Давай станцуем в бессмертие

Дора Коуст, 2019

Танец – это жизнь. Танец – это страсть. Ступни горят, кровь бурлит, а ты отдаешься музыке полностью, врываясь вместе с ней в сердца тех, кто жаждет убить тебя. Веками люди гасили в себе магию, считая, что не нуждаются в ней. Однако за каждую глупость рано или поздно приходится расплачиваться. Я – порождение магии. Я – лакомый кусочек для иллитов. Я – Дженифер Стак, и я буду танцевать, даже если за этим последует смерть.

Глава 3

— Надо промыть рану! — твердила, бегая из комнаты в комнату, пытаясь вспомнить, куда засунула караваразову аптечку. Сначала схватилась за полотенце. Бросив его, вновь побежала в спальню. Уж что-что, а паниковать я умела как в лучших драматических сериалах.

— Дженифер! — грозно окликнул Марэй, схватив меня на очередном круге. — Все нормально, мне просто нужно умыться.

— Но у тебя кровь! — сердце колотится, ноги не остановить, а разум вообще помахал ручкой и свалил в заоблачную даль.

— Там небольшая рана. Она прекрасно заживет сама, — проговорил он, улыбнувшись, а я просто плюхнулась на диван, пытаясь привести мысли в порядок.

То, что этот день не мог закончиться по-другому, я уже поняла. И даже приняла, потому что, как известно, проблема не приходит одна, но чтобы в таких масштабах!

— Ты на меня уже не злишься? — осторожно прошептал Колл, когда Марэй скрылся в ванной.

— Гулять, убирать, кормить и таскать к ветеринару будешь сам! — заявила безапелляционно, уже чувствуя, что готова скатиться в истерику.

— Да раз плюнуть! Только надо им ошейники купить. Мне денег не хватило, — признался этот почуявший победу мышатник.

— Еще бы. Ты ведь наверняка на них все накопленное потратил… — ответила со вздохом, успокаиваясь. Какая-то нереальная усталость легла на плечи. В такие дни обычно хочется, чтобы их просто не было, но уже следующим утром понимаешь: все проходит, и это пройдет. — Ладно, завтра перед школой заедем в зоомагазин, но учти, что карманные деньги ты не увидишь еще очень долго.

— А можно попросить еще и домик для них? Я видел там такие двухэтажные, мягкие… — зачастил мальчишка.

— Колл!

— Все-все, понял. Ошейники — так ошейники.

Оказалось, что рана Марэя не так страшна, как мне показалось изначально — всего лишь лопнула губа, но рассказывать, что с ним случилось, мужчина отказался наотрез. Психанув, что все в этом доме такие самостоятельные, я гордо объявила время сна и демонстративно выключила свет. Пусть знают, кто в этом доме хозяйка!

Переодевшись в ванной, вернулась в гостиную, чтобы разложить диван. Слышала, как два этих заговорщика шепчутся на кухне, наверняка поедая борщ, но к ним не пошла. Обойдусь и без их подкупа, тем более что после таких приключений все равно ничего не полезет. А им еще все припомню. Вот точно припомню! Просто нужно поспать.

Постелив белье, достала свой любимый плед. Тот самый плед, за которым можно было скрыться от проблем или непогоды. Тот самый плед, к которому всегда прилагалась кружка горячего кофе и новая книга. Тот самый плед, из которого утром не хочется вылезать.

Я еще не спала, когда шебуршание на кухне закончилось. Просто лежала с закрытыми глазами и мечтала о том, что когда-нибудь взлечу, свободно расправив крылья. Тогда все проблемы останутся за стеной…

Они крались. Крались, сшибая мою любимую напольную вазу, спотыкаясь о скинутые на пол тапки, — в общем, делали все, чтобы я их заметила. Причем, крались они именно в мою сторону.

— Вы собираетесь добить меня? — застонала, когда тушка Марэя пролезла мне за спину.

— Мы хотим тебя обнять, — пробурчал Колл, заваливаясь прямо передо мной. Еще и плед на себя потащил, бессовестный.

— А выглядит так, будто собираетесь захватить мой диван. — Обнимала брата, а Марэй обнимал меня. Так хорошо, так тепло — как настоящая семья.

