Девочка, я тебя присвою

Елена Безрукова

— Снегурочка, ты что тут делаешь? — спросил он, поймав меня в капкан. — У меня есть имя, — заявила я. — Меня зовут Кристина. — Да плевать, Снегурочка. Я спросил: что ты тут делаешь? Ты понимаешь, куда ты влезла? — Куда? — В мою жизнь. Ты и в класс один со мной пойдёшь? — Это не моя идея. Так решила моя мама. Руки убери! — пихнула я его в грудь. — Не прикасайся. Мне с тобой говорить не о чем! — Нет, послушай, — мягко, но крепко он взял пальцами мой подбородок. — Мне все равно, кто и что за тебя решил, но раз ты уже влезла в мою жизнь, куда тебя никто не звал, ты не должна попадаться мне на глаза. Поняла? — Но… — Иначе тебе будет здесь очень плохо. Я предупредил.

10.

— Нет, я ничего писать не буду, — твёрдо сказала я. — Никто меня не топил.

— Понимаю, — кивнул врач. — Тогда лечись. Отдыхай.

— Спасибо.

Он оставил меня, я даже умудрилась уснуть — вялость в самом деле была жуткая. А проснулась под негромкий шум возле меня.

Открыла глаза и обнаружила маму, сидящую на краю кровати.

— Мам, — прохрипела я со сна севшим голосом. — Ты плачешь?

Она утирала глаза платочком.

— Кристиночка, — придвинулась она ближе и обняла меня, когда поняла, что я проснулась. — Милая…

— Ма, ну ты чего? — обняла я её в ответ.

— Воспаление лёгких очень серьёзное заболевание!

— Мне пока не поставили диагноз.

— После холодного бассейна вряд ли избежать болезни, — сказала мама, комкая платок в руках.

— Ты и это знаешь? — посмотрела я на неё.

— Знаю, — кивнула она. — Врач всё рассказал. Он считает, нужно написать заявление. Эта молодёжь вообще уже берегов не видит…

— Мам, — села я на кровати и посмотрела в её лицо. — Мы не будем писать никаких заявлений. Я прошу тебя в это не ввязываться.

— Почему? — возмущалась она. — Они будут так играть с такими простыми девчонками как ты, а мы будем молчать?

— Мамуль, он сын какого-то чиновника, чуть ли не сын мэра, — ответила я. — Он выйдет из воды сухим, а мы потом с тобой проблем не оберёмся.

— Ну должна же быть управа на них, в конце-то концов!

— Мам, всё не так страшно было, — убеждала я её. — Да, они со мной некрасиво поступили, но они не хотели плохого. Никто меня не топил, просто этот мальчик…

— Мальчик? — тут же зацепилась за информацию мама. — Значит, это какой-то мальчик затеял?

— Да, мы поссорились, и…

— И ты ему наговорила всякого, — договорила за меня она и подняла глаза на меня. — Ты у меня девочка с характером, резких слов наверняка могла наговорить.

— Да, мы с ним поругались. И он так…неудачно пошутил. Что пока я не извинюсь — не выйду из бассейна.

— Но ведь это насилие…

— Мам, для просто игра. Я уверена, что плохого никто не хотел. Просто я настрырничала…

— Могла бы и извиниться, вот именно… Потом бы ушла оттуда и посылала всех подальше.

Да, мысль здравая. И я, пожалуй, спровоцировала Архипа сама. Знала, кто он, и что при друзьях он не позволит уронить его авторитет, и всё равно позволила себе резкие высказывания. Мама права — я бываю очень колкая и резкая, фыркаю и колюсь как ёжик. Мне стоит учиться сдерживать себя и иногда молчать ради своего же блага, не провоцировать тех, для кого моя жизнь не стоит и ломаного гроша. Но всё же это не оправдывает то, что Архип делал, а другие молча были соучастниками.

— Я не смогла, — ответила я ей честно. — Не смогла промолчать, мам… Он такой наглый был — жуть. Так и хотелось съездить по его ухмылке мусорным ведром!

— Слава богу, что ты это не додумалась сделать…

— Да не сделала бы…

Хотя…

— Мам, — взяла я её за руку. — Я поправлюсь, и мы забудем об этой истории. Никто на самом деле не хотел плохого. Мы не будем ничего писать — у нас будут проблемы. Этот Архип с дружками меня потом со свету сживет! Пожалуйста, мам! Прошу, давай ничего не будет писать.

Сама своим словам не верила. Я бы с удовольствием понаблюдала, как будут песочить полиция и родители Ветрова за его выходку, но даже это шикарное зрелище, которого кровожадно требовала моя душа, не стоит тех сложностей, которые могут возникнуть в нашей жизни из-за отца этого мажора. И даже Володя ей не сможет помочь — судя по поведению Ветрова, его отец имеет огромный вес в этом городе. Никому такие проблемы не нужны!

— Я не могу тебя заставить, — покачала головой мама. — Если тебе тяжело это всё вспоминать, давай не будем писать…

— В полиции скажи тогда, что мы не имеем претензий к Соломатиной Алёне — это дочка хозяев дома, в котором проходила эту дурацкая вечеринка. И к Архипу Ветрову — тоже. Ни к кому.

— Зачем они тебя позвали на эту вечеринку? Чтобы издеваться? Зачем ты туда пошла, глупая? Ну сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не связывалась с этими золотыми детьми…

— Но ведь дочь твоего жениха тоже золотой ребёнок. Мне всё-таки придётся общаться с такими детьми.

— Диночка прекрасная девочка, — ответила мама. — Она таким не занимается и по вечеринкам не ходит. У нее только хорошие друзья, она тебя с ними познакомит, и будете общаться.

Да, прекрасная перспектива. Аж перекосило от радости! А если среди её друзей окажутся такие как этот Архип? Далеко не всегда родители точно знают кем являются их дети, и эта Дина ещё легко может оказаться волком в овечьей шкурке. Судя по словам мамы отец Дины её муштрует и строит, так что она может, наученная опытом, просто кивать гривой каждый раз, а сама делать совсем другое. Только тайно. Рада, если я ошибусь, но есть большой шанс, что я всё-таки угадала…

— Ужин сегодня отменяется, извини, — вспомнила я про маминого жениха. Всё-таки неловко что срывается ужин, хоть и не по моей вине.

— Да бог с ним, — обняла меня мама. — Потом поправишься и поужинаем. У нас впереди ещё много вечеров будет. Главное, чтобы с тобой всё в порядке было.

— Я боялась, что ты будешь ругаться…

— Да ты что, я так испугалась! — прижала она меня к себе, и я положила его голову на колени словно доверчивый котёнок, свернувшись калачиком. — Поправляйся, девочка моя…

— А экзамены? — спросила я в полудрёме. Мамины руки в моих волосах меня убаюкали.

— Сдашь потом, не переживай, — ответила она, мягко проводя пальцами по моим локонам. — Я схожу в школу и договорюсь с учителями. Всё будет хорошо.

— Спасибо, мам…

— Кстати, ты тоже больше ни по каким вечеринкам ходить не будешь, — посмотрела она мне в лицо. — Я думаю, ты понимаешь почему.

— Да, понимаю…

— И подружку твою я больше видеть не хочу, — добавила она. — Я знаю, что это она тебя туда потянула. Она всегда любила такие тусовки, а тебе они никогда нужны не были. Ты поняла?

— Поняла, — ответила я.

Я и сама больше не горела общаться с Лёлькой… Предательница.

Она звонила и писала мне, но я ей нигде не отвечала.