Прерванный полет

Егор Седов, 2012

Выхода из мира, в котором он оказался, нет. И хуже того – разрушается память. Нужно выжить – и жить дальше. Чтобы стать самым полезным орудием в руках таинственного правителя жутковатой империи в параллельном мире. Так и поступил Юсуф аль-Андалуси, магрибинский маг и специалист по «особым поручениям». Спутники Юсуфа, которых он предал, тоже, как ни странно, выжили – в стране, враждебной империи, мало того, они очень не прочь встретиться и поквитаться со своим бывшим «другом». Но не все так просто: благодаря стечению обстоятельств русский журналист Виталий Камов и его американский коллега Джеймс обречены на скитания в диком и опасном мире. В Мире Четырех Лун, когда-то пережившем ядерную войну.

Глава 3

Дипломатическое поручение

Студент. Наверняка филолог. Наверняка учит какой-то сложный восточный язык. И место для своих упражнений выбрал вполне удачное — видимо, в этой оранжерее посетителей бывает немного, можно спокойно усесться на скамейку, включить плеер с наушниками, обложиться учебниками — и повторять, повторять. Видимо, произношение сложное — поди попробуй враз что-то нормально произнести. А уж если язык тональный — так и тем более.

А тут не помешает никто. А то ведь, если китайский учит, кто-нибудь решит, что он ругается — во всех четырех тональностях.

К тому же тут очень уютно. Солнечный свет на улице слишком ярок, но тут освещение всегда постоянное — неяркое. Должно быть, большинство растений — из «нижнего яруса» джунглей, вот и создали для них идеальные условия. А заодно — и для посетителей.

Так, наверное, и решил бы сторонний наблюдатель, если бы случайно взглянул на парня, когда-то носившего вполне русское имя Виталий, но в нынешней обстановке давно называвшегося кратко — Вит.

Правда, только на первый взгляд все было именно так. Наблюдатель, родившийся в том же городе, что и «студент», наверняка тут же отвлекся бы — а что это за иероглифы в его учебнике? Разве это китайский или японский? А что это за яркие растения в оранжерее — например, лиана с огромными чашеобразными листьями — или все-таки цветами? Что-то не припомнить, в какой экзотической стране растут такие «кувшины»? А куда идет провод от наушников? Этот парень использует древний плеер с кассетами, а не флэшку? Зачем бы? А почему он одет в какой-то серый комбинезон? Разве такие сейчас в ходу? И что это за сооружение рядом с ним, похожее на переплетение из блестящих реек?

Может быть, и понял бы дотошный наблюдатель, присмотревшись к «студенту», что дело происходит вообще не на Земле.

Проще всего оказалось бы с блестящим сооружением. Это был всего лишь аппарат, позволяющий передвигаться. Разумеется, до тех пор, пока местные доктора не сочтут, что их пациент вполне здоров.

При травмах, которые Вит получил всего-то месяц назад, на Земле он никак не смог бы сидеть в оранжерее за учебниками. Он до сих пор считался бы тяжелым лежачим пациентом. А скорее всего, лежачим остался бы до конца дней своих — в крайнем случае, научился бы передвигаться в инвалидной коляске.

Однако сейчас вряд ли кто-то вообразил, что месяц назад его, привезенного на базу одного из Четырех Кланов, пришлось «склеивать по частям». Здешний мир опережал Землю не по всем пунктам, но в медицинских технологиях — точно.

Учебник, который держал на коленях Вит, был лишь на первый взгляд похож на книги — его страницы были не из бумаги, а из особого пластика.

Что же до оранжереи, то и ее существование объяснялось очень просто: командующий базой, носивший звание, которое Вит отдаленно перевел как Магистр, обожал садоводство. А уж в мире, который в давние времена пережил ядерную войну, водились самые удивительные экзотические растения.

Ну, и язык: на китайский он похож не был. Скорее на полинезийские. Вит обратил внимание на это еще в тот момент, когда впервые его услышал.

Теперь удивляться этому не стоило. Земля и Мир Четырех Лун были параллельными, когда-то на Земле возникли колонии переселенцев (оставивших неразрешимые загадки для археологов), а кое-где в Полинезии и сейчас есть мифы о белых вождях и героях, равных богам.

Впрочем, от занятия «студента» очень быстро оторвали.

— Привет!

