Умбра

Евгений Булавин, 2021

Провинциальный предприниматель обращается к оккультисту, чтобы он расследовал загадочную смерть своей дочери от почти полного обескровливания. Как в этом замешана популярная в узких кругах настольная ролевая игра "Мир бесконечной ночи"?..

Валентин досиживал день за столом кабинета в своём доме на Гончарова 36-Д, нервно поглядывая на экран смартфона. Шли последние минуты восьмого часа, когда рабочие уймут перфораторы и начнут понемногу собираться. Он уже пожалел о своём решении отремонтировать сначала первый этаж — весь жуткий мусор сверху выносили по только-только выравненным коридорам, и приходилось каждый вечер возиться с метлой. Да и кабинет, единственное более-менее обжитое помещение, доктор отдраивал минимум дважды в неделю.

Очнувшись от своих мыслей в 20:01, он поднялся, прошёл к двери и ощутил жёсткое сопротивление с обратной стороны бронзовой ручки.

— Кузьмич! — прикрикнул он строго. То, как вздрогнули от его голоса, передалось даже по ручке. Валентин немедля распахнул дверь и наткнулся взглядом на неизвестного мужчину с чёрным дипломатом в руках. — Ой… Проходите.

Доктор включил побольше света, указал посетителю на гостевое кресло, сам же устроился за письменным столом. Мужчина не спешил отвечать его приглашению. Ступив в кабинет, он бегло, но тщательно оглядел мебель, задержался на жалюзи по скидке, потопал ногами по полу и, сделав про себя какие-то выводы, все же подошёл к хозяину.

— Здравствуйте, это вы — Илья Христофорович… Валентин?

— Да, это я.

— До последнего думал, что это дурацкая шутка.

— Ну, что вы, — улыбнулся Валентин, — Кузьмич — мой домовой, хм, работник. Я вас немного перепутал. Никаких шуток.

— Я не…

— Я знаю, о чем вы. Прошу, садитесь.

Посетитель посмотрел доктора несколько озадаченно и, наконец, опустился в кресло.

— Вы, я так понимаю, записаться? — сказал Валентин, запуская ноутбук.

— Не… совсем. Мне сказали, что только человек с вашей… репутацией способен мне помочь.

— Моей репутацией? — выдохнул доктор едва заметный смешок. — Я весь внимание.

Глаза мужчины ощетинились сталью.

— Я должен быть уверен, что к моему делу подойдут со должной серьёзностью.

Валентин принял его взгляд с открытым забралом.

— Полагаю, рекомендация полковника Прухина служит достаточным основанием серьёзности моего подхода.

Мужчина откинулся в кресле. Напор во взгляде потух, и на суховатых губах промелькнула тень улыбки.

— Вы… догадались?

— Знакомые слова в незнакомых устах. Мы с полковником пересекаемся почти с первого дня моего возвращения в город. Сигарету?

— Да. Спасибо.

— Сам я не курю, но ассортимент у меня на все случаи жизни.

Порывшись в нижнем ящике стола, Валентин разложил перед ним пять разных пачек. Мужчина достал из самой крепкой. Спичка у него была своя. Дав посетителю затянуться пару раз, доктор обронил:

— Нас как-то не представили.

— Ах, да. Иван Тимофеич Туканов.

— Здравствуйте, — протянул ему руку Валентин и получил в ответ крепкое, но какое-то смазанное пожатие.

— Прухин рекомендовал вас… как лучшего внештатного специалиста… в области необъяснимого.

— Припомню ему по случаю ваши слова, — не смог не улыбнуться доктор. — Давно с ним знакомы?

— Пересекаемся по роду моей деятельности. Я предприниматель.

Валентин понимающе склонил голову. Пока Туканов собирался с мыслями, доктор попросил у него прощения, сопроводил уже спустившихся рабочих на улицу и, заперев все двери, возвратился. Сигарету в руках предпринимателя сменила бумажная папка. Доктор сел за стол и улыбнулся:

— Начнём?

— Мою дочь… убили, — вот так, без обиняков вывалил предприниматель.

— Боже. Простите, если я…

— Вы причастны к её смерти? — жёстко оборвал его Иван Тимофеич.

— Что? Нет!

— Значит, извинения неуместны. Её убили. Здесь, — мужчина потряс папкой, — копия заключения судмедэксперта. Всё то, что не попадёт в официальную отчётность.

— Звучит знакомо, — заверил Валентин.

— Прежде чем я втяну вас… Можно бумагу и ручку?

Что-то начеркав в одолженном блокноте, предприниматель оторвал бумажку и протянул её Валентину.

— Что это? — поднял брови тот.

— Гонорар, если отыщете убийцу.

— Неплохо. Но если убийца окажется обычным человеком, я буду вынужден передать дело Прухину. Таков наш с ним уговор.

— Разделите по-свойски, — чуть раздражённо бросил Туканов. — Ну?

— Тогда по рукам.

Приняв папку, Валентин включил пару дополнительных ламп. Итак, Туканова Ольга Ивановна, двадцать семь лет, погибла неделю назад; хм-хм… колющие раны на груди, молочных железах и паху; отсутствие следов борьбы; следы сексуального контакта…

— Почти полное отсутствие крови? — пробормотал доктор. — При таких-то ранениях?

