учетом постоянно работающих камер. Хотя благодаря Марине отключить их в случае надобности не составит труда. Достаточно имитировать акт мастурбации. Но использовать этот метод без крайней необходимости не стоило по целому ряду причин.

Картер сбросил с бедер полотенце, открыл створку встроенного в стену шкафа и облачился в предназначенную ему коричневую униформу с беджем комиссара Корпорации. Выбрав из базы первый попавшийся, он включил медиацентр и вальяжно уселся в кресло. Примерно на пятой минуте просмотра Тим произнес про себя кодовую фразу, инициирующую управляющий чип за ухом. Он ничего не ощутил, но знал, что система работает безотказно и на нее можно положиться. Дальше оставалось лишь ждать.

Правда, для работы с антенным коммуникатором был необходим еще связующий модуль, точнее, устройство ввода информации с сенсорной клавиатурой для набора отчетов. Из соображений эргономики и удобства использования устройство не могло иметь очень уж скромные габариты, иначе работать на клавиатуре, создавая депеши, было бы до крайности сложно. Этот связующий модуль тоже следовало активировать тем же способом, что и первый. Беда лишь в том, что его придется как-то незаметно хранить. Но с этой проблемой Картер решил разобраться, когда она возникнет.

Чтобы не терять времени, Картер активировал и второе устройство, а сам задумался о том, что передать в первом отчете. Происходящее на экране медиацентра его мало интересовало, он пытался сложить случайности и странности первого дня на Асуре в хоть какое-то подобие логической цепи. Логика требовала объяснений замеченным здесь курьезам, но их пока не было.

Ну что, к примеру, могла означать сцена на пропускном пункте? Тиму приходило в голову лишь одно — ассоциация с неким паролем. Охранники задают вопрос, на него нужно тут же верно ответить. Но от кого может уберечь столь дурацкий пароль? И от кого на дикой планете вообще понадобилось беречься?

Опасность тут представляли, согласно имеющимся данным, только местные хищники, то есть флора и фауна. Ну и условия на планете, разумеется: ядовитый туман, сухие грозы, частые метеоритные дожди… Но от всего этого паролем, к сожалению, не укроешься.

Возможно, на планете есть и другие опасности, о которых за ее пределами никому не известно. Но тут уже неувязочка… В принципе, Асур неплохо изучен, и понятно, чего от него ожидать. Причем изучали планету еще до передачи ее под юрисдикцию Корпорации, а потому об искажении данных и речи идти не может.

Другое дело, что живой мир Асура очень изменчив. Флора и фауна постоянно мутируют, а количество изменений нередко рождает дополнительные качества. На этой дикой планете эволюционные процессы находятся в самой активной фазе, в год возникает не меньше десятка новых видов и примерно столько же навсегда вымирают.

Первичная слизь, протоплазма, еще не имеющая собственной формы, здесь повсюду. Похожая на ту, какая миллиарды лет назад зародилась в теплых океанах Земли. Но тут ей достаточно небольшого толчка, радиации, грозового разряда, падения метеорита, чтобы изменить структуру, начать усложнять ее. И происходит тут это непрерывно.

Биосфера словно кипит, и метеориты вносят в это бурление немалую лепту. Дело в том, что в системе звезды Асура изначально была не одна планета, а около десятка. И на каждой из них сформировались более или менее сложные формы жизни. Но довольно крупный планетоид, извне ворвавшийся в пределы звездной системы, дестабилизировал орбиты планет настолько, что через сотни тысяч лет между ними начались столкновения. И в плазменном огне этих коллизий выжил только Асур, окруженный миллионами мелких обломков. А на каждом обломке остатки жизни — уникальные аминокислоты, обрывки генных цепочек, вирусы, а иногда и микробы, замершие в анабиозе.

Каждое падение одного из этих далеко не стерильных камней производило в биосфере Асура такой же эффект, как новая порция реактива в колбе безумного химика. Мутации, хаос, рождение новых видов с последующим их стремительным развитием. Именно поэтому для биологов, генетиков, биохимиков и ученых смежных дисциплин Асур надолго стал кладезем открытий. Именно поэтому дикую планету не стали терраформировать. Именно поэтому сначала Империя, а затем Корпорация обеспечивали тут работу научного контингента.

Но даже очень далекому от науки человеку было ясно, что этот кладезь в любой момент может превратиться в ящик Пандоры. Пока обходилось. Но может так статься, что все же не обошлось. И новая опасность Асура вполне могла возникнуть недавно. Но тогда выходит, что Рик Соло, глава здешнего контингента, информацию о важных изменениях попросту утаил. А это уже серьезное преступление.

Однако в таком случае непонятно, на что полномочный представитель вообще рассчитывает. Ну, укрыл он информацию. Допустим, в корыстных целях. Но ведь шило в мешке не утаишь! Особенно в зоне интересов Империи. Она таких игр не прощает. Рано или поздно Корпорация либо контора прислала бы сюда наблюдателя. Пусть даже со штатной, плановой проверкой. Дерьмо непременно всплывет, таково его свойство. Так что сокрытие фактов, представляющих интерес для Империи, являлось шагом самоубийственным. Не менее эффективным способом умереть, чем поход в здешний лес голышом.

Вывод отсюда прост. Либо все странности как-то объяснимы и не имеют криминального подтекста или все же имеют, но господин Рик Соло припрятал в рукаве некий козырь. Теоретически второй вариант возможен, но практически… Очень сомнительно.

Империя уже очень давно представляет собой крепкий, отлаженный, высокоорганизованный механизм, выживший в многочисленных колониальных войнах. Противостоять ему не могут толком даже бунтующие колониальные союзы. А тут — один человек. Ну или, ладно, одна планета, если Соло выведал какой-то ее важный секрет. Это не сила в масштабах Империи.

Коммуникатор, выданный Мариной и брошенный Тимом на столик, неожиданно подал сигнал вызова. Картер приглушил звук медиацентра и бросил взгляд на браслет. Тот отследил движение зрачков и включился, ответив на вызов. После секундной паузы раздался голос Марины:

— Господин комиссар, — позвала она.

— Да, — ответил Тим. Затем добавил: — Рад вас слышать.

В принципе, говорить последнюю фразу было не обязательно, но Картер произнес ее вполне осознанно. Уже было ясно, что выведать обстановку на базе пока не у кого, кроме как у офицера по поручениям. Но Марина, судя по всему, не собиралась ничего говорить под пристальными взглядами глаз наблюдения. А способ отключить их только один — заняться сексом.

Но имитация секса для отключения системы наблюдения должна быть естественной, а не с бухты-барахты. Прежде чем создавать иллюзию интимного контакта, придется позаботиться о создании иллюзии хоть каких-то личных отношений. Тим пожалел, что отступил, и сразу не поддался физиологическому порыву. Сделай он шаг навстречу Марине, информация была бы уже в кармане, да и выглядело бы все до предела естественно. А так придется играть.

— И я рада, — тут же подыграла ему Марина. — Как вы? Устроились?

— Потихоньку, — с улыбкой кивнул Тим. — Принял душ, просмотрел инструкции…

В последнюю фразу он вложил интонацию как можно большей многозначительности.

— Все теперь более или менее понятно, — добавил он, давая понять Марине, что ее ставка на сообразительность собеседника не оказалась холостым выстрелом.

