Тайна восьми королевств

Евгений Лященко

Шестнадцати летняя Аделаиза проживает всю свою жизнь во лжи о ее рождении. На свой день рождения она узнает, что является инфинитом – незаконнорожденным ребенком двух мифических существ: ночного эльфа и дриады. В землях восьми королевств такие дети угрожали человечеству. Но Аделаизе посчастливилось прожить обычную жизнь человека на окраине Видеранта под крышей простой кухарки Мары. В один день всему ее мировоззрению пришел конец. Но смогут ли королевства жить бок о бок с мифическим?

Глава 1. Возрождение из пепла

«Сказки — преукрашенная история произошедшего»

Когда-то мама рассказывала мне сказки о нескончаемых войнах королевств и ее обитателях, о рыцарях, чьи мечи ежесекундно окроплялись багровой кровью врагов, о волшебниках, из чьих рук сочилась невообразимая сила и о драконах, чьё дыхание то сжигало неподчинявшиеся земли, то приносило смертельный холод, убивавший все живое за считанные минуты. Как-то раз она даже показала мне горстку пепла, сказав, что это все, что осталось от нескольких поселений. Но на деле это было ничто иное, как приправа в виде молотого чёрного перца.

Тогда, когда небо для меня казалось бесконечно высоким, а трава несравненно изумрудной, я воображала, что это все взаправду.

Но кто мог подумать, что все слова, сказанные моей матерью, были не сказкой.

В свой первый день шестнадцатилетия я была рада летнему утру: его зною на солнце и прохладе в тени деревьев, его голосу, который тянулся от Темного леса до Поляны Безмолвия. В этот день я не думала ни о чем, кроме предстоящего праздника.

Так совпало, что в мой день рождения в наши земли приезжает принц восьми королевств для встречи со своими поданными, пока король Эрик отважно защищает нашу западную границу от неприятелей.

Так говорили все, кроме моей матери. Она упорно верила, что король скрывает от народа тайну, способную разрушить союз всех восьми королевств и развязать войну между ними. Но мало кто этому верил.

Пока я радовалась новому дню своей жизни, мама готовила праздничный завтрак по случаю приезда принца и, конечно же, по поводу моего дня рождения.

Все в округе знали об этом дне и, при встрече, делали жест вежливости, поздравляя меня на словах. Но и этому я была рада. Даже дядя Уоррен из мясной лавки прокричал на всю улицу, завидев меня в 50 метрах от прилавка.

— Аделаиза, девочка моя! — не сдержал порыв дядя Уоррен.

Его темные глаза были едва различимы издалека, но я узнала его по темной бороде и громкому голосу.

— Как же ты выросла! Я не видел тебя ровно неделю, а ты повзрослела, что не узнать.

— Спасибо, дядя Уоррен! Но мне помнится, что мы встречались вчера на овощной ярмарке, разве нет? — спросила его я, сменив тему так, чтобы он не начал поздравлять меня с днём рождения на глазах у всех.

Дядя Уоррен всегда отличался своим громким голосом. В прошлом он обучался в академии бардов в Новом Пределе, но после смерти своего отца вернулся на родину для продолжения семейного бизнеса.

— Разве? Не припомню. А где же Мара?

Когда кто-то произносил вслух имя моей матери, я всегда содрогалась. До сих пор помню, как моя покойная бабушка выкрикивала это имя с такой злобой, что вокруг замолкали даже сверчки, певшие вечернюю песню природе о своей любви к прекрасному.

— Она занята на кухне. Сегодня же приезжает принц Афалеон, — кротко ответила я.

— Что? Разве сегодня? Так это значит, что у тебя сегодня день рождения! Бог ты мой!

И тут начался мой самый нелюбимый момент каждого моего дня рождения.

Дядя Уоррен залез на прилавок в своём фартуке с кровоподтеками от мяса и начал скандировать песню, в которой сердечно поздравлял меня от себя, всей своей семьи, дальней тёти Эмираны, кровного брата кузины по линии матери и так далее. Обычно это занимало не более минуты или двух, но сегодня был особенный день и это заняло целых пять. Пять минут громких выражений и пять минут моего позора, ведь мясник тыкал пальцем в меня, произнося мое имя.