Но отнюдь не это привлекло его внимание. Жидкость, собранная из гениталий, была не семенной и по предварительным анализам не имела известных аналогов. Если бы не эта противная во всех смыслах деталь, картина сложилась бы как два и два…

Дочитав до корки, Валентин пролистал документ ещё дважды.

— Где фотографии? На флешке?

— Они так важны? — не скрывая неприязни ответил Туканов.

— Как я приду без них ко сколько-то адекватным выводам?

— Я… не обеспокоился этим вопросом.

Валентин схватился за смартфон и забормотал, что-то беспорядочно набивая в нём:

— Придётся обзвонить… Костюшкин… Иванов… нет, Терентьев… может, даже через Москву… Как бы след не остыл, пока я буду…

— Можем… поехать в морг прямо сейчас. Я устрою.

— Прекрасно! — не без облегчения убрал смартфон доктор. — Вы на своей?

— А на чьей ещё? — почти возмутился предприниматель.

Его «Лексус» стоял во дворе, отливая благородным бордо под светом из окрестных окон. Забираясь в пассажирское сидение, Валентин замурлыкал «вези меня, извозчик…» и прервал себя тихим смешком. Туканов окинул его неоднозначным взглядом и завёл двигатель. Спохватившись, Валентин достал смартфон и сделал быстрый набор.

— Алло? Дементий, езжай в морг. Какой?.. — Он покосился на предпринимателя, затем повторил его слова в трубку. — Да, у нас новое дело. Чего?.. На месте расскажешь. Давай.

— Прухин упоминал его, — сказал, выруливая на проспект, Туканов. — Помощник?

— Дементий — мой клинок, — произнёс Валентин как нечто само собой разумеющееся.

Город плыл за окном как бурое марево с пятнами едва только продирающих глаза фонарей. Прохожих опутывали густые, трёхмерные тени деревьев, а дореволюционные дома кричали в улицу пёстрой штукатуркой, молча́ в то же время о том, что видели и видят внутри себя.

— Это правда, вы… оккультист? — спросил Туканов, не сводя глаз с дороги.

— Правда, — кивнул Валентин куда-то в улицу.

— Науку отрицаете?

— Хах, нет. Это наука отрицает нас.

Предприниматель покосился на него, но вслух ничего не сказал.

К моргу он подъехал, открыв шлагбаум собственным брелоком, и, едва припарковавшись, помчал к зданию. Служебный вход дался уже не столь резво; пришлось дожидаться сотрудника, которого вызвали по личному телефону.

— Иван Тимофеич… — только и высказал тот, выйдя на порог.

— Надо, — отрезал предприниматель.

— Вы зачастили, это уже вопросы стало…

— Надо!

Тут сотрудник и заметил скромно молчавшего в сторонке Валентина.

— Ясно. Вас-то, Иван Тимофеич, я всегда за милую душу, но этот…

Туканов достал портмоне из кармана брюк и отстегнул внушительную пачку.

— Как видишь, тут за двоих.

Сотрудник перевёл взгляд с денег на Валентина, и доктор своими глазами увидел, сколь стремительно перевесила в нём нагруженная чаша весов…

— Опять с камерами мутить, — заканючил сотрудник, ведя их по бледно освещённым коридорам.

— Ты «намутил» пока отвечал мне по телефону, — с корнем оборвал Туканов.

Заведя их в комнату хранения, сотрудник открыл один из нижних ящиков и выкатил уже упакованное тело Ольги в середину помещения.

— Саквояж забыл! — схватился за голову Валентин и посмотрел на сотрудника. — Одолжите перчатки? Желательно, не начатые.

— Может, тебе чаю налить?

— Егор… — поднял посипевший голос Туканов, и сотрудник, всплеснув руками, удалился.

Валентин следил за метаниями на лице предпринимателя, пока не выдержал:

— Иван Тимофеич, вы не обязаны…

Туканов вскинул на него закалившийся взгляд, и доктор умолк.

— Я останусь.

— Хорошо.

— Я своими глазами должен видеть, что ты с ней делаешь.

— Понимаю.

— Без обид? — сказал Туканов так, будто случайно выудил эти слова из какого-то полузабытого фильма.

— Без обид, — заверил его доктор.

Вернулся Егор и с порога швырнул ему нераспечатанные перчатки.

— Спасибо, — приложил Валентин три пальца к несуществующему козырьку.

Беглый осмотр Ольги мало что добавил к заключению. Доктор осмотрел раны на груди и паху, и даже без линейки разглядел характерные следы нечеловеческих клыков с человеческими интервалами между ними. Подобных он не обнаружил ни на шее, ни на ногах или руках. Любопытно.

— Саквояж… — пробормотал он, снимая перчатки. — Придётся по старинке. Иван Тимофеич, спички у вас с собой?

— Чего удумал, мракобес?! — воскликнул Егор.

