Единая энергия любви

Екатерина Звонарь-Елисеева, 2021

Он – генерал инопланетного императорского флота, последний представитель древнего рода. От него зависит, жить их расе или нет, погибнуть их звездной системе или нет. И требуется всего ничего – найти свою истинную пару.Она – человек, бывший космолетчик, разжалованный и приговоренный к смерти. Она потеряла всех, кто был ей дорог, и свой приговор считала избавлением. Он уверен – она ему не пара. Космос решил иначе.Обложка – Нира Кот.

Глава 2

— Меня Сэлли зовут, — осторожно представилась говорливая женщина с грязными волосами, обращаясь к Рине. Видимо, за остаток этой ночи она поняла, что сокамерница не собирается применять ни к одной из них свои способности, а потому осмелела. — А… а ты точно анорм?

— Хочешь проверить? — сипло ответила Рина, даже не силясь запомнить ее имя.

— Нет! Ты, главное, не волнуйся, — взвизгнула Сэлли быстро и постаралась улыбнуться.

Рина взъерошила волосы — короткую стрижку огненно-рыжего цвета с длинной ассиметричной челкой и черными кончиками — и поднялась. Она предчувствовала рассвет; ощущая остаточное воздействие препаратов и медленно возвращающиеся силы, она с удовольствием потянулась и выпрямилась. В то же мгновение в камерах включился яркий свет, а охранники, гремя о прутья решеток старомодными дубинками с электрическими насадками на концах, бесцеремонно заорали:

— Подъем, грязные свиньи! Прощайтесь с Землей, вам ее больше не видать.

Недовольное бормотание наполнило все уровни Ямы, пока осужденные выбирались из своих камер, и выстраивались в вереницу, медленно ползущую к выходу, подгоняемую грубыми окриками и пинками охраны. Дверь на поверхность состояла из трех створок, перед каждой из которых стояли конвоиры, одетые в форму, отличавшуюся по цвету — по принадлежности к тому или иному транспортному судну. Проход к дверям преграждала турникетная система с парящим в воздухе интерактивным экраном и сканером. За пультом управления опознавательной системы сидел один человек, хмурый и бледный. Голос его звучал отрывисто и зло. Работа его явно не вдохновляла.

Осужденные выстраивались по одному перед красным, висящим в воздухе, глазком сканера. Программа считывала информацию содержащуюся в нанесенном им на тело штрих-коде: личный номер, фамилию, имя, дату и место рождения, образование, совершенное преступление, приговор и место отбывания наказания. После чего осужденный приобретал статус заключенного и охранники с того или иного корабля встречали его и выталкивали в дверь, ведущую на соответствующую предстартовую площадку.

Рина спокойно ожидала своей очереди, слушая и не слыша разговоров тех, кто стоял за ее спиной до тех пор, пока сканер не пробежался своим разгневанным красным лучом по ее телу. Едва данные считывающего устройства вывелись на экран, как неожиданно громко запищала сирена и неприятно заморгали сигнальные лампы. Рина сморщилась — ее «диагноз» сделал свое дело. Девушку обступили охранники, направив оружие в ее сторону. Где-то справа в стене отодвинулась панель, оттуда вышли люди в синих халатах и масках, закрывающих лицо наполовину. Вокруг запястий Рины обвились браслеты наручников, в шею вонзилась игла, после чего там занял свое место тонкий ошейник с прямоугольной пластиной впереди.

— Вздумай только воспользоваться своими способностями, как все твои мозги размажет. Это понятно? — пролаял человек за пультом управления.

Не дождавшись от нее какого-либо ответа, он сделал знак, и Рину буквально выпихнули в среднюю створку двери. Рина криво ухмыльнулась, запоздало переваривая, как толпа за ее спиной беспокойно загудела. Потом к ней пришло осознание того, что ошейник напичкан взрывчаткой и датчиком улавливания любых мозговых импульсов, соответствующих импульсам людей с необычными способностями, а вколотое ей вещество, не что иное, как очередной транквилизатор. От него заложило уши, перед глазами появилась слегка режущая пелена, а все мысли спутались, скорость их в тысячи раз замедлилась.

