Секретарь для эгоиста

Дора Коуст, 2019

Я – лучший специалист своего дела. Он – эгоистичный тип, по воле судьбы ставший моим начальником. Мы не терпим друг друга, но нам придется провести вместе три дня, потому что на кону два миллиона долларов! Книга содержит реалистичное описание постельных сцен, некоторую часть нецензурных выражений, строго 18+.

Глава 2. Наташа

— Наташа! — донесся раздраженный вопль из кабинета, а я в который раз с грустью посмотрела наверх. Просила у того, кто живет на небесах, терпения, терпения и еще раз терпения.

Выносить этого самовлюбленного индюка с каждым днем становилось все труднее. И ведь только неделя прошла с тех пор, как он занял должность Юрия Аркадьевича, а я уже готова задушить Сергея его же галстуком. Отвратительным тонким черным галстуком, благодаря которому он выглядит раза в два шире, чем есть на самом деле.

Поднявшись со своего места, я глубоко вдохнула, медленно выдохнула и, взяв из сумки коробочку лапши быстрого приготовления, направилась к кулеру.

— Наташа, я долго буду ждать?! — громко окликал он меня, а я притворялась комнатным цветком в горшке, которому по барабану, кто там и чего от него хочет.

Заправив лапшу, закрыла коробочку крышкой и достала вилку из шкафчика. Заваривала черный чай с лимоном, когда начальник окликнул меня в третий раз:

— Уволю к чертовой матери!

— Не можете, — спокойно ответила я, появляясь в его кабинете.

Мне доставляло истинное удовольствие видеть его лицо в моменты, когда я напоминаю ему об этом маленьком чуде. Казалось, что лицевые мышцы у него сводит судорогой, а зубы крошатся — такой скрип разносился. Но обо всем по порядку.

Юрия Аркадьевича я знала очень давно. Представительный мужчина в годах — он тесно общался с моим отцом, когда тот еще был жив. Не раз и не два видела его у нас дома, а потому после смерти отца, когда я один на один осталась с долгами, без жилья и без средств к существованию, именно Юрий Аркадьевич стал моим спасательным кругом.

Мужчина нашел для меня жилье, помог с учебой, подтянув свои связи. Оканчивая курсы секретарей в частном колледже, я выкладывалась на двести процентов, чтобы не подвести Юрия Аркадьевича. Подрабатывала в маленькой фирме, понемногу выплачивая огромные долги, но это не мешало мне стать лучшей в выпуске.

Собственно, именно после выпуска Юрий Аркадьевич и взял меня к себе секретарем. Я старалась быть предупредительной, стать незаменимым сотрудником, и думаю, мне это удалось. Зарплату я получала не слишком большую, но выше, чем могла бы где-то в другом месте. Большая часть уходила на выплату долгов, которые никак не заканчивались, а меньшую я тратила на коммуналку, еду и свой внешний вид.

Старалась выглядеть презентабельно, чтобы ни у кого и сомнений не возникло в том, что я ни в чем не нуждаюсь. Поэтому одежды и обуви у меня было немного, но все качественное и стильное. Всегда аккуратно относилась к вещам, поэтому некоторые предметы моего гардероба существовали по несколько лет. Правда, как только в офисе появился этот напыщенный индюк, все буквально начало трещать по швам, приказывая долго жить.

Пытаясь ухлестывать за мной поначалу, Сергей пролил кофе на мою любимую шелковую блузку, которая могла бы послужить еще несколько лет. Под его натиском были испорчены светлые брюки, когда в один из дней я принесла ему обед. А о замок моей юбки он «случайно» зацепился рукавом рубашки, чтобы с треском вырвать его.

Теперь же, когда мужчина стал моим начальником, я обходила его стороной за километр. День, когда Юрий Аркадьевич объявил о том, что уходит на покой, стал самым ужасным в моей жизни. Еще долго сидела в офисе после закрытия, оплакивая относительно спокойные дни, а уже на следующее утро меня ждал сюрприз.

Сергей Юрьевич решил меня выжить. Единственное, что строго-настрого запретил Юрий Аркадьевич своему сыну, — это увольнять меня. Мой новый начальник страшно бесился, искал, до чего бы мог докопаться, но в итоге сделал ход конем.

Он привел в офис еще одного секретаря.

Миловидная блондинка с ногами от ушей, которая понятия не имела, что входит в ее обязанности, появилась в секретарской в то утро вместе с еще одним столом. Она почти до самого обеда не выбиралась из кабинета начальника, но потом ему все-таки пришлось заняться делами, а мне — конкуренткой.

Отсутствие во мне совести стоило ей двух разбитых кофейных сервизов. А вот нечего лазить по чужим шкафам. Тем более что никто ее об этом не просил.

Следом была похоронена бутылка дорогущего коньяка, который Сергей нередко приказывал добавить в кофе для аромата. Ноутбук со стола девушка скинула и без моей помощи, запнувшись высокими каблуками о провода, разбросанные по полу не слишком совестливыми техниками. А точкой в ее работе стали осколки любимой кружки начальника.

— Давай помогу тебе, — улыбнулась я Ольге, открывая перед ней дверь и ставя ей подножку.

В кабинет начальника она буквально влетела. Полет был фееричным и незабываемым — по крайней мере, лично для меня. По полу расплывалась кофейная лужа, по груди девушки скатывалось расплющенное пирожное с кремом, а осколки от темно-синей кружки я потом находила в самых интересных местах.

Но так просто Сергей отступать был не намерен.

Утром второго дня за тем же самым столом сидела уже брюнетка. Видимо, чтобы соответствовать типичному образу секретаря, она нацепила на нос очки со стразиками. И даже костюм у нее был. Правда, юбка едва прикрывала ягодицы, а уж о торчащих кружевах чулок я вообще молчу.

