Сожги венец безбрачия

Евгения Халь (2024)

Чужие свадьбы, дни рождения чужих детей. Их так много, когда сама не замужем и никакой надежды на личное счастье. Как тяжело улыбаться, поздравлять, а потом возвращаться в свою пустую квартиру. Почему одни выбирают, за кого замуж пойти, а у меня ни одного желающего? Почему мужчины бросают меня ради других? На счастливых невестах свадебные веночки. А на мне лишь венец безбрачия — мое проклятие. К кому я только не обращалась, чтобы его снять, сжечь, уничтожить. К ведьмам, колдунам, шаманам. И даже к ретро-гипнологу. Если бы я знала, чем это обернется…В тексте есть:сильные эмоциисложный выборнеидеальные героисемейные тайны и загадкиХЭ гарантированОднотомник

Глава 3. Ударный кавалер

Я пришла в себя на удобной изогнутой кушетке. В ушах еще звучали барабаны, хотя в кабинете было тихо.

— Что ты увидела, Лаура? Расскажи всё до мельчайших подробностей. Постарайся ничего не упустить. Именно в деталях иногда и содержатся ответы. Смотри в объектив, — он показал на камеру, установленную на высоком штативе напротив кушетки.

Задыхаясь от волнения, я ему всё рассказала.

— Кто эта женщина, Матвей? И при чем здесь моя мать?

— Странно, — он взволнованно зашагал по кабинету. — В такой ситуации ты должна была напрямую общаться именно со своей матерью. В этом суть ретро-терапии. Кто эта женщина? И почему она пела арию Дидоны? Помни меня, но не забывай про мою печальную участь? Что это значит? Попытайся вспомнить: эта женщина не называла тебе своего имени?

— Точно нет. Я помню всё так ясно, словно мне показали фильм.

На меня навалилась дикая усталость. Захотелось сбежать из этого аквариума на свежий воздух. И как можно скорее.

— Пойду, — я встала с кушетки.

— Подожди, Лаура, тебе нужно немного полежать и отдохнуть.

— Нет, пойду.

Я быстро вышла из кабинета, пробежала через синий коридор и приемную, и, наконец, вышла на улицу. Воздух! Как же хорошо вздохнуть полной грудью. Еще тепло, конец августа, но уже отчетливо ощущаются осенние пряные нотки. Как в тех спелых фруктах, которыми пахнет Куба. Что это было сейчас там, на сеансе? Мама была такой молодой и красивой, но явно злилась на ту женщину. Может быть, позвонить ей и спросить? Но что конкретно спрашивать:

— Мам, извини, я тут побывала в прошлом. Ты не помнишь случайно, с кем поругалась на Кубе лет тридцать назад?

Нет, не рискну. Мама ненавидит Кубу и морщится при одном ее упоминании. Поэтому папа всегда рассказывал мне об этой стране, когда мамы не было рядом.

— А я уже заждался. Думал: ну всё, утащил док принцессу в тёмное царство, — мои мысли прервал густой бас.

Я вздрогнула от неожиданности. Тот самый здоровяк, что ударил меня дверью, ждал возле входа в клинику, облокотившись спиной о черный «Джип Эвенджер».

— Напугал? Извините! На всякий случай представлюсь еще раз, если после моего удара вы не запомнили. Я — Никита, но для друзей просто Кит.

А он и был похож на Кита. Большой и добродушный. Крепкий и ширококостный мужик. К такому хочется прижаться, чтобы от всего заслонил.

На ярком солнце он смотрелся эффектнее, чем в кабинете Матвея. Что неудивительно: сложно рассмотреть человека, если из глаз сыпятся искры от удара. Высокий, мощный, но не квадратный, как качки, а пропорциональный. Короткий ежик светлых волос, карие глаза, лицо довольно узкое для такого мощного тела. Скулы такие высокие, что, кажется, будто глаза чуть раскосые. Внешне похож на актера Сидихина в молодости. Мой папа его любил. Поэтому я запомнила бесконечные фильмы про братков, в которых он сыграл.

— Нет, не напугали, — улыбнулась я.

— Давайте все-таки отвезу в больницу, — он шагнул ко мне и протянул руку ладонью вверх.

— Прошу вас: не нужно. Спасибо, конечно, но я прекрасно себя чувствую.

