Мама для Совенка. Часть 2

Екатерина Боброва (2024)

Вторая часть приключений Юлии. Впереди доведение Второго и Третьего до нервного тика, осада от Четвертого — хорошие девочки быстро не сдаются, эксклюзивная учеба от калкалоса, дружба с Седьмой, Зимний праздник, академия — будем верить, что она выстоит, и многое, многое другое. Присоединяйтесь — вместе погоняем птичник :).

Глава 5

— Если мы все выяснили, предлагаю не заставлять Седьмую ждать. — И Третий махнул в сторону ванной. Мол, идите-ка, Юлечка, под душ. Авось остынете и посмотрите на ситуацию под другим углом.

А что там смотреть? То немногое, что было скрыто, воображение дорисовало. А в остальном… ни единого разумного варианта. Мозги выдавали исключительно идеи на тему«восемнадцать плюс».

— А если мы выяснили не все? — осталась она стоять на месте.

— Тогда обсудим остальное перед обедом. У меня как раз будет свободное время, — с милой улыбкой заключил Харт.

— Или у тебя есть предложение поинтересней? — мурлыкнул ей на ухо Фильярг.

Юля покраснела, шарахнулась — знает она его предложения — и… решила отступить. Расклад двое против одной — явно не в ее пользу.

Как только за девушкой закрылась дверь, Харт поставил звуковую завесу. Затем он повернулся к брату.

— У нас проблема. Недооценил я уровень личных запретов.

— Как такое возможно? — вспылил Фильярг, возмущенно взъерошивая волосы. — Я был в их мире, там женщины легко заводят знакомства, буквально вешаются на незнакомых мужиков. Спят с ними на первой встрече, а уж про свободу общения, пошлый юмор, выпивку и гадость, которую они курят, я вообще молчу. Списком аборигенок, побывавших в постели Кайлеса, можно выстелить парадную лестницу дворца.

— С его слов, с его слов, — возразил Третий, — но в целом идея здравая. Кузена давно надо призвать к огню и заставить поделиться информацией, а не только байки травить о своих победах. Вот этим и займешься сегодня, — распорядился Харт, добавляя: — И ты неверно оценил ее состояние. Или ассара быстро восстановилась. Еще одна загадка, — поморщился он.

— Считаешь, что она серьезно? Про репутацию наставников?

— Боюсь, что да. Их общество похоже на болтушку тапунов…

Знаменитая болтушка насчитывала не менее сорока ингредиентов и готовилась исключительно на похороны, дабы достойно проводить покойного.

–…Чего там только не встретишь. Я поговорю с отцом о браке. Думаю, этот вариант устроит всех. Или ты против?

Брат спокойно встретил испытующий взгляд старшего. Поскреб подбородок.

— Нет, не против. Из всех вариантов, которые подсовывает мне матушка, этот — лучший. Но не уверен, что она согласится… Слишком мало времени прошло. Она все еще скучает по дому. Вчера плакала, когда получила вести оттуда.

Харт выругался. Потянулся за рубашкой, оделся, с сожалением думая, что такая отличная идея пропала даром. Нет, девчонка отреагировала как полагается: расширенные зрачки, учащенное дыхание, но дальше разглядываний дело не пошло. Залезть бы к ней в голову, чтобы понять, что там происходит…

Уже и отец высказывал пожелание, что ассару надо быстрее брать под контроль. Его и самого напрягало присутствие нестабильного мага в башне принцев. Понимает ли Юля, что способна при сильном выплеске уничтожить эту самую башню к темным предкам? Скорее всего, нет. Но как ее убедить и не сделать хуже? Еще и этот подарок кузена, из-за которого девчонка может исчезнуть в любой момент. Связь с подопечным, конечно, удержит ее здесь, но если она заберет Шестого с собой?

Третий выдохнул сквозь стиснутые зубы. Так сложно ему не было даже на переговорах с упертыми шантийцами, которые, случалось, съедали незадачливых дипломатов.

Плохо то, что девчонка явно что-то подозревает. Он давно бы с ней поговорил открыто, но ведь упрется и откажется. После сегодняшнего — точно. Станет шарахаться от всех, подозревать… Ни к чему хорошему сейчас откровенность не приведет. Лучше придерживаться прежней тактики — ухаживание, заинтересованность. Жаль, что Четвертый не справляется… Не вытягивает. Вот-вот сорвется. И тогда станет по-настоящему плохо. Насилие ассара ему не простит.

