Записки кисейной барышни

Домна Токмина

В этом любовно-историческом авантюрном романе описаны судьбы двух девушек из разных эпох. Одна с легкостью разбрасывает врагов и спасает жениха, другая может только мечтать об этом. Она проходит путь одиночества и, наконец, получает подарок судьбы по имени Васенька, которого полюбила за его страдания. Но, как оказалось, Васенька – и есть эпицентр всех бед. Однако, так ли слаба кисейная барышня? То, что она пережила, мог бы выдержать не каждый. Спасает юмор и вера в то, что встретит своего настоящего мужчину.

Глава 3. Федора

По ярко-голубому небу проплывали молочно-белые облака, то и дело принимающие различные формы. Федора закрыла глаза и произнесла:

— Облако, облако, издалека летишь, на весь мир сверху глядишь, покажи мне моего суженого.

Она еще не успела открыть глаза, чтобы увидеть того, кто предначертан ей судьбой, как рядом раздался возглас Дуняшки, ее служанки-подружки:

— Федора, это же всадник на коне! Смотри, в руке сабля! Скорее всего, он — гусар!

Федора открыла глаза: действительно, облако приняло очертания всадника.

— Да, на всадника похож, но почему обязательно — гусар? — удивилась она.

— Тогда — гренадер, — тут же передумала Дуня.

— Где ты в наших краях военных видела? — не могла согласиться барышня.

— А вдруг…

— До нашего поместья от тракта ехать да ехать, какие уж тут военные, разве какой случайно в лесу заблудится, — засмеялась Федорушка.

— Нет, барышня, я чувствую, что вот-вот появится твой царевич. Дай-то Бог! — перекрестилась служанка.

— Так, гусар или царевич? — уточнила Федора.

— Человек в военной форме по имени Василий, что с греческого означает «царственный», — не унималась Дуняша.

— Ну и выдумщица ты, дорогая! — восхитилась она умением служанки обнадеживать и радовать.

— Тебе же цыганка еще предсказала, неужто забыла? — напомнила Дуняша.

Нет, девушка не забыла. Как-то они отправились на ярмарку, и к Федоре подошла совсем древняя цыганка:

— Позолоти ручку, и я тебе всю судьбу расскажу.

Федора не очень-то доверяла цыганским предсказаниям, но тут стала выслушивать все, что говорила эта морщинистая седая женщина с совершенно молодым горящим взглядом угольно-черных глаз.

— Твоего отца зовут Василий, мать — Анна, но ее нет в живых.

— Откуда Вам это известно? — изумилась барышня, но не поверила.

— Правду говорю! — клялась предсказательница.

— Дуняша, это ты решила разыграть меня и рассказала о родителях? — обратилась она к служанке, которая в тот момент, сложив руки на груди в молитвенном жесте, внимала каждому слову гадалки.

— Нет. Я сама удивляюсь, — зачарованно вглядываясь в цыганку, ответила подружка.

— Уже скоро твоя жизнь изменится, — продолжала цыганка, рассматривая ладонь девушки.

— А как скоро? — решила уточнить Дуня.

— Когда срок придет, тогда и сбудется, — не обращая внимание на Дунечку, вещала загадочная личность.

— Так и я смогу — чуть-чуть угадать, а потом присочинить, — обиделась Дуняша за такое пренебрежение к ее особе.

— Ты пройдешь огонь, но в воде встретишь свое счастье, — предсказывала гадалка.

— Ага, из колодца достанет, — развеселилась Дуня, — водяного.

— Твой суженый назовет твое другое имя, — предрекала цыганка.

— Что за имя? — теперь уже Федора решила проверить гадалку.

— Ты и отец его знаете. А мне незачем повторять, — отмахнулась провидица.

Девушка удивилась прозорливости гадалки. Ей стало чудиться, что цыганка каким-то образом читает ее мысли. Хотя понимала, что этого просто не может быть. Отец как-то рассказывал о том, как людей погружали в транс, и они отвечали на любые вопросы, чему сам был свидетелем, путешествуя по разным странам.