Громкий голос проник через наушники, а самый крайний из плодов-кувшинов осторожно, но довольно быстро отдернулся: это растение реагировало на громкие звуки.

Вит поднял голову — и только через пару секунд узнал человека, стоявшего перед ним. Уж слишком сильно он изменился. Длинные темные волосы аккуратно причесаны, черная офицерская форма сидит так, будто он всю жизнь проходил только в ней.

— Ируатту?

Человек, который стоял перед Витом, прежде выглядел совершенно иначе — в одежде из плохо обработанных шкур, с шаманскими побрякушками. Нынешний Ируатту почти ничего общего с прежним не имел — ну, разве что слегка насмешливый взгляд. Словно бы хотел сообщить: ну, раз уж так вышло, что ты, собрат по цивилизации, попал к нам, то и беспокоиться совершенно не о чем.

— Насовсем?!

— Да. Наконец-то они меня освободили. Представь: хотели, чтобы я оставался шаманом еще год. Я бы этого просто не выдержал.

— Вожди племени решили, что местные девушки недостойны шамана, слишком тесно общающегося с богами на «небесных колесницах»?

— А ты откуда знаешь? Догадался?

Ируатту заразительно рассмеялся:

— Это бы ничего. Знаешь, они поразительно надоедливы. А приучить племя мыться — дело нереальное. Легче обучить нашим оружием пользоваться и «небесные колесницы» водить.

— Алекс приучился.

— Ну, так он же тут. Еще его не видел, как он тут? Обжился?

— При ангарах — кем-то вроде чернорабочего. Но «колесницы» ему нравятся.

— Могу понять — я и сам после всей этой шаманской работы готов шасси гирокоптерам целовать. Ничего, теперь полетаем. Теперь пускай молодые волю «богов» племенам передают. С меня хватит.

Вит уже знал, что работу с местными не очень цивилизованными племенами офицеры Кланов не любили. Но кому-то ее следовало выполнять. Поэтому старые шаманы племен предгорья иногда покидали свой пост, уходя к своим богам, а им на смену появлялись новые — вроде бы как перерождались: боги забрали, боги отдали. А шаманами в племенах неизменно, уже долгие годы, работали те, кого Вит назвал бы курсантами разведслужбы Четырех Кланов. Племена предгорий, «белых дикарей», неспешно и незаметно цивилизовали — на всякий случай, ведь за горами имелось сильное и очень недружелюбное государство, представлявшее для Вита загадку.

Тех, кого на Земле назвали бы курсантами, стажировались на шаманской «работе». Видимо, дальше предстояло кое-что посерьезнее: у здешнего государства имелось достаточно неприятелей.

— Как тут твой приятель? — спрашивал между тем бывший «шаман». — Еще не видел пока: доложил о прибытии — и к тебе в палату. А тебя там и нет…

— Больной на перекуре, — пробормотал Вит по-русски, совершенно не понимая, как это перевести на местное наречие. Кстати, и курить он все же бросил, хотя временами очень хотелось. Да что тут поделаешь: хочешь или не хочешь, а табака нет и не будет.

— Ходить мне разрешили. — Он сделал вид, что именно так и перевел предыдущую фразу. — А Джеймс у себя, наверное. Тоже обучается.

— Правильно. Раз уж так вышло, что вы теперь у нас.

Ируатту слегка помрачнел — видно, он-то хорошо представлял, каково оказаться оторванным от прежней нормальной жизни. Но так уж сложилось — пока что ни он, ни все Четыре Клана не смогли бы вернуть двоих чужаков в их мир. Вот и пришлось чужакам спешно становиться своими здесь.

— Стараемся. Пока вот язык учим. А что потом — сам не знаю, — махнул рукой Вит.

И в самом деле, какое применение два бывших журналиста могут найти в Клане Огненных Чаш в этом мире, было совершенно непонятно. Клан больше всего походил на древний рыцарский орден. Как если бы старинным земным рыцарям преподали некоторые начальные знания о свободе-демократии, а потом вооружили техникой, которая порой сильно превосходила земную. Но больше всего Вит был поражен тем, насколько Четыре Клана похожи на систему Таро — даже названиями.