Он и сам сегодня ночью с удовольствием сорвался бы. Давно его так не возбуждало женское тело, а энергия… Сладость с едва заметной горчинкой. Ни у кого такой не встречал.

Н-да… сходить, что ли, к кузену, взять пару уроков? И тут же прогнал глупую идею. Знает он его соблазнение… Много ли надо сильному менталисту, чтобы задурить женщине голову? А Юля явно привыкла к чему-то другому.

Их женщинам хватало и простой демонстрации интереса, чтобы согласиться на проверку энергетической совместимости. Но ассара… Знал ведь, что от нее будет головная боль, но не подозревал, насколько сильная.

— Дадим ей передохнуть. На сегодняшней медитации я попрошу тебя заменить другим наставником. Ослабим напор, загрузим учебой. Пусть расслабится. Потеряв бдительность, легче попадет в ловушку.

— Хорошо, — с мученическим видом кивнул Фильярг, и Харт поставил себе пометку загрузить и младшего, чтобы вздохнуть не мог, не то что думать об ассаре.

На завтрак Юля спускалась с опаской. Не стоило и надеяться, что триумфальное шествие мужиков из ее спальни останется незамеченным. И было непонятно, как отреагирует ее величество на подобное.

Затаив дыхание, Юля вошла в столовую. Пожелала доброго утра, в ответ получила: «И вам прохладного утра, госпожа ассара», — и села за стол. Взгляд не желал подниматься выше тарелки, в душе царила полная анархия, внутренности грызла мысль: «Что бы сказала мама? Вряд ли бы одобрила…»

Совенка с раннего утра забрали наставники, обещая вернуть к обеду. Хотелось бы верить, что в целостности и сохранности. Она восстановила с ним связь, дабы не дергаться понапрасну. И сейчас эмоции Аля ощущались теплым комком света. Значит, все хорошо.

— Как вы сегодня, Юля? — спросила Седьмая, когда каша в тарелке девушки закончилась и она потянулась за травяным чаем.

Юля подняла глаза — во взгляде сидящей напротив женщины отчетливо читалось беспокойство.

— Я заметила, что Третий и Четвертый ночевали у вас.

Ага, вот такой тройничок вышел, угрюмо подумала девушка, запивая расстройство чаем.

— У вас снова был всплеск?

Чай пошел не туда. Прокашлявшись, Юля сипло спросила:

— Почему вы так решили?

— Разве это не очевидно? — пожала плечами королева.

Очень захотелось пойти и постучаться головой об стену. Местные нравы могли свести с ума любого поклонника Фрейда. Двое мужиков вывалились утром из ее спальни, хорошо, если одеться изволили, а ее о всплесках спрашивают! И ни намека на секс, ни единой пошлой улыбочки. Неужели она все-таки ошибалась и контроль за даром — это обнимашки, и ничего больше?

— Расскажите мне, пожалуйста, о покровительстве, — попросила Юля, с мольбой глядя на Седьмую.

— Разве мой четвертый сын вам не рассказал? — искренне удивилась королева.

«Мой четвертый сын» царапнуло слух. Сложно привыкнуть к местной системе учета. Фильярг по виду ей в ровесники годится, а она его на полном серьезе сыном называет…

— Увы, — прикусила губу Юля и пожаловалась: — Такое чувство, что еще немного и я сойду с ума.

Эллиана нахмурилась и покачала головой.

— Отношения между покровителем и подопечной касаются только их двоих, никто не должен вмешиваться, даже я. Будет лучше, если вы попробуете еще раз поговорить с моим сыном.

Юля со вздохом опустила взгляд. Ожидаемо, но обидно, честное слово.

— Знаете, Юля, только после вашего подарка я осознала, насколько вы другая и каким странным вам кажется наше общество.

Юля нервно сглотнула — намек на стринги? И как бы повежливее спросить о реакции его величества? Интересно же.

— Вы ведь в курсе нестабильности магии у женщин?

— В общих чертах, — подтвердила Юля и тут же задала вопрос: — Это действительно так? Без физического контакта с мужчинами вы не можете жить?

Эллиана не стала торопиться с ответом. Она пододвинула к себе чайник, изящным выверенным движением налила чай. Щипчиками достала с подноса кусочек пирога, положила на десертную тарелку. Полила сверху темным соусом.