За дверью оказался длинный узкий коридор с прозрачными стенами и натянутой сверху решеткой, трещавшей от электрического напряжения. Справа и слева от Рины понуро топали другие заключенные, продвигаясь к погрузочному отсеку. Она расправила плечи, вдохнула утренний воздух на весь объем легких, какой могла и зашагала вперед. Приблизившись к старому транспортнику, звездолету с красноречивым названием «Немезида», Рина оглянулась, будто кто-то позвал ее и остолбенела. Вот также они с мамой стояли с поникшими плечами, провожая Милену, когда один «доброжелатель» донес на нее. И получали металлическую емкость с надписью «Г200». Пепел — это все, что осталось от веселой, отзывчивой Миленки.

Уж чего-чего, а такого она ожидать не могла. За тройными переборками из прочного прозрачного пластика Рина Стриж увидела Макса Болтова и экипаж «Маяка». Макс почти припал к перегородке, лицо его казалось темным, полным скорби и горечи. Ребята и девчонки из команды, с которыми Рина летала добрых пять лет, бок о бок выполняя самые сложные и важные задачи, стояли с мрачными вытянувшимися физиономиями, стоило им увидеть бывшего члена их экипажа в таком виде: бледной, наверняка измученной, с наручниками на запястьях и ошейником на шее. Кривая улыбка изогнула губы Рины — все они видели, что тогда произошло, а значит автоматически стали свидетелями ее обвинения. Не важно, что в тот роковой день она спасла около полусотни людей. И теперь летать ей осталось недолго. Старая развалюха «Немезида» сделает свое дело, доставив ее на Лету, где ей введут препарат, от которого сознание ее медленно и мучительно больно угаснет, обволакивая вечным сном дар и безжалостно его уничтожая. Заторможенные мысли на секунду вспорхнули легкими крыльями бабочки, стирающими ее из будущего Земли и памяти тех, кого она знала, и снова будто укутались тяжелым свинцовым покрывалом.

— Чего встала? На погрузку! — рявкнул охранник и грубо ткнул Рину прикладом оружия в спину. — Четвертый уровень, камера четыре дробь девятьсот семьдесят семь. Пошла!

Рина пожала плечами и решительно вступила во чрево «Немезиды», слыша, как охранник забормотал себе под нос, что анормов им на корабле только и не хватало.

Курс «Немезиды» лежал через галактику Цита, где на орбите мертвой планеты без названия, а лишь с присвоенным буквенно-цифровым кодом Ю-793-М, болталась станция Лета, и затем спустя еще пару гиперпрыжков к планете Иста, в пылающих недрах коей добывалось универсальное и дорогое топливо си-текс.

К удивлению Рины длительный полет до входа в пространственный коридор не принес ей ни капли дискомфорта в бытовом плане. Даже наоборот. Странной оказалась забота правительства о людях, преступивших закон, потому что «Немезида» походила внутри не на «Яму», а скорее, на круизный космический лайнер, почти «роскошный» и почти «комфортный». Каждому заключенному отводилась отдельная одиночная камера, с душем и туалетом. Единственным предметом мебели оказалась узкая койка, раздвижные панели за которой скрывали санузел. На койке лежал комплект сменной одежды, чистой и потрепанной, и два застиранных полотенца. У входа в санузел в стене находилась еще одна небольшая панель, открыв которую можно было отправить свою одежду в чистку. Питание было двухразовым и вполне сносным. Вероятно, правительство решило таким образом позволить узникам в последний раз перед каторжным трудом насладиться благами цивилизации, которых они лишились по своей же собственной глупости, совершив преступление. И тем самым вычеркнули себя из жизни в обществе приличных граждан.

