Суд Счастья

Евгений Владимирович Кузнецов, 2022

Роман «Суд Счастья» продолжает эпопею «Быт Бога»: ему предшествовали романы «Быт Бога», «Жизнь, живи!», «Рад Разум». Всё тот же герой – и всё те же житейские и житийные искания. – Поскольку мир – увы! – новейшими вопросами лишь озадачивает: называя, впрочем, их прогрессом… Человек является на этот свет, да, – чтобы побывать и чтобы себя всячески отдавать… Но почему именно в данное конкретное тело впадает уникальная душа?! – Вот же примеры драм и трагедий, связанных с опытами креоники… Человек тогда лишь и человек, когда он сам осмысливает своё пребывание в этом мире. Оказывается, в сложном мире – следует начинать с того, чтобы РАДОВАТЬСЯ! Автора интересует прежде всего человек как таковой. Роман публикуется в авторской редакции. На обложке фото из личного архива автора.

Глава шестая

- — Она тебе нравится… нравится…

Это слово… какое-то не такое…

Или — нужно слово другое…

– — Надо идти, идти надо.

В каком, на этот раз, смысле?..

То есть — сегодня!

Объяснять ли, почему?..

…Идти в тот же день, сразу, вчера, было бы глупо.

Объяснять ли, почему?..

А пропустить хотя бы день — значит, выказать своё отношение как терпеливое, рядовое…

Неужели я это всё сейчас не вспоминаю… а в самом деле… по данному-то поводу!.. хоть немного страдаю?..

…Да-да, я слегка испуганно нов и слегка радостно беззащитен!

И всё пространство вокруг словно бы стало пахнуть юностью.

Помню — отроческая миновала самоокликнутость… сосредоточенность… замкнутость…

Молодая наступила, пусть неопытная, самодостаточность.

Для всех-то она — просто моя задумчивость, что ли.

Друзья мои — мне: ну, что, мол, пойдём к девкам, «к бабам».

Я им — совершенно искренно:

– — Настроения нет.

Один от такого сообщения, на миг закостенев, теряется, другой — хохочет как на что-то остроумное.

А ведь «нет настроения» значит — есть какое-то другое настроение.

Есть настрой.

То есть — состояние.

Моё состояние и есть моё настроение.

…И что же.

Мы, мальчишки-дружки, за деревней в густых кустах, над речкой, копали землянку.

Зачем?..

Для самостоятельности.

И говорить, и ощущать одиночество…

Курить, девок водить…

Но вскоре окончили школу, ушли в армию, а после — поразъехались, переженились… главное же — стали носить на себе… каждый свою «землянку».

То же вышло и с армейскими друзьями.

То же потом — с университетскими…

Нет! Не могу больше…

Надо идти, надо идти!

За всё время магазинной заварухи… истории! истории!.. она сказала… произнесла! произнесла!.. о себе самой — только лишь: «Я за неё…»

Почему-то чувствуется, что, сообщая это, она была… подлинно откровенна!..

Ведь там была пауза: «Я… за неё…»

Тут я вдруг подумал… о возможности трусости…

Нет, я сам себе буду попросту скучен!

И стал ждать — к концу бы её работы — вечера.

И стал вечера — ждать.

То есть — смотрел то в одно окно, то в другое.

То подолгу стоял перед книжным стеллажом.

…Само обитание в комнате книг есть воздух!

И они все, даже нечитанные, сами собою — вошли в меня.

Книги, книги. — Оказалось — что только они, со школы, были моими единственными спутниками!.. спутниками всех моих и планов, и страданий.

…Звонок!

Посмотрел прежде в мобильник: подружка.

От нечего делать ответил.

– — Да.

– — Ну, как дела?

– — Сами по себе.

– — Как это понять?

– — Зачем тебе?

– — А как у тебя на работе?

– — Обычно.

– — А ты… там был?..

Я — отключился.

Вспоминаю, как между нами всё завязалось.

– — Ты только никому не говори.

– — Да ты никому и не нужна.

Отвечал ей так сначала — с лаской, потом — с иронией, потом — сам себе молча… а теперь — опять ей и вслух.

Вспомнился, конечно, — в сегодняшнем ожидании — и последний, мой с нею, раз…

У неё… утром… сходил лишь на кухню попить… шёл, что ли, опять в постель…

И в прихожей глянул в зеркало!