— Пятая так и не пришла в сознание, — произнесла Седьмая спокойно, отламывая кусочек.

Юля замерла оглушенная. Не пришла? А придет ли? И почему ни одна сволочь не сказала ей, что дело плохо?

— Вы побледнели. — Седьмая промокнула губы салфеткой. Сделала глоток чая. — Не переживайте, ее специально держат в целительском сне, чтобы ускорить выздоровление. Безмолвные закрыли ее щитом, правда, недостаточно быстро. Вы успели ее зацепить — отличная реакция для новичка.

Юля застыла — какая, к чертям, реакция?! Внутри расползался противный липкий страх — она едва не стала убийцей. А если бы безмолвные не успели? И росло понимание — магия делает из нее чудовище. И этот процесс не отменить и не повернуть назад.

— Вижу, вы уже поняли. — Эллиана со вздохом отодвинула от себя чай. Она помолчала, взгляд затуманился воспоминаниями.

— Ужасно, когда от вырвавшейся из-под контроля силы страдают люди, но вдвойне страшнее, когда это твоя семья. Вы не представляете, через что пришлось пройти моему народу, чтобы научиться с этим жить. И отвечая на ваш вопрос — можем. Все зависит от женщины. Открою вам секрет, я лично встречала тех, кто прекрасно держит эмоции и силу под контролем, но ради спокойствия общества не отказывается от покровительства.

Юля кивнула. Все понятно. У них общество тоже любит поистерить — по поводу и без. И если вдруг кто-то начинает идти против течения… Революцию в Тунисе спровоцировала чиновница, выгнавшая с рынка продавца фруктов за отсутствие лицензии. А тот возьми и соверши публичное самоубийство. А которая по счету волна сумасшествия накрывает Штаты из-за убийства черного? Хотя нет, Штаты не любят сходить с ума в одиночестве, втягивают в движение BLM весь мир.

Поэтому она прекрасно понимала тех, кто не желал трогать, дабы не воняло. Это как с паранджой — принято, носим. Даже если страшна как смерть или стара, и на тебя ни один мужик в здравом уме не позарится. Так и тут. Принято, что должен быть покровитель. И всем плевать, что дар под контролем. Никто не желает рисковать своей жизнью, находясь рядом со «свободной» женщиной-магом. Наелись, видать, в прошлом этой свободы.

— А как же тапуны? — спросила Юля, желая хоть как-то отвлечься от мыслей о Пятой. Совесть требовала публичного покаяния, визита в госпиталь с сеткой апельсинов и в экстренном порядке вступления в местный птичник. Хотя она вроде уже там. И даже покровитель есть. Так какого им всем в итоге от нее надо?!

— Магия тапунов отличается от нашей. Они близки с природой. Могут обмениваться энергией с животными, деревьями. Черпают силу от земли. Женщины у них рожают без одежды, на голой земле. — Ее величество осуждающе поджала губы, явно не одобряя подобного варварства.

Юля представила эти роды сейчас, зимой. Полностью обнаженной, на расползающемся под телом снегу. Брр. И согласилась — извращение, а не роды.

Хорошо, с тапунами все понятно. Их способ утонченным и аристократичным ракханам явно не подходит. Но все же… Что делать с поползновениями Четвертого и как на них реагировать?

— Но что конкретно делает покровитель, чтобы удержать дар подопечной под контролем?

Ее величество смутилась, кашлянула, отвела взгляд. И Юля поняла — она совершила ужасную ошибку. Наверняка это тот самый вопрос, который неприлично обсуждать в птичнике. Ах да, ей же сказали, что происходящее между покровителем и подопечной касается лишь двоих. Понимать ли это — как договорятся, так и будет?

— Простите, — повинилась Юля, — я не хотела быть бесцеремонной.

— Ничего страшного. — Эллиана быстро пришла в себя и даже улыбнулась. — Я понимаю, у нас разные взгляды на приличия. Поговорите с моим сыном. Это все, что я могу вам посоветовать. И не бойтесь, об этом разговоре никто не узнает. Вы мне очень помогли, — она положила руку на живот, — я могу быть щедрой.

Никто не узнает? Юля удивленно вскинула брови, обозрела столовую, взглядом указав на углы.

— Вы правильно меня поняли, — Седьмая состроила озорную гримасу, — в моей власти отослать безмолвных. Это право той, кто является женой и матерью.

