Новые сказки не нашего времени

Елена Александровна Чечёткина, 2020

Второй сборник сказок того же автора. Читателю гарантируется разнообразие жанров (фэнтези-фантастика-научная фантастика). Хоррора, извините, нет: автор против запугивания, он ограничивается предупреждением. Зато в каждой сказке – счастливый конец или, по крайней мере, надежда на него.

3. Суд идёт!

Гаад вполз в переговорную и расположился напротив своего подзащитного, аккуратно расправив кольца. Как обычно, на него сразу же обрушился поток мыслей клиента: «Изыди, Сатана! Иже еси на небеси… Чёрт! Дальше забыл!» Гаад быстро задвинул ментальную заглушку и прошипел в транслейтор:

— Здравствуйте, Алексей Тихонович! Давайте продолжим.

— За что!? — возопил Алексей. — Почему я попал сюда? Я же хороший, лучше многих! Родил сына (даже двух), посадил дерево (ещё пацаном, на школьном субботнике). — Он запнулся: забыл, как там дальше.

— Да-да, — терпеливо ответил Гаад, — мы это уже обсуждали. Эти данные, несомненно, в вашу пользу и я их непременно представлю. Но, видите ли, наш суд устроен немного иначе, чем у вас на Земле. То, что вы сделали — и хорошие дела, и плохие — всё это учитывается. Но главный аргумент — то, что вы НЕ сделали. Хотя и могли. Давайте, я сам буду задавать вам вопросы, а вы отвечайте.

О том, что имеют смысл только честные ответы, Гаад, конечно, говорить клиенту не стал. Если тот узнает о телепатии, в его мыслях забурлит такая каша, что семи дознавателям не разобраться. Иногда начинающие адвокаты делают такую ошибку, но быстро понимают, что адвокатская этика требует как раз обратного. Этому не учат в институте. Это надо почувствовать на собственной чешуе. Одного раза вполне достаточно.

— Начнём с дерева.

— Да! Посадил! И ямку копал, и засыпал, и полил!

— А потом?

— Что потом?

— Поливали? Смотрели за ним?

— Я что, садовник? Дождик польёт. Захочет жить — выживет.

— Да… Давайте лучше о сыновьях.

— А что сыновья? Их поливать не надо. Семья и школа. Семья — жена, школа — районная, как у всех.

— То есть, воспитанием занималась жена. А вы?

— А то! Ремня оба попробовали, пока в ум не вошли.

— А за что — ремня?

— Ну старшенький, Борька, нормальный пацан был, только слишком шустрый. Пить я его культурно учил, отметьте там себе. Дома в холодильнике пива — пей не хочу! Так нет! Нажрался со своими дружками водки и пошли ларёк брать. Так в первый раз и загремел. Кровавый режим! Детей, и то не жалеют!

— В первый? А где он сейчас?

— Там же. Выходит из тюряги ненадолго, повидаться с отцом, и снова… Я ж говорю: кровавый режим.

— Ну, ладно. А второй сын?

— Мишка неудачный уродился. Всё за книжками сидел. До очков досиделся. Я его к ребятам во двор гоню, чтобы там… в общем, соци… социализация, а он ни в какую. Только ремнём!

— Где он сейчас?

— А шут его знает! Мать говорит, институт закончил, за границу уехал. Предатель!

— Расскажите о жене.

— Да что там рассказывать! Баба — она баба и есть. Мишку это она испортила. А может и не мой он, Мишка. Так ведь не признаётся,………!

— А генетическую экспертизу делали?

— Чего?

— Ну, ладно, — вздохнул Гаад. — Пошли дальше…

*****

— Лень, равнодушие, эгоизм. Тяжкие грехи, вы согласны? По закону душа, как неспособная к развитию, должна быть вычеркнута из реестра.

— Да, Ваша Честь, — ответил Гаад. — Но прошу учесть смягчающие обстоятельства, возникшие вследствие тяжёлых родоплеменных условий существования моего подзащитного. Поэтому я просил бы дать его душе еще одну попытку. Последнюю. Но в другой стране. Кроме того, Ваша Честь,…

— Достаточно, — прервал Верховный. — Суд идёт!

Все встали. Дрожащий землянин еле держался на ногах. Гаад снял заглушку и сразу же захлопнул, потому что клиент орал дурным ментальным голосом: «Всё пропало! В ад! На сковороду!»

— Решение Суда: землянин признан виновным, но с учётом смягчающих обстоятельств ему разрешено родиться ещё раз, в более цивилизованной среде. Алексей, сын человеческий! Ты возродишься как Ян в Чехии. Иди и больше не греши!

— Благодарю тебя, Господи! — бухнулся Алексей на колени и принялся колотить лбом об пол. «У чехов пиво хорошее» — успел поймать последнюю мысль подзащитного Гаад перед тем, как тот исчез.

— Следующий! — вызвал Верховный.