Отрави меня собой

Екатерина Звонарь-Елисеева, 2021

Если бы не та авария, им никогда не суждено было бы встретиться. Потеряв дорогих людей, она обещала ненавидеть таких. Мажоров. Ненавидеть и сторониться получалось до тех пор, пока не встретила его. Наглого и самоуверенного, с пронзительным взглядом, лишающим воли, сильного и… невероятно отзывчивого. Его хотелось любить. Ее ненависть и непримиримость, какая-то отчужденность, задевали за живое. Он не мог позволить себе чувствовать что-либо живое и настоящее. Не вышло. Она отравила его разум, его тело и его сердце. Добралась до самой души… Автор обложки – Нира Кот Содержит нецензурную брань.

Глава 2

В клубе не задалось сразу. Милка Чернова донимала глупыми разговорами, от которых глухое раздражение грозило вырваться наружу и выплеснуться злобой на первого встречного. А он был зол. Зол на себя и на Медведеву.

Узнавать, кто она есть не стал, решив, мол, слишком много чести для одной из серой массы. Сначала он думал, что она ломается, чтобы набить себе цену. В ее прелестной голове, должно быть уже давно созрел тайный план, как заставить его проявить себя, стоит ей начать «нечаянно» мозолить ему глаза. Все они одинаково предсказуемы, когда хотят завлечь мужика. Но в поведении Медведевой ровным счетом ничего не изменилось. Ни неосторожным взглядом, ни жестом, ни мимикой она, ни на одну секунду не пыталась привлечь его внимание к себе. Черт! Даже когда их компания входила в кафе, она не дергалась, как другие девчонки. Оставалась равнодушной, а не хотела таковой казаться.

— Слышишь, Тёма, — Милка прижалась своим внушительным бюстом к его плечу, — я бы с радостью согласилась стать твоей женой.

Лавр чуть не подавился напитком, ставшим вмиг горьким и безвкусным. С чего она завела такие разговоры? Они даже никогда не спали вместе. По Милке уже давно сох Саня, не спуская с нее влюбленных глаз. Они как обычно вчетвером завалились в клуб, встретились там с Милкой и ее подружками Аней и Софьей. Присели на диваны, заказали выпивку. Аня весело хихикала, слушая пошлые шуточки Бори и Вадика, Софья пыталась охмурить Санька.

— В планах нет, — резко ответил Артём и покосился на ложбинку в глубоком декольте. Нет. Не заводила.

— Я была бы тебе хорошей женой, — шепнула девушка ему на ухо.

Лавр аккуратно повернул голову девушки в сторону Сани и шепнул:

— Там рыбалка пройдет удачнее, Мила, — а сам едва не задохнулся от приторного густого амбре ее духов.

Она надула губки и, склонив голову набок, с интересом глянула на его друга. Саня перехватил ее взгляд и поиграл бровями. Милка едва слышно пискнула от удовольствия и перебралась поближе к тому. Саня обнял обеих девчонок и крепко прижал к себе.

От желания набухаться до потери сознания Артёма отвлек звонок мобильного. На экране светилась физиономия Данилы Новикова или как все его называли Дэна. Приняв звонок, Артём услышал голос подвыпившего друга:

— Киснете там, да? Я мы зарулили в премиленький ресторанчик. Над этой…как ее…, — на том конце трубки ему подсказали, и Дэн продолжил, — кофейней. Нас тут много и нам не хватает вас. Такси уже в пути.

На лице Артёма расплылась довольная улыбка. Дэн никому скучать не даст. У этого придурка запала хватит взорвать к чертям весь мир. Мало кто из их круга замечал, как становился соучастником какого-нибудь не очень приличного и совсем не доброго действа, а жертвами оказывались простые люди: обслуживающий персонал, прохожие, неправильно глянувшие на Дэна и его свору. В общем, те, кто попался им под руку в недобрый для них час. Но им — золотой молодежи — можно было все.

Лавров поднялся и торжественно сообщил:

— Дэн приглашает к себе.

Парни весело загалдели, девушки завизжали от восторга. Да, они уже давно соскучились по Дэну и его безумию. Присоединится Лавр — и будет конец света.