Э-э-э… то есть…

— Вас можно поздравить? — осторожно спросила Юля. А Седьмая умеет удивлять… Не побоялась встретиться после того, как она Пятую в кому отправила, еще и охрану отослала.

— Не могла удержаться, чтобы не поделиться с вами этой новостью, — зарделась королева, — и прошу сохранить мой секрет до официального объявления.

— Конечно, — закивала Юля, — я — могила.

Седьмая ошарашенно моргнула. Юля обозвала себя идиоткой.

— В том смысле, что можете не сомневаться, секрет сохраню.

Ее величество заторможенно кивнула, связывая молчаливость и могилу в логическую связку.

На встречу с его величеством Юля шла в растрепанных чувствах. Совесть ныла и требовала срочно нестись к Пятой, не забыв про апельсины, а еще про то, как та оскорбляла Совенка — тварь. Память намекала, что кое-кто не подготовился и текст клятвы не раздобыл. Еще и Четвертый не желал убираться из головы, раз за разом возвращаясь туда, причем неизменно в полуобнаженном виде, вызывая внутри горячую волну и… раздражение. Прицепился — не выгнать. И что с ним делать? Понятно, что от покровительства ей не отвертеться, но как быть дальше? Поклянчить: «Дядечка, давайте без интима?» И самой себе не поверить. Им наедине остаться достаточно, чтобы вспыхнуло то, что тлело.

Впору погадать на цветочках: сдаться, отдаться или послать. Только Четвертый не из тех, кого можно безнаказанно отфутболить. А объяснять, что прыгать в постель просто так она не может… Ее тут же примутся уговаривать, а уж чем закончатся уговоры — и ежу понятно.

С другой стороны, она знает, что магия в этом мире не менее важна, чем еда и питье. А сколько в родной истории было острых периодов, когда женщины вынуждены были продавать себя за еду? Полно. Или за жизнь. Кто-то, правда, выбирал смерть, но были и те, кто предпочитал жить. Вот и здесь затянувшийся период выживания, когда женщины делят постель ради всеобщего спокойствия. Вправе ли она их осуждать? Нет. Тем более что оказалась с ними в одной лодке.

«Да-а-а, Юлечка, кому-то здорово задурили мозг», — горько усмехнулась она. Кайлес, сволочь, прекрасно понимал, с чем ей придется столкнуться, но не стал предупреждать. Догадывался, что она откажется.

— Госпожа ассара, подождите в приемной, вас позовут.

Ох, так заспорила с собой, что не заметила, как они пришли. Секретарь — молодой человек, от которого за километр несло аккуратностью и скрупулезностью, смерил ее недовольным взглядом, явно найдя какой-то непростительный огрех во внешнем виде, и вернулся к бумагам. Похоже, с ее присутствием примирились как с неизбежным злом.

— Простите, — Юля решила понаглеть. В другое время она осталась бы молча гармонировать с мебелью, но сейчас как раз время и поджимало, — вы не могли бы мне помочь? Я должна буду принести магическую клятву его величеству, можно у вас попросить текст? Хочу заранее почитать.

Секретарь поднял на нее офигевший взгляд.

— Зачем? — спросил он глухо.

Юля пожала плечами:

— Не хочу сбиться, когда буду повторять.

Мужчина прищурился, явно подозревая подвох, но взгляд Юли был кристально чистым, а скрещенные пальцы спрятаны за спиной.

Он вздохнул. Встал. Достал с полки шкатулку. Открыл, покопался в свитках. Взял один, потом спохватился, провел над пожелтевшей от времени бумагой ладонью — полыхнуло белым, — протянул девушке. Та нерешительно замерла, мужчина мученически закатил глаза, подошел сам, буквально впихнув свиток в руки Юли.

— Текст клятвы изменению не подлежит, — ядовито прокомментировал секретарь и вернулся к работе.

Юля спорить не стала. Торопливо, пока не позвали, принялась разбирать текст. Что же, договор между дающим клятву и ее принимающим был составлен в единоличную пользу принимающего. Дающий был обязан соблюсти не менее двадцати «не» кроме стандартного «не убий». Ничего такого криминального, но кто знает изощренность местных? Зато и наказание было «гуманным» — паралич до помещения под суд, ну и принимающий мог снять откат, если считал нужным это сделать.

Юля вернула свиток на стол, отошла к окну. Клятву с нее возьмут… Тут ни одно желание не поможет. Да и камни, начнет дурить, могут не дать.

