Его Мишень

Евсения Медведева, 2023

Наше знакомство на сайте знакомств сначала пугало… А потом я не смогла жить без его бархатного голоса, он словно вдыхал жизнь в мою серую жизнь, накрытую траурной вуалью по мужу. Вот только как довериться, если тебя уже столько раз предавали? Как забыть, что ты уже когда-то любила? Как простить себе, что устала быть вдовой? Но это Ментор… А я – его мишень. И это история нашей любви…

Глава 14.

Тысячу лет не была в театре. Ника знала, насколько я люблю Каренину, этим и воспользовалась, заставив выбраться на один вечер из своей ракушки. Хм… Как много стало таких вечеров. Каждый старается выманить меня из панциря, не понимая, что следующее утро превратится в ад… Я уже чувствовала горький дым пламени, в котором буду тлеть. Но это завтра… А сейчас я изо всех сил постараюсь не огорчить подругу, раз уж мы вырядились, чтобы провести культурный вечер субботы.

Мы сидели на третьем ряду, наблюдая за происходящим на сцене с открытым ртами. Ника смахивала слезы, а я завидовала ей. Сжимала веки, расслабляла, пытаясь вызвать их, но нет… Я было практически расслабилась, как внезапная огненная вспышка пронзила мой затылок, и поток жара побежал по шее, теряясь в открытом вырезе на спине… Меня то обжигало, бросая в пот, то морозило, заставляя стучать зубы. Чувство было знакомо. Абсолютно точно… Как вчера, у ресторана.

Я обернулась, бессмысленно осматривая полный зал. Искала взгляд, но проблема в том, что я не знала, кого искать… А какой он? Блондин или брюнет? А глаза? Какие у него глаза? Мне кажется, они должны быть цвета горького шоколада с чёрными крапинками застрявших чаинок на дне блюдца. Герман был намного выше меня, чтобы увидеть очертание его скул, мне приходилось задирать голову. А тело? По спине вновь помчалась стая диких мурашей, от воспоминаний его смелых уверенных касаний. Прижимал к себе, давая ощутить широкие плечи, крепкую грудь и такие сильные руки… На этом представление о таинственном незнакомце, хотя это больше похоже на игру воображения, обрывалось, как дурной сон.

Не крутись, Сеня… Всё равно не узнаешь, даже если он сидит в соседнем кресле. Я внезапно дёрнулась, чтобы осмотреть высокого брюнета, с легкой проседью на висках. Мужчина хмурился, отчаянно пытаясь не заснуть, между нервным постукиванием женской ручки по его колену. Мимо… Не он. Ментора выдавал голос: бархатный с нотками авантюризма, молодой звонкостью и откровенными переливами соблазнения. Да и тело у него такое поджарое, не тощее, не перекаченное, а силой пышущее. Не найти, даже если рядом сейчас… Ну не щупать же мне теперь каждого мало-мальски похожего мужика искать? Или наоборот — себя предлагать?

Бред… Бред…

— Сеня! — шикнула Ника, кивая в сторону сцены, где разворачивалась главная трагедия… Но зря, потому что мысли мои были далеко. Они бурным горным потоком уносили меня в темноту, где несмотря на присутствие людей, я чувствовала себя комфортно.

Кое-как досидев до конца, мы с подругой вышли на свежий вечерний воздух. Брели медленно вдоль набережной, крепко держась за руки. Молчали, но в этом было больше, чем слова… А все-таки он во многом прав, хоть мне и не хотелось этого признавать. В жизни стало так много ненужной мишуры, что за ней не видно уже настоящего и важного… Будь то смех любимого человека, прогулка в уютном молчании или праздник в кругу близких. Шум… Сплошной шум…

— Спасибо тебе, — я обняла Нику, звонко чмокнула её в щеку. — И прости за бодрое утро.

— Мишель, да я полцарства готова отдать за твой неравнодушный голос. Знаешь, а он мне нравится, — рассмеялась Ника, поправляя выбившуюся из пучка прядь. — Этот Ментор твой.