— Никаких любительских кремаций! — заверил его Валентин. Затем, под двумя напряжёнными взглядами снял с шеи цепочку с хрустальным шариком. Ускользающее от разума число граней приворожило обоих, и доктор поспешил накрыть диковинку ладонью. — Я лишь посмотрю на неё через шар, но мне понадобится небольшая подсветка.

— Тогда ладно, — кивнул Туканов. Егор сделал жест, что умывает руки.

— Я подвешу шарик перед глазом, а вы, Иван Тимофеич, подсветите его снизу. Понятно?

— Снизу. Понял.

— Только пожалуйста, — не спешил разжимать кулак Валентин, — не смотрите на него.

Предприниматель прекратил искать коробок по карманам и демонстративно сложил руки на груди.

— Потрудитесь объяснить, что это такое.

— Ловушка душ, — вздохнул оккультист. — Хрусталь якутский, мастер — уральский, из Шедруб Линга. При правильной фокусировке практик разглядит отсутствие или наличие души, характер нанесённых ей, душе, ран и миллион прочих мелочей, на которых я пока не способен. При неправильной — зарядит в мозги так, что приходить в себя будете час, может, два.

— А воду она заряжает? — поинтересовался Егор.

— Нет, не заряжает. Иван Тимофеич…

— Да, — завозился предприниматель, доставая коробок. — Зажигать?

— Егор, вам бы тоже не пялиться на эту штуку, — предупредил Валентин, подбирая оптимальную дальность шарика от собственных глаз. Грани холодно сверкнули в ответ на его фокусировку, и издав про себя звук создания вселенной, оккультист проговорил: — Зажигайте. Спичку пониже, поднимайте, когда я скажу. Не удивляйтесь, если она потухнет. Хорошо… Выше… Да. Ещё… Достаточно!

Хрусталь всосал огонь, едва тот дополз до середины спички, и закрутил по бесконечному лабиринту внутрь, формируя из него тончайшую линзу. Валентин ухватил мгновение, чтобы оглядеть сначала Ольгу, затем всё помещение и затем плавно погасил фокус. Всё, шарик на целые сутки станет не более чем занятной безделушкой.

— Душа покинула тело, — сообщил оккультист, перевязываясь цепочкой и затолкнув шарик под рубашку. — Окончательно. Бесповоротно. Мне больно это говорить, Иван Тимофеич, но новость хорошая.

— По-почему? — выговорил несчастный отец.

— К сожалению, смерть в нашем мире — участь далеко не самая худшая.

— Пф, — высказал Егор, минуту назад отводивший глаза от шарика… просто на всякий случай.

— Что… вы что-то узнали? — начал приходить в себя предприниматель.

— Пока только исключил несколько предположений.

— И сколько вы платите этому шарлатану?

— Егор… иди в жопу, — не сразу подобрал слова Иван Тимофеич. — Наше посещение закончилось? Доктор?

Валентин кивнул. Сотрудник застегнул мешок, укатил тело на место и без лишних слов сопроводил нежданных гостей вон. На улице заметно похолодало. Предприниматель охлопал себя в поисках сигарет и вспомнил, что они остались в машине. Доктор за ним не последовал.

— Я продолжу копать, — сказал он обернувшемуся Туканову, — а вам советую вернуться домой. Пообщайтесь с семьёй, поспите. Хотя бы попробуйте.

— Об этом у нас стараются не говорить…

— А вы говорите. Поможет.

— Вы многое недоговариваете…

— Зачем напрягать клиента кухней? Расскажу об успехе сам, или услышите о моём провале в новостях, — Валентин провёл себе по шее большим пальцем и улыбнулся. — Просто на всякий случай — закройте накрепко все окна. Не пускайте за порог незнакомцев ни под каким предлогом, пусть они трижды полиция или Росгвардия. И щепотка «мракобесия» — курите ночью побольше. Держите под рукой хотя бы горсть чеснока. Если запасов хватит, рассыпьте его вместе с солью по подоконникам и перед входной дверью.

— Теперь понятно, зачем вы недоговариваете, — невесело сказал Туканов.

— И главное. Записывайте номер. Позвоните по нему сразу, как заберётесь в машину. Это мой друг, отец Игнат. Мне будет спокойней, если он проведёт эту ночь с вами. О, чуть не забыл, мы до сих пор не обменялись контактами.

Сделав, что до́лжно, мужчины попрощались. Валентин проводил бордовый «Лексус» долгим взглядом и вышел за шлагбаум, к бодро наехавшему колесом на бордюр «Форду Фокусу». Дементий разблокировал двери, подождал, когда доктор устроится на заднем сидении и глянул на него в зеркало заднего вида.

— Какие-то мужики, подворотни, трупы в холодильниках… У кого-то сегодня бурная ночная жизнь.

— Едем к Джанко, — проигнорировал Валентин.

Здоровяк стащил «Форд» с бордюра и, развернувшись эффектным полумесяцем, погнал по улицам ночного города.

— Обычно ты тоньше работаешь, — немного даже удивился Валентин.

— Гормоны не улеглись. Ты же звякнул посреди моей «ночной жизни».

Конец ознакомительного фрагмента.