В шестнадцать лет даётся большая возможность для каждого человека — увидеть все восемь королевств, не заплатив ни копейки. Такая возможность выпадает мало кому, так как, на так называемую войну с неприятелем уходит много ребят, не достигших этого заветного возраста. Возвращаются не многие. А те, кто возвращается — меняется: нет одной из конечности, нарушен речевой аппарат, либо вообще человек превращается из юного представителя мужского пола в здравом уме в сумасшедшего человека с мозгом девяносто летнего старика, который ведёт беседы с воображаемым другом.

Такой экземпляр имеется и в нашем поселении.

Его зовут Такон. В свои четырнадцать лет он был отправлен на фронт указом короля Эрика. В последствии он прибыл обратно ровно через 102 дня, но это был совершенно другой человек.

Будто оболочка в виде его тела осталась прежняя, а его душу заменили на совершенно противоположную. Ведь раньше это был прекрасный мальчик, который проявлял инициативу и помогал родителям, соседям, друзьям. А сейчас он затворник. Выходит только по вечерам, ходил вдоль канавы до Поляны Безмолвия и разговаривает сам с собой.

Поговаривают, что его воображаемый друг является эльфом. Хотя эльфы давно покинули наши земли после того, как первые прародители настоящего короля срубили священное дерево того народа. Именно на том месте и появилась поляна Безмолвия.

Многие приходят туда просто помолчать и собраться с мыслями, не разговаривая ни с кем.

— Спасибо большое, — выразила свою благодарность я, думая, что поздравления от дяди Уоррена закончены.

— Дорогая моя, в этот замечательный день я выдам тебе все нужное и не попрошу ни о чем взамен, — вдруг снизил громкость голоса он.

Я быстро освежила в памяти то, за чем пришла в мясную лавку. Ну не упускать же возможность получить свою покупку, не потратив на это ни гроша.

Я направилась обратно домой, который находился не так далеко от крепости, где все украшалось к приезду принца.

Мама, завидев меня, крикнула с кухни и важности сегодняшнего дня и попросила нарядиться ради приличия.

Я не отличалась особой любовью к всевозможным платьям, кружевам, тканям. Обходилась обычным тряпьем, если выражаться словами соседей. Простой, а главное прочный наряд, который подходил ко всему: будь то рабочий день в поле, помощь в крепости или же самодеятельность по случаю именин одной из дочерей соседей.

Но сегодня вдвойне особенный день. Во-первых, мой долгожданный шестнадцатый день рождения. Во-вторых, приезд принца. Не то, чтобы я хотела понравиться Афалеону, как многие девушки нашего королевства. Напротив, наша встреча десятилетней давности дала о себе знать: о нашей будущей неприязни.

Когда мы были совсем детьми, принц приезжал к нам с королём Эриком. Мы тогда играли, как и все дети, у крепости. Афалеон жульничал и ему это сходило с рук потому что он сын королевской крови. Я тогда не понимала этой иерархии и толкнула его прямо в лужу с конским навозом. Он тогда разревелся так, что его можно было слышать в соседнем королевстве.

Мне тогда пришлось извиниться, иначе не поздоровилось бы маме. Хоть я тогда и не признала вину, ведь по делом.

Но в этот день нужно показать, что я далеко не та маленькая девочка с характером, а прекрасная девушка, которая может поразить не только физической силой, но и красотой.

Поэтому я и решила взять старое мамино платье, которое она надевала лишь дважды: на своё шестнадцати летие и на свою свадьбу.

Платье, кстати говоря, было неописуемо красивым: небесно-голубое полотно с вышивкой по краям рукавов и укорочённым подолом. Вышивка была выполнена в виде ромашек, что символизировало чистоту, на некоторых из них сидели яркие божьи коровки, что придавало такому наряду летнего настроения.

Выйдя из дома, я услышала, как весь народ толпился у крепости: около моего дома, да и любого дома вокруг, не было ни единой души, все стояли у крепости в ожидании приезда принца.

Я дошла быстрым шагом до неё и увидела, что через главные ворота въезжает белоснежная карета, запряженная четырьмя белыми конями, одетыми в золото. Картинка, и вправду, была сказочная.

