Элемент Миромила. Том 1

Егор Дьяченко (2024)

Элементалы — существа, способные управлять стихиями, из которых они были созданы. Эти творения Матери-Природы стали богами, которым люди континента Миромил начали поклоняться. В ключевой момент истории храбрецы из поселения решили навестить своего бога. В Обиталище они обнаружили сразу всех Элементалов, которые даровали им часть своей силы — так появились Стихиалы. Они разделили Миромил между собой, создав первые государства. Наша история начнётся спустя более семи сотен лет с сотворения Миромила. В государстве к власти пришли люди, а Стихиалы живут по своим законам. Но они продолжают вмешиваться в дела друг друга. Мы погрузимся в предысторию событий мирового масштаба, где наш герой — Соренин — станет ключевой фигурой. Эти события приведут к финалу, где решится будущее всего континента.

Глава 2. Теоровы (719 год, месяц Ил)

Как только первые лучи солнца проникли в комнату через распахнутое окно, Соренин открыл глаза. Он быстро встал с кровати и направился к шкафу, откуда достал свою повседневную одежду, надел её и вышел из комнаты. Оказавшись на кухне, которая была ещё и гостиной, юноша захотел растопить печь, но, не найдя коры для розжига, решил воспользоваться запасным вариантом. Он вернулся в свою комнату и подошёл к книжному шкафу. На первой полке стояли книги о Стихиалах и Элементалах, которые Сорен перечитывал регулярно, а также обучающие материалы по тренировкам тела, изученные и используемые юношей каждый день.

На второй полке — книги по истории Земель Сталворд, которые он изучал вместе с отцом, несколько посвящённых религии Матери-Природы книг, которые Сорен изучал в одиночку. На третьей были те книги, которые юноша даже не пробовал читать, несмотря на просьбы отца. Взяв с третьей полки «Математику», он вырвал несколько листов и положил книгу обратно. Вернувшись на кухню, Сорен использовал эти листы, чтобы растопить печь, после чего вышел во двор.

На огороженной территории двора, помимо жилого дома, располагались: баня, несколько сараев и маленькая конюшня. Сделав небольшую разминку, растяжку и привычную сотню отжиманий, юноша вышел за пределы двора и направился на утреннюю пробежку вокруг своей деревни под названием Арипка. Его маршрут всегда был одним и тем же. Сначала он пробегал заброшенные дома и хозяйства, где ещё несколько лет назад жили семьи с детьми, с которыми Сорен играл. Затем бежал мимо жилых домов, которых в деревне остались единицы, где жили люди преклонного возраста. А заканчивался маршрут на краю деревни, где когда-то была свиная ферма, разорённая бандитами, когда Соренин был совсем маленьким. Вернувшись, юноша сразу направился в сарай, откуда вытащил различный железный инвентарь: самодельные штанги и гантели, гири и деревянный манекен, обитый кожей, который отец привез из крупнейшего города западной части страны Каменсбурга в подарок сыну на двенадцатый День рождения.

После утренней тренировки он убрал всё на свои места и направился в баню, где стал умываться ещё не остывшей со вчерашнего вечера водой. Намылив тело вехоткой, Соренин сел на полок и уставился на себя в зеркало. В свои четырнадцать лет юноша выглядел старше своего возраста, во многом, из-за того, что его высокий рост дополняли сухие и объёмные мышцы, которые он наращивал уже несколько лет ежедневными тренировками. Но, если телом Сорен действительно выделялся, то с его овальным лицом всё было проще. Короткие тёмные волосы, которые нельзя было уложить в приличную прическу, большие карие глаза, которые он по привычке слегка прищуривал, и нос с горбинкой, полученной в результате несчастного случая в детстве.

Как только с водными процедурами было закончено, Сорен вернулся в дом и собрался приготовить себе завтрак. Достав из погреба продукты: картофель, свинину, лук и капусту, а также десять куриных яиц, которые он просто обожал, юноша принялся готовить. Через час на кухонном столе уже стояла тарелка с отварными яйцами, миска с капустой и луком в уксусе и сковорода с пышущей жаром, ароматной жареной картошкой со свининой. Съев половину этого сытного завтрака, он снова вышел во двор и занялся ремонтом забора и уборкой территории.

Каждый день у Соренина был похожим на предыдущий. Подъём с восходом солнца, тренировки утром и вечером, питание минимум три раза в день и домашние дела, которые никогда не заканчивались, даже в отсутствии хозяйства как такового. И каждый день всегда заканчивался одним и тем же — баней. Вот и сегодня всё было, как всегда. Сорен затопил баню, используя для этого ещё несколько листов из книги по математике, и стал таскать в баки воду из колодца. Но, неожиданно для себя, юноша услышал знакомый голос, который быстро приближался.

— Товарищ, отворяй ворота, — кричал мужчина довольным и весёлым голосом.

Соренин тут же бросился открывать ему проезд, и, после того, как повозка оказалась во дворе, мужчина слез с неё и они крепко обнялись.

