Африканская пленница

Ева Файнд (2024)

Я прилетела в Африку с особой миссией — лечить людей и оказывать им помощь. Однако сама оказалась в беде. Каково это — молодой девушке очутиться в племени настоящих дикарей? И один из этих дикарей явно положил на меня глаз…

Глава 4. Яна

Когда я снова почувствовала запах палёного мусора, то поняла, что всё это было не сном. Открыла глаза и увидела, что лежу в обнимку с африканцем. Стало ужасно стыдно. За всё сразу. Радует хотя бы то, что он одел на меня свою майку.

Едкий запах продолжает проникать в шатёр через небольшую щель в проходе. На улице темно. Интересно, сколько я спала? В шатре тоже полумрак, но на столике светятся небольшие фонарики.

— Что за вонь?! — не выдерживаю я.

— Перед рыбалкой жгут костры для духов. На удачу… — спокойным голосом объясняет Оскар.

Не спит, значит. Чудовище сторожит пленницу.

— А ну да, волшебная сила костров! — ехидно бормочу я.

— Относись с уважением к нашей культуре! — подскакивает с постели.

Я сразу теряю ощущение тепла. Хотя в шатре и без того жарко. Воздух накалён.

— Ещё чего! Не уважаю тех, кто насильно удерживает в своих халупах людей…

Смотрю, как у него сжались кулаки. С трудом держится. Ну, давай, разозлись на меня. И выкинь. У меня созрел новый план. Я буду тебя доставать, и ты не захочешь со мной иметь дело. Или убьёшь. Надеюсь, всё-таки, первое…

— Поешь, — справляется с эмоциями и протягивает мне глубокую миску.

А вот это, как раз очень даже кстати. Я уже сутки без еды. Заглядываю в миску и вижу непонятную массу серого цвета. Хм, кажется, я не так уж и голодна!

— Что это? — опасливо нюхаю.

Чувствую запах морепродуктов, но вид у них неважный. Словно, перекрутили в жидкий фарш.

— Это боботай.

Название мне ни о чём не говорит. Но я так хочу есть, поэтому сгребаю руками немного фарша и кладу в рот. Тут же выплевываю обратно. На вкус будто очень острый и совсем несолёный холодец.

— Не голодна, значит… — выносит вердикт Оскар и забирает миску.

— А есть что-нибудь нормальное?

— Моя мать приготовила это блюдо… — злится он.

Ох, ну почему я иногда совсем не могу придержать свой язык? А вернее, вообще никогда! Теперь, видимо, придётся умереть от голода.

— Дай попить хотя бы!.. Пожалуйста…

— Вода здесь.

Оскар подходит к высокой плетёной корзине и достаёт из неё глиняный бутыль. Наливает воду в кружку. Быстро хватаю её и начинаю жадно пить. Прохладная, свежая, вкусная вода. Какое блаженство! Маленькие струйки текут по моим губам, подбородку и капают мне на грудь. За этим зрелищем неотрывно следят глаза Оскара. От чрезмерного внимания закашливаюсь.

— Мне нужно в туалет, — сообщаю я.

— Пойдём, — указывает в направлении выхода, но почти сразу останавливает меня. — Хотя, подожди…

Берёт со стола один из фонариков и принимается светить на меня. Оглядывает сверху до низу. Что он там хочет увидеть? Соски торчат, плечи голые, ноги тоже…

Задумчиво качает головой и находит в своей сумке какую-то вещь. Надевает на мои плечи большую белую рубашку с длинными рукавами.

Это что ещё такое?! Не хочет, чтобы меня другие видели полуголой? Или так ужасно выгляжу?

— У нас выход в свет намечается? — подняв бровь, спрашиваю я.

— Я тебя отучу дерзить… — вполголоса ворчит Оскар.

С силой сжимает мою руку и выводит из шатра. Никак не могу привыкнуть к этой густой темноте. В радиусе двух метров не видно ничего. И то благодаря фонарику, иначе можно было бы передвигаться только на ощупь.

Пройдя немного, замечаю огни костра. Сначала кажется, что возле него сидит пара человек, но по мере приближения, понимаю, что здесь их намного больше. Мужчины и женщины. Отличить их можно с трудом. У всех выбриты головы. Даже простая короткая стрижка Оскара смотрится на их фоне не совсем обычно.

Около двадцати пар глаз впечатываются в мою фигуру. Начинаются перешёптывания. Кто-то присвистывает.

— Ещё раз свистнешь, и отправишься рыб кормить…

Оскар свирепо смотрит на парня, который уже понял, что сделал глупость. Да, он здесь важная шишка! Почти все при виде Оскара опустили взгляд и вжались в свои места. Это интересно. Значит, я не ошиблась. От него так и веет властью.