Из кабины кареты вышел высокий молодой мужчина лет шестнадцати. Он был одет в светлую рубашку без воротника с позолоченными пуговицами в виде герба восьми королевств, низ был из обтянутой прочной белой тканью. Сам же юноша выглядел привлекательно: светлые голубые глаза, пепельно-русые коротко стриженные волосы, аккуратная щетина, окаймляющая контур лица, белоснежная улыбка и доброжелательный взгляд.

Как будто и не осталось следа от того невежливого и противного мальчика. Сейчас передо мной стоял совершенно другой человек с теми же небесно-голубыми глазами.

— Какой он красивый! — доносились возгласы неугомонных девиц позади и впереди меня.

Они так и норовили кинуться вперёд и съесть его, как ужин после трудного рабочего дня в поле.

Афалеон улыбался каждой девушке, которая выкрикивала его имя. Но его улыбка сошла на нет, когда он остановил взгляд на мне. Он замер, улыбку сменило удивление, а стоящие люди спереди обернулись в мою сторону.

— Вы прекрасно выглядите, Аделаиза, — произнёс он.

Теперь уже замерла я, как мышь в поле, которая заметила ястреба в небе.

Он только что произнёс мое имя, которое я назвала лишь один раз при нем, когда его отец отчитывал меня за ту шалость с навозом.

Он стоял и наблюдал за моей реакцией, которую я не могла выбрать. То ли стоять, как дурочка, то ли сделать вид, что его обращение было не ко мне.

— Помнится мне, сегодня Ваш шестнадцатый день рождения? — снова вымолвил он.

Тут уже все вокруг замерли и смотрели, как Афалеон медленно идёт прямиком ко мне.

Ещё секунду назад девицы, что скандировали его имя, думали, что он обращался именно к ним. Теперь же все смотрели на меня с разинутым ртом, кроме тех девиц, которые нахмурились и оскалились в мою сторону подобно змеям.

— Ну же, скажи что-нибудь, — сказала рядом стоящая женщина, толкнув меня в бок локтем.

Все смотрели на меня и ждали моего ответа принцу, да только мне нечего было сказать: врать я не умею, а идти против своей воли ради вежливости — не мое.

— Именно, — лишь сумела произнести в ответ я, пройдя мимо Афалеона ко входу в крепость.

На кухне кипела жизнь. Мама и другие кухарки крепости метались, как бешеные. Кто-то искал тимьян, кто-то чабрец, а одна из опоздавших молодых кухарок искала остатки сандалового дерева для приготовления хлеба, чтобы успеть взять себе кусочек прежде чем все подадут на стол в Главный зал Празднеств.

— Аделаиза, ты как раз вовремя, — произнесла мама, протягивая мне поднос с разными видами десертов, которых доселе я не видела, — отнеси это к выходу с кухни, десерт принесут после основной трапезы! И не стой, как вкопанная, быстрее!

Из кухни было слышно, как в крепость заезжала конная повозка, а за ней следом шёл изумленный народ. Мне казалось, что все забыли про мой день рождения, но оно было к лучшему, я не любила все эти поздравления. Для меня идеалом такого дня служил семейный ужин на закате безо всяких песен и гуляний, как любили делать все в нашем поселении.

Зал Празднеств был украшен к приезду принца не только всевозможными закусками и блюдами на главном столе, но и само убранство зала говорило о присутствии королевской крови где-то неподалёку.

Афалеон и его свита сели в самый конец стола на фоне большого витража, на котором были изображены все восемь королевств, а наше было отмечено ярко-алым цветом, чтобы показать где сейчас находится каждый человек в крепости.

На самом деле такие витражи были в каждой крепости каждого королевства и показывали где находятся люди в данный момент. Это была некая карта для приезжающих иностранцев, послов с других земель и просто украшение крепостей и дворцов. Говорят, что сами стёкла были вывезены ещё много тысяч лет назад из пещеры, в которых, по легенде, обитали драконы.

Конечно же, сейчас это просто сказки, которые рассказывают родители своим детям. Мне тоже рассказывали одну из таких сказок.

