Не в моих интересах

Екатерина Рыжая (2024)

Когда у твоих ног значительная часть мира, когда любая девушка готова стать твоей, когда не нужно прикладывать никаких усилий, чтобы получить желаемое, рано или поздно жизнь становится невероятно скучной. И чтобы развлечь себя я могу пойти на многое. Например, заточить у себя дома хорошенькую туристку, которая делает вид, что ее совсем не интересуют деньги и секс. Она делает вид, что равнодушна к моим чарам, и постоянно сопротивляется, но не знает, что заранее проиграла в нашей битве. Ведь совсем скоро я проникну в ее мысли и сердце, чтобы доказать, что она лишь одна из сотни тысяч меркантильных девок, готовых на все ради денег. Дурочка взывает к моей порядочности, не зная, что во мне нет жалости и нет сострадания. И рано или поздно, я сделаю из нее покорную кошечку, ради моего внимания готовую на все. Запомни, проигрывать не в моих интересах.

Глава 15

Ника

Пару лет назад, на просторах интернета, мне попалась статья о европейских тюрьмах. Пользу в ней не было никакой, просто было смешно читать, как очередной лживый патриот старательно покрывает грязью свою страну и воспевает условия проживания на чужбине. Дескать за границей настолько хорошо, что даже сидеть там в тюрьме лучше, чем находиться на воле дома.

Помню, что я прочитала эту глупость и посмеялась, а потом и вовсе забыла об этом писаке. Кто же знал, что правдивость его утверждений мне придется испытывать на собственном опыте.

Конечно, меня еще не засадили за решетку, и пока я находилась в участке, но все совершенно определенно шло именно к этому. Со мной пренебрежительно разговаривали сквозь зубы, отказывались позвонить в российское посольство и всячески делали вид, что меня поймали всю в крови с ножом в руке над телом ребенка. Иначе объяснить поведение служителей закона было невозможно.

Вот и сейчас, проигнорировав мои просьбы отвести меня в туалет, они ушли, оставив меня в допросной, прикованной к столу, словно за мои плечами несколько убийств, а не путаница с багажом. Они даже не позволили мне позвонить хотя бы Марине. Та точно сделала бы все, чтобы вытащить меня из этого ужасного места. И от подобной несправедливости мне очень хотелось разреветься.

Мой очередной приступ самобичевания прервал скрежет, с которым распахнулась металлическая дверь. В допросную вошла молодая красивая девушка в форме. На ее лице, в отличии от коллег, сияла яркая улыбка, но я не успела обрадоваться хоть одному дружелюбному лицу, как за ней в небольшую комнатку вошел миллиардер от сферы медицины собственной персоной.

Тогда, за обедом, он искренне шутил и улыбался, а когда доводил меня пальцами до оргазма, то и вовсе смотрел на меня, как на желанное лакомство. Тем разительнее был контраст в эту минуту, когда зеленые глаза были подобны острым кусочкам льда. Да, именно в его столовой я и видела это проклятое яйцо. Мне показалось странным, что оно не было спрятано в сейф, а стояло на самом видном месте, но это не значит, что я бы захотела его украсть.

— Селин, благодарю за помощь. Дальше я справлюсь сам. — Он нарочито игнорирует правила приличия и даже не здоровается со мной. Зато порозовевшей полицейской нежно целует руки. Та буквально растекается лужицей под его ногами.

— Я буду совсем рядом. Если Вам понадобится помощь, только позовите.

Селин протискивается мимо него, намеренно прижимаясь высокой грудью. Столь вызывающие намеки на продолжение знакомства немного выбивает меня из колеи, но я успеваю крикнуть ей в след на ломанном французском.

— Госпожа полицейская, когда мне позволят позвонить? Я хочу позвонить в консульство, вы нарушаете мои правила.

Она даже не замедлила шаг и не посмотрела в мою сторону. Эта абсурдная ситуация практически довела меня до грани сумасшествия, и появление странного Кристиана не делало ситуацию лучше. Я хотела попросить его о помощи, но эта брезгливая неприязнь в его взгляде убила этот порыв на корню.

— Здесь никто и пальцем не пошевелит, чтобы хоть как-то тебе помочь. Разумеется, пока я не разрешу. — Он присаживается напротив меня, подавляя одним своим присутствием. — Но ты, конечно, сама виновата. Неужели тебя не насторожило, что я прямо сказал, что никто во Франции не осмелится украсть хоть что-то из моего дома? Решила проверить опытным путем?

— Я ничего не крала! Ты же видел собственными глазами, что напугал меня так, что мне хотелось только побыстрее сбежать!

— Мало ли что ты могла изобразить. Для фригидной ты слишком обильно текла мне на пальцы. Могла придумать красивую сказочку о своей нелюбви к сексу, зная, что перед таким вызовом не устоит ни один мужчина.

Мне бы рассмеяться над столь нелепой теорией, но мой собеседник абсолютно серьезен, и от этого мне становится еще страшнее. Я думала, что ничего хуже уже произойти не сможет, но жизнь сразу же начала доказывать обратное.

— Позвони в консульство. Пусть предоставят мне адвоката, раз вы не желаете искать настоящего преступника.

— Отличная идея. — Кривая ухмылка Кристиана не предвещает мне ничего хорошего. — Юрий — мой друг и частый гость в моем доме. Особенно ему нравилось любоваться пасхальным императорским яйцом, который сегодня у меня попытались подло украсть. Как думаешь, на чьей он будет стороне?

Как и во всем мире, здесь все упирается в деньги. Вся полиция на стороне Обена, консульство моей стороны тоже, и как при таком раскладе доказать свою невиновность? Пока миллиардер настроен против меня никто не станет и слушать простую смертную.

— И что теперь будет? — Осознание ужаса моей ситуации буквально придавило меня тяжелым камнем.

— Ничего. Тебя буду судить, признают виновной, ты сядешь в тюрьму. Процесс будет громкий, потому что дело идет о бесценной исторической реликвии. Представляю, в каком шоке будут твои коллеги, когда узнают, чем промышляет их милая невинная Ника. Мать тебя сразу проклянет за нарушение библейской заповеди. Не самые радостные варианты, но лично мне вообще хотелось свернуть твою тонкую хрупкую шейку.

— Неужели никто мне не поможет? Неужели ничего нельзя сделать? — В ужасе от нарисованных перспектив, я готова просить помощи у всех подряд, даже у этого жуткого Кристиана.

— Возможно, мог бы я. Но мне нет в этом резона. Тебя отпустят, ты сбежишь и мне уже не добиться правосудия. Хотя… — Он задумчиво рассматривает мою лицо и руки. — Я смогу сделать так, чтобы тебя выпустили, но ты останешься у меня в доме. Отработаешь свой косяк.

Почему-то это предложение кажется мне подозрительным. Может ли оно быть хитрым планом по заманиванию меня в постель? Просто, чтобы утвердиться в своем превосходстве. Как-никак я первая, кто отказал барину в его щедром предложении. Вариант, что он потребует меня ублажать вызывает в теле дрожь.

— Я не буду с тобой спать. — Знаю, что сама лично гроблю свои шансы выбраться из передряги как можно скорее, но и лечь под него не могу.

— Спать с тобой? Прости, меня преступницы и лгуньи не привлекают. — На его лице мелькает гримаса презрения, и это почему-то ранит мое сердце. — Поверь, мою постель есть кому согреть. А ты будешь моей личной горничной. Или помощницей. Или официанткой. Главное, что будешь всегда на виду. Согласна?

— Согласна…