— Я так рад, что ты вернулся, отец, — улыбаясь, сказал юноша. — Но почему так рано? Ты ведь должен был приехать не раньше, чем через неделю. Что-то случилось?

— Я соскучился по тебе, — сказал мужчина, гладя сына по голове, — А ещё я привез важные новости.

— Ну так говори сейчас, раз они такие важные, — усмехнулся Сорен.

— Наш дом в Каменсбурге наконец-то достроили. Скоро мы с тобой переедем туда, — полным радости голосом сказал мужчина.

Как только юноша это услышал, с его лица сошла улыбка, и он глубоко задумался.

— Сорен, ты разве не рад? — удивился мужчина.

— Конечно, рад, отец. Только я уже стал думать, что этот день никогда не наступит. Прошло два года с тех пор, как ты получил Рубиновое гражданство и разрешение на строительство.

— Я и забыл, что прошло так много времени, — удивился мужчина, — Но, раз ты говоришь, что прошло два года, так оно и есть. С твоей превосходной памятью я спорить не буду.

Соренин уже собирался продолжить этот важный разговор, но их перебил голос старушки-соседки.

— Товарищ доктор, нужна ваша помощь.

— Что у вас случилось? — спросил мужчина.

— Мой муж приболел, кашель у него какой-то нехороший, — ответила старушка. — Глеб, пожалуйста, посмотрите его, без вас никак, — умоляла она.

— Хорошо, я сейчас приду, — улыбаясь, ответил Глеб, — Сорен, я пойду поработаю, а ты пока приготовь нам ужин. Я там привёз ещё несколько десятков куриных яиц и кое-что сладкое, — сказал отец и направился в сторону калитки.

Юноша не спорил с отцом. Сначала он отвязал от повозки лошадь и позаботился о ней, а затем вытащил из мешка, который привёз отец, несколько свёртков и отнёс их в дом. В одном из них было двадцать яиц, десять из которых Сорен тут же поставил вариться, а в другом был необычного вида овощ, который он решил пока не трогать. Когда Глеб вернулся и зашёл в дом, его уже ждал ужин. На столе были отварные яйца, жареная картошка и салат из огурца, капусты и лука. Привезённый им фрукт лежал отдельно на тарелке.

— Садись, отец, — сказал Сорен, накладывая себе еду в тарелку.

— Богатый стол, — садясь напротив сына, сказал Глеб. — Сразу видно, готовил прирождённый кулинар, — улыбнулся мужчина.

— Когда есть, из чего готовить, это не трудно, — ответил юноша, очищая яйцо от скорлупы. — К тому же, если бы я не умел готовить, то, наверное, умер бы от голода. Ведь кто мне приготовит поесть, если я почти всегда один, — ухмыльнулся он.

Сказанные сыном слова задели Глеба. Он знал, что Сорен говорит напрямую всё, что думает. Однако, сейчас он чувствовал, что сын его скрыто винит в том, что ему пришлось так много времени жить практически в полном одиночестве. Глеб понимал, что действительно виноват перед сыном, но не знал, как начать разговор об этом, поэтому просто решил продолжить есть. Но неожиданно Сорен вытащил из-под стола книгу и, открыв её на странице, где лежала закладка, принялся читать, при этом, с удовольствием поедая яйцо. Глеб присмотрелся к обложке и удивился ещё больше.

— Элементализм? Не знал, что мой сын увлекается религией, — ухмыльнулся мужчина.

— Меня не сама религия интересует, а великие люди, чья история в этой книге рассказана очень подробно, — ответил Сорен, не отрываясь.

Глеб сперва задумался, а затем вдруг вспомнил.

— Ах да, ты, наверное, говоришь о Стихиалах. Значит, ты до сих пор хочешь стать одним из них?

— Конечно, я мечтаю об этом! — Посмотрев на отца и отложив еду, сказал юноша, — Я хочу быть самым сильным в мире, а ведь нет никого сильнее их. К тому же, они могут делать всё, что захотят, — говорил Соренин с восторженным лицом.

— Не уверен, что всё у них так гладко, — покачав головой, сказал Глеб, — Но я точно уверен, что они не только самые сильные, но и, наверняка, очень умные люди. Ты у меня, сынок, очень силён для своих лет, но можешь ли ты похвастаться своим умом? — спросил он с улыбкой.

— Ну, я могу читать, писать и считать. Ещё я хорошо знаю историю нашей страны, превосходно разбираюсь в тренировках собственного тела и даже немного знаю медицину, благодаря твоим рассказам. Разве этого не достаточно? — ухмыльнулся Сорен.

— Этого мало, сынок, — серьёзно сказал Глеб. — Помнишь, мы с тобой как-то обсуждали школу?

— Я не забываю ничего из того, что меня как-то зацепило, — раздражённо ответил юноша. — Неужели, ты хочешь уговорить меня пойти в школу?

— Нет, Сорен, я уже сделал так, чтобы тебя приняли в новую Каменсбургскую школу и твоё обучение начнется, как только мы переедем.

— Что? — удивился Соренин, — Но почему ты не посоветовался со мной?