Она рассказывала о неких крылатых чудовищах, что скрывались недалеко от Денсварка, столицы восьми королевств. Они были гигантскими, их кожа была покрыта чешуей, которую невозможно было пронзить ни одним металлом, их когти были острее любого лезвия, глаза светились в ночи ярче всех светил на небесном своде, а их рык был способен свести с ума любого, кто его услышит.

Одного из таких существ ночью заметил фермер. Он гулял ночью по окрестностям города и услышал до боли жуткий звук, прохожий на песнь умирающего животного. Он все был ближе и ближе. В конечном итоге фермер и существо встретились глазами друг к другу: у фермера они были темные и переполненные ужасом и страхом, у другого же персонажа этой истории светились ярко-желтым светом и в них читалась беспощадность и хладнокровие.

Именно тогда, по легенде, которая превратилась в сказку, началась долгая война между драконами и людьми. На сторону драконов сразу же переметнулись эльфы, феи и волшебники. На сторону людей встали гномы и песчаные орки.

В конечном счете альянс людей, гномов и орков разбил армаду волшебных существ. Драконы исчезли из наших земель, как и все волшебные существа, которые больше не доверяли людскому народу.

Такие сказки рассказывались не только младенцам и детям, они были включены в разнообразные рассказы и романы нашего времени. В каждой книге было отражение того или иного мифического существа.

Засмотревшись на витражи, я не заметила, как все гости сели за праздничный стол. Моя мама была приглашённым лицом по поводу дня моего рождения. Впрочем, как и я.

Я села рядом с мамой и наблюдала за тем, как все восхваляют принца, который приехал навестить своих будущий поданных, и, возможно, выбрать себе будущую невесту для продолжения королевской династии.

Зал был украшен всевозможными атласными лентами, бело-золотым шелком и многочисленными гербами каждого из восьми королевств.

— Помнится мне, что сегодня особенный день не только потому что я здесь, но и из-за дня рождения одной из моих поданных.

Столько надменности я не слышала ни разу в своей жизни. Будто он принципиально акцентировал своё внимание на том, что главным персонажем сегодняшнего дня был он, что он соизволил приехать к нам в королевство из столицы только из-за меня. Меня охватывала злоба и неприязнь по отношению к Афалеону.

— Аделаиза, — вдруг обратился он ко мне, — этот бокал прекрасного новопредельского сока из лавандовых лепестков я бы хотел поднять в твою честь и пожелать тебе долгих лет жизни, безмерного счастья и большой любви. С праздником!

В этот момент все, сидящие за столом, подняли свои каменные бокалы и выпили до дна их содержимое. Я все так же сидела, не подавая признаков жизни, смотря куда-то вдаль сквозь людей.

— Аделаиза, не уж то вы не рады моему приезду? — вдруг сказал голос из-за спины.

Пока я засматривалась вдаль, Афалеон вышел из-за стола и подошёл ко мне. Весь народ уже не обращал внимания, а только больше накладывал еды себе в тарелки, чтобы наесться вдоволь, ведь после праздника они ещё не скоро увидят столько много качественной и изысканной еды.

— Я безумна благодарна за ваше внимание ко мне, но я прошу простить меня, мне нужен воздух, — только и вымолвила я, стараясь смягчить свои слова.

— Быть может, я могу составить Вам компанию?

— Не думаю, что это хорошая идея.

Его пухлые розовые губы скривились в мягкой улыбке. Он подвинул стул вместе со мной от стола и подал руку, помогая встать с него. Я машинально послушалась и подала свою руку в его.

Его тёплая рука не отпускала меня до самого выхода на смотровую башню крепости. И этому была лишь одна причина.

— К чему весь этот театр? — спросила я.

Афалеон недоумевающе посмотрел на меня. Теперь в его глазах не было искорки и того добродушия, с которым он приехал. Теперь там была встревоженность и равнодушие и хладнокровие.

— О чем ты говоришь? — спросил он.

От официального стиля речи не осталось и следа, тут я и поняла, что маска самого доброго принца была снята не просто так.

Он все так же смотрел на меня, ожидая моего ответа на его вопрос.

— Или ты хочешь, чтобы я продолжал делать всем комплименты и улыбаться каждому встречному? — спросил он и рассмеялся.