— Да ладно, — улыбнулся он, — после сеансов доктора всем малость не по себе. Я вот сладкого очень хочу всегда. Прямо так и съел бы всю кондитерскую вместе с витриной и главным кондитером. Вам точно хочется. Нет, не возражайте! Давайте руку.

Я положила руку в его ладонь. Он накрыл ее второй рукой.

— Всё, вы в плену, принцесса. Не вырваться. Я же бывший боксер, да еще и в тяжелом весе. У меня захват смертельный. Так что не сопротивляйтесь. Мы едем в ресторан есть сладости и пить кофе ведрами.

Ну и кавалеры у меня пошли. Ударные во всех смыслах. До ретро-гипноза меня хотя бы по голове не били. Как-то не так у меня работает терапия. Но этого ему, конечно, говорить нельзя. Мужик и так переживает.

— Ну если выхода нет, — притворно вздохнула я.

— Вообще никакого, — подтвердил он, повел меня к машине и распахнул дверь:

— Прошу.

Я удобно устроилась на пассажирском сидении. После холодного, как змея, Матвея Никита показался мне теплым солнцем. Захотелось простого человеческого участия. Может быть, Матвей прав, и я действительно слишком доступная? Но как же тогда знакомиться?

Матвей

Что-то здесь было не так. Ошибки в этом случае исключались полностью. За годы практики он видел многое, но не такое. Лаура должна была увидеть себя глазами матери, как бы изнутри. Вместо того ей показали фильм, в котором она была хоть и второстепенным, но всё же реальным персонажем. Бред какой-то! Фантастика. Так не может быть, это в корне неправильно. Хотя мать она видела тоже, но в очень странном ракурсе. Послание оставила не мать, а другая женщина. А такого быть не могло. В принципе исключалось.

Матвей задумчиво повернулся в кресле на колесиках, взял в руки телефон и увидел множество сообщений на ватсапе. Заказчик был нетерпелив и забросал его вопросами. Матвей вздохнул и перезвонил.

— Есть результаты? — голос заказчика дрожал от нетерпения.

— Есть, но очень странные, — осторожно ответил Матвей. — Мне понадобится больше времени, чем мы с вами рассчитывали.

— Это исключено. Времени очень мало.

— Мы не на базаре. Не нужно меня подгонять, — Матвей забарабанил пальцами по столу. — Я перезвоню, у меня пациент, — не слушая возражения на том конце линии, он оборвал разговор.

Может быть, он сам ошибся и неправильно провел введение в гипнотическое состояние? Матвей схватил пиджак и вышел вслед за Лаурой. Она, наверняка, еще на стоянке в своей машине. Если поспешить, то можно ее застать.

— Отмените всех пациентов на сегодня, пожалуйста, — на ходу бросил он секретарше.

Матвей вышел на улицу. Ему хотелось поговорить с Лаурой, обсудить это все. Слишком много вопросов накопилось. Если бы она не сбежала так поспешно, он бы успел их задать.

А вот и она. Матвей поднял руку и хотел было ее окликнуть, но она села в машину Никиты. Только этого тупого качка здесь не хватало! Вот жлобина ловкий. Отирался здесь, пока она не вышла.

— Ну подожди, я тебе сейчас как вдарю интеллектом по тупизне! Моментально отучишься лезть, куда не просят, — прошептал Матвей, садясь в машину.

А Лаура тоже хороша. Никакие грабли ее ничему не учат. По голове получила, но все равно, как собачонка, побежала за первым встречным. Да так резво, что даже забыла о плохом самочувствии после сеанса. Кажется, у нее не венец безбрачия, а венец безмозглости. Курица! Летать не может, но крылышками бяк-бяк-бяк. Вот курица и есть!

Никита познакомился с Матвеем, когда по советам знакомых привел на сеанс свою девицу. Аппетиты ее росли с каждым днем. На закуску девица потребовала шубу, на горячее Мальдивы, а на десерт новую роскошную машину. Поэтому Никита попросил охладить пыл хищницы. Матвей честно выполнил свою работу. Просветленная девица укатила исправлять ошибки прошлых жизней в Индию к довольно скромному по деньгам гуру. Никита связался с гуру и щедро заплатил ему, чтобы исправление длилось как можно дольше.

Вскоре Никита привел к Матвею еще одну девицу с утиными губами и завышенными требованиями. И ее тоже отправили исправляться в жаркие страны. А потом Никита пришел сам. И грустно сопя, попросил Матвея выяснить, почему он вечно выбирает не тех.