— А как будут звать жениха, Вы знаете? — поинтересовалась Федора.

— Его имя схоже с именем твоего отца, — ответила прорицательница.

— Очень хорошо, — кивнула барышня в знак одобрения.

— Но бойся черного человека с мертвыми глазами, — предупреждала провидица.

— У нас нет таких, — ответила за барышню ее подружка.

Из всего этого Федора мало что поняла, да и забыла бы давно, не напоминай то и дело Дуняша, которая буквально впитывала каждое слово старой предсказательницы. Она где надо и, где не надо цитировала гадалку.

Поместье протянулось довольно далеко от границы России с Европой. Москва являлась главным центром, вокруг которого, сформировавшиеся деревеньки и села расположились живописно и со смыслом, известным самим их жителям. Матушка Россия не зря славилась испокон веков своими лесами. Красота, по-русски, это когда находишь умиротворение и покой в лесу или рядом с ним.

Находишь светлую полянку, на которой есть все, что может радовать глаз: васильки, зверобой, мышиный горошек, ромашка. И стоит пройти по поляне пару шагов, как полной грудью вздохнешь свободу, красоту края, где ты живешь.

Древние славяне верили, что в деревьях живут духи. Самое крупное, например, дуб, столетиями стоявший в этих лесах — предмет поклонения предков. В его крону никогда не ударит молния, значит, в его тени можно прятаться от дождя. А еще: если именно на этом дубу прокричит кукушка, то ее можно слушать как предсказание. В других случаях кукушке не очень-то верят. Конечно, что можно ожидать полезного и правильного от матери, которая подкидывает своих детей другим птицам.

Сегодня девушки наблюдали за небом. По нему старейшие крестьяне читают весь календарь в течение года. Небо бывает разным: безоблачным и пасмурным, лазоревым и багряным. А еще, когда закат набирает силу, на границе с землей образуется золотисто-розовая полоса. А радуга? Когда небо ясное, а дождь грибной, короткий, то стоит ему закончиться, как небо выбрасывает чудо — радугу.

Никому не известно, где она начинается. А место, где она упирается в землю, говорят, полно кладов. В земле, куда ударит молния, тоже находят клады.

Барин Василий Александрович вел в подобных местах раскопки, и все это объясняется просто: гроза ударяет там, где поблизости находятся металлические предметы. Отсюда, и легенды о кладах.

А каков запах разреженного воздуха после дождя? В этом есть что-то фантастическое. Федора перепрыгивала через лужи, словно антилопа, так ловко и грациозно, не задевая туфельками воды. Дуняша, большеглазая, круглолицая толстушка, только восхищенно хлопала в ладоши, потому что сама она так не могла.

Девушки часто посещали земляничные полянки, собирая ягоды и заодно — целебные травы, которые потом могли пригодиться в хозяйстве при лечении простуды, ревматизма или ожогов, для отгона из амбаров мышей, для составления веников — подметать избу или париться в бане, заваривать пахучие чаи.

— Федорушка, где ты? — раздался рядом голос нянюшки Матрены.

— Что случилось? — встревожилась девушка, — могла бы прислать за мной кого-нибудь, тебе тяжело бегать.

Нянюшка воспитывала еще батюшку Федоры и была членом семьи. Она редко отходила далеко от дома, и привести ее сюда могло только очень важное дело.

— Хотела тебя побыстрее найти, — задыхаясь от быстрой ходьбы, объяснила она.

— Неужто беда какая? — переполошились девушки.

Но в случае беды обычно звонил церковный колокол.

— Батюшка за тобой послал. Гость у нас, — успокоила девчонок нянька.

— Кто? — удивилась Федора.

Гости к ним приезжали, но отец никогда раньше не настаивал на ее присутствии. Значит, это был какой-то особый гость.

