Камиль. Залог

Екатерина Аверина

Он жесток, опасен и ничего не знает о любви. Его мир — это криминал и доступный секс. Она хрупкая, нежная, неискушенная. Ее будущее определено. Она с рождения принадлежит ему. Она должна была стать гарантией безопасности своей семьи, а стала его душой. Что будет, если он потеряет свою душу? Один неверный шаг. Одна ошибка. Одна неосторожная ночь разрушит все.

Глава 9

Ясна

— О чем задумалась? — в беседку, где я устроилась с книгой, пришла Самира с подносом. На нем белый пузатый чайник и две тарелки со сладостями.

— Да так, — улыбаюсь доброй женщине, — ерунда. Я не хочу есть.

— А я тебя сейчас не спрашиваю, девочка. Ты от завтрака отказалась. Обед пропустила. Скоро солнце сядет, а ты ничего кроме воды не ела, — ругается, прямо как няня. На мгновение появляется ощущение дома, но стоит увидеть вдалеке Индиру, как живот сводит от напряжения.

Жена моего хозяина останавливается перед охраной, преградившей ей путь. Мне не слышно, о чем они говорят, но судя по выражению лица, Индира осталась крайне недовольна тем, что ее не пустили в беседку.

Самира, довольно улыбаясь, выложила мне на тарелку два аппетитных золотистых блинчика со свежими ягодами.

Стянула с тарелки крупную малину, закинула в рот.

— Кушай — кушай, — она гладит меня по спине. — Тебе чтобы с Камилем справиться, нужны силы.

— У меня ничего не выходит, — тихо признаюсь своей гувернантке. — Не знаю, почему так. Я вроде была готова. Я ведь знаю… правда много знаю про мужское тело, про желание, но у меня все равно ничего не выходит. Я боюсь его, — говорю еще тише. — Даже не самого Камиля, а его… — чувствую, как начинаю краснеть, — … монстра, — шепчу и тут же закидываю в рот сразу горсть ягод.

— Вот потому и не получается, — Самира и не думает надо мной смеяться. — Но он сам виноват. Если бы в первый раз все прошло нормально, ты бы раскрылась как цветок. А так он взял и протаранил свежий бутон. А с бутонами ведь нежность нужна. Я ему говорила…

— Ты говорила хозяину о таком? — удивленно смотрю на нее.

— У нас с ним… кхм… скажем так, немного неформальное общение. Но только пока никто не видит. Я давно работаю в этом доме, девочка. Лет десять уже, если не больше. Всякое видела. И как Камиль вернулся в дом отца тоже видела, — она понижает голос до шепота, будто нас кто-то может услышать. До охраны далеко, а здесь только птицы и мы с ней. — Он был совсем другим. Я дам тебе совет. Достучись до его души. Я уверена, там еще не все окаменело. Если сумеешь, твоя судьба может измениться.

— Мечтать о таком опасно. Няня говорила…

— Здесь нет твоей няни, Ясна! — строго, но тихо говорит Самира. — Есть ты и твое будущее рядом с ним. Камиль либо возвысит тебя до небес, либо погубит. Ты же видела Адиля? — киваю. — Не похож он на своих братьев, правда? — снова киваю. — А знаешь почему?

— Нет.

— Потому что у мальчиков один отец, а матери разные. Адиля родила такая же, как ты. Залог. Но это тайна. Тщательно охраняемая тайна. Ты же знаешь, что имеешь право только на рождение дочери. И она так же, но родила сына. И Адиля оставили в доме. Он рос, как сын своего отца от законной жены. Его и выдавали всем именно так. Только на наследство права не имеет, но теперь всем распоряжается Камиль, и ситуация может измениться.

— А что стало с его мамой? С Залогом? — стало волнительно интересно.

— Не знаю, — Самира отводит взгляд. — После рождения Адиля она какое-то время жила здесь, а потом исчезла. С тех пор персонал в доме менялся несколько раз. Все же тридцать лет прошло, сама понимаешь. А новые ничего не знают.

— Откуда знаешь ты, если это такая страшная семейная тайна?

— От своей матери, — улыбается Самира. — Ты не о том думаешь. Я тебе это рассказала к тому, чтобы ты поняла. Правила можно менять. Очень — очень осторожно. Камиль ведь нравится тебе? Как мужчина. Если опустить тот первый раз и посмотреть на него со стороны. Нравится?

Я задумалась. У меня не было возможности посмотреть на своего хозяина в таком ключе.

— Думай, я не тороплю. Да мне и не нужен ответ. Он нужен тебе, Ясна. Когда найдешь, постарайся зацепиться за него. Страх уйдет если мужчина понравится. Но не ищи снаружи, постарайся найти то, что похоронено у него внутри. И не забудь то, что я рассказала, строжайшая тайна.

— Спасибо, — не удержалась, подскочила и крепко обняла Самиру.

Осталось только разобраться, как это — «искать внутри него», и что именно мне надо там найти.

Допив чай и доев блины, решаю немного погулять по саду.

Он сказал, что не придет ко мне сегодня. Есть время отдохнуть, выспаться и потренироваться перед зеркалом не пугаться своего хозяина, но этот человек даже на расстоянии не дает мне расслабиться.

Вернувшись в комнату, я обнаруживаю на трюмо записку:

«Будь готова к десяти. Поедешь со мной на одно крайне занимательное мероприятие».

Несколько раз перечитываю текст. Может это не мне? Может я чего-то не понимаю? Меня на мероприятие с ним? Почему не жена? А мне можно вообще?

Наверное, можно, раз он так решил. Это ведь он теперь распоряжается мной, моим телом, временем, жизнью.

А в чем идти?

Еще раз заглядываю в записку. Там больше ничего нет. Совсем!

Да я ни разу в своей жизни не была ни на одном мероприятии. Только семейные праздники и все.

Совершенно растерявшись, иду в гардероб и невидящим взглядом смотрю на ассортимент одежды. Решаю исходить из знакомых мне правил. Посторонним нельзя смотреть. Нельзя касаться. Значит одежда должна быть максимально закрытой, достаточно презентабельной, чтобы не опозорить Камиля, и при этом неприметной. Чем меньше на меня будут обращать внимания, тем лучше.

Выбираю песочные свободные брюки, белую блузку без рукавов и свободный модный пиджак оверсайз в тон к брюкам. У меня даже туфли будут с закрытым носом. Попрошу Самиру, чтобы помогла сделать прическу. Часть волос кину вперед, они закроют шею и спрячут то, что не удастся скрыть пиджаком и блузкой.

Вот так. Все придумала. Возможно это и есть мой шанс? Посмотрю на Камиля вне стен этой спальни. В одежде, в конце концов! Может это поможет мне перестать его бояться? Хоть чуть-чуть. Жизнь для меня здесь и правда стала бы легче, если бы я перестала впадать в панику при виде «скалы» и его «монстра».