— А почему вы считаете, что они не те? — спросил Матвей.

— Потому что они мне надоедают через месяц. А та самая, одна, точно не надоест.

С тех пор Никита регулярно посещал сеансы. Видимо, они ему помогли. Потому что в первый раз он выбрал не уткогубую, вусмерть обколотую ботоксом девицу с искусственной грудью, а обычную девушку. Умненькую, с которой можно поговорить. Без кричащего маникюра. Довольно приятную в общении, хотя и мышеобразную.

Лаура была худенькая, мелкая, с аккуратным, слегка острым носом, щедро усыпанным веснушками. Прежние девицы Никиты содрали бы с себя кожу живьем, но веснушки извели бы. Так как это не фотогенично! На одежду ей явно плевать. Платьице скромное. Хотя тонкую фигурку подчеркивает, давая возможность рассмотреть, что рассматривать, в принципе, нечего.

Размер бюстгальтера из серии: «Ищите да обрящете». Кроссовки детские: белые, с розовыми шнурками, да еще и хорошо заношенные. Волосы блеклые, светло-русые, средней длины и забраны в хвостик. Ни фенов, ни укладок. Колец и серег нет. Макияжа тоже. Глаза птичьи, кругленькие, но довольно большие. Взгляд типично мышиный, затравленный такой. И не потому, что перенесла горе, а просто такой был всегда. Матвей эту затравленность сразу узнавал. Слишком часто видел у пациентов. Даже цвет глаз никакой: ни голубой, ни серый, вода с мылом.

Матвей был в курсе, что сейчас в моде натуральность. Его бывшая, с которой он встречался три месяца, тратила тонны косметики, денег и краски для волос на эту «натуральность». Матвей, может быть, даже и не заметил бы этого всего, по мужской наивности принимая за настоящее и природное, но ее постоянные окрики: «Не трогай волосы, они уложены! Не гладь мое лицо, оно накрашено» убедили его в том, что натуральность — это просто очень дорогая декоративность.

Особенно его поражало, как она собирается утром на работу. Думая, что Матвей спит, она спокойно красилась. Матвей из-под ресниц пытался сосчитать слои краски, которые она черпала разными кистями из каких-то причудливых коробочек, но очень быстро сбивался со счета. Зато убедился в том, что женский макияж раз в пять сложнее, чем ядерная физика.

Но Лаура явно не владела всеми этими женскими хитростями. И тем более его разозлило, что и без этого всего она быстро нашла себе очередного козла. И это сразу после того, как рассталась с предыдущим. Козломером она также не умела пользоваться, как и косметикой.

И после этого она еще плачет из-за венца безбрачия. Как же его не будет, когда ее так легко уговорить? В первый раз увидела мужика, уже получила от него по голове. Ну насторожись же, дурочка! Может, это вселенная посылает тебе знак? Так нет. Уже запрыгнула в его машину.

Матвей и сам не понимал, почему так злился. Наверное, потому, что его раздражали бесцельные и безвольные. Такие, которых по жизни мотает туда-сюда, а они никак плавать не научатся.

— Доктор, что со мной не так? — спрашивали его пациентки, которые никак не могли завести отношения и выйти замуж.

— Да всё с тобой не так! — мысленно отвечал он, при этом сохраняя профессионально-сочувственное выражение лица и дежурно выдавая успокаивающие фразы.

Такие женщины напоминали ему игрушку-антистресс. Есть такие розовые резиновые свинки. Держишь их в руке, вроде вполне симпатичный поросенок. Бросаешь на пол — он расплывается розовой лужицей. Но как только снова берешь в руку, обретает прежнюю форму, словно и не падал. Вывод: таких женщин нужно все время держать в руках. Они это и сами понимали. Только вот считали, что руки должны быть чужие. И непременно мужские. А Матвей тратил кучу времени и сил, внушая, что руки должны быть их собственные.

Ладно, если он решил с Лаурой поговорить, значит поговорит. Матвей завел машину и направился за черным джипом Никиты. И машина у этого качка такая же тупо-выпендрежная, как и он сам. Никита остановился возле итальянского ресторана.

— Ух ты! — восхитился Матвей шепотом. — Сразу из тяжелой артиллерии пальнул. Дорогой кабак!