— Что в этом смешного? — спросила я, не отвечая на его предыдущие два вопроса.

— Вы все такие наивные, думаете, что если представитель королевской крови вам улыбается, то вы ему нравитесь.

— А разве это не так?

Его смех исчез. Глаза уставились вдаль на уходящее в закат солнце, касающееся своим светилом кромки дремучих лесов и неизведанных земель.

— Мой приезд совершенно не связан с твоим днём рождения.

Теперь улыбалась я.

— До этого не сложно было догадаться, — ответила я, не скрывая свою улыбку.

Афалеон вдруг взял меня за руку и посмотрел в мои глаза, словно прожигая взглядом, который был тревожным и взволнованным.

— Отец отправился в Дикие земли, а я лишь отвлекаю его внимание.

Моя улыбка сошла на нет.

— А зачем отвлекать внимание? Все ведь и так в курсе где он находится.

Афалеон улыбнулся правым уголком рта.

— Именно этого я и не знаю, но подозреваю, что это как-то связано с…, — начал говорить он, но остановился на полуслове.

— Связано с? — переспросила его я.

Но он молчал. Его лицо не выражало ни единого чувства, но я была уверена, что он хочет что-то мне донести.

Моя рука вновь оказалась в его руке, такой тёплой и слегка шершавой, но по-своему мягкой.

Что-то в его ладони мешало мне прикоснуться к моей, что-то маленькой, но твёрдое. Это была записка.

— Прошу тебя, передай это Маре и не задавай лишних вопросов. Когда солнце сядет, будет слишком поздно, торопись. Я отвлеку гостей, — лишь сказал он и скрылся за дверьми, ведущими из башни в зал Празднеств.

Я долго стояла и думала, что только что произошло, но ничего не складывалось в моей голове. Афалеон был уверен, что я не прочту записку самостоятельно, ведь одна из моих сильных сторон — честность. Поэтому я не могла и не умела врать, мне было тяжко делать такое, даже когда это требовалось.

Спустившись в зал, я передала записку маме. Ее взгляд сменился и в спешке она выбежала из крепости, схватив меня за руку.

— Скорее, залезай на лошадь, — произнесла она.

Пока я недоумевающе смотрела, она схватила один из факелов со стены, чтобы освещать нам путь, так как солнце село уже на половину и начались сумерки.

— А что происходит? — спросила ее я, все так же стоя около лошади.

— Не задавай вопросов, делай, что я тебе говорю, — почти сквозь слёзы сказала мама и я послушалась.

Мы ехали сквозь слегка остывший воздух, который стал намного свежее и влажнее. Сверчки уже начали петь свои песни, которые я слушала каждый вечер перед тем, как уснуть. Где-то в канавах начали свою ночную деятельность светлячки, перебираясь из канавы на ярус выше, а далее разлетались кто куда.

Пахло сырой свежей травой, которая оба но щекотала щиколотки по вечерам и утрам. Лучи заходящего солнца светили вверх, будто указывая путь страннику, ищущему карту, которую он потерял.

Мы быстро доскакали до нашего дома и мама затащила меня в дом.

Она была сама не своя и постоянно новые ручьи слез стекали по ее мягким щекам.

— Мам, что случилось? — спросила ее я.

Но она молчала. Так же молча она развернула записку и заплакала пуще прежнего, сжимая свёрток бумаги кулак и прижимая его к груди.

— Я так и знала, что этот день наступит, но я не полагала, что это будет так скоро, — сказала она, не обращавшись ни к кому, будто говорила сама с собой.

— Мам, что происходит?

— Я не твоя мама! — закричала она и упала на пол, закрыв лицо руками.

Я не двигалась с места. Я не понимала, что происходит и почему мама так говорит.

Она медленно встала, подошла к камину, в котором тлели остатки углей с утра и выкинула туда записку.

Записка загорелась синие-зелёным пламенем и обратилась в прах.

— Ты не моя дочь, а я — не твоя мать. Но я тебя воспитала.

— Что ты говоришь? — я усадила ее на деревянную скамью недалеко от двери.

Мара сложила руки и успокоилась.