Чуть не взвизгнула, когда по мне поползли мохнатые лапки, но вовремя опомнилась. Пышноглот юркнул ко мне на шею, да там и замер, обнимая своим хвостом. Знает звереныш, кто его спонсировать будет. Эх, лишь бы не придушил ночью.

— Добрых снов, — прошептала в тишину комнаты и совсем не поняла, как провалилась прямиком в мечту.

Я видела солнце. Там, наверху, где небо играло голубыми красками, а облака не появлялись совсем. Я чувствовала ветер. Тот самый ветер, который врывается прямиком в душу, оставаясь щекоткой где-то в груди. Я летела. Летела, расправив крылья, жадно впитывая новые ощущения. Улицы, стальные великаны, скурейты — они оставались где-то там, в самом низу, выглядя совсем крошечными, в то время как я была огромной огненной птицей. Я дышала свободой. Я стремилась туда — вслед за ветром, где больше никогда не будет стен. И я пела песню. Ту самую песню, знаменующую бессмертие, потому что все мы живы, пока в сердцах наших бьется магия.

* * *

Утро выдалось… Ну каким может быть утро, когда будильник по какой-то причине оказался закопан под подушками, а на тебе разместились все, кто только мог? Правильно, быстрым и нервным!

— Марэй, бегом гулять с… А кстати, как их зовут?

— Пиф и Паф! — прокричал из кухни детеныш, не жуя проглатывая сэндвичи.

— Оригинально. — Вот даже спорить не стала, натягивая ветровку.

— Да почему я? — возмутился мужчина, выглядывая из ванной с зубной щеткой во рту.

— А ты хочешь вместо Колла собирать его рюкзак?

— Нет.

— Тогда вопрос решен. И быстро-быстро-быстро!

В скурейте мы летели по третьему уровню. Пришлось разориться, потому что по второму образовалась пробка не меньше чем на полчаса, а таким временем мы пожертвовать не могли. Колл на заднем сиденье развлекался с Пиф-Пафом, Марэй ругался на тех, кто, по его мнению, купил права, а я смотрела в окно.

Я любила наш город, каким бы шумным он ни был. Каждое место здесь было памятным — мне есть о чем вспомнить и улыбнуться. Поющие фонтаны, под чью музыку я впервые станцевала перед публикой. Белектовое озеро с его метровой глубиной, где все лето купаются дети. Я в нем тоже плавала в свое время. Много таких мест. Особенно вот этот памятник. Мы познакомились с Марэем в день его открытия. Я выступала вместе со своими ученицами, а он со своей труппой.

Это первый прижизненный памятник, который установили на одной из площадей Аркоры. И ведь было за что. С него на этот город смотрела улыбчивая женщина в окружении пятерых детей. Карто^[10] Ули Гринь — мать-героиня, знаменитая тем, что яро борется за права детей — и иллитов, и людей, и фениксов, выбивая для них у власти все новые блага.

Например, с ее легкой руки был выстроен центр развития, где абсолютно любой ребенок мог совершенно бесплатно проводить время, посещая различные секции, а главное — небольшой зоопарк. Собственно, именно там у Колла и возникла любовь к живности, которую я вот совсем не разделяла. Не разделяла, но тем не менее собиралась купить зверюгам ошейники и, чтоб их каравараза покусала, тот самый двухэтажный домик.

— Все, малец, выметайся, — с улыбкой проговорил Марэй, останавливая скурейт у ворот школы.

— Пока-пока! — на всех парах собирался умчаться этот хитрый жук.

— Колл, пышноглота в машине оставь, — проговорила, протягивая руку.

— Ну Джеееен! — заканючил брат.

— Иначе они останутся без ошейников. И корма. И домика.

При слове домик глаза Колла засияли, а у меня на руке повисли Пиф и Паф, преданные своим хозяином. Они печально махали ему вслед передними лапками, изображая не меньше, чем великомучеников. Вот говорят же, что домашнее животное — это копия владельца. Я вам скажу: так и есть! Потому что как только Колл скрылся из виду, два этих шустрых комка шерсти тут же оседлали мою шею. Ну правильно, собственно, там им и место.

— Тебя в зоомагазин? — Марэй завел скурейт и поднялся на третий уровень.

— Да, докинь, а обратно я уже сама.