Приготовившись к тому, что в ближайшее время каждый из них будет представлен сам себе, Рина уже возненавидела вынужденное безделье. Она то лежала на койке, закинув ладони под голову и бесцельно пялилась в потолок. То падала на пол вдоль койки и отжималась, пока капли пота не начинали срываться с кончика носа, с бровей и подбородка. То стояла под едва теплыми струями душа, стараясь не впасть в отчаяние. И никак не могла отделаться от смутного и дурного предчувствия.

***

Джереми Янг проглотил еще одну чашку дрянного кофе, не ощутив при этом, однако, вкуса. Он находился в прескверном настроении — по поводу и без него рявкал на членов своего экипажа и обслуживающего персонала. Будучи капитаном старой калоши под названием «Немезида», он ненавидел это судно всеми фибрами своей души, а заодно и работу, связанную с ним. И ненавидел один и тоже маршрут своего корабля — Земля-Иста-Земля. Иногда в качестве разнообразия фигурировала Лета. До чего он докатился? Имея за плечами колоссальный опыт космолетчика и военачальника, он вынужден пилотировать судно, транспортирующее преступников и анормов. Его списали в расход, как только наступил пенсионный возраст. Тайной, почти святотатственной, у капитана Янга была мечта, чтобы когда-нибудь это корыто просто не взлетело!

— Капитан, гиперускоритель готов, — отрапортовала первый помощник Сьюзан Брукс.

— Запустить программу настройки координат и приготовиться к прыжку, — резко скомандовал он.

Экипаж беспрекословно выполнил приказ, зная вспыльчивость и непримиримость капитана. «Немезида» успешно вошла в пространственный коридор и вынырнула недалеко от Ю-793-М. Теперь их ждал короткий полет вокруг орбиты прямо к Лете. Неприятным известием стало сообщение о том, что система сканирования окружающего пространства и опознавания начала давать сбои. Отдав приказ немедля устранить неисправность, капитан Янг направил «Немезиду» на курс.

Проделав путь без приключений, они вышли на заданные координаты и вскоре Исследовательский Центр Лета оказался в пределах их видимости. Картина, представшая перед ними, нисколько не обрадовала ни капитана, ни его экипаж. Станция, потерявшая управление, лишилась нескольких блоков и полыхала красным заревом пожара. К стыковочному отсеку, не охваченному еще огнем, словно паразит, присосался размалеванный корабль падальщиков, на приличном расстоянии от них — норгов.

— Что за дьявол?! — грязно выругался первый пилот. — Капитан, за нами хвост!

Секунду спустя система опознавания вывела на экраны два норгийских судна, упорно следующих курсом «Немезиды».

— И где, черт всех побери, эти тэфрийцы, когда они так нужны? Где их пресловутая защита? — зло крикнул капитан Янг.

— Вот они, — кто-то вывел на главный экран изображение боя.

Джереми Янг поджал губы; он весьма скептически относился к факту существования этой загадочной и сильной расы, оставшейся для землян и иных представителей гуманоидных рас закрытой. Каким образом земному правительству удалось подрядить их охранять в этой галактике свой Исследовательский Центр, для Янга оставалось тайной до сих пор. И, тем не менее, действительно небольшое патрульное судно тэфрийцев отчаянно сражалось с многочисленными истребителями падальщиков, не подпускавшими их к Лете. Когда казалось, будто тэфрийцы одерживали верх, из недр вражеского судна выбрасывалась очередная порция истребителей.

Ужасный скребущий звук пробежал по корпусу «Немезиды», а капитан Янг уже отдавал приказ привести в готовность небогатый арсенал боевых пушек. Очередь тяжелых ударов, пришедшихся на нос судна, заставила старую калошу «Немезиду» вздрогнуть. Жутко взвыла сирена, система корабля металлическим голосом равнодушно повторяла о необходимости проследовать к челнокам и эвакуироваться, направляя в спасательный отсек горящими вдоль стен синими лампочками.

