Ялиоль и колыбели Богов

Евгений Вальс, 2008

Первая книга трилогии. Похищен святой, способный материализовывать из воздуха любые предметы, в том числе и страшное оружие. Ему приписывают создание смертельных ловушек, в которые попали три богини, и теперь жителей Алории ожидает голодная смерть. Ялиоль и Арсений соглашаются раскрыть заговор и вернуть в мир гармонию, но как быть, если они сами полны тайн и противоречий? Оттолкнет ли их правда или сблизит? Сумеют ли они противостоять козням коварных божеств, не отступят перед полчищами невиданных чудовищ?

Глава 4. Путь в Колыбель Архиса

Ялиоль родилась в Бантолии и отчасти знала её историю, но сейчас дочери Таласа открылись подробности, перевернувшие представления о стране её детства. Не проникнувшись любовью к местам, где оно прошло, девушка, тем не менее, ощущала гордость, когда в Доринфии слышала разговоры о Бантолии. Рассказы обычно сопровождались восторженными возгласами, ведь храмы Архиса утопали в цветах, на многочисленных шпилях домов, похожих на шатры, развевались флаги, и вдоль главных улиц тянулись гирлянды, вспыхивавшие к вечеру волшебными огоньками. Странствующие музыканты дарили прохожим свои песни, которые маленькая Ялиоль слушала с упоением. Они одинаково по-доброму относились ко всем детям, и ей нравилось с ними общаться. Но сейчас у Ялиоль не было времени на праздные раздумья. Она тряхнула головой, возвращаясь в реальность, к важной миссии, которую доверили ей и вновь появившемуся другу детства.

Ялиоль попыталась поймать его взгляд, но не вышло. Крылатый силуэт поднялся над высокими хвощовыми деревьями, увешанными огромными голубыми шишками, унося с собой её друга.

Им с Арсением в подмогу снарядили палом (так называли розовых птиц, которые подобно кузнечикам передвигались гигантскими прыжками, а слабыми крыльями лишь смягчали приземление). В Бантолии их считали подарком Архиса и чтили как священных животных. Божество наделило птиц мощными ногами, втрое превосходящими размеры тела. Широкие короткие клювы прыгунов только выглядели угрожающе, но благодаря доброму нраву животных бантолианцы сумели оседлать их.

Если бы не важная миссия, то у Ялиоль могло бы и не появиться шанса прокатиться на необычной птице, ведь содержать их было дорого, и это могли себе позволить только богачи вроде регента, который выбрал для них самых прыгучих.

Ялиоль направила свою палому вслед за Арсением и вспомнила его слова, сказанные на церемонии прощания с Катрамом:

— Не беспокойся, мы обязательно отыщем твоего отца. — Арсений тогда мягко коснулся её плеча.

Они стояли в верхнем зале храма, перед алтарным камнем, на которым, укрытое позолоченной тканью, покоилось тело мага. Церемония была короткой, но Ялиоль видела, что этих минут хватило, чтобы вымотать Арсения. Под глазами юноши залегли тёмные круги, а в лихорадочном блеске больших тёмных глаз чудились слёзы. Она скупо улыбнулась ему, отвела взгляд. Несмотря на собственное горе, у Арсения хватало сил, чтобы поддерживать её, и от осознания этого сжималось сердце.

— Я в этом не сомневаюсь. — Она поймала его взгляд и улыбнулась шире. — Но после рассказов Женевьевы мне кажется странным, что отец позволил себя похитить.

— Он же не маг, а ваш дом всегда стоял без охраны… А кроме того, Талас ведь не ожидал нападения и мог просто спать. — Рука Арсения все ещё покоилась на плече Ялиоль и его пальцы мягко поглаживали тонкую ткань рукава. — И скажу честно, я удивлён, что мы смогли так просто уговорить тебя.

— Возможно, я совершаю ошибку, согласившись помогать вам, но как иначе спасти Бантолию? — Она мягко повела плечом, высвобождаясь, и отступила на шаг. — Нам нужно идти, время не ждёт.

— И, не дожидаясь ответа, Ялиоль направилась к дверям. Этот жест до сих пор не давал ей покоя. Прикосновения Арсения были приятными, но разум твердил, что это неправильно. Когда её палома вновь поравнялась с прыгуном Арсения, тот крикнул:

— Хочу тебя спросить: почему ты сказала, что с Бантолией у тебя не связано ни одного приятного воспоминания?

Он резко умолк, опустил взгляд, на гладких щеках проступил румянец.

— Так и есть, ты и сам знаешь, пока я была ребёнком, никто мне и доброго слова не сказал, только и делали, что оскорбляли и звали уродкой.