— И чем же? — я тоже улыбнулась, наблюдая за её хитрыми прищуренными глазками.

— Посмотри в зеркало, Мишель, — Ника взяла меня за шею, весьма грубо нагнула к боковому зеркалу моей машины. — Румянец вспыхивает, губы кусаешь, а взгляд бегает от мыслей, что уносит тебя в тот ресторан. Поэтому и нравится, дурочка моя.

— Ладно-ладно… Это ты следователю говорить будешь на опознании моего истерзанного маньяком тела. Не забудь сказать, что вообще-то таинственный незнакомец тебе нравился, — мой смех испуганной птицей понесся по опустевшему перед грозой двору, эхом ударяясь о закрытые окна квартир.

Я ещё раз чмокнула смеющуюся подругу в щеку и покатила к своему дому. Хотелось уже снять это жутко облегающее платье, смыть косметику и облачиться в уютное тепло черной пижамы.

Двор меня встретил тишиной, опустившейся с первыми крупными каплями дождя. Шла медленно, задирая голову к почерневшему небу, и ловила свежесть капель языком. Отвлекала себя… потому что мозг мой ревел с призывами выдернуть Ментора из ЧС. Пальцы не слушались, ловко открывая настройки в телефоне, а тело вибрировало от предвкушения. Это больше походило на приворот, что усиливался с приходом темноты, в то время, как волшебство голоса слабело вплоть до рассвета.

Вошла в темную квартиру, внеся с собой тяжелое чувство досады. Казалось, что как только вытащу его из ЧС, на меня посыплются уведомления, пропущенные вызовы, а я буду смотреть на вибрирующий кусок пластмассы, воротить нос и испытывать себя на стойкость. Но телефон молчал.

На кухне, как напоминание моего позорного утреннего побега, валялся завядший букет лилий. Глаза снова запекло, веки задрожали, а в горле пересохло…

— Простите! — зарыдала я, быстро набирая в вазу воду, чтобы попытаться искупить свою вину перед ни в чем неповинными цветами. — Простите…

Подрезала стебли, кинула в вазу несколько кубиков льда и поставила в нее букет, сев напротив, ожидая его волшебного воскрешения. Минуты текли одна за другой, а чудо не происходило… Белые лепестки были дряблыми, слабыми и болтались безвольными лоскутами, зелень и вовсе пожухла, но я все шептала: «Простите… Простите…»

Я все порчу… Огорчаю, расстраиваю, обижаю… Даже цветы не уберегла!

Глаза наткнулись на пачку его сигарет, быстро вытащила, сделала затяжку, и комната стала тонуть в густом аромате ванильно-пряного инжира, утягивая меня за собой в пучину запрета, о котором я буду жалеть. Точно… Пожалею…

Включила лэптоп, зашла на сайт, анкету с которого клялась удалить ещё утром и засмеялась, обнаружив зеленый сигнал напротив его ника. В сети…

Мишель: «Я обидела тебя…»

Гипнотизировала свое сообщение, пока позеленевшие галки не известили меня о прочтении… Минутная пауза, и кругляш потух, унося с собой сладость предвкушения.

— Придурок! — вскрикнула я в пустоту, но, очевидно, меня было уже не остановить, потому что руки сами потянулись к телефону.

«Мужчины обидчивы?»

И это сообщение постигла та же участь. Прочёл…Сделал паузу, чтобы заставить моё сердце затрепетать бьющейся птицей… и вышел из сети…

— Больной придурок!

Я даже сама не заметила, как на экране высветился его номер… Но это был не входящий звонок, а исходящий…

— Какого хера, Сеня?

Гудки обжигающим оловом плавили меня изнутри, накручивали нервы на кулак и топтали обещание, что я дала сама себе утром…

— Моя Мишель… — чуть лениво произнёс Герман. — За незаслуженное наказание тебя ждёт два действия… Ты готова?

— Да… — говорила, а голова в отрицательном жесте разрезала сигаретный дым, что больше походил на колдовской туман…

— Ресторан «Мгла», через час…