Или зеркало — в меня?..

И после этого — не мог любить.

А работа?.. А зарплата?..

А жизнь?..

А — Жизнь?!..

…Надо всё, всё говорить!

Надо всё — озвучить.

Возрождения Гений многосторонний был — левша… Картины свои писал — используя как кисть пальцы… И, между прочим, — тот женоподобный автопортрет…

Наш Гений кудрявый тогда, в путешествии-то… носил на мизинце… замшевый чехольчик… так как растил ноготь…

Нет-нет, в первую очередь — не это… Не это в очередь в первую.

А тайны Невидимого Мира.

Судьбы Невидимого.

Тут — холодной ушат воды мне на голову!..

Одна моя знакомая… и еле ведь знакомая-то… вроде бы — читающая и с «высшим»… знающая, видно, понаслышке моё эстетическое, так сказать, кредо… недавно при случайной встрече… да вдруг — мне и выпалила!

– — Ты творишь не для людей, а для себя. Потому что, ну, по обычной жизни не состоялся. И одни у тебя рассуждения. Которые, ну, никому не интересны. А те, кто состоялся, ну, имеет семью, квартиру, а то и дом, машину, дачу, они и творят о том, ну, как они состоялись. И всем это интересно.

Притом это она мне — торопливо, сама понимая — что на прощание…

Я — промолчал:

– — Так им, тем, просто и нечего сказать о себе, кроме того, что они такие же, как эти самые все. Нельзя же сказать о каждой спичке в коробке, что она… состоялась! Состоялся бы тот, кто в коробке — сделался гвоздём!

Потом ахнул: а! она же — очень и очень толстая!.. То есть, по современной медицине, — своеобразный вид наркомании. И успокоился.

Просто ей не хватает в быту, в жизни, даже в воображении своём — любви, любви! — Вот она, не нужная никому телом, и требует её от других — хотя бы в каком попадя их бреду…

…Нет! Эта, та, — не такая.

Но — с чего во мне эта уверенность?..

Ну уж сейчас я с нею встречусь!

Так как мне кажется, что я знаю — зачем я ей нужен.

– — «Объективная реальность», как субъективно выразился некто…

Да иди ты… в объективную реальность!..

– — Вот хоть самая примитивная фраза: «Я вошёл в пустую комнату». Но ведь это двухмерный мир. Пространство и время. А на самом деле их, мер, много!..

Вот пространство…

– — Вот пространство. Оно же — Пространство. В комнате: воздух, микробы, магнитные и гравитационные поля… радиоволны… ну и невидимые духи… которые везде и всюду… Уж не говоря, что я вошёл, идя откуда-то…

Вот время…

Время — тоже Время. Вошёл — значит, где-то уже был… входил — то есть двигался в течение каких-то сознательных секунд… сейчас, раз вошёл, имею цель… то есть уже и шёл в каком-то будущем…

Вот он…

– — Вот он, Многомерный Мир.

Ей — тоже, наверняка, это всё интересно!

Ну — где об этом говорят?..

…Посматривал уже на часы.

Неужели буду сейчас там опять — изрекать?.. изрыгать?..

Но иначе — и невозможно!

Иначе здоровому человеку — неинтересно говорить.

Иначе — человеку здоровому неинтересно слушать.

…Ту молитву, что утром была — сама, теперь стал как бы пересыпать из ладони в ладонь по слову.

– — Царю…

– — Небесный…

– — Утешителю…

– — Царю… Небесный… Утешителю… Душе истины… Иже… везде сый… и вся исполняяй… Сокровища благих… и жизни Подателю… прииди и вселися в ны… и очисти ны от всякия скверны… и спаси, Блаже, души наша…

Каждое — отдельное — слово следует осознавать и осознать!

– — Властитель… Невидимого Мира… единственная моя надежда… сам дух правды… который… повсюду и всегда в невидимом мире присутствует… и всем видимым и невидимым управляет… питатель моих идеалов… и самого моего живого дыхания… стань мне вполне понятным и сделайся моим личным духовным состоянием… и освободи меня от давления видимого мира… и не учитывай, Драгоценный, моё прошлое этим миром увлечение…

Это я, может, для смелости.

…И — да, да. Случай в магазине — и щётка, и букет — кажутся мне теперь вовсе не завязкой какой-то истории о знакомстве.

А целым шагом моим в жизни моей целой…