Моя паранойя бесследно растворилась за прошедшую ночь. Нет, ну в самом деле! Мне казалось, что все, что произошло вчера, я себе придумала. Нет, конечно, я не настолько больна, но масштабы проблем не такие уж и большие. Понравилось мое выступление какому-то иллиту — да мало ли их таких ежедневно приходят в клуб? Ничего необычного. Да, он оплатил мне порцию кофе, надеясь на следующую встречу, которой не будет. Ну и что с того? И даже новость о новой работе не такая печальная, какой показалась на первый взгляд. Я спокойно могла попросить Меро заменить меня на этих выступлениях. Уж она-то точно от таких денег не откажется, да и к иллитам эта девочка питает определенную слабость. А уж зверье в нашем доме — вообще не проблема. Если убирать, кормить и гулять буду не я. Оставался лишь один серьезный вопрос:

— С кем ты вчера подрался, Марэй? — вопросила, прищурившись.

— Да так, какие-то ненормальные напали на первом уровне. Наверное, хотели обокрасть. Не переживай, — сказал он слишком легко, будто заготовил ответ заранее.

— Ты их запомнил? Нужно обратиться к патрулю.

— Деньги на месте, а губа заживет. Хотя мне приятно, что ты обо мне беспокоишься.

— Хам, — констатировала факт и отстегнула ремень безопасности, потому что скурейт уже начал снижаться.

— Даже спорить не буду. У тебя сегодня только занятия?

— Да. Можем пообедать вместе.

— Отлично. Тогда заеду за тобой в два.

Выбравшись из скурейта, я направилась прямиком к зоомагазину. Рекламный баннер перед входом говорил о том, что здесь можно найти абсолютно любое магически выведенное животное. Да, я смотрела на вход, смотрела на баннер, смотрела вперед и остро чувствовала спиной изучающий взгляд. Чувствовала, но не оборачивалась, потому что сердце мое снова готово было вырваться из груди.

* * *

«Мне показалось», — твердила сама себе, пытаясь успокоиться. Никто за мной не следит. Это просто голодные глюки, которые быстро выветрятся с первой же чашкой кофе…

— Животные возврату и обмену не подлежат! — увидев нас, воскликнул консультант зоомагазина, отгораживаясь толстой папкой. Пушистые хитрецы, свисающие с моей шеи, театрально оскалились. И вот я понимала, что они развлекаются, а продавец, похоже, нет: слишком натуральный испуг читался в его глазах.

— А я и не собиралась, — ответила, поглядывая на мужчину, у которого даже лысина от напряжения вспотела. — Нам бы ошейники, корм и домик.

— Домик? — переспросил, будто не верил. — Это я сейчас…

Обслужили нас быстро. Настолько быстро, что я начала подозревать неладное. Казалось, от пышноглота здесь попросту были рады избавиться. Да нам и скидку сделали, лишь бы наша компания исчезла и больше никогда не приходила.

— Признавайтесь, что натворили? — смотрела на качающихся зверят, которые изображали из себя новый модный живой аксессуар. Руки мои были заняты пакетами, а потому даже поправить их не могла. Оставалось надеяться, что эти наглецы не свалятся вниз.

Посмотрев на меня невинными взглядами, эти две полосатые тушки хитро переглянулись, словно и совсем не с ними я тут разговариваю.

Стояла у кнопки вызова наемного скурейта. С недавних пор их понатыкали по всему городу. Каждая уважающая себя организация спешила обзавестись новомодным абгрейдом, что на самом деле значительно облегчало жизнь. Опустив пакеты, нажала на красную кнопку, почувствовав себя не меньше чем верховным иллитом. Только его красная кнопка была способна закрыть город куполом от проникновения фоксов, а моя — найти ближайший свободный транспорт.

Когда скурейт опустился на парковку всего через две минуты, я возликовала. Так я и кофейку успею тяпнуть перед занятиями! Возможно, даже сэндвичем перекушу.

Сгрузив пакеты в салон, вновь ощутила на себе пристальный взгляд. Обернулась по инерции. Не хотела. Нет, серьезно, не хотела, но, увидев все тот же черный скурейт, припаркованный за углом дома, похолодела. Конечно, вполне может быть, что я ошиблась, но много ли по городу перемещается скурейтов последней модели, да еще и черного цвета?

Быстро прошмыгнув на заднее сиденье, сильнее прижала к себе пышноглота. Вот нисколечко не страшно! Вот совсем! И пусть катятся все иллиты, вместе взятые, к караваразовой бабушке!