В кабинет к его величеству она входила как на плаху — высоко задрав подбородок и чеканя шаг. Юля остановилась напротив стола, замерла. Его величество удивленно вскинул брови, изучил ее воинственный вид и первым пожелал прохладного утра. Юля, спохватившись, отвесила поклон.

— Боитесь? — догадался король. — Для вашего мира это, наверное, кажется пугающим?

Еще каким. Шею явственно обхватил невидимый рабский ошейник с пропущенным по нему током. Совершенно иррациональное чувство, но избавиться от него Юля не могла. Так и казалось — шагнет не туда, скажет не то, и бац — ударит разрядом.

— Мне, знаете ли, тоже не по себе, что вы до сих пор… — Он замолчал, смутился, отвел взгляд, принявшись изучать картину за спиной у Юли. — Будем считать это дополнительной страховкой, — предложил он, — если вы сорветесь, сработает откат от клятвы. Вас обездвижит.

А если она в этот момент будет стоять на краю пропасти? Нет, не думать о глупостях. Безмолвные не допустят, чтобы она пострадала.

— Хорошо, — согласилась Юля, обещая себе в качестве утешения три «Маргариты» в самом крутом клубе — чтобы отвлечься и почувствовать себя живой, без давящего ошейника клятвы.

Его величество вышел из-за стола. Встал перед ней.

Слова клятвы Юля произносила с тупым равнодушием, под обещание напиться истерика удалилась, забрав с собой остальные эмоции. На последних словах тело обожгло теплом, запястье кольнуло болью, Юля ойкнула, дернулась, но руку перехватили сильные пальцы, и его величество мягко пожурил:

— Какая вы чувствительная. Потерпите, сейчас все пройдет, метка зафиксируется.

Юля нервно сглотнула. Метка?

— Не дергайтесь. Никто не собирается вам навредить. Метка — индикатор. Почувствуете жжение в этом месте, значит, клятва собирается сработать.

И лучше ей в этот момент перестать делать то, что она делает… Логично.

А дальше она расширенными от удивления глазами смотрела, как его величество подносит руку к губам, нежно дует на кожу, обводит невидимый узор на запястье и так притягательно улыбается, что… Нет, Седьмой завидовать — последнее дело, а уж думать о том, что там место Восьмой свободно — просто беспредел, но хорош, гад, что и говорить. Натренировался на семи женах — мастер пикапа¹.

##1 Pick-up (англ.) — буквально: снять или подцепить (обычно девушку).

— П-п-простите, — вернула себе конечность Юля. Его величество понимающе улыбнулся.

Из кабинета она вылетела с пылающими щеками, забыв о страшной клятве, судорожно вцепившись, как в спасательный круг, в шкатулку с камнями. Что сыновья, что отец… Или это была очередная непонятная проверка? А может, ее просто отвлекали от пугающих мыслей о клятве?

— Госпожа ассара, — сопровождающий притормозил ее около двери Третьего, — его высочество желает видеть вас немедленно.

Сердце испуганно екнуло, а шкатулка с камнями показалась горячей.

И вот она — главная особенность дворца. Будь Юля даже трижды уважаемой ассарой, мисс малиновые штаны, перед которой слуги расшаркиваются в коридоре, но стоит кому-то из королевской семейки стребовать госпожу на стол в качестве закуски, и отказаться от визита нельзя. Начальство можно послать и уволиться, короля — нет. Даже если это чужой король другого мира. Палачи и тюрьмы везде одинаково неприятны.

— Вы хотели что-то обсудить, Юля. Я вас внимательно слушаю.

Третий светился радушием, а она ловила себя на мысли, что вряд ли сможет забыть сегодняшнее фееричное утро. Мучительно тянуло краснеть, хихикать, строить глазки, а не говорить о чем-то серьезном. Но кокетничать с Третьим? Нет, она еще не выжила из ума.

— В первую очередь меня не устраивает ваш подход к моему обучению.

Еще на Земле она планировала столько всего: обычаи, законы, историю. Ее била лихорадка первооткрывателя, когда она думала о чужом мире. Хотелось узнать, как им удалось достичь такого высокого уровня развития, как они смогли сохранить баланс между технологиями, прогрессом и магией. На кончиках пальцев чувствовался зуд, когда Юля составляла списки… Вдобавок отключение от новостей, интернета, инстаграма и В контакте ощущалось острым информационным голодом.