Компания в ресторане собралась что надо: отвязные парни и раскрепощенные девушки. В зале, однако, уже был полный бедлам и хаос. Администратор с табличкой на груди, гласящей «Марина» заламывала руки, умоляя не портить мебель и не бить посуду. Разошедшаяся молодежь требовала от ди-джея музыки, от обслуги — напитки и еду.

Мила с подружками сначала брезгливо поморщили свои носики, однако потом признали — место что надо. И пошли знакомиться с теми, кого еще не знали.

Артём с ребятами радостно обняли Дэна, поздоровались с остальными и уселись на удобные диваны в ожидании закусок, которые оказались вполне себе приличными.

А потом он увидел ее.… Едва словил свою челюсть на коленях, потому как сначала даже не узнал и не поверил глазам своим. Волосы собраны все тот же хвост с косой, только через пробор наискосок, а не зачесаны просто назад. Форменная одежда изменила фигуру Медведевой, сделав ее аппетитной до такой степени, что у Лавра свело зубы. Вместо кроссовок, джинсов, маек и безразмерных рубашек она была одета в белоснежную блузку, темно-бордовый жилет, черную юбку до колена, стройные ноги обуты в мягкие замшевые туфли на удобном каблуке — короче, все что надо при ней. Сверкающие при ходьбе коленки вызывали приступы дикого желания. Медведева тоже заметила его, и в ответ на наглую ухмылку пренебрежительно дернула бровями.

Девушки-официантки ловко и быстро сновали по залу, сноровисто и быстро выполняли заказы клиентов. А угодить полупьяным мажорам, у которых начали отказывать тормоза, задача не легкая. Однако девушки с дежурной вежливой улыбкой справлялись и с этим.

Глаза Артёма неизменно преследовали Ольгу, он искренне хотел, чтобы она упала, что-нибудь уронила, кого-нибудь забыла или кому-нибудь нагрубила. Ему в частности. Но не тут-то было. Девчонка уверенно справлялась со своими обязанностями, была любезна со всеми, выполняя пожелания гостей. Даже к нему обращалась исключительно на «вы», только совсем не шепотом, несмотря на его колкости и мелкие пакости: то вилку замени якобы кривую, то нож «уронил», то края тарелки якобы грязные, то бокал «нечаянно» опрокинулся, испачкав скатерть. Сжав зубы и нацепив деревянную маску на лицо, Медведева выполняла все его пожелания безропотно, однако успевала при этом хмуриться и сверкать неприязнью в своих глазах.

Пора бы приземлить девку и указать ей ее место. И отчего — черт всех дери — ему остро захотелось, чтобы место это оказалось только рядом с ним?! Лавр нацарапал сообщение Дэну, тот кивнул, и рожа его засияла. Он поднялся на стул и призвал всех к тишине.

— Не кажется ли вам, други мои и подруги, что-то тут становится пресно?! — услышав одобрительные возгласы, Дэн громогласно заявил: — Пришла пора танца. Да не простого. Дорогие наши официантки — это ваш шанс блеснуть на столе этого заведения и стать немного богаче!

Оставшаяся официантка ресторана, взвизгнув от страха ретировалась, две девчонки из кофейни находились в полуобморочном состоянии, и только Медведева, не скрывая откровенного презрения, кивала головой. Убежать они не успели — Саня и Вадик стояли, подпирая двери.

— Что вы себе позволяете, молодые люди? — Марина подошла к Дэну. — Зачем…

— Админ Марина, может тебе имеет смысл захлопнуть свой рот?! — гаркнул Дэн, швырнув ей в лицо пачку денег. — Этого хватит?

Женщина отшатнулась от оскорбления, по лицу ее поползли красные пятна.

Пьяная молодежь неистово зашлась в ликовании.

— Танец! Танец! — скандировали парни, подскочив со своих мест, девушки пренебрежительно улыбались, готовясь радоваться унижению других.

— Итак, Мариша, ты сама выберешь, кого отдашь нам на съедение или мы сами справимся? — снова насмешливый голос Дэна заставил помещение вздрогнуть от хохота.

— Я вызываю полицию, — четко предупредила Марина, и достала телефон.

Однако Борис и парочка ребят были начеку, и мобильный администраторши пошел гулять по рукам.

