Макет моего дома

Егор Олин, 2022

Воспоминания Алисы о простых детских радостях и подростковых переживаниях идут параллельно столкновению со взрослой жизнью. Как преодолеть возникшие трудности? Стоит ли искать решение проблемы в школьных годах? Постоянный поиск себя и своего места в жизни в сочетании с подростковыми приключениями, первой любовью, обидами и ненавистью, а также небольшой благотворительной кампанией.

2. Макет моего дома

Я оборудовала мастерскую в арендованном здании. В нашей тесной квартире не нашлось места ни для хранения инструментов и материалов, ни уж тем более для готовых макетов.

Мастерская встречает меня покосившейся вывеской «Здесь живет искусство». Надпись выгравировал папа, еще когда я была в пятом классе, и мы только начинали наше совместное хобби по строительству бумажных самолетов. В моей маленькой обители моделирования один этаж, заставленный пятью столами. На трех из них ютятся готовые макеты, еще один предназначен для хранения материалов, а последний я использую для работы.

Готовые макеты домов аккуратно стоят на столах, придвинутых к стене. Среди них здания из красного и белого кирпича, многоэтажные дома, постройки, в окнах которых уже мерцает свет, и даже дачные домики с миниатюрным садом. Некоторые клиенты просят обустроить комнаты. Заглядывая в окошко с хмурым свечением, можно приметить крошечный диван или холодильник размером с мизинчик.

У меня нет машины, а ездить на автобусах или трамваях не люблю, поэтому купила себе велосипед. Крутя педали, я развожу макеты клиентам. Если смотреть по сторонам, то увидишь, как в Перми целые улицы, кварталы с современной инфраструктурой перемежаются районами, где стоят худые деревянные домики, словно специально завезенные сюда из наших Сычей.

Я сама мастерю все макеты. Пара моих университетских подружек как-то раз вызвались помочь, но сдались, разнервничавшись после первого промаха. Иногда в мастерскую заглядывают клиенты. Мы обсуждаем с ними план работы и результат, которого они ждут. Самым необычным опытом было моделирование коровника с загонами для скота. Клиент настоял на том, чтобы я отразила все атрибуты коровьего быта, в том числе брошенные охапки сена и отходы жизнедеятельности.

Большинство покупает макеты домов просто в коллекцию. Для других — это разовое развлечение, вроде покупки лего или машинки на пульте управления. Реже макеты берут в практических целях, например, чтобы на их основе построить реальный дом.

В мастерской есть скромное треснувшее зеркало. Временами я смотрю в него и не верю в отражение. В какой момент моя ветреность, вспыльчивость и детская улыбка стали ответственностью, уверенностью и упорством? Ощущение того, что на меня смотрит та самая маленькая девочка еще не ушло, но оно уже призрачно, едва осязаемо. Я предпочитаю кроссовки каблукам, а джинсы коротким юбкам. Теперь я не противлюсь носить очки, отбросив всякое стеснение. Точку в моей взрослой свободе ставят распущенные кудрявые волосы и скромная татуировка самолетика на плече.

− Зачем тебе эта татуировка? − говорил мне папа по телефону. − Для кожи это вредно.

Я обижалась на него, говорила, что очень хочу ее сделать и жаловалась, что он до сих пор не дает мне самой принимать решения.

Сейчас в мастерской я бываю редко, все больше времени провожу с папой. После инсульта ему стало хуже, и теперь он как никогда нуждается в моей помощи. Если ухожу поработать, папа остается с сиделкой. Он этого не любит и часто ворчит.

− Нина Кирилловна, конечно, женщина хорошая, − говорит он. — Но не хочу я перед ней вот в таком состоянии показываться, вроде как беспомощный какой-то.

− Нужно потерпеть, пап, переждать… мы пока не можем по-другому.

− Я так перестану себя уважать.

В Пермь я переехала сразу, как поступила в университет. Полгода назад я уговорила и папу переехать ко мне, потому что он не справлялся с хозяйством, а я не могла ему помочь из-за учебы. Я сильно переживала, потому что он далеко и меня может не быть рядом, если что-нибудь случится. Папе был нужен постоянный уход, и он согласился. Помню, уже в дороге он говорил, что передумал.

Окончив в университете курс журналистики, я поняла, что это не мое. Обидно, но в жизни часто приходится тратить время на то, чтобы понять, что движешься не в том направлении.

− Журналистика будет хорошей альтернативой, если домики перестанут радовать клиентов, − утешал меня папа.

− Я занимаюсь этим не только ради клиентов, ты же знаешь…

− Знаю, но жить на неоплачиваемое хобби стало нынче тяжеловато, − он улыбнулся и немного приподнялся в кровати.

− Давай помогу с подушкой, − сказала я и подошла к нему, чтобы подержать голову и поправить подушку.

− Да, спасибо… Вернуть бы наш дом в деревне, уехать из города.

− Одна я там не справлюсь. С квартирой меньше забот и в городе есть работа. Как только поправишься, мы обязательно уедем отсюда. А ты выздоровеешь, я обещаю.

− Когда-то я также говорил твоей маме.

Папа отвернулся к стене. Он часто так делает, когда обижается, но обижается не со зла. Его расстраивает бессилие, наше с ним бессилие. Мы просто вынуждены плыть по течению. Прекрасно понимая это, я стараюсь улыбаться, чтобы сохранить хоть какое-то равновесие, и хочу, чтобы папа тоже улыбался.

− Пап… а у меня для тебя подарок, − я тихонько похлопала его по плечу. — Я не могу вернуть тебе твой дом, но может тебя порадует его маленькая копия, − я принесла из мастерской макет нашего дома в деревне, над которым трудилась последний месяц.

В доме, как и в нашей квартире, две комнаты. Все внутри обустроено в точности также. Я даже постаралась поклеить обои в нежных зеленых тонах. Каждая комнатка − это отдельный мир в кукольном кубике. Чтобы обустроить такой мир нужно много терпения и аккуратность. Для меня такое хобби, которое постепенно превратилось в работу, служит успокоением. Неторопливые, размеренные действия отключают тебя от реальности, погружая на несколько часов в другую вселенную.

− И вправду, он в точности, как наш, − он засиял от радости. − Даже огород, грядки на том же месте! А это что? Что-то похожее на голубую ванночку…

− Это наш летний надувной бассейн. Тут даже есть качели, которые ты мне повесил на веранде, − я указывала папе на маленькую дощечку и две тоненькие веревочки.

− Поставь его на комод, − он потянулся ко мне и обнял. − Да, да, вот так, прямо напротив меня, чтобы я мог видеть наш дом, даже прикованным к этой кровати.

Я поставила макет на комод. Не знаю, принесет ли ему эта маленькая копия столько радости, сколько принесла мне, когда я моделировала в ней каждый сантиметр, выверяла каждый штрих. Все в доме напоминало мне о детстве, предметы в нем имели свою историю и, уже выстраивая фундамент, я снова погрузилась в атмосферу беззаботности, пропитанной духом подростковых приключений.