Хотя тут никакой случайности не было. Священное число «четыре» было известно в этом мире давно, вероятно, из-за четырех лун. В свое время одна из основных баз поселенцев находилась в Египте, а оттуда система Таро и пошла. Как и многое другое — одомашненные кошки, например. Или сооружения, которым до сих пор поражаются археологи, выдвигают всяческие версии — да только так и не могут доказать, что огромные каменные блоки волочила по пустыне толпа рабов фараонов древней династии, ничем не прославленной, кроме гигантских пирамид.

— Знаешь, до сих пор думаю: а вдруг все это — сон? Вдруг проснусь в отеле в Бенгази, и надо будет собираться обратно, — Виталий покачал головой. — Не знаю, что обо всем этом думать. И Джимми не знает.

— Да ладно. Похоже, скоро расстраиваться будет некогда, — улыбнулся Ируатту. — Главное — поправляйся побыстрей. А дело найдется.

— Как у Алекса?

Алекс, несмотря на земное имя, землянином вовсе не был. Просто ему повезло — правда, своеобразным везением. Быть бы ему охотником в своем родном племени, и охотником, кстати, неплохим. Но, пытаясь найти людей из враждебного племени, его отряд нарвался на совсем уж чужаков. Все успели убежать, а вот он получил пулю — правда, не самое серьезное ранение. Так и остался с землянами (само собой, с «добрыми богами» с «божественным оружием»). А уж потом попал и в Клан. Ну, не гнать же его — пришлось пристраивать.

Его крестником стал Вит. Уж такой был обычай у этих предгорных племен: охотники, идущие в дальний поход, временно «отдают» свои имена шаману. (У клановых «шаманов» существовал обычай их записи, простой, но действенный — Алекс до сих пор полагал, что грамотность — это такая очень сильная магия.) А поскольку он в свое племя не возвратился, оставаться безымянным ему тоже было нельзя. Вот и упросил «доброго бога» сделать подарок.

— К местным девушкам уже не пристает. Отучили, — усмехнулся Вит.

— Из-за этого у него такой синяк под глазом?

— Именно.

Ируатту помолчал. Все же разговор иногда был односложным. Что и немудрено: барьер пока что сохранялся, хотя Вит не жаловался на сложности изучения. Конечно, можно было воспользоваться изобретением кланов — аппаратом автоматического перевода. Такая вещь наверняка показалась бы невероятной на Земле. Но это — на крайний случай. Ируатту решил, что лучше будет поговорить без него.

А ведь он разыскал Вита далеко не просто так. Правда, хотелось с ним увидеться — собеседником землянин был неплохим. Уже не говоря о том, что совершил он нечто, вполне схожее с тем, что велят кодексы Кланов. Хотя в тот момент Вит не имел никакого представления о кодексах.

Все упиралось в третьего землянина, оказавшегося в этих краях.

И вот он-то оказался очень не прост!

Юсуф аль-Андалуси и стал виновником того, что произошло.

Уже позднее вся эта история стала известна — со слов Вита и Джеймса. А в первый момент, когда патрульные гирокоптеры Огненных Чаш обнаружили в пустыне то, что никак не могло там оказаться — брошенный джип, неведомо как туда попавший, — разведка посчитала, что все чужаки действуют заодно. Было решено установить слежение за этим странным отрядом.

Таких вещей, как переход с Земли в параллельный мир, не случалось уже очень давно — по крайней мере, на территории Кланов и сопредельных стран. Вдобавок пришельцы явно двигались в направлении гор. И если бы им удалось их перевалить, последствия могли оказаться самыми серьезными. Не говоря уж о том, что за горами находилось враждебное и достаточно сильное государство. Отряд из троих чужаков наверняка держал путь к заброшенной пирамиде в горной долине, которая лишь формально принадлежала государству Великого Никого. И что могли сотворить с техникой древних трое людей, устроивших прокол пространства, оставалось лишь гадать.

А действительность была иной: о цели пути знал только один из отряда. Два журналиста доверились словоохотливому проводнику еще в Бенгази, куда прибыли в военную командировку. И оба считали, что он — из тех самых республиканцев, которые восстали против тирании тамошнего лидера. И оба оказались в бункере диктатора, когда Юсуф продемонстрировал им некую книгу — ведь было известно, что тиран увлекался магией.

Но европеец и американец XXI века и подумать не могли, что магия может работать!

Однако сработала — самым неожиданным образом. И маленький отряд оказался в чужом и очень враждебном мире.