— Хорошо-хорошо. Это же шутка… — слышу виноватый голос.

Удивительно, что в этом племени знают английский. При этом многие общаются и на своём местном языке. Происходит некое смешение слов, поэтому я не могу разобрать, о чём толкуют между собой остальные.

Мы идём дальше. Доходим до края густого леса. Оскар освещает небольшой закуток. Среди зарослей вырыта огромная яма. Ужасная вонь стоит здесь. Такая, что у меня начинает сводить желудок. Делаю несколько шагов назад. Оскар в недоумении.

— Не нравится туалет? Мне что, персональный для тебя построить?!

— Было бы неплохо, конечно… — тихо шепчу себе под нос, но, похоже, он всё услышал.

— Так ты пойдёшь или нет? — теряет терпение.

— А можно мне просто в кустики? — умоляюще смотрю ему в глаза.

— Иди уже!

Фух. Страшно, конечно, идти во тьму. Но зато воздух свежий. На минутку задумываюсь. Один шаг, и я смогу затеряться в зарослях. Заманчиво, конечно… А куда побегу?

— Даже не думай бежать, если не хочешь быть сцапанной львом, — доносится хмурый голос.

— Мыться тоже негде? — спрашиваю, выходя из кустов.

— В океане.

— Нет, туда я больше ни ногой.

По крайней мере, купаться среди камней мне точно не хочется.

— Значит, будешь ходить грязной.

Снова берёт меня за руку и ведёт обратно в шатёр. Ну, хорошо, грязной, так грязной. Зато не будет домогаться…

Заводит меня внутрь и оставляет одну. Серьёзно? Не боится, что убегу? Ах, да, львы, джунгли, пустыня…

Слышу, что-то гремит снаружи. Сначала вижу большой медный тазик, а затем Оскара. Он делает ещё несколько ходок и приносит парочку высоких кувшинов.

— Раздевайся и садись в таз.

— Ты же сказал…

— Я передумал. И хватит мне перечить.

Не могу понять его эмоций. Они меняются с каждой минутой. Равнодушие, злость, раздражение, а бывает и еле уловимая доброта, которую он усиленно прячет…

— Можешь выйти? Я помоюсь, а потом ты зайдёшь… — предлагаю я.

— Не получится. Ты понимаешь, сколько весит один кувшин? Я буду поливать, а ты мойся.

Что ж, пора смириться, что придётся подчиняться. Снимаю рубашку и майку. Встаю ногами в тазик и приседаю на корточки. На макушку начинает литься вода. Тёплая. Жаль нет хотя бы мыла, но спрашивать точно не буду. Итак кое-кто переступил через себя…

Вода всё льётся, и в какой-то момент я забываюсь и издаю стон наслаждения.

Оскар убирает кувшин. Замечаю его взгляд. Словно тлеющие угольки вместо хрусталиков и зрачков. От этого взгляда начинают потряхивать коленки.

— Как ты сексуально стонешь…

Кладёт руки на мою талию, а затем подхватывает под ягодицы и несёт на то самое ложе, где утром его руки намазывали меня маслом. Я знаю, что он хочет сделать. Мне страшно до безумия. Но предотвратить неизбежное не могу.

Раньше я как-то прокручивала в голове, что бы сделала, если бы на меня напал насильник. Кричать, царапаться, ударить каблуком, убежать в многолюдное место, позвонить в полицию… Столько идей, и не одна не подходит в моей ситуации.

Даже, если я отобьюсь от Оскара, снаружи, наверняка, будет куча желающих занять его место.

Укладывает на одеяло. Не сводя с меня глаз, стягивает с себя майку. Ненароком опускаю взгляд на кубики пресса и тонкую дорожку волос, спрятанную за резинкой шорт. Чувствую, как от нервного перенапряжения начинают катится слёзы.

— Почему ты плачешь? Мы просто займёмся с тобой сексом…

— Ты совсем что ли?!

Он действительно не понимает? Или у них принято просто брать, не спрашивая?

— Я не собираюсь тебя бить, убивать, заставлять работать, а только лишь заняться приятным действием и получить удовольствие.

Он точно сумасшедший. Повернутый на сексе. Лучше уж было бы сдохнуть в океане.

— Вы, белые, слишком усложняете простые вещи.

Оскар продвигается ближе, а затем ставит руки по бокам от меня, убирая все пути отступления.

— Зато у вас всё, как у примитивных животных! — огрызаюсь я.

— Точно… — подмигивает и снимает с себя последнюю вещь.

Я ошарашено гляжу на его лицо. Нет, я не буду смотреть вниз, ни за что… Закрываю веки. Вот, так и буду лежать. Слышу смешок.