Про себя Картер мельком отметил, что на самом деле в поведении Марины, даже с учетом общей бредовости ситуации, есть странный момент. Женщины очень редко надеются на сообразительность мужчин, считая их во многом большими детьми. Тут же она не просто понадеялась, а сделала важную для нее ставку именно на этот, сомнительный с точки зрения женщин, фактор. Правда, когда дело касается секса, мужчины действуют не столько по велению разума, сколько по данному от природы наитию.

— Очень хорошо, что вы во всем разобрались, — не менее многозначительно ответила Марина. — А я хотела сообщить вам, что господин полномочный представитель задерживается на базе «А-3», и сегодня его не будет. Мы только что с ним связывались. Он передал вам тысячу извинений. Но ему необходимо там лично проконтролировать ход работы в лаборатории.

— Понятно, — кивнул Тим. — А может, я могу сам к нему выехать?

— Это входит в круг ваших полномочий, конечно, но я бы рекомендовала воздержаться от поездки. Завтра к обеду господин Рик Соло точно будет здесь. А вам, после пережитого при аварии, думаю, лучше отдохнуть и набраться сил для дальнейшей работы.

— Хорошо, принимается, — согласился Картер.

Он понимал, что сейчас Марина ничего не говорит просто так. И у нее, скорее всего, есть план, который она продумала за время ожидания визита комиссара на планету.

— Кстати, насчет подкрепления сил… У нас через полчаса обед по регламенту. Если хотите, могу вам составить компанию.

— Буду рад.

— Тогда я зайду к вам минут через пятнадцать. До встречи.

Марина отключилась. Тим надел браслет коммуникатора на запястье. Слева под мышкой ощущался небольшой зуд, это потовые железы выделяли разложенный на управляемые молекулы антенный коммуникатор. По плану он придет в полностью функциональное состояние примерно к восьми вечера, а клавиатурный модуль будет готов часам к десяти, тогда можно будет отправить первый отчет. Но вообще выйти на связь надо раньше, доложить о прилете и об успешно пережитой аварии. Для этого подойдет и стандартный нуль-канал, в этой информации нет ничего секретного. А Грувер, получив весточку, меньше будет волноваться. Надо беречь нервную систему начальства.

Причем набросать коротенькую нуль-депешу лучше как раз сейчас, чтобы до обеда закинуть ее по сети связистам передающей станции. Картер переключил медиацентр в режим текстового редактора. Проектор тут же высветил на столике активное изображение клавиатуры. Усевшись в кресло, Тим положил руку на изображение и придвинул виртуальную клавиатуру к себе. Так было удобнее.

Он уже собрался набрать первые буквы, когда услышал странный звук, доносящийся из шкафа. Это был тихий ритмичный шорох. Картер удивленно вздернул брови и поднялся из кресла. Прислушавшись, Тим понял, что звук исходит от его куртки, мирно висящей на положенном ей месте. Создавалось полное ощущение, будто в капюшон забрался мелкий зверек и бьется там, силясь отыскать выход. Картер шагнул к шкафу и осторожно ощупал капюшон. Не осталось никаких сомнений в том, что внутри копошится что-то живое.

Произойди такое на Земле, Тим просто вытряхнул бы из куртки того, кто в нее забрался, но на дикой планете даже крошечные существа представляли порой совсем не крошечную опасность. Хотя… Как кто-то мог забраться в капюшон? Аглер-то был в скафандре… Разве что непрошеный гость умудрился попасть в одежду раньше. Или на звездолете, или на челноке.

В принципе, мелкие грызуны не такая уж редкость на межзвездных кораблях, они частенько забираются в ниши с проводкой на терраформированных планетах… Как правило, это мутировавшие крысы и мыши. Но Асур не был терраформирован, поэтому ожидать тут можно было чего угодно. С другой стороны, без скафандра Картер со средой дикой планеты и не контактировал. Может, что-то уже в жилом модуле забралось, пока куртка в шкафу висела?

Подумав секунду, Тим все же вынул куртку из шкафа, и решительно вывернул капюшон. На пол шлепнулся неопрятный окровавленный комок плоти, из которого торчали обрывки тонких жил. Картер невольно отшатнулся, скорее от неожиданности, чем из опаски, но быстро понял, чем именно являлся лежащий на полу предмет. Он узнал в нем большой палец, отчлененный от человеческой кисти.

Но чей он и как мог попасть в капюшон, до Тима дошло не сразу. Лишь подумав немного, Картер сообразил, что палец мог принадлежать только бедняге пилоту, угостившему его пивом. Его ведь так размочалило, что фрагменты тела могли оказаться где угодно. Палец мог застрять под кольцом подшлемника на скафандре, а потом шлепнуться в капюшон после размыкания кольца при снятии костюма.

Все это было вполне объяснимо. Необъяснимо было другое. Полностью оторванный палец шевелился! Короткая мышца-сгибатель, которую медики называют flexor pollicis brevis, конвульсивно дергалась, пытаясь согнуть сустав.

Это было решительно невозможно, с какой стороны на это ни посмотри. Но тем не менее палец двигался. На полу, оторванный от руки, от кровеносной и нервной системы. Зрелище было не менее диким, чем восставшая из гробницы мумия, и настолько же невероятным.

Тим осторожно присел на корточки и убедился, что шевелится именно мышца, а не что-то инородное внутри нее. С близкого расстояния было отчетливо видно, как сокращается сама мышечная ткань, хотя по всем законам природы ей полагалось давно окоченеть. Картеру стало не по себе. Зрелище было настолько немыслимым, что поневоле пугало, как пугает все, в корне необъяснимое.

Тут же включилась фантазия, в голове промелькнула картинка: труп, лежащий на столе патологоанатома, начинает подергиваться, как в дешевых кинофильмах или в детских страшилках, какие ребята рассказывали по ночам в интернате после отбоя. Картер недолго жил в интернате, у его родителей попросту не было тогда денег на обучение, но и за год он наслушался подобных историй немало. И о планете мертвецов, и о повелительнице зомби, и о звездолетах-призраках, управляемых мертвыми экипажами. Вот только страшилки остались в далеком и не очень счастливом детстве, а дергающийся на полу мертвый палец каким-то непостижимым образом выскочил из них в реальность.

На миг Тим усомнился, что бодрствует. Ну, бывает такое. Сел в кресло, задремал незаметно, а потом не смог отличить сон от яви. Но это предположение Картер сразу отбросил, слишком уж реально все было вокруг. Все, за исключением самого факта происходящего.

Следующим предположением стали наркотические галлюцинации. Если на базе творятся темные делишки, то проверяющего в принципе могли отравить каким-нибудь галлюциногеном. Но это тоже сомнительно, ведь обычно наркотики вызывают не столь избирательные видения, а искажают реальность целиком. А розовых зверей Картер вокруг себя не наблюдал.

Тем ни менее раздавшийся сигнал коммуникатора заставил его вздрогнуть. Тим отшагнул от дергающегося пальца и ответил на вызов. Это была Марина.

— Я уже под дверью, — сообщила она.

— Подождите, я выйду, — ответил Тим, сглотнув застрявший в горле комок.

Он быстро вынул из бара стакан, зачерпнул им палец и поставил обратно, плотно прикрыв дверцу. С этим надо будет разобраться отдельно, а сейчас Марине о случившемся лучше не знать.

Картер глянул на стену, где в панели виднелись два крошечных объектива камеры наблюдения. Вряд ли оператор смотрит за помещением непрерывно… Хотя это не просто помещение, а комната, выделенная комиссару. Над ней могли установить и непрерывный контроль.

В любом случае произошедшее будет записано в массив данных, и его можно будет просмотреть в любое время. Выходит, как бы ни хотелось скрыть жутковатое открытие, сделать этого не получится.