Лишь в самом конце Виту стало понятно, кто их проводник. Честно говоря, в колдовство или экстрасенсов он никогда не верил. Но пришлось поверить: вначале — когда оказался в другом мире и увидел на небе четыре луны. Потом — когда выяснилось, что Юсуф не просто предал их, а намеревался использовать. Использовать как послушных баранов. Место, куда он так стремился, было пирамидой.

Это был не просто возможный выход в параллельный мир — к Земле. При помощи той пирамиды можно было воздействовать на мир Земли — устроить совмещение миров, в результате которого огромный город — столица повстанческого движения — окажется полностью стертым с лица. Не поздоровится и жителям здешних предгорий — их просто сметет.

Такие вещи могли показаться бредом, но бредом казался и сам переход в Мир Четырех Лун. Так что приходилось поверить, что Юсуф аль-Андалуси, магрибский колдун и фанатик тирана, на такие вещи способен. Правда, пирамида в долине считалась давным-давно заброшенной, а ее механизм — уничтоженным. Но Юсуф надеялся, что все же удастся его запустить.

Все это выяснилось слишком поздно. А в тот момент, когда Вит познакомился с Ируатту, все они, включая охотника из предгорного племени, оказались в плену у таких же белых дикарей, как и сам охотник. Правда, быстро обнаружилось, что «шаман» — вполне цивилизованный, что о пленниках позаботятся. Вот только ни к какой долине за горной цепью они не пойдут.

Тут-то Юсуф себя и показал — если их не пустят, он уйдет сам, прихватив заложника — одного из журналистов. И мир для Вита с этого момента сразу ускорился, все прочее он помнил обрывками.

Вот он, сам не представляя, что творит, предлагает отпустить Джеймса и взять в заложники себя…

Вот они оказываются в горах. Юсуф уже и не думает скрывать, кто он такой. И надеется, что раз его преследователи — цивилизованные, они не допустят причинения заложнику вреда.

А потом была атака боевых гирокоптеров Клана — и Вит очнулся уже в местном госпитале…

Тела магрибского колдуна не нашли, но вряд ли он смог уцелеть. Клан сделал все, чтобы спасти жизнь Вита, и вот теперь он — здесь. А путь домой недостижим.

— Поправлялся бы ты поскорее, — проговорил Ируатту, не очень представляя, как начать важный разговор.

— Доктора говорят — буду ходить без этой штуки, — Вит указал на сооружение для ходьбы, стоявшее рядом, — уже дней через пять.

— Вот и хорошо. Дело терпит. Но не очень долго.

— А что, мне наконец-то придумали задание? Неужели ставят главным редактором местной газеты?

Вит улыбнулся.

На здешнем наречии это звучало так (если переводить дословно) — «главным наблюдающим за отпечатанными сообщениями для всех». Вот такая тут цивилизация: телепатия для них — пустяк, гирокоптерами управляют пилоты-андроиды — если бы японцы их увидели, то поумирали бы от зависти. Зато прессы в привычном земном понимании тут никогда не было и пока что нет.

— Ну что ты переживаешь? — возразил Ируатту. — Говорили же — вы оба будете осваиваться столько, сколько нужно. Но…

Он замолчал и посмотрел на Вита, словно бы оценивая, хватит у того сил и здоровья выслушать принесенные новости или лучше с ними подождать.

— Что-то изменилось?

— Нет, ничего. Магистр меня отозвал не просто так. Наверное, он сам бы хотел с тобой встретиться. Дело вот в чем: этот ваш Юсуф, по некоторым нашим сведениям, жив. Я не знаю, как это могло быть, сведения будут проверяться…

— Жив?! — Вит недоуменно уставился на него. — А как это может быть, его же завалило тогда.

— Я не знаю. Но по описанию — подходит. Не важно, откуда и кто это передал — те, кто передал, ничего не знали о вашем появлении здесь. Зато у нас обратили внимание: описание внешности совпадает. Полностью. Это, вероятно, он. Конечно, обшарили место, где был бой, конечно, ничего не нашли. Вот такие дела…

— И что теперь?

— Магистр должен принять какое-то решение. Если сейчас этот человек доберется до пирамиды, будет катастрофа. Патрульные государства Тиада-Атум задержали его как раз в той долине. И он исчез.

— Что значит — исчез?

— Значит, что наши информаторы не знают, где он и что с ним. Он арестован — и это все.