Жаль, что массивные золотые перстни уже вышли из моды вместе с цепями по три килограмма. Иначе бы это всё точно было на качке. Матвей вышел из машины. Рядом крутился парень в костюме хот-дога и раздавал флаеры с рекламой новой сосисочной.

— Ну привет, веселая сосиска! Маску сними, пожалуйста, если не затруднит, — Матвей помахал купюрой в пять тысяч перед его носом.

Тот опустил вниз сетчатую маску, прикрывавшую лицо, и оказался парнем лет двадцати.

— Студент? — осведомился Матвей.

Парень молча кивнул.

— Заработать хочешь?

— Я не по этим делам, — поспешно ответил парень и спрятал плюшевую сосиску за спину.

— Я тоже, — успокоил его Матвей. — Слушай меня внимательно.

Лаура

Хрупкая официантка еле-еле дотащила до нашего стола поднос, уставленный сладостями и чашками кофе.

— Никита, куда столько? Это же на роту солдат! — я убрала свою сумочку со стола, потому что для нее просто не нашлось места.

— А мы посидим подольше и осилим, — Никита придвинул ко мне тарелку с пирожными. — Рекомендую начать с этого, — он показал на шоколадное буше и сам откусил большой кусок от такого же. — Кажется, у нашего доктора с ними общий бизнес. Я после его сеансов всегда сразу ехал сюда.

— Действительно, после сеанса сладкого хочется, — подтвердила я.

— А ты чем занимаешься? — Никита незаметно перешел на «ты».

— Преподаю английский и испанский в языковой школе «Полиглот».

— Да ладно! — обрадовался он. — Вот это номер! Мне же тебя сам бог послал!

Я даже второе пирожное — бисквитное с ванильным кремом — до рта не донесла. Настолько бурной была его радость, что вызывала оторопь. Он что живого препода никогда не видел?

— Я как раз ищу препода испанского.

Наверное, на моем лице отразилось недоверие. Потому что Никита поспешно начал объяснять:

— Честное слово! Я же бывший спортсмен, у меня сеть спортзалов. Есть вариант вложиться в испанскую компанию про производству спортивного оборудования. Очень крутые штуки делают. Хочу сам туда поехать, все посмотреть. Английский у меня еще с международных соревнований остался. Слабенький, конечно, но объясниться могу. Просто по опыту знаю, что лучше всегда более-менее говорить на языке страны, в которую едешь. Особенно, если собираешься там бизнесом заняться.

— Это да, — подтвердила я. — Стоит еще учесть тот факт, что у испанцев с английским вообще-то не очень.

— Вот, а я же о чем? — Никита залпом махнул стакан воды. — Ну и плюс саморазвитие, и все дела. А то вот говорят, что спортсмены не очень умные, мол, всё в мышцы ушло.

— Это вранье, — успокоила его я и вытащила из сумочки визитку. — Возьми. Повезло тебе. У меня завтра с нуля начинает учиться новая группа, и там есть еще места. Первое занятие бесплатно. Так что сможешь прямо завтра утром начать саморазвиваться.

— Вот спасибо, учительница первая моя, — он как бы невзначай накрыл мою руку огромной лапищей. — Обещаю слушаться, вести себя тихо и делать дома уроки. А еще я… — договорить он не успел.

Возле нашего стола остановился парень лет двадцати с небольшим. Он улыбнулся мне и радостно выпалил:

— Опа! А ты чё сегодня не работаешь? Я только что к тебе в офис звонил.

— Мы знакомы? — я внимательно всмотрелась в его лицо, но не узнала.

Странно, учеников я помню всех. У меня вообще очень хорошая зрительная память.

— Да ладно, Лаурочка, — ухмыльнулся он. — Кончай шифроваться. Все свои люди. Мне другую девочку предложили, но я верный. Жду тебя. Так может это… затусим, когда ты с ним закончишь? — он кивнул в сторону Никиты. — Я за ожидание платить, конечно, не готов, но потом продлевать точно буду.

— Языковая школа, говоришь? — презрительно процедил Никита.

Он встал, бросил деньги на стол и смерил меня брезгливым взглядом.

— А ведь не похожа совсем. Хотя… язык по-разному кормить может. Слышал я о таких, как ты. Порядочных, не похожих на экскорт. Вроде бы это даже в тренде.