Джереми Янг до боли стиснул челюсть — будь его воля, первым делом он спас бы свой экипаж, наплевав на уголовников, однако они являлись собственностью правительства, а значит, он нес за них громадную ответственность. Приказав охране вооружиться, он отправил людей к камерам, чтобы собрать заключенных у трех оставшихся целыми спасательных челноков. А сам всмотрелся в экраны, с ужасом понимая, что Господь услышал и исполнил его желание, уничтожив «Немезиду» самым странным способом — сканер сообщил о невозможности починить полученные повреждения. В ту же минуту начались перебои с энергоснабжением, освещением и работоспособностью систем. Вой одной сирены перемешивался с другой.

Очередной удар по транспортировщику снес половину рубки, отбросив часть экипажа назад, а другую — прямо в открытый космос. Капитан Янг очнулся на полу за закрытой переборкой. Первый помощник Брукс что-то ему кричала, показывая на черную кровь. Опустив глаза вниз, капитан понял, что ему осталось немного — ранение пришлось в печень, и он очень скоро истечет кровью.

— Капитан, — надрывая голос, говорила Сьюзан, — один челнок не сумел расстыковаться и взорвался на взлете. Мы заблокировали тот отсек. Второй и третий челноки загружены и ожидают нас. По всему судну идет разгерметизация.

С помощью двух своих людей, капитан тяжело шел вперед, иногда припадая и волоча ноги. Он приказывал себе держаться изо всех сил. Сьюзан шагала впереди, бледная от тяжелой травмы правого плеча, осколочного ранения под ключицей и от того безжизненно висящей руки. Ей с трудом удавалось сосредоточиться, чтобы внимательно отслеживая ситуацию, в точности передавать информацию капитану. Медленно они приближались к двум отсекам, где остался уже один челнок.

Внезапно очередная ударная волна накрыла «Немезиду», сбив с ног людей, и судно стало медленно крениться вправо. Времени оставалось совсем ничего.

— Живей! — орал капитан. — Живей! Как там челнок номер три?

Сьюзан связалась с ними и услышала их жуткие вопли. Вызвав с наручного пульта управления экран, она вгляделась в него и побледнела. Камера передавала с челнока ужасные кадры, спустя секунду изображение исчезло, но этого хватило, чтобы осознать их перспективы.

— Что там еще? — спросил один из ее товарищей Дэн.

— Норги. Они захватили наш челнок.

Как только они вчетвером ввалились в отсек, где их ожидал челнок номер два, навстречу им вышли техник и один из охранников. Техник посиневшими от страха губами промямлил, что пилотировать их аппарат некому, сектор для заключенных набит до отказа оставшимися выжившими, и вот-вот начнется массовая паника. Слова его застряли в горле, стоило увидеть критическое состояние капитана и Сьюзан.

Взгляды присутствующих обратились к Янгу, лицо которого стало почти серым. Всем стало понятно, что возлагать надежды на капитана не имеет смысла. Его травма, равно как и травма первого помощника, не позволит никому из них нормально управлять челноком. Осознание своего конца заставило техника истерически заорать не своим голосом:

— Нам всем крышка!

Тут как-то нерешительно замычал охранник.

— Хватит мямлить, идиот! Что там у тебя, Свенсон? — вне себя гаркнула Сьюзан.

— Дело в том, что на нашем челноке есть пилот.

— Кто? — едва разлепив губы, спросил капитан Янг.

— Одна из заключенных.

Не медля ни секунды, они прошли в челнок, задраили люки, отсекая от своего слуха предсмертные стоны «Немезиды». Люди помогали капитану, пока охранник вел их к одной из плотно напичканных камер. Свенсон нашел глазами высокую девушку с ничего не выражающим лицом и ткнул пальцем в ее сторону. Она без слов поняла его жест и оторвалась от стены.

Рина без труда шла к решетке, не замечая диких горящих взглядов других узников. Приблизившись к подзывавшему ее охраннику, она застыла. За его спиной она увидела окровавленного капитана «Немезиды», его помощницу и еще двоих их экипажа.

— Имя, фамилия, звание и судно, — едва слышно проскрипел капитан Янг, оглядев ее форму.