Сделав Сереженьке кофе, девушка походкой от бедра вышла в секретарскую как раз в тот момент, когда я разговаривала с Петром Александровичем. Петром Александровичем, кстати, был фикус, который я приперла из своей квартиры. Тетя Маша, у которой я и снимала квадратные метры, хотела его выбросить, но я пожалела цветочек, а теперь он должен был отплатить мне тем же.

— Все, теперь твоя очередь. Мне нужно работать, — поднялась я с кресла и направилась к своему столу.

— В смысле? — не поняла меня девушка, пересмотревшая «Секс в большом городе».

— Это Петр Александрович, — начала я объяснять ей как маленькой. — Чтобы день у Сергея Юрьевича прошел хорошо, с фикусом нужно постоянно разговаривать. Ты не подумай, я нормальная, но Сергей Юрьевич в это верит. И давай скорее, а то сейчас что-нибудь плохое произойдет…

И, словно по заказу, из кабинета донесся вопль:

— Да чтоб вас там всех перекосило! Как можно было потерять две фуры?

— Вот, видишь. Уже началось.

После этого до самого обеда я пыталась не укатиться от смеха под стол, наблюдая за тем, как Ангелина ведет с фикусом светские беседы. Я же в этот момент морочила ей голову, притворяясь заядлой сплетницей. В красках рассказывала про то, что Сергей Юрьевич сейчас ищет новую пассию, на которую смог бы скинуть троих своих детей, отсуженных у жены и любовницы, которых он до сих пор содержит.

— Так что присмотрись. Статус и все дела. Правда, денег он своим женщинам совсем не дает. Жене и любовнице повезло, но они, наверное, в постели что-то такое вытворять умеют… А детей жалко. Как прибегут сюда — такие несчастные мордашки. Папку-то совсем не видят, ему некогда. То по клубам, то по бабам. Вот и подыскивает себе…

Договорить я не успела. Резко поднявшись с места, Ангелина исключительно из-за возвышенных чувств ринулась в кабинет к начальнику, даже не потрудившись закрыть за собой дверь. Звонкая хлесткая пощечина стала музыкой для моих ушей.

— За что? — обиженным голосом воскликнул Сереженька.

— Козел! — ответила ему Ангелина и ушла, прихватив с собой Петра Александровича. — Пусть теперь мучается, — объяснила она мне свой поступок.

На третий день к нам в гости заявилась рыжая бестия с пышным бюстом и зачатками разума во взгляде. Сергей Юрьевич приказал передать ей всю документацию, включая бумаги, которые я готовила для совета директоров. Собственно, бумаги-то я передала, но не все. А сама Екатерина еще и крупно проштрафилась, перед моим изумленным взором сначала собрав все в одну кучу, а потом распределив по папкам в одном ей понятном порядке.

— Катенька, принесите мне документы для совета директоров, — раздался голос в селекторе, а мне оставалось только наблюдать.

— Уже иду, Сереженька Юрьевич, — сладко пропела она, забыв нажать на кнопку ответа.

Собрав абсолютно все папки, она пошла в кабинет, оглядывая меня с неким превосходством, а вот вернулась уже минут через десять, когда вопль отчаяния за дверью стих, оставив после себя лишь еле слышный вой, будто песику придавили самое важное в его жизни.

Она судорожно вытряхивала все из папок, пытаясь найти хоть что-нибудь из того, что требовалось начальнику. Я же не мешала, но поглядывала с любопытством. Оказалось, что сортировала Екатерина все очень интересным образом. Все заявления оказались в одной папке, отчеты в другой, претензии в третьей, служебные записки в четвертой, «непонятные листочки» в пятой. К слову, пятая папка была самой большой.

В общем, совет директоров из-за глупости и уязвленного самолюбия Сереженьки перенесли на сегодня, а во мне он признал незаменимого специалиста своего дела. Особенно после того, как я достала из своей тумбы копию его любимой кружки, заказала новые кофейные сервизы, сбегала в магазин за новой бутылкой коньяка и заново распечатала документы для совета директоров, потому что сохраняю по папкам на всякий случай абсолютно все.

Правда, любить после этого мы друг друга все равно не начали. Даже лучше относиться не стали, о чем сейчас прекрасно говорило выражение его лица.

— Это что? — нахмурился он, глядя на поднос.

— Лекарство от похмелья, раз уж вам аспирин не помогает, — едко выдала я, ставя перед ним волшебного помощника всех, кому вчера было слишком весело. — Вам на совет вот-вот.

— Ты предлагаешь мне это есть? — брезгливо открыл он крышку. — А галстук зачем? Я же в галстуке!

— Пейте и не спорьте. Сначала бульон, а потом чай, — объясняла я ему как маленькому.

— Я не пью чай!

— Пейте.

Я вышла из кабинета. Минута тянулась слишком долго, но, выругавшись, Сергей Юрьевич все-таки приступил к трапезе.

— Твою ж мать! — рявкнул он.

— Чистый галстук и салфетки перед вами, — с широкой улыбкой произнесла полностью удовлетворенная я.

— Наташа!

— Да-да, Сергей Юрьевич? — заглянула я к нему.

— К вечеру в моем кабинете должны стоять девушки из эскорта, — довольно прихлебывал он бульон прямо из коробки, придерживая свободной рукой мокрый галстук.

— Уточнения? — вооружилась я блокнотом и ручкой.

— Они должны быть ради денег готовы на все, — просто ответил он, а во мне что-то перевернулось.

— Оплата? — голос мой резко сел.

— Сто тысяч долларов…