— Я встретила твоих родителей шестнадцать лет назад под лавандовым деревом, что росло между Джнерефеллом и Видерантом.

— Мам, лаванда — это цветы, — поправила ее я.

Но она продолжила свой монолог, невзирая на мои исправления.

— Твоя мать умирала и держала маленький кулек из тряпок, в котором была ты, — ее взгляд вдруг упал на единственный в нашем доме шкаф.

Мара вытащила из него маленькую грязную тряпку, которая до сих пор сохраняла лавандовый запах.

— Вот и твоё одеяльце.

Я взяла его в руки. Оно было мягким и приятно пахло. Его небесный оттенок напоминал ясную погоду в летний день.

— Ты незаконная дочь ночного эльфа и дриады. Они хотели сохранить в тайне свое существование, не привлекая к себе внимания. Все пятьдесят лет они жили в той долине. Никто не знал об их существовании, пока их не предали.

Мое сердце застучало сильнее прежнего.

— Предали?

— Да. Один из представителей королевской свиты помогал им все пятьдесят лет, пытался отводить войска и отказывал в заселении той долины, чтобы твоих родителей никто не нашёл.

— Но почему он их предал? — спросила я, отложив одеяльце в сторону.

Мама повернула свой взгляд на меня и пристально вгляделась в мои глаза.

— Они нарушили договор. На свете существует правило, гласившее, что смешение крови мифических существ запрещено и карается смертью. Когда он узнал, что твоя мать вынашивала под сердцем дитя ночного эльфа и дриады, он пришёл в бешенство и доложил о данном нарушении королю. Тот, в свою очередь, казнил его, а следом отправил войско, которому приказал уничтожить твою маму и папу.

На моем лице вдруг появились слёзы. Я смахнула их кистью руки.

— Рыцарь нашёл твоего отца, бегающего по лесу в поисках помощи и проткнул его сердце своим острым мечом. Твою мать найти не могли. Именно тогда я гуляла по тем местам, интересуясь почему там войско короля. Так я и нашла твою маму, она была вся в крови после родов и была обессилена. Она ничего не просила и лишь передала тебя маленькую мне в руки. А после вздохнула последний раз, — закончила мама.

Я долго молчала, анализируя слова, сказанные мамой или Марой, я не знала теперь как мне ее следует называть.

— Но я же человек, у меня нет острых ушей, да и кожа моя не отличается от кожи других людей, — лишь сказала я.

Мама встала со скамьи и прошла к книжному шкафу, в котором хранилась уйма книг, связанных с кулинарией. Оттого не интересна для меня она была, так как мама знала наизусть все рецепты из каждой книги, могла даже сказать страницу и строчку, где находился тот или иной рецепт.

С самой верхней полки сзади она достала маленькую книжку. Она заметно отличалась ото всех других: была выполнена из кожи какого-то животного и тиснение было выполнено из чистого золота. Название гласило: «История появления первого Инфинита».

— Эта книга рассказывает о появлении таких, как ты — Инфинитов, — начала объяснять Мара, — от людей внешне вы ничем не отличаетесь, однако вы обладаете огромной бесконечной силой, способной сотворить все, что возможно и невозможно.

Мара начала вытаскивать из шкафа мои вещи и складывать их в мешок. Было похоже на день стирки, только стирают обычно по утру, а не в момент захода солнца.

— Именно поэтому вас боялись все люди на свете и даже волшебники. Вы были для них прямой угрозой их существования. Зачем нужны рабочие, если есть мутные, способные одним взмахом руки вырубить целый лес на дрова? — улыбаясь, говорила она.

Я лишь пожала плечами в ответ.

— Поэтому вас истребляли многие века, а в последующем приняли закон, который запрещал смешение крови нескольких мифических существ. Наказание за такое деяние — смерть. Помимо вашей силы, с вами рождалось древнее существо, буквально из праха. Такое существо было истреблено многие тысячелетия назад.

Мара положила последнюю рубашку в мешок и стянула его горловину толстой веревкой, которой обычно рыбаки подвязывали свои снасти к лодкам.

— Но я не обладаю никакой магией, — заявила я.

Мара лишь улыбнулась и подсела ко мне обратно.