— Екатерина Стриж, лейтенант, судно сопровождения «Маяк», — отрапортовала она.

Брови Сьюзан удивленно взметнулись вверх, техник разинул рот, забыв о своем состоянии.

— Ты — пилот. Вытащи нас, — с трудом заговорил Джереми Янг.

Он был поражен. Как в числе заключенных очутилась эта молодая, уверенная в себе женщина? И как, дьявол всех подери, она оказалась анормом — или, если говорить по старинке — ведьмой?

— Моя лицензия аннулирована, сэр, — отозвалась она.

— Идиотка! — взорвался капитан и зашелся тяжелым кашлем. — Здесь я твоя лицензия.

Рина большим пальцем указала на свой ошейник.

— Ни за что! — взревел Янг. — Чтобы ты смылась одна, оставив нас подыхать тут? Еще неизвестно на что ты способна!

Она равнодушно пожала плечами:

— Тогда норги славно нами перекусят.

От стоящих рядом людей послышался недовольный ропот.

— Вы еще мне приказывать будете? — прохрипел капитан и, наткнувшись на холодный взгляд ярко-зеленых с темным ободком глаз Рины, в гневе сжал кулаки. Вот уж точно — ведьма! Никогда еще ему не доводилось видеть глаз такого цвета. Среди землян такой цвет стал большой, очень большой редкостью.

— Мне все равно терять нечего, — зло выплюнула она. — Разве что кроме головы.

Капитан Янг недолго ломался. Один знак Свенсону, и Рина стояла рядом с ними без наручников. Свенсон нажал на ее плечо, заставляя опуститься на колени. Тогда капитан провел своим запястьем около пластины на ее ошейнике. Блокирующее устройство пискнуло, и застежка отвалилась от замка. Рина отбросила ненавистный ошейник и неопределенно хмыкнула, когда Свенсон ткнул дуло своего автомата ей в спину.

— Шевелись! За штурвал, быстро, — приказал Янг и пальцами дрожащей окровавленной руки нажал только ему ведомую комбинацию цифр и букв, открывая Рине доступ к управлению.

Усевшись в кресло пилота, и пристегнув ремни, Рина осмотрела приборную доску и недовольно пробурчала:

— Ну и корыто.

Чувства ее вновь обострились, руки привычно запорхали над панелью управления, включая тумблеры и запуская системы, а затем сжали штурвал. За это время Рина успела оценить обстановку за бортом. Уйти в открытую на крошечном челноке с одной единственной пушкой на носу — просто невозможно. Их или собьют, или затянут в брюхо норгийского судна. Пока запускался гиперускоритель и настраивалась навигационная система, с какими-то помехами дергаясь и просчитывая курс, Рина лихорадочно соображала, не обращая внимания на вопли окружающих. Пытаясь уйти от атак норгов, она выжимала из челнока все до отказа, заставляя вибрировать от натуги корпус со всеми его узлами и системами. Удачный маневр следовал за неудачным и, взглянув на заваливающийся борт «Немезиды», кое-где пылающий и теряющий куски обшивки, Рина молниеносно приняла решение.

— Ты рехнулась?! — заорала Брукс, увидев, как их челнок ныряет прямо под брюхо материнского корабля.

Рина отмахнулась от нее, как от назойливой мухи, и спрятала челнок за корпусом своей временной тюрьмы. Развив сумасшедшую скорость, Рина вела аппарат вдоль всего корпуса «Немезиды», умело уворачиваясь от обломков расползающегося по швам корабля. Когда ждать уже больше было невозможно, характерный звук сообщил о готовности системы к гиперпрыжку. Врубив двигатель на всю мощность, Рина прыгнула. Радостный гул заключенных и остатков команды «Немезиды» раздался за ее спиной, капитан Янг судорожно потянул ее за рукав комбинезона.

— Еще рано, — дернула она плечом, заметив то, чего опасалась больше всего.

— Что не так? — насторожился Свенсон, так и не опустивший свое оружие.