— Да, ладно, тебе. Не такой уж я страшный.

Зажмуриваюсь ещё сильнее. Оскар на секунду встаёт с кровати, а затем я снова чувствую его присутствие.

— Можешь открывать глаза. Я выключил весь свет.

И, правда, кромешная тьма. Только его тело так близко. И тяжёлое дыхание, как у хищного зверя. Мой организм пускает волну мурашек по коже. Одна часть меня хочет забиться в угол подальше от всего происходящего, а другая испытывает любопытство…

Оскар придавливает меня своим телом, отчего мои ноги невольно разъезжаются в стороны. Прислушавшись к своим ощущениям, понимаю, что мне приятно чувствовать его на себе. Кожа к коже. И от этого осознания становится страшно. Он ведь хочет взять меня насильно. Мне не должно это нравится…

Его ладонь касается моего лица и останавливается на подбородке. Слегка приподнимает мою голову и целует в губы.

С шумом выдыхаю воздух прямо ему в рот. Оскар начинает вести себя агрессивно. Блуждает языком по моим губам, пробираясь всё дальше. Руками находит соски и сжимает их до боли. Совсем не хочется себе признаться в том, что меня это дико возбуждает.

Я невольно вспоминаю поцелуй с Иваном. Думала, что у меня есть проблема, раз я ничего не чувствовала. Но выходит, мне нужен был кто-то другой. Вот только почему этим другим оказался именно Оскар?! Дикарь. Африканец. Человек, не считающийся с моим мнением…

Не разрывая контакт наших губ, он берёт мою руку и подносит к себе между ног. Я чувствую его горячую плоть. Представляю, как пошло выглядит это картина. От этого меня кидает в жар. Оскар тоже еле сдерживается, подрагивая всем телом.

Мне не с кем сравнивать, но я уверена, у него большой половой орган, даже слишком. Как бы объяснить ему, что он просто не поместится во мне?

— Ты сильно большой для меня… — разрывая поцелуй, шепчу я.

Слышу что-то вроде усмешки.

— Знаешь, сколько раз мне говорили это. А на деле оказывалось… Кто только не бывал у этих строящих из себя невинность девиц…

Не могу понять, отчего мне так досадно слышать его слова. От того, что он сравнивает меня с какими-то девицами? Или потому что со многими из них он спал? Вот только моё какое дело? Оскар, и правда, хорош. И наверняка пользуется популярностью среди девушек.

Он двигается на мне. Трётся членом об мой лобок. Кажется, я сейчас просто расплавлюсь. Слишком горячо…

Оскар кладёт руку на мой живот и опускает ниже. Проводит пальцем по лобку, задевая узкую полосочку волос. И скользит дальше. Чувствую, что у меня там слишком мокро.

— Видишь, ты сама меня хочешь.

Его довольный голос слышу, как в тумане. Сейчас все мои ощущения сплелись в одном месте.

Он продолжает ласкать меня, но теперь уже не рукой. Подставляет своё твёрдоё орудие, намереваясь войти в меня. Я готова закричать. Настолько всё ярко, до невозможности. Но сквозь затуманенный разум вдруг вспоминаю про одну вещь…

— Стой, а как же защита?

— Никаких презервативов.

Это как это?! Неужели, у этих аборигенов даже контрацептивов нет…

— А если…

— Я чистый, проверялся недавно. Даже справка есть. А ты, надеюсь, не успела слишком много попробовать мужчин.

Да уж, не успела, это точно…

— Я же могу забеременеть!

— Не переживай, я умею себя контролировать.

Контролёр, блин. Здорово будет вернуться из Африки с негритёнком в животе. Родители будут просто счастливы! Если я вообще вернусь. Сейчас он меня разорвёт своим членом…

Тревога снова отступает, когда Оскар захватывает ртом мой сосок. Что же он творит? Слишком много сегодня ярких впечатлений для меня! Где-то в районе самого низа живота чувствую нарастающую пульсацию.

И вот он уже сильнее упирается в меня. Мой пульс учащается. Разрываюсь от сладких ощущений в груди и страха, что сейчас он войдет в меня. Его напор усиливается, и я слегка вздрагиваю.

— Что-то никак не пойму… У тебя что не было мужчин с нормальным членом? — хрипло говорит.

Снова пытается прорваться. Но я вся сжалась, свожу ноги. Он проник лишь самую малость, но мне уже совсем некомфортно.

— Не надо, пожалуйста…

Продолжает свои попытки.

— Мне больно…

Отталкиваюсь руками от его груди.

— Остановись. Умоляю…

Он словно, не слышит меня.

— Это мой первый раз…

Резко отстраняется. Включает фонарь. Тяжело дыша, возвращается ко мне. Вижу его растерянный взгляд…