Всю дорогу оглядывалась назад, но никакой слежки не заметила. Просто я такая мнительная, что везде и всюду вижу заговор и угрозу, но это все издержки воспитания. Когда мама изо дня в день заставляет тебя повторять три незыблемых правила, становишься чересчур подозрительной.

Когда подлетали к дому, совсем расслабилась. Нельзя подозревать всех и каждого — так и до шизофрении недалеко. Выпив кофе, уже на ходу дожевывала сэндвич. Все-таки времени оставалось в обрез. Ну кто ж виноват, что заселение пышноглота в домик — это такое увлекательное занятие. Чего только стоило то, что одна часть этой неведомой зверюшки стремилась на самый верх, а вторая — вниз. Чуть не подрались, честное слово.

На занятия я бежала бегом. Да, всего-то через дорогу перейти, но попробуй проскочить, когда первый уровень забит до отказа. Пришлось лавировать среди скурейтов, выслушивая не самые приятные словечки в свой адрес. Эх, где наша не пропадала?

Ворвавшись в зал, быстро скомандовала, на ходу стягивая форму:

— Животы расслабить и… Движения бедрами вправо-влево! Вперед-назад! Вправо-влево! Вперед-назад!

Так и продолжили. С новой группой разучивали базовые движения. Ко мне приходили женщины, девушки и девочки разных возрастов, но неизменным оставалось одно: всем им нравились наши занятия. Я получала огромное удовольствие от этих уроков, но все-таки танцевать самой и преподавать — разные вещи.

— Мисс Винт, вы сейчас угробите свою соседку! Не так резво! В такт с остальными, пожалуйста! — проходила по рядам, поправляя несмелые движения, а тело само просилось в пляс. Даже без музыки — мелодия не нужна, когда правильный ритм отбивает сердце.

— На сегодня достаточно! Жду вас в среду…

Когда зал опустел, вышла на середину, рассматривая свое отражение в зеркале. Резкие удары плечами — раз, два, три… Закрыть глаза, как можно выше поднять подбородок, а бедра уже сами рисуют восьмерку — томительно медленно, чувственно, так, чтобы ощутить каждый изгиб. Монетки стучат — легко, невесомо, будто встречаясь, касаются едва-едва. Мой любимый платок. Мой первый платок, с которого все и началось.

Громкие хлопки разорвали тишину, вынуждая вскинуться и замереть, обращая внимание на незваного гостя. Он стоял в дверях, облокотившись плечом о стену. В идеально выглаженном костюме и в классическом черном галстуке. Он стоял и без тени улыбки смотрел на меня.

— Добрый день, Чиаша. Вот мы снова и встретились.

* * *

Зачем я самостоятельно садилась в его скурейт? Да как бы когда тебе предоставляют выбор сродни его отсутствию, лучше ходить на своих ногах. Нет, я вполне могла бы и запротестовать, но предложенная альтернатива не радовала — быть взваленной на плечо, да еще и путешествовать в таком виде через весь дом творчества, в котором я снимала зал, предложение так себе. Лучше уж ножками-ножками. Главное, покрепче сжимать электрошокер.

— Так что вам от меня нужно? — попытала удачу еще раз. Ведь что-то же нужно было говорить, иначе так недолго скатиться в истерику.

— Я уже ответил. Этот разговор лучше вести в тихой и надежной обстановке. — Невозмутимый. И ведь ни один мускул не дрогнул, когда говорил. Мне бы его веру в себя.

Смотрела вниз на парковку, а мы все поднимались. Видела и скурейт Марэя, который остановился недалеко от входа — не успел на какие-то пару минут. Главное — дышать. Дышать и держаться отстраненно. Иллит точно не знает, кто я такая, а потому его не интересует моя смерть… Но что тогда?

— Вы один из тех поклонников, что не принимают отказов? — спросила осторожно. Если он сумасшедший и помешанный, то лучше знать это сразу.

— Вам трудно просто молчать? — и вот вроде бы говорил, не собираясь обидеть. Констатация факта — не более, но я взяла и обиделась, потому что я женщина, и этим я права!

Иллит лишь улыбнулся уголками губ в ответ на тишину и прибавил скорость. Четвертый уровень — один-три скурейта по пути. Сюда имели доступ только влиятельные шишки Аркора, так кем же был мой похититель?