— Когда ты была маленькой, я думала, что таковой силы нет и ты просто исключение. Но когда мы гуляли вечерами у озера, я поняла, что это не так.

— Я кого-то убила?

Мама мягко засмеялась.

— Светлячки, бродящие в темноте леса, кружили вокруг тебя, как поданные короля. Куда ты указывала, туда они и летели, а потом построили из себя светящееся платье и взмыли вверх над озером вместе с тобой, — ответила она.

— Свечка с ножками, — проговорила про себя я.

Я помнила в детстве один сон, где мои ноги были будто в самой сердцевине свечи. А мое тело стало пламенем. Я о нем рассказывала маме, а она всегда переводила тему, поэтому я и забыла об этом до сегодняшнего дня.

— Ещё спустя два года звери в лесу слушались тебя и ты понимала их язык. Сложно было сказать воображение это или реальность, так как тебе было всего три года отроду. Но я понимала, что это нужно скрыть. Поэтому мы больше никогда не ходили на вечернюю прогулку к озеру.

Я начинала понимать слова, сказанные мамой. Но не понимала к чему собранные в мешок вещи. Даже книгу, что она достала из залежей книжного шкафа, она положила в мешок.

— Теперь ты знаешь хотя бы часть правды, поэтому ты готова.

— Готова к чему?

— Уоррен все тебе расскажет.

Мы вышли во двор. Солнце практически скрылось за горизонт и лишь мелкие его лучи освещали путь, градиентом сменяясь на ночное небо, усыпанное миллиардами звёзд.

Дядя Уоррен стоял во дворе с сумками и запряженной лошадью.

— У нас остаётся совсем мало времени, — сказал он.

— Мало времени до чего? — спросила я.

К нашему дому в чёрной мантии прибежал юноша, с до боли знакомым голосом.

— Добрый вечер, дядя Уоррен, — произнёс он.

Этот голос я могла узнать из тысячи других. Никто другой не имел такого бархатистого тембра с ноткой тщеславия и надменности.

— Афалеон?!

Он лишь снял капюшон, тем самым отвечая на мой вопрос.

В этой истории были обрывки, которые я не могла понять. Почему Афалеон здесь, если королевская семья против инфинитов, почему мясник помогает простой кухарке и почему у нас мало времени?

На мои вопросы не было ответов, но я знала, что не сдвинусь с места, не получив их.

— Гвардия уже в пути, у нас остаются считанные минуты до того, как мы покинем королевство, — сказал его бархатистый голос.

В сумерках его глаза казались темнее обычного, как и цвет волос, что прибавляло ему больше мужества и выглядел он при этом отважным, и далеко не таким смазливым, как на публике возле крепости Видеранта.

— Значит, пройдём через западный лаз, а далее через Темный лес, — заявил Уоррен.

Я никак не понимала почему гвардия короля идёт к нашему дому на отшибе и почему мы должны бежать.

— Зачем нам избегать их? — своим вопросом я озадачила всех.

Афалеон подошёл ближе.

— Ты незаконно рожденная дочь ночного эльфа и дриады. Все шестнадцать лет они искали тебя, убивая всех младенцев, которые родились в тот день. Мара укрыла тебя у себя, фальсифицировав твоё рождение, будто это она тебя родила, но на пять месяцев позже, — ответил Афалеон.

Я смотрела на него пустыми глазами.

— Но в конечном итоге осталась только ты, девушка, чей отец был неизвестен и чей возраст был схож с возрастом ребёнка ночного эльфа и дриады. Три дня назад во дворце состоялось собрание, на котором присутствовали все персоны дворца: от астрологов до правых рук короля.

В разговор вмешался Уоррен. Его темные глаза мелькали взад и вперёд, будто он опаздывал на важную встречу. Но встречу с кем? И не состоялась ли она здесь пару мгновений назад?

— Твоё имя последнее в списке детей, которых упустили из виду, — сказал он.

Афалеон оглянулся и увидел вдали свет от факелов.

— Они на подходе, времени нет, — сказал он.

Мама обняла меня так крепко, как никогда. Я чувствовала ее слёзы у себя на плечах и обняла ее в ответ так же крепко.