— Но там же режим похуже, чем у Сталина и Гитлера! В смысле, жесткий, — поправился он, понимая, что об этой парочке Ируатту не может знать. — Если исчез, значит, исчез — наверное, так.

Честно говоря, Виту не было бы жаль, если бы Юсуф сгинул в каком-нибудь местном ГУЛАГе — туда ему и дорога! Но само по себе воскресение мертвеца оказалось для него пугающей новостью. Правда, он далеко, может быть, в тюрьме. Но человек со способностями Юсуфа может натворить многое, слишком многое — даже если он и арестован.

— А я к чему?

— Сейчас, все по порядку. Но ты в любой момент можешь отказаться — никто настаивать не станет, — сказал Ируатту. — Дело в том, что Тиада-Атум — необычное государство.

— Ну, это я уже знаю — тайный правитель и все такое прочее.

— Не только в этом дело. Знаешь, откуда оно взялось?

Этого Вит, понятное дело, не знал — до тонкостей истории этого мира его самообучение пока не дошло.

— Дело в том, что в древности это была одна из самых развитых стран. Граница как раз доходила до горной гряды, она с тех пор не изменилась.

Чем дальше Вит вникал в историю Мира Четырех Лун, тем больше становились понятными кое-какие земные загадки. Пирамиды или дольмены, каменные истуканы в различных частях света — все это объяснялось технологиями поселенцев. В сравнении с тогдашними землянами они как раз были «богами, живущими среди людей» — почти у каждого народа есть такой миф. А потом боги за что-то рассердились — и исчезли.

Действительность была почти что такой: да, исчезли. Отчасти бежали на «историческую родину», когда в Мире Четырех Лун началась большая война. (Впрочем, вскоре это стало невозможным — главные порталы оказались в руинах или под толщей океанских вод.) Отчасти были перебиты землянами. Отчасти растворились в народах новой родины — именно что исчезли.

Кто-то успел передать массу полезных знаний, кто-то не успел ничего. А колонии на огромном острове в Атлантике не посчастливилось более всех прочих — с ней произошло то самое, что готовил Юсуф для повстанческой столицы. Только в огромных масштабах.

Большая война подорвала технологии и едва не убила планету. Но хуже оказалось то, что войны продолжались и позднее — даже с ядерными ударами.

— Но следы, которые мы видели в пустыне, — они же не появились тысячи лет назад? — спросил Вит. — А легенда о гибели Атлантиды — это глухая древность.

— Конечно, нет. А ты уверен, что время для твоего и нашего мира текло всегда равномерно? Потом посмотришь исследования наших физиков.

— Да уж, потом. Мне бы с вашей филологией до конца разобраться, а уж по физике — всегда была твердая «четверка», но из жалости.

Вит и не заметил, что именно сказал, и осекся лишь в тот момент, когда Ируатту спросил:

— Что-что было?

— Ну, это такая система оценок знаний у нас. От «единицы» до «пятерки».

— Всего-то? — Брови Ируатту взлетели вверх, что означало крайнюю степень удивления.

— И этого хватало. Так вот, по правде сказать, по физике у меня должна была оказаться «двойка». Просто учителя понимали, что это — не тот предмет, который мне понадобится в жизни, вот и ставили «четверки».

— Как это физика может не понадобиться в жизни?! Какие-то странные у вас учителя…

Мнение бывшего «шамана» о земном образовании катастрофически резко упало.

Впрочем, он обладал достаточным тактом, чтобы не высказать это.

— Тиада-Атум — это обломок одной из уцелевших империй. Ядерных ударов по большинству городов она избежала, но и того, что было, хватило сполна. Половина населения быстро стала мутантами. Мы подозреваем — только подозреваем, точных сведений не было и нет, — что и сам правитель страны — из мутантов. Хотя бы уже потому, что мутантов там уничтожают. Даже сейчас идут зачистки. Мутанты объявлены там главными врагами государства.

— Не мы?

Слово вырвалось само собой, только через мгновение до Вита дошло, что именно он сказал. «Неужели я уже настолько связан с Кланом Четырех?» — подумал он почти с ужасом.

— Нет. Внешние враги у них всегда на втором месте. И это разумно: если против Тиада-Атум объединятся все сопредельные государства, их просто порвут. Но они с кем-то дружат, к кому-то нейтральны, с кем-то враждуют. Так было всегда.