А что если это каким-то образом связано со странностями, которые привлекли внимание шефа? В этом случае, конечно, Картеру выгоднее делать вид, что ни о чем подобном ему не известно. Кто знает, насколько Рик Соло ценит сохранение тайны и на что может пойти ради этого? Вот покушения хотелось бы точно избежать. Особенно на чужой территории.

Палец пилота, попавший в капюшон при аварии, это ведь чистая случайность. Такие вещи не может предусмотреть ни один, пусть самый великий стратег. А Рик Соло вряд ли был великим стратегом. Следовательно, он тем более все случайности просчитать неспособен. И он не очень обрадуется, узнав, что господину комиссару известно больше, чем хотелось бы до него донести. А это уже, в теории, угроза для его комиссарской жизни.

В принципе, если бы в комнату сейчас ввалились до зубов вооруженные охранники, Картер бы нисколько не удивился. С учетом того, что за жизнь и свободу бороться решительно нечем, кроме кулаков, мышц и выучки, ситуация была далеко не радужной.

Но секунды текли, а в комнату никто не врывался. Выждав пару минут, Тим чуть успокоился и решительно направился к выходу из жилого модуля. Миновав шлюз, он сощурился от яркого солнца Асура. У порога ожидала Марина.

— Простите за задержку, — с улыбкой произнес Картер.

Улыбка вышла не очень естественной, мышцы лица еще плохо слушались после пережитого потрясения.

— Вы что, призрака увидали? — шутливым тоном поинтересовалась Марина.

— Можно подумать, у вас тут призраки бродят целыми днями… — хмыкнув, сказал Тим.

— Нет, призраков у нас тут точно нет. — Женщина покачала головой, рассыпав по плечам роскошные волосы.

При этом она на миг зацепилась взглядом за взгляд собеседника, как бы сделав акцент значимости, не заметный для посторонних.

Из этого Тим понял две вещи. Во-первых, призраки тут вполне могут быть, но говорить о них с проверяющим не положено. А во-вторых, разговор, который так хотела, но не смогла завязать Марина при первой встрече, пойдет именно об этом.

Ситуация диковатая, чтобы не сказать больше. Только представить, комиссар Корпорации опрашивает свидетельницу по фактам посещения базы призраками и живыми мертвецами. Причем дознание происходит во время секса. Для маскировки. Кому расскажи, подумают, что нюхнул чего-то не того. Но это кому-нибудь, кроме шефа, разумеется. Шеф поверит с ходу, у него такой склад мышления. Недаром он занимает столь высокое положение в конторе. Однажды он сказал: «В нашей работе важно научиться заменять вопрос о возможности какого-либо события вопросом о его возможных причинах».

И еще Тим понял, что под открытым небом поговорить откровенно тоже не выйдет. Оно и понятно, ведь территория базы должна полностью просматриваться. На случай нападения, разумеется, а потому камеры тут понатыканы повсюду. Не скроешься. А раз есть камеры, то они снабжены и программой чтения по губам говорящих людей. Если же прикрывать рот для маскировки, то это уже и не маскировка вовсе, скорее повод для серьезного подозрения.

В общем, без секса, похоже, не обойтись. Только при его имитации отключатся камеры. Причем при достоверной имитации! Поскольку камеры реагируют, скорее всего, на изменение биотоков мозга при возбуждении, а значит, входить в это состояние придется всерьез. Но, к счастью, внешность Марины была не из тех, какую не захочется лицезреть в обнаженном виде. Скорее напротив. Да и на что только не пойдешь ради защиты интересов Империи!

— Где тут у вас обедают? — Картер поспешил сменить скользкую тему на нейтральную.

— В «кают-компании». — Женщина показала рукой на здание развлекательного центра. — На втором этаже руководящий состав, на первом рабочие.

— На базе столько народу, что есть смысл разграничивать? — удивился Тим. — По пути в жилой сектор мы же никого не видели.

— Все работают. Хотя народу немного, тут вы правы. Основной вахтенный состав сосредоточен на базе «А-3», а тут административные работники, в основном связисты, оперативная группа и штаб спасателей, взвод охраны, механики, водители, пилоты «статиков».

— А реактивная техника? — Картер удивленно поднял брови.

— Здесь нет. Тут только «статики», а посадочная площадка только на базе «А-3».

— Постойте… — Тим напрягся. — Значит, мой челнок туда и должен был сесть? Если бы не авария?

— Конечно! — кивнула Марина. — Потому полномочный представитель туда и отправился, вас встретить. А тут такая непредвиденная ситуация с вашей аварией. Ну и доставили вас куда было ближе.

— Да, конечно… — Картера этот ответ только еще больше напряг. — Расстояние между базами было не столь велико, чтобы была существенная разница, куда везти проверяющего.

— Тут ведь у нас «ближе» нельзя понимать буквально, — поспешила разъяснить Марина. — Мы тут стараемся в зону тумана не опускаться, а по навигации от места вашего падения на базу «А-3» прямого пути не было, только через нас.

Это было вполне правдоподобным объяснением, но Марина, пользуясь едва заметными интонационными акцентами, которые не может распознать программа чтения по губам, как бы давала понять, что лжет напропалую.

Дело явно было куда более запущенным, чем можно было подумать вначале. Да и не только вначале. С каждой сказанной фразой оно выглядело все более запущенно. У Картера даже возникла мысль пригласить Марину в модуль, имитировать сексуальный контакт и допросить ее сразу, вместо обеда. Но это было бы слишком уж подозрительно.

И тут Тима словно молния ударила. Он понял, что Марина не просто хочет утаить от начальства свою лояльность к проверяющему и то, что собирается передать ему некую информацию при выключенных камерах. Нет, она боялась не подозрений! Она боялась за свою жизнь. И в глазах женщины Картер прочел не страх возможного увольнения или трений с начальством, а страх смерти.

Вот это уже было серьезно. Это говорило уже не о том, что на Асуре допущен ряд нарушений административного характера. За утечку информации о таких делишках не убивают. Убивают за попытку доноса о преступлениях. Причем не о преступлениях против Корпорации, а о преступлениях против Империи.

Выходило, что подозрения шефа в самую точку. И шкура самого Картера, получалось, находится в непосредственной опасности. А это уже совершенно другие рамки деятельности. И если Тиму не показалось, если все действительно так, то впору захватывать передающий центр для отправки сигнала бедствия и вызова имперского боевого десанта.

Правда, у Картера были серьезные сомнения в возможности такого захвата. Одни охранники в экзоскелетах на въезде стоили пары десятков бойцов без оружия и брони. И если тут у полномочного представителя рыльце в пуху, то передающий центр тоже под охраной.

Быстро пораскинув умом, Тим решил, что лучшим выходом будет не выдать себя. Надо опросить Марину при выключенных камерах, дождаться сборки антенного коммуникатора и передать незаметную для связистов депешу в контору. А потом изображать из себя глуповатого проверяющего, а еще лучше любителя выпить в ущерб работе. И не стараться что-то разнюхать до прибытия подкрепления.

Решив действовать именно так, Картер чуть расслабился и произнес:

— Да я, собственно, и не спешу. Если у главы контингента есть дела на базе «А-3», не в моих интересах его от них отрывать. Приедет, тогда и побеседуем. Надеюсь, вы не шутили, что одной из ваших служебных обязанностей является сделать мое пребывание на планете максимально комфортным?