— А как же я? — Взгляд Арсения вспыхнул огнём.

— Что ты? — Ялиоль вскинула бровь. — Я благодарна тебе за дружбу и поддержку. Может, потому и решилась помогать.

Арсений криво усмехнулся:

— И всё?

— А что ещё? — Ялиоль повернула голову и посмотрела на Арсения сквозь тонкую вуаль, прикрывающую лицо. Из-за светлой кожи она вынуждена была скрываться от солнца, чтобы не заработать болезненные ожоги.

Паломы не всегда прыгали синхронно, и разговор между молодыми людьми сопровождался частыми перерывами.

— Прошло десять лет. Ты же не думал, что я стану бросаться тебе в объятья при встрече? — продолжила она, когда их поломы, оттолкнувшись от земли, воспарили в прыжке над деревьями.

— Но как же наши клятвы? — Он пристально смотрел в глаза Ялиоль, ожидая ответа.

— Мы были детьми. — Она заулыбалась. — Дружба до последнего вздоха и все эти глупости… В приюте я на всё посмотрела другими глазами. Там всё видишь иначе…

— Расскажи. — Он не отводил взгляда.

— Что именно?

— Что такого было в приюте, и почему теперь ты так холодна со мной?

Ялиоль тяжело вздохнула, закусила губу. Она могла бы рассказать ему всю правду о том, как ей было одиноко в первые годы, о слезах, что она пролила, тоскуя по нему, о строгости воспитателей и кодексе, который нельзя было нарушать, но решила, что сейчас не время.

— Зачем это тебе?

— Хочу узнать, что заставило тебя забыть о нас. — Он нервно дёрнул головой.

Птица Арсения разглядела место для очередного прыжка, начала маневрировать, снижаясь, и разговор пришлось прервать. Ялиоль задумалась. Он сказал «о нас», но разве они были когда-нибудь парой? Она любила Арсения как брата и рядом с ним ощущала себя на своём месте. А те клятвы вечной дружбы, что они дали на празднике в честь Матери Рода — дело прошлого. В приюте Ялиоль избавилась не только от страхов, но и от привязанностей. Их учили быть сильными и свободными, а истинную свободу можно получить, лишь искоренив все слабости, в том числе и детскую влюблённость.

Когда паломы вновь синхронизировались, Ялиоль продолжила разговор:

— Не нужно упрекать меня в холодности, я изменилась. Теперь я обрела знание. В приюте нас учили, что счастье вовсе не в привязанностях или деньгах, а в умении найти гармонию внутри себя. Любимый может покинуть тебя, богатства могут отнять, а то, что всегда будет с тобой — это ты! Арсений, в приюте я избавилась не только от страхов, но и от привязанностей…Там я поняла одну мудрую мысль: «Ты можешь быть счастлив с кем-то, если вы счастливы по отдельности». Я долго подходила к осознанию этого… Я кажусь тебе холодной, наверно, потому, что ты не чувствуешь себя счастливым! Ты должен стать счастливым сам по себе.

— Я не совсем понимаю тебя, принцесса. Для меня счастье состоит в том, чтобы иметь близкого человека, ощущать его тепло и дарить тепло самому. Как можно быть счастливым в одиночестве?

— О! Это не просто, но…

Ялиоль не договорила, она заметила, что им навстречу неестественно быстро движутся облака, странные на вид. Они двигались не по воле земли и ветра, а по своему собственному намерению.

— Это не простые облака, думаю, встреча будет неприятной, — настороженно произнёс Арсений и посмотрел на магические камни, впаянные в ладони.

Стайка облачных овечек приближалась стремительно, и у молодого мага появился шанс впервые испытать дар Катрама.

— В небе мы беззащитны, и нас легко ранить. Но легко мы им не дадимся! — сказала Ялиоль и сжала рукоять меча.

— Но пока мы не знаем, чего хотят эти существа, — охладил её пыл Арсений.

— Если ты не готов пустить в ход магию, так и скажи…

Ялиоль не стала спорить, она согласилась спрятаться среди густого леса, раскинувшегося внизу, и понаблюдать, что произойдёт с облаками. Не успели они скрыться под густой листвой, как в небе стало происходить нечто странное: белоснежная стайка остановилась, и «овечки» принялись сталкиваться друг с другом. Послышался треск, и небо расцветили вспышки, как фейерверки на празднике урожая. Снопы искр падали вниз, но, к счастью, ничего не загорелось. Наступил момент, когда облака слились в одну грозную тучу, разорвавшую воздух молнией. Мощный заряд ударил в землю и на мгновение ослепил людей.

— Откажитесь от своих намерений, коли вам дорога жизнь! — прогремело над кронами деревьев.