— Вот уж хитрая у них политика, — усмехнулся Вит. Ему вспомнились первые годы жизни, которые прошли в коммунальной квартире. Конечно, многого он не понимал, но вот Старуху запомнил прекрасно. Не столько ее внешность, сколько голос — гадкий, словно исходил от несмазанных дверных петель.

Ее так и звали — Старухой, кажется, никто не помнил ее имя и отчество. И, как кажется, ненавидела она всех. Питерских студентов-старшекурсников с ребенком — отца и мать Виталия — ненавидела в особенности. То ли из-за того, что ненавидела детей, то ли из-за собственной бездетности — кто сейчас разберет. «Кто там?! Что надо! — визгливо спрашивала Старуха около двери, прекрасно зная, кто и к кому может прийти. — Кто это «я»?!»

Но в войне у нее всегда были союзники. Иногда они менялись, порой она подбрасывала какую-нибудь гадость в кастрюлю бывшим подругам — таким же старухам, как она сама. Но союзники в травле всегда находились — нарочно матерно выругаться при Вите, подкинуть кошачье дерьмо под дверь, намеренно занять ванную, когда отцу надо умываться, чтобы собраться на работу. Ну а отвернуться от плиты было вообще немыслимо.

К сожалению, времени у Старухи и ее союзниц было в избытке, а фантазии вполне хватало.

«Не съехали бы оттуда — с ума бы сошла», — говорила потом мать.

Похоже, что Старуха просто уловила суть политики. И хотя пожилая женщина с изъеденным какими-то болячками лицом (от злости, говорила мать) была совершенно необразованной, она вполне могла бы руководить внешней политикой какой-нибудь тоталитарной страны. И у нее все великолепно получилось бы.

Похоже, правители Тиада-Атум, кем бы они ни оказались, поступали именно так.

— Иногда кто-то из мутантов перебегает к нам. Но самое страшное, что когда-то все были одним народом — они, мы, предгорные племена. Но эти-то решили «раствориться в природе» еще до войны. С одной стороны, не прогадали, с другой — вот что с ними теперь делать, цивилизовать их будет непросто. А в Тиада-Атум — страх и забитые жители. Ведь если надо, мутантом можно объявить вообще каждого. И этот человек исчезает — просто исчезает, и все тут.

— Но ты говоришь, что Юсуф пойман. Значит, он всяко не исчез. А может, просто с кем-то перепутали?

Вит не представлял, какие источники информации имеются у Кланов в Тиада-Атум, да и спрашивать об этом не стоило: меньше знаешь — крепче спишь. Оно конечно, народ здесь более чем добрый, но все равно осторожность не помешает.

— Во-первых, перебежчики отсюда к ним — это очень редкий случай. Уникальный, я бы сказал. Думаешь, от кого они охраняют свою границу? Наши гирокоптеры — это так, мелкие стычки. А больше всего их интересуют свои же. Во-вторых, мы примерно знаем, кто там куда исчезает. И этот твой знакомец — он вывернется, в этом я почти не сомневаюсь. А он опасен, Вит, очень опасен. Поэтому… — Ируатту вздохнул и посмотрел куда-то в сторону растения, похожего на пальму.

— Поэтому — что?

Вит терпеть не мог, когда кто-нибудь начинал его готовить к нехорошим новостям. Уж пускай выпаливает сразу — и все тут. Притом на обыденное «у меня две новости — хорошая и плохая» он всегда отвечал: «Начинай с плохой».

— Возможно, понадобится твоя помощь.

— Зачем? Стать шпионом в Тиада-Атум — а потом опознать Юсуфа? — Вит рассмеялся. — Я плохо их знаю, конечно. Но, по-моему, такого лазутчика заметет первый же патруль.

— Все совсем не так.

Ируатту тоже рассмеялся — должно быть, представил Вита в качестве шпиона.

— Да уж, Штирлиц из меня…

— Кто-кто? Ты о ком…

— Так, один наш народный герой, — туманно пояснил Вит. — Так что мне нужно?

— Сперва поправиться, — ответил бывший «шаман». — Это первым делом. Получше изучить язык за это время — но это как раз не самое главное. Ну, и еще. Если откажешься, никто претензий не выскажет. Потому что предприятие действительно может быть очень опасным.