— Не шутила, — улыбнулась Марина. — Причем эту обязанность я выполню с удовольствием.

Она снова глянула на Тима с явным сексуальным намеком, который будет заметен и операторам камер наблюдения. Было ясно, что таким образом она обеспечивает алиби для отключения камер, не противореча инструкциям, данным главой контингента. Выходит, сам полномочный представитель приказал ей совратить проверяющего и как можно дольше занять его чем-то, кроме проверки. К счастью, это не противоречило теперь и планам Картера.

Он понял, что с этой минуты между ним и Риком Соло началось нечто вроде никому не заметной партии в покер, где важно просчитать не только карты, но и соперника. А еще для обеих сторон просто жизненно необходимо скрывать истинные мотивации и истинное положение дел.

— Тогда бы я предпочел пообедать не в кают-компании, а у себя, — Тим пошел ва-банк. — В вашем обществе, разумеется. Это возможно?

— Ой, это столько возни! — Марина взглядом дала понять, что возражать ей не стоит. — Куда проще пообедать там, а потом продолжить у вас с коктейлями. Я умею смешивать «М-12». Пробовали?

— Нет. — Картер изобразил заинтересованность. — Даже не слышал.

— На Земле его редко делают. А называется коктейль по маркеру одного из местных эндемических растений, вызывающего ощущение эйфории.

— Ну отлично, — Тим принял правила игры. — Тогда на обед!

— Да. Только не забывайте со всеми здороваться, — напомнила женщина.

— Приказ сто двадцать шесть, — вспомнил Тим. — Об обязательном приветствии.

— Верно, — кивнула Марина. — Он может показаться странным, но причина его необходимости очень проста. Понимаете, на диких планетах люди находятся в состоянии постоянного стресса. Причем Асур даже среди диких планет не сахар. Из-за этого люди склонны как бы дичать. Они меньше общаются, начинают проявлять склонность к затворничеству в свободное время. И вот наш главный психолог нашел решение. Обязательное приветствие. При всей простоте подхода это работает. Люди вынуждены друг друга окликать, отвечать друг другу. И хотя эта коммуникация вроде бы и насильственная, но знаете, как улыбаться, когда настроение хуже некуда. Сначала через силу улыбаешься, а потом вроде лучше становится.

— Обратная связь, — подыграл женщине Тим.

— Вот именно. Вынужденные общаться таким образом, по приказу, люди действительно меньше замыкаются.

Картер был уверен, что это объяснение заранее выдумано полномочным представителем или его людьми. Поскольку приказ настолько из ряда вон выходящий, что проверяющий неизбежно обратил бы на него внимание и задал бы вопрос офицеру по поручениям. А значит, ответ у Марины должен был быть заготовлен.

Но, кроме этого, Тим сделал и еще один вывод. Приказ нельзя было отменить, он должен действовать, даже с риском вызвать подозрения у комиссара. Иначе бы его отменили, и не надо было бы выдумывать объяснений. Но руководство на это не пошло. Почему? Выходило, что полномочный представитель не только вынужден был этот приказ издать, но еще не имел возможности его отменить. Диковато. Неужели, если люди перестанут здороваться друг с другом при каждой встрече, может произойти что-то ужасное? Бред. Дурной сон. В это трудно было поверить, но другого объяснения Картер не находил. Озвученная Мариной версия не могла быть правдой хотя бы потому, что существовала совершенно бредовая проверка на въезде. И скорее всего, ей комиссар подвергся как раз по чьей-то ошибке. Скорее всего, по ошибке Марка.

Конечно, о проверке можно было спросить в лоб, раз уж она имела место быть. И Картер наверняка так и поступил бы, все же рискнул бы подергать удачу за усы, но не в сложившейся ситуации. Потому что таким лобовым вопросом, ответ на который мог и не быть придуман заранее, он подставлял Марину. Ведь выкручиваться ей. И расплачиваться тоже ей. А ведь пока женщина была единственным свидетелем, желающим дать показания. Так что лучше спокойно дождаться возможности опросить ее при выключенных камерах. А пока пойти на обед, понять, для чего Марина его туда потащила.

В любом случае Тим уже всерьез подозревал, что фрагмент мертвого тела, дергающийся на полу, вопрос про количество пальцев на руке человека и приказ об обязательном приветствии имеют некую таинственную связь. Какую именно, он бы не взялся объяснить словами, тут логика была совершенно бессильна, а вот интуиция, напротив, оказывала добрую службу. И эта интуиция говорила, что связь есть. И именно такой подход, похоже, позволил Груверу связать еще менее значимые странности в подобие стройной, хотя и очень странной, самому ему непонятной картины.

Марина направилась прямиком к блоку кают-компании, как ее тут называли, Тим поспешил следом. Из жилых модулей выходили и другие сотрудники Корпорации, тоже не собираясь пропускать обед. Все непременно желали Картеру и Марине доброго дня, Тим отвечал, женщина тоже.

Картер заметил стоящего на перекрестке охранника в экзоскелете. Такого же, какие были на въезде. Ствол мощного крупнокалиберного излучателя плазмы он держал чуть опущенным, но не настолько, чтобы это можно было принять за отсутствие боевой готовности. Непрозрачное забрало его шлема, похожего чем-то на голову богомола, не давало рассмотреть лица, но по движениям головы было понятно, что боец не спускает внимательного взгляда с людей, направлявшихся на обед. Создавалось стойкое впечатление, что он пытается разглядеть среди них врага. Но на Картера, который как раз и являлся тут чужаком, он особого внимания не обратил.

Трудно было не заметить, что все встреченные сотрудники были мужчинами, тогда как женщин на базе должно было быть изрядное количество. Сотня на тысячу человек контингента, раз Марина озвучила цифру в десять процентов. И, судя по количеству жилых модулей, именно тысяча должна была быть расквартирована на этой базе. И по документам, вычитанным в конторе, именно столько служащих числилось тут в штатном расписании. Но видно на территории было намного меньше людей. По крайней мере, пока.

Ветер не усиливался и не стихал, дул стабильно и ровно, посвистывая в растяжках передающей мачты, а вот облака разбежались, очистив непривычное оранжевое небо, в котором ярко сияло маленькое, но злое солнце. Белый туман вокруг холма продолжал клубиться, иногда чуть вздымаясь, а иногда опадая, как грудь лохматого исполина, спящего крепким сном. Медленные пузыреобразные твари Асура продолжали висеть в небе, но появились и другие, о которых говорила Марина. Хищники. Крылатые и быстрые, действительно похожие на древних летающих ящеров. Они спокойно барражировали в небесах, лишь иногда хватая на лету пузырчатых пожирателей насекомых.

Ближе к блоку кают-компании, где народу стало больше, службу несли уже трое тяжеловооруженных охранников. У выхода с другого сектора Тим разглядел еще пятерых. Это было ненормально, с какой стороны ни посмотри. Ладно бы они прикрывали толпу от летающих хищников! Но, во-первых, как сказала Марина, базу защищал электростатический полог, а во-вторых, при обороне от хищников бойцы смотрели бы вверх, а не сканировали проходящих служащих.

Поскольку эта мера, непонятно против кого направленная, была очень уж заметной и яркой, комиссар просто обязан был спросить у Марины, зачем это нужно. Уж на такой вопрос у нее просто обязан был иметься заготовленный ответ.

— Подземные черви, — пояснила она, заметив колебания Тима. — Охранники выставлены на случай их появления. Эти твари хоть и меньше пустынных, но тоже могут наделать бед. К сожалению, электростатический полог внутри грунта не поставить, так что приходится по старинке отстреливать, когда вылезают.