— Они боятся. Пока ты жива, то живо и существо, которое питает тебя бесконечной энергией. А пока живо то существо, то ты являешься прямой угрозой для всех восьми королевств, — сказал Уоррен и отнял меня от матери.

Садясь на лошадь и пытаясь ускакать от погони, я смотрела, как Мара стоит в слезах и машет мне рукой, а позади неё все ярче и ярче виднеется свет и слышен стук копыт Гвардии.

Мара становилась все меньше и меньше, а свет позади неё становился все больше и больше.

— Остановитесь! Стойте! — начала кричать я.

Уоррен и Афалеон остановили лошадей.

Издалека я смотрела, что происходит с Марой.

— У тебя, должно быть, отменный слух и зрение, тебе нужно только сосредоточиться, — сказал Уоррен.

Я осудила его строгим взглядом, но попробовала сконцентрироваться на людях вдали, которые уже прибыли к дому.

Я слышала шелест листвы, сверчков в ночи, но ничего, кроме этого. Ничего, кроме звуков, что находились подле меня. Ничего, кроме звуков, издаваемых тем, что я могла разглядеть на расстоянии вытянутой руки.

— Не получается, — ответила я.

— Ты просто не стараешься, — отрезал Афалеон.

На его лице не было ни ухмылки, ни улыбки. Будто он совсем не смеётся надо мной, но я все же верила в обратное.

В ярости я попробовала ещё раз. Сверчки. Шелест травы. Стук копыт. Голоса. Голос Мары.

По моему удивленному лицу в ночи Афалеон и Уоррен поняли, что у меня получилось.

Я слышала, что Гвардия требует от Мары мое присутствие. Она отказывалась. Я чувствовала, что ей больно душевно.

Один из представителей короля зачитал приказ о моем задержании, но Мара говорила, что не имеет понятия где я сейчас нахожусь. Мне доставляло боль слушать это враньё, хоть и во благо, и напрягаться, концентрироваться изо всех сил.

Но вдруг голос Мары затих и я услышала звук металла, входящего в живую плоть. Стон. Тишина.

Мое сердце бешено стучало. Я не понимала, что произошло. Один воин из гвардии приказал убрать тело и сжечь. И тут я поняла, что произошло.

Я попыталась бежать, но Афалеон схватил меня и повалил на землю.

Его небесно-голубые глаза смотрели в мои так близко, что я могла бы разглядеть их до мельчайших подробностей, если бы солнце взошло над горизонтом.

— Отпусти! Там моя мама! — кричала я.

Афалеон пытался держать меня и зажимать, чтобы я не убежала вперёд навстречу опасности.

— Ей уже ничем не помочь, — ответил он сквозь зубы, закрывая мой рот своей ладонью, чтобы я не издавала звуки, которые могут выдать наше местоположение.

Я плакала. Принц перевернул меня лицом вниз и обхватил руками, чтобы я не смогла сбежать наверняка. Мои слёзы стекали на ладонь Афалеона, Уоррен стоял позади и плакал.

Слегка успокоившись, я встала с земли и посмотрела в сторону своего дома. На месте моего дома теперь был огромный костёр, который создала Гвардия, списав смерть Мары на возгорание от факела внутри дома.

Мои ладони сжались в кулаки, в глазах проступила ярость, я не знала, что мне делать, но я хотела убить всех причастных людей к смерти моей матери. Я жаждала мести.

— Аделаиза, нам пора, — сказал Уоррен, взяв меня под руку.

Я выхватила руку и противилась.

Афалеон смотрел с сожалением на горящий дом.

Что-то внутри меня хотело вырваться и я крикнула, что было сил.

Ночь стала мгновенно ещё темнее, будто на небе появились тучи, заслонявшие свет звёзд. Наступила тишина и кромешная тьма поглотила небо, буквально пожирая темно-синее покрывало с рассыпанными звёздами на нем.

Над нами прозвучал грозный рёв от которого стынет кровь в жилах. Существо было гигантских размеров, оно летело из леса прямиком туда, где была Гвардия.

Прозвучал ещё один клич существа и его жаркое пламя поглотило гвардию в один миг, оставив от них лишь горстку пепла.

Это был дракон.