После грома туча рассеялась, разбежавшись на стайку облачков, оставив в земле глубокую дымящуюся воронку.

— Если мы слышали голос богини Шердар, то получили первое предупреждение, — заключила Ялиоль и вышла из укрытия.

— Скорей всего, мы слышали только послание, переданное её детьми, попытавшимися напугать нас одной молнией, — усмехнулся Арсений.

— Они привыкли атаковать в своей стихии, а когда мы опустились на землю, у них не оставалось иного выбора, как эффектно уйти.

— Едем дальше?

— Нет, — откликнулась Ялиоль. — Нам следует подкрепиться. Предлагаю сделать привал, тем более, для костра у нас уже есть тлеющие угли.

От удара молнии в земле образовалась небольшая воронка, в ней ещё плавились камни, а по краю горела сухая трава. Принцесса быстро собрала сухие ветки и развела костёр. Арсений привязал палом к дереву и достал съестные припасы. Молодые люди расположились у костра и вернулись к прерванной беседе.

— Значит, у тебя есть рецепт, как стать счастливым без богатства и любви? — спросил Арсений, пододвигая к Ялиоль узелок с клубячками, но сам не притронулся к этим ароматным сырным шарикам с рублеными орехами.

— Возможно, — уклончиво ответила Ялиоль и охотно угостилась парочкой.

Она запила клубячки традиционной для бантолианцев ягодной настойкой — булькой — и протянула Арсению сплющённый с боков керамический сосуд.

— Мне кажется, его не существует. — Тот мотнул головой и разложил перед нею на платке нарезанный толстыми ломтиками гриболад — рулет из грибов, обжаренных с острыми специями.

— Нельзя цепляться за то, что существует вне тебя самого.

— Хорошо, я могу поверить, что богатство не способно принести счастье. Но как же без любви?! — не сдавался юный маг.

— Ты не жил в пансионе и не слышал моих учителей, поэтому тебе сложно поверить, что даже любовь — не самое главное в жизни! — убеждённо ответила Ялиоль. — Ты ведь согласишься, что влюблённость заставляет людей страдать? Но почему так происходит? Чувства к другому никогда не сделают тебя счастливым, если ты не обрел гармонию.

— И эти слова произносит невеста, решившая у святого алтаря дать клятву любви и верности? Ты противоречишь сама себе!

— Давай прекратим споры, я не хочу тебя ни в чём убеждать, ты сам затеял этот разговор. — Ялиоль чуть нахмурилась, развязала тесёмку заплечного мешка и стала выкладывать на льняную салфетку его содержимое.

Служители храма Архиса наполнили их заплечные котомки под завязку. Тут были и сушеные фрукты, и вяленые овощи, выпечка, орехи, мёд и несколько бутылей ягодной настойки. Разложив яства, Ялиоль взяла кусок пирога и с аппетитом принялась жевать.

Арсений рассеянно поглядел на кушанья, но брать ничего не стал, а улёгся на бок и начал наблюдать за красным жуком, ползающим по травинке.

— Значит, ты никого не любишь и утверждаешь, что счастлива? — В его голосе явственно слышалась горечь. — Но тогда зачем ты летела в Храм Любви на Нимфизалии? Зачем собралась замуж за принца, если тебе не нужны богатства? Ты так гневалась, что мы увезли тебя из-под алтаря, и убеждала меня, что этот брак важен. Я не понимаю… Всё похоже на то, что ты решила выйти за Мшантиса по расчёту. Но разве не ты только что сказала, что богатства ничего не значат? Или расчёт в чём-то другом?

— Я не говорила такого. — Ялиоль стряхнула крошки с коленей и недобро поглядела на Арсения. — Ты перевираешь мои слова. Я сказала, что ни деньги, ни любовь не могут сделать тебя счастливым, если ты не нашёл гармонию.

— И как же её найти? — Юноша чуть приподнялся на локте. — Выйти замуж за богатого, но нелюбимого принца чужой страны? — Его голос звенел от напряжения. — Скажи мне, он был тебе хотя бы симпатичен?!

— Это не твоё дело. — Ялиоль сжала губы в тонкую линию и отвернулась.

— Почему же? Тебе стыдно признаться, что твой приют сделал из тебя меркантильную…

— Хватит! — Ялиоль хлопнула ладонью по земле, заставив Арсения умолкнуть. — Мои отношения с Мшантисом тебя не касаются. Я здесь лишь затем, чтобы спасти отца, и не смей читать мне морали, закуска трайса!

Арсению надолго умолк и отвернулся. Ялиоль чувствовала его обиду, но была слишком зла на него, чтобы заговорить первой. Но юноша оказался более нетерпеливым.