— Вы не против, если мы с вами отобедаем в ресторации? — снижались перед знаменитым на всю Горезию заведением. Да меня сюда даже не пустят в джинсах! Там ведь строгий дресс-код и очередь на года вперед!

— Зачем вы спрашиваете, если уже сами все решили?

— Так положено. А если вы откажетесь, я точно знаю, как вас убедить.

Это что у него, юмор такой?

Шла рядом с ним и боялась. Я действительно боялась, потому что откровенно не понимала, что ему нужно от меня. Никогда не имела с иллитами никаких дел, а потому даже не могла предположить, чего мне ждать. Радовало одно: в ресторации он меня точно не убьет.

— Добрый день. Приветствуем вас, Корто Тиэк. Ваш столик уже готов.

На меня администратор зала не обратила никакого внимания, но, собственно, мне на это было наплевать. Я хотела побыстрее убраться отсюда. Да так, чтобы этот иллит навсегда позабыл о моем существовании.

— Вы забыли поприветствовать даму. — Остановившись, мужчина положил мою руку на сгиб своего локтя. Надо же, какой галантный.

— Что? — переспросила администратор, оборачиваясь. Казалось, она вообще не знала о моем присутствии.

— Вы забыли поприветствовать даму, — спокойно повторил иллит, утягивая меня за собой.

— А, да! Конечно, простите! Приветствуем вас, Мисс. Мы сделаем все, чтобы вам у нас понравилось, — затараторила женщина, явно не зная, куда деть собственные руки.

— Это было обязательно? — прошептала, когда мы направились вверх по стеклянной лестнице.

— Что именно?

Моя рука, бессовестно взятая в плен этим иллитом, беззастенчиво дрожала, но сама я пыталась храбриться и не скатываться в панику. Рассматривала стеклянный пол, огромную хрустальную люстру и белоснежное пианино. Столики, отдельные кабинеты и картины на вычурно красных стенах — цеплялась за мелкие детали, отгоняя от себя образы приближающейся смерти.

— Ставить ее на место. Наверное. — Действительно не понимала, чего он хотел этой сценой добиться.

— Не ищите второй смысл в моих словах. Люди должны проявлять одинаковое уважение к тем, с кем не знакомы. Нельзя поздороваться с одним, нарочито игнорируя другого. — Отодвинув стул, мужчина ждал, пока я размещусь. — Присаживайтесь.

Может, это у него фишка такая — усыплять бдительность благородством?

— То есть вы считаете, что все имеют равные права? — присев за столик, нервно разложила на коленях салфетку.

— Абсолютно. Правда в том, что все предпочитают по-разному распоряжаться своими правами. Спустив пренебрежительное отношение раз, вы вполне можете скатиться на самое дно, где о вас будут вытирать ноги. Другой вопрос в том, хотите ли вы, чтобы вас ценили?

— По-моему, мы уже далеко ушли от темы, — не собиралась ничего ему рассказывать про себя. Пусть прогуляется к караваразовой бабушке со своими вопросами. — Так зачем мы здесь?

— Предпочитаю вести разговоры о делах на сытый желудок. Так меньше портится аппетит.

— Если вы сейчас же не скажете, что вам от меня нужно, я постараюсь испортить вам аппетит на ближайшую неделю, — конечно, угрожала впустую, но чего не наговоришь, когда поджилки трясутся, а сердце стучит где-то в ушах.

Иллит разливал вино по бокалам, но то и дело поглядывал в мою сторону. Его лицо уже во второй раз казалось мне смутно знакомым, однако припомнить я его не могла. То ли в рекламе снимался, то ли в кино…

— Мне льстит ваше отношение, Чиаша. Вам страшно, но при этом вы выглядите так, словно готовы ринуться в бой в любую секунду. Держитесь молодцом.

Молчала, ожидая продолжения. Он не раскрыл для меня секрет, не поведал великую тайну. Я и так знала, что вот-вот заработаю если не сердечный приступ, то нервный тик точно.

— Хорошо, — коротко ответил мужчина, поднимая бокал. — За знакомство! Вы — Дженифер Стак. А я Николас Тиэк — ваш будущий бывший муж.

Примечания

10

Карто — уважительное обращение к иллиту.