— Мы хотим приватный танец от официантки, — потребовал Лавр, медленно прохаживаясь по залу, где его друзья и подруги, накачанные алкоголем, уже умышленно роняли посуду, бросали бокалы в стены, дико выкрикивали свои пожелания и вели себя, как бешеные свиньи.

Дэн сорвал скатерть на одном из столов, стоящих ближе к центру, а Вадик по одному знаку Лавра вытолкал Медведеву вперед. Две другие девчонки запищали от возмущения и страха. Администратор Марина посмотрела на девушку, лицо которой потемнело, и схватилась за сердце. Быть беде, прочитал Лавр ее физиономию. Ага, он этого и добивался.

Медведева выпрямила спину так, будто кол проглотила, чем несказанно порадовала Лавра. Он обошел вокруг нее, оценивающим взглядом прошелся по ее фигуре и встал сзади. Склонившись вперед, он с самыми отвратительными и оскорбительными нотками в голосе зашипел девушке в ухо:

— Раздевайся и танцуй. А я хорошо заплачу.

Она дернула плечом, а Лавр уже вдыхал аромат ее волос, и тонул в каких-то медовых травах и вкусных фруктах. Именно вкусных, потому что рот его наполнился слюной, а возбуждение уютно устроилось в низу живота. Артём с трудом оторвался от Ольги и материализовался рядом с Дэном. Ласково похлопав по столешнице, он пригласил девчонку ближе к ним.

Некоторые зрители уже достали свои айфоны, приготовившись записывать представление. Ведь им всем было известно, что никто не смел перечить Лавру. Он, кого хочешь, в бараний рог скрутит. А если девочка окажется умной и послушной, то в накладе не останется. Неделька-другая шантажа и позора и всем скоро она наскучит. Так было всегда.

Медведева обожгла Лавра взглядом своих глаз, зацепив, казалось, что-то на самом дне его почерневшей души. Поджав губы, девушка мимолетом глянула на стол, по которому также нетерпеливо похлопывал Саня и раскладывал на поверхности зеленоватые купюры. Пальцы ее теребили пуговицу жилетки, а потом она вздернула подбородок и двинулась прямо к Лавру. Нет, на него.

Артём плотоядно облизнулся. Все такие. Для приличия поломаются, поиграют на публику, а стоит увидеть деньги, становятся шелковыми и сговорчивыми. Дэн аж притопывал от нетерпения облапить девчонку, а она уже приблизилась на опасное расстояние. Лавр даже не сразу сообразил, что она задумала, когда ощутил ее дыхание; электрические импульсы разошлись по телу о того места, куда она положила ладонь ему на грудь и…знатно зарядила коленом между ног.

Одновременный неопределенный звук вырвался у наглых наблюдателей, когда Лавр согнулся пополам. Зашипев грязные ругательства сквозь зубы, он на секунду сморщился. А потом ровный и холодный голос Медведевой разрезал наступившую тишину:

— Стриптиз и шлюхи через два квартала в клубе «Икс-Норма», а это — приличное заведение. А ты, — она наклонилась прямо к его уху и с презрением выдохнула, — теперь будущая звезда сети. Мои поздравления.

Артём с опозданием осознал, что пара камер еще его снимала. Теперь с Лавра снимут лавры. Плевать! Один намек этим недоумкам, и видео будет удалено с айфонов. А если кто решит рискнуть здоровьем и выложить в сеть, то уже через пару минут его там и следа не останется. Уж у Лаврова есть, кому об этом позаботиться.

Дэн сунул ему бутылку с шампанским, секунду назад стоявшую в ведерке со льдом. Облегчив боль в паху, Лавров ненавидел всех и вся. Особенно эту новенькую.

— Раздавлю суку, — прошипел едва слышно он первое, что пришло на ум, но оглядев зал, не нашел Медведеву. Девчонки и след простыл.