— Отказаться от чего? От поездки к этому Великому Никто?

— Да. Но это совершенно не то, о чем ты подумал. Мы действуем через третью силу. А вот об остальном узнаешь, если согласишься. Говоришь, нормально ходить будешь дней через десять? Ну, вот тогда мы еще раз поговорим.

— Нет уж, давай-ка прямо сейчас, — решительно сказал Вит. Он отложил книгу, которая все еще лежала у него на коленях, и очень внимательно посмотрел на Ируатту. — Ты бы не…

Он замолчал, думая, как бы перевести фразу: «давай начистоту, перестань темнить».

Бывший «шаман» сам пришел на помощь:

— Хочешь узнать все прямо сейчас? Хорошо. Есть разрешение и на это. Но никто, даже Джеймс, ничего пока знать не должен.

— Да понятно. — Вит испытывал почти что раздражение.

— Мы просто прибудем в посольство как представители другой страны. Тиада-Атум поддерживает отношения с Архипелагом Лонтар. А мы поддерживаем отношения с ними. Правда, те, кто находится в посольстве, в столице Великого Никто живут почти взаперти, их хорошо охраняют. Но это уже наши проблемы. Решим! — Ируатту ослепительно улыбнулся. — Договоренность с Лонтаром есть, два-три новых сотрудника посольства их не удивят.

— Ничего себе задумка! — Вит покачал головой.

— Мы бы ни за что не стали этого делать, если бы не опасность. От вашего бывшего спутника можно ждать самых страшных вещей. Если он каким-то образом вскроет механизм пирамиды, Тиада-Атум почти не пострадает. Выжжет эту долину — и все. Сгорит наша база, погибнет часть людей предгорий. Не думаю, что этот Юсуф сумеет быстро справиться с задачей. Но чем быстрее мы его найдем, тем лучше.

— Он фанатичен, — кивнул Вит. На самом деле это звучало как «человек-идущий-напрямик-без-рассуждений», но Ируатту понял.

— Я знаю. Тем более он не остановится ни перед убийством, ни перед чем-то хуже убийства.

Похоже, что экс-шаман сумел составить краткий психологический портрет для каждого из путешественников между мирами. И прекрасно знал: Юсуф — безумный фанатик. Вит может сколько угодно убеждать себя, что можно и отказаться от опасного предприятия — но, считай, уже дал свое согласие на все и сразу. Ведь если откажется, то непременно умрет от любопытства. Ну, и чувство долга тоже не на последнем месте — все же сумели спасти, вылечить. Но даже это не главное — важнее всего то, ради чего его понесло в воюющую страну. Что, мало денег мог заработать на вполне спокойных репортажах? Да столько же и заработал бы!

А с Джеймсом Ируатту поговорит позже. Он тоже любопытен, иначе журналистом просто не стал бы. Правда, никакого огонька в глазах американца не ожидается, все будет спокойно и по-деловому: «Как, завтра собираемся? Ну, вот и отлично».

Все должно было случиться именно так.

— Но ты пока подумай, — говорил Ируатту. — Соглашаться или нет — решишь все равно не сейчас. Знаешь, сколько еще надо уладить…

Уладить и в самом деле следовало многое. Но речь шла не столько о согласии двух путешественников, сколько о разборках Четырех Кланов. Магистру пришлось на несколько дней слетать в город Тандиа — нейтральный, принадлежавший всем четырем, поэтому считавшийся столицей. Его идея с посольством встретила не самый доброжелательный прием. После долгих пререканий было принято решение: раз Клан Огненных Чаш считает, что это нужно, пусть он и действует — на свой страх и риск. В случае провала операции никто из остальных за это не отвечает. А вообще, стоит ли трогать палкой хищника, пока тот спит?

На что-то большее Магистр и не рассчитывал.

Но Вит об этом ничего не знал.

После того как Ируатту оставил его, пришлось отложить учебник — сегодня явно не получалось заниматься глаголами и прилагательными. Ему было интересно одно — а как в этом мире обстоят дела с дипломатической неприкосновенностью?

На Земле неприкосновенность была, хотя соблюдалась и не всегда. Случалось, что послу перед вылетом из внезапно ставшей недружественной страны стремились накостылять по шее или бросить камни в автомобиль. Но все это — мелочи и пустяки.

Конец ознакомительного фрагмента.