Картер не понял, правду она говорит или нет. Никаких особых акцентов женщина на этот раз не сделала, так что все могло так и быть. Тем более что здоровенные хищные черви на Асуре действительно обитали и являлись серьезной опасностью, когда обе базы располагались не на холмах, а в южной пустыне.

Опытным взглядом десантника, привыкшего определять приблизительную численность противника, Картер оценил, что людей на обед собралось не больше двух сотен. Это было меньше четверти того, что он должен был тут увидеть. Не на это ли хотела обратить его внимание Марина? Возможно. Но лучше не спрашивать. Лучше играть роль не очень далекого человека, который мог и не сосчитать людей или не обратить внимания на их численность. Тем не менее было очевидно, что дела на базе куда серьезнее, чем ожидал Тим, и скорее всего предполагал Грувер. Вот вам и детская шалость со спичками…

Среди незнакомых людей Тим разглядел Марка, командира спасателей, и помахал ему. Марк ответил, широко улыбнувшись. Войдя в блок «кают-компании», спасатель занял место за одним из длинных столов на первом этаже, тогда как Марина повела Тима на второй. При этом размер нижнего зала позволял вместить всех, да еще бы огромная часть оказалась незанятой. Но нет. Зачем-то разделение сохранялось.

Картер в сопровождении Марины поднялся по широкой лестнице. В зале наверху было еще просторнее, народу было значительно меньше, не больше трех десятков, а столики стояли из расчета, что за ними будут сидеть по двое, не больше. Помещение напоминало ресторан, а невысокий подиум у стены и стойка бара напротив еще более усиливали впечатление.

Тим галантно выдвинул стул, чтобы женщине было удобнее сесть, а сам устроился напротив. Кроме двух приборов на столе уже стояли две тарелки с салатами. Затем официантки в белых передниках поверх униформы разнесли суп. Это были первые женщины, кроме Марины, которых увидел на базе Тим.

В супе, как и в салате, не было и намека на мясо. Вторые блюда оказались столь же вегетарианскими.

— Сегодня постный день? — Тим не удержался от вопроса.

Спросил совершенно без всякой задней мысли, на автомате, что называется, но тут же осекся. Марина глянула на него с таким укором, что он тут же умолк и решил тему не развивать. Она словно сказала взглядом, мол, нашел что опросить, а главное, где. Картер вздохнул и занялся десертом. Отсутствие мясных блюд его удивило, конечно, но еще больше удивила реакция женщины на вопрос.

Мясо, мясо… Тим пару раз произнес про себя это слово, но через миг запнулся и ощутил, как от накатившей тревоги у него холодеет спина. Он вспомнил про дергающийся на полу отрубленный палец. Мясо. Мертвое мясо, непонятно каким образом сохранившее жизнедеятельность. Мертвые тела, доставляемые на базу для последующей кремации… Расстрелянный челнок с трупом пилота внутри.

Тут уж фантазия расцвела буйным светом. В мозгу родилось и начало занимать позиции странное и жутковатое слово «зомби». А замеченные на Асуре странности начали складываться в совершенно безумную логическую картину. В нее вписывался даже дикий вопрос, заданный охранниками на въезде. И отсутствие мясных блюд в меню тоже вписывалось. И охранники с плазмометами по пути следования служащих. И приказ об обязательном приветствии.

Картер привык считать себя человеком с крепкой нервной системой, но ему чуть не стало дурно, когда он прокрутил все это в голове. Не на эту ли реакцию рассчитывала Марина, когда настаивала на походе в кают-компанию? Возможно. В любом случае у нее теперь уйдет куда меньше времени на перечисление фактов. А время допроса, к сожалению, будет ограничено. Ограничено примерной длиной нормального полового акта. Иначе подозрений не избежать.

Тиму уже не терпелось поскорее завершить трапезу, после чего можно будет вполне естественно пригласить Марину к себе. И начать там дознание по ею же установленным правилам.

Но воздух неожиданно разорвал звук сирены. Мощный, тугой, жутковатый, он возник на низких тонах, но с каждым мигом становился мощнее и выше, пока не завис на душераздирающей ноте.

— Это что? — спросил Картер, почувствовав, что окончательно выбит из колеи.

— Сигнал метеоритной угрозы, — без особых эмоций сообщила Марина. — Тут такое часто бывает. Вокруг Асура имеется достаточно развитая система обнаружения подобных опасностей, состоящая из нескольких сателлитных поясов. Но на спутниках невыгодно держать вооружение, нам бы тогда пришлось слишком часто обновлять боекомплект на орбите. Так что принимаем сигнал тревоги от орбитальных средств, а потом наносим удар отсюда, с планеты.

— Ракетами? — уточнил Тим.

— Да. Вычисляем траектории наиболее опасных объектов и пускаем термоядерные ракеты на перехват.

Нечто подобное можно было заподозрить, но все же наличие на Асуре термоядерного арсенала оказалось неожиданностью для Картера. Могло это как-то повлиять на здешнюю ситуацию или нет, пока Тим затруднялся ответить. Не хватало данных для оценки самой ситуации. Но само слово «термоядерный» казалось достаточно весомым, чтобы вызвать тревогу.

Сирена продолжала выть, но никто из обедающих не спешил в убежище. Все продолжали заниматься тем, чем занимались, но кто закончил есть, все равно не покидали своих мест. Это не ускользнуло от внимания Картера.

— После сигнала тревоги всем, кроме спасателей, запрещается выходить под открытое небо, — объяснила Марина. — Потому что для пуска ракет необходимо убрать электростатический полог.

— И что? — не сразу сообразил Тим, еще не вжившись в реалии дикой планеты.

— Хищники, — пояснила женщина. — Стоит открыть полог, сюда столько всего подтянется, что ни за чью жизнь нельзя будет поручиться.

— Зря пошли на обед. — Картер вздохнул. — Сидели бы сейчас в жилом блоке, беседовали…

Марина игриво сощурилась.

— Боитесь, что передумаю? — спросила она.

— Ну… А мы тут надолго застряли?

— Бывает по-разному. Смотря сколько нужно произвести пусков и с каким интервалом. Бывает, часа на четыре народ застревает, бывает, на сутки.

Ее ответ навел Картера на не очень-то утешительную мысль. Ведь если его тут с самого начала водили за нос, скрывая нечто, то руководству контингента нетрудно включить сирену без всякой на то причины. Они запросто могли объявить метеоритную тревогу и якобы вполне обоснованно удерживать комиссара в таком месте, где он точно не может провести никаких допросов незаметно для камер.

Из этого нетрудно было сделать вывод, что по поведению Марины, записанному камерами в жилом блоке Тима, глава контингента мог сообразить что к чему, что, заигрывая с проверяющим, женщина хотела попросту отключить камеры и передать информацию, утечки которой все тут хотели избежать. И если ее игра открыта, то в жилом блоке проверяющего сейчас спешно монтируют независимые следящие устройства, которые не отключаются по контрактным причинам.

Но в эту стройную, казалось бы, картину вписывался один весомый аргумент. Ведь скорее всего именно Рик Соло приказал Марине соблазнить комиссара. И он прекрасно понимал, что в случае успеха половой акт произойдет именно в жилом модуле. Соответственно, штатные камеры отключатся. Что ему мешало заранее установить независимые камеры в жилом модуле? Почему только сейчас додумались и пришлось тревогу объявлять?