Это ж надо! На его веку ему еще не попадалось таких строптивых и непокорных. Таких, чтобы от одного взгляда на которую возбуждение сводило все мышцы и изнывало всё тело, таких, чтобы всё нутро горело огнем. Идиотка! Была бы чуточку умной, подчинилась, станцевала разок, получила бы деньжат, и все успешно бы про это забыли. Так нет, ей нужно было открыть свой рот и отправить их всех туда, где как она посчитала им самое место — в окружении шлюх и наркоманов в «Икс-Норму», где те прекрасно обитали. Почему она не считала его за человека, жалила в такие места в его сознании, о существовании которых он даже не догадывался? Уязвленная гордость требовала сатисфакции.

Бледная администратор Марина рассыпалась перед ним в тысяче извинений, а Артём уже знал, каким образом она сумеет поправить свое плачевное положение. Он отставил бутылку, шепнул Дэну, что идет улаживать важное дело и вернется через несколько минут. Приятель понимающе кивнул, щелкнул пальцами в сторону замершего ди-джея. Освещение стало приглушенным, и по залу разлилась клубная музыка. Парни с девчонками, ожидая одного представления, но получив другое ни капли не расстроились и продолжили кутеж. Через секунду одни уже танцевали, другие обжимались по углам и диванам.

Лавр встал, аккуратно подцепил локоток Марины, и они удалились за двери.

— Простите, — забормотала молодая женщина, — вы поймите, что…

— Уволить! — сквозь зубы приказал он. — Сию секунду.

— Что? — она отпрянула. — Но…

— Или сама отсюда вылетишь и больше никогда не сможешь работать в таких заведениях. Тебе ведь нравится эта работа? А я устрою так, что перед тобой закроются все двери, — черная бровь издевательски выгнулась вверх.

Марина сглотнула, понимая, что выхода у нее нет. Обреченно сгорбившись, она пошла к лестнице.

— И еще условие, — напомнил о себе Лавр, — я должен все слышать.

Администраторша указала ему место за декоративной полкой-стеллажом, из-за коей его не было видно никому в опустевшем помещении кофейни, зато слышимость была отменная. Ну, он мог еще и кое-что рассмотреть. Хотел видеть физиономию Медведевой, когда ей сообщат приятную новость. Ибо такова реальность — за свои поступки нужно уметь отвечать.

К удивлению Артёма, Ольга уже переоделась и ждала начальницу, положив локти на стойку возле кофемашины. На лице девчонки не было на капли раскаяния, только холодная решимость и неимоверная усталость.

Марина запиналась, выдавливая из себя слова. Она сообщила Медведевой, что после инцидента, та не может больше здесь работать. Другая официантка, кажется Светка, сжалась в комок и всхлипнула. Ольга как-то зло цыкнула, надела бейсболку, накинула на плечо рюкзак и на удивление спокойно сказала:

— Не продолжай, Марина. Итак, всё ясно.

— Олька, прости.

— Не извиняйся, ты ни в чем не виновата. Мажорам ведь закон не писан. Я это уже давно поняла и испытала на себе.

— То есть?! — Марина застыла в немом изумлении.

Артём скрестил руки на груди и нахмурился. Вот и ему стало интересно. Он, конечно, не такое ожидал услышать, надеясь на рыдания и мольбы оставить ее, потому что ей нужна эта работа. Почти кожей хотел услышать слезные просьбы дать ей еще шанс, возможность всё исправить, попросить у него прощения при гостях. Как самонадеянно с его стороны! А он уже мечтал оторваться на ней. Теперь придется услышать сопливую историю, как ее такую всю прекрасную бросил мажор, ей несчастной пришлось сделать аборт, и вся ее жизнь теперь сломана. Фу!

Однако от ее следующих слов мороз прошелся по коже Лавра, сковывая непривычным для него чувством жалости…

— Когда почти два года назад такой же пьяный хмырь из золотых деток на своей навороченной и крутой тачке рассекал по дороге, никого не замечая на своем пути, я похоронила батю и жениха. Мать чуть с ума не сошла, а Машка… Машка замолчала.

Марина ахнула, а Света порывисто обняла напарницу.

— Ладно, девоньки, пока. Было приятно с вами работать. Удачи, — Оля стиснула зубы и вышла под ночной ливень.