— Сосед, — радостно возвестила Матрена.

Барышня заподозрила, что батюшка и не думал звать дочь, скорее всего, это — инициатива нянюшки, мечтавшей пристроить ее в надежные руки. Дело в том, что ближайшее поместье долго пустовало. Говорили, что старый барин умер. Общался он мало с кем из соседей, был нелюдим. А сын его все время проживал с матерью во Франции и, вроде как, возвращаться не собирался.

— И что ему у нас понадобилось? — недоумевала Федора. — Его отец не очень-то хотел знаться с нами.

— Это он! — задумчиво произнесла со вздохом Дуняша.

— Кто он? — не поняла барышня.

— Твой царевич на белом коне! Скорее всего, свататься приехал, — размечталась служанка.

— Не видя меня ни разу? А вдруг я косая или хромая? — рассмеялась девица на выданье.

— Твоя матушка, царствие ей небесное, — перекрестилась няня, — тоже твоего папеньку ни разу до свадьбы не видела, сосватали и все!

— Но разве это правильно? — не согласилась девушка.

— Зато прожили они потом душа в душу, хоть и недолго, — напомнила Матрена.

— Правда, — вздохнула Федорушка.

Ей исполнилось семь лет, когда маменька скончалась от какой-то очередной болезни. Болела она часто. Однако, девочка запомнила с каким уважением относились друг к другу супруги.

— Батюшка твой до сих пор по ней тоскует, сколько невест ему предлагали, так и не женился, — вытирая рукой набежавшую от воспоминаний слезу, сказала нянюшка.

— Как лебеди — один раз и на всю жизнь, — добавила сентиментальная Дуняша.

— А ведь ни он, ни она красавцами не были, — дала оценку няня.

— И любовь красивая, аж зависть берет! — позавидовала Дуня.

— Не у каждого такая душа красивая и светлая как у них, — сказала Федора.

— Зато ты у нас такая красавица! Уж не знаю, в кого уродилась, думаешь разговоры не идут? Даже стреляться с одним сплетником собирался, да тот в последнюю минуту извинения принес, когда узнал с какой меткостью Василий Александрович в цель попадает, — напомнила Матрена хорошо известную историю.

— Но папенька всегда уверял, что я похожа на бабушку, — улыбаясь произнесла Федорушка.

— Упаси боже на нее походить! Кто ее помнит — не поверят. До того страшная была! Да и характер подстать. Вот и говорю: и в кого ты такая? — опровергла эту версию няня.

— Она сама в себя, — рассмеялась Дуняша.

— Тебе уже семнадцать лет, пора бы о замужестве подумать, а то в девках засидишься, — снова о наболевшем завела разговор Матрена.

— Какие мои годы! — легкомысленно отнеслась барышня к идее замужества.

— Всех ухажеров разогнала, останешься одна, тогда хоть за какого пойдешь, — едва поспевая за быстроногими попутчицами, проводила воспитательную работу нянюшка.

— Няня, да о каких ухажерах ты твердишь? Один старый, другой глупый. Выбор небольшой, — сопротивлялась замужеству девица.

— Вон Павел Иванович сватался: и богат, и недурен собой, — не унималась нянька.

— Ну какой Павел Иванович? Он старый, — отмахивалась от этой кандидатуры заневестившаяся особа.

— Вовсе не старый. Всего-то на пятнадцать лет разница. Вон батюшка твой, на двадцать лет маменьки твоей был старше, — продолжала сваха.

— Как можно сравнивать, — возмутилась Федора, — да батюшка такой умный, добрый, таких больше нет на белом свете! Он столько всего знает!

— Это уж точно, — согласилась нянюшка, — такого, как Василий Александрович не найдешь. Но ведь были и другие женихи! Но тебе ведь — то толстый, то лысый, то высокий, то низкий, — упрекнула старушка слишком привередливую девицу на выданье.