— Раскрой секрет. — Он покосился на неё исподлобья. — Они ведь научили тебя?

— О чём ты? — Ялиоль открутила крышку от кожаной фляжки и сделала добрый глоток бульки.

— В приюте тебя научили, как найти гармонию? Или эту тайну велено хранить?

— Почему же тайна? — Принцесса пожала плечами. — Тебе лишь нужно принять возможность счастья, позволить ему стать частью тебя. Научиться смотреть на мир так, словно ты уже счастлив.

— Как это?

— Сейчас… — Ялиоль задумалась, подобрала нужные слова и посмотрела в упор на Арсения: — Просто скажи: «Я больше не буду страдать, отрекаюсь от боли и разочарований, от чувств, кислотой сжигающих изнутри». Дай себе обещание быть нейтральным ко всему. Только так можно стать сильным, свободным, и счастливым.

— Ерунда какая-то! — Арсений повёл плечом.

— Если ты хочешь стать счастливым, позволь себе это. Скажи искренне и просто: «Я заслуживаю счастья!»

— И всё?

— А ты попробуй, — с прищуром улыбнулась принцесса.

Юноша с готовностью набрал в лёгкие воздуха, но тут же смутился и рассмеялся.

— Я тебя не тороплю. Предлагаю для начала съесть что-нибудь, это придаст тебе сил, — сказала Ялиоль и сделала большой глоток ягодной настойки. — Может, мне поухаживать за тобою? Будешь пить?

— О нет, благодарю!

— Ты ничего не ешь? Следующий привал будет не скоро, — предупредила она.

— Спасибо, я не голоден.

— Серьёзно? Чем же ты питаешься? Воздухом, что ли? — усмехнулась девушка.

— Я питаюсь лиммой — энергией нашего светила, разлитой в пространстве окружающего мира! Ты слышала о горных отшельниках, питающихся лиммой и живущих до тысячи лет?

— Ты хочешь сказать, что открыл их секрет?

— Возможно, — загадочно ответил Арсений.

Ялиоль недоверчиво посмотрела на него, но промолчала и принялась собирать еду в заплечный мешок. Они потушили костёр, забрались на своих прыгунов и продолжили путь до Колыбели Архиса. Паломы с лёгкостью поднимались над самыми высокими деревьями и перепрыгивали реки, чего не могло сделать ни одно из существ, населяющих мир Алории.

***

К вечеру лес сменился степью, и на горизонте показались скалистые горы. Воздух стал холоднее: путешественники приближались к северным границам страны. На следующем привале Ялиоль достала длинную накидку из шерстяного кружева с прорезями для рук и натянула на себя, Арсений последовал её примеру и закутался в шерстяной плащ.

— Вот и земля наших предков, но туда мы пойдём своим ходом, — предупредил Арсений, накидывая капюшон; ледяной ветер с гор принёс запахи хвойного леса и снега. — Паломы боятся скал.

— Спеклана тебе в бок! Такую преграду им не преодолеть! Эти горы такие огромные! — Ялиоль задрала голову, разглядывая вершины, таящие в послеполуденной дымке. — Неужели снег там никогда не тает?

— Не знаю, я впервые забрался так далеко на север. — Арсений пожал плечами. — И очень надеюсь, что нам не придётся лезть наверх: там наверняка стоит лютый мороз! Пройти такой путь без помощи наших «скакунов»… — он указал на птиц. — Будет непросто.

— Они точно не смогут пройти здесь? — Ялиоль зябко повела плечами.

— Конечно, нет, они перемещаются прыжками, а тут сплошные ущелья, да острые камни. Оставим их у подножия.

— Они нас дождутся? — Ялиоль с недоверием поглядела на птиц.

— Да, регент Бантолии дал мне это. — Он вынул из-за пазухи небольшой свисток и показал Ялиоль. — Это фъюрок, стоит свистнуть в него, и паломы тут же примчатся.

Арсений сунул свисток в рот и дунул; над плато разнёсся высокий мелодичный звук, и обе птицы тут же повернули головы к людям и замерли.

— Ну что же, придётся рискнуть. — Ялиоль кивнула и двинулась к тропе, виднеющейся между скалами. Арсений нагнал её и пошёл рядом.

— Если устала, можем сделать привал. — Юноша заглянул ей в лицо.

— Позже. — Принцесса покачала головой. — Когда стемнеет. А пока светло, хочу пройти как можно дальше и, если удастся, то добраться до пещеры. Судя по карте, что дала нам Мать Рода, пещера должна быть близко.

Арсений согласно кивнул в ответ, но ни Ялиоль, ни юноша еще не догадывались что в горах расстояния ощущаются совершенно иначе.