Артём сморщился и привалился спиной к стене. В висках немилосердно стучало. Хотя в этот вечер он пил мало, к горлу подкатил тошнотворный комок из алкоголя и горечи. Слова Медведевой отбойными молотками долбили его мозг, тупая незнакомая боль раздирала сердце. «Когда почти два года назад такой же пьяный хмырь из золотых деток на своей навороченной и крутой тачке рассекал по дороге, никого не замечая на своем пути, я похоронила батю и жениха». Похоронила батю и жениха… Жениха. Вечер был безнадежно испорчен, настроение упало ниже плинтуса.

Даже вызванные Дэном девочки из стриптиза не вызывали в нем ни капли интереса. Только отвращение. Нет, с ним явно что-то не так. Эта отрава Медведева, так глубоко въелась ему под кожу, что дальше уже некуда.

Единственная радость — через пару дней возвращается его троюродный брат Серега. Лавр невесело усмехнулся. Соизволил-таки вернуть свою задницу в универ. Сергей учился курсом младше, но тот еще был отморозок. Девки млели от его небесно-голубых совершенно невинных глаз, тащились от его мускулов, которыми он не забывал поигрывать, и просто падали в его объятия, не понимая, что добровольно становились лишь очередной забавой. Подобное внимание со стороны девчонок Артёму было знакомо и уже изрядно приелось.

Оля проворочалась почти до самого утра, а сна ни в одном глазу не было.

Вспоминая ужасный вечер, она ни о чем не жалела. Осадок обиды теребил ее сердце, заставляя не прошеные слезы наворачиваться на глаза. Упрямо шмыгая носом, она заставляла себя не поддаваться отчаянию.

Золотые детки во главе с Лавром и этим ненормальным Дэном, окончательно съехав с катушек, потеряли всякий человеческий облик. Наверняка унижение простых людей является для них своего рода допингом, наркотиком. От своей наглости, безнаказанности и вседозволенности мажоры в конец охамели. Такой оскорбительной манеры общения Ольге еще не доводилось испытывать. Они что же надеялись, по одному щелчку пальцев официанток превратить в стриптизерш и шлюх?! Другие пусть как хотят, а с ней такой номер не пройдет. Неужели все мажоры думают, будто остальные люди ради денег готовы на все? Видимо, да, если исходить из ее горького опыта.

В то время как обычные люди бьются, словно рыба об лёд, борясь за благополучие своих родных и близких, мажоры ведут беззаботную жизнь, полную удовольствий и радости. Деньги родителей решат все неприятности в их жизни, выполнят любое желание. Хочешь диплом о высшем образовании? На. Новый современный автомобиль? Нет проблем. Квартиру в элитном районе города? Да. Все для любимого чада. Убил человека? Отмажем. Деньги все любят, а потому заткнуть глотку нежелательным свидетелям пачкой банкнот, проще пареной репы. Всё в их реальности продается и всё покупается. И все тоже. Жуть.

Оля поежилась и нырнула под одеяло в темноту. Глухая боль снова напомнила о себе, пробуждая невыносимую тоску в сердце. Но она должна быть сильной. Ради Машки. Ради мамы. А что до увольнения, так у нее еще есть клуб. Теперь можно смело брать больше смен в график. Подумаешь, придется пару раз на лекции прийти не выспавшейся. Мама вон сутками пашет и ничего. Зато в клубе деньжат платят больше. Конечно, до глубины души обидно, что будущая элита страны играет судьбами людей, оскорбляет их, сует нос не в свои дела. Мажоры разрушают все, к чему прикасаются, считают себя выше всех. Козлы! Кто они без своих богатых родителей, чего стоят и что могут?!

Начало следующей недели выдалось вроде без каких-либо эксцессов. Как и вторник. Никто ни в кафе, ни в стенах университетских коридоров и аудиторий, видимо не знал о случившемся на гулянке мажоров. Оля облегчено вздохнула. Вот и, слава Богу! Судя по ничего не значащему трепу студентов, никакого видео в сеть не попало. Есть, наверное, еще капля мозгов у этих мажорчиков, чтоб не позориться и не позорить себе подобных. Зато активно обсуждалась весть о том, будто из очередных самовольных каникул вернулся троюродный брат Лавра некий Серега.

