Кататония

Евгения Минаева (2024)

Легко ли создать целый мир? У Влады Усольцевой получилось. Ее собственные чувства не только смогли дать жизнь Амайе и Рене — героям фэнтези-романа, но и поставить преграду на пути их любви. Саму же Владу камнем придавил быт. Желанное материнство оказалось не радостью, а источником усталости и раздражения. Близкие подруги перестали быть близкими, любимый муж разочаровал. Чем больше трудностей возникает у создателя, тем труднее жизнь в сотворенной им реальности…

Глава 11

Влада отодвинула ноутбук. Роман, о котором она так давно мечтала, внезапно стал способом сублимации ее собственных эмоций, осмыслением происходящее с нею.

Влада уже не отдавала себе отчет, насколько ее герои выдуманы. Для нее они постепенно обретали жизнь, но она больше не могла однозначно сказать, кто стал ее собственной проекцией в вымышленном мире, а кто — проекцией Стаса. Влада одинаково сильно воспринимала события со стороны Рене и со стороны Амайи.

А в последнее время ей казалось, что она думает через Рене.

Влада застонала и запустила руки в волосы — жест тяжелейшего отчаяния. Пальцы путались среди нечесаных прядей, как сама Влада в событиях своей жизни.

Мысли вновь и вновь возвращались к поцелую у моста. Очень просто было переосмыслить его и сказать себе, что Стас повел себя неправильно, она, на самом деле этого не хотела… К чему врать? Хотела. Ловила его взгляды, смотрела на его губы, восхищалась тембром его голоса, разворотом плеч, походкой, его манерой поглаживать двумя пальцами подбородок во время раздумий…

Кто говорил «потому что я в тебя влюблен»: Стас ей устами Рене или она Стасу, путем использования мужского персонажа отрицая гибельность своей ситуации?

А она гибельная, да. Сводя в романе девушку из высшего общества и мага, неспособного стать ее мужем, чего она добивалась? Разве не ставила героев в положение, сходное с ее собственным? Безнадежным и безысходным. И разве не верила она, что по мере написания романа ситуация разрешится сама? Видимо, да, как верила, что и ее жизнь как-то все расставит по своим местам.

— Да, девочка, натворила ты делов, — тоскливо сказала Влада.

К чему отрицать очевидное? Она, всегда считавшая себя порядочной женщиной, полагавшая, что выбрала в мужья правильного человека, серьезно планировавшая жить с Костей, пока смерть не разлучит их, влюбилась.

А Стас?

Владе не нравился ответ на этот вопрос. Она вспоминала их разговор в ресторане и его слова: «Если мне нравится женщина, мне все равно, где у нее кольцо, хоть в носу». Он ведь, кажется, именно так сказал, хотя она могла и не запомнить дословно… И этот поцелуй…

Нет, это не любовь. Это похоть.

— Глупая ты баба, ты для него — развлечение, — сказала себе Влада. — Нет у него к тебе ничего серьезного. А ты, если будешь и дальше об этом думать, испортишь себе жизнь. Книгу лучше пиши. Пусть хоть у ее героев все будет в порядке.