— Это какая-то глупая ошибка! — я вскочила с места. — Понятия не имею, кто он. Я, действительно, преподаватель иностранных языков

— Это да, — подмигнул парень. — Язык у нее что надо! Подтверждаю.

— Заткнитесь вы уже! — салфетка, зажатая в моей руке, полетела в его лицо.

— Милая, как ты нетерпеливая и горячая! — наглец поймал салфетку на лету и прижал к носу. — Вкусно пахнет.

— Не буду мешать бизнесу. В конце концов каждый выживает, как может, — Никита повернулся и вышел из ресторана.

— Подожди! — я ринулась было за ним, но остановилась.

Да какого черта? Злость вскипела в венах и бросилась в голову. Если мужик так легко поверил в то, что я легкого поведения, так пусть катится куда подальше! А вот к этому придурку, что устроил весь этот цирк-шапито, у меня есть вопросы. Я повернулась к парню и схватила за рукав.

— Ты что на голову больной, да?

Парень начал молча вырываться, пряча глаза.

— Отвечай немедленно! — крикнула я и так дернула за рукав футболки, что ткань затрещала.

— Отпусти его, Лаура, — Матвей вклинился между нами.

От неожиданности я выпустила рукав парня, и он поспешно отошел на несколько шагов.

— За старания, — Матвей протянул ему тысячную купюру.

Тот быстро цапнул деньги и убежал.

— Сядь, — Матвей подвинул ко мне стул.

Вот еще! Будет он мне здесь приказы раздавать!

— Так этот спектакль твоих рук дело? — уточнила я.

— Ага, лично не побрезговал, — подтвердил он, откусил эклер и зажмурился от удовольствия, — Хорошие пирожные.

Меня поразила эта наглость. Ни малейшего раскаяния, ни попытки объяснить свое идиотское поведение. Хотя нет, не идиотское, а скотское. Это кем же нужно быть, чтобы из меня сделать девушку с низкой социальной ответственностью?

— Ты не психотерапевт, а псих. Зачем ты это устроил? — я вырвала из его рук пирожное и бросила на тарелку.

— Ты смотри: как завелась, а? — Матвей взял с тарелки другое пирожное. — С пробуждением, спящая царевна! Целоваться не будем. Я не настроен. Хорошо?

— Да пошел ты со своей терапией вместе, — я схватила сумочку. — Уволен!

— Сядь, — внезапно властным тоном приказал он.

— Даже не подумаю!

— Сядь! — он встал и усадил меня на стул.

К нам подошел управляющий рестораном.

— Вам нужна помощь? — обратился он ко мне.

— Не нужна, — ответил за меня Матвей. — Девушке хорошо, как никогда в жизни. У нее истерика от счастья. Повторите заказ. Все в точности, как сейчас, только новое и свежее, — он вытащил из кармана портмоне, достал оттуда деньги и отдал управляющему.

Тот моментально скрылся из виду.

— Что ж ты, милая, смотришь искося, низко голову наклоня? И чего ты так психанула? Бесишься, что свидание сорвалось? — Матвей отпил кофе из моей чашки.

— Ты из меня сделал экскортницу и не понимаешь, почему я так злюсь? Да ты…

— Псих? — подсказал он.

— Да! А еще… — мне пришлось замолчать, потому что к нашему столику подошел официант с подносом.

Матвей подождал, пока официант расставит на столе новую порцию пирожных и кофе. А тот медленно освобождал поднос и явно с интересом ожидал продолжения спектакля.

— Любезнейший, вы не могли бы пренебрегать своими обязанностями где-нибудь в другом месте? — вкрадчивым тоном поинтересовался Матвей.

— Извините! — официант покраснел и быстро ретировался.

— А ты экскортница? — Матвей полюбовался шоколадным бисквитом, щедро залитым ярко-алой вишневой глазурью, и откусил от него большой кусок.

— Нет, конечно! — возмутилась я.

— Тогда чего переживаешь? — он вытер руки салфеткой. — Из-за того, что этот жлоб поверил, что ты ночная бабочка? Ну и пусть. Его проблемы. Ты с Никитой знакома ровно час. Сначала он тебе дал дверью по голове, а потом накормил пирожными.

— Он же не специально меня ударил. И еще и ждал, пока я выйду от тебя, чтобы загладить вину.

— И ты уже поплыла. Я тебе одолжение сделал. Потому что дал ему вложиться в тебя ресурсом и резко стопарнул.