— Норги прыгнули за нами в наш коридор. И, кажется, не один корабль.

В подтверждение ее слов, сканер вывел на экран траекторию полета — первой точкой был отмечен челнок, второй и третьей, совсем крошечной, еще два судна. Неожиданно Рина ощутила какое-то небывалое странное волнение в душе и напряжение во всем теле. Будто кто-то попытался вломиться в ее сознание. Встряхнув головой, она постаралась отделаться от наваждения.

Люди на борту челнока вновь умолкли, уповая лишь на своего ненормального пилота. Капитан Янг, хотя и терял силы, но неумолимо и внимательно наблюдал за Риной, втайне восхищаясь ее боевым настроем и умением держать себя в руках.

Неожиданно на выходе из пространственного коридора челнок толкнуло вперед, словно какая-то непреодолимая сила помогла преодолеть расстояние, отделявшее их от спасения. Да не тут-то было. Рина стиснула зубы, заметив, как корабль норгов дернулся и вспыхнул от поразившего его удара светового луча. Ускорившись, вражеское судно начало наваливаться на челнок. Проглотив грязные ругательства, Рина включила максимальную тягу двух основных двигателей, потому как третий вспомогательный, задетый норгийским кораблем, не функционировал.

Однако и этот маневр не приблизил их спасения. Вынырнув из коридора, челнок попал будто в метеоритный дождь. Системы аппарата просканировали пространство и известили о том, что их затянуло в орбитальные, наполненные камнями, кусками льда, кольца неизвестной планеты, около которой они вынырнули. Тут уж Рина не выдержала и выругалась:

— Проклятая консервная банка! Навигационка ни к черту!

Челнок болтало из стороны в сторону, неприятно скрежетал корпус, получая удары со всех сторон. В довершение этому, норгийский корабль взорвавшись поодаль, бросил один из своих блоков им вдогонку. Обломок судна зацепил правый двигатель и вместе с ним отскочил в сторону. Получив предельную нагрузку, левый двигатель работал с перебоями и в прямом смысле этого слова начал дышать на ладан.

Бесконечно дергаясь, спасательный аппарат подкидывал вверх и жестко бросал вниз всех своих пассажиров. Многие уже стонали от полученных травм и, вероятно, возносили молитвы своим богам. Капитан Янг потерял сознание, когда его в очередной раз тряхнуло. Даже Свенсон опустил оружие болтаться на ремнях и помогал Брукс подняться на ноги.

Аварийная система челнока предупредила всех о критическом состоянии аппарата, невозможности совершить очередной гиперпрыжок и вообще продолжить дальнейший полет. А потом серия мощных взрывов заставила корпус судна заскрежетать и едва не уничтожила все его содержимое. От запредельных нагрузок перестали выдерживать крепления, рокот внутри нарастал, сотрясение за сотрясением швыряло все, что сорвалось со своих мест прямо на несчастных, застрявших внутри своей тюрьмы.

Толчок за толчком, удар за ударом крушил челнок изнутри и снаружи. После следующего такого удара Рину вырвало из кресла и бросило вперед через панель управления в лобовые окна-иллюминаторы и отшвырнуло обратно. Пролетев вверх тормашками, она грохнулась ребрами на вывернутую переборку между отсеками. Судорожно хватая ртом воздух, Рина с трудом поднялась на нетвердых ногах и ухватилась за бок. В то же мгновение ее и Сьюзан Брукс толкнуло вперед прямо на боковые экраны, на девушек посыпались осколки стекла, пластика, металла и куски вырванных с живьем приборов.

Рина едва разлепила глаза, поднялась на локтях и огляделась. Рядом без сознания лежала Брукс. Протянув к ней руку, Рина почувствовала, как что-то теплое заливает глаз слева, ужасно болело где-то под ребрами и острой болью отзывалось любое движение правой ногой. А потом гаснущее сознание полностью уступило место вязкой темноте.

Челнок вздрогнул последний раз и замер…