Объяснить столь странное поведение местного начальства можно было лишь случайностью аварии челнока. Ведь на базе «А-2» нет посадочных площадок, следовательно, комиссар должен был прибыть на базу «А-3», и именно там его первоначально собирались разместить. Там и жилой модуль подготовили соответствующим образом.

Но авария спутала все планы. Возможно, независимые камеры попросту не успели установить в модуле, пришлось спешно придумывать план с Мариной, в лояльности которой, по всей видимости, начальство не сомневалось. Иначе Рик Соло привлек бы другую женщину для тех же целей. Чтобы она заняла комиссара на время, необходимое для принятия решений. Но что-то в поведении Марины их напрягло и заставило объявить тревогу.

Все это было вполне возможно. Но если так, то дело может оказаться еще серьезнее. Поскольку мало объявить тревогу, придется еще совершить несколько пусков ракет с термоядерными зарядами. А это дорого. Очень. И раз Соло готов пойти на такой шаг ради сокрытия информации, значит, информация того стоила. И добыть ее необходимо было как можно скорее.

Эта цепь рассуждений привела Тима к решению, неожиданному для него самого.

— Мы еще успеем добраться до жилого модуля! — он вскочил с места и потянул за собой Марину. — Пока полог не сняли, бегом добежим.

— Подождите! — Женщина попыталась освободить руку, но Тим держал крепко. — Это запрещено! Категорически.

Сидящие за столами люди оглядывались на них, но Картер уверенно направился к выходу, утягивая за собой Марину. Той приходилось переставлять ноги, чтобы не упасть.

Вой сирены начал стихать.

— Вы с ума сошли! — уже спокойнее произнесла Марина, когда они оказались под открытым небом. — Это серьезное нарушение!

— Лучше поспешим в жилой модуль, — посоветовал Тим, глянув на небо.

Разнообразных тварей над базой меньше не становилось. И вряд ли они упустят случай полакомиться человечиной, если уберут полог.

Держась за руки, Картер с Мариной со всех ног пустились через вновь опустевшую базу к нужному сектору. Но не успели они сделать и десятка шагов, как их окликнул знакомый насмешливый голос:

— Эй, вы что, сигнала тревоги не слышали?

Тим обернулся и увидел Марка в сопровождении двух офицеров, одетых в униформу летного состава.

— Мы в жилой модуль, — сообщил Тим. — Успеем.

— Экий вы быстрый, господин комиссар, — с явной иронией ответил Марк. — Вы не понимаете, что я за вашу жизнь отвечаю, пока не вернулся господин полномочный представитель? Давайте со мной. Оба.

В первую секунду Картер хотел воспротивиться. Но Марина сжала его руку, словно подавая знак не вступать в конфликт. Тим уже задумался, а есть ли у него хоть одна причина доверять самой женщине, не пудрит ли она ему мозг по заданию Рика Соло? Может, это вообще все спектакль? Включая странный вопрос на въезде и другие странности, весь смысл которых состоял в отвлечении внимания проверяющего от чего-то действительно важного.

На миг у Картера голова пошла кругом. Он понял, что достоверной информации у него ноль, что ничему из увиденного пока нельзя верить настолько, чтобы включить это в цепь логических заключений. А депешу придется отправлять в формате «что видел, о том пою», в надежде, что Грувер сам разберется. Но это потеря лица. Даже для стажера, которым являлся Тим.

Как бы там ни было, Марк, несмотря на шутливый тон, настроен был вполне решительно. А устраивать драку с ним и двумя летчиками посреди базы было не очень умно. Это означало как минимум раскрытие истинной роли Тима, того, что он не является проверяющим от Корпорации. А в худшем случае стычка могла иметь и более пагубные последствия. Выиграть же таким образом нельзя было вообще ничего.

Картер пожал плечами и послушно поплелся вслед за Марком и пилотами. Марина семенила рядом, продолжая держаться за руку.

— Я понимаю, господин комиссар, что у вас полномочия, — на ходу говорил Марк. — Но у меня тоже есть некоторые, особенно когда тревога объявлена. Так что придется вам остаться в ангаре под присмотром моих людей, пока все не кончится.

— Ладно, — с усмешкой согласился Тим. — Как раз будет время этих ваших людей допросить.

— А надо оно вам? — чуть напрягся Марк. — У всех работы невпроворот, а вы со своими допросами. До завтра не подождете? Вернется господин полномочный представитель, с него и начнете.

— Да я уж сам разберусь, с кого начать, — с нажимом ответил Картер.

Он посмотрел на Марину и поймал ее взгляд, адресованный Марку. Она, не имея возможности произнести нужные слова, таким безмолвным способом просила у командира спасателей помощи и поддержки. Вот только в чем?

— Ох, не хочется мне вас одного оставлять, — признался Марк, отвернувшись от Марины. — Наломаете вы тут дров. Тревога, люди заняты, а вы их уже вознамерились дергать попусту. Не хотите прокатиться, кстати?

Марина снова стиснула пальцы Тима, подавая знак. Только смысл этого знака остался загадкой. Удержать она его хотела от согласия или, наоборот, подтолкнуть к нему. Разбираться было некогда.

— И на чем кататься? — заинтересовался Картер.

— На дирижабле! — подмигнул Марк.

— Интересно…

— Ну, так милости просим, господин комиссар!

— Я бы тоже не прочь, — призналась Марина. — Хоть развеюсь. А то вернется господин полномочный представитель и снова нагрузит работой так, что не вздохнуть будет, не выдохнуть.

— Да пожалуйста! — весело ответил спасатель. — А полог-то уже сняли. Давайте ножками, ножками! Не ровен час, кто-нибудь из летунов спустится за легкой добычей.

Добрались до ангаров. Их было пять, и оказались они куда больше, чем Тим себе представлял. Ему много на чем приходилось летать, но вот на «статиках» ни разу. Каждый ангар был метров сто в длину и метров двадцать пять в ширину, при высоте явно более пятнадцати метров.

— Приехали, — сообщил Марк. — Давайте под крышу, а я организую вам легкие скафандры, без них в воздух подниматься нельзя.

Ангар имел двое ворот. Одни огромные — для вывода самого дирижабля, другие — для прохода людей и проезда обслуживающей техники. Через них все пятеро пробрались в ангар. Марк с пилотами тут же затерялся среди решетчатых ферм, а Тим с Мариной остались стоять в стороне, чтобы никому не мешать. Потому что работа кипела вовсю, как и положено по тревожному расписанию.

— А зачем дирижабли при метеоритной угрозе? — поинтересовался Картер.

— Как зачем? — искренне удивилась Марина. — Летунов отгонять. А то стоит полог открыть, они опускаются и мешают пуску ракет. Еще не хватало, чтобы по вине этих тварей нам термоядерная боеголовка на голову рухнула.

Этого действительно не хотелось. Тим умолк и начал наблюдать, как медленно раскрываются створки ангара, а низкие оранжевые тягачи выстраиваются у порогов в ряды, готовясь вытащить наружу огромную тушу небесного кита — дирижабля.

Картер слышал, что летательные аппараты легче воздуха, на жаргоне именуемые «статиками», активно использовали при освоении некоторых диких планет, и принцип их действия был ему вполне понятен. Как и преимущества перед реактивными крылатыми машинами тяжелее воздуха. Реактивные самолеты использовали там, где важны скорость и маневренность, но если требовалась практически неограниченная грузоподъемность и очень большая дальность автономного хода при минимальных затратах энергии, то дирижабли были незаменимы. В военных целях они не применялись, на отсталой планете, откуда Картер был родом, тем более, так что ему негде их было увидеть.