— Потому что желаю для тебя лучшей жизни и уверен, что так будет правильно, — уверенно ответил отец.

— Но ведь мне четырнадцать лет и через два года я стану совершеннолетним. Не поздно ли учиться?

— Учиться никогда не поздно, поверь моему опыту, — улыбнулся Глеб, — К тому же, школа даёт не только знания, но и возможность завести новые знакомства, а, может, и подружиться с кем-нибудь.

— Думаешь, у меня получится общаться с людьми? — расстроенно спросил Сорен. — И нужно ли мне это все? Я просто уже начал привыкать к одиночеству.

И снова слова сына тронули Глеба, кольнули в самое сердце. Он немного подумал и решил, что сейчас важно продолжить этот разговор.

— Я уверен, что у тебя всё получится, сынок. В Каменсбурге у тебя начнётся новая прекрасная жизнь, обещаю. А ещё я даю слово, что помогу тебе во всём, — с улыбкой сказал отец.

— Спасибо, отец, я поверю тебе, — слегка улыбнувшись, сказал юноша.

— Кстати, а почему ты не порезал арбуз? — спросил Глеб и указал на тарелку.

— Я никогда его раньше не видел, поэтому не знаю, как правильно резать этот овощ, — ответил Сорен.

— Это ягода, сынок, — засмеялся мужчина.

— Ягода? Где ты нашёл такую большую ягоду?

— На рынке в Каменсбурге. Вот, кстати, ещё одна причина, почему нам стоит переехать, чтобы есть разные необычные вкусности из других стран, — сказал Глеб и засмеялся, а Сорен широко заулыбался.

Спустя некоторое время после обеда, когда баня была уже готова, Соренин и Глеб Теоровы решили помыться вместе. Они поддали жару и расслабились в приятно обжигающем пару. Сорен вновь посмотрел в зеркало, на этот раз, на лицо своего отца. Нет ничего удивительного, что они так похожи. Лицо Глеба Теорова отличалось лишь прямым носом, густыми бакенбардами и большим количеством возрастных морщин, так рано появившихся в его тридцать шесть лет. Основное отличие между отцом и сыном, при высоком росте обоих, было в величине мускулов. Сорен уделял всё свободное время, которого у него было очень много, тренировкам.

Глеб много работал и всё свободное время, которого у него было очень мало, уделял сыну или книгам по медицине, поэтому был очень худым. На указательном пальце правой руки Глеб носил чёрное кольцо с большим рубином, который демонстрировал его статус в государстве. Заслужил он этот статус благодаря работе доктором. Он начал изучать медицину ещё в первый год жизни Сорена, когда его жена Ромашка Теорова заболела бушующей в то время «Чумой матерей». Эту болезнь завезли из Ветров Керуль, через заражённую конину. Глеб всеми силами пытался найти лекарство, но не успел, и Ромашка скончалась. После смерти жены Глеб не бросил медицину, а стал изучать её с ещё большим усердием. Пациенты неохотно ехали в Арипку, поэтому Доктор Теоров стал сам ездить по городам и деревням. После десяти лет такой деятельности он заслужил репутацию одного из лучших докторов западной части страны.

— О чём задумался, сынок? — спросил Глеб.

— Ты решил даже в бане не снимать своё кольцо Рубинового гражданина? — спросил Сорен. — Ты мне, кстати, так и не рассказал, как его получил.

— Оно меня ещё сильнее прогревает, — улыбнулся мужчина. — Все относительно просто: я вылечил не одну тысячу человек, и среди моих пациентов были Рубиновые граждане. Именно они и помогли мне получить этот статус как награду за мои заслуги перед страной.

— А насколько велика разница между Рубиновым и обычным гражданином? — спросил Сорен и вылил целый ковш воды на камни.

— Серьёзная разница, — схватившись за горящие от пара уши, ответил Глеб. — Обычные граждане имеют право голосовать на выборах различных глав, а я могу сам избираться на руководящие должности. Обычные граждане получают бесплатное жильё в городских районах, я получил право на частную собственность в пределах города, — сказал он и облился холодной водой из ковша. — На самом деле, стать обычным гражданином — это уже достижение, поэтому я хочу, чтобы ты учился в школе.

— А причем тут школа? — удивился Сорен и снова поддал пару.

— Для получения права на гражданство нужно образование и работа, а чтобы стать гражданином, нужно ещё и подтвердить свою законопослушность. Гражданство даёт массу привилегий и открывает множество дверей в будущее, — ответил Глеб.

— Я тебе уже говорил, отец, что знаю, каким будет моё будущее. Я стану Стихиалом.

— Не сомневаюсь, сынок, однако, прежде чем ты им станешь, может пройти много времени и лучше, чтобы до этих пор ты был достойным гражданином нашей страны, — с улыбкой сказал мужчина.

— Может, ты и прав, — кивнув, сказал юноша.

— Я уже распарился и стал красным, как наш флаг, — посмеялся Глеб. — Давай заканчивать с баней и пойдём отдыхать, завтра начнём собирать пожитки, а послезавтра отправимся в Каменсбург.