Вот только местные… гм, никуда не торопились.

— Предлагаю составить план, согласовать список предметов.

А еще нужны нормальные учителя, но об этом она поговорит позже.

— Четвертый раз, госпожа ассара, — Харт с плохо скрываемым раздражением вытянул из левой стопки несколько листов, потряс ими в воздухе, — я меняю ваше обучение. У нас только один специалист по темному пламени, и тот сейчас путешествует. За ним послали, но непонятно, когда он изволит вернуться. По общим предметам я согласовал ваше обучение с наставниками Шестого. Благо теперь их трое, и они смогут уделять внимание вам обоим. Расписание получите после обеда. Вечерние медитации, естественно, продолжатся.

Медитации… Юля сощурилась. Не выдержала, бросила зло:

— А когда планируется перейти к нормальным занятиям по магии?

Нет, в самом деле — сколько можно сидеть и пытаться не заснуть? Где трансфигурация, защита от темных искусств, зельеварение, наконец? Она, можно сказать, с мечтой о Хогвартсе сюда попала, а ее медитациями кормят.

Третий не понял и растерянно моргнул.

— Но медитации и есть нормальные занятия.

— И сколько времени они продолжатся? — спросила Юля с подозрением. Если ей сейчас ответят, что другого формата для женщин не предусмотрено… Честное слово, пойдет и устроит революцию с захватом академии — даешь равное обучение обоих полов!

— Три года — стандартный срок для новичков. Дети учатся удерживать силу и только потом управлять, но я вас понимаю, — Харт снисходительно улыбнулся, — самому в детстве эти занятия казались ужасно скучными. Однако других вариантов нет.

Три года! Приличных слов в голове не осталось. Не утешало даже то, что Третий мучился так же. Неспешность подхода к обучению напоминала буддистский монастырь, когда одни и те же мантры повторялись из года в год, чтобы к седым волосам и выпавшим зубам достичь просветления. Но у нее нет этих лет. Она должна овладеть силой к тому моменту, когда у Совенка проснется дар.

Третий неправ. Варианты есть всегда. Это лишь вопрос цены.

— Я поняла, — попыталась скрыть раздражение Юля, но получилось плохо, — спасибо за помощь.

Харт вздохнул, покачал головой и осуждающе проговорил:

— Ваш мир слишком торопится. На улицах гонки, а не прогулки. Все куда-то несутся… Для магии торопливость вредна. Доверьтесь нам, Юля, мы сделаем из вас отличного мага.

— А смысл? — пожала она плечами. — Ваши женщины все равно не применяют своих знаний на практике.

— Почему не применяют, — сыграл обиду высочество, — они не могут работать только там, где требуется длительное воздействие одного уровня. В остальном — ограничений нет.

Интересно, это официальная позиция или лично для нее?

— Например? — Девушка откинулась на спинку стула, сложила руки на груди.

Третий глянул с неодобрением, но все же соизволил пояснить.

— Начнем с того, что наши женщины могут позволить себе не работать, — бросил он камень в ее огород, — но магией они владеют. На другом уровне, конечно, чем мужчины, но их никто не ограничивает. Многие увлекаются окраской тканей, выращивают уникальные гибриды цветов, специи, заряжают артефакты, лечат бедняков. Честно сказать, я не силен в женских увлечениях, поговорите лучше с Седьмой. Кстати, утром у вас был приватный разговор. Не хотите поделиться?

И Юле достался гипнотический взгляд маньяка, учуявшего запах свежих новостей, прошедших мимо его носа.

— Нет, — покачала головой она, мстя за утреннее пробуждение.

«Маньяк» разочарованно моргнул, отбил пальцами бравый ритм, но к пыткам прибегать не стал.

— Хорошо, — протянул Третий, явно обдумывая обходной маневр, раз лобовая атака захлебнулась, — тогда сегодня вечером с вами позанимается мастер Шаккар. У Четвертого важные дела, я тоже буду занят. Не расстроитесь? — спросил он, глядя испытующе.

— Нет, — мотнула головой Юля. Расстроится? Скорее, сегодня у нее будет шанс серьезно позаниматься, а не балансировать между соблазнением и хорошими манерами. — Если это все, я бы хотела вернуться к себе.

— Конечно. — Харт улыбнулся, Юля встала, но ее остановили: — Напомню, что после занятий у нас с вами прогулка. И последний вопрос. В шкатулке у вас что?