Он предполагал, разумеется, что аппараты, имеющие рабочую длину до двухсот метров, должны выглядеть грандиозно, но сколько бы знаний об этом ни было, первое знакомство с дирижаблями воочию способно поразить кого угодно.

Едва створки ангара полностью распахнулись, тягачи потянули за буксировочные фалы. Дирижабль начал медленно выходить под открытое небо. Он ничего не весил, но его инерционная масса, судя по всему, была просто огромной. Это видно было по фалам, натянутым чуть не до треска, и слышно по вою моторов напрягшихся тягачей.

Дирижабль был спроектирован по жесткой схеме, с полноценной оболочкой, глянцевой, словно панцирь невиданного насекомого. Солнце играло бликами на белоснежных пластинах его тончайшего, легкого, но прочного корпуса, созданного из молекулярных стереометрических композитов. Обычно спасатели предпочитали машины, окрашенные в яркие броские цвета, такие как красный, оранжевый или желтый. Но на Асуре, ввиду окраски растительности и колористики атмосферы, самым броским цветом был белый. Так что средства спасения здесь использовались вообще без окраски, за исключением алых зигзагов эмблемы и «крылышек» спасательной службы на борту.

Несмотря на колоссальные габариты, дирижабль продолжал увеличиваться. Он не только раздувался по мере выдвижения из ангара, но и раскладывался в длину. Каждое из полуколец его несущей оболочки было задвинуто одно под другое, а под действием растущего в газовых отсеках давления пластины расправлялись, все более удлиняя корпус.

Мощные бортовые компьютеры воздушного корабля контролировали объем и наполнение каждого из отсеков настолько точно, что дирижабль висел всего в десятке сантиметров над грунтом, не поднимаясь выше и не опускаясь до возникновения нежелательного трения. При этом балласт ему не был нужен, все управление по вертикали происходило за счет физического расширения или сжатия соответствующих полостей.

Картер смотрел на колоссальное судно, как завороженный. Он много повидал в жизни, но по большей части увиденное им трудно было назвать приятным. Здесь же воздушный корабль поражал красотой, совершенством формы, но главное — контрастом между его исполинским размером и невесомостью, поразительной легкостью, с которой он висел над землей без малейших усилий, как облако, на котором так хотелось прокатиться по небу в детстве. Тим на некоторое время позабыл о задании, о том, на какой сложной планете находится, о присутствии Марины, да и вообще обо всем на свете.

Вывел его из этого состояния вернувшийся Марк

— Внушительно? — с довольным видом поинтересовался он. — Я до сих пор привыкнуть не могу, хотя уже третий год на них летаю. Ладно. Скафандры погружены, так что милости просим на борт.

Дирижабль полностью вывели из ангара, теперь его огромная туша, сверкающая неестественной белизной под оранжевым небом, зависла в метре над грунтом. Тим поразился, что небесный исполин ни к чему не был привязан, не выбрасывал никаких якорных тросов и ни за что не цеплялся. Он просто висел, причем висел относительно земли неподвижно, чуть подрабатывая ходовыми турбинами, без видимых усилий противостоя набегающим порывам ветра. Двигателей у него было два, по одному с каждого борта, оба термические, закрытого типа. В рабочих полостях таких силовых установок бушевало нешуточное пламя, но оно не вырывалось наружу реактивной струей, а просто нагревало нагнетаемый насосами воздух. Расширяясь, он вырывался через дюзы, создавая необходимую тягу. В отличие от плазменно-реактивных, такие моторы почти не шумели, не плевались огнем и потребляли в разы меньше энергии.

— Давайте, господин комиссар, не стесняйтесь, — поторопил Марк.

Картер пригнулся, заглянул дирижаблю под брюхо. По центру виднелся распахнутый люк, еще несколько люков, по размеру гораздо больших, располагались по всей длине корпуса как спереди, так и сзади. Все они были задраены. Согнувшись в три погибели, Тим преодолел оставшееся расстояние и без труда забрался в ходовую рубку. Следом вскарабкалась Марина, за ней — Марк.

Рубка оказалась на удивление просторной, больше, чем капитанский мостик на любом транспортном звездолете. Экипаж, состоящий из капитана, пилота и штурмана, уже ожидал в креслах, расположенных дугой вдоль контрольной панели. На всех были надеты легкие скафандры с открытыми забралами шлемов, еще три скафандра неактивированными грудами лежали на палубе вдоль переборки.

— Добро пожаловать на борт, господин комиссар, — поприветствовал Тима капитан. — Здравствуйте, Марина. Вы тоже с нами?

— Прокачусь, пока есть возможность, — кивнула женщина. По примеру Марка Тим с Мариной облачились в скафандры.

— Задача обычная. — Командир спасателей встал возле капитанского кресла и активировал голографическое изображение карты, замерцавшее над контрольной панелью. — Тремя кораблями пройдем прямым курсом на юг, не теряя друг друга из виду. Боковой интервал километр, как всегда. Отсекаем всех летунов как можно дальше, пока не произведут первый ракетный пуск. Затем ложимся в дрейф и ждем второго.

— Сколько их всего будет? — спросил капитан.

— Ракетчики обещали уложиться в два, но с большим интервалом. В промежутке будут ставить полог, по всей видимости, но для нас разницы нет, нам все равно надо удерживать подходы к периметру с южного направления. Во время затишья с базы «А-3» поднимут реактивные самолеты — для контроля неба непосредственно над зоной пуска.

Картер ощутил легкую щекотку под мышкой, это антенный коммуникатор начал интегрироваться в первые слои корпуса.

— Когда расчетное возвращение? — как бы между прочим поинтересовался у Марка бывший десантник.

— Часам к семи должны управиться. А вы спешите куда-то, господин комиссар?

— Куда мне спешить? — Тим пожал плечами, насколько позволял материал скафандра. — Разве что к ужину.

— К ужину мы все молодцы… — пробурчал штурман. Вид у него был хмурый.

Убедившись, что дирижабли готовы к взлету, и проведя в эфире короткий инструктаж, капитан приказал пилоту начать подъем. Громаду едва заметно качнуло, а на обзорных экранах земля, туман и строения базы стали быстро проваливаться вниз. Картер ощутил небольшую, но заметную перегрузку, чуть большую, чем в лифте, когда он стартует с нижних этажей на верхние.

— Поехали… — с довольной улыбочкой прокомментировал Марк.

Главный ходовой монитор рубки в ширину имел почти полных три метра и был чуть изогнутым для удобного панорамного обзора. Он занимал все пространство над контрольными панелями пилота, штурмана и капитана. Разрешение его было настолько высоким, что глаз не замечал обмана, создавалось полное ощущение, что смотришь наружу через лобовое стекло. Кроме этого чуда новейших имперских инженерных разработок, пульт управления был оснащен еще шестью мониторами попроще, примерно как на стандартных транспортерах, а также несколькими активными голографическими проекторами для вывода навигационной информации и данных о текущем состоянии корабля.

— Эшелон крейсерский, скорость крейсерская, — сообщил штурман.

Дирижабль плыл теперь в километре над клубящимся белым туманом, из которого повсюду торчали лысые, ободранные от джунглей холмы. Слева и справа от флагмана чинно двигались еще два небесных исполина, без труда удерживая курс и интервал, несмотря на поддувающий с запада ветер. Их глянцево-белые оболочки отливали оранжевым — это отражалось на верхних пластинах диковинное небо Асура.