Ольга, приходя в кафе и общаясь с Ленкой, Асей и Варей все время чувствовала себя не своей тарелке. Кто-то упорно прожигал ей спину взглядом, отчего тянущее ощущение появлялось в затылке. Ей и говорить не нужно было, кто бы это мог быть. Лавр. Он ожидал от нее проявления какого-либо превосходства над ним? Думал, она станет упиваться его пусть и негласным унижением? Ха! Не на ту напал. Ей было наплевать на него и всю их развеселую компанию! Это он пусть упивается иллюзорным чувством своей власти над ней. То же властелин Вселенной доморощенный!

В среду после занятий Оля зашла в общежитие к Варе и Лене. Близился день рождения Аси, и девчонки склоняли Ольгу к походу в клуб. Ей эта идея не нравилась в корне. В комнате подружек царил полный хаос: куча коробок с обувью и чехлов из-под платьев валялась на полу, ворох платьев усыпал две кровати. Девушки поочередно крутились перед зеркалом, примеряя то один наряд, то другой.

— Как дела, девочки? — спросила Оля.

Ленка едва сдерживала слезы и причитала:

— Для выхода в свет нет ничего приличного. Ужас.

— Если мы пойдем в «Икс-Норму», должны выглядеть на все сто, — поддакивала Варя.

Лицо Оли вытянулось.

— Каким боком здесь «Икс-Норма»?

— Мы решили туда пригласить Аську и отметить ее День рождения, — сморщилась Варя, недовольно сбрасывая со ступней очередную пару туфель. — Она уже согласна. А ты?

— Еще раз, куда вы хотите пойти править день рождения?! — Оля выпучила глаза, надеясь ослышаться.

— В «Икс-Норму», — гордо ответствовала Ленка.

— Лучший подарок Асе — пропуск в классный ночной клуб, — не отставала в слабоумии Варя.

— Вы обе, нет — втроем, что с дуба рухнули, да? — Оля покрутила пальцем у виска.

— Нет, а чего такого? — взвилась Лена.

— То есть вы сознательно идете туда и открыто заявляете тамошним мужикам, что вас можно снять? Да вы знаете, сколько там наркоты крутится? Подсунут чего — всю жизнь не отмоетесь. Или что еще похуже.

Варя ошарашенно плюхнулась на диван, Ленка прижала руки к груди. Оля стояла, уперев руки в бока. В таком положении их нашла радостная Ася. Она бормотала какую-то песенку и порхала как глупый мотылёк.

— Как дела, девчули? Уговорили нашу правильную на клуб?

— Мы не идем ни в какую «Икс-Норму», — надтреснутым голосом сообщила Лена.

— Что за бред? Это ж мой день рождения, как-никак, — беззаботно отозвалась Ася.

— Олька говорит, что там нас примут за девочек из эскорта, — обреченно сказала Варя.

Ася надула губки. Оля на секунду задумалась.

— А если я достану вам пропуска, скажем в…«СуперДжойс»? Прокатит в качестве подарка?

Девчонки переварили название и с визгом бросились к Ольге, едва не задушив ее в своих объятиях. Это даже лучше «Икс-Нормы». Это вообще элита.

— Но как? — с сомнением засопела Ленка.

— Дело в том, что я это… там работаю. А в назначенный день, к сожалению, моя смена. Я как бы буду с вами, и как бы нет. Идет?

— Еще бы! Спасибо, Олька! — Ася чуть не задушила подругу.

— До чего же ты скрытная, Оля? — пожурила ее Варя. — Ты, может, еще в каком отпадном месте работаешь?

— С вас хватит и клуба, — весело хохотнула Оля и попрощалась с девчонками, оставив им возможность принарядится.

С теплом думая о подругах, Оля вышла из общаги, завернула в университетский двор и оторопела. Там парни из особой и так ненавистной ей касты мажоров донимали какую-то первокурсницу. Девчонка итак приехала забитой из своей деревни, не зная жизни и не имея опыта общения с подобной категорией людей. Трое из них ей было хорошо знакомы: Лавр, Саня и Боря. Четвертый, наверное, Вадик, выкрикивал что-то пошлое из машины. Девушка просила отпустить ее высоким, почти плачущим голосом. Мажоры лишь посмеивались.

Кулаки Ольги сжались.