На этой высоте летающих тварей было куда больше, чем казалось при беглом взгляде с базы. Неудивительно, что они могли представлять реальную угрозу для ракетного пуска. И понятно было, что первыми за расчистку принимались именно «статики», а не реактивные эскадрильи. В такой гуще на реактивной скорости летать совершенно небезопасно.

Но Картер представления не имел, каким именно образом экипаж собирается расчищать небо. Не сетями же! Хотя было бы впору, столько трехглавок и летучих медуз висело в небе. Крылатые хищники вальяжно планировали среди этого изобилия пищи, иногда щелкая зубастыми клювами, чтобы поймать что-нибудь особо вкусненькое. Эти, в отличие от медлительных пожирателей насекомых, поделили небо на территории и старались не очень приближаться друг к другу.

— Активировать стрелковый комплекс! — приказал капитан. — Режим автоматический. Управление судном на автопилот. Смещение ноль, градус по ветру ноль, компенсация потока сто процентов, микшеры маневровых двигателей семьдесят процентов.

— Есть! — доложил пилот, проведя соответствующие манипуляции с сенсорами на панели.

— Стрелковый комплекс активен, — доложил штурман.

Огневая система воздушного судна состояла из двух спаренных скорострельных плазменных излучателей небольшого калибра. По одному орудию с каждого борта. Пушки могли перемещаться по всей длине корпуса на длинных пластинчатых рейлингах, что позволяло избежать мертвых зон в горизонтальной плоскости, неизбежных, учитывая габариты дирижабля, при фиксированном расположении огневых точек.

Наводящие камеры бластеров непрерывно вглядывались в окружающее пространство, отмечали цели и определяли степень их опасности по скорости, атакующим углам и трехмерным координатам. На основании этих данных огневые контроллеры самостоятельно принимали решение о порядке поражения воздушных мишеней, согласно сложным программам с зашитой в них тактикой ведения воздушного боя.

А целей вокруг было предостаточно. Надо было лишь сообщить системе допустимые значения в скоростях и курсах. Стоило штурману закончить с этим, орудия тут же открыли огонь короткими очередями по четыре заряда в серии. Картер шагнул ближе к мониторам, чтобы лучше рассмотреть детали развивающегося огневого контакта.

Яркие сужающиеся трассы позади разогнанных плазменных сгустков позволяли в полной мере оценить эффективность стрелкового комплекса. Уже в первые несколько секунд наиболее ретивых летунов разнесло в клочья прямыми попаданиями, по остальным били широким веером, стараясь не столько сработать на поражение, сколько распугать всех, кто способен был летать в зоне поражения. С этой задачей обе огневых точки справлялись превосходно. Другие дирижабли тоже непрерывно лупили из бортовых бластеров, постепенно формируя фронт отступающих тварей. Одни могли двигаться быстрее, другие не очень, но все, кроме хищников, начали отходить от базы на юг. Кто не мог набрать необходимой скорости, например трехглавки, те просто спешно опускались вниз и прятались в кронах плотоядных деревьев.

Но хищники повели себя кардинально иначе. Сообразив, что они атакованы огромными, по их мнению, существами, крылатые твари сгруппировались в несколько стай и сами бросились в атаку.

— Плохо! — нахмурился Марк. — Не пробили бы оболочку. А то были случаи…

— Стрелковый комплекс на ручной режим! — приказал капитан. — Попробуем отогнать стаю.

Штурман пробежал пальцами по сенсорам. Из боковой переборки в правой части рубки выдвинулся кубической формы фрагмент. Через секунду пластины, из которых он состоял, разошлись по швам, перевернулись, и куб стремительно трансформировался в огневой пульт с собственным монитором и голографическим проектором. Последним собралось кресло на дуговой штанге амортизатора. Амортизатор сдвинулся и опустился в положение, заданное при прошлом использовании.

— Есть ручной режим! — Штурман покинул свое место и пересел за огневой пульт.

— Можно мне? — неуверенно спросил Картер.

— А разберетесь, господин комиссар? — Марк хитро сощурился. — Тут у нас не крейсер, тут тонкая аппаратура для нежных гражданских рук.

Тим глянул на него, как бывалые десантники смотрят на только что прибывших из академии салаг.

— Позвольте, господин штурман, — сказал он, шагнув к огневому пульту. Штурман хмыкнул и освободил кресло.

Тим почувствовал себя хорошо. Конечно, хлипкий гражданский пульт, предназначенный для использования студентами и домохозяйками, — это совсем не то, что блок управления огнем на десантном транспортере, к примеру, но за неимением другого и этот радовал душу. От него, как и положено, пахло амортизаторным гелем, а кресло так и вовсе было вчистую содрано с армейских моделей. Оно было жестким, с короткой спинкой, минималистичным, но очень удобным.

Картер бегло оглядел приборы, выдвинул рукоять управления и взялся за нее, ощущая приятную шероховатость пористого хитина. Чувствительные перчатки скафандра очень точно передавали тактильные сигналы ладоням.

— Ну как? — спросил из-за спины Марк.

— Не думаю, что эта штука слишком сложно устроена, — с усмешкой ответил бывший десантник и активировал объемную сетку голографического прицела.

Сетка была ничего. Слащавая, конечно, как ликер для девочек, но зато с полуавтоматом упреждения по параллаксу, а это очень удобно, когда надо вести плотный огонь по десятку скоростных целей.

Для начала Картер пустил заряды по кружащей внизу стае веером, для острастки, заодно проверив реакцию горизонтальной и вертикальной педалей. Реакция оказалась на удивление адекватной. Стая заметалась и предпочла взять курс в более безопасное место. Правда, таких стай было несколько, и Тим принялся ими управлять, как пастух, используя вместо кнута трассы плазменных излучателей.

— Недурно… — отметил Марк. — Еще не видел, чтобы кто-то так управлялся.

— А по самим тварям пострелять можно? — поинтересовался Тим. — Или на меня напишут жалобу в комиссариат по экологии диких планет?

— Хотите сказать, что летунов можно сбить в ручном режиме? — Командир спасателей не потрудился скрыть ироничный тон. — При всем уважении, боюсь, меткости ни у кого не хватит.

Вместо ответа Картер крепче вжался в спинку кресла и тремя точными выстрелами сбил трех хищников одного за другим. Марк вздернул брови.

— Специалист… — уже без намека на иронию произнес он. — Только мелочь бить незачем. Чего бластеры насиловать попусту? Всех не перебьете, господин комиссар, а у нас крупных по бортам не счесть. На них лучше поупражняйтесь.

Тим не стал спорить, а принялся короткими очередями отгонять мелких летунов подальше от дирижабля. Крупные же хищники держались пока поодаль, видимо, знали, что такое бластеры. Но и эти летающие монстры иногда, видимо повинуясь охотничьим инстинктам, делали пробные боевые заходы на дирижабль. Они величественно парили в восходящих потоках, лишь иногда взмахивая крыльями или складывая их для набора скорости.

Не имея опыта пребывания на диких планетах, Картер никак не мог понять, представляют они опасность или же нет, надо по ним стрелять или лучше не выделываться.

— Не стоит напрягаться, господин комиссар. — Марк заметил тень неуверенности на лице проверяющего. — Нам надо основной фронт отвести, а с крупными целями прекрасно справятся реактивщики.

Он глянул на экран радара.

— Их уже подняли с базы «А-3», — кивнул штурман. — Так что потихоньку отходим на юг и там ложимся в дрейф.